Стакан воды

Бокал с водой.

— Не подскажете, где мне найти фрау Ильзе Алнис? — спросил я у привлекательной рыжеволосой женщины около тридцати лет, которая сидела за столом в офисе. Она посмотрела на меня поверх очков в строгой оправе, поправила свою пышную прическу и молча кивнула.

— Фрау Алнис, позвольте представиться — Гюнтер Шнитке, старший инспектор финансовой полиции и помощник Специального Комиссара Совета Европы по экономической безопасности. Вы догадываетесь о причине моего визита?

Лицо женщины побледнело, она недоуменно подняла голову.

Оторвавшись от своих мыслей и почувствовав неладное, я наконец-то обратила внимание на гостя. Высокий, крепкий мужчина в элегантном деловом костюме и плаще выглядел уверенно и собранно, что вызывало тревогу. Его лицо выражало напряженную доброжелательность. Красив… — заметила я по привычке женщина, находящаяся на пороге развода и уже ощущающая вкус свободы...

— Нет, герр…

— Шнитке. Но если вам удобнее, можете называть меня Гюнтером.

— Нет, герр Шнитке. Я не представляю, что могло оторвать вас от дел в Совете Европы и привести ко мне. Чем обязана?

Пальцы Ильзе нервно перебирали мелкие канцелярские предметы на столе; её плечи опустились, а гордый взгляд упал вниз. Видимо, она понимала причину визита. Я достал из портфеля толстую папку с документами и положил её перед Ильзе.

— В этой папке собраны результаты неофициальной проверки вашей компании за последние два года. Поскольку вы возглавляете бухгалтерский отдел этой компании, я здесь именно для вас. Как официальное лицо, я должен перечислить все законы и постановления, которые были нарушены вами... но давайте сэкономим время. Речь идет о том, что было выведено из-под налогообложения триста пятьдесят тысяч евро плюс несколько евроцентов — последние мы можем не учитывать. Согласно последним решениям Сейма ваша компания должна вернуть все скрытые доходы и выплатить штраф в размере семидесяти пяти процентов от суммы уклонения. Лично вам грозит штраф в размере пятидесяти процентов от суммы уклонения и лишение свободы до десяти лет в исправительных учреждениях для осужденных за финансовые преступления — они находятся в отдаленных живописных местах Норвегии. К тому же срок может быть продлен до полной выплаты штрафа. У вас есть сто семьдесят пять тысяч евро? Это могло бы значительно сократить ваш срок пребывания в столь неподходящем для такой привлекательной женщины месте... Впрочем, даже отсидев десять лет, вы выйдете еще молодой... но без денег. Ваше имущество будет конфисковано за исключением доли супруга и детей; их никто не выбросит на улицу — это всё-таки Европа... но жильё им придется сменить на менее комфортабельное... Не переживайте: у вас хороший муж; он скорее всего не оставит детей одних... другой вопрос — дождётся ли он вас? Десять лет это долго... Но как бы то ни было — у вас есть шанс выйти на свободу к моменту окончания детьми института... даже успеть на их выпускной вечер... если будете хорошо зарабатывать во время заключения... Иначе вы не успеете даже к выпускному... Ясно ли я обрисовал ваши перспективы или есть вопросы?

Все мои планы рушились прямо на глазах: огромная кожаная папка потёртая временем ложилась со стуком на стол передо мной; можно сколько угодно изображать невинность овечки но это уже бесполезно; конечно же я знала почему понадобилась инспектору; зачем только связалась ради такой маленькой суммы лучше бы подождала развод ещё пару месяцев… Боже какой зануда этот герр Шнитке… С таким точно не договоришься… Ужас охватывал всё моё тело… Он говорил громко чеканя каждое слово словно молотком забивая его прямо мне в сознание… Ему явно нравилась роль разоблачителя… Словно хищник загнал меня в угол играя моими нервами цепляясь когтем за самые чувствительные места… Мой разум боролся с отчаянием искал выход чтобы избежать самого страшного надо заплакать мужчины не переносят слёз может что-то получится…

Ильзе было страшно смотреть: её руки дрожали лицо побледнело покрылось красными пятнами она уронила коробку со скрепками но даже этого не заметила.

— Фрау Алнис есть что сказать по этому поводу или едем прямо сейчас в тюрьму? Ну же ответьте невежливо так молчать...

При слове "тюрьма" Ильзе закрыла лицо руками зарыдала я сел напротив кресло прикурил сигарету предложила бы хоть кофе перед тем как плакать впрочем подожду.

Я докуривал уже вторую сигарету когда плачущая Ильзе начала стихать она вытерла лицо руками поправила платок вокруг шеи посмотрела мне прямо в глаза:

— Герр Шнитке… Гюнтер… Извините это так неожиданно… Хотите кофе?

— С удовольствием два куска сахара пожалуйста.

Ильзе поднялась поправила юбку подошла к электрическому чайнику стоящему на отдельном столике включила его насыпала кофе сахар чашки.

Слёзы мои оказались бесполезными эта государственная машина равнодушие смотрело мои страдания никаких эмоций сочувствия я фыркнула прекратила спектакль.

— Гюнтер вы ведь понимаете эти деньги я себе карман положила? Я просто сотрудница хоть высокооплачиваемая настоящие бенефициары другие люди.

— Ильзе прекрасно понимаю даже Комиссар знает но порядок должен быть! Мы закрывать глазам нельзя обязаны реагировать.

Фрау Алнис разлила горячую воду чашки поставила тарелку печенья прошла через комнату покачивая бедрами поставила перед мной:

— Угощайтесь прошу вас.

— Спасибо очень любезны.

Я сделал глоток кофея прикурил ещё одну сигарету Ильзе внимательно наблюдала за мной.

Поведение этого господина меня раздражало его движения манера говорить сочетали молчаливый скептицизм наглость обезоруживающую учтивость придраться было невозможно а взгляд был лишь исполнен уверенности пронзительного наблюдения обычный интерес восхищение мужчин которых привык видеть это сыграло бы мне пользу немного задевало женское самолюбие.

— Гюнтер судя тому что волосами меня тюрьму волочите светскую беседу ведём попивая кофе делаю вывод другой выход существует очень хочется избежать тюрмы надеться понимаете?

Я сделал ещё один глоток затянулся сигаретой:

— Вы очень проницательны фрау Алнис честь вам другого выхода действительно существует вопрос только он ли вам подходит?

— Поясните пожалуйста...

Я внутренне усмехнулась облегчении легким разочарованием такой же типичный инспектор точно требовать взамен свободу обладание телом...

— На прошлой неделе экспериментальный закон Сейм принял допускающий применение физических наказаний финансовых преступников новое направление много работы нет пока действует режим пробный если приживётся станет постоянным пропишут кодексах правила процедуры экзекуции пока действуют интуитивно правил много но некоторые моменты остались открытыми приходится импровизировать...

Ильзе широко раскрывались глазам:

— Физические наказания? Это значит мне руки отрубят?

— Нет Ильзе волноваться руки будут резать карманникам нищим ваш случай просто порка...

—

Порка? Как себе представляете?!

— Зачем мне что-то воображать? Существуют ясные правила. Например, "удары должны наноситься по незащищенным мягким участкам тела, специально предназначенным для этого инструментом. В исключительных случаях допускается использование подходящих по форме, размеру и весу подручных средств". Это значит, что вы можете требовать настоящий кнут или плеть, но я считаю, что бамбуковая палка, стоящая у вас в углу, вполне соответствует описанию "подручного средства". Также вы имеете право на присутствие при наказании адвоката, врача, мужа, детей, родственников или священника. Хотя я бы не рекомендовал приглашать детей — это может вызвать у них психологическую травму. У мужа тоже могут быть проблемы с этим, но это уже ваш выбор. Более того, вы можете потребовать публичного наказания. Однако для этого нам придется немного подождать, так как у нас еще нет специально оборудованных мест. С другой стороны, вы можете отказаться от этих требований и провести процедуру здесь и сейчас. Вы также можете потребовать двух свидетелей исполнения наказания — это ваше право, а не обязанность. Пока процедура не утверждена окончательно, возможны некоторые варианты исполнения без нарушения закона. После подписания акта об исполнении всё будет завершено! Вы будете полностью оправданы перед законом и переведены из категории обвиняемых в категорию свидетелей. Также у вас есть право с возмущением отклонить эти новшества и действовать по традиционной схеме — отсидеть десять лет и выплатить сто семьдесят пять тысяч евро. Кстати, прокурор предлагал для вас сто семьдесят пять ударов, но комиссар учел ваш пол, наличие двух детей и участие в благотворительной уборке улиц и снизил количество до ста ударов. Подумайте хорошенько о своем выборе.

Я откусил кусочек торта, сделал глоток остывшего кофе и откинулся в кресле, закурив очередную сигарету.

— Ваш кофе великолепен.

На лице фрау Алнис появилось явное беспокойство.

Вот это поворот… Герр Шнитке неосознанно попал прямо в цель. С каждым его словом моя голова все сильнее кружилась, а внутри разливалось тепло. Мое второе "я", темное и скрытое от всех других людей ликовало и рвалось на части от радости. А природная скромность и навязанные обществом нормы заставляли меня возмущенно морщить носик.

— Спасибо. Гюнтер, объясните пожалуйста что имеется в виду под "непокрытыми мягкими частями тела"?

— Определение "непокрытые" здесь однозначно понятно. Мягкие части включают руки, ноги, спину и вашу симпатичную пятую точку. Запрещено наносить удары по голове (и лицо является ее частью), груди или суставам; запрещены удары по кистям рук или стопам ног — это считается негуманным.

Фрау Алнис нервно заерзала в кресле.

— То есть мне нужно будет раздеться перед вами?

— Я могу отвернуться или выйти из комнаты пока вы будете раздеваться; вам необязательно полностью обнажаться — можно оставить туфли и верхнюю одежду — грудь и живот во время экзекуции не затрагиваются; но если вы одеты в платье — его придется полностью снять; оно будет мешать вам держать медицинский зонд для измерения параметров тела.

— Зонд? Что это такое?!

Фрау Алнис смотрела на меня с волнением.

— Ильзе успокойтесь; это стандартная процедура; так как экзекуция будет происходить без врача необходимо медицинское наблюдение; зонд помещают во... одно из естественных отверстий тела чтобы передавать данные компьютеру где специальная программа следит за температурой сердечного ритма артериальным давлением еще рядом параметров чтобы избежать обморока сердечного приступа который может прервать процесс наказания отправив вас обратно к классической процедуре; если зонд выпадет то наказание также засчитано не будет но мы принесем официальные извинения ходатайствуя о дополнительном свидании каждый месяц; как вам эти условия? Если они вас устраивают можно начинать или же мы отправимся вместе прямо сейчас в полицейский участок где уже другие люди займутся вашим делом.

На лице Ильзе читалась внутренняя борьба.

— Пожалуйста не торопите меня можно мне пять минут чтобы подумать? У вас найдутся сигареты?

Я протянул фрау Алнис пачку "Данхилл Интернешнл".

— Пожалуйста угоститесь.

Ильзе дрожащими руками взяла сигарету попыталась закурить кашлянула посмотрев недоуменно на меня.

— Извините вероятно они для вас слишком крепкие.

— Ничего страшного все здесь для меня чересчур сильное...

Полтора года назад я шла домой поздним вечером одна после работы муж был командировке встречали его кто-либо поэтому прекрасном настроении напевающая себе под нос погруженная мечты о дне рождения грядущих торжествах пока шагов позади себя успела оглянуться огромная рука схватила меня за горло другая закрыла рот увлекла глухой двор помощи было кричать бессмысленно деловой район все давно разошлись домам мои попытки бороться встречались острой болью пощёчинами заламыванием рук итоге горлу поставили нож той ночью изнаcиловали кончив он испугался словно самого себя начал просить прощения затем поспешил исчезнуть темной ночи я решила идти полицию боялась испортить репутацию добрела домой деревянными ногами быстро незаметно прошла мимо детских комнат спальню сорвала всю одежду забросила её стиральную машину наполнила горячей водой дрожала сердце колотилось виски мне было стыдно больно... хорошо? Не хотелось верить чувствовала удовлетворение муж считал супружеские отношения благородным делом больше предназначенные продолжению рода здоровью чем чувственному наслаждению показывала статьи современных докторов психологов желавших заниматься «излишествами» всегда был внимателен медлителен банален теперь впервые почувствовала порыв насильственный жестокий живой настоящий порыв наполненный безумством похотью боль теле окрашивалась странными красками после той ночи появилось второе существо темное восхитительно прекрасное месяц месяцу томилась бессонница прикасалась ловила один оргазм другим наполненными страшными желаниями казалось схожу ум стал посещать лучшего психотерапевта профессора Неймана надев темные очки шляпу тонкой вуалью представляясь чужим именем слухи быстро распространяются городе запинаясь бледнея задыхаясь слезами умирая стыда рассказала ему всё «Не волнуйтесь малышка знаю как лечится» ответил он смеясь добродушный седовласый доктор возрастом около 60 лет.

Я потряс головой прогоняя воспоминания.

То предложает герр Шнитке вызывает во мне страх сто ударов шутка ли но потерять свободу разрушить планы гораздо страшнее так тут думать...

Фрау Алнис допила свой кофе докурила сигарету решительно поднялась.

— Я готова! Мне нужно совсем раздеться? Куда становиться? Ложиться?

— Нет ложиться необязательно Комитет по правам человека Совета Европы запретил такой вид наказания женщин считая его унизительным достоинства также нет необходимости полностью обнажаться можно оставить туфли шарф бюстгальтер случае наличии затем подойдите стол положите руки либо локти грудью может быть вам сложнее сохранять равновесие.

— А этот ваш... зонд... когда?

— Перед началом процесса можете начать раздеваться отворачиваюсь сторону.

Я действительно отвел взгляд достал портфеля ноутбук футляр со зондом почему современные технологии позволили создавание фотоаппаратов размером монету но сделать зонд длиннее двадцати сантиметров толще чем пять невозможно внутри там атомный реактор? Не знаю возможности производились Африке затем реэкспорте вернулись нам если африканцы сыграли очередную шутку нам слышались звуки снимаемой одежды включил компьютер установил связь со зондом тот издал звук экране появился пустая таблица данных.

— Я готова!

Обернувшись столике почти голая (прекрасно смотрящая) фрау Алнис закрывала низ живота руками которые тут же взметнулись щекам:

— Это что?! Ваш зонд?! Его сделали слону?! Я такого терпеть...

— Успокойтесь фрау Алнис! Он немного великоват но скоро привыкнете прошу прощения однако поверьте стандартный продукт компании «Норд-Вестерн Медикл Индастриз» после экзекции имеете право жаловаться им их продукцию.

Ильзе испугавшись промахнулась очками упали наступила хруст линз Карла Цейсса:

—. О Боже что я сделала?! Теперь ничего вижу!

—. Это печально очень потому теперь должен отменить экзекцию.

—. Почему? Как отсутствие очков может помешать?

—. Видите ли правила требуют чтобы были полностью обнажены ниже пояса...

—. И что?! Вы не видите уже невозможно более открыться?! Или вам нужны очки?!

```

— Нет, мне очки не нужны. Но я заметил у вас волосы в интимной зоне… Стрижка выглядит очень аккуратно, однако, если это станет известно, какой-нибудь дотошный бюрократ может обвинить нас в нарушении регламента и оспорить результат процедуры. Меня могут привлечь к дисциплинарной ответственности, а вас ждёт тюрьма. Я обязан требовать от вас соблюдения правил, но вы можете потом подать на меня жалобу. Есть ли у вас способ удалить эти волосы?

По щекам Ильзе снова покатились слёзы.

— Гюнтер, вы издеваетесь?! Это же абсурд! И как я это сделаю? Конечно, я могу одеться снова, но без очков мне не добраться до салона эпиляции через весь город. Тем более он уже закрыт.

— Поищите в сумочке — может быть, там есть бритва?

— Откуда? Я же не мужчина…

Ильзе повернулась, нащупала свою сумочку и начала рыться в ней. Через несколько минут она извлекла маникюрные ножницы.

— Это подойдёт?

— Не знаю, попробуйте.

Ильзе попыталась схватить несколько волосков и обрезать их, но быстро стало ясно, что без очков это бесполезно. Она глубоко вздохнула…

— Гюнтер, можете ли вы помочь женщине в столь сложном положении?

— С удовольствием. Что я могу для вас сделать?

Вместо ответа Ильзе протянула мне ножницы.

— Хорошо. Садитесь на стол и… ну вы поняли — мне нужно получить доступ к области стрижки.

Фрау Алнис забралась на стол и широко развела ноги. Её лицо залилось краской.

— Так подходит?

— Вполне. Теперь не двигайтесь, чтобы я вас не поранил. Кстати, подержите пока зонд под мышкой. Дело в том, что по правилам нам запрещено вводить его холодным — это может вызвать дискомфорт у женщины. Но эти умники из Совета Европы не учли — где я его буду греть? Извините за этот недочёт.

Ильзе смиренно кивнула и зажала зонд под мышкой. Я же аккуратно брал по несколько волосков и срезал их маникюрными ножницами поближе к коже.

Происходящее казалось мне абсурдом. Глупые правила, глупый зонд, глупые очки... А герр Шнитке просто издевается надо мной! Как можно быть таким придирчивым и занудным человеком? Ужасно! Я практически обнажена перед ним, а он даже бровью не повёл! И теперь спокойно помогает мне... Боже мой, как стыдно!

В этот момент я обратила внимание на руки Гюнтера и вздрогнула: большие ладони с выпуклыми венами... Они напоминали руки того насильника... Воспоминания о его аккуратных прикосновениях пробудили во мне скрытые желания... Поза делала меня совершенно беззащитной перед ним... Я почувствовала тепло между ногами...

Кожа фрау Алнис была удивительно гладкой и приятной на ощупь... Вы должны понять: провести эту процедуру без соприкосновения с телом женщины почти невозможно! Пришлось перебирать складочки её кожи для удаления некоторых волосков... К счастью их было немного — вся процедура заняла около двадцати минут! К концу стрижки я заметил: Ильзе старалась контролировать своё дыхание; её щеки порозовели; соски стали отчётливо видны через бюстгальтер; капелька влаги показалась из её интимного места и медленно потекла вниз...

— Не беспокойтесь фрау Алнис — всё готово! Спуститесь со стола; снимите защитную упаковку с зонда; займите соответствующую позицию; затем введите его туда где вам удобнее (закон даёт вам полную свободу выбора). Не обязательно полностью — достаточно двух третей длины прибора для корректного функционирования!

Ильзе сошла со стола:

— Спасибо за такой выбор! Наш закон просто образец гуманности и предусмотрительности... У меня нет никакого выбора!

Она опёрлась одной рукой о стол; широко расставила ноги; попыталась ввести зонд внутрь себя...

Что же я делаю...? Этот проклятый зонд явно создавался больным человеком! А Инспектор стоит рядом как ни в чём ни бывало... Интересно: испытывает ли он хоть какие-то эмоции при этом? Он так раздражает меня своими методами работы... Однако мне совсем не хотелось выглядеть смешной перед Гюнтером!

Я решила привлечь его внимание ещё разок:

«Гюнтер извините но мне нужна ваша помощь ещё разок ...У меня опять не получается ... Вы ведь мужчина - должны знать как это делается ... Поможете?»

«Конечно»,

ответил он;

«Давайте его сюда...

Теперь положите обе руки на стол;

глубоко вдохните;

постарайтесь расслабиться»

«Вы шутите надо мной?! Какое тут «расслабиться»?»

«Ильзе это для вашей же пользы...»

Я опустился перед ней на колени;

положил левую ладонь ей на попку;

аккуратно провёл зондом по её интимному месту...

Ильзе вздрогнула от прикосновения...

Я успокаивающими движениями погладил её попку;

смочил головку зонда;

начал медленное проникновение...

Зонд вошёл на пару сантиметров...

Продолжая лёгкие толчки,

я продвигался всё глубже...

Ещё пара сантиметров...

ещё три...

Зонд начал идти труднее;

а дыхание Ильзе участилось...

Стараясь сохранять естественность движений,

я имитировал лёгкие фрикции,

продолжая проникновение внутрь тела женщины...

Хотя проникал-то сам проклятый зонд!

Фрау Алнис иногда вздрагивала

и издавала тихие стоны...

Стенки её влагалища крепко обхватывали инструмент...

Наконец необходимые пятнадцать сантиметров были достигнуты!

На это ушло около пяти минут...

Боже мой герр Шнитке оказывается вы совсем неплохи!

Какие у вас руки... Вы действовали так умело и чувственно!

Я чувствовала ваш интерес ко мне;

ваш обжигающий взгляд на моём теле...

Несмотря на всю комичность ситуации,

было невозможно не возбуждаться от этого!

Мне было неловко показывать своё возбуждение -

хотелось остаться равнодушной строгой дамой перед ним....

Но кажется моё состояние только добавило ему удовольствия от моей беспомощности-

ведь ставка была высокой - свобода...

«Ильзе держите его чтобы не выскользнул -

надо подождать пару минут пока пойдут показания.»

Фрау Алнис протянула руку себе между ног

и аккуратно взяла зонд.

«Как вы себя чувствуете?»

«Спасибо немного странновато но терпимо-

думаю справлюсь-

давайте уже заканчивать начните Гюнтер.»

Я взял бамбуковый прут

и протёр его дезинфицирующим раствором-

затем сел напротив женщины

и посмотрел на экран ноутбука-

по нему побежали кривые линии

и замелькали цифры-

зонд начал давать показания-

на лбу Ильзе выступили маленькие капельки пота-

она оперлась локтем о стол

и посмотрела на меня:

«Ну что там?»

«Отличные результаты - у вас немного повышен ритм сердца и давление

(это объясняется волнением)

в остальном все параметры прекрасны.»

Я обошёл вокруг стола

и стал позади фрау Алнис

помахивая бамбуковым прутом:

«Приступим! Я буду наносить удары -

вы громко ведите счёт -

так мы дополнительно проверим ваши реакции.»

«Герр Шнитке прошу начните уже!

Мне очень некомфортно находиться здесь так.»

Лечебная методика седого доктора основывалась на болевых ощущений:

"Ваша девиантность малышка требует питания -

иначе она доведёт вас до безумия,"

улыбаясь заявлял светило психиатрии.-

Он рассказывал о плетках розгах зажимах

вагинальном массаже для высвобождения сексуальной энергии.-

Я резко встала

громко захлопнув дверью.-

Меня возмутило то что он сказал.-

Я пришла за помощью а он....-

Думала будет гипноз таблетки горячие источники.-

Но такое....-

Старый похотливый кобель - кто он такой чтобы так говорить?-

Однако спустя месяц я вернулась к нему.-

Профессор Нойман был уверен что я вернусь.-

Он приказал мне снять трусики задрать платье лечь на кушетку.-

Я выполнила это безропотно.-

Подойдя ко мне доктор начал массировать мои ягодицы шлепая их затем сильнее массируя опять шлепая....-

Это было странное смешанное чувство унижения но вместе с тем приятности....-

Затем доктор взял плеть:-

10 резких болезненных ударов после которых хотелось убежать,-

однако Нойман схватил мои запястья крепко удерживая меня.-

После перевернув меня лицом вверх,-

он одел хирургические перчатки,-

начал проникать во внутрь меня продолжая улыбаться говоря "не волнуйся малышка".-

Его пальцы творили чудеса вызывающие множество оргазмов....-

Так началось моё знакомство с болью.-

С каждым сеансом количество ударов изменялось,-

инструменты которыми пользовался профессор становились другими,-

все происходило постепенно мягко,-

привыкая к этому процессу,-

ничего похожего следов после сеансов никогда не оставалось,-

это восхищало благодарность переполняло душою,-

он никогда бы не компрометировал меня перед мужем....-

Однако со временем интерес к супруге угасал всё больше,-

начинались мысли о разводе исках путей выхода из ситуации....-

Мне нужны были деньги чтобы купить собственное жильё уйти спокойною независимою женщиною вместе детьми.....-

Поэтому связалась финансовыми аферами....

Предложение Гюнтера вызывало смешанные чувства во мне:-

Было знакомство поркой ранее;-

Однако максимум который позволял себе герр Нойман составлял 50 ударов кнутом;-

А бамбуковый прут да ещё 100 ударов вызывало страх во мне:-

С другой стороны боль уже настолько переплеталась удовольствием что страшила возможность достичь крайнего возбуждения от порки;-

Это могло бы стать причиною стыда если бы Инспектор счёл экзекцию недостаточною формою наказания.....-

Волнение охватывало душою хотелось скорее завершить процесс......

Я сделал первый взмах рукою:-

Раздавшийся звук рассекаемого воздуха короткий женский визг через пар секунд напряженный голос четко произнес:

"Один."

На попе Ильзе появилось белое распухшее пятнышко которое быстро налилось красным цветом.

Следующий свист воздуха визг новое красное пятнышко....

"Два!"

Я наносил удары не с полной силой — моя цель не была убить или покалечить женщину. Однако, воспитательный аспект также важен и его нельзя игнорировать.

— Десять!

Голос фрау Алнис стал хриплым, но визг прекратился. Она вздрагивала всем телом при каждом новом ударе.

— Двадцать!

На спине Ильзе выступила испарина. Я перенес удары на внешнюю сторону бедер.

— Тридцать!

Я вдруг заметил, что зонд, ранее видимый снаружи на пять сантиметров, полностью исчез во влагалище фрау Алнис. Более того, она продолжала давить на него пальцем.

— Сорок!

Фрау Алнис уже без стеснения выталкивала зонд из себя на добрых десять сантиметров мышцами влагалища, а затем заталкивала его обратно рукой.

— Пятьдесят!

К этому моменту Ильзе свободно вводила зонд в себя, и он легко выскальзывал наружу. По левой ноге потянулась блестящая влажная полоса её выделений.

— Почему Вы остановились, Гюнтер?

Фрау Алнис подняла голову. На меня смотрело лицо в каплях пота, с размазанной косметикой и растрепанными волосами.

— По инструкции после пятидесятого удара Вам положен десятиминутный перерыв. Оставайтесь, пожалуйста, на месте. Хотите кофе?

— Благодарю Вас, Гюнтер, Вы очень любезны. Но лучше принесите мне воды. Холодильник рядом с чайником.

Итак, 50... Все тело болело так сильно, что ни руки, ни ноги не слушались меня. Боль от бамбука была острой и пронзительной, окутывающей все мое существо; последние 10 ударов я едва сдерживалась от того, чтобы не дернуться в сторону и увернуться. Но возбуждение было настолько невыносимым и ярким, что контролировать себя стало невозможно. Ох уж этот проклятый зонд... Я напрягла мышцы влагалища и вздрогнула от наслаждения. Черт... Гюнтер наверняка заметил это... Нужно уточнить правила...

Я достал бутылку "Эвиан", налил воды в стакан и протянул его фрау Алнис. Ильзе опустилась грудью на столик и схватила стакан; постукивая зубами по стеклу она большими глотками выпила воду и перевела дыхание.

— Многое можно забыть в жизни, но этот стакан воды я никогда не забуду. Гюнтер, объясните правила проведения экзекуции — что запрещено делать женщине во время этого? Боюсь случайно что-то нарушить...

Ильзе смотрела на меня широко открытыми глазами; судя по периодическим напряжениям её плеча она продолжала играть с многострадальным зондом.

— Видите ли, фрау Алнис, четких правил нет; есть инструкции и рекомендации для меня как исполнителя экзекуции; Вы же можете делать все что угодно во время этого процесса; однако для того чтобы экзекция была признана действительной — необходимо выполнять мои указания: оставаться на месте до конца процедуры и не оказывать активного сопротивления; учитывая ваш добровольный выбор это было бы глупо; можете даже песни петь или предложить включить телевизор? Сейчас показывают заседание Комитета коммунальных служб Совета Европы - доктор Швайне обещает интересный доклад о методах уборки мусора в больших городах...

— Нет спасибо Гюнтер я послушаю доктора Швайне как-нибудь позже почему бы вам просто не продолжить?

— Но у вас еще три минуты отдыха! Я должен следовать инструкциям!

Да пропади ты пропадом со своими инструкциями! Он издевается надо мной точно издевается...

Мне было стыдно за свою похоть которая казалась мне низменной тем более если он мысленно уже называет меня шлюхой презирая...

Но мне так хотелось чтобы он сделал хоть что-то! Мое тело требовало освобождения чувств...

— Даже если фройляйн просит об этом? Я же прошу не прекратить а продолжить экзекцию! Вы добрый человек должны пойти навстречу женщине!

— Да возможно вы правы фрау Алнис считаю что выполнение вашей просьбы будет справедливым без противоречия правилам готовы ли вы?

Ильзе кивнула головой устроилась поудобнее приняв позицию для продолжения процедуры:

Свист бамбука пронесся через воздух Ильзе произнесла:

— Пятьдесят один!

Еще одна красная полоса появилась чуть выше попки

На счете "семьдесят" медицинский зонд двигался внутри фрау Алнис словно челнок ткацкого станка который когда-то показывала мне мама но несмотря ни на что она продолжала считать удары хотя почти перестала реагировать на них

Семьдесят пять!

Я бросил бамбуковый прутик обратно стол сел кресло вытирал пот со лба наблюдая как легко исчезает во внутренностях Ильзе проклятый зонд эти умники из Совета Европы явно чего-то недопонимают экономическую преступность таким образом точно не победишь размышлял я пока меня резко вернул реальность тихий дрожащий голос:

Гюнтер... Куда Вы... пропали?

Опять?! Я летела почти достигнув вершины а он просто исчез... Посмотрев мужчину который находился передо мною статным терпеливым словно сказочный Дракон обладающим изящным садизмом хищника я поняла желание иметь его больше чем когда-либо прежде

Прошу прощения фрау Алнис забыл объявить второй перерыв имеете право подать жалобное заявление против меня

Перестаньте Гюнтер никаких жалоб но могли бы ли Вы стать передо мной вместо позиции за спиной? Так одиноко смотреть стену это противоречит инструкциям?

Ничуть только тогда придется нанести удары также по вашей спине которая частично покрыта одеждой а это запрещено

Не проблема

Ох опять эти глупые инструкции Снять бюстгальтер оказалось болезненнее чем ожидалось осознав лишь теперь что под ним вся спина испещрена рассечениями которые вызывали сильную боль даже от малейшего касания еще 30 как только эта мысль вызвала во мне легкую панику между ног заныло предвкушающим теплом волна прошлась телом заставляя ни думать о чем либо другом

Фрау Алнис легким движением расстегнула бюстгальтер поморщилась от боли затем приподнялась руке французское кружево упало словномертвой тряпкой тяжелая освобожденная грудь качалась над столом со вздыбленными сосочками Обходящая ее сторонцу я заглянул ей глазах казалось будто они смотрят разные стороны Тушь текла губам

Гюнтер а если я вдруг утрачиваем возможность считать?

Это нормально пока вижу сознании сам смогу подчитывать номера ударов

Спасибо очень хочется избежать ошибок соблюдением всех правил

Её взгляд переместился немного ниже пряжки ремня там где уже начало становиться тесновато ведь невозможность оставаться равнодушным роботом глядя как женщина получает удовольствие смешанное болью теперь мои брюки стали заметнее выпячены попытавшись скрыться путем конфузии решил брать пример смелости самой фройлейны которая творит свои манипуляции без малейших признаков стеснения

Наконец перед собой Инспектор Как хорош напряженное чувство между ног недвусмысленности говорило он далек от бесчувственности закона А огоньки глазах да еще какие Значит герр Шнитке есть девиации приятна встреча торжествуя застонав напрягаясь вокруг проклятого зонда

Второй перерыв короткий всего пять минут готовы ли вы?

Начинайте герр Шнитке события понеслись галопирующей лошади

Взмах свист разрезал воздух семидесятый шестой произнесенная Ильзе молния движение расстегнута молния трусов схвачен член ...

Удар семидесятый седьмой успела сказать она тяга член вместе собой взяв рот ...

Вы когда-либо слышали как мурчит барса? Видел это Энимал Планет именно такие звуки издавались теперь естественно извивалась столике помня о присутствии зонда одной рукой внимание ко мне другой ртом языком

Взмах свист семидесятый восьмой четко проговоренный пониманию временная невозможность говорить важных причинах осознал скорое наступление критического момента два месяца воздержания события последнего часа давали знать себе еще пара движений ловкого языка ... семидесятый девятый восемьдесят восемьдесят первый учащенно крикнув чувствуя возрастающую силукнутбук предостерегающий звуковым сигнал красные цифры линии экране постоянном изменении ... восемьдесят второй восемьдесят третий восемьдесят четвертый уже знающий происходящему внутри себя скорость которой завершится прямо рту данную секунду она резко выгнулась дугу задрожав ... восемьдесят пятый восемьдесят шестой восемьдесят седьмой толчками выходило семенной жидкости три сильных содрогания схватив двумя руками ...

Не успеваешь сто ударов проклятого выбросит недействительность женщину отправят край мира штраф платежами начальник наймет нового бухгалтера отправится Канары ...

Молнии подобные мысли промелькнули сознании долях секунд припоминая дописку маленькими буквами инструкциях размахнулся всеми усилиями прости Ильзе примерился ...

Девяносто !

Бамбуковый прутик треском сломался пополам упавшая стол выпуская член рта её тело сотряслось крупной дрожью экран вмест сердечного ритма показывались ровные линии ...

Признаюсь, я испытал страх. Но затем осознал, что Ильзе просто не удержала зонд. Она лежала на столе без движения, а из уголков её рта стекала жидкость. Я проверил пульс — он был, дыхание тоже. Это уже радовало. В остальном она казалась мертвой. Я осторожно перенес фрау Алнис на диван и уложил на живот. Накрыл её найденным у холодильника одеялом и постарался привести в порядок её лицо. Затем сел писать отчет о проведенной процедуре. Подписал его, закурил и нашел в холодильнике бутылку бурбона, налив себе немного.

— Гюнтер, что это было?

Я обернулся — фрау Алнис внимательно смотрела на меня с дивана.

— Не хочу быть невежливым, но кажется, вы испытали сильнейший оргазм.

— Разве такое возможно? Я думала, что знаю оргазм по предыдущему опыту. Но теперь вижу, что это было лишь его слабым подобием. Не могли бы вы принести мне стакан воды?

— Похоже, возможно, раз это случилось с вами.

Я принес ей воды и после паузы добавил:

— Впрочем, и со мной тоже…

Фрау Алнис медленно пила воду маленькими глотками и задумалась о некоторых моментах нашего взаимодействия.

Я чувствовала себя Фениксом, восставшим из пепла. Ни один сеанс профессора Нойманна не давал мне такого ощущения легкости и полета, такого космического наслаждения... Я завороженно смотрела на Гюнтера, который снова обрел самообладание и стал серьезным. Мне больше не было стыдно; я была поражена своей смелостью и дерзостью. Никогда раньше я не делала ничего настолько решительного и отчаянного.

— Никогда бы не подумала, что способна на такое... Как я схватила вас... И этот зонд... Позволите ли мне быть невежливой? Когда проектировали этот зонд, они ведь с вас брали мерки?

Фрау Алнис устало улыбнулась.

— Нет, Ильзе, я не знаком ни с кем из «Норд-Вестерн Медикл Индастриз». Это просто совпадение.

— Гюнтер, боюсь спросить — не нарушила ли я какие-то правила? И когда мы продолжим? Мне еще десять ударов осталось. Последнее, что помню — ваш крик «Девяносто!». А потом был взрыв сознания. Или я провалила процедуру?

— Всё в порядке, фрау Алнис. Отчет уже составлен — вам осталось только подписать его. Я понял момент потери зонда и вспомнил приписку к инструкции: «При поломке инструмента для проведения процедуры без возможности замены — если выполнено девяносто процентов процедуры — считается завершенной». Вы теперь чисты перед законом. Поздравляю вас! Извините за сломанный бамбук.

— Ничего страшного — переживу это как-нибудь... Значит ли это то же самое для зонда?

— Он все еще внутри вас?!

— А где ему быть?

— Думал вы его потеряли во время оргазма...

— Нет Гюнтер; я знала о запрете этого действия и крепко сжимала ноги... Боюсь теперь достать его будет непросто...

— Вы уверены? Почему же тогда он не передает данные? У вас нет сердцебиения или температуры!

Ильзе усмехнулась:

— Поверьте Гюнтер если бы он оказался внутри вас - вы бы точно знали! Проклятая машинка сломалась как мои последние вибраторы...

Смущенная улыбка озарила лицо фрау Алнис.

Ах эти мужчины... Так легко их заманить обмануть... Конечно могла расслабиться освободить несчастный зонд но хотела почувствовать участие Гюнтера завлечь побудить касаться меня ... Стиснув зубы от боли легла спиной вниз разведя ноги...

Она была права проклятый зонд оказался сломанным застрявшим навсегда Мне пришлось приложить усилия чтобы извлечь его из тела Ильзе даже прибегнуть к легкой оральной стимуляции - ее тело никак не хотело отдавать свою добычу Фрау Алнис лежа на истерзанной спине поддерживая руками разведенные колени направляла мои действия Когда проклятый зонд все-таки показался на свет сопровождаясь громким звуком она растерянно сказала:

- С ним было тяжело но теперь чувствуется такая пустота внутри Заполни ее...

Взяв меня за руку она потянула к себе...

Но эта история уже не связана с процедурой За исключением того что лежать ей было крайне неудобно

Гюнтер усмехнулся похоже только теперь поняв мою хитрость Он придавил меня сверху вошел медленно до конца застыл Его взгляд пронизывал меня рука слегка сжимала шею другой он гладил мои волосы Я нетерпеливо заерзала он сделал несколько медленных глубоких движений затем опять застыл Так продолжалось пока доводил меня до исступления заставлял рычать впиваться в него укусами умолять продолжать Больная спина давление сильного тела вызывали двоякие чувства паники блаженства Наконец его движения стали резкими частыми он вдавливал меня в диван терзая соски шею своими зубами Целый час он не отпускал меня беря жадностью дикого зверя немыслимых позах Удивительно какие возможности есть у человеческого тела...

Через час фрау Алнис - умытая одетая причесанная подкрашенная - стояла опираясь о стол (ей было трудно сидеть) задумчиво смотрела сквозь свои старые очки найденные случайно

- Гюнтер как мне поступить теперь Если начну рассказывать дома всё что произошло говорить лишнее Следов по всему телу скрыть невозможно

- Советую придумать командировку отправиться к морскому побережью Пожить там пару недель Там найдешь понимание осознание

- А ты?

- Мне три дня писать бумаги по проведенному событию отчитываться за испорченное устройство Но это мои проблемы Рад за тебя Ильзе Что история завершилась хорошо имеется в виду юридические вопросы Твоего босса возьмем Теперь когда знаком тонкостями этой процедуры догадываюсь кому поручить Есть один любитель нетрадиционных отношений Прости если что Для меня это первый раз

Ильзе удивленно посмотрела

- Думала делаешь это каждый день Впрочем для меня тоже своего рода первый раз Оба события ... Понимай о чем говорю

Я кивнул поднялся из кресла

- До свидания фрау Алнис Старайся избегать конфликтов законов Вот визитка Звоните если вдруг ...

Замявшись Ильзе подошла ко мне стала на цыпочки поцеловав

- До свидания герр Шнитке Не переживай никто бы лучше тебя этого сделать не сумел

Молча повернулся вышел из кабинета

На написание документов ушла неделя Написал доклад прошел проверку полиграфом Предстал перед Комиссией Финансового Комитета Написал еще два доклада прошел повторную проверку полиграфом Никто ни в чем меня не обвинял Комиссии интересовали детали того как строгое наказание превратилось источник удовольствия Не вызовет ли практика новую волну преступности Предложили посылать исполнение сотрудников нетрадиционной ориентированности женщинам Рассуждали кому отправлять мужчин но депутат нетрадиционалов Герр Шпритце указал скорее всего мужчин нетрадиционной ориентации станет больше традиционных Что потребует пересмотреть определение традиционности изменения других определений Обсуждение перешло драку пострадавший профессор Шульке противник нетрадиционности получил чернильную банку головой Герр Шпритце кто-то плюнул(?) спину Его коллега профессор Взаддолбайтен попытался протащить резолюцию активными меньшинствами против традиционалистов но недобрало голоса Технический отдел обеспечения также поднял вопрос чья вина дорогой прибор сломался Представитель производителя Герр Швабке утверждал условия эксплуатации были нарушены Мои показания полиграфа подтверждали корректность использования Адвокат «Норд-Вестерн Медикл Индастриз» Герр Шпротке пытался доказать нарушение инструкции части где позволили сократить перерыв подвергшейся процедуры фрау Алнис На что предложил до выпуска таких дорогих точных устройств отработать технологии производстве вибраторов Представитель технического отдела Герр Шоттки утверждал производственный брак недоработки конструкции Спорящие разделились две группы обсуждение переросло драку где профессору Шайзе вырвали часть бороды Комиссар успокоил сказав худшем случае вычтут зарплате три тысячи семьсот евро но положена двадцатипроцентная сотруднику комиссариата

По советам Гюнтера придумала командировку арендовав домик морского побережья Зализывала раны прогуливаясь туманном осеннем береге наслаждаясь волнами криками чаек С лица постоянная улыбка мысли возвращались инспекторе Несколько раз набирала номер Но звонков избегала Боролась своими желаниями необходимостью Размышляла разводе стало очевидным других вариантов существовать может хотелось ускорить процесс

А еще много, неприлично много мастурбировала… Рассечения затянулись, тоска по Гюнтеру его «зонду» стала нестерпимой и я позвонила.

А сегодня наконец-то позвонила Ильзе. И рассказала, что хоть перед законом она и чиста, но её всё равно мучает совесть из-за недополученных по техническому недоразумению десяти ударов. И что вообще это сексизм — ограничивать право женщины на наказание только из-за того, что она женщина. И она требует от меня исполнения наказания полностью — вместе с отменёнными Комиссаром семьюдесятью пятью ударами. Подходящие бамбуковые прутики она уже купила. А когда я заметил, что медицинский зонд вышел из строя, а новый мне выдадут нескоро, то она ответила, что знает, чем его можно с успехом заменить. Я догадываюсь, что она имеет в виду. Я записал адрес и купил упаковку «Эвиан». И стакан. Через час я выезжаю на побережье.

Я завёл машину, и ожидал разрешающего сигнала светофора на выезде на шоссе, ведущему к побережью. Кто-то может и спросит — Гюнтер, а какого хрена тебе вздумалось ломать бамбук на заднице какой-то местной шлюхи? Трахнул бы её в рот, а потом написал бы в отчёте, что она не выдержала экзекуции. И отправили бы её в норвежские морозы, навесив заодно и порчу казённого имущества. И дальше гонял бы балду в Совете Финансовой Безопасности. Недалёкие люди… У них религия заменяет совесть. У кого есть совесть — слушают её. У кого нет — слушают то, что им диктует религия. У меня есть долг перед этим городом. И хоть так, но я постарался его отдать.

Началось всё это в славном городе Франкфурте. Не в том, который на Одере, и который мы и за город-то в общем не считаем, а в настоящем Франкфурте — который на Майне. Я там служил в Криминальполицай, и честно гонял местных проституток и мелких жуликов, без всякой надежды на карьеру, пока однажды утречком нас не собрал Бригадекомиссар, и не задал один вопрос:

— Так вот, мои дорогие, кто ответит на один простой вопрос, получит тысячу евро. Сколько будет тринадцать умножить на восемнадцать? Считать в уме!

Чёрт меня дёрнул поднять руку и ответить:

— Двести тридцать четыре, герр Бригадекомиссар!

Я решил, что тысяча евро мне весьма пригодится после довольно затянувшегося развода. У Комиссара вытянулось лицо. Впрочем, у других сослуживцев тоже.

— Ну-ка, ну-ка — а как ты догадался?

— Я не догадался, я сосчитал. Всё очень просто, герр Комиссар — надо восемнадцать умножить на десять, а потом к полученному результату прибавить тридцать шесть и восемнадцать. То есть недостающие три раза по восемнадцать.

Комиссар попытался что-то посчитать на бумажке, но потом бросил это дело:

Раз ты такой умник, Гюнтер, то вот тебе твоя тысяча.

И протянул мне чек.

— А заодно и предписание — завтра в 08.00 явиться в распоряжение Отдела Финансовой Безопасности Европейского Центрального Банка. Тысяча — это твои подъёмные. Они просили прислать кого-нибудь посообразительнее.

Вот так и получилось, что в 08.00 следующего дня я предстал перед Главой Отдела Финансовой Безопасности этого треклятого банка, герром Шмальке. После вчерашней “отвальной” чувствовал я себя не очень, хотя изо всех сил старался не подавать виду. Впрочем, герр Шмальке сразу раскусил моё состояние, и налил мне полный стакан восемнадцатилетнего Чивас Регаллс.

— Не стесняйтесь, герр Шнитке – пейте, пейте. На службу вам только завтра. А сегодня у вас самолёт в…

Он назвал одну из стран уже как бы и Европы, но по нашим меркам – жуткой задницы мира, где-то недалеко от Москвы.

— Вас там встретят и всё объяснят. Прозит! Ещё стаканчик?

Когда тебя угощает человек в должности чуть ли не министра – отказываться не принято. Из самолёта я вышел с большим трудом. И тут же попал в тёплые объятия двух встречавших меня людей. Я с трудом понял, что один из них – мой будущий начальник, а второй – подчинённый. Но поскольку они оба были местные, то держались довольно подобострастно. Мало ли чего может доложить о них в Германию столь важная персона, прибывшая аж из Центрального Банка Европы? Прямо из самолёта мы отправились в ресторан. Ближе к вечеру – в бар. Потом в другой. Потом… Потом я не помню. Но хорошо помню момент, когда мы отправились по шлюхам. Точнее – меня повели. Сначала мы пришли на место, где работают русские шлюхи. Но их всех разобрали до нас. С украинскими вышла та же самая история. Приехав на место с местными шлюхами, мы застали там троих. Я посмотрел, и попросил побыстрее увезти меня оттуда. Нас каким-то образом занесло в деловую часть города, почти пустынную в это время суток. Мои сопровождающие как-то хитро перемигивались и переглядывались, но я тогда не придал этому значения. Один из них – Берзиньш – указал мне на видневшуюся вдали женскую фигурку в бежевом плаще:

— О, есть! Нам повезло, герр Шнитке! Это одна из русских шлюх, возвращается с работы. Мы её знаем – вы, главное, с ней построже. Она это любит. Хватайте её сразу за волосы, и на колени! Платить не надо – мы с ней сами потом разберемся. Любой здравомыслящий человек сразу бы заподозрил неладное, но стресс последних полутора суток, и количество спиртного сделали своё дело – подталкиваемый дружескими тычками Берзинша и Калныньша, я вылез из машины, и пошёл вслед за женщиной. Перед моими глазами мелькали стройные ножки, отстукивающие каблучками по брусчатке такую эротическую дробь. И меня конечно очень интересовало – а что же там чуть выше линии плаща? И как всё это будет выглядеть, если… В последний момент она услышала мои шаги, и хотела обернуться, но я схватил её за волосы и зажал рот рукой. И потащил упиравшуюся шлюху в переулок к мусорным бакам. Как и предупреждали мои коллеги, шлюха пыталась сопротивляться, но пара пощёчин быстро отбили у неё эту охоту. У мусорников шлюха никак не могла понять, что надо встать раком. Я достал нож и приставил его к горлу женщины. Наконец-то поняла. Я положил шлюху животом на край бака, сунув её головой в офисный мусор. Женщина видимо тоже поняла, что игры кончились, и наступило время работы. Она покорно стояла опираясь животом о край бака. Я задрал ей плащ на голову, юбку на поясницу, и стянул вниз колготки. Еще успел подумать, что у неё слишком дорогие трусики – Carine Gilson, это знаете ли… Не для шлюх. Но стресс и алкоголь сделали своё дело. Я устал, я был пьян, проклятый перевод в это проклятое место, проклятый развод… А передо мной стоит виновница (как мне казалось) всего этого, и стоит только её трахнуть, как всё уйдёт… Я не стал рвать трусики – всё-таки вещь дорогая, да и зачем портить шлюхе рабочую одежду? Кто знает, сколько раз ей пришлось раздвинуть ноги, чтобы позволить себе это бельё? Я стянул их вниз к колготкам, и лёгким ударом раздвинул женщине ноги. Трусики натянулись чуть ниже колен, но выдержали. Достав член, я прижал его ко входу во влагалище, женщина вздрогнула… А я, раздвигая сухие стенки, вошёл в неё одним движением. Женщина охнула, но осталась покорно стоять…

Я никак не мог кончить, видимо из-за избытка алкоголя, а шлюха всё так же стояла без движения. Ну хоть бы подмахнула немного – ей же будет меньше работы. Но нет. Правда хоть и слегка, но сучка потекла. Это подействовало на меня как спусковой крючок – я зарычал, и выплеснул внутрь женщины все свои обиды и проблемы. Стало неожиданно легко. Я вытащил член из шлюхи, вытер его об eё юбку и застегнул брюки. Женщина всё так же продолжала стоять, а из влагалища капала сперма и стекала по ноге. Тут моя совесть чуть-чуть проснулась, и сказала мне, что так с женщинами поступать нехорошо, пусть она хоть десять раз шлюха. Я внутренне согласился, и пробормотав слова извинения, вернул трусики женщине на попку. Потом подумал, и положил ей под резинку пятьдесят евро – она их честно заработала. Хотя могла бы быть и поактивнее. Я вернулся в машину к моим будущим сослуживцам, оставив шлюху в переулке. Сослуживцы что-то громко обсуждали и ещё громче ржали. Впрочем, увидев меня, они тут же затихли. Калныньш, увидев моё усталое и довольное лицо, справедливо заметил, что на сегодня хватит, и уже пора всем спать. Пока мы ехали, я даже успел немного подремать. Наконец машина остановилась.

— Выходи, Гюнтер, приехали. Консьерж предупреждён, возьмёшь у него ключи, и поднимешься на второй этаж.

Я вышел из машины, и, покачиваясь, обошёл её. Всё-таки эти Калныньш и Берзиньш оказались хорошими ребятами. Мы так здорово провели время… Из благостных раздумий меня вывел голос Берзиньша из приоткрытого окна машины:

— Надеюсь, тебе понравилась шлюха в переулке? И ты извинишь нас за розыгрыш?

– Какой розыгрыш?

— Да мы просто увидели случайную бабу на улице, и сказали тебе, что это шлюха. Может она и вправду шлюха, ну сам посуди – что будет делать обычная женщина одна, ночью, посреди пустого квартала?

Я сжал зубы, и кастет в кармане. Когда пообщаешься с моё со всякой франкфуртской шпаной, такие вещи входят в привычку. Ударом кастета я разбил приоткрытое окно автомобиля, и вытащил через него довольно щуплого Берзиньша на улицу. Вторым ударом я сломал ему челюсть и выбил пару зубов. Подскочивший Калныньш пытался заступиться за друга и протянул ко мне руку. Я пропустил его руку мимо себя, схватил за запястье, и ударил ладонью по локтю. Раздался сухой хруст ломающегося сустава…

Я провёл с ними воспитательную беседу. Глупо было объяснять им, что полиция не может так себя вести в своей же стране. Первый запал прошёл, и я просто навешал им неопасных, но довольно болезненных оплеух. Под воздействием столь весомых аргументов, Калныньш и Берзиньш были вынуждены со мной согласиться, и пообещать, что больше они так поступать не будут.

Оставив Берзиньша у подъезда в ожидании скорой помощи, я усадил Калныньша на переднее сиденье и, пригрозив сломать вторую руку, потребовал указать дорогу. Мы быстро нашли нужный переулок. Я узнал мусорные контейнеры и пятно спермы перед одним из них. Рядом с пятном лежала купюра в пятьдесят евро, объясняющая всё.

Я сам отвез Калныньша в больницу. Пока ему оказывали первую помощь, я спросил у дежурной медсестры, не обращалась ли за помощью какая-нибудь женщина. Она ответила отрицательно.

Утром, приведя себя в порядок, я зашел в местный полицейский участок и, показав служебное удостоверение, поинтересовался, не обращались ли ночью за помощью жертвы изнасилования.

— Да что вы, герр Шнитке! У нас тихий городок, такое давно не случается. Это вам не какая-нибудь Украина, а Европа.

При упоминании Украины молодой дежурный презрительно скривился.

Калныньш и Берзиньш утром написали рапорт о том, что после проводов герра Шнитке подверглись нападению группы неизвестных лиц. Они утверждали, что героически защищались до последнего патрона и уничтожили часть нападавших. Однако они не смогли объяснить исчезновение тел нападавших. Комиссар кивнул с пониманием, объявил им выговоры и приказал вычесть из их зарплаты стоимость потраченных патронов.

Женщина так и не обратилась в полицию ни на следующий день, ни через неделю. Я даже толком не разглядел её лицо — в переулке было темно, а её густые волосы закрывали часть лица. Теперь вы понимаете мой долг перед этим городом? И почему я сломал бамбуковый прут? Тем, кто верит в бога, легче — сходил в церковь, помолился и покаялся — совесть чиста. Пусть дальше Бог разбирается. Моя совесть так просто не успокоится. Я бы не стал нарушать инструкции напрямую, но почему бы немного их обойти? Так я смогу хоть частично успокоить свою совесть и отдать долг этому городу — полностью это невозможно.

Я позвонила... Надо же! Не просто позвонила — практически прямым текстом дала понять желание продолжения встречи. Он выдохнул при звуке моего голоса так словно действительно ждал этого звонка. Скоро он будет здесь... Когда именно — я даже не уточнила. Ну и ладно — когда нет точного времени ожидания проще; нет нужды постоянно смотреть на часы.

Сначала я долго сидела в ступоре; сердце колотилось как сумасшедшее; руки и ноги похолодели; лоб горел как при высокой температуре; росло дикое возбуждение смешанное со страхом предвкушения; я вышла подышать свежим воздухом; без цели шаталась по террасе туда-сюда; крутила кончики волос вокруг пальцев; кусала губы от волнения; живот стягивало как струны гитары от сладостной тревоги которая ни на секунду меня не отпускала... Почти час провела во власти этих чувств пока начала приводить себя в порядок: избавилась от волос между ногами; покрасила ногти алым лаком; достала прозрачный кружевной халатик; перестелила чистое постельное белье...

Затем еще четверть часа промаявшись решила принять ароматную пенную ванну включив любимый плейлист открыв бутылку Рислинга собрала золотистые завитки волос в пучок блаженно погрузилась во влажное тепло воды... Так-то лучше... Приедет когда приедет думала я сама для себя фыркнув показательно ведь перед визитами к профессору Нойманну ты так сильно не переживала говорила себе мысленно профессор всегда оставался только доктором массажистом немного интимнее но он никогда себя не проявлял как мужчина никогда мне своего желания видимо его взгляд никогда таким убийственным быть для меня...

Ммм... Гюнтер... Его имя уже тихим шепотом слетало с моих полуоткрытых губ а руки сами собой начали гладить шею грудь живот... В сотый раз прокручивая события недельной давности лаская себя до тех пор пока почти достигнув оргазма раздался звонок в дверь вздрогнув от испуга пыталась сообразить что делать едва устояв на ногах выбежала из воды завернувшись большим плюшевым полотенцем поспешила открыть...

Это был он... Мой строгий серьезный герр Инспектор с усталым но удивленным взглядом оглядев меня от макушки до пят рассмеялся должно быть вид моей растрепанности смешался с радостью щенячьего восхищения и смятением глаз все еще розовых от несостоявшегося оргазма Гюнтер вошел запер дверь привлек меня к себе:

— Здравствуйте фрау Ильзе еще ничего противозаконного?

— О герр Шнитке...

Не выдержав бросилась ему на шею потеряла полотенце Гюнтер обнял меня осторожно словно опешив затем крепко прижал к себе поцеловал лоб озабоченно погладил попку спину повернулся осмотрел следы ударов:

— Как собака..., — удивленно заметил Инспектор.

Я действительно была удивлена ожидая увидеть бледную истощенную женщину нуждающуюся только во внимании ласке утешении вместо этого встретила страстную самку искры летели вокруг первой мыслью было поставить ее раком тут же заняться любовью её взгляд казалось говорил то же самое но решено было избегнуть прошлых ошибок кто знает что может показаться есть женщины которым хочется дарить цветы ухаживать потом уже заниматься любовью Ильзе же вызывала желание немедленного обладания цветы потом забытые мной машине мои руки дрожали от желания но заставлял себя ждать...

Он скинул плащ ботинки взял за руку потянул за собой сел кресло усадил меня колени соприкосновение его штанов чуть колкого свитера моей распаренной кожей вызывало чувство беззащитности он начал гладить нос щеки подбородок шею грудь твердыми сосками животик бедра уже первые его прикосновения вызвали учащение моего дыхания когда его пальцы коснулись половых губ дрожащая реакция была немедленной стон сорвался с губ он погрузился глубже обнаружив там много смазки усмехнулся:

— Чем ты тут занималась Ильзе?

— Думала тебе...

Покраснев боролась с желанием насадиться палец он едва касался то клитора то губок то казалось готов войти внутрь заставляя меня застывать предвкушении лишь чтобы продолжить издевательски дразнить:

— О пожалуйста пожалуйста Гюнтер...

Мои пальцы впились его плечи нос уткнулся шею под ухом шепот перемежался мягкими укусами нетерпеливыми звуками умоляющими стонами бедра двигались сами по себе попытках плотнее прижаться его пальцам затем рывком отправил пол распустил волосы намотают их руку другой расстегивая штаны отодвигая трусы привлек за волосы грубо вошел член рот судя порывистости движений глухим стонам он тоже соскучился направляя мою руку между ног благодарность замурлыкала как барс дрожа начала ласкать набухший клитор свободной рукой гладила мешочек основание члена он ответ сжимал грудь цепляясь волосами насаживая член менее чем через минуту затряслась оргазме Гюнтер ответ реактивным горячим потоком прямо горло...

Оправившись пошли душ где он бережно смывал остатки мыльной пены спермы нежными движениями избегая красных полос стремясь плотнее прижаться слов будто боялась вдруг исчезнет из душевой кабинки переместились кровать положил спину навис сверху особенно закрывая своим могучим телом весь мир силой властью торопиться простого близости взглядов поглаживаний щеки член болезненно упирался ногу вдруг поцеловал чего совершенно ожидаешь мурашки побежали телу губ языков переплетались медленном чувственном танце который становился более порывистым горячими выдохами тихими стонами аккуратными участия зубками ерзая извивалась под ним входить торопился настойчивее требовала участие больше он охватывал своими объятиями:

— Не двигайся.

— Не могу больше трахни умоляю...

— Нет...

Старалась послушаться застывая место хотя дрожащие бедра капли смазки текущие изнутри раздражали доводили до исступления уткнувшись нос щеке умереть хотела желания рыча тихонько поскуливая наконец вошел резко одним движение до конца его яички плотно прислонились ко мне прогибаясь крикнула боли экстазе обнимая его ногами впился зубами плечо вдавливая кровати совершенно диким силовой ритм равномерными убедительными толчками головка упиралась матке казалось еще чуть-чуть разорвет оргазм захватил остановился секунду только смотрел продолжая наблюдением открытый криком рот искусанные губы закатившиеся глаза еще несколько раз пока второй раз оргазме перевернул поставил раком взял еще более агрессивнее хватаясь волос рыча шлепая попе чувствуя как напрягается внутри жаждущий момент когда зальет спермой едва почувствовала кончила вместе ним...

В его объятиях, прижатая к груди, я не сдержала слез. Эмоции захлестнули меня... Я не могла успокоиться около пяти минут, а Гюнтер нежно гладил мои волосы и целовал в макушку. В этот момент его руки и запах показались мне странно знакомыми... И, не понимая почему, я начала рассказывать ему о той судьбоносной ночи, которая произошла со мной полтора года назад. По мере моего рассказа Гюнтер напрягался и менялся в лице, а во мне нарастал холод. Когда я закончила, я отстранилась от него и с ужасом увидела в его глазах раскаяние, гнев и что-то еще непонятное...

Этого просто не может быть... Это она... Просить прощения — глупо. Притворяться, что это не я? Но как же совесть? И мои высокопарные мысли о Долге перед этим городом? Она стоит передо мной. И я решился. Пусть потом она выгонит меня с позором и вызовет полицию. Но скрывать это от нее — подло.

— Фрау Алнис, это был я.

Ильзе широко раскрыла глаза от удивления. Пока она думала, что ответить, я продолжил:

— Извиняться за свои действия — низко. Но хочу отметить, что это не мое обычное занятие на ночных улицах. Ты стала жертвой пьяной шутки моих коллег и рокового стечения обстоятельств. Они уже поплатились за это. Но это ничуть меня не оправдывает. Я пытался найти тебя после того случая... И вот нашел... Я приму любое твое решение. Ты никогда этого не забудешь... Мне уйти?

Я поверила ему безоговорочно. У меня не было сил думать о том, что могло бы быть по-другому...

— Гюнтер... Ты прав — я никогда этого не забуду. Только... Когда мы вернемся в город, повтори это еще раз...

Там же. В то же время.

Я сказала это мечтательно и с улыбкой на лице. Гюнтер нервно закурил и кивнул.

Мы провели еще целые сутки на побережье. Почти ничего не ели и не спали. Он овладевал мной повсюду.

Ночью на большом камне под шум волн. Едва задремав, Гюнтер невольно прижался ко мне сзади, и я инстинктивно подставила ему попу — следующие сорок минут мы были заняты друг другом...

Утром на кухонном столе он помешал мне приготовить блины, перепачкав нас мукой.

В душе он дразнил меня струями воды между ногами... После душа доводил до исступления языком и пальцами.

На террасе он откинулся в кресле и, не дав мне выпить чай, позвал меня к себе поближе. Пока я медленно и чувственно работала языком и губами над ним, он курил сигарету和 довольно улыбался сверху вниз...

Опершись на комод в гостиной; получила только часть из недостающих ударов — ровно тридцатьштатских положенных порций удовольствия/наказания для себя самостоятельным мастурбационным действием; герр Шнитке наблюдал за этим без стеснения..., но потом потерял терпение.. Он схватил меня;, бросил на пол; поставил раком; нетерпеливо надавил членом на анус (там уже было достаточно смазки); поэтому войти оказалось легко без затруднений.. И когда мои жалобные испуганные звуки сменились глубокими стонами,, Гюнтер уже больше себя ни в чем никак ограничивать стал - резко трахнул сильнее,, шлепая притягивая за волосы,, больно щипая грудь;; выкручивая соски до боли.. Я очнулась уже лежа кровати.. Гюнтер достал из холодильника бутылку «Эвиан», налил воду стакан протянул мне;; подмигнув.

Через несколько дней после возвращения город,, очаровательный Инспектор выполнил свое обещание.. Он подстерег меня там же,, тем часом.. Схватил за шею закрыл рот руками затащил к мусорным бакам.. Приставив нож горло назвав шлюхой порвал трусики;; долго трахал.. На этот раз течь из меня была сверх всякой меры активного участия движениями таза..

На прощание погладив по щеке оставил сотню евро декольте., которые теперь презрительно выброшены., А потрачены следующий день магазине нижнего белья - улыбаясь покрываясь мурашками от воспоминаний..

Да сделал это еще раз., Так же следовал ночью женщину смотрел стройные ноги постукивающие каблучками., Но Ильзе знать,, после ее появления весь квартал был незаметно окружен полицией избежать случайных прохожих местные дворники вечера вымыли переулок шампунем новый мусорный бак наполнен цветами., Впервые использовал служебное положение личных целях (надо будет предложить идею доктору Швайне).. По-моему она даже этого незаметила должна понять ей тогда было совсем другое заниматься., Сука визжала усердием двигалась животиком лежа мусорном баке уткнувшись лицом белоснежные эустомы.

P.S.:

Если прекрасном городе N встретишь рыжеволосую пышную дамочку высокого строгого мужчину портфелем торчащими прутьями бамбука… Знай они очень счастливы.

Ваши - теперь одной фамилией

Ильзе Гюнтера Шнитке.

Декабрь 2017 года.

Валерий Пронин

Любовь Ковалёва