Сон в летнюю ночь. Серия: Первый брачный ночь секс

Ему было страшно прикасаться даже к кончикам ее волос, что струились шелковой волной по ее спине. Невесомо скользили, касаясь ребер его пальцев, ложась на  мягкие подушечки дистальной фаланги, чтобы он мог прикоснуться к ним губами.

Он замирал, когда ее пальцы скользили между его пальцев, мягкая ладошка ложилась на его ладонь, а после следовало легкое пожатие их рук с переплетенными пальцами, нежное касание которых они чувствовали тыльной стороной своих ладоней.

Они могли просто молча идти по набережной, общаясь больше взглядами, чем словами и ребра их ладоней и мизинцев внезапно соприкасались друг с другом на долю секунды. Но след от касания оставался еще надолго, медленно растекаясь по всему телу.

Ее пальцы обнимали его запястье, ложились на него браслетом, медленно соскальзывали на ладонь, ложились под его пальцы и проникали между ними. Это напоминало ему взмах крыла бабочки. Ладони целовали друг друга свой нежной мягкостью, которую невозможно сравнить ни с чем, а можно лишь только почувствовать, пребывая на самом пике чувственности, когда тело отзывается на эти невинные касания так быстро и ярко, что наслаждение пребывания в этом моменте становится наивысшим из всех удовольствий.

Они продолжают идти, держась за руки. Тыльная сторона его ладони мимолетно касается ее бедра, даже не бедра, а складок юбки это бедро скрывающих. Ее пальцы являются барьером, делающим касания столь невесомыми. Но главное дать импульс, а память все дорисует. И его кожа ощутила бархат ее кожи, от чего он немного сильнее сжал ее руку.

Они шли и молчали, прислушиваясь к своим ощущениям,   которые  каждый раз казались чем-то новым и ранее неизведанным. И на самом деле - ничто не повторяется дважды. Это иллюзия, которая легко рассеивается, когда смещаются акценты.

Они касались друг друга взглядами. Их невозможно скрыть, спрятать за вуалью холода и безразличия. Они горели друг другом, и глаза их горели, покрываясь пеленой, словно дымом того неугасающего костра.

Они просто шли и держались за руки, а внутри у них все клокотало. Вулканы их чувств грозили извержением, лава все ближе подходила к жерлу и даже прохладный воздух ночной Невы не мог остудить этого жара.

Она выпрямила пальцы и ее рука выскользнула из его руки, но ощущение осталось. Так четко, будто бы он продолжал держать ее за руку.

“Посмотри”. - Она указала в даль, при этом положив руку на его плечо. Он весь сдался, спустя мгновение выпрямился и посмотрел туда, куда она указывала, чувствуя жжение в плече.

Мурашки начали свои длительные марафоны по их телам. Он чувствовал кисть ее руки кожей будто и не было барьера, создаваемого тканью футболки.

Она просто положила руку на его плечо, а его память воспроизводила ощущения от прикосновений по всему его телу. Он положил свою руку поверх ее руки. И часть его мурашек перебежала на ее тело, совершая свой обожаемый сеанс иглоукалывания.

Они касались друг друга голосом, проникающим в самую глубь их существа, пробирающим до нутра.

Обнимали друг друга будоражащими нотками интонации, тембра, рождающими завораживающую мелодичность. Слова их с уст сочились медом. Густой патокой. И этот мед так притягательно благоухал, что алые чувственные полнокровные губы их тянулись друг к другу в жажде поцелуя.

Они смотрели на ясное темно-синее небо, усыпанное звёздами, окружающими серебристый диск Луны. Она обняла его руку, положила голову к нему на плечо, и по его шее тонкой струйкой потекла лава ее дыхания.

Освободив руку, он обнял ее за плечи, так ее нос стал еще ближе к его шее. Повернувшись, она встала перед ним, теперь обе ее кисти лежали на его плечах. Она немного поднялась на носочки, лишь слегка, почти неощутимо, коснувшись его губ, отстранилась.

Сначала ты делаешь глоток, после раскрывается букет и аромат, а после ощущаешь опьянение, легкий дурман. Он пил ее поцелуи, а она пила его. Этот волшебный нектар их губ обладал поистине чудодейственной силой.

Он подарил ей настолько же невесомый поцелуй, ее кисти легки на его грудь, он обнял ее за талию и потянулся к ее губам. Мимолетные жалящие поцелуи рождали в теле ощущения невесомости. Чем сильнее любишь, тем ты нежнее, чувственнее, медлительнее. Земля медленно уходила из-под ног, они парили в воздухе, прикасаясь горячими губами к губам, шее, скулам, нижней челюсти, подбородку, кончику носа, мочкам ушей, глазам, запястьям.

Тепло медленно растекалось по их телам, обволакивая, проникая внутри, ложась на кожу. Не было жарко, было тепло и уютно, тихо и спокойно.

Тихий шум речной волны, приятная прохлада, исходящая от воды, и тепло, рождающееся внутри, казалось бы, в самом сердце.

Их поцелуи стали более ощутимыми, требовательными, настойчивыми, чем жарче они были, тем сильнее росло их желание.

В порыве чувств он прижал ее к себе, она обвила руками его шею. Одежда не ощущалась, словно ее не было. Касание тел было настолько ощутимо, что стаюирались все грани. Они хотели быть еще ближе друг к другу, максимально близко. Он усадил ее на парапет, его горячая ладонь скользнула под ее платье и легла на ее бедро, он потянул ее на себя и… проснулся.