Милая для Босса (Секс студентки милая)

Пролог

Стук моих каблуков гулко разносится по безлюдному коридору. В пустом здании только я и… он.

Сердце колотится в груди – вот-вот выпрыгнет. Для храбрости сильнее стискиваю папку с документами.

Боюсь этой встречи – внутри все трепещет.

Из-за двери едва доносится приглушенная музыка. Кажется, джаз…

Не разобрать – очень хорошая звукоизоляция. От этой мысли густо краснею.

Замираю у входа и пытаюсь собрать себя в кучу. Медленно выдыхаю. Не помогает.

Легонько стучу и толкаю дверь.

Музыка сразу же обволакивает мелодичной нежностью:

– I’ve got you-u-u…

Тут же узнаю известную песню Синатры.

–…under my skin…

Провожу кончиком языка по пересохшим губам.

Он откинулся в глубоком кресле, закинув ноги на стол.

Тут же чувствую его взгляд и покрываюсь мурашками. Мгновение он наблюдает за мной, и от его взгляда я заливаюсь краской.

В его глазах читается все… Он хочет меня. Хочет всю и без остатка…

Ноги становятся ватными, а колени мелко дрожат.

Хочу убежать, спрятаться… но не могу – я просто придавлена к полу.

Обездвижена. Зафиксирована.

В горле пересыхает. Судорожно втягиваю воздух. Ноздри расширяются, вбирая в себя терпкий аромат табака с нотками шоколада и кисло-горького черного кофе.

Но над всем этим доминирует один только запах.

Мужчины.

Его запах.

Он легко опускает ноги на пол и поднимается с кресла. Движения плавные, пружинистые, как у хищной огромной кошки. Или тигра. Или льва…

Надвигается на меня как скала, источая дурманящий аромат.

В глазах темнеет.

Делаю шаг назад.

Он даже не улыбается моей попытке к бегству. В глазах читается абсолютная уверенность в моей покорности.

Не хочу больше думать. Хочу пустить все на самотек – пусть он сам решает, что и как со мной делать…

Но я должна сопротивляться! Так ведь неправильно!

Трясущимися ногами делаю еще один маленький шажок назад и упираюсь в дверь.

Все. Отступать больше некуда.

В его темных, почти черных глаза мелькают золотистые хищные огоньки.

Смотрю на него завороженная, лишенная всякой воли и не могу оторвать взгляд. Для меня все звуки приглушаются и отдаляются. Остается только ритм неистово бьющегося сердца.

Он уже овладел мной… только еще не физически…

Продолжает надвигаться.

Делаю последнюю слабую попытку и выставляю дрожащими руками перед собой папку с документами.

Берет ее двумя пальцами и не глядя отбрасывает прочь.

Он так близко… его дыхание опаляет жаром, а по телу носятся табуны мурашек.

Неторопливо поднимает ладонь. Тыльной стороной пальцев медленно проводит по моей щеке.

Это прикосновение вызывает в теле электрические разряды. Проносятся легкие судороги.

Подушечкой большого пальца проводит по моей нижней губе и слегка отводит ее, обнажая мои зубы.

Моя киска источает сладкий сок, и я уже промокла насквозь…

Больше не могу сопротивляться.

И он это знает.

Проводит пальцами по подбородку. Чувствую силу его ладони на своей шее…

Ниже… ниже…

До встречи с ним я только лишь хотела начать жизнь с чистого листа: заботиться о малютке-сыне и просто жить.

О мужчинах думать я и не собиралась – слишком много проблем свалилось на меня в один момент.

Куда больше, чем способны выдержать хрупкие плечи молодой женщины… Особенно если со всем приходится справляться самой и все решать.

Хвататься нужно было за любую соломинку, но вместо спокойной жизни и честной работы я привлекла внимание опасного мужчины – моего директора.

А я не для того начинала новую жизнь, чтобы быть в ней чьей-то сексуальной игрушкой – безмозглой куклой и мимолетной утехой…

Я недвусмысленно дала понять, что одноразовый секс – история не про меня. И мне казалось, что мы прекрасно поняли друг друга, но он играет только по тем правилам, которые создает сам.

Мой отказ сыграл роль тряпки для быка и, кажется, только раззадорил его.

Теперь я не знаю куда бежать и куда мне спрятаться, ведь эта работа жизненно необходима для нас сыночком…

А еще, где-то в глубине души, самой своей женской природой я понимаю, что он не из тех мужчин, которые останавливаются, не получив желаемого.

И что теперь делать, ведь его цель – я…

***

Дорогие читательницы!

Приглашаю вас в свою эмоциональную новинку о предательстве

"Развод в 55. Простить нельзя уйти"

Простить нельзя уйти - где героиня поставит запятую? Давайте узнаем вместе!

– Как ты мог? – горло раздирает от боли, когда я протягиваю мужу телефон с его фотографиями в объятиях молодой любовницы.

Он окидывает меня ледяным взглядом.

– Мог что? – презрительно поджимает губы. – Разве ты сейчас способна что-то понять? Успокоишься, тогда поговорим.

О каком спокойствии он говорит, если в день тридцатилетия свадьбы на порог нашего дома заявилась молоденькая девушка и заявила, что беременна от моего мужа?

Читать первую главу можно здесь...

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 1

– Бум-бум-бум-бум-бум!

Кажется, что от яростного стука трясутся даже стены, а штукатурка осыпается по углам.

Подскакиваю, выныривая из тяжелого сна.

Сердце колотится, как бешенное!

С трудом разлепляю опухшие веки. Первый взгляд на колыбельку, где уже встревоженно заворочался сыночек – малютка Ярик.

Опять просыпается, бедняжка. У нас сегодня плохая ночь.

Бесшумно соскальзываю со своего узенького диванчика и подлетаю к кроватке.

Успеваю вовремя – малютка едва постанывает, ворочаясь в беспокойном сне.

– Тш-ш-ш-ш-ш. Чш-ш-ш-ш-ш! Тш-ш-ш-ш-ш, – протягиваю руки и нежно подхватываю кроху.

Теперь для меня не существует больше ничего в этом мире. Только мой сын и его драгоценный сон. Кажется, я даже умудряюсь забыть о громком стуке во входную дверь…

Все это неважно.

Покачиваюсь, убаюкивая, и продолжаю тихонько шикать.

Малютка прижимается ко мне всем своим маленьким тельцем и почти затихает – только немножко причмокивает губками.

В этот момент я чувствую небывалый прилив тепла и нежности. Не смотря на усталость от нескончаемых бессонных ночей и переживаний, за моей спиной будто расправляются огромные белоснежные крылья.

– Бум-бум-бум-бум-бум!

Вздрагиваю от резких звуков и инстинктивно прижимаю ребенка к себе еще сильнее.

Кого же может принести в такую рань?

Кстати, сколько сейчас времени-то?

Покачивая ребенка, подхожу к небольшой тумбочке у моего скромного ложа и несколько раз постукиваю пальцем по экрану мобильника.

Старенький телефон не отличается отзывчивостью и только на третий раз неохотно отвечает голубоватым свечением.

5:55

Сколько мне удалось поспать? Минут сорок? И то хорошо…

Ярик все более настойчиво чмокает губами.

Я приспускаю бретельку ночной рубашки и высвобождаю налитую грудь.

– Кушай-кушай, маленький…

Чуть морщусь от боли, когда сынок прикусывает сосок. Маленькие зубки только лезут, но уже крепкие и такие остренькие.

– Мой маленький хищник, – улыбаюсь я маленькому комочку на руках.

– Бум-бум-бум-бум-бум!

Хлипкая входная дверь жалобно поскрипывает от настойчивых требовательных ударов.

Мы испуганно вздрагиваем. Малыш начинает ускоренно посасывать грудь, будто боится, что его от нее отнимут.

От этой дикой, ужасной мысли, по спине идет ледяной озноб. Мгновенно покрываюсь гусиной кожей.

– Чш! Чш! Чш, малыш! Чш! Чш! Сейчас папа сходит разберется кто там к нам пришел…

Наш папа не торопится.

Несколько секунд с надеждой прислушиваюсь – не раздастся ли скрип двуспаленной кровати из нашей спальни. Шарканье тапочек по линолеуму. Шаги…

Ничего.

А может кто-то просто ошибся дверью? Такое ведь бывает. Пусть и в шесть утра…

Напряженно прислушиваюсь.

Аппетитное причмокивание Ярика. Жалобный плачь подтекающего унитаза в туалете.

Порывы весеннего ветра швыряют в дребезжащие окна пригоршни дождя, размазывая и по стеклу.

В нашей небольшой квартирке тепло и уютно. Даже не смотря на гуляющие по полу сквозняки.

Эх, жаль Игорь не успел проклеить окна…

Усталость и недосып медленно, но верно берут свое – и я, как маленькая лошадка, стоя начинаю уплывать в страну сновидений…

– БАМ! БАМ! БАМ!

Кажется, лупят уже ногой.

Глаза распахиваются от страха.

– Игорь, ну что же ты не встаешь? – шепчу одними губами и медленно направляюсь к нашей спальне.

С опаской прохожу по коридору, поглядывая на входную дверь.

Очень страшно. Кажется, если сейчас раздадутся удары, то упаду в обморок…

Нет, не упаду – со мной же мой мужчина. Мой сыночек!

Осознание близости маленького беззащитного комочка придает сил. Хотя ноги мелко-мелко подрагивают, а волоски на всем теле стоят стоймя.

Легонько толкаю полуприкрытую дверь в нашу спальню. Она с легким скрипом приоткрывается, и тут же лицо ударяет тяжелая смесь запахов.

Комнату заполняет горько-кислая вонь пивного перегара и грязных носков.

Непроизвольно морщусь.

Оглядываю комнату. Вчера, перед приходом мужа с работы, я оставила здесь идеальную чистоту, следов которой теперь не обнаружить.

Пустые пивные пластиковые бутылки, какие-то обертки, раскрытая упаковка недоеденных чипсов… Все говорило о том, что Игорь провел «продуктивную» ночь.

Нет, я все понимаю – муж много и тяжело работает, имеет право отдохнуть. Можно и пива выпить (но лучше бы, конечно, без этого)… и за компьютерной игрой расслабиться…

А как же я? Как же сын? Как же мы?

Неужели время, проведенное с нами, хуже, чем в компании стакана с пивом и виртуальной бродилки с такими же друзьями?

Мила, не будь занудой! У мужчин свои развлечения и свой отдых.

Лучше бы задумалась, почему так происходит! Может быть, ему не хватает от тебя тепла? Ласки?

Смотреть нужно в первую очередь на себя.

Эти мысли проносятся за считанные мгновения. Ох, сколько уже думано-передумано за эти месяцы с рождения Ярика…

Очень не просто дарить тепло и ласку, не получая ничего взамен… Но я стараюсь!

Хоть это и очень тяжело в череде одинаковых дней, заполненных бесконечным недосыпом и усталостью.

Уход и забота о малыше отнимают все силы, а в любую свободную секунду: готовка, уборка, стирка. И так по кругу.

Изо дня в день. Изо дня в день.

Мила, не жалуйся! Все так живут, и ничего – никто не плачет.

Грустно улыбаюсь внутреннему диалогу.

Неудивительно, что муж мной недоволен. Я как измотанная белка в своем колесе – когда он хочет заняться сексом, я проявляю не слишком много энтузиазма…

Сынок наелся, с довольной мордочкой отвалился от груди и засопел.

– И-игорь, – тихонько зову мужа.

Он развалился на всю ширину нашей кровати и сладко похрапывает.

Мелькает завистливая мысль – на такой кровати сам Бог велел спать, не то, что на моем диванчике… Но к малышу приходилось очень часто вставать ночами, а Игореше нужно высыпаться перед работой, вот мы и решили…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Матрас и белоснежная простынь так и манят:

– Приляг, отдохни, – соблазняют они.

Какой уж тут отдых! Все – новый день начался, да вдобавок кто-то еще и ломится с утра пораньше.

– И-иго-орь, – предпринимаю еще одну попытку разбудить мужа.

Хотя очень удивительно, что он не проснулся от этого грохота. Наверное, сильно устал вчера.

Да еще и поздно лег.

Почему-то стыдливо отвожу взгляд от пивных баклашек.

Иногда проще соврать самой себе.

– Игаре-еш, – трясу его за плечо.

Стараюсь быть ласковой и деликатной.

Муж поднимает недовольное лицо. Глаза сверкают щелочками. Лохматый, взъерошенный, заросший неаккуратной щетиной.

– Прости, милый, но к нам кто-то стучится…

Игорь бурчит что-то неразборчивое и утыкается обратно в подушку.

Через секунду храп с новой силой сотрясает его плечи.

– Бам! Бам! Бам!

Стук заметно тише и с более длинными интервалами, будто кто-то за дверью знает, что я нахожусь совсем рядом.

Этот стук словно говорит:

– Я чувствую тебя… открывай!

Смотрю на спящего мужа и с ужасом понимаю, что ко входной двери идти придется мне.

***

Дорогие читатели приглашаю вас в свою очередную новинку.

"Развод в 44. Предана, но не сломлена"

Обещаю, будет эмоционально, остро, но обязательно со счастливым концом (и только для тех, кто достоен!)

Присоединяйтесь! Буду рада видеть каждую из вас :)

Читать можно по ссылке:

Аннотация:

– Давай обойдемся без сцен, – холодно произносит муж. – Разведемся как цивилизованные люди…

У меня в руках его телефон. На экране – переписка и пикантные фотографии с юной любовницей.

– Можем даже остаться друзьями.

Он это на полном серьезе предлагает после предательства?

Как же легко он топчет двадцать лет нашего брака.

– За что ты так со мной? – выдыхаю через силу.

Понять такую подлость я не могу.

Он пожимает плечами.

– Не драматизируй. У нас просто не осталось ничего общего…

Я была счастливой женщиной: любимый муж, прекрасная работа… Он разрушил нашу семью в один миг и теперь… Теперь мне придется начать все сначала в 44.

Но я обязательно справлюсь. С ним или нет, я буду счастлива.

Увидимся в новинке! С любовью, ваша Мира.

❤️

Визуалы

Познакомимся с нашими героями

Мила

Ярик

Игореша

Как вам?❤️

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 2

Страшно – просто жуть. И даже храп любимого мужа не успокаивает.

Ну и что он разлегся?

Ладно, у Ярика и так сон беспокойный, еще не хватало просыпаться от стука.

Просто кто-то ошибся адресом. Такое бывает.

Да, и в шесть утра в будний день тоже бывает.

Стараюсь успокоить себя, но получается плохо.

Крадусь ко входу. Обнимаю сына правой рукой и ограждаю от возможной угрозы.

– Просто посмотри в глазок, Мила, – шепчу, подбадривая саму себя. – Дверь крепкая и она закрыта…

Я не успеваю ни договорить, ни приблизиться к дверному глазку.

До меня доносится тихий, вкрадчивый щелчок. Какое-то нахальное поскребывание в замке и…

Что это? Где?

Отступаю на шаг прижимая сына.

– Игорь…

В горле мгновенно пересыхает от необъяснимого ужаса.

В окна квартиры несмело смотрит тусклый рассвет ранней весны, и в прихожей еще совсем темно и мрачно.

– Иг… – хриплю я, пытаясь прочистить горло.

Договорить я не успеваю.

Как в дурацком сне, как в страшном детском кошмаре ручка входной двери с тихим скрипом опускается вниз, а затем… о, Боже! Сама дверь подается и начинает приоткрываться!

Мои ноги будто прилипли к полу. Дыхание перехватило.

– Бух-бух! Бух-бух! – только сердце стучит с надрывом и вот-вот выпрыгнет из груди как маленькая птичка.

Сейчас умру от страха. Сначала описаюсь, а потом сразу же умру.

Их трое. Двое поменьше ростом – впереди, а третий – возвышается позади.

Не успеваю ничего произнести, только инстинктивно сжимаю руки вокруг сына, и троица уже в квартире.

В маленькой прихожей мгновенно становится тесно. Дышать нечем – все пространство заполняет звериный мужской дух.

– К-к-к… к-кто… – начинаю я, но тут же осекаюсь – первый подходит ко мне ближе и подносит палец к сомкнутым губам.

Невысокий, худой. В потасканном спортивном костюме не первой свежести… На такого-то и внимания не обратишь, пока не встретишься взглядом.

Глаза водянистые, навыкате, полные одной только жестокости.

Кажется, все поплыло передо мной.

Наконец, я сумела сделать шаг назад и уперлась спиной в стену. Прохлада стены немного вернула меня в чувство.

Высокий властно кивает налево и направо, и мужчины синхронно расходятся по нашей маленькой квартире. Один – проверяет мою опрятную кухоньку и нашу с Яриком комнатку, а второй заходит в комнату к Игореше.

Я поворачиваюсь к высокому и только собираюсь произнести хоть слово, как из спальни до меня доносится высокий неприятный голос:

– А ну подъем, пидарас!

А потом события еще больше напоминают фильм ужасов. Криминальный фильм ужасов.

Слышу какие-то хлесткие звуки и хлопки… с большим запозданием осознаю – что удары…

Моего Игорешу бьют?

Несмотря на весь страх, который буквально удерживал меня на месте цепкими лапами, я дергаюсь в сторону спальни.

– Стоять, – почти не разжимая рта рычит высокий, и я замираю на месте.

– Ребят, вы чего, ребят не надо… – слышу сбивчивую речь и с трудом узнаю голос мужа – настолько он испуган и жалок.

Второй бандит возвращается из кухни и идет в спальню.

Раздаются звуки ударов и стоны.

В голове рой смутных обрывков и неясных образов. Мозги отказываются работать напрочь.

Что делать? Что делать?

Кричать? Звать полицию?

Кошусь на высокого в прихожей – стоит мне только пискнуть…

– Не стоит, – он будто читает мои мысли и отвечает на не произнесенный вопрос. – Иди вперед.

Ноги отлипают от пола сами собой. Ватные, негнущиеся. Я кое-как ковыляю вперед, отчетливо ощущая спиной взгляд главаря.

В том, что он тут главный – сомнений нет никаких.

На пороге спальни я чуть не лишаюсь чувств, и только осознание того, что на руках у меня малютка каким-то чудом удерживает меня на ногах.

Игорь сидит на полу, прижавшись спиной к кровати. Лицо стремительно опухает. Из носа на грудь текут два кровавых ручья.

В комнате тяжелый запах пота и крови.

– Вали давай, – высокий едва толкает меня в спину, но я лечу вперед и только успеваю повернуться боком чтобы защитить сына от удара о стену.

Игорь дрожит и не поднимает головы.

– Ну че, пидарас, думал мы тебя не найдем? – голос высокого низкий, с хрипотцой и непонятным мне акцентом.

Сам он атлетически сложен: узкая талия круто переходит в широкую спину, которую венчает круглая лысая голова на короткой шее.

Одет хорошо и чисто: в светло-коричневые брюки и темно-синий, почти черный свитер. В предрассветном сумраке на шее ярко блестит толстая золотая цепочка.

– Отвечай, блядина, когда к тебе обращаются, – один из бандитов наклоняется к Игорю и схватив его волосы в кулак приподнимает лицо.

Закусываю губу, чтобы не закричать.

Ярик ворочает на руках – просыпается от незнакомых грубых голосов.

Наклоняю лицо к нему, не отрывая глаз от мужа, и шепчу:

– Чш-ш! Чш-ш! Сыночек, чш-ш! Чш-ш!

– Заткнись, – бросает мне главарь, не удостаивая даже поворотом головы.

Губы у меня трясутся и кривятся, а из глаз капают слезы, падая и впитываясь в бледно-голубую ткань бодика малютки.

– Пришлось вот к тебе ехать, – продолжает главарь, обращаясь к мужу. – Встать рано… за это и за просрочку платишь вдвойне.

Игорь наконец подает голос – что-то похожее на стон вырывается из его груди.

– Ребят, да где ж я возьму столько…

– Мне похуй, – отрезает главарь. – Завтра не привезешь – тебе пиздец, понял?

Молчание тяжелой плитой нависает над нами.

И тут же его разрывает хлесткий удар и плач Игоря.

– Ребят, не надо! Ребят, у меня нет…

– Заткнись! – злобно шипит один из подручных и с размаху бьет Игоря ногой.

Тот захлебывается кровью и слезами, корчась на полу.

– Не привезешь завтра – сломаем руки, – флегматично начинает перечислять главарь. –Послезавтра будут ноги, потом… – вздыхает так, словно устал от всего этого.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Секунду разглядывает потолок, проводит головой ощупывая глазами обстановку и вдруг оборачивается к нам с Яриком.

Взгляд его ужасен – просто две бездонные черные дыры. В которых не отражается ничего человеческого.

Кажется, что боятся сильнее просто невозможно…

Я понимаю, как сильно ошибаюсь, увидев вдруг вспыхнувшее пламя в кромешной тьме этих черных глаз.

Глава 3

– Потом ее заберем, – сверля меня взглядом произносит главарь.

В ушах шумит. Внутри поднимается волна жара, которая сменяется ледяным ознобом. Начинает дико трясти.

Слышу, как помощники главного бандита мерзко кудахтают от смеха.

– А че, классная телка!

Чувствую жадные мужские взгляды на своем теле.

Встаю в пол оборота прикрываясь спиной и прикрывая собой ребенка.

– Братух, может сейчас ее распишем на троих, а?

Слова доносятся до меня словно через толстое одеяло.

– Этот пидор не против будет, верно говорю?

Слезы исчезают из моих глаз. Я лихорадочно смотрю по сторонам: двое подонков – над скорчившимся Игорем, который и не пытается оказать никакого сопротивления. Чуть дальше – главарь…

Выход из спальни свободен, но успею ли я?

– Закончили базар! – бросает главный, и все мгновенно стихают.

Он продолжает прожигать меня взглядом и медленно направляется ко мне.

Ступает тихо, словно огромный кот. Несмотря на свои внушительные размеры его движения легкие и плавные.

Вжимаюсь в стену и дрожу.

Что же теперь будет?

Сынок начинает тихонько подплакивать и чмокать губками во сне.

Больше мне отступать некуда. И помощь не придет – Игорь почти не виден за массивной фигурой бандита.

Меня окутывает его аромат, и парфюма в нем совсем немного. Нотки хвойной свежести, горьковатый привкус миндаля… на фоне чего-то звериного, подавляющего все вокруг.

Не хочу смотреть на него, но не могу отвести глаз.

Сердце колотится как сумасшедшее, а от бешенного выброса адреналина покалывает кончики пальцев.

Мне ужасно страшно. И я понимаю, что не справилась бы ни с одним из мужчин в этой комнате, а уж с таким огромным и сильным – тем более.

Но на руках у меня ребенок. Мой сын. И я буду царапаться и кусаться до последнего…

Главарь нависает надо мной. Нахально разглядывает, скользит глазами по моему лицу, телу…

Дрожу.

Нет, не так – меня просто колотит крупной дрожью.

Его полные, четко очерченные губы кривятся в самодовольной ухмылке – доволен произведенным эффектом.

– Может забрать тебя прямо сейчас?

Этот вопрос он задает скорее сам себе.

Раздумывает секунду, и проходит мимо меня, близко-близко, к выходу из комнаты. В дверном проеме разворачивается и произносит жестко, со вполне осязаемым чувством угрозы:

– Считай, что тебя предупредили. Прятаться не советую – будет только хуже, – пауза. – Полиция, мама-папа, спортлото… тоже, – хмыкает и обращаясь к своим шавкам командует: – Все! Уходим.

Бандиты тут же оставляют скорчившегося Игоря и отправляются на выход.

Лупоглазый, проходя мимо меня, сально причмокивает губами:

– Скоро увидимся, сучка. Подмыться не забудь.

Я шумно выдыхаю и сползаю по стене – ноги просто отказываются держать.

Руки ходят ходуном, меня всю трясет. Не слышу ничего: ни как бандиты уходят, ни стонов мужа, ни хлопка входной двери…

Стоп!

Дверь!

Кое-как поднимаюсь и, с трудом удерживая равновесие, бегу к двери.

Желтый свет подъездной лампочки заливает лестничную площадку и проникает в нашу прихожую. Из подъезда тянет сыростью, вонью мусоропровода и тяжелым запахом мокрой пыли.

Подонки истоптали грязными лапами весь пол и не удосужились хотя бы прикрыть дверь за собой…

Что, Мила, боишься, как бы кто не вошел? Какие-то плохие люди?

Губы расплываются в глупой улыбке. Грудь сводит судорогами болезненного смеха – истерика накрывает волной. Слезы катятся по щекам, а я продолжаю смотреть на открытую входную дверь и кудахтать, как самая настоящая клушка.

Ярик недовольно елозит на руках и разражается требовательным плачем.

Это действует на меня лучше ледяного душа!

– Сейчас-сейчас, милый, – наклоняюсь, быстро целую сморщенную мордашку и подбегаю к двери.

Интеллект отключается – действую инстинктивно. Захлопываю дверь, щелкаю замком.

Несусь в нашу с Яриком спаленку.

Кладу сыночка на свою постель и быстро расстегиваю бодик. Памперс тяжелый, разбухший и вот-вот протечет.

– Кто мой хоро-оший ма-альчик, – нежно воркую над малышом, раздевая его.

Высаживаю, и через полминутки мы уже летим в ванную – мыться.

Пробегая мимо спальни, краем глаза замечаю, как ворочается избитый Игорь.

Любые мысли и эмоции, касающиеся мужа сейчас просто заблокированы – не могу об этом думать. Столько вопросов, и ни одного ответа.

Сейчас всего моего внимания требует сын.

Мою Ярика и осторожно вытираю пушистым полотенцем.

Пока сынок завтракает, с аппетитом поглощая молоко сперва из правой груди, а потом и из левой, слышу, как покряхтывая Игорь шлепает в ванную.

Довольный ребенок отваливается от груди и лучезарно улыбается мне во все свои два передних зуба. Верхняя десна немного покраснела и набухла. Приглядываюсь – так и есть, совсем скоро нас порадует своим появлением и третий зубик.

Кладу Ярика в манеж к любимым игрушкам. Наблюдая как малыш ползет и тянется к шуршащему синему зайчику. На душе становится совсем тепло, а события утра все больше напоминают страшный сон.

Только вот это совсем не сон.

Улыбка тухнет на моем лице. А глаза подергиваются пеленой задумчивости. Машинально наклоняюсь и целую ребенка.

Настает время вопросов, ответить на которые может только Игорь.

***

Дорогие читательницы!

Если вам нравится история, не забывайте добавить книгу в библиотеку и поставить лайк - вам не сложно, а мне безумно приятно ????

А чтобы не пропустить выход новинок (которые, кстати, будут выходить регулярно и часто) подпишитесь на меня❤️

С любовью, ваша Мира❤️

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 4

– Вот уроды, – доносится приглушенное ругательство, и хлопает дверь в ванную.

Поднимаюсь и иду к Игорю.

Он стоит в дверном проеме спальни – растерянный, побитый и… жалкий.

Задумчиво скребет отросшими ногтями заметно выдающееся брюшко.

На меня вдруг накатывает – смотрю на мужа другими глазами. Пробивает аж до холодной испарины.

Это тот самый Игорь? Игореша? Любовь всей моей жизни?

Тот парень, который старательно ухаживал за мной еще, кажется, совсем недавно? Мотаю головой, стараясь отогнать наваждение.

В голову упрямо лезут дурацкие мысли и воспоминания: красивые букеты, ласковые слова… обещания.

Дом – полная чаша. Счастливая семья. Звонкий смех наших деток…

Когда наша мечта успела превратиться в пустые пивные бутылки, а лучший мужчина на свете – в неопрятного мужика?

– Посмотри на меня, – я подхожу ближе.

Упрямо сжимаю губы – это мой муж. У него сложности, и я должна быть рядом. А такие мысли… это как предательство!

Да, годы идут, и никто не становится красивее.

Игорь недовольно поворачивается ко мне, и я еще сильнее стискиваю зубы чтобы не вскрикнуть.

Все лицо в багровых кровоподтеках. Нос распух, а под левым глазом наливается чернотой огромный синяк.

Внимательно осматриваю: на скуле, ниже глаза – рассеченная кожа сочится кровью.

– Идем на кухню, нужно обработать, – тяну его за руку.

Утренняя синева за окошком медленно наливается светом, но все еще слишком темно. Включаю освещение.

Так, где у нас была перекись?

Безошибочно открываю нужный шкафчик и в глубине полки нащупываю пластиковый флакончик.

На кухне у меня абсолютный порядок – все на своих местах. Да и не только на кухне. Дом держу в чистоте, и не только из-за маленького ребенка. Воспитана так.

Обильно смачиваю ватный диск прозрачной жидкостью и прикладываю к ране.

Игорь недовольно морщится, цыкает языком и отстраняется.

– Сейчас, – успокаиваю как маленького и дую на ранку.

Игорь терпеливо ждет пока я закончу.

Из соседней комнаты доносится шум погремушек и довольное гуканье Ярика. Это успокаивает. Очень.

– Игореш, – начинаю я, – кто эти люди? Я очень испугалась…

– Ой! – Игорь отстраняется и поднимается с табуретки. – Испугалась она!

Я недоуменно смотрю на него, не понимая, чем заслужила такую реакцию.

– Испугалась, – продолжает ворчать Игорь, набирая обороты. – На меня лучше посмотри! Испугалась она… бедняжка!

– Игореш…

– Все! Поставь лучше кофе.

На автомате я срываюсь с места и ставлю на плиту чайник.

Стою, растеряно опустив руки – не знаю, как вернуться к разговору. Вижу, муж раздражен, но не понимаю своей вины в этом.

А, будь что будет:

– Кто это был?

Задаю вопрос тихо, едва слышно и смотрю на мужа.

Он нервно поводит плечами и отворачивается к окну. Будто там, за окном, есть что-то интересное. Обычный двор, обычной многоэтажки на окраине маленького невзрачного городка…

Чайник начинает ворчать на плите. По кухне разливается приятное тепло.

Подхожу сзади и обнимаю за плечи.

– Что у нас случилось?

Игорь тяжело вздыхает и после небольшой паузы огорошивает меня:

– Я должен им деньги, Мил. Много денег.

Холод пробирает до костей. Во рту мгновенно пересыхает.

– Сколько?

– Три миллиона…

Ноги слабеют… Три миллиона? Я в жизни таких денег не видела!

– Ка-ак? – выдыхаю я чуть слышно.

Игорь поворачивается ко мне и морщится.

– Ну, так получилось…

Чайник свистит на плите, но я продолжаю сидеть, уставившись в одну точку.

– Они… они тебя заставили? – поднимаю на мужа глаза.

Он отводит взгляд и молчит.

– Что случилось, Игорь?

Пыхтит, морщит лоб и наконец бросает:

– Да ты не поймешь… ну должен и должен… – наигранно улыбается. – Не волнуйся, я разберусь.

Машинально снимаю разрывающийся чайник с плиты и достаю чашки. Все это время мозг пытается переварить полученную информацию. Как можно задолжать такую кучу денег?!

Насыпаю кофе. Кидаю мужу две ложки сахара, с горкой – как любит…

– Тебя обманули? Они мошенники? – я оборачиваюсь с чайником в руках.

Игорь молчит.

– Я не понимаю, Игорь… почему ты мне сразу ничего не сказал? Нужно идти в полицию, пусть их схватят… нельзя же сидеть и ждать…

Муж болезненно морщится и потирает синяк под глазом.

– Мил, ты только не волнуйся… я брал эти деньги в долг и… проиграл.

– Ты-ы что-о?

Кажется, я напоминаю умственно отсталую – стою разинув рот и вытаращив глаза. Только капающей слюны не хватает.

– Ну, так получилось, – мнется Игорь.

Так получилось. Голова просто разрывается от потока новостей.

Вот утро. Самая большая проблема – усталость от бессонных ночей и режущиеся зубы малыша.

Вот тоже самое утро, часом спустя. Наша жизнь разрушена – муж должен бандитам неподъемную для нас сумму… а нам и продать-то нечего. Живем на съемной квартире, от зарплаты до зарплаты, как все обычные люди.

Я не могу переварить это. Просто не могу. Даже организм не знает, как реагировать: плакать или истерично смеяться, а может грохнуться в обморок? Вместо этого я будто живой бесчувственный труп – ноль эмоций.

– Что мы будем делать, Игореш?

– Ой, да ладно, не драматизируй!

Поднимается с табуретки и распахивает форточку. Достает сигареты и закуривает. Старательно выдыхая сизый дым в окно.

Раньше в квартире Игорь не курил.

– Ничего они не сделают! Пугают только…

Пугают? Только? И надо сказать им это прекрасно удается. Я просто в ужасе!

Заторможенная реакция начинает проявляться. Носик чайника стучит о кружки и кипяток щедро проливается на столешницу.

По кухне разливается аромат кофе вперемешку с отвратительной сигаретной вонью.

Бросаю чайник на плиту и захлопываю дверь кухни. Стекло вставки жалобно дребезжит.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Еще не хватало Ярику дышать всем этим.

– Может получится занять на работе, а? – робко начинаю я. – Может быть предусмотрена какая-то ссуда или помощь для сотрудников? Может…

– Да понимаешь, – перебивает Игорь. – Я уволился недавно…

Прижимаюсь к двери. Ноги отказываются держать.

– Уволился?

– Ну, так получилось, понимаешь?

Отрицательно мотаю головой. Слезы текут по щекам – сколько нового я узнаю за какие-то пять минут!

– Ну только не надо этих слез и соплей! – вскипает Игорь. – Тоже мне! На меня, вон, лучше посмотри! И вспомни кому из нас тяжелее…

Сердито пыхтит сигаретой уже не заботясь выдувать вонь на улицу.

– Я вообще-то для нас старался! Поэтому и пошел играть в это казино долбанное!

Сползаю на пол.

– Ну, не повезло! Не всегда везет, понимаешь?

Игорь подлетает ко мне и наклонившись орет:

– Понимаешь ты или нет? Не хочу я за эти копейки горбатится всю жизнь! Я для тебя и него вон, – тычет сигаретой в сторону комнаты, где играет его сын, – старался!

Беззвучно рыдаю. За пеленой слез почти не вижу искаженное яростью, бледное лицо некогда любимого человека.

Нас ведь теперь всех убьют.

Вспомнились жадные взгляды мужчин, которые они бросали на меня. Все слова и намеки.

В глазах темнеет. Кажется, я теряю сознание.

Валюсь на бок… из-за закрытой двери раздается требовательный и расстроенный писк Ярика. Рука сама опирается на пол и не дает телу упасть.

Бегу к ребенку – нужная игрушечка застряла. Маленькие сложности маленького человека!

Улыбаюсь сыну и подаю требуемое.

Возвращаюсь на кухню.

– Что нам делать-то, Игорь? Как мы такую гору денег отдадим? – плюхаюсь на табурет возле стены. – Они же завтра вернутся и тогда…

Не могу произнести это. Не могу, но надо.

– Они тебе… они меня…

Игорь поднимает лицо и задумчиво разглядывает меня.

Выражение его глаз мне совсем не нравится. Кажется, он придумал что-то такое, что мне совсем не понравится…

Глава 5

Игорь не успевает произнести ни слова – в манеже опять заливается плачем Ярик.

Я встряхиваю головой стараясь разогнать плотный туман, который окутывает мой мозг. От такой нагрузки можно просто сойти с ума!

– Ну, чего расселась? Успокой его.

Смотрю на Игоря, и огромный пласт моей жизни вдруг будто бы ярко освещается.

Поднимаюсь и выхожу из кухни, не переставая пораженно осмысливать понятое.

Вечерние посиделки за компьютером. Шатания с дружками, да-да, те самые, которые называются «пойти по делам». Валяние на диване с мобильником в руках…

А чего стоит отселение нас в маленькую комнату под предлогом того, что «перед работой мне надо высыпаться»? Да, перед той самой работой с которой его выгнали.

Сын ему и не особо нужен.

Даже сейчас плач ребенка воспринимается Игорем как досадная помеха.

Нужна ли ему я? Нужны ли ему мы? Действительно, по-настоящему, а не на словах.

Словно грубая ледяная рука сжимает мое сердце.

По щекам струятся слезы. Поднимаю плачущего малыша. Кормлю. В голове ничего. Никаких мыслей.

Просто ступор.

Табачная вонь все сильнее проникает к нам в комнату – Игорь курит одну за одной, сидя на кухне.

Уложив ребенка, я возвращаюсь к нему.

Картина маслом: кухонный стол в пятнах. Среди пятен сковорода с яичницей и начатая бутылка водки.

Я даже и не знала, что у нас в доме есть спиртное.

Игорь смотрит на меня. В его лице фальшивая веселость. Пьяненькая ухмылочка расползается по губам.

Отличный способ справится со трудностями – напиться.

Сажусь рядом.

– Может не стоит пить сейчас?

– Как скажешь, – улыбается Игорь.

Глаза его неприятно поблескивают. Он разглядывает мое лицо, опускает взгляд на грудь, и, хоть это и мой муж, но мне становится не по себе.

– Уснул? – вскидывает бровь муж, кажется, впервые за утро интересуясь сыном.

Киваю.

– Так может мы… – «игриво» вскидывает брови. – Займемся сексом… пока…

Вспыхиваю.

– Пока?

– Ну-у-у, – разводит руками Игорь. – Понимаешь, у нас есть только один способ расплатиться с долгами.

– Какой, – шепчу, хотя в глубине души знаю ответ.

– Тебе придется отработать.

Заливаюсь краской.

– Что… – запинаюсь. – Что ты хочешь сказать?

– Пойми, котенок, – Игорь придвигается ко мне с жаром дышит перегаром, – другого выхода нет… ради нас, понимаешь?

А дальше происходит то, от чего я, обычная скромная девушка, еще совсем недавно пришла бы в ужас.

Размахиваюсь и отвешиваю звонкую пощечину.

Вскакиваю и пулей вылетаю из кухни.

Захлопываю дверь в нашу с Яриком комнату и наваливаюсь на нее спиной. Трясет.

Он это не серьезно. Не может быть, чтобы серьезно.

Меня прорывает – слезы текут ручьями. В который раз за сегодняшнее утро? Это просто какое-то безумие.

Прикусываю губу чтобы сдержать всхлипы и бросаю взгляд на кроватку – свернувшись калачиком сладко сопит сын.

Я не могу не думать об одном – как и когда любимый мужчина превратился в эгоистичного скота?

Он ведь не был таким!

Я выходила замуж за заботливого, доброго парня… и это не было скоропалительным решением!

Я долго присматривалась к Игорю, ведь с самого детства решила для себя, что хочу единственного и самого лучшего мужчину на всю жизнь!

Это он? Тот, который сидит сейчас и хлещет водку на кухне? А вместо решения проблемы хочет продать жену, мать своего ребенка, в сексуальное рабство?

Так, нужно успокоиться, Мила! Слишком много всего обрушилось.

Может я что-то неправильно поняла? Или просто у человека что-то вроде нервного срыва?

На него ведь тоже свалилось все это неожиданно…

Я еще долго плачу, заламывая руки.

Из-за двери доносится позвякивание посуды, иногда тяжелая поступь возле самой двери, от которой я брезгливо съеживаюсь.

Сколько проходит времени – не знаю, но в какой-то момент слышу нетвердые шаги и скрип кровати в нашей спальне.

Медленно приоткрываю дверь – тишина. На кухне клубится серый дым от непотушенной сигареты. Стол завален грязной посудой и объедками.

Из спальни доносится громкий храп.

Сажусь за стол и с отвращением отодвигаю зловонную рюмку.

Что же делать? Что же делать?

Жизнь кажется беспросветным грязно-серым пятном. Полным безнадеги и ужаса. Будущее – во тьме…

Один только лучик света пробивается сквозь черную пелену – Ярик.

Сынок. Сыночек.

Ради него я должна жить. Ради него я буду жить. Ради него стоит жить!

Поднимаюсь и иду в ванную. Включаю свет. Холодная вода отлично бодрит.

Набираю пригоршни воды и раз за разом швыряю себе в лицо.

Скидываю ночнушку и принимаю душ.

Остервенело трусь мочалкой чтобы смыть липкие мужские взгляды с тела. Хочется очиститься, обновиться.

Фруктовый аромат геля для душа наконец перебивает табачную вонь.

Прислушиваюсь – не проснулся ли сынок. Тишина, значит есть еще несколько минут только на себя.

Протираю рукой запотевшее зеркало.

Из него на меня смотрит совсем еще молоденькая девушка – при моих двадцати пяти, мне редко дают больше двадцати.

Роскошные светлые волосы струятся по плечам и падают на спину. После всех этих слез лицо опухло и пошло небольшими красноватыми пятнами… Ну и что? Мне не для кого теперь быть красивой!

Усталые голубые глаза. Огромные, обычно светло-голубые, с искорками улыбки, теперь смотрят как нахмурившееся перед грозой озеро.

Пухленькие губы маленького рта плотно сжаты – ни намека на улыбку… куда уж тут улыбаться.

Заворачиваюсь в жесткое полотенце и выхожу из ванны.

Мужнин храп сотрясает пространство.

Этот звук вызывает прилив неконтролируемой злости. Подлетаю к его комнате и закрываю дверь – становится чуть тише, и то хорошо! Просто прекрасно!

Воняет в квартире просто ужасно. Отвратительная смесь табачного дыма, перегара и грязного, давно немытого тела.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Лучшим вариантом будет пойти на прогулку. Благо, что Ярик проснется уже совсем скоро.

Точно! Проветрить голову и подумать над произошедшим.

Думать и терзаться больше нет никаких сил. Чтобы заглушить любые мысли принимаюсь за уборку. Да и в хлеву жить не в моих правилах.

Успеваю прибраться и проветрить на кухне, перемыть посуду, прежде чем слышу – сыночек проснулся.

Лечу к нему и позволяю нам немного побыть счастливыми – повозиться, пообниматься лежа на моей постели. Целую его нежные щечки и не могу нацеловаться, а как он сладко пахнет, м-м-м…

На короткий миг я снова счастлива. Даже смеюсь беззаботно, когда малыш с серьезным лицом тычет крохотным пальчиком в мой глаз.

Одеваюсь сама и одеваю Ярика. Чувствую, как внутри меня зреет очень важное решение… Возможно, самое важное в моей жизни.

Оглядываю нас – к прогулке готовы.

За окнами распогодилось. В разрывы белоснежных облаков проглядывает весеннее солнце. В открытую форточку врывается дурманящий ветер. А ведь только-только самое начало марта!

Жизнь больше не кажется безнадежно беспросветной. В груди расцветает ощущение чего-то доброго, что непременно ждет нас впереди…

Подхватываю ребенка на руки и выхожу в коридор.

Нежно мурлыкаю ему на ушко:

– Куда хочешь сходить, сладкий? В парк или на площадь? А может…

Слова прерывает требовательный стук в дверь.

Пронзенное острой болью сердце падает в пятки.

Опять.

Глава 6

Ко входной двери уже просто страшно подходить. У меня стойкое ощущение дежавю – опять я в одиночестве перед неведомой угрозой, а мой муж преспокойненько спит.

Стук не повторяется, и я решаюсь посмотреть в глазок.

В окуляре только искаженная линзами дверь соседей напротив. Больше никого.

Стук повторяется. Я вздрагиваю, но из-за двери доносится уверенный голос:

– Полиция, откройте.

Полиция? Но я не вызывала… Может Игорь?

А все ругают полицейских за их медлительность – вон как быстро. И полдня не прошло.

Эти мысли мелькают в голове, пока рука сама тянется к дверному замку.

Чуть обернувшись в сторону спальни негромко, чтобы не испугался ребенок, зову:

– Игореш! Полиция приехала, вставай!

Еще не хватало в таком виде полицейских встретить. Стыдоба.

В ответ доносится неразборчивое ворчание, а за ним скрип кровати. Ну, надеюсь он проснулся и встает, иначе краснеть за него я не собираюсь.

С сухим щелчком отстреливает дверной замок и едва я успеваю начать приоткрывать дверь, как ее тут же с силой дергают на себя.

Чуть не теряю равновесия, но успеваю выпустить дверную ручку из ладони и не полететь вместе с ребенком в след.

Долю мгновения я так удивлена, что никакой реакции больше испытываю. Но удивление тут же сменяется страхом. Нет, не страхом, а ужасом – животной ледяной паникой.

За дверью никакой не полицейский, а один из бандитов – Лупоглазый, с огромными водянистыми глазами, в которых ни толики жалости или сострадания.

– Ну че, сучка, подмылась как тебе велели?

Гаденькая ухмылочка играет на губах чуть обнажая желтые кривые зубы.

Все что я могу – хлопать глазами, как дура и стоять разинув рот.

А мерзавца это кажется только раззадоривает сильнее.

– Какой рабочий ротик, – продолжая ухмыляться он толкает меня в глубь квартиры и по-хозяйски вваливается сам. – Насасывать будешь, слюнями захлебываться.

Меня сковало, только и могу судорожно прижимать Ярика к себе.

– Так и быть, сучка, – ублюдок расстегивает молнию на куртке, обнажая грязную футболку. – Можешь положить своего щенка куда-нибудь и бегом на колени.

Смотрю на его руки – длинные узловатые пальцы, покрытые редкими рыжевато-белесыми волосками. Кожа на кистях синеет от наколок.

Темно-синие спортивные штаны топорщатся бугром в паху.

Глаза непроизвольно расширяются от ужаса.

– Да-а, – удовлетворенно качает головой насильник, – ебать я тебя буду жестко… и долго!

Замечаю в уголке его рта поблескивающую слюну. В его глазах навыкате легко можно увидеть все то, что он хочет со мной сделать… Передергивает от отвращения.

– Че здесь происходит? – раздается сонный голос Игоря.

Господи, как же я рада его слышать!

– Слышь, – гнусавит Лупоглазый. – А ты заползи обратно откуда выполз! И личинку с собой прихвати! У меня тут тест-драйв твоей женушки намечается.

И эта гнида довольно склабится. Уверен в себе и в пугающем впечатлении, которое производит на окружающих.

– Мы с твоим боссом все решили, – начинает Игорь неуверенно. – Мы же решили все… срок – завтра…

Игорь не успевает договорить, как Лупоглазый делает короткий выпад и бьет его в лицо.

Вскрикиваю от неожиданности и страха. Ярик на руках, мой маленький мужчина, будто бы все понимает, будто бы видит, насколько трагичная ситуация – не плачет, не кричит, только смотрит глазенками вперед. Серьезно и строго.

– Заткнись, сука, – поворачивает ко мне искаженное яростью побледневшее лицо Лупоглазый и тут же падает под натиском Игоря.

Еще совсем недавно мой муж был настоящим красавцем. Подтянутым и стройным, с неплохо развитыми мышцами и очаровательной мягкой улыбкой.

Прошли годы, и слишком маленькое присутствие в его жизни спорта и, наоборот, через чур большое – пива сделали его обладателем приличного пивного брюшка.

А ведь ему нет еще и тридцати!

Более высокий и массивный Игорь поначалу подминает под себя тщедушного противника.

Неужели все сейчас закончится? Мы вызовем настоящих полицейских, все расскажем и нас спасут…

– Ай! Ай-яй-я-яа! – завопил муж и отскочил в сторону.

Кровь откуда-то из головы заливала плечо и струилась по груди.

В полумраке прихожей вдруг блестит лезвие ножа.

Инстинктивно отпрыгиваю и оказываюсь возле двери.

– Стой, сука, куда?

Краем глаза успеваю увидеть, как бандит бьет Игоря куда-то вниз.

Захлебываюсь криком. Придерживая малыша, вылетаю за дверь и бросаюсь к лестнице.

Мне все кажется, что я слышу позади шумное дыхание бандита. Будто до меня доносится его зловонное дыхание…

Перескакивая через две-три ступени, несусь вниз по лестнице.

Только чудом удерживаю равновесие и не падаю вместе с малышом, ломая кости.

Но упасть не так страшно, как попасть в лапы к этому ублюдку.

Бегу по этажам. Воздух со свистом вырывается из легких. Не замечаю привычной подъездной вони. Не пытаюсь кричать и звать на помощь. Знаю – никто не поможет.

Максимум на что способны соседи – это прижаться ушами к своим дверям и с замиранием сердца прислушиваться: а что же будет дальше? Интере-есно!

Хоть бы полицию кто вызвал!

На последних ступенях первого этажа ноги все-таки подводят меня. Слишком дрожат от напряжения, и я оступаюсь.

Лечу на скорости и шатаюсь, как пьяная. Чуть не головой распахиваю подъездную дверь – в кои-то веки благо, что домофон сломан!

Меня встречает чудеснейшее утро ранней весны: ручьи, гололед и собачье дерьмо в изобилии, разбросанное по окрестным газонам.

Впереди, как символ всего плохого в жизни, возвышается громадный внедорожник.

Огромный черный автомобиль. Марку не знаю.

Молю Бога, чтобы дружки не дожидались владельца в машине, и продолжаю нестись, не разбирая дороги.

Вперед! Вперед! Только вперед!

Грязь, говно и лужи – плевать! Я спасаю свою жизнь! Свою и не только!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Визуалы 2

Поделюсь с моими любимыми читательницами визуалами для атмосферы

????

Судьбоносное утро Милы началось довольно рано...

Их с Игорем и Яриком дом ранним весенним утром

Та самая прихожая...

Бандитская машина у самого подъезда!

Девочки, как думаете, удастся ли Миле спастись или она попадет в лапы к бандитам?

Поделитесь в комментариях! Очень интересно узнать ваше мнение ❤️

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 7

Мне везет. Наверное, это самое крупное везение в моей жизни – машина не распахивает двери и не выплевывает дружков Лупоглазого наружу.

Проношусь мимо, заворачиваю за угол и продолжаю бежать, громко топая ботинками и поднимая брызги в весенних лужах.

Быстрее! Быстрее! Быстрее!

Мне по-прежнему кажется, что его рука, покрытая синими уродливыми наколками, сейчас уцепится в мое плечо и потащит назад…

Свернуть во двор! Оторваться! Сбить со следа!

И откуда я всего этого набралась? Ведь даже фильмы всегда предпочитала смотреть легкие и добрые…

Сынок послушно лежит в слинге и даже не гукает.

Умничка мой!

Мысль об Игореше заставляет меня потерять равновесие и пошатнуться: что с ним? Неужели бандит убил его? Ноги тут же слабеют, а глаза наливаются слезами.

Нет! Сейчас я просто не имею права думать об этом! Нужно спастись самой и спасти сына.

Петляю по окрестным дворам и улицам, пока окончательно не выбиваюсь из сил.

Легкие полыхают огнем. Кислорода катастрофически не хватает.

Оборачиваюсь в страхе, ожидая увидеть преследователя…

Нет – за мной обычная тиха улочка провинциального городка. Неторопливо проезжают автомобили, редкие прохожие с опаской поглядывают на скаты крыш, увешанных огромными сосульками… Тишина и спокойствие.

Воробьи чирикают, как сумасшедшие – тоже чувствуют скорое появление солнца и тепла.

– Сынулечка, – чуть отдышавшись наклоняюсь к ребенку, – ты как мой хороший?

Ярик смотрит на меня спокойно, словно бы говоря: «Ну чего ты мама распереживалась? Со мной все в порядке».

Осторожно ощупываю его – памперс не наполнился, значит еще есть время.

Оглядываюсь уже чуть спокойнее – куда же меня занесло?

«ул. Ленин…» – виднеется на облупленной табличке дома напротив.

Понятно – Ленина. Самый центр города. Чудесно!

Мне становится чуть спокойнее, но ненадолго.

Богатая фантазия рисует картину: огромная черная машина вальяжно рассекает по городским улицам высматривая маленькую девушку с ребенком.

Сердце колотится как бешенное:

– Бух-бубух! Бух-бубух! Бух-бубух!

В голове крутится только одна мысль: что же делать?

Домой возвращаться нельзя – это точно. А кроме дома – и то съемного, у меня ничего нет.

Придерживаю левой рукой ребенка, а правой начинаю обшаривать карманы куртки и брюк.

Так, что тут у нас? Твердый прохладный предмет ложится в ладонь. А, ключи! Не могу не улыбнуться. Сейчас это, наверное, самая бесполезная для меня вещь на всей планете.

Проверяю другой карман: несколько монет, какие-то купюры. Вытаскиваю – рублей четыреста, не больше. Нужно будет позже пересчитать внимательно. Аккуратно убираю обратно и застегиваю карман на молнию. Я всегда рачительно относилась к деньгам, а в такой-то ситуации – уж тем более.

В карманах брюк находится мобильник. В другом начатая упаковка с бумажными платочками.

Что же делать? К маме я не доеду – к ней только на поезде добираться несколько суток… да и искать меня будут прежде всего там.

Нет, ее такому риску я подвергнуть не могу.

Но и с малышом на улице я не выживу…

Остается последний и единственный вариант – Олька. Когда-то мы дружили, пока она не увлеклась карьерой и не уехала покорять Москву.

Оля живет в столице и потеряться от преследования там было бы идеальным вариантом.

Правда мы давно уже не дружим так как раньше. У нее работа и карьера. Я же стала больше семейной и домашней девочкой.

В последний раз мы созванивались… когда? Краска стыда заливает щеки.

Оля звонила мне и поздравляла с рождением сына. И с тех пор я была настолько занята, что ни разу не набрала подругу узнать, как у нее дела.

Нет, мы переписывались, но наши сообщение в вк с каждым разом становились все более и более сухими.

А если не захочет видеть меня? Если не захочет помочь той, которая с такой легкостью забыла о дружбе?

Ну почему же сразу не захочет? А если не сможет? Ведь есть же у Ольки своя, личная жизнь?

Хмурю лоб напряженно обдумывая ситуацию.

Иду, не разбирая дороги и не видя ничего вокруг.

Из тяжелых дум меня вырывает Ярик – сынок начинает причмокивать губками в ожидании вкусного обеда.

Вот тебе и ответ, Мила! Ты должна сделать все ради сына. Так что бери телефон и звони, быстро!

Долгие гудки как особый вид пытки. Кажется, проходит целая вечность, прежде чем на другом конце раздается знакомый голос. Только на этот раз в нем нет ни тепла, ни искреннего участия.

– У тебя что-то срочное? – холодно интересуется трубка.

– Д-да, – выдавливаю я, и плотину прорывает.

Я реву, захлебываясь слезами.

– Мила, что случилось? Ты где? Что-то с Яриком? – трубка взрывается веером вопросов и искреннего участия.

– У-у-у! у! – только и могу мычать в ответ.

– Леднова! – грозно обрывает мою истерику Оля, привычно называя меня по девичьей фамилии – Игорь ей никогда особенно не нравился. – Возьми себя в руки! Ну-ка быстро!

Сколько раз я слышала эти слова еще в школе. Каждый раз переживая из-за плохой оценки, грубости учителей или какого-то еще пустяка, по типу, проявления симпатии от мальчика в виде дерганья за косу… Оля всегда могла вывести меня из этого плаксивого состояния.

– Олечка, – хлюпаю в трубку, – у меня беда…

– Что случилось? – спокойно и как-то сконцентрировано спрашивает Оля. – Что-то с сыном?

– Нет, с нами пока все в порядке…

– Что значит пока? Ты где, Леднова?

– Олечка, я попала в очень и очень страшную беду… можно я приеду к тебе?

Трубка на мгновение стихает вместе с моим бедным сердечком. Что если Оля откажет.

– Конечно, адрес скину смской. Сама добраться сможешь?

Снова реву, на этот раз от огромного облегчения и благодарности.

– Да-а! Спасибо, Олечка…

– Жду, – отвечает трубка и замолкает.

Теперь я точно знаю, что кто-то близкий и родной меня ждет и беспокоится обо мне.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Капаю горячими слезинками на сына, смахиваю их и виновато улыбаясь, прижимаю сокровище к себе.

– Тетя Оля ждет нас, сыночек. Все будет хорошо… все будет хорошо…

Сын агукает и старается увернуться от моей нежности.

Теперь мой путь лежит на центральный, он же единственный, автовокзал нашего городка.

Непривычное чувство спокойствия охватывает меня – по крайней мере понятно, что делать дальше.

Достаю один из оставшихся бумажных платочков и обтираю лицо сначала сыну, а потом и себе.

Опять я зареванная. Распухшая и раскрасневшаяся.

Поднимаю лицо к небу: облаков все меньше и просветы синеют глубоким насыщенным цветом. Солнце ласкает наши лица, поглаживая уже почти горячими лучами, и жизнь перестает казаться такой страшной.

Поправляю слинг и успеваю сделать несколько шагов, как чувствую вибрацию мобильника в кармане.

Олька что ли перезванивает?

Выуживаю разрывающийся телефон. Разыгравшееся солнце бликует на стареньком экране. Подношу ближе и застываю со счастливой улыбкой на губах.

Мне звонит Игорь, но от этого звонка так и веет смертельным холодом и опасностью.

Глава 8

– Ал-ле...

Робкая надежда, что все-таки все хорошо еще теплится в душе.

– Че, сучка, думала сбежала?

Гнусавый голос, от которого противная дрожь пробегает по телу. Тут же судорожно оборачиваюсь, оглядываясь по сторонам.

Никого: ни черной машины, ни бандитов.

– Че молчишь, блядина?

– Г-где Игорь, г-где мой муж, – нахожу в себе силы пролепетать.

– А приходи домой и узнаешь, – тон мгновенно меняется с угрожающего на слащавый. – Я тебя не обижу, приласкаю только…

Я не хочу плакать. Не могу, не должна показывать ублюдку как ему удается сделать мне больно… но не могу сдержаться – нос предательски хлюпает.

Бандит тут же отзывается зловещим смешком:

– Поплачь-поплачь, манечка, порыдай! Скоро я тебе на кукан натя…

Делаю единственно правильное решение – бросаю трубку.

Меня всю трясет. Я зачаровано смотрю на экран мобильного, как на какую-то мерзкую вещь.

А когда на экране высвечивается «Любимый» я вздрагиваю так сильно, что чуть не роняю телефон в снег.

– Отвали от меня, – истерично кричу в трубку.

– Все равно мы тебя найдем, сука! – в голосе невообразимый уровень ненависти и злобы.

А ведь до сегодняшнего утра я этого человека даже не видела! И ничего плохого ему не делала…

Нажимаю на завершение звонка. Долю секунды думаю и выключаю телефон совсем.

Ольге позвоню, когда мы уже доберемся до Москвы.

Быстрым шагом мы направляемся в сторону автовокзала. Там должна быть комната матери и ребенка, ну а на худой конец – хотя бы туалет, где я спокойно смогу покормить ребенка грудью.

Огромное здание центрального автовокзала встречает нас обшарпанными стенами и черными проемами окон – заброшено и стоит без ухода уже не первый год. Рядом ютится новомодный павильончик с симпатичной голубой крышей.

Он раз в двадцать меньше здания еще советской постройки.

Иду к нему. Естественно, никакой комнатой матери и ребенка тут не пахнет.

Пахнет всем чем угодно, только не этим: бродячими собаками, которые выпрашивают у пассажиров подачки, промаслянными пирожками и чебуреками с непонятной начинкой… в животе играет звучная голодная трель.

Тяну на себя блестящую дверь и оказываюсь в грязном зале ожидания. К моим услугам всего лишь несколько рядов сцепленных между собой металлических стульев и деревянная скамья у стены напротив.

Скамью занимает почтенное цыганское семейство в пестрых одеждах, а все стулья оказались заняты ожидающими рейсов мужчинами.

Пробегаю глазами по помещению. Вижу единственную дверь, на которой в полиэтиленовом файлике размесилась бумажка с надписью «Вход только для персонала».

Не очень-то и хотелось.

Рядом окошко кассы.

Туалета не видать.

Ярик уже беспокойно поводит головой – проголодался малыш и устал.

– Здравствуйте, – обращаюсь я вежливо к кассирше в окошке, – когда ближайший автобус на Москву?

– У нас газе-ели, – раздается писклявый голос. – Автобусов нет.

– Ну, – улыбаюсь я ей, стараясь сохранять вежливость, – газель тоже подходит. Так когда?

– Девушка, – поверх очков на меня презрительно щурятся подслеповатые глаза, – расписание сразу же за вами. Будьте любезны ознакомиться.

Поджимаю губы и пожимаю плечами неужели трудно просто ответить на вопрос? Тем более, что за мной никто в очереди не стоит.

Возвращаюсь обратно. На стенде среди множества разнообразных плакатиков и бумажек, напоминающих о важности ношения масок и иных угрозах, нахожу нужную мне.

«Расписание».

Так, а сколько сейчас вообще времени-то?

Телефон выключен и включать его у меня нет никакого желания. Благо, что над кассой висят допотопные электронные часы, отсчитывающие время огромными зелеными цифрами.

10:30.

Прекрасно, что там у нас по расписанию? Ближайший автобус (га-азе-ель! – тут же возникает писклявый голос в сознании) отправляется в 10:45. Отлично! То, что нужно.

Чем быстрее и дальше я окажусь от этого города, тем лучше.

Купив билет, решаю еще раз попытать счастья в диалоге с «приветливой» кассиршей:

– Подскажите, пожалуйста, а где здесь женский туалет?

– Не предусмотрено!

Отхожу в сторону и думаю о том, какой бы у меня мог быть характер если б я тоже терпела изо дня в день на протяжении всего рабочего дня…

Что же делать? Ребенку нужно кушать, да памперс бы сменить не помешало – благо в слинге у меня всегда хранился один на «всякий пожарный».

Хмурюсь, почесываю лоб, но ни одной стоящей идеи не приходит в голову.

Возвращаюсь к кассе.

– Послушайте, у меня ребенок маленький совсем, – я даже привстаю на цыпочки чтобы кассирша могла увидеть край личика Ярика, – ему надо поменять памперс и покормить… Может вы могли бы пустить меня в туалет для персонала? Обещаю оставить после себя чистоту…

Кассирша презрительно сжимает губы.

– Думать надо было прежде, чем ноги-то раздвигать, шалава малолетняя! Иди-иди отсюда.

Такая незаслуженная и несправедливая грубость вызывает на глазах жгучие слезы.

Побледнев, я на автомате разворачиваюсь и прохожу мимо мужчин к выходу.

Они все прекрасно слышали и никому нет никакого дела. Только делают вид, что не замечают.

Выхожу на улицу. Солнце пригревает, и слышен звон капели.

– Сможешь потерпеть, сынок? Мама поменяет тебе памперс на улице.

Оглядываюсь: с одной стороны от павильона газон с глубокими сугробами коричнево-желтого цвета. Там расположилась стая бродячих собак. Нет, туда нам идти не зачем. Еще не хватало мне от собак отбиваться.

По другую сторону – огромная парковка для рейсовых автобусов (га-азе-елей!).

Отлично, там и пройду за здание. Спрячусь и покормлю ребенка, а потом и переодену.

Единственного памперса хватит до Москвы, а там… там Олька. Она поможет.

Улыбаюсь этой мысли, представляя подругу. Как же все-таки давно мы не виделись! Жаль, что придется встретиться по такому ужасному поводу.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Только бы за зданием было не так грязно… Иду по стоянке мимо микроавтобусов разных расцветок.

– Девушка, что ищете?

Вздрагиваю от неожиданности, оборачиваюсь. С водительского места одного из микроавтобусов, приоткрыв дверь, выглядывает мужчина. Ему лет пятьдесят или чуть больше. Под кожаной кепкой низкий лоб с бисеринками пота, кустистые брови, а под ними добродушные серые глаза.

Сразу как-то проникаюсь к нему доверием.

– Да вот, ребенка надо покормить… – развожу руками будто в этом есть наша с Яриком вина. – А комнаты матери и ребенка нету… Даже туалета на вокзале оказывается не предусмотрено.

Под пристальным и добрым взглядом водителя мои губы начинают предательски дрожать, а на глазах выступают слезы.

– Опять Розалия чудит, – сердито бормочет водила. – Ну коза вредная…

– Что-что, – переспрашиваю я.

– Да ничего, дочка, это я не тебе… А ты иди сюда с мальцом – в машине покормишь и все что надо сделаешь. Чать не собака же.

Сжимаю губы изо всех сил лишь бы не расплакаться от негаданной доброты незнакомца.

Водила распахивает раздвижную дверь:

– Куда едешь-то?

– В Москву, – мямлю я, старательно пряча глаза.

– В Москву, – бурчит он и уже больше обращаясь сам к себе добавляет: – Все они в Москву бегут…

– Что?

– Ничего, дочка, полезай. Я скоро вернусь. Занимайся.

Мы Яриком остаемся одни. Салон наполнен легким запахом бензина, искусственной кожи и сырого поролона.

Мы быстро устраиваемся на продавленном сидении и спокойно принимаемся за обед. Потом я меняю подгузник. Очень вовремя – еще не много и протек бы. Спасибо этому чудесному мужчине. Не знаю, как бы я это делала на весу, да еще и на улице.

Закончив, откидываюсь на спинку и пою сыну песенку пока он не засыпает, смешно морща носиком.

И почти сразу тишину нарушает деликатный стук о корпус автомобиля.

– Закончили, дочка?

Выбираюсь на улицу, придерживая сына и одной рукой оберегая его от ярких солнечных лучей.

– Спасибо вам огромное!

После полумрака салона на улице нестерпимо ярко. Щурясь, смотрю исподлобья на мужчину.

– Твой автобус вон стоит, белый. Водитель – Сашка, присмотрит за тобой в пути. Чего понадобиться: остановиться там или еще что – сразу ему говори, не стесняйся.

Я не знаю, что сказать и растеряно смотрю на своего благодетеля.

– На вот еще, держи в дорогу… мамочка.

Он протягивает мне целлофановый пакетик с еще горячими пирожками и маленькую бутылочку минеральной воды.

Слезы катятся по лицу, и я благодарно обнимаю этого неказистого, но такого доброго человека.

– Береги себя и его, – бурчит водила и смущенно отстраняется.

Я киваю и отправляюсь к автобусу, который отвезет меня в новую жизнь.

Глава 9

К концу поездки я засыпаю, прижавшись к окошку.

– Метро Белорусская, – громко произносит водитель и поворачивает к остановке общественного транспорта.

Москва!

Сонливо хлопая глазами, оглядываюсь кругом и выбираюсь наружу. Кто-то услужливо подает мне руку, я киваю в ответ и тут же мы с Яриком окунаемся в гомон и суету столичной жизни.

Спать хочется неимоверно!

Сказывается утреннее напряжение, и бессонные ночи. Ладно, прорвемся!

Включаю мобилу и среди множества уведомлений нахожу смс от Ольки.

Кроме адреса, она просит позвонить немедленно, как я прибуду в Москву. Она на работе, запасных ключей с собой нет и оставить негде – нужно нас встречать и размещать.

Становится немного стыдно за причиняемые неудобства.

Вид десятков пропущенных звонков от Игоря вселяет ужас, не смотрю на них – сейчас я просто не готова, постараюсь найти силы позже. Открываю дубль гис. Я в Москве впервые и самостоятельно дорогу найти не смогу. Куда уж тут разобраться провинциалке в хитросплетении станций метрополитена!

Вбиваю адрес и радостно улыбаюсь. Оля живет хоть и далеко – аж двадцать минут на метро! Зато без пересадок.

Набираю подругу.

– Приехали? – раздается вместо приветствия.

– Да, Оль…

– Отлично, как найти мой дом разберешься?

По голосу чувствуется, что ей не до меня сейчас.

– Уже, – четко отвечаю я.

– Может быть придется подождать немного, Мил – у меня тут сплошной завал!

– Без проблем, – отвечаю я, – с нами все будет в порядке, не торопись.

Кладу трубку и натыкаюсь глазами на пропущенные звонки и уведомления об смсках в мессенджерах.

Что-то разъедает меня изнутри. Где-то в глубине души корю себя за предательство…

Предательство? Думаю, что после всего произошедшего ни один здравомыслящий человек не счел бы мои поступки предательством. Скорее это меня предали…

Перезванивать я точно не буду – уверена, что телефон отобрали бандиты, но не думать об Игоре не могу. Годы любви так просто не перечеркиваются, хоть он и постарался.

Открываю смски: от угроз стынет кровь в жилах. Пробегаю их глазами, не вчитываясь – совершенно очевидно, что писал их не он.

Но что же с ним все-таки? Как можно узнать жив ли он и все ли в порядке? В том городе мне и попросить-то некого…

Еще десятки сообщений…

Последним – голосовое. Что-то заставляет прослушать его.

– Мила! – раздается на удивление бодрый голос Игоря. – Послушай, любимая! Ты меня очень сильно подставляешь, понимаешь?

Вот тебе новости! Я что, уже становлюсь виноватой?

– Мы же договорились? Понимаешь? С этими людьми

О чем он говорит? Все еще не хочется верить в такую громадную подлость любимого человека. Виню себя за то, что не разглядела этих чудовищных изменений раньше.

– Так дела не делаются. Мне предложили хорошую цену за отработку… я все понимаю, но, малыш, это самый легкий способ… да другого и нет… как еще мы отдадим эти деньги? Возвращайся, я люблю тебя и скучаю…

Он говорит еще что-то, но я уже не могу слушать. Волна презрения и гнева захлестывает меня с головой. Не знаю, как справится с эмоциями…

Отрабатывай сам!

Медленно выдыхаю и оглядываюсь по сторонам.

Московские улицы оглушают людским многоголосьем. Смотрю – сыну тоже все интересно и нравится глазеть по сторонам. Ну и прекрасно. Будто бы у нас семейное путешествие, а не побег от бандитов.

Добраться до Ольгиного дома не составляет труда – транспорт в Москве ходит четко (не чета нашему провинциальному), улицы чистят до блеска – без всех этих грязных сугробов и льдин.

Надо было нам с Игорем тоже в Москву перебираться… при мысли о муже болезненно сдавливает сердце. Сжимаю губы и усилием воли запираю эти мысли в тяжелый сундук памяти – еще не время. Я не готова об этом думать прямо сейчас.

Олькин двор мне сразу очень нравится – просторный, длинный. В глубине, за стройными рядами гаражей виднеетя небольшое озеро, еще покрытое полупрозрачным льдом.

Какая красота!

Дом – хоть и обычная панелька, и выглядит совершенно заурядным, но совсем не прост как может показаться на первый взгляд. Все парковочные места у подъездов уставлены дорогими иномарками. Я хоть и не слишком разбираюсь в машинах, но значки бмв и мерседеса знает любой, верно?

Мой подъезд – третий. Располагаемся с Яриком на лавочке и начинаем терпеливо ждать.

Пирожки давно все съедены, а на дне бутылочки плещется совсем немного воды.

Хоть бы Оля не задержалась допоздна. Памперсов у меня больше нет, как и денег их купить. Цены сейчас такие, что и на самую дешевую упаковку не хватит!

Не смотря на яркое солнце в небе и чудесную погоду быстро становится прохладно. Я погружаюсь в невеселые мысли и не замечаю, как к подъезду плавно подъезжает роскошный автомобиль.

Задние дверцы распахиваются. Краем глаза вижу появившихся мужчину и женщину.

Чуть поворачиваю голову и уже собираюсь отвернуться, как застываю разинув рот – роскошная шатенка, вышедшая из классной тачки ни кто иная как Олька! Моя Олька!

– Обалдеть… – шепчу беззвучно губами.

Оля улыбается мне и спешит навстречу.

– Ну как вы? – произносит она. – Замерзли?

Отрицательно качаю головой, а Ярик и вовсе заливается счастливым смехом глядя на красивую тетю.

– Какая ты клевая, Оль, – восхищенно шепчу ей на ухо, целую в щеку.

Стильный макияж, чувственный аромат, одежда – Оля просто конфетка.

– Так, – раздается низкий бархатистый бас, от которого я мгновенно покрываюсь мурашками, – значит вы и есть та самая Мила, из-за которой так распереживалась Ольга Сергеевна?

С легкой полулыбкой Оля отстраняется давая, возможность мне увидеть говорившего.

Какая самонадеянность! Прекрасно видно, что Оля почтительно отходит чуть в сторону перед мужчиной.

К нам ближе подходит солидный широкоплечий мужчина лет тридцати пяти. Светло коричневое пальто прекрасно сидит на отличной фигуре, идеально сочетаясь с темно-синим деловым костюмом. Бордовый галстук контрастирует с белизной сорочки.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Темно-коричневые, почти черные туфли блестят чистотой и элегантностью.

Просто и элегантно. Но не его одежда привлекает мое внимание.

Немного испугано смотрю в его лицо.

Настоящий красавец, красивый тем особенным типом мужской, именно мужской, красоты: высоких лоб сразу же выдает интеллектуала, массивный подбородок – волевой характер… четко очерченные губы приоткрывают белоснежные ровные зубы. А легкая темная щетина свидетельствует о непокорном, каком-то бунтарском духе.

Она будто бы говорит окружающим: «Смотрите, на мне дорогой отличный костюм – как и полагается. Прекрасная дорогущая машина – как и полагается. Но играть я буду только по своим правилам – не так как полагается, а как сочту нужным!»

Меня обдает жаром, и я чувствую, что заливаюсь краской. И чего я пялюсь на него так? Это же не прилично!

Карие глаза смотрят на меня с интересом и изучающе.

– Здравств… – лепечу я и замечаю, как Олька вскидывает бровь.

От этого смущаюсь и краснею еще сильнее. Готова просто провалиться сквозь землю!

Да что со мной происходит.

Он приближается ко мне. Надвигается словно скала – огромный, красивый, уверенный в себе.

Весь его облик говорит только об одном – все будет так, как захочет он. И горе тому, кто решит встать у него на пути.

А сейчас здесь стою я…

– Здравствуйте, – произносит он негромко после короткой паузы и протягивает мне руку.

Я стараюсь оторваться от его притягательных глаз, но ничего не могу поделать – я в трансе или гипнозе.

Он подходит еще чуть ближе, и меня окутывает его ароматом.

Ноздри непроизвольно расширяются, стараясь вобрать в себя побольше.

Что это за аромат – я не знаю. Какая-то удивительная смесь цитрусовой нежности и свежести морского ветра, с пряными едва уловимыми нотками…

Разгораясь от стыда, понимаю, что мои соски набухли и встали торчком! Хорошо, что сейчас только весна, а я в куртке и этого не видно!

Может быть это от холода?

В его глазах вспыхивают золотистые искорки.

Может быть и от холода, конечно, но…

Так, Мила! Возьми себя в руки и не позорься!

Ты, вообще-то, замужем!

При мысли об Игоре я словно спускаюсь с пушистого облачка на грешную землю.

Отвечаю на рукопожатие. Твердая ладонь властно обхватывает мою ладошку и сильно, но нежно сжимает в приветствии.

– Марк Андреевич, – представляется роскошный атлет, – Марк.

– Мила, – лепечу в ответ.

– А это что у нас за богатырь такой?

Марк без всякой чванливости наклоняется к сыну и протягивает руку и ему. Малыш заливается смехом и с интересом смотрит на незнакомца.

– Это Ярик, – спохватываюсь, – Ярослав, мой сын…

– Поня-ятно, – низкий бас переливается, как урчание сытого льва. – Такого мужчину никак нельзя было заставлять ждать. Вы, Ольга Сергеевна, меня абсолютно правильно убедили.

– Марк Андреевич, мне нужно проводить их в квартиру, вы подниметесь? Может быть, чаю или кофе?

Сама не осознаю, как с надеждой смотрю на него.

Никому и ни за что, даже самой себе, я никогда бы не призналась, что мне очень хочется, чтобы он поднялся вместе с нами.

Глава 10

– Спасибо за приглашение, Ольга Сергеевна, – Марк переводит взгляд на меня и продолжает. – В другой раз. Я сделаю звонок.

Он опять протягивает мне руку для рукопожатия.

– Приятно было с вами познакомиться, – от прикосновения к нему меня будто бы пронзает электрический разряд.

Да что ж такое происходит-то?

Хмурюсь и закусываю губу. Стараюсь избегать его взгляда, но получается плохо.

– И с вами, молодой человек, – Марк осторожно, двумя пальцами, берет ручку Ярика и потряхивает.

Ребенок довольно гулит.

Я не могу сдержать счастливой улыбки.

– И я рада знакомству, Марк Андреевич.

– Марк, – поправляет он меня и кивнув отходит к машине.

Оля тянет меня за рукав.

– Пойдем скорее, у нас работы вагон…

Киваю и следую за подругой к подъезду.

Мелодично звякает замок подъездной двери, и мы проходим внутрь.

Обычный, но абсолютно не загаженный подъезд – не чета нашему. В горшочках возле окон стоят цветы. Все чинно, благородно. Видно, что подъезд постоянно держат в порядке. Сбоку от лестницы к лифтам вижу небольшую колясочную, и меня как-то отпускает. Не знаю почему.

Поднимаемся на лифте к Ольке на третий этаж. Всю дорогу она ни о чем меня не расспрашивает, а только мило играется с Яриком.

– Добро пожаловать! – распахивая дверь приглашает она нас в квартиру. – Все в вашем распоряжении, ни в чем себе не отказывайте и не стесняйтесь.

Мы проходим.

Квартира в серо-белых холодных тонах – стильная, минималистичная и очень чистая. Вполне отражает владелицу – Олька всегда была сильной и целеустремленной.

– У меня две комнаты, одна из которых спальня – выбирайте любую…

– Да как тебе удобнее, Оль, – начинаю, – мы нисколько не хотим тебя стеснять… это на время, ненадолго…

– Разговорчики, Леднева! – строго хмурится подруга. – Мы с тобой еще поговорим, а пока, раз ты сама не можешь выбрать, марш в спальню – вам там будет удобнее.

Мы проходим в небольшую комнату, большую часть которой занимает двуспальная кровать. Две тумбочки по бокам, да встроенный шкаф с огромным зеркалом из которого на меня смотрит очень усталая, буквально вымотанная девушка с ребенком у груди.

Не велика красавица – под глазами набухли мешки, волосы неаккуратно растрепались по плечам светлыми прядями. От сухости губы вот-вот растрескаются… Какое ужасное впечатление я должна была произвести на Марка?

Почему я вообще думаю об этом?!

Хмурюсь, и отражение хмурится и морщит лоб в ответ.

А Ярик улыбается и причмокивает губками. Будто знает что-то такое, о чем я даже не подозреваю! Маленький проказник!

Быстро скидываем одежду – покормлю ребенка на ходу. Не хочется задерживать Олю, она и так для нас очень много сделала и старается во всю.

– Олечка, – кричу ей, – секунду, мы сейчас!

Выбегаем с Яриком продолжать экскурсию.

– Здесь ванна, здесь туалет – все просто, не запутаешься, – с улыбкой указывает Оля на двери. – Идем на кухню.

Кухня сверкает чистотой – горжусь подругой. Строить карьеру и быть великолепной хозяйкой – это ли не идеал женщины?

При этих мыслях в голове вновь возникает образ Марка, и я понимаю, как необходима третья роль – быть любимой.

И защищенной.

И еще много бы чего.

Почему ты опять об этом думаешь?!

–…кофе. Ты меня вообще слушаешь, Мила?

Строгий голос Оли возвращает меня в чувство, и я заливаюсь густым румянцем.

Оля покачивает головой.

– Говорю: холодильник полупустой, есть только кофе. Может где-то остался чай в пакетиках – посмотришь. Так что продукты купишь сама.

Не успеваю сказать подруге о своих не слишком богатых финансах, как она в очередной раз делает все за меня.

– Денег я оставлю, сходишь в магазин… Ну, что еще не рассказала? Задавай свои вопросы, а то мне бежать нужно. Марк Андреевич и так там уже столько времени ждет… кому бы рассказала – никто бы не поверил. Он, да кого-то ждет! Это ведь его все всегда дожидаются.

Напоминание о роскошном мужчине вызывает покалывание в кончиках пальцев. Из всех вопросов я задаю самый неподходящий в данный момент:

– А он кто, Оль?

Олька замирает на долю мгновения и тут же расплывается в улыбке.

– Директор мой, и владелец компании по совместительству. Чумовой мужик, да?

Спохватываюсь и пожимаю плечами.

– Наверно, – делаю невозмутимое лицо. – Просто интересно кто это тебя там дожидается.

И краснею.

Оля задерживает на мне взгляд чуть дольше чем нужно и произносит:

– Понятно, – улыбается. – Ну, раз вопросов больше нет, то располагайтесь-отдыхайте. Я буду вечером, может быть поздно…

В голове почему-то возникают непристойные мысли о нем… Мила! Ты совсем сдурела.

Может и сдурела, но я вдруг особенно ярко осознала, как же давно у меня не было секса.

Придется даже потрудиться чтобы вспомнить. А уж говорить об удовольствии… Все, хватит! Я же не шлюха какая-то!

– Леднева, ты все витаешь в облаках. Повторяю, для особенно уставших – деньги, – с этими словами Оля поднимает вверх пятитысячную купюру, – вот они. Хватит пока? А то кэша больше нет – снимать надо, а карту я тебе сегодня оставить не могу.

– Хватит-хватит, Оль! И то так много ты чего…

Оля усмехается и надевает сапоги.

– Много, – передразнивает она меня без малейшей капли сарказма, – ты, милая моя, с единственным сокровищем – с тем которое у тебя на руках, а больше у вас ничего и нет. Купи продуктов и для ребенка все на что хватит, а потом разберемся. Все, убежала.

Она стремительно подлетает ко мне обдавая волной нежного парфюма. Какой обалденный запах! Молодец, Олька! Клевая у нее жизнь, которую она вполне заслужила.

Обнимаемся на прощание.

– Спасибо, – шепчу в ушко, и чувствую, как на секундочку ее руки крепче сжимают меня.

Хлопает дверь, и еще какое-то время мы слышим звонкий стук Олиных каблуков по лестнице – не дожидаясь лифта, она спускается по лестнице.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Я целую Ярика в лобик.

– Ну вот, сыночек, наша новая жизнь начинается прямо сейчас!

***

Дорогие мои!

Приглашаю вас познакомиться с еще одной моей книгой.

Это история про Олю и о ее непростом пути к счастью.

Захватывающе интересно и очень горячо и эмоционально)

Начать читать можно перейдя по ссылке

"( Не ) Его добыча"

- Не дергайся, - рычит он сквозь стиснутые зубы. - Ты всегда такая несговорчивая?

От его низкого хриплого голоса мурашки бегут по всему телу.

Думает, уступлю? Как бы не так!

Смотрю ему прямо в глаза и... кажется между нами воздух сейчас вспыхнет разрядами молний.

- Всегда! - отвечаю с вызовом и прикусываю губу.

Он надвигается как скала:

- Я все равно получу желаемое. Всегда получаю.

Против воли сжимаюсь в комочек:

- И чего же вы желаете...

Я - искушенная акула корпоративного мира. Отправляясь в очередную деловую поездку, я и не предполагала, что переговоры о слиянии с владельцем конкурирующей компании станут для меня самым сильным испытанием...

Глава 11

Расслабляться мне совершенно некогда. Нам действительно нужна целая куча вещей. И начать стоит с памперсов – еще не хватало разводить грязь в гостях.

Кормлю сына. Глаза слипаются о усталости – улечься бы сейчас с ним на этой большой и удобной кровати и спать, спасть, спа-а-ать…

Молодым матерям сон только снится! Если так можно выразиться вообще.

Умываюсь ледяной водой и немного прихожу в чувство. Ноги гудят, и все тело как-то неприятно ломит.

Включаю карту Москвы. Какая же она огромная! И нахожу ближайший гипермаркет – там найдется все необходимое для нас.

Собираемся и выходим на улицу. Какой же сегодня долгий день! А ведь еще даже не вечер.

С интересом оглядываюсь кругом. Теперь, когда мы устроились и в безопасности, мир начинает расцветать для меня все ярче и ярче.

Двор заливает желтоватый свет закатного солнца. Приятно пахнет сырой влагой тающего снега – ВЕСНА! Боже, какое это все-таки чудесное чувство – ощущать пробуждение природы после зимнего оцепенения и быть его частью.

Сын таращится по сторонам постоянно переводя взгляд с вороны на машину, с машины на человека, ведущего на поводке симпатичного корги – ему интересно все.

Со стороны заледенелого озера доносятся веселые крики ребятни.

Тротуары хорошо очищены от снега – идти легко приятно. Я полной грудью вдыхаю прохладный воздух и несмотря на все накопленную усталость улыбаюсь.

Из пекарни на углу тянется дурманящий аромат сежей выпечки.

– Зайдем на обратном пути, – обещаю сыну и ускоряю шаг.

Я очень голодна. Но перед глазами почему-то опять возникает образ Марка.

Да, права Олька, крутой мужчина. Сразу понятно – такой не станет подкладывать любимую под мерзавцев лишь бы расплатиться с долгами.

Такой перевернет весь мир ради своей любимой. А если потребуется – и не только мир.

В груди возникло щемящее чувство грусти и тоски. Мысленно вспоминаю и рассматриваю его.

Дорогое пальто только подчеркивает развитые бицепсы и плечи. Стройный, широкоплечий и узкобедрый. Такое с неба не валится, а требует каждодневного упорного труда в спортзале.

Тем более, что он явно старше нас с Олькой лет на десять.

Кожей ладони я вдруг, как наяву, ощутила его прикосновение. Низ живота тут же отозвался сладкой нарастающей истомой… Он прикоснулся твердо, властно и, вместе с тем, так нежно, так ласково…

Волна приятных мурашек пробегает по телу.

Я не должна думать о нем так. С чего бы мне вообще о нем думать? Но эти воспоминания и мысли так приятно возбуждают и… успокаивают. Само знакомство с таким мужчиной дарит чувство безопасности.

Как же, наверное, классно быть его женщиной!

Вспыхиваю. Чувствую, как распаляюсь не на шутку, мурашками дело уже не ограничивается. Под трусиками очень-очень жарко и влажно…

Закусываю губу и хмурюсь. Разошлась ты что-то, Леднова!

Займись-ка лучше делом.

Настойчиво прогоняю все мысли о Марке прочь.

Все! Нечего предаваться глупым фантазиям.

Хорошо, что мы наконец добрались до магазина. Хватаю тележку и начинаю обход рядов и полок.

Как же все-таки нам много нужно! И ведь только на первое время.

Приятные воспоминания и фантазии о сногсшибательном мужчине уступают место повседневности.

А моя нынешняя повседневность очень и очень тревожная. Я с маленьким ребенком на руках, без денег и жилья в чужом городе. Оля, конечно, поможет, но сколько можно будет пользоваться добротой подруги? Может еще сесть к ней на шею и свесить ножки?

Я в семейной жизни с Игорем не была разбалована деньгами. Жили мы, как и все – от зарплаты до зарплаты. Не шиковали. Денег едва хватало на аренду двушки, продукты, да на нечастую покупку недорогой одежды.

Тем не менее, сейчас дела обстоят гораздо хуже.

Нужно что-то придумать и как можно скорее. Работу какую-то найти, а потом и жилье можно будет снять, чтобы не стеснять подругу.

Только вот куда можно устроиться с маленьким ребенком на руках? Мамочек и так неохотно берут на работу, а в такой ситуации как моя…

Упрямо сжимаю губы. Ничего, я что-нибудь придумаю. У меня нет ни выбора, ни другого выхода.

Обратная дорога с ребенком на груди и несколькими огромными пакетами для меня уже не такая радужная. Я старательно не допускаю никаких мыслей о Марке и сосредоточена только на бытовых делах. Вернее, стараюсь быть сосредоточена. Его яркий образ все-таки очень трудно вытравить из мыслей.

Ну, блин, тоже – навязался на мою голову! Только этого мне не хватало.

Сержусь на него, и это немного помогает.

Когда я нагруженная как маленькая лошадка наконец добираюсь до квартиры, крохотные капельки пота струятся по спине, а дыхание становится тяжелым и прерывистым.

Сейчас бы в душ! Но сперва дела.

Кормлю и переодеваю ребенка. Раскладываю продукты и принимаюсь за готовку. Это, пожалуй, единственно, чем я могу порадовать и отблагодарить Олю – вкусным ужином. А готовить я умею хорошо.

Затем легкая уборка. Привычные домашние хлопоты создают приятную завесу белого шума в моем сознании. Куда-то на второй план уходят проблемы и тревоги.

Только один яркий образ все никак не удается полностью исключить.

Заглядываю в комнату – Ярик сладко спит. Я собрала все подушки и одеяла и устроила сыночку уютное гнездышко, чтобы он вдруг не свалился во сне. Но сынок так устал за долгий, насыщенный день, что как уснул в одной позе, так и продолжает мирно посапывать.

А значит я могу наконец-то сбегать в душ. Понежится под горячими струями я себе, конечно, не позволю, и дверь в ванную оставлю открытой чтобы видеть кровать в спальне, но это в миллион раз лучше, чем ничего.

Принимаюсь что-то мурлыкать себе под нос и раздеваюсь. С интересом разглядываю Олькины уходовые средства, на полочке. Названия мне совершенно не знакомы, а элегантный вид флаконов говорит о том, что вряд ли они куплены в каком-то из масс-маркетов.

Ненавязчивый аромат кокоса создает волнительную атмосферу тропического побережья. Я на море-то и никогда не была, но мне кажется, что там пахнет именно так – горячий влажный воздух напоен ароматом фруктов, названия которых мне даже не известны.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Я успеваю принять душ и смыть с себя дневную усталость. Сейчас завалюсь к Ярику под бочок и вздремну немножко…

Закутываюсь в пушистый Олькин халат. Обматываю мокрые волосы полотенцем стоя у зеркала.

Душ явно освежил меня!

Стираю рукой паровой конденсат чтобы лучше видеть свое лицо.

Кожа приобрела ровный оттенок, ушли нездоровые алые пятна. Губки увлажнились, исчезла сухость… Кажется, что и многодневные мешки под глазами стали гораздо меньше.

Улыбаюсь отражению. Симпатичная я все-таки!

Только принимаюсь легонько напевать, как щелкает замок входной двери.

Неужели Олька вернулась? Разве она не говорила о позднем вечере?

Сердце сжимается от нехорошего предчувствия.

– О-оль? – тихонько зову ее я.

В ответ тишина, и только паркет в прихожей жалобно скрипит под тяжелыми шагами.

Эти шаги точно не Олины.

Они – мужские.

Глава 12

Темно. Короткий весенний день догорает ярким заревом где-то за горизонтом.

В коридоре Олиной квартиры почти ничего не видно – только слабый свет из нашей с Яриком спальни чуть-чуть разбавляет мрак.

После света ванной комнаты мне не видно вообще ничего. Только легкий скрип и неясные шорохи.

Страшно пипец.

Мысли испуганными стайками разлетаются из головы оставляя только пустоту, наполненную страхом.

Что если эти мерзавцы нашли меня? Но как?

Мне везет, и пришелец почему-то возится у входной двери. Выжидает что ли?

Ну а я ждать не намерена! Буду бороться за жизнь изо всех сил!

Я босиком. По ногам продолжают стекать капельки воды.

То жарко, то пробирает мороз по коже.

Скольжу через коридор в кухню – хорошо, что она как раз напротив.

Светло-серые, но плотные шторы едва пропускают крохи света. Шарю глазами – чтобы схватить такое поувесистее?

У Оли не такой уж богатый выбор посуды. Сразу видно, что готовит она мало. Наверное, только для себя…

Сковороду с жаренным мясом? Она горячая и при ударе все вывалится на меня саму… Чайник? Как-то не серьезно.

Заламываю от напряжения пальцы.

Мила! Хватить раздумывать! Схвати уже хоть что-нибудь, а то будешь встречать насильников в одном легком халатике. То-то они обрадуются.

Краем глаза улавливаю быстрый блеск. Точно! Ваза на столе подойдет как нельзя лучше. Я залюбовалась ей еще днем – высокая стильная и, что мне особенно сейчас на руку, с толстыми стенками и дном.

Нащупываю прохладу закаленного стекла и поднимаю вазу над головой как дубинку. Замираю.

Нападать сама я не собираюсь – я же не дура в конце-то концов, но если кто сунется дальше прихожей…

Осторожный шаг совсем рядом. Скрип. Шелест.

Еще один шаг – следующим этот мужик буквально наступит на меня!

Решаюсь. Замахиваюсь посильнее и выскакиваю. За мгновение до этого чувствую необычный аромат – горьковатую смесь табака и нежность цитрусовых…

Необычный, но такой знакомый.

Не успеваю обдумать эту информацию и диким криком обрушиваю вазу на голову незнакомца.

– Спокойно, – раздается низкий бас с хрипотцой. – Давайте без вот этого всего…

Моя рука тут же в стальном капкане чьих-то цепких пальцев.

Вскрикиваю от страха и неожиданности и пытаюсь бороться.

– А ну пусти меня, урод! Я буду кричать!

Такая ярость и для меня самой неожиданна. Я как маленький яростный комок – трепыхаюсь и борюсь в пушистом Олькином халате.

Мужчина нависает надо мной, как огромная скала. Его силуэт чернеет даже на фоне окружающего мрака.

Одной рукой он продолжает удерживать мою руку с вазой, а второй обхватывает за плечи и прижимает к себе.

– Мила! Спокойно. Это я, Марк. Я не хотел вас напугать.

Мои колени дрожат. Не знаю от чего больше – от пережитого напряжения или от близости к этому огромному сильному мужчине.

За абсолютным спокойствием в его голосе слышатся звенящие нотки напряжения.

Вряд ли это от усилий, которые он прикладывает чтобы удержать меня. Кажется, это самое несложное что ему нужно делать. Его мышцы едва напряглись, но я уже чувствую их гранитную твердость.

И вместе с тем упругость живого тела, жар которого я ощущаю даже через одежду.

Дышу глубоко и часто. Задыхаюсь.

Я в стальном капкане. Его аромат дурманит и пьянит меня. Наша близость позволяет мне почувствовать его запах. Не аромат туалетной воды, а именно

его

аромат – тонкий звериный и жутко опасный.

Кажется, сдави он меня сильнее ребра захрустят.

По телу проносится волна жара и во рту мгновенно пересыхает. Настолько, что я не могу произнести ни слова – только дышу. Часто и прерывисто.

– Мила, вы меня узнаете? – повторяет Марк, наклоняясь ближе.

Вижу блеск его глаз – близко-близко. Приоткрывшиеся, словно для поцелуя губы…

Обмякаю и непроизвольно прислоняюсь к нему.

– Успокоились? – теперь в голосе чувствуется легкая усмешка. – Если отпущу, не саданете этой штуковиной? Что там у вас, кстати?

Могу выдавить из себя только утвердительное мычание. Сладкий капкан его рук тут же размыкается, и я на свободе.

Холодно.

Холодно и одиноко. Непроизвольно хочется вернуться обратно и прижаться к этой мощной груди, а потом…

– Может включим свет или предпочитаете стоять в темноте?

Смеется! Это действует отрезвляюще. Вспыхиваю гневом мгновенно! Да кто он такой подтрунивать надо мной?

Молча протягиваю руку к выключателю на боковой стене, и кухню заливает белоснежный свет диодных ламп.

Хмурюсь и сверлю его взглядом.

Он смотрит на меня в ответ.

Вдруг слегка прищуривается, а в глазах загорается какое-то темное, мощное пламя.

Зрелище настолько необычное и пугающее, что я невольно отстраняюсь назад. Это пламя пугает и вместе с тем манит меня.

Кажется, я знаю, что чувствует мотылек, летящий к пламени свечи…

Закусываю губу и стараюсь не обращать внимание не мурашки, которые волнами, как прибой, носятся по моему телу.

Он – само спокойствие. Ледяным я бы его не назвала – вся его фигура говорит о вдруг возникшем напряжении, которое он удерживает под контролем.

Чуть прищурившись, внимательно рассматривает меня: небрежно скользит взглядом по замотанным полотенцем волосам, лицу… Прямо и спокойно смотрит мне в глаза, задерживая взгляд до тех пор, пока я не заливаюсь краской и не опускаю глаза вниз.

Я вдруг понимаю, что из-за нашей борьбы (ха! Это все равно что бороться с океаном или огромной горой) я все растрепалась. А я ведь стою перед только в одном халатике…

Стыдобища!

Быстро оглядываю себя. Все хорошо – поясок чуть ослаб, но не развязался. Чуть больше, чем хотелось приоткрыта шея и декольте… Запахиваюсь и, сердито хмурясь поднимаю на него глаза.

– Как вы здесь оказались и что вам нужно?

***

Дорогие читательницы!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Если вам нравится история, не забывайте добавить книгу в библиотеку и поставить лайк - вам не сложно, а мне безумно приятно ????

А чтобы не пропустить выход новинок (которые, кстати, будут выходить регулярно и часто) подпишитесь на меня❤️

С любовью, ваша Мира❤️

Глава 13

Марк поднимает руки ладонями вверх и будто бы говорит: «Сдаюсь!».

– Никакого злого умысла у меня нет, – усмехается он, делая шаг в сторону. – В суматохе Ольга Сергеевна оставила дома важные документы…

– И поздно вечером вы приехали лично их забрать? – не удерживаюсь я от едкого замечания.

В эту игру можно играть вдвоем.

Он бросает на меня тяжелый взгляд, который буквально придавливает меня к полу. Да уж, с таким мужчиной шутки плохи. Я тут же прикусываю язык и зарекаюсь подшучивать.

В конце концов он просто огромен по сравнению со мной. А мы здесь одни…

Ну что за глупости тебе лезут в голову, Леднова. С первого взгляда понятно, что этот мужчина не из того разряда, которому надо применять насилие по отношению к женщине.

А из какого же?

Да все очевидно – женщины на такого красавца пачками должны вешаться…

– Ольга Сергеевна вас разве не предупредила о том, что вечером улетела в командировку?

– Оля? В командировку? – глупо переспрашиваю я.

– Да, а документы нужны мне прямо с утра. Поэтому Ольга Сергеевна и дала мне ключи, предупредив что вы все еще гостите у нее.

– Так почему вы крались в темноте? – прищуриваюсь я.

– А я и не крался, открыл дверь – в квартире темно, ну я и подумал, что вы с малышом уже легли и не хотел мешать. Ольга Сергеевна предупредила, что папка должна была остаться где-то тут – в прихожей, вот я и рыскал в темноте… пока на меня не выпрыгнули вы с дубиной наперевес.

Последнее предложение Марк произнес уже с легкой улыбкой.

Я вежливо улыбаюсь в ответ.

Пауза.

Он использует ее чтобы получше меня рассмотреть и делает это, не скрываясь и нисколько не таясь. Вспыхиваю от такого нахальства.

– Нашли?

– Кого? – вскидывает он брови.

– А вы что, забыли, что искали?

Молчит. Легкая, едва заметная улыбка продолжает блуждать по его губам.

– Мила, – прерывает он молчание, – давайте перейдем на «ты»?

Хмурюсь. Стараюсь не смотреть ему в глаза, хоть это и очень сложно сделать.

– Нет, – отвечаю с вызовом.

Думает, раз он красавчик и владелец какой-то там фирмы, то ему все можно?

Пламя в его глазах разгорается еще сильнее.

Не нравится мне это. Чувствую легкую дрожь во всем теле. Меня будто знобит.

Я побаиваюсь этого роскошного мужчину. Не знаю, чего от него можно ожидать.

– Угостите меня кофе?

Непроизвольно заливаюсь краской – ну какой кофе поздним вечером?

– Вы, кажется, за документами приезжали, которые вам нужны были срочно-срочно рано утром?

– Для чашки кофе с вами я с легкостью найду пятнадцать минут.

Вибрации его голоса завораживают. В них удивительным образом сочетаются лед и пламень…

Закусываю губу и отрицательно качаю головой.

– Я могу помочь вам найти документы и только. А кофе я не распиваю с малознакомыми мужчинами…

– А с хорошо знакомыми? – усмехается он, приподнимая бровь.

Он флиртует что ли со мной? Надо выпроваживать его поскорее и постараться никак не обнадежить…

– Ни с какими, – отрезаю я. – Я замужем.

– Ах ну да, простите, Мила. Я и забыл о вашем замужестве.

Все это звучит как откровенная подначка. В очередной раз заливаюсь краской. Наверное, потому что осознаю правомерность насмешки – где мой муж? Торгуется с бандитами как подороже меня продать?

– У меня ребенок спит…

Я стараюсь найти выход из неловкой ситуации, но чувствую, что все сильнее теряю контроль.

Это очень трудно рядом с ним – и контролировать что-то, и противостоять ему. Чувствуется, человек с железной хваткой. Такие ведут за собой, а не позволяют вести себя.

– Я не хотел напугать тебя…

Я же не разрешала ему себя так называть?

–…и давай все же перейдем на «ты», хорошо? Думаю, что человеку, который только что хотел огреть тебя по голове здоровенной стеклянной вазой можно говорить «ты», не так ли?

Киваю. Ты, так ты. Только уходи поскорее!

– Вот и славно, – он довольно улыбается и не торопясь поворачивается к прихожей лицом.

Я тоже смотрю в туже сторону, надеясь, что поиски его чертовой папки не затянутся.

Вот и она, родимая, лежит под белоснежным пакетом из гипермаркета, который я поставила еще днем и позабыла убрать.

Марк подходит к тумбе, вытаскивает папку и начинает просматривать документы.

– Да, это то, что нужно, – кивает он. – Спасибо тебе за помощь, Мила.

Поднимает голову и опять смотрит на меня таким взглядом, что я делаю шаг назад – на кухню, и стягиваю ладонью халат на груди.

– Хорошего вечера, – он опять улыбается и буквально пронзает меня взглядом.

Фух, все-таки значит уходит. В теле нарастает дрожь. Буду чувствовать спокойно, когда захлопну за ним дверь…

Кстати, о двери.

– Может быть оставите ключи? Раз вы уже забрали папку…

– Конечно, – соглашается он, – теперь они мне без надобности.

Засовывает руку в карман брюк. Делает все неспеша, со спокойной грацией хищника, который в любой момент может заметить добычу и рвануть вперед.

Я же больше напоминаю испуганную антилопу, которая наблюдает за всем происходящим с округлившимися от страха глазами.

Звякнув, ключи занимают место папки на тумбочке.

– Еще раз извини, что напугал, – произносит Марк и прощается легким кивком головы.

Дверь со стуком закрывается за ним, а я некоторое время медлю, прежде чем пойти и повернуть замок.

В прихожей еще долго чувствуется его аромат.

Я прислушиваюсь не проснулся ли Ярик и устраиваюсь поудобнее с чашкой горячего чая. Кажется, сегодня я долго не усну.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 14

Сон сначала долго не идет ко мне не смотря на дикую усталость. В голове – ураган мыслей.

Не могу перестать думать о событиях сегодняшнего долгого дня.

Это ж пипец какой-то! Жизнь изменилась просто на «до» и «после»… и что теперь делать?

Думаю обо всем: о сыне, о муже, об Ольке… о Марке тоже, куда ж его девать…

Сознание так и норовит подсунуть образ этого мужчины. Хмурюсь, сержусь сама на себя и гоню его прочь. Прям точно так сегодня с кофе. Ишь какой! Разбежался.

В остальном все более чем печально.

Предательство Игоря оставило в сердце ужасную рваную рану, которую будто бы не раз прижги огнем – она и не кровоточит, но болит нестерпимо. Как возможно так себя вести? Порой я просто отказываюсь верить в происходящее.

Может его заставили? А что, им это очень легко сделать. Их, как минимум, больше…

Ага-ага. Он ведь так стойко сопротивлялся… вспоминается разговор на кухне и те айсберги вранья, которые он успел нагромоздить за время нашей семейной жизни.

При мыслях о семье сердце будто стискивают ледяные тиски. Тиски с шипами. Ядовитыми.

Чего ему не хватало? Неужели с нами было так плохо, что пошел искать эмоций и развлечений в другом месте? Или может это все-таки моя вина? Кто хранительница очага, если не я?

Теперь уже не я – это точно. Наш очаг разрушен и растоптан грязными ботинками.

Дышу часто-часто и не понимаю от чего: от злости, от вины, от презрения? К кому? К себе? К нему?

И опять в мысли врывается Марк. Это происходит как-то непроизвольно, само собой.

Теперь злюсь на него. Тоже мне шутник! Сначала напугал до полусмерти, а потом шуточки свои шутил.

Прихожу к неутешительной мысли, что только за последние сутки я встретила множество мужчин и только дядечка на автовокзале был ко мне добр без всякой корысти. Не рассчитывал залезть ко мне в трусики и получить сладенького…

А все остальные… Эх!

Со мной рядом уже спит мой единственный нужный мужчина в жизни – сынок. И я должна сделать все для его счастья.

Только как? Ума не приложу.

Да за плечами у меня похожий экономический факультет, что и у Ольки… только вот карьерой я никогда целенаправленно не занималась. Просто работала честно, по головам не шла, в склоках и интригах не участвовала… Старалась делать свое дело хорошо, но такие люди нынче не в почете.

Опять думаю о муже – как он и что с ним? Судя по голосу из последней голосвухи – все в порядке… как такое возможно – понятия не имею.

Меня всегда воспитывали с пониманием того, что муж – глава семьи, и его дело эту самую семью обеспечить.

И ведь обеспечивал! Пусть к моим ногам не валились дорогие шмотки и айфоны последней модели, но я прекрасно жила и без всего этого. Счастливая семья для меня была куда важнее и дороже…

Да и сейчас остается. Только вот с Игорем…

Я заставила себя прекратить думать об этом, несмотря на то, что мысленно уже почти произнесла страшные слова. Нет, еще не время! Я просто не вынесу сейчас всего вот этого.

Пытаюсь переключиться на что-то другое, но круговорот мыслей все равно вертится только вокруг одного и того же – нашей разрушенной семьи. Освещается, правда, порой непрошенным пятном Марка…

Не знаю, как это работает – не хочу о нем думать вот ни капельки! Он же нахально лезет и в мысли.

Смотрю на сладко спящего сына и слезы наворачиваются на глаза. Тянусь к нему и тихонько, чтобы не потревожить сна, целую в лобик.

– Спи, сладкий, спи-спи, – беззвучно шепчу, глядя на него.

Он сегодня тоже очень сильно устали набрался впечатлений, поэтому спит без задних ног.

Мне бы следовало воспользоваться возможностью, но… Черт!

Все опять по кругу: Игорь, предательство, бандиты, долги… что мне вообще делать? Ни документов, ни денег, живу у подруги… просто какая-то глубоченная яма.

И опять Марк…

А потом бандиты…

А потом…

Измученная мыслями и проблемами, которые решить ой как не просто не замечаю сама как проваливаюсь в сон.

Не помню, что мне снится, но что-то яркое, чувственное и удивительно приятно пахнущее. Сновидение оставило после себя приятную усталость как после… секса?

Едва приоткрыв глаза и проснувшись, краснею. Хорошенькое начало дня!

Сынок спит. Не буду будить – пусть набирается сил и растет.

Я тоже чувствую себя отдохнувшей… так стоит ли ругать такое прекрасное утро? Нужно радоваться и быть благодарной!

Улыбаюсь наступающему дню и тихонько выбираюсь из постели.

И тут же понимаю, что груз тех мыслей, что не давали мне уснуть ночью стал… не легче, а прозрачнее что ли…

Да, мысли об Игоре по-прежнему вызывали тяжелое чувство и тупую боль в сердце… Наша семья, кажется, разрушена бесповоротно…

Но теперь в голове возникла идея – если бандиты привязались к нам из-за долга, то может быть мне постараться и помочь Игорю расплатиться? Тогда я смогу вздохнуть спокойнее, не бояться каждого шороха и не оглядываться по сторонам…

Только как мне заработать такие огромные деньжищи?

Сомнений в том, что нужно работать у меня не оставалось – не могу я бесконечно пользоваться добротой подруги, пусть и лучшей. Это просто постыдно и недостойно!

Нам с Яриком нужно обеспечиваться себя самим и помогать нашему папаше избавиться от долгов.

Только как это сделать?

Хмурюсь, и перед тем, как отправиться в ванную, выключаю на телефоне авиарежим.

Мобильник вибрирует от множества поступающих уведомлений. Особенно часто мелькают смски от Игоря и каких-то незнакомых номеров. Вид этих сообщений вызывает непроизвольную дрожь…

Последним возникает смс от Ольки:

«Прости, кис, не успела предупредить вчера – пришлось срочно улететь. Прилетаю сегодня. Есть разговор. Целую.»

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 15

–…а потом я бегу по лестнице и, прикинь, башкой тараню дверь. У меня Ярик на руках, ноги трясутся… короче, пипец вообще!

Поздним вечером мы с Олькой на кухне. Ярик сладко спит, а у нас девишник.

Мы ужинаем отлично запеченным сибасом из какого-то модного ресторана, доставкой из которого Оля пользуется довольно часто.

В центре стола стоит подставка с небольшой свечкой, над который попыхивает стеклянный чайник со свежезаваренным фруктовым чаем.

Аромат у чая – просто обалдеть!

Леко распознаю нотки ананаса и персика, улавливаю шалфей, но есть что-то еще – едва уловимое, что придает особенную терпкость и заставляет ноздри расширяться.

Не терпится попробовать на вкус.

Кусочки рыбы просто таят во рту – никогда не ела такой вкусной.

Я рассказываю о вчерашних событиях, но ощущение, что это все происходило лет сто назад. И не со мной.

Сейчас я в безопасности. На теплой кухне, по которой плывет аромат чая и вкусной еды. Я в Олькиных шмотках, которые мне только чуть-чуть велики.

Мне уютно. Светло серый кашемировый свитер мягко обнимает и ласкает кожу.

– Потом я бежала-бежала… – смотрю в расширенные от ужаса глаза подруги. – Потом тебе позвонила… ну и вот. В общем-то все.

Я виновато улыбаюсь, словно прошу прощения за скомканный конец истории.

– Просто ахуеть, – выдыхает Оля.

Все это время она внимательно слушала и почти не перебивала – только изредка задавала уточняющие вопросы.

– Вот мудак сраный!

Оля выдает емкую характеристику и не надо иметь айкью космонавта, чтобы понять ее отношение к Игорю.

– И после этого он тебе еще названивает-написывает? Я в ахуе, Мил, серьезно.

Опять виновато улыбаюсь. Когда я вижу ее искреннюю реакцию со стороны, мне становится жутко стыдно. За Игоря. За себя.

Будто это я с связалась с плохими людьми и задолжала им кучу денег.

Внутренний голос услужливо подсказывает: «Связалась – с Игорем. Это твой выбор и твоя ответственность».

Олькин голос отвлекает меня от тяжелых мыслей. Как же я все-таки рада видеть ее! Сидеть рядом. слышать ее. Осознаю вдруг, что скучала сильно-сильно…

Поддаюсь порыву, поднимаюсь и обнимаю Олю. Шепчу в волосы:

– Спасибо, Оль. Спасибо…

На глаза наворачиваются слезы.

– Э-э, подруга, ты чего, – возмущается наиграно Оля и пытается высвободиться из моих объятий.

Не выпускаю ее до тех пор, пока не чмокаю в макушку.

– Спокойно, – продолжает Оля, но по ее лицу вижу, как приятно ей это неожиданное проявление чувств, – со всем разберемся. Главное не ссать!

Улыбаюсь.

– Ты, Оль, всегда была боевой, а теперь прям вообще…

– А тут варежку не разевай…

Где это «тут» она не уточняет, и я решаю, что она о Москве в целом.

– Сожрут и не подавятся. Тем более женщину.

Я помогаю убрать грязную посуду. Вытираем стол и разливаем чай. Белесый парок вьется над чашками.

Пробую и не могу удержаться от довольного стона.

– М-м-м, Оль, чай обалденный!

– А то, – довольно улыбается подруга и возвращается к главной теме вечера. – И че делать собираешься?

Тема сложная. Вздыхаю.

– Олечка, – робко начинаю я, – можем мы с Яриком еще немного пожить у тебя?

Ольга хмурится и в крепких выражениях объясняет мне, чтобы я больше не задавала дурацких вопросов, а говорила по существу.

– Спасибо, Оль. К маме я не хочу ехать – вдруг будут там искать… вдруг Игорь…

Язык не поворачивается договорить, но Оля делает все сама:

– Сдаст тебя? Да с этого мудака станется. Ради своей жопы он все что угодно сделает. Вернее, сделал уже. Все правильно ты рассуждаешь.

Приободренная похвалой я продолжаю излагать свой план, который и не план вовсе, а так – набор абстрактных желаний.

– Устроюсь на работу, и сразу же съедем… а потом я помогу Игорю вернуть долг и…

Меня прерывает искренний смех подруги. Такой заразительный, что я, не понимая его причины, через секунду тоже присоединяюсь к ней. Выгляжу, наверное, полной дурой.

– План – огнище, – утирая выступившие слезы говорит Оля. – Особенно мне нравится пункт с возвратом долгов мужа. Молодец, настоящая жена декабриста!

Хмурюсь.

– И че тебе не нравится, – выпаливаю с вызовом.

– Больше всего мне не нравится, что после всего что этот гандон сделал и продолжает делать ты собираешься его задницу спасать.

– Я хочу избавиться от преследования бандитов…

Оля пропускает мое замечание мимо ушей.

– И устройство на работу… документы-то у тебя есть?

Поджимаю губы и отрицательно качаю головой.

– И куда пойдешь работать? Да еще и с ребенком грудным на руках?

Понимаю правоту Ольгиных слов, но от этого не легче. У меня нет никаких других вариантов кроме как найти выход из этой ситуации.

Оля шумно выдыхает воздух.

– Да уж. Жопа. Жопа, как она есть.

Я понуро склоняю голову, но бормочу упрямо:

– Я все равно устроюсь куда-нибудь. Я смогу! Я должна.

Оля покачивает головой.

– Ну, допустим за жилье не переживай – как я и говорила, я вас не гоню. Живите здесь сколько потребуется. По этому поводу вообще не парься.

Делает задумчивую паузу.

– А на работу пойду без оформления куда-нибудь – посуду мыть, улицы мести… или курьером – я видела девушки тоже работают.

– О работе я и хотела с тобой поговорить, – Оля серьезно и пристально смотрит мне в глаза.

В ее взгляде ни намека на смех.

– Давай ко мне, а? Ты девчонка башковитая, хоть и дура иногда, а мне сейчас позарез нужны надежные люди в команде – я только набираю вес в компании. Тебе я могу доверять на все сто десять процентов…

Я удивлено смотрю на нее.

– Оль, у тебя какие-то проблемы на работе?

– Нет, с чего ты взяла, но мне будет гораздо легче если рядом будет тот, на кого я смогу положиться. Трудоустроим, зарплатой не обидим – я постараюсь Марка убедить…

Перед глазами тут же, против воли, возникает яркий образ. Становится жарко. Может все-таки от горячего чая?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Жилье, няню наймешь или ясли… Да и вообще – встряхнешься. Заживешь как человек хоть! Че я зря тебя все это время в Москву звала? Тут возможностей – вагон, только не для слюнтяев, типа твоего Игоря.

Не могу не нахмурится, но картину Оля рисует действительно заманчивую.

Разыгравшееся воображение рисует замечательную жизнь: расплачиваюсь с долгами и живу тихой и спокойной жизнью с сыном.

Олин голос уходит куда-то на второй план.

– Ну, захочешь и правда своему тюфяку денег дашь… но я бы не стала. Вычеркнула бы его из своей жизни ко всем херам…

Легко ей говорить, а он отец моего ребенка. Уж точно не из-за меня Ярик останется без папы…

Вот и что мне делать?

Визуалы 3

Небольшая порция визуалов для моих дорогих читательниц

❤️

Марк

- собственной персоной????

Лучшая и единственная подруга -

Оля

❤️

Девочки, вам нравятся визуалы?) я заготавливаю для вас еще порцию????

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 16

А в следующие несколько дней все завертелось еще быстрее!

Олька – настоящий ураган активности! С ее помощью (и благодаря ее деньгам) мы быстро нашли няню для Ярика и теперь я могу выходить на работу.

Только одно ранило меня в самое сердце – из-за таких чудовищных переживаний у меня пропало молоко… Я старалась не подавать вида перед подругой и только грустно улыбалась на ее вопросы, но чувствовала собственную неполноценность и громадную вину перед сыном.

В остальном наша жизнь как-то начинала устраиваться.

Оля устроила меня к себе «заместителем по общим вопросам» – так она назвала эту должность. Ну а для меня названия были не важны – я готова пахать только бы обеспечить сына и не сидеть на шее у подруги. Тем более, что работать я умею и никогда не получала никаких упреков в прошлом за отсутствие старания.

Бандиты еще продолжали меня закидывать угрожающими сообщениями и звонками, периодически возникал и Игорь. Уж не знаю действовал ли он по собственному желанию или по чьей-то указке… мы с Олей написали вместе сообщение о том, что я помогу расплатиться с долгами, но чтобы он и его мерзкие дружки меня больше не искали и не звонили.

Мои просьбы и обещания их конечно не остановят, поэтому после отправки сообщения сим-карта тут же отправилась в мусорное ведро.

Я врывалась в новую жизнь. Ощущение такое будто провалилась под лед – обжигающий холод будоражит кровь. Кожа горит огнем. Дыхания не хватает – просто ловишь ртом воздух.

Но барахтаешься! Цепляешься за жизнь изо всех сил! Тем более, что мне есть ради кого жить.

И вот, серым утром ранней весны я топаю на работу. В воздухе чувствуется морозная свежесть, и только воробьи продолжают весело чирикать на голых ветвях. Лужи скованы ледком.

Волнуюсь – просто ужас!

Как, оказывается быстро я отвыкла от всей этой рабочей повседневности. И не слишком-то скучала по ней, если честно.

Быть мамой мне нравится гораздо больше. Хоть это и сложнее в тысячу раз.

Офисное здание поражает меня своим видом: величественная конструкция из стекла и стали кажется, что парит в сером небе.

Почему-то вспоминаю Марка и начинаю дышать еще быстрее.

Так, надо успокоиться Мила! Ты просто волнуешься перед первым рабочим днем. Так со всеми бывает и Марк тут ни при чем.

Старательно убеждаю себя, поднимаясь по высокой лестнице ко входу. Двери услужливо раздвигаются передо мной приглашая пройти внутрь.

В здании тишина, изредка прерываемая негромким рабочим гулом: то кто-то спросит какие-то документы, то откроется дверь и послышится шелест пальцев по клавиатурам… Все это настраивает на серьезный лад – сразу видно, что здесь занимаются делом.

Черт, как же я волнуюсь. И опять мысли скатываются к Марку – в каждой детали я вижу проявление его властного характера. Все эти люди, которые не шатаются праздно, а наоборот с каким-то почтительным усердием работают, этот стильный минимализм кругом…

Долго смотрю в огромное зеркало в лифте.

Несмотря на перенесенные ужасы и непростое материнство волосы у меня по-прежнему блестящие и шелковистые. Сегодня я собрала их в строгий пучок.

На щеках играет легкий румянец – то ли от морозца, то ли от волнения. Едва-едва подкрашенные губы стиснуты в ниточку. Лицо выражает высшую степень напряжения.

Конечно! Как тут не волноваться!

Придирчиво осматриваю себя: черный брючный деловой костюм с белоснежной блузкой идеально отражает и мою личность, и мои намерения. Я здесь для того, чтобы работать. И только.

Делаю несколько глубоких вдохов-выдохов. Пальцы дрожат.

Перевожу взгляд на цифровое табло в лифте, где этажи сменяют друг друга: четыре… пять…

Мой шестой. Божечки, как же мне страшно! Как меня примут в коллективе?

– Дзинь! – возвещает лифт о моем прибытии.

Твержу и уговариваю себя в тысячный раз просто быть спокойнее и увереннее. Ах, если бы это так работало!

С негромким шорохом двери лифта разъезжаются в стороны, и я попадаю в светлый коридор.

– Кабинет шестьсот пятнадцать… шестьсот пятнадцать, – твержу я себе наставления подруги.

Не видно ни одной двери, только впереди стойка ресепшена.

Черт, все не так как я себе представляла! Оля могла бы предупредить меня как тут все устроено. Жаль, сегодня она не смогла быть тут вместе со мной – опять командировка… и как некстати!

При воспоминании о прошлой Олькиной командировке и ночном вторжении Марка, приятное волнующее тепло начинает разливаться по низу живота.

Краснею и смущаюсь. Мысли смешиваются в кучу, а колени предательски дрожат.

Хочется бросить все, убежать и спрятаться где-нибудь далеко-далеко!

Секундочку собираюсь с духом. Хорошо, что в коридоре никого больше нет, а то я вообще не знаю что бы я делала…

Шумно выдыхаю воздух и сглатываю – в горле пересохло. Очень хочется пить.

Ну же, решайся, Мила! Или собралась простоять тут до вечера?

Ковыляю на негнущихся ногах к выходу из коридора, туда, где белеет стойка ресепшена.

Выхожу в просторный холл.

– Здравствуйте, – обращается ко мне эффектная брюнетка из-за стойки, – чем я могу вам помочь?

За видимой приветливостью фразы кроется плохо скрываемое настороженное презрение.

Ну еще бы! Она такая ухоженная: яркий макияж, идеальные до неестественности симметричные и очень полные губы, свежий маникюр… куда уж мне, скромной провинциалке в недорогом деловом костюме до нее…

Я слегка теряюсь.

– Я… – едва успеваю начать тихим голосом, как вдруг замечаю разительную перемену в лице девушки.

Она мгновенно перестает быть скучающе-презрительной. Тут же выпрямляется и выпячивает вперед туго обтянутую блузкой грудь. Глаза ее не просто начинают блестеть, а горят огнем. Губы расплываются в приветливой и заискивающей улыбке…

Да что с ней произошло-то?

В воздухе отчетливо растекается сексуальное напряжение.

Спиной я чувствую чей-то взгляд… и тут до меня доносятся нотки аромата, вызывающие табуны мурашек по всему телу.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Терпкая благородная горечь табака и… нежность цитрусовых.

М-м-м… знакомый аромат…

Глава 17

– Марк Андреевич, – растекается брюнетка, – доброе утро!

Она вскакивает и просто светится от счастья.

Я же застываю на месте. Происходит что-то невообразимое – меня словно обдает леденящей свежестью морского бриза, который тут же сменяется раскаленным ветром пустыни… или нет, не пустыни – полыхающего лесного пожара!

– Доброе утро, – отвечает знакомый бас, вызывая повторный забег мурашек по моему телу.

Вся покрываюсь гусиной кожицей. Хорошо еще я в деловом костюме, а не в платье с оголенными руками.

Спиной чувствую его приближение. Стоять вот так вот уткнувшись в брюнетку глупо и невежливо, но ничего не могу с собой поделать.

Ну же, Мила, что застыла как истукан? Он вообще-то твой босс! Ты к нему на работу пришла! Будешь тупить – вышвырнет тебя на улицу, да еще и Ольге достанется за то, что привела такую дуру!

Поворачиваюсь и с трудом поднимаю глаза на Марка.

Он выглядит безукоризненно: стильно и просто. Черные идеально отглаженные брюки, белая сорочка и темно-синий пиджак. Вот уж правда: все гениальное – просто.

Засматриваюсь в темные глаза и тут же чувствую, как остальной мир начинает терять краски.

– Здравствуйте, Марк… – тихо начинаю я и запинаюсь. – Андреевич…

– Здравствуйте, Мила.

Вижу, как в темноте его глаз вспыхивают несколько золотистых точек и тут же пропадают. Может быть, мне показалось?

На его губах появляется едва заметная улыбка, и я, краем глаза замечаю, как меняется лицо брюнетки на ресепшене. Она будто лимон разжевала.

– В нашем офисе принято приходить на работу вовремя, – продолжает Марк и подняв руку смотрит на часы.

Его тон совсем не изменился. Он не кричит, не выражает недовольство… но меня будто обливают ледяной водой.

Волна жара поднимается в груди и заливает лицо. Как же мне стыдно!

Брюнетка на ресепшене тут же радуется и с нескрываем презрением смотрит на меня. Видимо, считает, что я для нее больше не конкурентка.

А мне и не больно-то нужно! Неужели она решила, что я польщусь на Марка… Андреевича…

– Надеюсь, это правило вы уяснили, – не спрашивает, а скорее утверждает Марк.

Я киваю:

– Конечно. Такого больше не повторится. Извините.

Марк не отвечает, только задерживает на мне взгляд. Я стою, понурив голову как провинившаяся школьница и не могу поднять глаз, но всем телом чувствую этот тяжелый властный взгляд. Он буквально припечатывает меня к полу.

В воздухе нарастает грозовое напряжение.

Ну почему он молчит?!

Мне кажется, эта пытка длится целую вечность, и если б я могла, то давно провалилась бы под землю.

Гром гремит его голосом:

– Отличный костюм, Мила.

Не дожидаясь какой-то реакции от меня, он разворачивается и неторопливым, уверенным шагом полновластного хозяина территории уходит.

И что это сейчас было? Комплимент или стеб? Да кто он такой чтобы стебаться надо мной?

Вихрь! Нет, целая буря эмоций проносится в голове. Меня все еще потряхивает. Коленки дрожат, а на лбу, кажется, выступила холодная испарина.

Этот мужчина производит впечатление, это уж точно.

Ну и что мне с его впечатления? Я сюда работать пришла!

Поднимаю глаза на брюнетку. Ее не отягощенное интеллектом лицо больше похоже на маску. Только не восторженную, которой оно было еще тридцать секунд назад, а унылую и кислую.

Видимо, она тоже не знает, как понимать последние слова босса.

Так пролетает еще секунда: я смотрю на нее, а она вслед шикарному боссу. Я слегка покашливаю, пытаясь привлечь к себе внимание.

Брюнетка спохватывается и вспоминает, что она здесь не одна и переводит взгляд на меня.

То-то же! Потом будешь пускать слюни. В свободное от работы время – сколько угодно и как угодно.

– Что вам? – довольно грубо нарушает она нарушает молчание.

Я в нескольких словах объясняю ситуацию с трудоустройством.

– Ниче не знаю, – презрительно тянет она. – Мне никаких инструкций не оставляли, – и подумав, добавляет: – Ольга тоже мне не звонила.

И делает на это «мне» большой акцент. Ты посмотри-ка, что за важная птица! С ней не обсудили кандидата на работу. А ничего что я уже трудоустроена?

Стараясь сохранить остатки спокойствия (хотя после такой-то встречи это ой как тяжело!) и пытаюсь решить неожиданно возникшую проблему.

– Может быть поинтересоваться у Марка Андреевича?

Кажется, я не просто ляпнула глупость. Это, как минимум, кощунство. Или вообще преступление.

– У и-и-ире-ектора-а-? – удивлено вытягивается брюнетка. – Марка Андреевича?

Кажется, она не верит собственным ушам. А чего я такого сказала? Ольга же именно его и просила обо мне…

– Марк Андреевич никогда не занимается пустяками…

Ага, стало быть, я пустяк. А ты на меня время тратишь только потому, что тебе за это зарплату платят.

Вся ситуация очень неприятная и даже унизительная.

И брюнетка кажется тоже начинает это понимать, поэтому решает воспользоваться крохами власти по полной:

– Даже не знаю, девушка, что и делать. Никаких распоряжений мне не оставляли, да и директор – сами видите только что прошел мимо…

Ага, прошел и, возможно, сделал мне комплимент, из-за которого мне теперь препираться с этой дурехой вместо того, чтобы приступить уже к работе.

Работа мне очень нужна, а каждый день дорог. Я уверена, что это всего лишь небольшое недоразумение и будь Олька на связи оно бы уже давно решилось.

Но Олька летит где-то на высоте десяти тысяч метров и, надеюсь, сладко спит. Поэтому справляться придется самой.

– Ну, может быть, можно позвонить еще кому-нибудь? – мягко улыбаясь я подхожу ближе к стойке. – Например, заместителю Ольги Сергеевны…

– У нее нет заместителей, – хмыкает брюнетка презрительно с таким видом будто только ей самой положены такие привилегии.

Неужели из-за этой упрямой дуры я пропущу день? А Марк меня и так отчитал за опоздание! А что будет за прогул? Будто такой тиран станет разбираться в мелочах…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Ладно уж, – брюнетка снисходительно берет телефонную трубку будто оказывает мне величайшую услугу. – Позвоню в кадры… но если и там о тебе…

Как она ловко и презрительно перешла на «ты».

–…ничего не знают, то извини – придется прийти в другой раз и получше подготовиться. Не опаздывать, например.

Она использует любую возможность чтобы уколоть меня по полной. Чем я ей так не понравилась? Приревновала к боссу? Да нужен он мне…

Приторным голоском она воркует что-то в трубке. Один раз убирает трубку от своих раздутых вареников чтобы бросить:

– Имя?

Разговор длится совсем недолго, и брюнетка с самодовольным лицом кладет трубку.

– Давай, иди, – хмыкает она. – В кадрах тебя ждут…

Выражение ее лица мне совсем не нравится.

Мне становится понятно, что ждут там меня вовсе не с цветами.

Глава 18

Многообещающее начало. Да уж.

Брюнетка с синдромом вахтера кивнула неопределенно головой в сторону правого коридора и сделал вид, что меня тут больше нет.

Ну и утречко.

А еще сердечко болит за Ярика – как он там, мой маленький?

Олька молодец конечно – очень быстро через каких-то знакомых нашла прекрасную женщину. Добрая, умелая, с хорошими рекомендациями… а все равно материнское сердце мечется. Переживаю…

Хмурюсь, стараясь отогнать дурные мысли и морально подготовиться к встрече.

Иду медленно, оглядывая ряды дверей по обе стороны коридора. Обстановка вокруг приятная: хороший ремонт в различных градация серого цвета, чистота, в воздухе приятный ненавязчивый аромат, который разбрызгивают автоматические ароматизаторы воздуха.

Работать в таком офисе должно быть одно удовольствие!

И тут же возникает лицо моего босса. Его ироничная улыбочка, по которой не понятно смеется он или искренен. Опять начинаю злиться и краснею. И почему он производит на меня такой странный эффект?

Мужчина, как мужчина – вру сама себе, но безуспешно. Красивый да, безусловно. Но дело не только в этом – от него просто прет каким-то животным магнетизмом. И это не смотря на вполне респектабельную и очень даже ухоженную внешность.

А то, что он уделяет себе внимание и заботится о красоте и здоровье – так это видно сразу. Вон какие широченные плечи и крепкие ручищи. И ни намека на брюшко… наоборот – уверена, все у него там плоское и твердое.

От этих мыслей я меня просто окатывает волной жара. Инстинктивно стискиваю бедра и вдруг понимаю как мокро между ног…

Блин, Мила! Что с тобой происходит?!

От стыда перед самой собой даже слезы наворачиваются на глаза.

Возьми себя в руки – нельзя же так реагировать! Хорошо хоть другие люди не видят и не знают о чем ты думаешь.

Старательно прогоняю непристойное желание провести пальцами по кубикам пресса Марка… да и вообще увидеть его обнаженным…

Мила!

Настойчивый образ директора совсем не хочет убираться из мыслей.

– Еще-еще прямо, – раздается пронзительный голос брюнетки за спиной, – дверь справой стороны…

И уже тише, но так чтоб я услышала, добавляет:

– Понаберут, блин, по объявлению…

Я совсем на нее не сержусь. Даже благодарна отчасти – горячий образ моего нового начальника наконец уступает место повседневности.

Быстрыми шагами дохожу до нужной двери, останавливаюсь – выдыхаю, поправляю блузку и пытаюсь успокоиться.

Постукиваю костяшками пальцев – тишина.

Повторяю и чуть приближаюсь к двери.

– Да-да, входите, – раздается приглушенный голос из-за двери.

Поворачиваю хромированную ручку и тяну дверь на себя – не открывается.

Смущаюсь. Тяну еще раз – все равно не идет.

– Ну, чего вы там застряли? Заходите же, – в голосе чувствуется нарастающее раздражение.

Ну пипец. Серьезно? Такое могло бы случиться только со мной!

Давлю долбанную ручку вниз и изо всей силы дергаю дверь – легкое дребезжание наконец дает понять мне, что дверь заперта на замок. Это что, шутка что ли какая-то?

– Ой, – тональность женщины за дверью тут же меняется. – Это я закрыла оказывается случайно…

Раздаются приглушенные неторопливые шаги.

Первая мысль, которая приходит в голову: вот сука! Быстро смахиваю несколько капелек пота которые появились от напряжения.

Замок щелкает несколько раз. Неплохо она так в рабочее время от коллектива ограждается!

Дверь бесшумно открывается, и я вижу перед собой женщину лет пятидесяти. Еще совсем не старая и даже довольно красивая женщина безусловно портит свой образ какой-то старческой прической с непонятным химическим цветом волос, через чур ярким макияжем (ярко-красные губы, бирюзовые тени, румяна…) и мешковатой одеждой.

– Ну, что же вы, проходите, милочка.

Ее тон мне сразу не нравится. Да уж, не зря Оля предупреждала – палец тут в рот не клади. Злые какие-то все, ядовитые.

Не смотря на приглашение, женщина не торопиться отступать от прохода чтобы я могла протиснуться внутрь.

У них тут целый квест что ли? Надо к каждому подход найти или что?

– Меня зовут Лидия Семеновна, – вдоволь настоявшись в проходе, отодвигается наконец она. – Я старший инспектор по кадрам… Охо-хо-хонюшки…

Она неожиданно прерывается на причитание.

– Идете и идете с утра…

Я недоуменно смотрю на нее, но ничего не отвечаю. Только медленно выдыхаю воздух и мысленно напоминаю, как мне нужна эта работа, и что я способна преодолеть еще и не такие трудности.

Женщина обходит заваленный бумагами стол и плюхается в роскошное кожаное кресло.

– Работы-то видишь сколько, – жалуется она мне будто мы старые подруги.

Я продолжаю молча стоять, в ожидании предложит ли она мне присесть или представление продолжится дальше.

– Да ты не стой, не стой, – будто прочитав мои мысли всколыхивается женщина. – Вон, на стульчик-то присаживайся.

Сажусь на стул.

– Ну, – начинает деловой разговор старший инспектор по кадрам, – с чем пожаловали?

– Я пришла устраиваться на работу, – объясняю я, – должна была…

Не успеваю договорить, как Лидия Семеновна вскидывает ладонь вверх, прерывая меня.

– Паспорт, трудовую, документы об образовании, – стальным голосом требует она.

– Понимаете, – мне неловко объяснять, что за меня просила подруга и все остальное. С самого детства меня учили не высовываться, наравне со всеми сидеть в очереди и никогда не выбиваться из коллектива. А уж о каком-то «блате» и речи никогда не шло.

– Так-так?

Лидия Семеновна вскидывает голову и немигающим взглядом смотрит мне прямо в душу.

– Ольга Сергеевна, – от этого взгляда мне не по себе. В нем ни капли соучастия, только желчь. Не понимаю, чем я заслужила такое отношение с первых минут. – Ольга Сергеевна должна была предупредить…

Мне неловко. Я замолкаю, надеясь, что мне не придется продолжать объяснения.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

У Лидии Семеновны на этот счет свое мнение. Она вскидывает и вопросительно изгибает одну бровь:

– Та-ак?

– Дело в том, что сейчас у меня с собой документов… так вышло, что…

– Что, милочка, и даже паспорта?

Я виновато поджимаю губы и киваю.

– Ну и ну, – откидывается на спинку кресла Лидия Семеновна. – Вот молодежь пошла. Ну и ну.

Заливаюсь краской. Не знаю от чего: от стыда или злости. А наверное, больше от унижения – эта женщина откровенно же изгаляется надо мной!

– Ольга Сергеевна, конечно, звонила… – продолжает Лидия Семеновна. – И объясняла…

Я чуть не задыхаюсь от возмущения! Так все-таки Оля все сделала правильно, и они знали? А этот цирк? Для чего все это?!

–…но как старший инспектор по кадрам я просто обязана была провести с вами личную встречу. Понимаете, милочка?

Я только киваю. Надеюсь, на этом все.

Но я сильно ошибаюсь.

– В таких… эм… неординарных ситуациях как ваша… Окончательное решение о вашем трудоустройстве может принять только генеральный директор.

И Лидия Семеновна, не дожидаясь от меня какой-либо реакции поднимает телефонную трубку и произносит строгим голосом:

– Олеся! Марк Андреевич у себя? Хорошо… славно… отправляю к нему кандидатку? Ну ту, от Снегиревой. Да? Да-да… ну все, отправляю, значит.

Положив трубку, Лидия Семеновна наклоняется вперед:

– В приемную, к директору.

Глава 19

Внутри будто взрывается что-то. Мне откровенно страшно. Не знаю почему.

Поднимаюсь и, не прощаясь, выхожу из кабинета. Прохожу мимо брюнетки на ресепшене.

На этот раз в холле более многолюдно: несколько мужчин быстро проходят по коридору в отдалении. Заметив меня, каждый чуть-чуть тормозит и задерживает взгляд.

Мне и так не по себе, и это повышенное внимание мне совершенно ни к чему.

Как и тот цирк, что устроили эти «милые дамы» с утра.

Интересно, такой строгий со мной – новенькой молодой девушкой, властный директор вообще в курсе как у него некоторые сотрудники работают? Неудивительно, что Олька рассчитывает на меня – в таком гадюшнике это будет совсем не лишним.

Как он отнесется ко мне сейчас? После того как отчитал меня совсем недавно?

Как пройдет наш разговор?

Напряжение просто безумное. У меня подрагивают руки, а ноги от напряжения стали какими-то деревянными. Чувствую, как по спине стекает капелька пота.

Прохожу мимо ресепшена. У стойки которого с брюнеткой разговаривают несколько мужчин в черных костюмах.

Я хоть и не сильно разбираюсь в таких вещах, но даже мне понятно насколько их костюмы отличаются от костюма директора. На этих ребятах эта деловая одежда выглядит скорее, как рабочая униформа, которую носят без вкуса, стиля и, главное, удовольствия.

Другое дело Марк… тут же мысленно поправляю себя – Андреевич.

Его обходительность во время первой встречи кажется просто каким-то сном. Будто два разных человека. Или он обиделся на мой отказ угостить его кофе? Или просто с подчиненными всегда так требователен и строг?

Если последнее, то ему следовало бы заглянуть в отдел кадров и проверить его работу…

Негромко здороваюсь с незнакомыми мужчинами и прохожу дальше – к приемной директора.

Секретарша – совсем еще молодая девушка. Очень красивая и эффектная, с огромной копной медных волос, которые как извержение вулкана расплескались по плечам, встречает меня вежливой улыбкой.

Клевые волосы! Не могу не отметить из красоты, хоть и очень люблю свой блонд. С такими волосами как у нее именно такую прическу и надо носить.

– Присаживайтесь, – девушка указывает на небольшой стильный кожаный диванчик. – Я вас приглашу.

Что? И никаких подъебок? Никакого представления? Даже обойдемся без проявления синдрома вахтера? Чудеса!

Я удобно устраиваюсь и наконец выдыхаю. Не знаю сколько у меня есть времени, но можно хоть чуть-чуть перевести дух.

Не такого приема я ожидала…

Вдруг улыбаюсь сама себе – тебя, Мила, еще что-то удивляет? Еще несколько дней назад ты была молодой мамой в декрете, только подрабатывала немного удаленно, с еще тогда любимым мужем… ты даже в городе жила другом…

– Проходите, – приглашает меня секретарь. – Марк Андреевич вас примет.

Едва переступив порог кабинета, чувствую нарастающий трепет в груди. Мельком оглядываю обстановку, но взгляд тут же буквально притягивается на сидящего в огромном темно-коричневом кресле мужчину. Сразу же без малейшего сомнения понятно кто тут босс.

Он разговаривает по мобильному телефону, который держит одной рукой возле уха, а другой подает мне знак чтобы я подождала. Киваю.

Для меня это прекрасная возможность оглядеться и чуть успокоиться. Чувствую себя первокурсницей на первой сессии. Волнуюсь просто до ужаса.

Если кабинет должен отражать характер владельца, то о Марке Андреевиче можно сказать, что у него точно есть чувство стиля и вкус.

Через огромные окна проникает сероватый утренний свет. Стекла сверкают чистотой, и я могу даже разглядеть маленькие крупинки снега, которые ветер швыряет в окно.

Огромная темно-коричневая столешница покоится на хромированных опорах. Огромный монитор фирмы эпл стоит вместе с белоснежной клавиатурой по одну его сторону, а на другой стороне аккуратно разложены бумаги на подпись.

Перед столом босса расположился стол для совещаний с рядами кресел по обе стороны.

Обвожу глазами стены – несколько картин неизвестных мне мастеров. Предположила бы, что это авангардизм или что-то такое, но не разбираюсь. Но смотрится здорово! Стильно и очень дорого. Но дорого в хорошем смысле – без дешевой вычурности.

Несколько закрытых шкафов под цвет интерьера, вот и все. Ничего лишнего – все функционально.

И сверкает кристальной чистотой.

Марк Андреевич делает пол-оборота в кресле и не прекращая разговора указывает мне ладонью на ближайшее к его столу кресло. Мы на короткий миг встречаемся взглядами и меня будто прошибает электрический разряд.

Дыхание перехватывает, а кончики пальцев словно покалывают тысячи малюсеньких иголочек.

Мой внутренний голос просто вопит – держись от него подальше, Мила! Но выбора у меня нет.

Я подхожу к столу и тяну на себя массивное кожаное кресло. Оно отодвигается удивительно легко и бесшумно. Устраиваюсь в нем, стараясь не смотреть в сторону Марка Андреевича.

Кабинет наполнен его ароматом. Ноздри невольно расширяются, и я рефлекторно повожу головой вбирая в себя этот запах. Он стал для меня уже очень знакомым.

Волнуюсь еще больше. В груди зреет какое-то непонятное чувство – это и предвкушение, ожидание чего-то чудесного и сладостного, и вместе с тем страх.

Время от времени Марк Андреевич делает негромкие реплики или односложные замечания. Голос его, совсем как недавно у стойки ресепшена, ничуть не повышен, но при этом излучает такую неприкрытую силу, такую мощь и… власть, что я просто пугаюсь.

Чем дольше я нахожусь здесь, тем больше у меня ощущение, что я в логове дикого зверя. Хищника.

Сердце гулко стучит в груди, отдавая ритмичным шумом в уши и виски.

Ох, мамочки, пережить бы мне это собеседование, и я сделаю все чтобы больше не столкнуться с директором! Очень уж противоречивые эмоции, и я не понимаю, чего в них больше: страха или…

Усиленно рассматриваю стол, боясь поднять взгляд.

Глаза будто магнитом все равно тянет к Марку. Боковым зрением немножко подглядываю: этот мужчина излучает какую-то невероятную энергетику и уверенность. Он доминирует над всем пространством вокруг. В первую встречу эффект был схожий, но проявился не настолько ярко, а теперь…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Теперь, Мила Александровна… – от неожиданности я чуть не подпрыгиваю на кресле.

Он словно прочитал мои мысли и застиг меня врасплох.

–…теперь займемся вами.

Глава 20

– Итак, – он смотрит на меня, как мне кажется, немного рассеяно, словно я просто скучная декорация.

Поджимаю губы и сержусь. Смотрите-ка, какой высокомерный гордец.

– Ольга Сергеевна предложила вашу кандидатуру, но я хотел бы сам лучше разобраться.

Легонько киваю – справедливое и очень умное решение. Сразу видно делового человека, который не пускает на самотек.

– Расскажите кратко о себе.

Произнеся эти слова, он углубляется в изучение бумаг на столе. Будто до меня и моих слов ему совсем нет дела.

Чувствую очередной неприятный укол. Ну что ж, ладно, он здесь босс, а просто маленькая девочка, которая нуждается в работе.

– Я…я… – совсем некстати першит в горле, я краснею и сбиваюсь.

Ох, теперь он точно решит, что я полная дура! То с вазой прыгаю на него из темноты, то двух слов не могу связать. Ну, пипец!

Марк продолжает изучать бумаги, быстрым росчерком что-то подписывает, что-то размашисто перечеркивает по диагонали и, не поднимая головы, говорит:

– Так, продолжайте, пожалуйста. Я внимательно слушаю.

Голос у него низкий, с едва-едва уловимой брутальной хрипотцой… Офигенный, в общем, голос – и жесткий, и тягучий, завлекающий…

Сосредоточься, Мила! Почему тебя все время уводит куда-то в сторону?

Хмурюсь и больно прикусываю губу, чтобы привести себя немного в чувство.

Это помогает. Я быстро, стараясь кратко, рассказываю о том, где я работала, какие профессиональные обязанности выполняла и каких успехов достигла.

– Потом у меня родился ребенок, – завершаю свой рассказ я, – но часть обязанностей я неофициально продолжаю… вернее, продолжала выполнять из дома – удаленно…

Замолкаю и жду его реакции.

Проходит секунда-другая – ноль. Продолжает что-то подписывать и на меня не обращает никакого внимания. Он вообще слушал меня или нет? Или специально ведет себя как последний мудак?

– Как вы оказались здесь и почему без документов?

Как он умудряется это делать?! Никогда не говорит, когда я этого жду и всегда – неожиданно! Как специально.

– Я приехала к подруге… мы с Ольгой… с Ольгой Сергеевной дружим еще со школы, – отвечаю я первое что приходит в голову.

Ну, в общем-то, я и не вру. Можно ведь и так сказать.

– Так соскучились по подруге, что и паспорт не успели взять? – усмехается Марк Андреевич, отрываясь наконец от бумаг.

От его внимательного взгляда мне становится не по себе. Он будто видит меня насквозь – читает все мои мысли, понимает тайные желания…

Под его пристальными глазами я просто вдавливаюсь в кресло.

Черт! Он так суров и страшен – до дрожи!

Врать ему вот совсем не хочется. Как и правду говорить…

– Я интересуюсь совсем не из праздного любопытства, – Марк откидывается на спинку кресло, которое слегка жалобно поскрипывает кожей. – Это моя компания, и моя ответственность, в том числе и за людей, которые в ней работают. Я не могу подвергать их неоправданному риску.

Киваю.

– Я понимаю… – чуть слышно шепчу я, собираясь с мыслями.

Кожей чувствую его взгляд и от этого не могу сосредоточиться.

– Вы преступница? Вас разыскивает полиция?

– Нет-нет, – подрываюсь я. – Конечно, нет! Ничего такого!

– А что тогда «такое»? – хищно ухмыляется он. – Молодая женщина с ребенком на руках… Это ваш ребенок?

Краснею.

– Да, мой, – не удерживаюсь и добавляю с вызовом: – это какая-то проблема?

Его внимательный и скучающий взгляд тут же вспыхивает огнем интереса.

Он подносит руку и задумчивым движением поглаживает пальцем кончик губы.

Не смотря на злость, во мне нарастает какое-то неконтролируемое, необоснованное возбуждение. Он ведет себя как полный мудак и идиот, а я не могу оторвать глаз от его ладони – красивой, мужской ладно. Рукав пиджака чуть задрался, обнажая покрытое черными густыми волосами запястье.

Несколько секунд он неторопливо скользит глазами по мне: волосам, лицу, губах… чуть задерживается на глазах – я краснею и отвожу взгляд.

– А как же ваш муж?

Ох, ну что за вопросы? Какое ему вообще до всего этого дело?

– Вы убегаете от мужа?

Продолжает напирать Марк, пробивая своими проницательными вопросами брешь за брешью в моей обороне.

– Не-ет… – неуверенно тяну я. – П-просто мы расстались…

– Значит расставание получилось не совсем таким как ожидалось, да?

В его словах я вижу насмешку и вспыхиваю гневом.

– Какое вообще вам до моей личной жизни?

Он усмехается. Его белоснежные зубы мелькают как клыки у хищника.

– Это многое меняет, – уклончиво отвечает он.

– В наших с вами отношениях это не меняет ничего! – выпаливаю я на эмоциях и тут же прикусываю язык.

Он почти никак не реагирует на эту резкость, только брови чуть-чуть удивленно приподнимаются. Улыбка продолжает играть на его губах.

– Хорошо, – только и произносит он.

Хорошо? Я не ослышалась? И что означает это его «хорошо»? Он опять издевается что ли?

Марк определенно способен читать мои мысли, потому что он тут же добавляет:

– Приступайте к работе. Скажите Олесе, что я велел вам показать, как тут у нас все устроено.

Закончив, он тут же словно забывает обо мне. Переводит взгляд на один из мониторов и пододвигает клавиатуру ближе.

Я перестаю для него существовать. И… и… мне обидно!

С трудом поднимаюсь. Бормочу что-то невразумительное, вроде «спасиб…» и на ватных ногах двигаю к выходу.

– У меня через два часа ланч, составите компанию? – раздается как гром среди ясного неба.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 21

Значит сначала можно вести себя как полный мудак, усмехаться что-то там себе, умничать, а потом просто позвать на ланч?

Ну уж нет! Много о себе думает!

Но как отказать? Он ведь все-таки мой босс…

– Я… я не голодна, – произношу первое, что приходит на ум.

И почему-то тут же смущаюсь – он же не прямо сейчас позвал…

Я сморозила какую-то ерунду?

Спиной чувствую его взгляд. Или мне кажется? Еще гуще заливаюсь краской…

И он молчит… Да что блин происходит?!

– До свидания… – не поворачиваясь к нему лицом бормочу я.

До свидания? Серьезно? Рабочий день только начался!

– Мне нужно работать…

Тяну дверь его кабинета на себя и уже почти выскальзываю за порог, как в спину летит.

– Отказ не принимается.

Чуть ли не отбегаю от входа в кабинет и, услышав щелчок захлопнувшейся двери, выдыхаю.

Марк Андреевич вызывает очень противоречивые чувства. Главным из которых на данный момент является желание убежать подальше и спрятаться поглубже.

Ага, только вот куда.

– Мила?

Поднимаю глаза. Олеся вышла из-за своего стола и выжидающе смотрит на меня.

– Вы готовы?

Голос у нее удивительно мелодичный и приятный. В этом офисе она единственная кто отнесся ко мне нормально.

Кроме офигенно роскошных волос Олесе еще есть чем похвастать: высокий лоб, зеленые, даже какие-то изумрудные глаза. Маленький носик и полные, аккуратные губки…

Настоящая красотка.

По какому принципу Марк Андреевич набирает себе людей, интересно?

Какое-то странное чувство гложет меня изнутри и вызывает этот омерзительный вопрос.

Мила, ну нельзя же так! Зачем беспричинно оскорблять незнакомую девушку?

Мне становится стыдно и неловко от самой себя.

Я киваю Олесе и подхожу ближе.

– Да, я готова.

– Прекрасно, – улыбается Олеся. – Марк Андреевич велел показать вам как у нас тут все устроено и ввести в курс дел…

Мы двигаемся по коридору мимо ресепшена, поворачиваем за угол и выходим в большой светлый коридор, одну стену которого занимают высокие панорамные окна.

Не могу не остановиться и восхищенно смотрю на Москву.

Среди суматохи последних дней, постоянной тревоги за сына и беспокойства из-за денег, я как-то не могу до конца осознать наш переезд.

–…работы очень много, и мы рады, что Ольга Сергеевна, наконец нашла себе помощника, – продолжает спокойно рассказывать Олеся.

Для нее вся эта красота давно стала обыденностью. Мне ее даже немного жаль.

– Ольга Сергеевна в командировке сейчас, именно она введет вас в дела детально.

Мы проходим чуть дальше – впереди не слишком большой опенспейс.

Услышав Олесин голос, сотрудники отрываются от работы. Их совсем не много – больше половины столов свободны, хотя по расставленной технике понятно, что они не пустуют.

Олеся кратко представляет меня как Олькину помощницу.

Раздаются негромкие приветствия, сопровождаемые дежурными улыбками, и офисная жизнь возвращается в привычную колею.

– Сейчас Ксения вернется, – Олеся указывает рукой на один из столов недалеко от окна, – и вам все подробнее расскажет. В отсутствие Ольги Сергеевны она исполняет обязанность руководителя.

Вот Олька молодчинка! Радуюсь за подругу от всей души – еще совсем молодая девушка, а уже руководитель. Даже замом обзавестись успела.

Улыбаюсь Олесе и благодарю ее. Очень приятно чувствовать доброжелательное отношение!

– Можем перейти на «ты», если не против, – предлагает Олеся перед тем, как уйти.

С удовольствием соглашаюсь.

– Спрашивай, не стесняйся. Можешь подходить в любое время – я почти постоянно на рабочем месте.

– Спасибо тебе большое, Олесь!

Я остаюсь ждать прихода Ксении возле ее стола.

Все отлично. Все хорошо.

Непривычная обстановка нервирует меня. Сотрудники, а это все сплошь молодые ребята украдкой бросают на меня заинтересованные взгляды.

Конечно, новый человек в коллективе – их можно понять.

Главное, поскорее выкинуть разговор с боссом из головы. Только о нем подумаю, как сердце начинает стучать как бешенное. С чего бы такая реакция?

Наверное, есть люди, обладающие каким-то особым природным магнетизмом, и он из таких.

Вот опять о нем думаешь, Мила!

Чтобы отвлечься и занять себя, прохаживаюсь по кабинету и разглядываю обстановку.

Как там сыночек? Няня, конечно, очень надежная, и проинструктирована самым тщательным образом – сразу звонить… и пишет каждый час, что все в порядке… Но сердце все равно не на месте. Мы с Яриком так надолго никогда не расставались.

Успокаиваю себя словами, что с ним все в порядке. Перечитываю последние сообщения с фотографиями от няни. Твержу, наверное, в десятитысячный раз, что это необходимость и все это только ради нас.

Тяжелое чувство вины все равно не дает вздохнуть спокойно.

А еще злости. На Игоря.

Не знаю, осталось ли что-то от прежней любви вообще. Ведь это полностью его вина в том, что сейчас с нами происходит.

Его задача как мужчины – обеспечить безопасность своей семье. Любую, какая нужна – жилье, одежда, питание… Эх, да что уж тут говорить. Я на эту тему столько передумала уже, столько слез выплакала ночами…

И окончательного ответа так и нет. Вся эта ситуация, как гноящаяся язва.

Легче станет только когда я расплачусь с бандитами и смогу спокойно вздохнуть, не шарахаясь каждой тени.

И вообще…

Я не успеваю додумать – размышления прерывает тонкий женский голос.

Ожидание Ксении завершено, но инстинктивно я считываю ее настроение – вряд ли она мне рада.

Дорогие мои

❤

Приглашаю вас в свою новую историю о подруге Милы - Оле. Оля такая хорошая и... до сих пор одинока. Может быть, в одной из деловых поездок ей повезет и она встретит классного мужчину, как думаете?)

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

История развивается практически параллельно истории Милы.

Буду очень рада видеть вас всех в новой книге! И, конечно, безмерно благодарна за любую вашу поддержку - не стесняйтесь ставить лайки и обсуждать сюжет в комментариях. Меня это очень мотивирует писать больше и лучше. Всех люблю❤❤❤

Визуалы 4

Немножко визуалов для моих любимых читательниц❤❤❤

Гостеприимный дом Оли стал для Милы с Яриком настоящим убежищем

Что может быть лучше чая с лучшей подругой?)

Ресепшн на новой работе

А вот это уже святая святых - кабинет БОССА

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 22

– Проходите, садитесь.

Ксения, не глядя на меня, показывает рукой на стул возле своего стола. Деловито швыряет несколько папок с документами и усаживается по удобнее в кресле.

Ощущаю нарастающее напряжении.

Ксения не смотрит на меня, как-то нервно перебирает документы на столе. Постоянно что-то перекладывает, рассматривает.

Я выдыхаю и пока есть возможность спокойно разглядываю ее.

Невысокая, худенькая. Жидкие светлые волосы собраны каким-то замысловатым пучком. Кожа бледная, с болезненным землистым оттенком, будто Ксения не бывает на солнце…

– Меня зовут Ксения Анатольевна, – она поднимает на меня бесцветные глаза, ничего не выражающие глаза. – Сейчас здесь я – босс…

Ее перебивает негромкий смешок от одного из столов.

Ксения Анатольевна тут же идет алыми пятнами и мечет испепеляющий взгляд в ту сторону.

– Да! – с вызовом бросает она. – Марк Андреевич велел, а значит я здесь главная!

Смотрит при этом на меня.

Почему?

Я ее утверждения не оспаривала. Мне вообще дела нет – кто кого главнее. Я пришла честно трудится и все…

Да и что-то мне подсказывает, что здесь есть только один босс, чья власть ни у кого не вызывает сомнений.

– Я не знаю ваших способностей, – Ксения опускает глаза и опять начинает забег руками по документам.

Нервная она какая-то.

– Ваших данных мне тоже не предоставили…

Какие данные ей нужны? Надменная суетливость женщины начинает меня раздражать. Я вообще-то ничего плохой ей не сделала.

– Что умеете, где учились… А то понаберут… по блату…

У Ксении Анатольевны симпатичный маленький носик, и, пожалуй, это единственное хорошее, что в ней есть. Тонкие губы слишком большого рта выглядят не слишком опрятными – бледные, отдают синевой…

Ксения откидывает за ухо выбившуюся прядку волос, но продолжает смотреть в стол.

И чего она там нашла такого интересного?

– Я могу рассказать вам все детали, – спокойно произношу я.

Замечание про «блат» меня несомненно задевает. Возможно, потому что чувствую определенную справедливость подкола. Не хочу, чтобы обо мне так думали, но есть только один способ доказать обратное – продемонстрировать какой я хороший работник.

Этим я и займусь.

– Марку Андреевичу захотелось новую куклу, а мне разгребать…

А вот это уже через чур. Что-то Ксению крутовато заносит на поворотах.

Чувствую, что атмосфера в офисе перестает быть рабочей. Даже мужчины, которым вроде бы и не должно быть дела до женских склок, замерли прислушиваясь.

– Я не давала повода… – начинаю я, но Ксения истерично взвизгивает:

– Не перебивайте меня!

И бросает на меня испуганный и полный затаенной обиды взгляд.

Да что с ней такое? Чего она на меня взъелась-то?

Поджимаю губы. Переплетенные в замок пальцы побелели от напряжения.

Долю мгновения мы смотрит друг на друга.

Раньше я скорее всего и стерпела бы, но теперь я не прежняя «милая Мила» как любит меня по-дружески подначивать Олька.

C какой стати мне терпеть необоснованные оскорбления. Если у Ксении Анатольевны пмс или утро не задалось по любой другой причине – это не повод срываться на мне.

Тут и так каждый считает своим долгом выкабениваться! Змея на змее!

– Я не буду вас перебивать, если вы оставите свои грязные… – сама удивляюсь спокойствию и силе своего голоса. Никакой дрожи. Я не мямлю, не заплетаюсь. –… ни на чем не основанные намеки при себе. Никаких причин для такого отношения я не давала.

В груди возникает странное ощущение. Будто птичка собирается взлететь!

Очень горжусь собой и своим вежливым и спокойным ответом.

Ксения Анатольевна зависает с приоткрытым ртом. Сбой в программе хамства? Прекрасно! Самое время перевести дух.

К сожалению, она быстро отлипает.

– Как вы вообще разговариваете с руководством!

– Я с вами вежлива, – тоже начинаю злиться и чувствую, как голос дрожит от напряжения и нарастающей злости, – чего не сказать о вас… руководитель.

Еще несколько отчетливых смешков разносятся в тревожной атмосфере опенспейса.

Симпатии коллектива явно на моей стороне.

Ксения бледнеет. Как бы ей не стало плохо – не хочу быть причиной несчастного случая… или как это правильнее назвать – травмы на производстве.

Собственная шутка веселит меня и я, как ни стараюсь, не могу до конца сдержать улыбку.

Это повергает Ксению в ярость.

Будь сейчас средневековье – она первая бы поднесла горящий факел чтобы сжечь меня.

– Посмотрим какая вы работница… – выдавливает она из себя шипя как змеюка. – Как и чем вы работаете и как будете продвигаться по карьерной лестнице.

Пипец. Ну у этой дамочки и комплексы!

Думает, что женщина только через постель может добиться успеха? Ага, как же.

Посмотреть на Ольку – сильная и упорная! Покруче многих мужиков будет.

Хотя на мой взгляд это и не совсем правильно – женщина должна быть надежным тылом, а мужчины пусть сражаются за кусок мамонта по аппетитнее… Только где все эти суровые охотники?

На ум приходит единственный из подходящих вариантов и в сочетании с грязными намеками Ксении заставляет меня покраснеть.

Смотрю на нее. Пора уже остановить этот поток оскорблений окончательно!

Набираю побольше воздуха в легкие. Мои слова должны быть доходчивыми и весомыми, чтобы отбить у нее всякое желание прикапываться ко мне!

– Ксения Анатольевна, – раздается голос, от которого я невольно вздрагиваю и покрываюсь мурашками.

Застываю не в силах обернуться.

Марк Андреевич!

Долго он здесь и что успел услышать? Стыдобища-то какая!

Начала все не я, но стыдно мне. И за себя, и за Ксению.

– У вас есть время на пару слов? – спрашивает он.

Вопрос задан максимально вежливо. Тон ничуть не повышен…

Но за показной вежливостью скрывается такая внутренняя сила, что любому и абсолютно сразу становится понятно – шансов у Ксении Анатольевны отказать нет никаких. Ни малейшего. Ни единого.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

И вряд ли этот разговор будет для нее приятен.

Глава 23

Теряюсь.

Что произошло? Что она могла наговорить Марку Андреевичу про меня?

Этот вызов, несомненно, связан с нападками Ксении, иначе и быть не может. Другой причины просто нет.

Сердце глухо бухает в груди. Дыхание перехватывает.

Я до дрожи боюсь директора. В наши первые встречи такого не было, а теперь… Он очень суров и не привык чтобы ему перечили. А все постоянно складывается так, что мне приходится идти наперекор.

Ведь хотела же просто работать и не отсвечивать!

– Давай-давай, Мила.

Доносится приободряющие голоса, но я их почти не слышу.

Легко поддерживать, когда не тебе предстоит явиться перед грозные очи босса.

Прохожу на ватных ногах к выходу. Бросаю взгляд на Ксению – та буквально дырку на мне хочет протереть. Была бы ее воля – покусала бы, точно. Как собака бешенная.

Направляюсь к кабинету директора мимо ресепшена.

Что-то я уже зачастила «на ковер».

Из приемной доносится раскатистый бас Марка Андреевича:

– Олесь. Я сейчас отъеду.

– Поняла вас, Марк Андреевич, – мгновенно отзывается Олеся. – Машину вызвать?

– Нет. Я поеду за рулем сам.

Робко постукиваю костяшками пальцев в дверь приемной.

– Вызывали?

– Проходите, – кивает Марк Андреевич и делает приглашающий жест рукой.

Вхожу. Тут же оказываюсь в дурманящем плену его аромата. Им тут пронизано все. Он тонкий, едва уловимый, но я его прекрасно чувствую…

Замираю на пороге.

Чувствую его приближение. Покрываюсь мурашками. Немножко дрожу… Опять замерзла что ли?

Он неторопливо обходит меня сзади. Чувствую тепло его тела. Это вызывает неконтролируемые электрические импульсы на коже.

По коже гуляет морозный ветер вызывая веер мурашек за веером, а внутри наливается жаром вулкан.

Начинаю дышать часто-часто.

Марк Андреевич подходит к столу и по-хозяйски опирается на него.

Не могу не засмотреться на него.

Не могу отвести глаз.

И эти золотые искорки… Он прекрасно видит, как действует на меня.

Возбуждение нарастает. Ничего не могу поделать.

Кажется, и не хочу…

– Что за конфликт произошел у вас с Ксенией?

Я пытаюсь отвести взгляд, но Марк будто силой удерживает меня.

Эта сила властная, бескомпромиссная и сметающая все на своем пути.

Молчу. Опускаю наконец глаза вниз. Это совсем не та тема, которую мне хотелось бы с ним обсуждать.

Вообще ничего не хочу обсуждать, а просто тихо работать и все!

– Я хотел бы извиниться перед вами…

Сначала я думаю, что мне послушалось. Извиниться? Этот суровый мужчина способен перед кем-то извиняться? И за что?

–…Ксения своеобразная женщина. Не сердитесь на нее.

Да я и не собиралась – нужна она мне больно…

– Я, – он делает паузу, очевидно подбирая слова, – провел с ней беседу. Такого больше не повторится. Уверяю вас.

Это веское «уверяю вас» звучит так, словно поставлена окончательная точка. Самая-самая последняя. После которой больше ничего не может быть.

И я ему верю.

Я в смятении – с какой стати ему защищать меня?

– А теперь поедемте на ланч, – Марк Андреевич легко отстраняется от стола.

– Я… – я пытаюсь найти слова для отказа.

Ну не могу я пойти с ним!

Не могу!

Сама не знаю почему. Не хочу думать об этом… но, боюсь, что потеряю контроль.

В его глазах сверкает что-то хищное и жесткое.

Начинаю трястись от страха. Но вулкан внутри меня от этого не утихает, а наоборот – разгорается только сильнее!

– Одевайтесь.

Он говорит это очень просто. В голосе я чувствую такой напор, что первое мое желание повиноваться.

Дышу часто-часто. Пытаюсь отстоять себя.

Никуда я не поеду.

Да кто он такой?

Заставить меня он не может…

(может!).

Он только делает шаг в мою сторону, а я уже прилипаю к полу.

Сердце гулко колотится в груди. Пальцы онемели. И… к своему стыду, я понимаю, как стало влажно и жарко между ног…

– Мила, – когда он произносит мое имя, сердце готово разорваться. Слушала бы и слушала раз за разом…

– Мила, одевайтесь.

Моя воля распадается на тысячи осколков. Не могу думать рационально.

Никак не могу думать.

Смотрю – будто кино со стороны: не произнеся больше ни слова, я разворачиваюсь и ухожу.

Чувствую его взгляд между лопаток. Скользит. Вниз.

Краснею.

Откуда ты всего этого набралась?

Но сейчас я уверена – он просто пожирает взглядом мою попку… Пытаюсь не думать об этом.

Толкаю дверь изо всех сил – заперто!

Сердце заходится в бешенном беге!

Когда он успел закрыть дверь? И зачем?!

Толкаю еще раз и от напряжения тихонько вскрикиваю.

Да что же такое! Как ее открыть? Кричать?

Панические мысли шарахаются у меня в голове.

Чувствую его приближение.

Он сзади. Я раскалена внутри. Грудь налилась такой сладкой болью, что нет больше сил терпеть…

Совсем близко.

Чувствую жар его тела. Дыхание ласкает кожу шеи.

Кладет руку на мою ладонь и… надавливает на ручку и тянет дверь НА себя.

Боже, какая же я…

Пулей вылетаю из кабинета. Проношусь мимо невозмутимой Олеси.

– Жду вас внизу, – летит вдогонку.

Куда мне спрятаться? Как быть? Что делать?

Этот мужчина пугает и манит меня. Я не могу и не хочу находится рядом с ним…

Подлетаю к вешалке, где я оставила свою одежду и быстро одеваюсь.

Только через несколько секунд поняв, ЧТО я делаю.

Раздрай полнейший.

Успокойся, Мила, это всего лишь рабочая… встреча. Да, рабочая встреча!

Пытаюсь убедить себя и успокоить пока лечу к лифту. Но одна только мысль доминирует над всеми остальными.

Как мне пережить этот ланч?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 24

В холле его уже нет. Только аромат туалетной воды едва уловимо напоминает о его присутствии.

В лифте оглядываю себя в зеркало и как-то сразу скукоживаюсь.

Придирчиво вглядываюсь, поправляю выбившиеся пряди светлых волос.

Как я выгляжу?

Вроде обычная девушка… кажется, не хуже и не лучше остальных.

Глаза у меня красивые, да. Что еще его могло привлечь? Почему он меня пригласил на ланч?

Губы? Но они свои, натуральные – не идеальные, как у той же Олеси. Да, пухленькие, аппетитного алого цвета, но… не более.

Под глазами четко читаются и усталость, и бессонные ночи… Разве это его могло привлечь?

Моя фигура? Мы виделись-то всего пару раз. Я была то в верхней мешковатой одежде, то в просторном халате, то вот сейчас… в уродливом деловом костюме…

Почему-то мне становиться стыдно своей одежды. Так хочется выглядеть стильно, модно и… сексуально.

Вспыхиваю и закусываю губу.

Ну что за мысли, Мила? Ты сюда работать пришла или хвостом вертеть?

На собственный строгий вопрос у меня единственный ответ – работать. Нам с Яриком там много всего нужно…

А костюм у меня хоть и не дорогой, но прекрасно на мне сидит. А кому не нравится – могут не смотреть.

Сержусь.

Сержусь на Марка.

Вокруг много красивых девушек, и я совсем не просила уделять мне какое-либо внимание!

Распаляюсь все больше и больше. Сама себя накручиваю. Придумываю сама обидные слова и эпитеты, которые мог бы сказать мужчина о моем внешнем виде…

Мелодичный звон, и двери лифта раскрываются.

Я выхожу на улицу. Плотные облака закрывают небо, но весна чувствуется во всем: в свежем и уже таком теплом ветре, в запахе воды и тающего снега… А воробьи на дереве неподалеку чирикают, как сумасшедшие!

Сердце радостно бьется, не смотря на все мои старания разозлиться.

А напротив входа стоит он.

Я замираю на секунду не в силах оторвать глаз.

Роскошный мужчина. Смотрит прямо и спокойно, ждет меня.

Ноги наливаются тяжестью.

Каждое дуновение весеннего ветерка вызывает ураган мурашек на коже. Щеки горят, и дыхание учащается.

Да как он это делает?! Почему в его присутствии я не могу управлять своим телом?

Он отстранятся от корпуса автомобиля и открывает переднюю пассажирскую дверь. Ждет, когда я подойду.

Улыбаюсь ему. А что? Это же просто вежливость.

Да! Вежливость и благодарность за его… учтивость. Когда мне кто-то последний раз открывал или придерживал дверь? Обычные мужчины часто предпочитают не заморачиваться по таким незначительным поводам.

Усаживаюсь в автомобиль, и Марк закрывает дверцу.

Роскошное авто. Никогда не ездила раньше в таком. Мне все привычнее автобусы, да троллейбусы…

В салоне царит приятный ненавязчивый аромат хвои, которые причудливо смешивается и сочетается с чем-то терпким… Провожу ладонью по поверхности сидения и нахожу ответ – аромат кожи.

Сидеть в роскошном кресле очень комфортно… Было бы, если бы не мое возбуждение. Чувствую себя как на иголках. Думаю, и зачем я все-таки согласилась? Зачем он позвал меня? Зачем…

Мои мысли прерывает Марк, садясь в кресло и включая зажигание.

Машина урчит, как стреноженный дикий зверь, и через мгновение мы уже выезжаем из парковки.

Марк не произносит ни слова.

Переживаю, может я сделала что-то не так?

Тайком поглядываю на него – сосредоточен на дороге.

Мы едем очень быстро. Марк уверено ведет автомобиль через суматоху московского движения. Ловко объезжает и обгоняет автомобили.

Его губы плотно сжаты. Брови нахмурены… Профиль словно выточен из камня…

Он не обращает на меня никакого внимания.

Зачем тогда позвал?

А может так у них принято? Что-то вроде второго этапа собеседования?

Мила! А ты себе уже что-то надумала, мечтательница.

Вспыхиваю от этой мысли. Только бы он не заметил!

Отворачиваюсь к окну. Вот бы открыть окошко впустить прохладного ветра… Но попросить о таком я точно не смогу – стесняюсь.

Волны жара прокатываются по телу.

Немножко выдыхаю. Ну почему он все-таки молчит?

Снова поглядываю на него – он по-прежнему весь в своих мыслях. Меня будто и нет рядом…

Длинные пальцы с редкими черными волосками крепко сжимают рулевое колесо.

Неровностей дороги я почти не ощущаю – будто лечу над землей.

Время для меня останавливается. Кажется, что оно превратилось в вязкую тягучую жидкость и не двигается совсем. Я была бы не расстроена, но это не так…

Сворачиваем к небольшому ресторанчику. Снаружи здание выглядит неброско, но стильно: огромные панорамные окна украшены весенними композициями. В декоре – строгий минимализм. Только переплетение прозрачного стекла и темно-серого металла.

Входим.

Навстречу Марку Андреевичу тут же срывается девушка-хостес. Видно, что он здесь – постоянный гость, и его все очень хорошо знают.

Девушка обворожительно улыбается.

– Доброе утро.

Голос у нее мелодичный и нежный. Удивительно приятный. Да и сама девушка – настоящая красавица.

Чувствую неприятное какое-то ощущение в груди и не могу понять, что это и… почему…

– Ваш обычный столик?

Марк кивает:

– Да, пожалуйста.

– Прошу, следуйте за мной. Я вас провожу.

И девушка идет впереди. Походка у нее – закачаешься. Все, как показывают по телевизору.

Интересно, Марк сейчас пялится на нее?

Мила, прекрати! Одергиваю себя уже который раз за этот день. Ты ведешь себя просто недостойно! Никто тебе ничего не должен.

А Марк Андреевич… неудивительно, что вокруг такого мужчины девушки просто увиваются.

Думаю, и он не оставляет их без внимания…

Но главный вопрос не просто остается висеть в воздухе, а мучает меня все сильнее.

Зачем он все-таки пригласил меня?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 25

Проходим через полупустой зал. Играет приятная музыка – что-то ненавязчивое, создающее легкое настроение.

Понимаю вдруг, что у меня ни разу в жизни не было ланча. Для меня это какое-то совсем непривычное слово.

Улыбаюсь этому.

Мой первый ланч. Так волнительно.

И почему?

Ну, наедине со своими мыслями-то уж можно быть честной. Находиться рядом с Марком волнительно. Сам факт его присутствия электризует воздух.

Уверена и милая девушка-хостес это прекрасно чувствует.

Иду за ним и ощущаю себя… Непонятно как. Все волнительно и… в тоже время за его широкой спиной так спокойно!

Доходим до широкой лестницы, которая ведет на второй этаж. Музыка становится чуть громче. Приятно громче.

Поднимаемся.

Через огромные панорамные окна льется дневной свет – белый и ласковый.

Чувствуется аромат роз. Оглядываюсь, но цветов не вижу. Пожимаю плечами.

– Прошу вас. Официант сейчас подойдет.

Хостес обворожительно улыбается Марку и дежурно – мне.

Уверена, в голове у нее сидит что-то вроде: «И что он в ней нашел…»

Мы остаемся вдвоем.

Вокруг – никого.

Мне снова становится не по себе. Оглядываюсь, смотрю в окно… Надо сказать что-нибудь? Что я как дура-то?

– Здесь очень мило…

Я смогла!

Преодолела смущение.

Марк смотрит на меня своими темными глазами. Этот взгляд просто завораживает. Кажется, что туда можно провалиться.

Краснею.

– Все в порядке, Мила?

Быстро киваю в ответ, будто бы говоря: «А что может быть не в порядке?»

Как будто посиделки в крутом ресторане с шикарным мужчиной для меня обычно дело…

Он продолжает смотреть на меня в упор.

Смущаюсь еще сильнее.

Ну нельзя же так! И чего он так? На мне узоров нет.

Меня спасает подлетевшая девушка – официант.

– Доброе утро, – приветствует она нас, раскладывая меню. – Сделаете заказ сейчас или подойти через несколько минут.

– Через несколько, – отвечает за нам Марк Андреевич.

Официантка кивает и уже собирается уйти, как я робко прошу:

– Можно мне воды?

– Конечно. С газом или без газа?

Да не знаю я! Любая подойдет. У меня от волнения в горле совсем пересохло, и ты своими вопросами нисколько не помогаешь.

– Простой, – отвечаю я и чуть не добавляю, что подойдет и из-под крана, но во время себя останавливаю.

Не хватало еще позорится в таком месте.

Официантка кивает и оставляет нас наедине.

– Мила, у меня серьезный и очень важный вопрос.

– Да? – спрашиваю я, машинально закидывая локон за ухо.

– И мне хотелось, чтобы вы ответили на него прямо и честно.

Сказать, что я заинтригована – не сказать ничего. Что же его может интересовать? Мы знакомы-то всего ничего… Может что-то связанное с Ольгой?

– Вы все еще замужем?

Как раз в тот момент, когда моя челюсть отвисает от удивления, возвращается официантка и ставит передо мной большой бокал воды с лимоном. Бодрящий аромат с кислинкой разливается вокруг.

Как вовремя – действует на меня как нашатырь.

Делаю глоток и… давлюсь.

Марк продолжает разглядывать меня, не изменив выражения спокойствия на своем лице.

Для него это что, совсем обычный разговор за ланчем?

– Вообще-то да, – наконец, прокашлявшись, отвечаю я, – я замужем…

– Я не о формальностях, Мила. Меня интересует совсем не это.

– Что же… – чуть не шепчу я.

Это вопрос о моей сексуальной жизни?

Чувствую, как холодная испарина выступает на лбу. Организм пытается охладить сам себя, потому что от его вопросов и напористой прямоты мне становится жарко.

Хотелось бы снять пиджак, да только я боюсь пошевелиться…

– Я хочу понять какие отношения у вас с мужем, – просто поясняет он, но так ничего не объяснив.

– Я не понимаю…

– Все просто. Мои принципы не позволяют мне заводить сексуальные отношения с несвободными женщинами…

Кажется, я просто ахриневаю от удивления и выпячиваюсь на него.

Марк улыбается.

– Кажется, я вас смущаю?

Я просто не нахожусь, что ответить.

Меня спасает подоспевшая официантка.

Хотя бы временное присутствие третьего человека притормозит разговор…

– Вы очень красивая и сексуальная женщина, – как ни в чем ни бывало продолжает Марк.

Я бросаю быстрый взгляд на официантку и по ее удивленному лицу понимаю, что такое поведение Марка Андреевича в их заведении вовсе не норма, как я могла бы подумать сначала.

– Я подойду позже… – мямлит она тихо и собирается свалить, оставив меня на растерзание.

– Нет, не стоит, – не глядя, останавливает ее Марк. – Мы сделаем заказ. Мила, ты определилась?

Он сейчас о чем? О еде или об ответе на свои вопросы?!

Да у меня дыхание просто сперло, а сердце, кажется, выпрыгнет из груди. О чем вообще речь?!

– Нам салат «Цезарь», яблочный сок и на десерт тирамису. К десерту мне американо, а девушке… – Марк смотрит на меня, раздумывая. – Кокосовый раф.

Официанта быстро делает пометки в телефоне.

– Здесь отличный «Цезарь», – доверительно сообщает мне Марк.

Как будто качество салата меня беспокоит сейчас больше всего…

Девушка быстро повторяет заказ и удаляется.

Я делаю несколько судорожных глотков.

– Ты же не против, что я сделал заказ? Мне показалось, ты слегка в замешательстве.

Сглатываю и стараюсь взять себя в руки.

Киваю и выдавливаю:

– Ничего, Марк Андреевич…

– Марк, – поправляет он меня. – Мы не на работе. Официоз ни к чему.

Он продолжает беззастенчиво разглядывать меня. Под этим темным, властным взглядом я просто теряюсь. Не понимаю, как себя вести.

Кажется, лишаюсь воли…

– Итак, ты продолжаешь быть женой своему мужу или ваш брак пустая формальность?

– П-почему вы спрашиваете? – испугано отвечаю я.

– Я уже ответил на этот вопрос, но могу повторить еще раз. Ты сексуальная и чертовски привлекательная женщина, и я хочу заняться с тобой сексом…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Здесь?!

Белоснежная улыбка озаряет лицо босса.

– Можно было бы и здесь, но, пожалуй, тебе будет не слишком комфортно…

С огромным опозданием до меня доходит какую я сморозила глупость.

Я в полной растерянности и замешательстве. Таких откровенных предложений я еще не получала.

Да я прекрасно понимаю, о чем думают некоторые мужчины, глядя на меня сальными глазами, но чтобы вот так… прямо…

– Вы… вы.. вы соображаете, что вы говорите? – наконец выдыхаю я.

В глазах Марка вспыхивают и гаснут золотистые искорки.

– Прекрасно соображаю, а что тебя смущает?

Такая откровенная наглость вызывает просто оторопь.

– И часто вы предлагаете незнакомым девушкам секс?

– Незнакомым – не часто.

Уффф.

И как с ним разговаривать?

– Мила, – он наклоняется к столу и накрывает своей ладонью мою руку.

Его горячая, просто раскаленная рука, лавой накрывает мою дрожащую замерзшую ладонь.

Кажется, что вся кровь какая была в организме прилила к моим щекам.

Выдергиваю руку и вжимаюсь в спинку дивана.

– Мила, – ничуть не смутившись моей реакцией, продолжает Марк, – почему тебя так удивляет мое предложение?

Он серьезно что ли? Да кто ж о таком говорит вот так?!

– Ты молодая, очень привлекательная женщина. Чертовски возбуждающая и чувственная… Я люблю женщин…

Так он еще и бабник!

–…и ничего удивительного в том, что хотел бы заняться с тобой сексом.

Сердце бухает в груди как бешенное.

– Я… я… не знаю как и реагировать на подобные… заявления…

– Это никакие не заявления. Я озвучил тебе свои намерения и только.

– Вы намерены… что? Простите… я совсем ничего не понимаю.

– Я намерен заняться с тобой сексом, – повторяет Марк и тут же поднимает руку к верху. – Конечно, когда ты этого захочешь и будешь готова. Речь не идет ни о какой форме принуждения.

Продолжаю сидеть, уставившись на него. В ушах шумит.

– И если ты, конечно же, свободна.

Сглатываю. В горле просто пустыня Сахара. Горло саднит от боли.

– Я… спасибо… но… кажется, – хриплю я неразборчиво. – Кажется… к отношениям…

– Что? – вскидывает он бровь, и от этого движения во мне разливается сладкая истома. – Я не очень понимаю тебя.

С трудом отрываю взгляд от его поблескивающих глаз и медленно выдыхаю.

– Я не готова сейчас к отношениям…

Обижать его мне совсем не хочется, но это единственное, что приходит мне в голову.

Я тут же поднимаю глаза, чтобы увидеть его реакцию.

Я жду ее с отчетливой тревогой в сердце.

– А разве я говорил об отношениях?

Глава 26

Краска приливает к моему лицу.

Мгновение, которое кажется мне вечностью, я сижу, уставившись на него и открыв рот.

Он спокойно смотрит на меня и не отводит глаз. Разглядывает. Любуется.

В этом взгляде я отчетливо вижу желание. Плотоядное. Хищное. Полное вожделения.

Это не банальная, пошлая похоть, а именно вожделение – желание сильного мужчины обладать понравившейся женщиной.

Медленно тону в его взгляде. По коже проносятся табуны мурашек. Меня бросает из жара в холод.

Никогда такого не испытывала. Никогда.

Разряды сладких судорог зарождаются где-то внизу живота и горячими пульсациями поднимаются все выше и выше, сотрясая тело.

Отвердевшие соски напряжены и просят ласки… Грудь налита сладкой истомой…

Усилием воли пытаюсь взять контроль над своим рассыпающимся телом.

Получается очень плохо.

Я растекаюсь. Расплываюсь. Под его взглядом я – шоколад под лучами солнца…

Так нельзя! Это неправильно!

Сопротивляюсь.

Дрожащей рукой не глядя нащупываю стакан с водой и…

Плещу ему в лицо!

Тут же сжимаюсь от ужаса – что я наделала?!

Зачем? Нужно ли было так делать?

Уже ничего не понимаю, но в последней попытке отстоять себя, вскакиваю с места.

Он удивляет и теперь.

Ни тени смущения на лице. Серебристые капельки воды стекают по черным бровям, струйками сбегают по лицу, оставляя влажные следы на белоснежной рубашке… А он улыбается и даже, кажется, смеется!

Ничего его не может смутить!

Как ни странно, это придает мне сил и злости – ну что за самоуверенное хамло!

Фыркаю и закусываю губу. Запустила бы еще тарелкой с «его лучшим Цезарем», да вот только не успели нам его принести!

Выбегаю из-за стола и несусь к лестнице.

Чувствую взгляды персонала и краснею еще больше от стыда – что они обо мне подумают после всего услышанного?

Слетаю по ступеням и несусь к гардеробу.

В голове полнейший сумбур – ничего не соображаю! Только в висках бухает.

Кровь просто кипит от злости, адреналина и… чего-то еще, в чем я сама пока не могу разобраться.

Срочно на воздух! Бежать! Бежать!

Вылетаю из ресторана. Прохлада мартовского дня ударяет в лицо. Центр Москвы обволакивает множеством звуков: спешат куда-то машины, сердито переругиваясь сигналами, толпы людей несутся по своим делам… а надо всем этим весело играет солнце, ласково поглаживая лучами каждого.

Смотрю налево, направо, импульсивно выбираю направление и бегу прочь.

Свежий воздух немного охлаждает разгоряченное лицо, но сердце все еще никак не может успокоиться. Мысли хаотичным калейдоскопом мельтешат в голове.

Воздух наполнен ароматом влажной земли и сырого ветра. Дурманит. Не могу надышаться им…

Чувствую, как чьи-то сильные пальцы нежно хватают меня под руку.

Оборачиваюсь – он!

На лице поблескивает невысохшая до конца вода, и мне становится немного стыдно за свой импульсивный поступок.

А нечего подкатывать с непристойными предложениями к честной девушке.

Я не шлюха какая-то одноразовая!

– Отпусти..те!

Улыбается. В улыбке бесячая уверенность в собственной неотразимости и силе.

В том, что все будет так как он захочет.

Посмотрим.

Силой дергаю руку, ожидая почувствовать его сопротивление, но он тут же отпускает меня и поднимает обе ладони к верху.

– Мила! Ну что ты ершишься?

Что. Я. Ершусь?

Да конечно, что такого-то! Ведь каждый день получаю такие предложения!

Задыхаюсь от разом накатившего гнева:

– Я как-то дала повод решить, что похожа на проститутку?

– Я об этом не говорил, – улыбается он.

Вот нахал!

Не знаю, что и ответить на такое… Его прямолинейность сбивает с толку. Абсолютно непривычное…неприемлемое поведение!

Меня аж потрясывает… Только от чего? От негодования или… возбуждения?

Неожиданно возникший вопрос самой себе ставит меня в тупик и сбивает с боевого настроя.

– Насиловать и принуждать я тебя не собирался, – продолжает мягко напирать Марк. – Как и покупать. Это противоречит моим принципам.

Не знаю, что ответить. Мысли разлетаются в голове отражаясь белыми мушками в глазах.

Надо тянуть время. Просто тянуть время и вырваться из-под его гипнотического, завораживающего воздействия…

– Вы… вы по таким принципам сотрудниц набираете? Или по профессионализму, – с трудом выдавливаю я.

Стоять напротив него очень трудно. Ноги почему-то дрожат. От быстрой ходьбы что ли?

Противостоять ему почти не реально… Не хочется ничего говорить. Не хочется ни о чем думать. Ничего бояться…

Прильнуть бы к широкой груди и закрыться от всего света. Вдыхать его аромат. Чувствовать тепло рук и наслаждаться биением сердца…

– Сотрудников я всегда нанимаю исключительно по их деловым качествам, – его голос раскатистый бархатистый, убаюкивающий и вместе с тем со стальными звенящими нотками силы, – или по рекомендации тех, кому доверяю.

– А в моем случае чего больше? Профессионализма или желания… желания секса? – делаю очередную слабую попытку отстоять себя.

Улыбается.

– Ты очень подозрительная девушка. На работу я тебя взял по рекомендации уважаемого мной человека – Ольги Сергеевны. Я прекрасно отделаю рабочие взаимоотношения и личные.

С сомнением качаю головой.

– Скажите, Марк Андреевич, может мне лучше сразу уволиться?

Пожимает плечами.

– Зачем? Тебе не нравится должность? или зарплата?

– Нравится.

– Тебе не нравится мое внимание?

Медлю, и он это прекрасно видит.

– Мой интерес четко отделен от твоих рабочих обязанностей. И никак не связан с твоим нахождением в офисе.

Вопросительно смотрю на него. Не понимаю, к чему он клонит.

– Не понимаю вас…

– Вне работы мы давно перешли на «ты», – поправляет он меня терпеливо.

Подходит ближе. Нависает надо мной темной скалой. Огораживает от всего мира – мы будто бы остаемся совсем одни. Тревога за то, что подумают другие – посторонние люди куда-то незаметно, сама собой улетучивается.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Это, Мила, означает, что вне зависимости от того, будешь ты работать у меня или нет, – кладет руки мне на плечи и легонько сжимает ладони. – Меня это не остановит…

Глава 27

Смотрю в его темные глаза. Не могу думать ни о чем – утопаю, вязну в них, лишаюсь остатков воли.

В них горит пламя, взрываясь отблесками золотистых искр.

Они красноречивее всяких слов. В них я вижу отражение собственных желаний, которые могу осознавать лишь смутно.

Трепещу и загораюсь от его пламени сама.

Судорожно свожу дрожащие ноги и чувствую, что трусики уже промокли насквозь.

Никогда не чувствовала такого явного и мощного желания.

Оно пугает до дрожи и… манит? Чувствую себя мотыльком, летящим на пламя свечи…

Марк медленно поднимает руку и смотрит на часы.

– Нам пора возвращаться. Наш ланч прошел не совсем так как я планировал, но… – улыбается он и аккуратно убирает мой светлый локон за ухо.

Проводит тыльной стороной пальцев по волосам.

Его прикосновения будоражат меня еще сильнее. Каждое вызывает непреодолимое желание…

Сильные, но такие ласковые пальцы продолжают путешествие по моему телу.

Подушечкой большого пальца медленно ведет по щеке, вызывая бурю мурашек на коже.

Берет меня за подбородок и поднимает мое лицо наверху. Я послушно подаюсь вперед.

Вся в его власти…

В его глазах я читаю удовлетворение. Он доволен моим послушанием.

Наклоняется все ниже и ниже.

Горячие твердые губы впиваются в мои.

Я прекращаю дышать. Трепещу. Приподнимаюсь на носочки и тянусь к нему. Отвечаю на поцелуй.

Позволяю горячему языку проникнуть в мой рот и ласкаю в ответ.

Что со мной происходит, мамочки мои?

Кажется, поцелуй длился целую вечность. Не уверена, что могла адекватно воспринимать действительность все это время.

Собираю последние крохи воли и упираюсь кулачками в грудь босса. Отталкиваюсь.

– У… у меня много работы, Марк Андреевич, – тяжело дыша несу я околесицу.

О работе я думаю меньше всего на свете.

– Мне нравится твоя старательность, Мила, – отвечает он и мы направляемся обратно к ресторану.

О чем это он? Я же еще не успела толком поработать!

Опять какие-то намеки.

Дорога до офиса – как в тумане. Рядом с ним мне и хорошо, и… Не знаю, как описать всю эту сложную гамму чувств…

Одно я знаю точно – это сумасшествие не должно больше повториться.

Я не переступлю через свои принципы ради минутных наслаждений.

Мне кажется, что все в офисе только и делают, что обсуждают наш совместный ланч. Одно меня подбадривает – невозмутимый и уверенный вид Марка. Все в его облике демонстрирует непоколебимую уверенность в правильности собственных поступков. От этого мне становится спокойнее.

Все равно смущаюсь.

– Добрый день, – приветствует нас радушной улыбкой брюнетка на ресепшене.

Вернее, радушная она для Марка Андреевича, для меня же заготовлен мимолетный презрительный взгляд.

Ну, простите, я не виновата в том, что была приглашена на ланч. Самая не напрашивалась никак.

Не прощаясь, мы расходимся в разные стороны. Он отправляется к себе, я – в опенспейс, где меня ждет Ксения.

На прощание он не говорит ни слова.

Это задевает меня. Закусываю губу, чтобы не оглянуться ему в след.

Мне так хотелось бы услышать от него что-то ласковое на прощание… Но он словно теряет ко мне интерес.

Медленно выдыхаю, стараясь успокоиться. Всего лишь первый день, а такой раздрай внутри.

Надо откинуть все лишние мысли и сосредоточиться га том, ради чего я здесь.

Больше думай о работе, Мила!

Этим я и собираюсь заняться.

Я всегда была прилежной и старательной девочкой, вот и теперь не дам ни единого повода усомниться в моих профессиональных качествах.

Остается одно небольшое «но» - как заставить себя теперь не думать о нем? О нашем поцелуе?

При воспоминании о его прикосновениях… о его вкусе… настойчивости и властности… о том ощущении полной отдачи себя в его руки я вновь возбуждаюсь.

Прекрати, Мила!

Краснею и тут же оглядываюсь кругом – не видит ли кто моего состояния. Кажется, все можно прочитать, просто посмотрев мне в лицо.

Забегаю в туалет и плещу ледяной водой в лицо. Становится немного легче.

Отрываю бумажные полотенца и осторожно промакиваю воду. Из зеркала на меня смотрит симпатичная девушка – не более. И что он во мне нашел такого особенного?

Все, забудь! Выкинь из головы и сосредоточься на работе! Не хватало еще, чтобы Ольке за тебя пришлось краснеть.

Возвращаюсь в опенспейс. Мужчины встречают меня радостным гулом.

– С возвращением! – гудят они доброжелательно.

Только согнувшаяся за компьютером Ксения бросает на меня злобные взгляды.

Ну, эта-то сразу меня невзлюбила… тут ничего не поделать.

Остаток рабочего дня старательно внимаю наставлениям Ксении по поводу рабочего процесса. Приходится много записывать и запоминать. Она не слишком лояльный ментор, но другого и не стоило ожидать.

Приходится напрягаться и ловить все налету.

А это гораздо сложнее, когда приходится отгонять настойчивые мысли о боссе.

Даже мысли о нем беспардонно вторгаются в мое пространство. Нахально выкидывают все остальное и располагаются, требуя всего внимания себе.

Ну что за мужчина! Из-за него даже собственными мыслями не могу распоряжаться.

Устаю за день очень сильно. Чудовищно.

Даже ароматный и вкусный кофе, заботливо приготовленный Саней, не придает достаточно сил.

Только мысли о сыночке держат на плаву.

Скучаю просто дико. Даже смски с фоточками от дисциплинированный няни не слишком помогают.

Хочется самой подышать запахом сына, погладить бархатистую кожу… ощутить сердцебиение и его дыхание… Увидеть глаза.

Трудно понять боль матери, которая разлучена со своим ребенком. Эту боль и тревогу невозможно передать.

Упрямо стискиваю губы и продолжаю старательно работать.

Если бы не моя ошибка в выборе спутника жизни, у Ярика мог бы быть хороший отец, а нам не пришлось бы разлучаться.

К концу дня я просто извожусь от нетерпения и тоски.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Лечу домой, не разбирая дороги. За спиной вырастают крылья.

Оля еще несколько часов назад написала, что не успеет сегодня вернуться. Я скучаю по подруге, но и радуюсь – весь вечер только наш с сыном! Это ли не счастье?

После тяжелого дня мне кажется, что я мгновенно вырублюсь и просплю без сновидений всю ночь до утра…

Закрыв глаза, я начинаю уплывать… Вдруг передо мной возникает яркий образ!

Его яркий образ!

И я словно оказываюсь в ином мире…

Глава 28

Ноги вязнут в горячем песке. Солнечные лучи обжигаю кожу.

Нестерпимый блеск моря пробивается сквозь полу сомкнутые веки.

В лицо ударяет соленый бриз. Ветер свежий и прохладный. От такого резкого контраста кожа покрывается мурашками.

Шумит прибой. Ветер пахнет чем-то колким и солено-терпким… Знакомый аромат.

Ласковый и властный. Суровый и нежный.

Его аромат.

Приоткрываю глаза – бледно-голубое, выцветшее небо словно тонет в морской лазури…

Я чувствую его.

Он – рядом.

Чувствую его спиной, затылком, обнаженными плечами.

Ежусь от прохлады. Обнимаю себя за плечи и потираю ладонями кожу.

Дрожу от предвкушения первого прикосновения.

Он медлит.

Нет, не медлит – это часть чувственного наслаждения. Его игры со мной.

От осознания его близости мне и спокойно, и волнительно.

Трепещу в предвкушении…

Легкое, едва уловимое прикосновение его пальцев вызывает электрический разряд внутри меня.

Он проводит пальцами по моей обнаженной руке, порождая волны мурашек.

Где-то внутри меня разгорается огонь, разливая приятное тепло внизу живота.

Начинаю дышать чаще.

Не оборачиваюсь. Знаю – нельзя.

Он придвигается ко мне близко-близко – ощущаю его кожей, впитываю в себя близость…

Наклоняется ниже. Он возбужден. Это видно по его прерывистому, возбужденному дыханию, жар которого опаляет кожу и заставляет подниматься крошечные, едва видимые волоски.

Прикосновение теплых нежных губ к коже вызывает у меня стон.

Не хочу, но не могу сдержаться…

Знаю, улыбается.

Продолжает скользить по мне… шея… мочка уха…

Моя киска источает влагу возбуждения. Маленький клитор отвердел и ждет его прикосновений.

Он не спешит. Знает – я в его власти.

Полностью.

Покорна.

Падаю назад и тут же упираюсь в гранитную твердость его мышц. Чувствую гулкий стук сердца… Возбужденное частое дыхание…

Улыбаюсь.

Он зависит от меня также как и я от него.

Наши желания – взаимны.

Опускаю ладонь и чувствую твердые кубики пресса.

Скольжу.

Путь мне указывают густые волоски от пупка к паху.

Слышу, как клокочет его дыхание. Он легко сбрасывает лямки моего ситцевого платья, и оно падает к нашим ногам.

Я обнажена.

Кайфую, что он видит меня…

Горячие ладони ложатся на мою грудь. Сжимают. Ласкают. Сдавливает сосок вызывая громкий стон.

Запрокидываю голову.

Обхватываю его член. Даже через ткань я чувствую какой он горячий.

Огромный.

Закусываю губу. Сдавливаю член и начинаю водить рукой вверх и вниз, лаская его.

Его пальцы хозяйничают на моем теле.

Властно разводит половые губы и нежно, но требовательно ласкает киску.

Стону от наслаждения. Тело пронизывают огненные вспышки удовольствия.

Прикусываю губу чтобы не закричать, но не сдерживаюсь.

Меня сотрясает от ритмичных пульсаций. Перед глазами летят белые мушки, а потом темнеет.

Небывалое ощущение сладкого наслаждения и… облегчения обволакивает меня. Ноги трясутся.

Он не останавливается.

Одной рукой продолжает ласкать мою киску, а второй спускает брюки.

Огромный твердый член будто сам прыгает мне в руку.

Сжимаю его. Чувствую пульсацию крови. Ощущаю толстую вену.

Ритмично вожу ладонью взад и вперед. Кажется, я не могу полностью обхватить его – такой он толстый…

Огромная влажная головка трется о мою ягодицу вызываю прилив неистового возбуждения.

Он поднимает руки. Одной ладонью сжимает грудь, а второй обхватывает шею, заставляя изогнуться.

Я все понимаю, только почувствовав, как толстый горячий член пролезает в мою влажную дырочку.

Извиваюсь, стараясь вобрать в себя весь его, но он слишком огромен.

Кричу от наслаждения и боли.

Через волны наслаждения чувствую его в себе… Понимаю, его сдержанность – плавные движения позволяют мне привыкнуть.

Двигаю попой навстречу ему.

Звонкие шлепки перешиваются с моими стонами и его глухим, утробным рычанием.

Совсем скоро он перестает сдерживаться. Просто вдалбливает меня.

Ноги не держат меня – трясутся от слабости и удовольствия. Цепляюсь пальцами за его бедра и ягодицы, царапаю их, но его это только больше распаляет…

Я кончаю. Еще и еще.

Бесчисленные оргазмы сотрясают мое тело…

Больше не могу стоять.

Падаю на песок и не чувствую его жара.

Дышу тяжело и часто, но останавливаться не собираюсь. Разворачиваюсь к нему и обхватываю член рукой.

Мамочки, какой же он большой!

Обхватываю головку губами и провожу языком слизывая белесую капельку с кончика.

Втягиваю его член в себя и с удовольствием слышу глухое урчание.

Зверь полностью в моих руках.

Он слегка двигает бедрами мне навстречу. Я активно сосу его член, стараясь успевать сглатывать, но слюны так много, что она течет по подбородку и падает крупными каплями вниз.

По тому как напрягается его член, понимаю – скоро кончит.

Ускоряюсь.

Кайфую от осознания своей власти над ним и от того какое удовольствие мы доставляем друг другу…

Он разряжается мне в рот, и я просто тону в волнах ароматной густой спермы…

Никогда я не испытывала такого острого и всеобъемлющего удовольствия от секса, как сейчас.

Без сил падаю вниз, на песок и…кажется лечу куда-то далеко вниз!

Вздрагиваю всем телом от испуга и открываю глаза.

Сквозь неплотно прикрытые шторы пробивается серый утренний свет.

Одной рукой я опираюсь на пол, почти упав с кровати. Постель скомкана – в одной стороне тугим узлом изжеванное одеяло, в другой – подушка.

Белье на мне промокло насквозь, и я понимаю, что не только от пота.

Смущенно поднимаюсь. Я нахожусь все еще во власти сна, не в силах до конца отделить грезы от реальности.

Постепенно, осознание происходящего наполняет душу холодом и грустью.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Только сон.

Смущенно краснею, будто здесь есть кто-то кто может прочитать мои мысли и осудить за них.

Тело все еще потряхивает после ночного возбуждения. Нужно скорее принять душ…

Из-за двери вдруг отчетливо доносится позвякивание посуды.

Кажется я и в правду тут не одна.

Глава 29

Накидываю Олькин халат, запахиваюсь.

Бросаю взгляд на кроватку, где сладко спит сынок. Все в порядке.

Толкаю дверь.

Шум воды в раковине нарастает. Успокаивающий такой. Глухо ворчит закипающий чайник. Эти звуки создают непередаваемый домашний уют.

Захожу на кухню – Оля готовит завтрак.

Мои губы сами собой растягиваются в улыбке – родной мой человечек.

Как я рада ее видеть! Последнее время у нее очень напряженный график: командировки, перелеты, встречи… Совсем измоталась.

Подлетаю и обхватываю подругу. Та от неожиданности ойкает, а потом сварливо отстраняется.

– Ну что за телячьи нежности, – возмущается она наигранно.

Я-то прекрасно вижу, как ей приятно.

Одиночество – такая штука. Люди быстро черствеют и холодеют, сами не замечают, как и любое проявление искреннего тепла и участия потом вызывает бурю эмоций.

– Ты когда вернулась? – зеваю и усаживаюсь на табурет.

– Ночью. Поздно. Вы уже дрыхли как сурки. Надеюсь, не разбудила вас?

При разговоре о прошлой ночи я заливаюсь густой краской. Быстро кидаю взгляд на Олю, но та не смотрит на меня – заваривает чай.

Отлично, а то мой вид точно вызвал бы ненужные расспросы… А я к ним совсем не готова. По крайней мере, пока.

В мыслях мелькают яркие образы прошлого сна. Соски твердеют, и я потуже запахиваюсь в халат.

– Нет… – отвечаю я и зевотой маскирую смущение. – Вчера что-то так устала, что проспала всю ночь. И Ярик хорошо спал. Ему у тебя нравится.

– Вот и чудесно, – улыбается Олька. – Мне тоже нравится, что вы оба здесь…

– Правда?

Момент мне показался подходящим для выяснения некоторых щекотливых нюансов.

– Что это за разговоры с утра пораньше, а, Леднева? – Олька сердито хмурится.

– Ну мы все-таки тебя стесняем, а у тебя своя жизнь… может быть мужчина…

– Ой, Мила, прекрати!

Оля морщит недовольно лоб.

– Я взрослая девочка и если мне потребуется уединиться с мужчиной, я решу уж как-нибудь этот вопрос… Где они, эти мужчины-то?

Смотрю на Олю непонимающе. Видимо, накопилось у подруги тоже.

– Ну чего смотришь? Будто не понимаешь, о чем я…

Отрицательно качаю головой и прихлебываю из чашки обжигающий чай.

Черный, крепкий со смородиновой кислинкой – бодрит моментально.

– Ой, – машет рукой Оля, – не в обиду тебе, но такие слизни как твой Игореша меня не интересуют…

– Меня теперь тоже, – твердо перебиваю подругу и делаю очередной глоток.

Оля устало улыбается.

– Теперь ты меня понимаешь. Настоящего мужчину найти – большая удача…

А у меня перед глазами тут же возникает лицо Марка.

Оля будто читает мысли.

– Вот Марк – прекрасный мужик. Волевой, сильный, целеустремленный. Такой ради своей цели землю перевернет, но… такие как Марк встречаются ох как не часто…

Я напрягаюсь. Не знаю почему – никаких прав на Марка у меня нет.

– А почему бы и не Марк? – спрашиваю я осторожно и замерев со страхом жду ответ.

Стискиваю чашку и не замечаю температуры.

– Не-е, – улыбается Оля, – с Марком мы давно расставили точки над и. У нас только деловые отношения. Наше взаимное профессиональное уважение меня более чем устраивает.

Олька поднимается со стула и не смотрит на меня, пока я медленно выдыхаю.

– Завтракать будешь?

Киваю.

– Но сначала в душ сгоняю, Оль…

– Вали давай, капуша. Остынет скоро все.

Мы быстро завтракаем – скоро должна прийти няня для Ярика.

Теперь все больше говорим о работе.

– Бизнес прет – мама не горюй, – посвящает меня в тонкости Олька. – Расширяемся активно. Порой и агрессивно, – и смеется.

– Все так резко закрутилось! Приходится успевать везде и всюду… Не представляешь, как ты кстати подвернулась.

Улыбаюсь. Я рада быть полезной и хоть чем-то отплатить за доброту.

– Сейчас въедешь во все, и мы таких дел наворотим… Ого-го!

Оля всегда отличалась пробивным характером. Настоящая бизнесвумен.

– Молодец ты, Олька! Сколького добилась! – без тени зависти восхищаюсь подругой.

– Ага. Только не забывай – за все приходится платить.

Вопросительно смотрю на подругу.

– В моем случае, например, одиночеством…

За энергичными и вроде бы сказанными с юмором словами я чувствую с трудом прикрытую боль.

Подхожу и обнимаю сидящую подругу сзади. Она благодарно поглаживает мою руку. Слова, между нами, излишни – мы отлично понимаем друг друга и так.

– Как тебя приняли-то? – переводит тему Оля. – Ты прости, что не смогла пойти с тобой…

В голове проносятся совсем незаурядные события вчерашнего дня.

Пожимаю плечами:

– Да нормально встретили… Отвыкла я от офиса… не думала, что так быстро это может произойти.

Не в моих правилах жаловаться. Даже лучшей подруге.

Мы заканчиваем завтрак. Собираемся на работу.

Приходит няня, и пока я кормлю и тискаю сына, Оля успевает сделать несколько деловых звонков.

Начинается наш рабочий день.

Я немного переживаю – как мы с Марком Андреевичем будем вести себя по отношению друг к другу?

Вернее, меня больше интересует он. Я-то понятно – предпочитаю спрятаться и не отсвечивать, но он… для него никакие правила не писаны. Он может легко завести разговор на глазах и у всего коллектива…

Эти размышления отнимают немало сил. Стараюсь отвлечься на работу. Благо, Оля меня просто заваливает информацией и уже начинает нагружать поручениями.

А мои мысли все равно раз за разом возвращаются к Марку и… нашему поцелую.

Губы приятно покалывает при этом воспоминании, а в груди возникает необычное, чудесное ощущение, будто птичка хочет вырваться из клетки!

Весь день я старательно избегаю любой возможности встретиться с ним.

И если сначала я радуюсь своей способности ускользать, то уже после обеда начинаю немного грустить. Сегодня Марк совсем меня не замечает.

Что же случилось? Неужели мое поведение повлияло на него? Или он просто передумал?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Да, наверное, передумал – зачем ему такая обычная девушка, как я?

Что я могла бы ему дать?

Убеждаю себя, что все к лучшему… но теперь мне как-то совсем не по себе. Неприятно.

Глупо, но чувствую себя… брошенной?

Не дури, Мила! Тебе никто никаких обещаний не давал!

И вообще – радоваться нужно!

Радоваться нужно… но как-то не получается.

Сегодня я только раз и то, случайно и издалека, видела внушительную фигуру босса.

Меня задевает этот абсолютный игнор. Причем, без причины!

Ладно, плевать на него! Так и правда лучше. И правильнее.

А то возомнит себе не знаю что, а я не проститутка одноразовая. И не хочу ею становиться. И никогда не стану.

К концу дня настроение стремительно портится, не смотря на все мои аргументы и логические умозаключения.

Надежда тает также быстро, как и заканчивается рабочий день.

А крест на ней можно спокойно ставить, когда радостный Саня заваливается и улыбаясь во все свои тридцать два сообщает:

– Босс укатил! Да здравствует анархия!

У меня непроизвольно вырывается:

– Куда?

– Да кто ж его знает куда, – смеется Саня. – Он передо мной пока не отчитывается.

Вокруг начинается радостная кутерьма. И правда, мужчины – постаревшие дети. Ведут себя будто учительница вышла из класса на минутку.

Оля железной рукой быстро наводит порядок. А через некоторое время наклоняется ко мне и говорит:

– Давай-ка сегодня тоже пораньше свалим? И устроим девичьи посиделки.

Глазки у самой шкодливо блестят, как когда-то в детстве.

А у меня кошки скребут на душе, но я беру себя в руки: улыбаюсь и киваю.

Меньше всего мне сейчас хочется веселых посиделок. Я бы лучше свернулась калачиком под одеялом.

И почему он сегодня ни слова мне не сказал?

Мог бы хотя бы поздороваться и улыбнуться.

Сержусь на него и не могу не думать о нем. А от этого еще больше сержусь на себя…

Мы сбегаем пораньше и мчим домой на такси.

Утешаю себя тем, что заботы о сыне и доверительные разговоры с подругой вытравят навязчивый образ из мыслей.

Поднимаемся на наш этаж. Уже в лифте я чувствую тонкий приятный аромат – что-то нежное и знакомое, но никак не могу понять что.

Смотрю вопросительно на Ольку. Та на меня.

– Пионами что ли пахнет?

Двери лифа открывают, и нам сразу открывается вид на дверь Олиной квартиры, перед которой стоит огромный букет розовых пионов.

Моих любимых.

Глава 30

Оторопело гляжу на цветы.

– У-у-у, – тихонько произносит Олька, но ничего больше не добавляет.

Они просто прекрасные…

Стоп!

Заливаюсь краской, понимая для кого цветы и вот это вот Олькино «у-у-у».

Сердито и смущено бросаю на нее взгляд. Она поднимает ладони вверх и делает шаг назад с легкой, бесячей улыбкой и как бы говорит: «Сдаюсь-сдаюсь!»

Не нужны мне его цветы!

Целый день игнора, а теперь что? И для чего?

Понятное дело для «чего»…

Стоим на лестничной площадке.

– Так и будем тут стоять? – прерывает молчание Оля.

Вот вообще нисколько не помогает своими едкими замечаниями. Подруга еще называется.

Ну не знаю я как реагировать на это!

Сердито сдуваю выбившуюся на лоб прядку волос.

– Может откроешь дверь?

– Хорошо-хорошо, – Оля аккуратно и демонстративно обходит благоухающую кучу цветов. – Как скажешь… босс.

Стою просто пунцовая.

Оля распахивает дверь и у меня просто захватывает дух!

В коридоре, сколько видно стоят и лежат ворохи прекрасных цветов.

Бедная няня носится с вазой и услышав звук открываемой двери с надеждой замерла.

– Ну слава Богу! – всплескивает руками. – Я уж и не знаю, что делать со всеми этими цветами.

Оля звонко смеется.

Я продолжаю ошарашено рассматривать все это великолепие.

Цветы и правда чудесные. И мои любимые – бутоны бледно-розового цвета, с тонким изысканным ароматом.

– Давай, Милла, хватай первый букет и заходи уже. Они не исчезнут.

С трудом втаскиваю цветы в квартиру – такие они тяжелые.

Стараюсь сердиться на Марка, но сердце почему-то радостно трепещет в груди. Я в полном раздрае и не знаю, как реагировать.

Принимаю единственно верное решение.

– Оль, сделай что-нибудь с ними. Я к Ярику.

И тут же убегаю от дурманящего аромата, будто среди цветов в любую секунду может появиться сам Марк.

Влетаю в комнату и тяну руки к сыночку. Потом несусь с ним в нашу комнату и запираю дверь.

Глупо и счастливо улыбаюсь.

Тут же одергиваю себя – ты что это Мила? Разве не понимаешь к чему все эти красивые ухаживания.

Он сделал совершенно прямое и абсолютно не двусмысленное предложение. А этот красивый жест - только часть его плана.

Хмурюсь.

Не буду думать о нем! Совсем!

Но пока Ярик увлеченно ползет за шумно шуршащей игрушкой – лисичкой ярко-оранжевого цвета, Марк нахально вторгается и в мои мысли.

Ну что за человек! Нигде от него нет покоя!

Не думай, Мила! Выкинь его из головы. Все равно ничего хорошего из этого не получится…

Взбудораженная фантазия считает, однако, совсем по-другому. Отправляется в полет, не спрашивая у меня разрешения.

Мысли сами вращаются вокруг привлекательного босса. Его слов и поступков.

Таких мужчин я в своей жизни не встречала совершенно точно.

Он абсолютно другой – отличается ото всех.

Не просто выделяется в толпе, нет, здесь что-то другое – гораздо более сильное. Иного качества.

Не выделяется, а находится над окружающими. Не подвластен каким-то правилам, а скорее сам их создает…

Закусываю губу – ты что-то совсем разошлась, дорогуша!

Размышления прерывает деликатный стук в дверь.

– Пойдем чай пить, Мил.

Да, чай с успокоительным мне бы сейчас не помешали! Каждый раз, когда чувственный аромат цветов достигает моих ноздрей сразу же перед глазами возникает образ Марка Андреевича.

Темные глаза, с золотистыми крапинками. Легкая улыбка, которая играет на его губах… Будто знает что-то такое, о чем больше никто и не подозревает.

Или то, что будет все так как он захочет. Рано или поздно, но будет.

От этой мысли волна жара поднимается в теле, а на лбу выступает едва заметная прохладная испарина.

Ведь если так, то…

Куда же мне бежать и как избавиться от его внимания?

Я в своих мыслях. Оля разливает душистый чай. Ярик увлеченно стучит погремушкой по дивану.

Оля, видя мое задумчивое настроение тактично не лезет с расспросами. Поглядывает только хитренько так, будто я не замечаю!

Вот коза!

А мне-то что делать?

Девичника у нас не получается – я хожу весь вечер задумчивая, занимаюсь сыном.

Все время я напряжено обдумываю сложившуюся ситуацию.

Пытаюсь рассматривать ее со всех сторон, использовать логику и… нифига не получается – скатываюсь к эмоциям и мыслям.

Нахожусь в постоянном внутреннем противостоянии: и не хочу о нем думать – вот вообще никак, и не могу – все время возвращаюсь.

Интересно, какой бы могла быть жизнь если бы…

Боясь произнести эти слова даже в собственных мыслях. Будто это что-то постыдное или… несбыточное…

Если бы мы могли быть вместе?

Тут же спохватываюсь, будто нахожусь перед какой-то приемной комиссией, которая под микроскопом оценивает мой моральный облик, достоинство поступков…

И, вообще, то как может сложиться моя жизнь.

Перед мысленным взором мелькают яркие картины: вот Марк мой мужчина, вот Марк мой муж, вот Марк отец.

Пунцовею от этих мыслей. Чувствую, как возбуждаюсь.

Ну какой из него муж, окстись, Мила!

И кто вообще сказал, что ему нужна семья? Человек прекрасно себя чувствует, затаскивая в койку каждую понравившуюся ему женщину.

Никакая семья и жена ему не нужна. Никакой серьезности, я уверена!

Только одноразовый секс… А это никак не мой вариант.

Не подходит совершенно.

В груди растекается тупая, ноющая боль сожаления… будто бы у нас уже не получилось, хоть мы и старались…

Ох, Мила, ну какая ты фантазерка!

Давай-ка возвращайся на землю.

После всего этого дня терзаний, и вечера напряженных размышлений я принимаю решение.

Как считаю, единственно верное и правильное.

Завтра же я поговорю с ним. Строго и серьезно. Обозначу свою позицию, и он будет вынужден ее принять!

***

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Дорогие читательницы!

Если вам нравится история, не забудьте, пожалуйста, поставить лайк - вам не сложно, а мне безумно приятно ????

С любовью, ваша Мира❤️

Глава 31

Мысли о Марке не оставляют меня весь вечер.

Более того – следуют за мной и в постель.

Нахожусь в полнейшем раздрае!

Вот не хватало его на мою голову! Будто мало забот в жизни…

Сынок спит просто замечательно. Смена обстановки явно идет ему на пользу: он весел, хорошо кушает и играет с няней пока я на работе.

И мне бы спать и спать… Но нет же!

Целый насыщенный день, работа, маленький ребенок… а у меня что в голове? Жгучий красавчик с огненным взглядом?

В ушах звучит его голос. Звуковые вибрации вызывают приятную теплую дрожь по телу.

Да, Мила, да. Думай о нем побольше! И тебе наверняка опять будут снится разные сны, после которых ты окружающим в глаза смотреть не сможешь…

Вот ведь прекрасно знаешь, что никаких перспектив с этим мужчиной и быть не может. Только одноразовый секс.

Он ведь сам об этом сказал!

Ворочаюсь и хмурюсь.

Говорил он или не говорил?

Вспоминаю и прокручиваю в голове этот момент за ланчем…

От одних только воспоминаний вспыхиваю и заливаюсь краской. По телу разливается приятное возбуждающее тепло.

Хватит!

Упрямо стискиваю зубы.

Не собираюсь и ничего вспоминать и анализировать! Все и так прекрасно понятно – бабник, он и есть бабник, и ничего тут не поделаешь.

К сожалению…

Мысли маленькими веселыми птичками упорхают куда-то на волю и резвятся.

В голове выстраиваются воздушные замки счастливой семейной жизни с Марком: вот он играет с подросшим Яриком. Он очень любит моего сына, который быстро становится нашим…

Вот я жду его с работы, поглаживая округлившийся животик – ведь под сердцем у меня – наша доченька…

Сердечко сдавливает холодным стальным обручем безысходности – ведь этим сладким грезам ну никак не суждено сбыться!

В краешке глаза набирается слезинка.

Переворачиваюсь и от обиды немножко колочу подушку, задаваясь в тысячный раз бесполезными вопросами: откуда и зачем ты появился в моей жизни…

Не замечаю, как засыпаю. Должно быть, под утро только…

Встаю, чувствую себя разбитой и… по-прежнему ощущаю груз нерешенных вопросов.

За время сна легче и понятнее не стало.

Что же делать?

Как лучше донести до него мысль, что я не буду с ним «на один раз»?

Или, может, правда стоит уволиться?

Блин, и работа отличная – нам с Яриком такими возможностями просто нельзя разбрасываться… И Олю я подставить не могу – очевидно, что она на меня рассчитывает…

Да и вопрос с долгами бандитами никуда не ушел – на Игоря рассчитывать нельзя, это решить придется все-таким самой.

От напряженных размышлений с самого утра раскалывается голова. Никогда раньше так не болела…

Какая-то услужливая частичка сознания вкрадчивым голоском говорит: «Ты и таких мужчин раньше никогда не встречала…»

И что мне толку с это? Только сложности и тревоги…

Еще лежа в кровати, продолжаю попытки найти выход из этой ситуации.

И ничего не получается.

Только голова начинает болеть все сильнее.

Да пора вставать – некогда разлеживаться. Нужно приготовить завтрак, покормить сына.

Тяжелые, напряженные мысли не покидают меня и на кухне.

Я даже не замечаю, как входит Олька.

– Доброе утро, – говорит.

Я аж подскакиваю от неожиданности.

Оборачиваюсь и вижу настороженный взгляд подруги.

– Ты чего? Напугалась что ли? Извини.

Улыбается примирительно.

Я отрицательно качаю головой – Оля ни в чем не виновата. Это я сама стала такой нервной и дерганной!

– Оль, у тебя нет цитрамона? Голова что-то все утро раскалывается.

Ольга достает таблетку и протягивает мне.

– Мил, точно все в порядке? Ты какая-то взвинченная… Это из-за Марка?

Стремительно заливаюсь краской и опускаю глаза.

Трусливо отбегаю к крану с водой, поворачиваюсь к подруге спиной и наполняю стакан.

Зубы чуть постукивают по стеклянной кромке.

– Нет, Оль, ты что. Что мне Марк? Я ему скажу, что все вот этого не надо больше… А цветы да, красивые… Может из-за их сильного аромата голова у меня и разболелась?

– Точно?

И вскидывает хитро брови.

Стараюсь не смотреть на нее – иначе она сразу все поймет по моим глазам.

– Да-да, конечно. С его бы. У меня забот сейчас… не до мужчин…

– А-а, – тянет, – ну-ну…

Фух, вроде отмазалась. Не хочется пока продолжать этот разговор. И так все мысли о нем.

Не хватало чтобы он стал темой наших постоянных обсуждений!

Чуть выдыхаю.

Кормлю Ярика.

Завтракаем с Олей сами.

Таблетка вроде чуть помогает, и головная боль начинает потихонечку уходить.

– Классный он все-таки мужик, – неожиданно заявляет Оля.

Я аж кофе давлюсь. Ну нельзя же так!

– Ты это вообще к чему? – возмущенно выдавливаю я, прокашлявшись.

– Да так, просто… подумалось…

А сама смотрит хитро… Аж бесит!

– Красиво ухаживает. Сам крутой такой. Умный, бизнес свой…

– Вот и забирай его себе, раз он такой классный!

К чему она вообще завела все это?

– Не-е, подруга, так это не работает, – смеется Оля. – Я же вижу на кого он глаз положил.

– Да мало ли что он положил, – возмущаюсь я. – Сегодня на меня, завтра на другую…

– Ну, не знаю…

Слова Оли триггерят меня сильнее, чем я могла бы предположить.

– Ты его защищаешь что ли?

– Ой, Мил, такие мужики как Марк ни в чьей защите не нуждаются. Он сам кого хочешь защитит… Вернее, не кого хочешь, а кого сам захочет… тебя, например…

Я раздражаюсь все сильнее.

– Да что ты мне его сватаешь-то? Не понимаю. Ты хоть знаешь, что он мне предложил?

Оля удивленно смотрит на меня:

– Когда?

– Пока ты по деловым встречам разъезжала…

– Ну-ка, ну-ка.

Коротко рассказываю ей о приглашении на ланч, и о самом ланче.

– Секс, понимаешь, Оль? И цветочки эти – что-то вроде валюты!

– Ой, ну что ты так разошлась. Будто секс – это что-то плохое, – подначивает меня подруга.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Но я уже выпустила пар и на дальнейшие ее провокации не поведусь.

– Ага, скажи еще что сама на моем месте согласилась бы, – улыбаюсь я.

– Ну, конечно, нет, – смеется Оля.

Меня немного несет. Я не успеваю вовремя остановиться и…

– Вот если бы у него на уме что серьезное было…

Прикусываю язык – кажется, я ляпнула лишнего. Таким сокровенным я не планировала пока делиться даже с лучшей подругой.

Оля привычно вскидывает брови, а я – заливаюсь краской.

Воцаряется тишина.

– Глупости все это, Оль, – тихо говорю. – Сама же знаешь…

Подруга ласково накрывает мою руку своей ладонью и поглаживает.

– Поговорю с ним серьезно. Скажу – не надо цветов и ухаживаний… Так только тяжелее, понимаешь? Обозначу границы… Дистанцируюсь… Не до того мне сейчас…

Оля продолжает успокоительно поглаживать и похлопывать меня по руке.

Когда я замолкаю она произносит с небольшим вздохом только:

– Ну… попробуй…

Не смотрю на нее, но понимаю – улыбается.

Глава 32

Топаем на работу.

Я по-прежнему в своих мыслях. На постоянном взводе.

Твержу себе: надо поставить точку! Надо обозначить границы! Надо отстоять себя! Надо! Надо…

В сердце неприятный холодок.

Оля поглядывает на меня, но больную тему больше не ворошит.

– Мил, хватаем кофе и включаемся в работу. Мне надо тебе еще миллион вещей объяснить.

Киваю.

– Оль, я сейчас… только…

Олька понимающе кивает головой:

– Да, иди. Пока кофе сварю.

И направляется к кофе машине, вежливо желая доброго утра коллегам.

Я поворачиваю в другую сторону – к кабинету Марка Андреевича.

Волнуюсь просто жесть. Ладошки аж вспотели.

И по телу пробегает неприятная дрожь…

Ну, ничего! Я полна решимости довести дело до конца.

Но, чем ближе я подхожу к кабинету босса, тем медленнее и неувереннее становятся мои шаги.

Ноги будто наливаются свинцом и отказываются подниматься. Или гравитация в этой конкретной точке планеты вдруг усиливается.

Во рту пересыхает.

Упорно продолжаю двигаться, но… в какой-то момент останавливаюсь.

Может и не стоит этого разговора заводить? Если я не буду давать ему повода, то и сам отстанет, а?

А сейчас пойду к нему, напомню о себе… Не сделаю я только хуже?

Тут же обругиваю себя.

Ну, что ты малохольная какая? Давай, соберись!

Стою на месте.

Легко сказать: соберись… А как собраться-то?

Если даже сама мысль встретиться с ним вгоняет меня в сладостный трепет? Что уж говорить о личной беседе…

Как вспомню какой эффект его присутствие оказывает на меня, так вся решимость куда-то улетучивается…

Соберись…

Сжимаю упрямо губы и усилием воли сдвигаю прилипшие ноги.

Не вижу ничего кругом – зрение превращается в туннельное.

Сердце глухо бухает в груди, отдавая шумом в уши. Посторонние звуки куда-то отдаляются и приглушаются…

Запах не чувствую. Вообще.

Есть только массивная дверь кабинета босса впереди.

Это моя цель, и я иду к ней!

– Доброе утро! – доносится до меня издалека женский голос.

Не реагирую – я набрала скорость! Мне нельзя останавливаться!

Выгляжу, наверное, глуповато, но мне нет до этого дела! Мне нужно…

– Мила, доброе утро!

Усилием воли поворачиваю голову – Олеся.

Смотрит на меня слегка удивлено, расширив красивые глазищи… тут же получаю неприятный укол… Это что, ревность что ли?

Да ну! Что за бред?

Олеся мне что-то говорит?

Я словно в трансе – настолько сфокусирована.

– Мила, – повторяет попытку заговорить со мной Олеся, – ты к Марку Андреевичу?

Через полсекунды до меня доходит смысл ее слов.

Судорожно киваю.

Ну пипец! Наверное, выгляжу как умственно неполноценная.

– Сегодня его не будет…

Еще полсекунды на осмысление… Нет, времени недостаточно.

Тупо замираю.

– Ч-что? – переспрашиваю.

– Говорю, сегодня Марка Андреевича не будет.

– Точно? – продолжаю тупить.

– Абсолютно, – улыбается Олеся. – Он оставил четкие распоряжения…

– А когда?

– Вернется? Не знаю. Не сказал. Но я думаю, что не раньше, чем через несколько дней – улетел во Владик…

Весь мой пыл и все сосредоточение сил улетают в трубу… но, честно говоря, я и рада.

Не просто рада, а безумно рада!

Стоп, Мила! Что еще за «рада». Ты хотела поставить все точки над «и». Чему же тут радоваться?

Радоваться и правда нечему… Но я радуюсь.

Улыбаюсь Олесе.

– Спасибо, Олесь. И доброе утро! Я, кажется, в запаре забыла поздороваться.

Олеся отвечает милой улыбкой и говорит, что все в порядке.

С души свалился огромный булыжник. Несколько дней теперь спокойно смогу поработать и не бояться каждого шороха в офисе…

Теперь нужно сосредоточиться полностью на работе и постараться быть полезной для Оли, для компании и… Марка.

Конечно, только как моего работодателя!

На моем столе стоит дымящаяся чашка кофе, а рядом сияет как начищенный медный таз Саня.

– Привет, Мила, – улыбается он. – В прошлый раз тебе понравился кофе, поэтому я решил повторить его для тебя.

Это очень мило.

Киваю и благодарю. Бодрящий напиток сейчас как нельзя кстати.

По опен спейсу разливается чудесный аромат: кофейная горчинка и нежность цветов. Недалеко стоит большая ваза с огромным букетом белоснежных роз.

Оля сидит за столом и что-то быстро-быстро печатает в телефоне.

– Оль, а откуда цветы?

Она отрывается и непонимающе смотрит на меня:

– Что? Какие цветы?

Я киваю в сторону роз.

– А, – улыбается подруга, – это Марк Андреевич балует нас всех. Традиция у него такая.

Клевая традиция! И цветы очень красивые. Шикарные.

Подхожу ближе и любуюсь. Наклоняюсь ниже и с удовольствием втягиваю насыщенный аромат.

Вспоминаются охапки цветов у нас дома и на душе почему-то становится по-весеннему тепло.

– Так, команда, – Оля хлопает в ладоши, – прошу вашего внимания.

Гудящая толпа мужчин мигом подтягивается изо всех концов офиса. Вижу и Ксюшу.

Она выделяется землистым цветом недовольного лица.

Что с этой девушкой не так? Чудесное же утро.

Оля поднимается.

Выглядит она шикарно! Яркая, стильная, красивая. Глаза горят уверенностью в себе.

Молодчинка!

Любуюсь и горжусь ею.

– Не будем тратить время на сборы в конференц-зале. У меня небольшое объявление по нашей работе. Как вы все знаете у нас в коллективе новенькая – Мила Александровна Леднева.

Оля указывает на меня рукой.

– Я предложила ее кандидатуру на роль ответственно за направление «Маркетплейсы» и Марк Андреевич только что одобрил мое решение.

Успеваю заметить, как выражение лица Ксюши стремительно меняется. Его искажает дикая злоба и зависть.

Она смотрит на меня с ненавистью.

Пугаюсь даже.

– Сегодня, а точнее, практически сейчас я тоже уезжаю на деловые переговоры. Прошу, коллеги, вашего максимального содействия Миле в ее работе. Чем быстрее она адаптируется, тем нам всем будет лучше.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Мужчины довольно гудят. Раздаются подбадривающие возгласы.

– Если у вас есть какие-то вопросы, можете задать.

– По задачам и приоритетам остается все также? – спрашивает парень, имя которого я еще не успела запомнить.

– Да, работаем в прежнем режиме. Ничего не поменялось.

– Когда вы вернетесь?

– Все зависит от выполнения задачи. Четкой даты у меня нет.

Мужчины переговариваются между собой немного, но вопросов больше не звучит.

– Отлично, коллеги! Благодарю за внимание. Возвращаемся к работе. Всем отличного дня!

Мужчины расходятся, а Оля хватает меня под руку.

– Давай, Мила, ушки навостри – у нас мало времени…

Я офигевше смотрю на нее – я никак не рассчитывала возглавлять какое-то направление!

Наклоняюсь к ней:

– Оль, я только пришла к вам. Ты уверена, что это разумное решение?

Оля твердо смотрит мне в глаза:

– Уверена. Покажешь себя. Я в тебя верю, и верю, что не подведешь.

Ну как после такой мотивации можно отказаться?

Наклоняюсь еще ниже:

– Оль, а не получается так что я подсидела Ксюшу? Она на меня та-ак смотрела, когда ты объявила…

– Нет, – отрезает Оля жестко. – Никого ты не подсидела. Ксюша себе могла что-то нафантазировать, и претендовать на что-то, но в отношении нее у Марка Андреевича уже было сформировано мнение. Ты на него никак не повлияла.

Произнося это, Оля раскладывает кучу документов на столе.

– Все, Мил, надеюсь этот вопрос мы прояснили. Теперь давай к работе – ее у тебя очень много.

Я включаюсь в рабочий процесс и отодвигаю на дальнюю полку все лишние мысли.

Сосредотачиваюсь на документах и инструкциях Ольги.

Мне почти не видно Ксюшу, которая исподволь бросает на меня взгляды полные искрящейся ненависти…

Глава 33

Мы трудимся не разгибая спины и не прерываясь на кофе.

Вскоре, от обилия цифр, документов, указаний и прочей информации у меня начинает рябить в глазах.

Голова становится тяжелой, будто ее налили свинцом.

Кажется, я слышу, как скрежещут извилины. Устало улыбаюсь собственным мыслям, продолжая внимательно слушать Олю.

– Ты как, Мил, в состоянии еще слушать?

Оля выпрямляется и потягивается. Слышно, как похрустывают косточки.

Киваю головой – раз надо, значит надо. Тем более, что Оле нужно срочно уезжать, а она тратит время мне на объяснения.

– Так, давай еще пробежимся… – прерывается и смотрит на запястье, где сверкают часики. – Хотя… блин, на самолет опоздаю… Ладно, давай по-быстрому еще вот это глянем.

И достает толстенную папку с документами, параллельно объясняя, что и где можно найти CRM системе.

Восхищаюсь ей.

Мы дружим большую часть жизни, и я всегда любила ее как человека и подругу.

Теперь я вижу, насколько сильно она прокачалась как профессионал. Не зря даже мужчины беспрекословно подчиняются ей.

Оля отрывает от себя еще пятнадцать минут со словами:

– Перекушу в такси… или самолете…

Но время есть время и ей все-таки приходится оставить меня одну.

Наклоняется ко мне поближе, чтобы ничьи лишние уши не слышали говорит шепотом:

– Не дрейфь, Леднева! Прорвемся! Я на связи…

Отстраняется, обдав напоследок ароматом шикарных духов и…

Я вижу по хитрому блеску ее глаз, что сейчас еще что-то отмочит – ну не может она иначе!

– Со всем справишься. Тем более, – поднимает многозначительно палец вверх, – у тебя блат на самом верхнем уровне.

Намекает на Марка, коза такая!

Так бы и треснула ее!

Не могу сдержаться и подрываюсь с кресла.

Оля, будто она совсем не работник самого высокого уровня, отскакивает и быстрым шагом, едва сдерживая смех удаляется.

Я провожаю ее с улыбкой.

Потом с тоской смотрю на заваленный бумагами стол.

Н-да-а. Задерживаться придется – это совершенно точно…

Но как же Ярик? Оля улетела, а с няней договоренность до определенного часа…

– Не грузись, Мила…

Я вздрагиваю от неожиданности. Ощущение, будто кто-то прочитал мои мысли.

Рядом стоит Саня и улыбается:

– Прости, не хотел тебя напугать. Просто у тебя такое сосредоточенное выражение лица… Не грузись. Все получится. Все прекрасно понимают, что ты только устроилась.

Мне приятна поддержка. Я выдыхаю и немного отпускаю ситуацию. Только чуть-чуть.

– Пойдем лучше кофе попьем. Ольга Сергеевна тебя тут эксплуатировала столько времени без передыха… Перерыв тебе полагается.

Устало улыбаюсь и киваю головой. Пожалуй, и правда, можно прерваться на чашку кофе.

Заходим в комнату приема пищи.

За нами гудя следует вереница коллег. Этих хлебом не корми – дай потусить и погорланить по поводу и без.

Через несколько секунд по комнате разливается приятный аромат свежесваренного кофе.

– Ну что, Мила, тебя поздравить можно?

– К ней теперь только по отчеству…

– Как вас по батюшке?

– Большой теперь человек! Босс!

Смех и дружеские подначки обволакивают меня. Я успеваю только смущено улыбаться в ответ.

Ну не просила я этого назначения!

Теперь работы еще больше и ответственности.

– Да вы что, ребята, – начинаю я, когда мне наконец удается вставить слово, – ну какой я босс? Все по-прежнему…

Это не успокаивает коллег, а наоборот раззадоривает.

Ну чисто дети, правда.

В их шутках я чувствую только доброту и добрый юмор, поэтому с удовольствием смеюсь.

Напряжение ослабевает. Груз ответственности давит чуть-чуть слабее…

И тут Николай, один из молодых улыбчивых парней нашего отдела, с безмятежным лицом все портит.

– Главное на завистников внимания не обращайте, Мила Александровна.

Над ним тут же начинают беззлобно подтрунивать, мол, к начальству подлизываешься, по имени-отчеству и на «вы»…

Николай смущается и краснее, но не это беспокоит меня.

– Какие завистники? – выдыхаю я.

В голове не укладывается мысль, что кто-то моет мне завидовать…

Мужчины смущенно умолкают и опускают глаза в пол.

Я обвожу их взглядом.

Ничего не понимаю.

– Кто же может мне завидовать, ребята? Я ведь ничего не хотела и не просила…

– Хех, – крякает Петрович, не молодой уже дядечка. – Такая ты наивная девочка еще, Мила.

Смотрю на него удивленно.

– Ну, ты разве не замечаешь, что не все к тебя одинаково доброжелательно относятся? Не все радуются твоим успехам? Близкой дружбе с Ольгой Сергеевной? Как маленькая.

От обиды у меня на глаза наворачиваются слезы.

Но тут же в голове возникает искаженное ненавистью лицо Ксении.

– Ксюша? – одними губами едва слышно шепчу я.

Мужчины смущенно переглядываются.

– Ну а кто ж еще, – подает голос Саня. – Она тебя сразу невзлюбила. Это прекрасно видно было. Всем кроме тебя.

Он ко мне, конечно, не справедлив. Я прекрасно помню нашу первую встречу с ней, конфликт и последующие события, при воспоминании о которых заливаюсь краской.

Коллеги истолковывают мое смущение не совсем правильно и принимаются утешать:

– Да брось ты, Мила!

– Не переживай!

– У Ксюнии просто характер такой…

– Все хорошо будет…

А мне очень хочется, чтобы Марк вернулся.

Я бы пошла к нему и отказалась от назначения.

Не хочу быть объектом ненависти и зависти!

Но пока ничего сделать нельзя – все руководство в отъезде.

Кофе теряет свою прелесть и становится пресным на вкус.

Шутки и веселье коллег не так радуют.

Я потухаю.

Ребята искренне стараются развеселить меня, но ничего не получается.

Да и к работе нужно возвращаться – дел просто тьма.

Возвращаемся к своим столам.

Я смотрю на Ксюшу и не верю, что могу вызывать у человека такие негативные эмоции.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Она сидит, прилежно согнувшись перед монитором и что-то старательно печатает.

Но доверия у меня она не вызывает никакого.

Более того, глядя на нее, мое сердце охватывает холодок дурного предчувствия…

Предчувствия неминуемой беды…

Глава 34

Ладно, разберемся.

За последнее время столько всего произошло, что о спокойной жизни я совсем забыла.

Сейчас главное работа.

Оглядываю с тоской груды документов.

И тут, как чувствуя, прилетает сообщение от Ольки:

«Мы с тобой сегодня обсуждали юго-восточное направление и развитие. Собери инфу и подготовь презентацию на завтра. Скоро буду в самолете – телефон на авиа…»

Холодок пробегает по рукам.

Первое мгновение не знаю за что схватиться…

Так! первым делом нужно разгрести кучу на рабочем столе и рассортировать все папки.

Терпеть не могу беспорядка, что в быту, что на работе.

За аккуратным и чистым столом и мысли в голове словно очищаются.

За делами отвлекаюсь от Ксении, но ненадолго.

– Мила Александровна, – раздается не самый приятный голосок в мире, – в рабочих задачах появилась новая презентация…

Замирает и смотрит на меня выжидающе.

Думает, что эта информация должна меня как громом поразить?

Тоже молчу и тоже смотрю на нее вопросительно.

Жует губы и выдает наконец:

– Это ваша задача. Вам лучше поторопиться. Марк Андреевич любит просматривать презентации с утра…

– Хорошо, спасибо, Ксения, – я доброжелательно улыбаюсь и это, кажется, еще больше злит ее.

– Это ваше первое задание такого рода. Лучше бы вам не опозориться с ним.

Опозориться? Я не ослышалась?

Смотрю на Ксению. Она аж зеленеет от злости. Злости от того, что я никак эмоционально не реагирую на ее слова.

Вот человеку неймется!

– Спасибо за заботу, Ксения. Я очень постараюсь… не опозориться.

Ксения кивает и отходит от стола, а я наконец могу заняться работой.

Стоп!

Что это она говорила про Марка и завтра? Неужели он уже завтра вернется?

Эта мысль заставляет сердце непрошено трепетать.

Волнуюсь почему-то и…сержусь на себя за это.

Аж ладошки потеют слегка.

Хмурюсь и переключаюсь на работу.

Перед глазами все равно настырно встает роскошный темноглазый брюнет.

Трясу головой стараясь отогнать непрошенные мысли, а он только улыбается своей легкой загадочной улыбочкой.

Да что ж такое!

Крепко зажмуриваюсь и распахиваю глаза. Перед глазами плывут сиреневые мушки.

Вроде отпускает.

Принимаюсь за работу – это должно заглушить все остальные мысли.

Задача, которую с ходу подкидывает мне Олька оказывается очень непростой, но интересной.

С удовольствием погружаюсь в мир цифр и отчетов.

Забытые вроде бы навыки быстро восстанавливаются.

Вроде и прошло-то всего ничего, а смотрю как коллеги начинают громче разговаривать и собираться.

Гляжу на часы – мамочки, времени-то сколько!

Вот это я увлеклась.

Тело затекло и ноет. Разминаю шею и натыкаюсь на блеклые глаза Ксюши.

Смотрит на меня исподтишка, старается чтобы я не заметила.

Пожимаю плечами – вот неймется человеку.

Однако работы еще столько, что конца и края не видно.

Достаю телефон и набираю няню.

– Антонина Васильевна, – перехожу сразу к сути, – вы не могли бы сегодня задержаться? Работы навалилось уйма, и Оля в командировку улетела…

– Конечно-конечно, Милочка… – ее приятный голос сразу согревает мне сердце, – занимайся и не переживай. У нас с Яриком все прекрасно. Малыш у тебя умненький и послушный – всю кашку съел…

Тупая боль пронзает сердце.

Я должна быть с сыном…

–…мне все равно спешить не к кому… А я рядом с Яриком и сама и душой, и телом молодею.

Какая славная женщина. И одинокая. Самое страшное – вот так остаться в одиночестве и быть никому ненужной и никем нелюбимой.

Перед глазами опять возникает яркий образ Марка – молодого сильного мужчины.

Рассержено отмахиваюсь – ему никакая серьезность не нужна, так что толку мечтать?

Немного расстроенная и уже уставшая возвращаюсь к работе.

Офис опустел.

Только Ксения сидит и периодически бросает на меня странные взгляды.

Она приглядывает что ли за мной? Как сторожевой пес.

Ксения словно чувствует мои мысли.

Поднимается и говорит:

– Давай-ка я посмотрю, что ты там наделала… А то завтра головомойку от Марка Андреевича получишь.

Сказано это таким презрительным и пренебрежительным тоном, что в первый момент я даже теряюсь, что ответить.

Ксения пользуется моей заминкой и встает возле меня, заглядывая через плечо в мой монитор.

Такое отношение мне совсем не по душе.

Кто ей дал право так бесцеремонно врываться? Задачу поставила мне Ольга, о Ксении там не было и ни полслова… Так с какой стати она лезет.

Выключаю монитор, поднимаю голову и холодно смотрю на нее:

– Знаете, Ксения, здесь конфиденциальная информация вообще-то, и Ольга Сергеевна не оставляла никаких указаний о возможности вашего допуска.

Эти слова хоть и имеют вполне формальное обоснование, но рождаются в моей голове совершеннейшим экспромтом.

Хватит уже позволять каждому встречному-поперечному помыкать собой и учить жизни!

У меня своя голова на плечах.

А нужна будет помощь, попрошу кого-то более доброго и в чьем хорошем отношении я уверена больше, чем… в Ксюшином.

Ксения офигевает.

И это мягко сказано.

Еще недавно она разговаривала со мной с позиции большого-пребольшого руководителя, а теперь получила достойный отпор.

Ее зеленоватое, землистое лицо стремительно бледнеет, и я уже боюсь, как бы она не рухнула в обморок.

Ксения фыркает, сдувая прядь бесцветных жиденьких патл, резко разворачивается и отходит.

Обижено собирается за своим столом домой.

Мне начинает становиться жаль ее. Просто по-человечески.

Ну что поделать если человек я мягкий и добрый.

Но Ксюша сама окончательно расставляет точки над «и».

– Провались завтра, – шипит она и яростно цокая каблучками выходит из офиса.

Остаюсь одна.

Весеннее небо за окнами стремительно наливается синевой.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Становится холодно и одиноко.

Обнимаю себя за плечи и прохаживаюсь по пустому офису.

Происшествие с Ксенией оставило неприятный осадок в душе, будто я вляпалась ногой во что-то грязное…

Подхожу к вазе. Розы прекрасно себя чувствуют. Бутоны распустились полностью и нежно благоухают.

Наслаждаюсь их ароматом и вновь возвращаюсь мыслями к Марку.

Да сколько можно-то думать о нем?!

Сердито фыркаю и чуть ли не бегу к столу. Надо скорее заканчивать с работой и бежать домой.

Правда не представляю, как такую гору дел можно закончить быстро.

Цифры-цифры-цифры… погружаюсь в них опять с головой и не замечаю, как опускается ночь.

Я почти все закончила.

Предварительный отчет у меня на руках, а презентацию можно закончить и завтра утром…

Потягиваюсь сладко…

В тишине офиса раздаются гулкие мужские шаги.

Только один человек мог бы оказаться здесь в такое время.

Глава 35

Сердце замирает и… начинает свой быстрый бег.

Все тело пронизывает ощущение предвкушения.

Мне страшно и волнительно.

Шаги все ближе и ближе.

Стихают.

В обрушившейся тишине слышу свое быстрое дыхание.

Напряжена, как струна. В немой тревоге смотрю на вход в опен спейс и жду.

Появляется он.

В воздухе стремительно нарастает напряжение.

Волоски на моих руках приподнимаются будто от статического электричества.

Замираю, не в силах отвести от него взгляд.

Выглядит роскошно.

Темные волосы контрастируют со светло серым, цвета серебра джемпере грубой вязки. Рукава подтянуты почти до локтя обнажая сильные руки мужчины с переплетением вен.

Простые синие джинсы тесно обтягивают мускулистые стройные ноги и аккуратно спадают на белоснежные кроссовки.

Он одет просто, но стильно и аккуратно.

Приваливается к косяку и скрещивает руки на груди.

Легкая улыбка играет на губах. Щеки покрывает трехдневная щетина…

Глаза блестят. В них то и дело вспыхивают волнующие золотистые искры.

Только он обладает такой особенностью. Раньше я никогда такого не видела.

Смотрю завороженно в его глаза не в силах отвести глаз.

Мои пересохшие губы плотно стиснуты. С шумом вдыхаю и выдыхаю воздух через ноздри.

С каждым вздохом, к едва уловимому аромату роз из вазы неподалеку, все сильнее и сильнее примешивается запах мужчины.

Терпкий, но холодно-колкий, будто айсберг из морской воды северного океана…

Чувствую себя перед ним Титаником – столкновение неизбежно.

Несколько секунд он просто смотрит на меня. Потом обводит глазами пустой офис.

Огоньки в его глазах сверкают все ярче и ярче.

– Работаешь допоздна?

Сглатываю с трудом слюну.

– Приходится, – отвечаю, – у меня строгий босс.

Улыбка на его губах становится более явной. Не могу не любоваться ими – четко очерченные, полные, чувственные… пробуждают воспоминания о первом поцелуе.

Воспоминания и… желания… Запретные.

Те, которые я сама себе запретила.

Не отвечает – всегда действует так, как я не ожидаю от него.

Медленно отстраняется и надвигается на меня.

Хочется вскочить и бежать-бежать-бежать… Спрятаться и закрыться где-нибудь. Потому что…

Потому что я не уверена, что устою.

Я уже ни в чем не уверена…

– Я сразу понял какая ты… старательная.

Произносит это и замолкает.

Заливаюсь краской.

Что он имеет ввиду.

Приближается все ближе – как огромный кот. Хищник, приметивший себе жертву.

Останавливается возле моего стола.

Его живот и… все что ниже – на уровне моего лица.

Покрываюсь холодной испариной – она едва охлаждает мое разгоряченное тело.

Внутри разгорается пожар, и сладко потягивает низ живота.

Сердце глухо стучит в висках. Перед глазами проносятся непрошенные, запретные картины.

Вот он кладет ладонь мне на голову… Взвизгивает молния брюк и…

Трясу головой отогнать наваждение.

– Приходится, – хриплю в ответ, – тебе… вам… тебе…

Запинаюсь и ругаю себя последними словами. Ну как можно так себя вести?

Он просто смотрит. Ничего не говорит, не спешит на помощь. Не пытается сгладить неловкость.

Он-то чувствует себя прекрасно. Уверенный, как всегда.

Непоколебимый.

Краснею еще сильнее и не могу сдержать умоляющего взгляда. Чувствую себя полной дурой.

– Ты о том, что мне нужна завтра презентация? Это дело поручили тебе?

Радостно киваю и благодарно улыбаюсь ему.

Выдыхаю.

Становится как-то легче, когда мы переходим на рабочую тему.

– Да, Оля… Ольга Сергеевна дала задание подготовить всю информацию… Сама она уехала в… Ну вы и сами знаете лучше меня…

Опять смущаюсь. Опускаю глаза и замираю.

Чувствую себя школьницей над которой стоит строгий учитель.

Марк излучает невероятный уровень властности. Даже не смогла бы описать в чем это конкретно проявляется…

Быстро смотрю на него увидеть реакцию – в глазах легкая задумчивость.

– Такая серьезная задача для новенького сотрудника. Очень рискованное решение, – произносит он.

Меня бросает то в жар, то в холод.

Теперь он сомневается в моей компетентности!

Конечно, откуда ему знать какая я? Я же интересую его только как сексуальный объект.

Становится обидно, в груди вскипает раздражение.

– Марк Андреевич, я приложу все усилия, чтобы задача была выполнена на высоком уровне и в срок…

Он не отвечает, только кивает и… Разворачивается и неспеша делает несколько шагов.

Бросает через плечо:

– Уверена?

Вспыхиваю.

– Конечно! – запальчиво отвечаю я.

Меня начинает не на шутку злить его отношение. Он и правда думает, что я только смазливая кукла, которую можно… использовать по единственному назначению?

Немного теряю контроль над собой от обиды.

– Думаете знаете меня? Если запали на мою внешность это ни о чем не говорит! Я ответственный сотрудник и далеко не глупая женщина!

Марк Андреевич разворачивается и с интересом смотрит на меня.

Под его взглядом моя уверенность несколько колеблется – я ему не противник. Это все равно что сражаться бурей, которая сметет тебя и не ощутит твоего противодействия…

– Я никогда не утверждал обратного, с чего ты взяла?

Его голос звучит глухо, но в нем слышатся звенящие нотки какого-то возбуждения.

– Ну, ваши домогательства и…

И что, Мила? В голове сама собой возникает мысль.

Да он напорист и очень, даже, необычайно прямолинеен, но…

– Домогательства? – удивленно вскидывает бровь и улыбается краешком губ. – Мила, ты так расцениваешь мое внимание к тебе?

Не знаю, что ответить на это.

Боюсь… боюсь сказать лишнего и… задеть его? Ну что за глупости, Мила! Такого мужчину задеть… Это надо очень и очень сильно постараться.

– А как иначе я должна его расценивать?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Ровно так, как есть на самом деле – приятно провести время в обществе друг друга. Доставить друг другу удовольствие, – замолкает на мгновение и продолжает. – Удовольствие со всем уважением к тебе. Вот что я предлагал тебе…

Мне режет слух прошедшая форма глагола – предлагал. Больше не предлагает?

Радоваться надо! Ты же этого и хотела, не так ли?

Уже не знаю, что и думать.

Под его настойчивым взглядом мысли путаются, разлетаются и никак не хотят собираться вновь.

Ничего уже не знаю. Ничего не понимаю.

Но сдаваться не собираюсь.

– Я… я не такая… Вам не купить меня цветами!

Это же совсем не то, что я собиралась сказать!

В ужасе замолкаю.

Не знаю чего хочу сама и чего хочу от него.

Но пусть сделает же что-нибудь чтобы прекратить это подвешенное неопределенное состояние.

Он ничего не отвечает на мой выпад.

Просто разворачивается и направляется к выходу.

С тоской смотрю ему в след.

Уходит. Сейчас уйдет и…

– Зайди ко мне, – властно гремит голос разлетаясь по пустому офису и отражаясь эхом в закоулках. – Посмотрим твои наработки…

Все во мне сжимается и трепещет.

Ведь я понимаю, ЧТО ему нужно на самом деле…

Глава 36

Руки трясутся.

Не знаю за что хвататься. Судорожно перебираю какие-то бумажки на столе, перекладываю папки и не могу успокоиться.

Марк ушел, оставив за собой шлейф колючего аромата, который ассоциируется у меня с опасностью и… желанием.

Успокойся, Мила, стараюсь командовать сама себе.

Легко сказать!

Успокоиться не получается совершенно. Сердце надрывно стучит в груди. Кожа покрывается мурашками.

Чувствую себя мотыльком, который летит на пламя свечи.

Только я из тех мотыльков, которые прекрасно понимают, ЧТО их ждет от соприкосновения.

Знаю, но ничего не могу поделать – лечу против воли.

Этому мужчине я не могу сопротивляться.

Наконец нахожу нужную папку и поднимаюсь с кресла.

Ноги предательски дрожат.

А внизу… просто бушует пламя!

Иду по пустынному офису к кабинету генерального директора.

До меня доносятся неясные звуки.

Какое-то приглушенное мелодичное звучание.

Что-то до боли знакомое, но из-за хорошей звукоизоляции непонятное…

Для храбрости стискиваю папку с документами все сильнее. Будто она может мне помочь… или спасти.

Прохожу мимо опустевшего ресепшена, вхожу в приемную.

Звуки музыки становятся все более явственными.

Это Синатра – узнаю я сильно приглушенный голос.

Замираю перед дверью.

Трепещу.

Боюсь и… желаю этой встречи.

Вспотевшей ладонью берусь за дверную рукоять. Тяну на себя.

Музыка резко обволакивает меня, упруго, но мягко ударяя в лицо.

Марк развалился в огромном кресле. Полулежит.

Как огромный лев в тени деревьев.

Смотрит на меня спокойно. В глазах сверкают золотистые огоньки, которые не предвещают для меня ничего хорошего.

Стискиваю папку до боли в пальцах и провожу языком по пересохшим губам.

– Вы… вы хотели посмотреть…

Запинаюсь и останавливаюсь.

Колени мелко дрожат.

Хочется сбежать, но я не могу.

Марк легко скидывает мускулистые ноги со стола и встает.

Слежу за ним расширившимся глазами.

По телу сменяя друг друга проносятся волны жара и холода, вызывая толпы мурашек.

Чувствую, как напрягаются соски.

Они набухают и твердеют так сильно, что я боюсь, как бы это не было заметно и через одежду…

Он приближается ко мне.

Тихой, пружинистой походкой хищника, застигшего жертву врасплох.

Отступаю назад.

Прижимаюсь к двери – больше отступать некуда.

Выставляю папку перед собой как щит.

Он легко берет ее двумя пальцами и отшвыривает прочь.

– С этим мы разберемся потом.

Придвигается ко мне так близко… Опасно близко!

Неторопливо поднимает ладонь. Тыльной стороной пальцев проводит по щеке…

Трепещу и дрожу.

Сопротивляться нет больше никаких сил.

Хочется оставить все решения ему – как и что со мной делать.

Кажется, так будет правильно.

От его прикосновений по телу проносятся электрические разряды.

Дышу тяжело и быстро.

Его дыхание опаляет меня.

Его губы близко-близко… Смотрю на них не отрываясь.

Подушечкой большого пальца проводит по подбородку. Чувственно оттягивает нижнюю губу.

Подаюсь навстречу, не в силах сдержать себя…

Его ладонь скользит по моей шее. Прикосновения обжигают.

Горячая ладонь ложится на грудь и чуть сжимает, словно проверяет ее упругость.

С трудом сдерживаю стон.

Вдавливаюсь в стену.

Он напирает. Придвигается в плотную.

Читаю в его глазах все сильнее и сильнее разгорающееся желание.

Весь мир превращается только в его лицо. Полумрак скрадывает краски, играя на нем тенями, и только в глазах разгорается пожар.

Последняя возможность для меня отстоять себя.

Ведь это неправильно. Порочно…

Его лицо приближается для поцелуя как в замедленной съемке…

В последний миг отворачиваю свое лицо в сторону, и он замирает.

– Не надо… – шепчу едва слышно. – Пожалуйста… Это неправильно…

Слышу глухое утробное рычание.

Стоит ему протянуть руку, надавить чуть сильнее, заставить и я…сломаюсь.

Этого не происходит.

Смотрю на него искоса – замер.

Его глаза темнеют в опасной близости.

Смотрит изучающе и… я замечаю в них что-то… новое.

Какой-то другой оттенок, до этого момента не проступавший так явственно.

За неприкрытым желанием, от которого мое тело продолжает трепетать, неявственно проступает другое чувство.

Он смотрит на меня с уважением и… азартом.

Понимаю, что мой отказ для него – вызов. Препятствие.

Новая вершина для покорения.

И вместе с этим все не так просто. Он смотрит на меня столь же уважительно, как на… равную. Как на человека под стать ему…

Эти изменения вызывают бурю эмоций во мне с которыми в его присутствии я не справлюсь.

Не уверена, что смогу справиться и осмыслить их вообще.

– Можно я пойду? – шепчу я.

Он убирает руку, давая понять, что я свободна.

Краснею и выбегаю из кабинета.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 37

Сплю я, естественно, ужасно.

Прокручиваю события сотни и сотни раз.

Ворочаюсь, сминая простынь и изредка погружаясь в неглубокий сон.

Утром просыпаюсь пораньше. В голове сложился если и не план, то огромное желание действовать.

Я должна закончить работу в срок и доказать ему… нет, в первую очередь себе, что я не просто смазливая слабая женщина.

Я – разная!

Я прекрасная мама. Умелая хозяйка. До предательства самого близкого на свете человека, была любящей и верной женой…

При этой мысли заливаюсь краской – ведь я еще могу стать для настоящего мужчины такой женой. И родить ему детей. Хранить семью…

И я профессионал – старательный, инициативный и исполнительный.

Да, я должна это сделать в первую очередь именно для себя! Не для кого-то.

Самой себе я должна напомнить какая я на самом деле. Возродить себя полностью.

Быстро собираюсь. Встречаю няню и чмокнув еще спящего малыша, мчу на работу.

Весеннее небо еще совсем темное.

Уютным теплом горят окна окрестных домов.

На улице редкие прохожие спешат по своим делам.

Я сосредоточена, но и полна азартного предвкушения.

Иду и спорю с Марком, запальчиво выговаривая ему:

«Еще сам увидишь! Еще посмотришь!»

Почти не замечаю, как природа пробуждается от зимней спячки и оттаивает.

Еще очень рано, но ото всюду раздается птичье пение, а воздух наполнен влажными ароматами сырого дерева и почти растаявшего снега.

Все вместе это будоражит кровь.

Меня будто лихорадит чуть-чуть: нервная дрожь пробегает по телу, а ладони мерзнут больше от волнения, чем от утренней прохлады.

Незаметно ускоряюсь и почти бегу на работу.

И все мне играет на руку: поезд метро приходит мгновенно, стоит мне выйти на платформу, и попутчиков еще совсем немного – не приходится толкаться и ехать в тесноте.

Офис еще совсем пустой.

Только уборщицы тихо занимаются своим делом, наводя чистоту перед суетливым днем.

Быстрее скидываю одежду – мне не терпится приступить к работе скорее.

Да и времени остается очень мало.

Как говорила Ксения? Марк Андреевич любит прослушивать презентации с самого утра…

Утро – понятие растяжимое.

Уверена, что для молодой мамы и бизнесмена-владельца компании оно все-таки начинается в разное время.

Думаю, несколько часов-то у меня точно есть.

Погружаюсь в работу.

Старательно анализирую документы, свожу информацию и строю планы.

Добавляю слайды.

И снова: анализ, перепроверка, сведение…

Я работаю так напряжено, что через два часа у меня начинает гудеть голова.

К этому моменту офис резко начинает заполняться сотрудниками.

Голоса раздаются приветливые и не очень, но каждый удивленно здоровается, замечая меня на рабочем месте.

– Мила, доброе утро! Ты вообще домой уходила?

– Вся жизнь ради работы!

Со всех сторон летят дружеские шутки и подначки.

Я улыбаюсь и киваю. Пусть шутят. Сейчас и мне уже становится смешно – ведь я успела!

Остается лишь несколько небольших деталей.

Можно выдохнуть.

Устало потягиваюсь.

– Кофе? – спрашивает Саня, подмигивая.

– Не отказалась бы, – устало улыбаюсь я. – Сейчас приду.

Встаю и направляюсь в туалет – нужно немного освежится.

Нервное возбуждение слегка спало, и наступает реакция. Отпускает.

Радоваться пока что рано, но гордиться собой я уже вполне могу. Вне зависимости от того, понравится ли Марку Андреевичу презентация или нет, я точно знаю, что выложилась на все сто.

Ополаскиваю лицо ледяной водой. Становится заметно легче. Взбадриваюсь.

Чашечка кофе сейчас будет в самый раз!

Еще несколько раз плещу в лицо водой.

Внутри разрастается ощущение приятного предвкушения. Как в детстве перед Новым Годом.

Будто меня ждет обязательно что-то хорошее!

Направляюсь в комнату приема пищи. Уже из коридора чувствую манящий аромат свежего кофе.

Повожу ноздрями… м-м-м… как же вкусно пахнет!

Прохожу мимо нашего опен спейса и краем глаза замечаю метнувшуюся возле моего стола Ксению.

Она дергается и направляется к своему столу. Краснеет при этом. Потом бледнеет.

На мгновение задерживаю на ней взгляд. Наблюдаю за этой странной игрой красок на лице.

Привычный бледно-зеленый цвет все-таки побеждает все остальные, и Ксения, гордо вскинув носик, усаживается в кресло.

– Доброе утро, Ксюш, – здороваюсь я, но ответа не получаю.

Пожимаю плечами и иду дальше.

Кофе совсем близко, но…

Раздается звонок от Олеси:

– Мила, привет, Марк Андреевич приглашает на совещание по твоему направлению…

Сердце принимается гулко стучать от волнения.

Кофе отменяется!

Чуть не бегу обратно за свой стол – нужно перекинуть готовую презентацию и бежать к боссу.

Он не из тех людей, которые любят ждать.

Нетерпеливо дергаю мышкой, чтобы разбудить задремавший компьютер, открываю почту и…

Покрываюсь липким потом – презентация пропала!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 38

Судорожно вожу мышкой.

Быть этого не может!

Происходящее напоминает кошмарный сон.

Как же так? Куда она могла подеваться?

Быстро проверяю почту: исходящие, удаленные… Ничего!

Шарю в поисковике – бесполезно.

Горячая волна накатывает на меня заставляя вспотеть и раскраснеться еще сильнее.

Мне конец.

Просто провал.

Не буду же я сейчас объяснять генеральному, что презентация не готова из-за какой-то непонятной ерунды?

Все это будет выглядеть не более чем оправдания глупенькой девочки…

Падаю на кресло и закрываю лицо руками.

Боже, что же делать…

Не смогу сдвинуться с места.

Нет! Нужно бежать! Спрятаться и выкинуть телефон!

Тяжело вздыхаю. Слышу, как рядом цокают Ксюшины каблучки.

– Ты что, не слышала? Марк Андреевич тебя вызывает. Иди… презентуй…

В ее голосе столько желчи и неприкрытой издевки, что я удивленно поднимаю глаза.

Ехидная ухмылочка играет на ее тонких бесцветных губах, а глазки светятся торжеством.

Мне становится все понятно – пазл складывается. Не зря она тут шарилась!

Внутри меня поднимается волна гнева, но…

Я не собираюсь тратить этот импульс на Ксению… вернее, не таким образом.

По меняющемуся выражению лица Ксении я вижу, как меняюсь сама.

Глаза горят, а щеки пылают румянцем.

Мне бояться нечего! Я точно знаю, что отлично поработала и отстою свои результаты не смотря на подлые интриги.

Ксения испуганно пятится назад…

Пяться-пяться, вот я тебе сейчас устрою, мымра подзаборная!

Раздается звонок служебного стационарного телефона и прерывает мои намерения.

– Леднева, – отвечаю в трубку.

– Мила! – голос Олеси звенит от тщательно скрываемого напряжения. – Бегом к директору. Все уже собрались…

– Бегу, – отрывисто отвечаю и бросаю трубку.

С Ксенией поговорим потом.

Вскакиваю с кресла и пулей лечу к боссу.

Сердце бешено бухает в груди. Легкие горят огнем со свистом выпуская воздух.

В голове проносятся лихорадочные мысли: что же делать? Как же быть? Как объясниться?

Олеся сидит за столом в приемной и увидев меня шепчет:

– Давай-давай!

Благодарно киваю ей и замираю у двери.

Стучу.

Что делать? Еще не решила…

– Да-да, входите, – раздается голос Марка.

Начинаю дрожать еще сильнее.

Сейчас увижу его… окунусь в его глаза…

Дыхание перехватывает. Будто мало мне волнений!

Вхожу.

Марк, роскошном темно-синем костюме сидит в своем кресле. На лице – ни следа усталости после вчерашнего долго вечера на работе.

Выглядит офигенно, это надо признать.

Безукоризненная белоснежная сорочка, бордовый галстук…

М-м-м…

Заверните мне этого мужчину… Забираю!

Одергиваю себя. Ты что-то разошлась, Мила!

За длинным столом для совещаний сидит еще несколько незнакомых мне человек: пожилая женщина лет пятидесяти – строгости ее лицу добавляют большие очки в тонкой оправе. И двое мужчин с усталыми лицами.

– Здравствуйте, Мила Александровна, – приветствует меня Марк. – Можете приступать к презентации. Ориентируйтесь, пожалуйста, на минут пятнадцать-двадцать. Не больше. Потом опросы и расходимся. Согласны?

Обращается к коллегам за столом.

Все дружно кивают головами, а один мужчина – грузный, с красным лицом господин отвечает неожиданно высоким голосом:

– Конечно, Марк Андреевич.

Ну, Мила, твой, так сказать, звездный час.

– Понимаете, Марк Андреевич…

Он скидывает на меня пронзительные темные глаза, и я прилипаю к месту.

Неожиданно, но его взгляд придает мне сил.

Из-за какой-то внутренней спортивной злости и упрямства что ли… Не замечала раньше за собой таких качеств.

Собираюсь с духом и выкладываю все как на духу:

– Из-за технической накладки презентация полностью пропала с моего компьютера и продемонстрировать ее я не могу…

Вижу, как он удивленно вскидывает брови и…

Идея рождается сама собой и в самый последний момент:

– Но я все равно готова сделать доклад. Я проанализировала все цифры и прекрасно помню сделанные выводы. Презентацию я восстановлю в самое ближайшее время и разошлю по электронной почте.

Я понятия не имею как в этой организации поставлен такого рода документооборот. Допустимо ли вообще мое предложение или оскорбительно-неприемлемо…

Но я импровизирую на волне адреналина.

Смотрю на окружающих: сотрудники за столом для совещаний отводят глаза от моего взгляда. Женщина принимается протирать очки…

Перевожу взгляд на Марка.

Его губы побелели и плотно сжаты.

Думаю, конец…

Но в глаза что-то вспыхивает, совсем как вчера.

С удивлением замечаю веселые искорки, салютами мерцающие в глубине его глаз.

Едва-едва заметно сжатые губы изгибаются в некоем подобии улыбки.

Воцаряется молчание.

С легким скрипом кресло босса отодвигается в сторону, и Марк Андреевич встает из-за стола.

У меня пересыхает во рту. Что сейчас будет…

Перед тем как подойти, он что-то берет со стола.

О, это же та самая папка, с которой я вчера приходила в этот кабинет.

Там собраны основные наработки для презентации.

Марк Андреевич подходит ко мне ближе, заслоняя собой сидящих сотрудников и протягивает мне документы.

– Удивите нас, – произносит он негромко, но достаточно отчетливо. – Еще больше…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 39

Дыхание перехватывает от близости его тела.

Меня обдает ледяным жаром его аромата. Мурашки бегут по спине, а во рту пересыхает.

Задерживаюсь и утопаю в его темных глазах.

Поддаюсь гипнотическому влиянию.

Но не теряюсь.

Сейчас от него исходит мощная волна… поддержки? Я чувствую ее на каком-то бессознательном уровне.

Сейчас я не добыча, а он не охотник.

Правила игры чуть изменились… мы… вместе? Заодно?

Странные ощущения будоражат кровь.

Всплеск адреналина заставляет сердце ускорить свой бег.

Ощущения – непередаваемые!

Понимаю, что в меня… верят! И поддерживают!

Он поддерживает!

В груди разрастается радостное возбуждение.

И я начинаю прекрасно понимать выражение «за спиной вырастают крылья».

Я воодушевлена и полна сил.

Он словно бы перенаправляет часть своей мощной энергетики, уверенности в меня и колоссально приободряет!

Не могу сдержать благодарного взгляда.

Теперь я точно не могу подвести… и его, и… себя!

Мои ладони становятся слегка влажными от волнения. По телу пробегают импульсы дрожи – слегка поколачивает, как в лихорадке.

Оглядываюсь кругом: через огромные чистые окна серо-стальной кабинет заливают белоснежно-желтые лучи восходящего весеннего солнца…

Во всем мне видится добрый знак.

Не глядя открываю папку и…

– Прошу прощения, Мила Александровна, что прерываю. Сейчас к нам присоединится еще Ксения, и можем начинать…

Сердце, как подстреленная на излете птичка, падает вниз.

Что это значит? Ксения?

Мысли мечутся испуганными рыбками на мелководье.

Ничего не понимаю, но пугаюсь и жутко волнуюсь.

По спине сбегает капелька пота.

Не знаю, что и думать – только что я была уверена в атмосфере дружелюбия и поддержки, а теперь…

Ее присутствие словно все загрязнит…

Я замираю, скованная страхами.

Даже не оборачиваюсь на тихий щелчок двери.

Ксения просачивается сквозь едва приоткрывшуюся щель. Оглядывается исподлобья.

Бросает на меня злобный взгляд, полный желчи и едва слышно шепчет:

– Здравствуйте…

В присутствии босса она совсем не похожа на ту строгую начальницу, которую изображала из себя в первый день нашего знакомства.

Интересно, куда это подевался ее гонор?

Марк Андреевич жестом указывает ей на место за столом совещаний.

Ксения скользит змеей и устраивается на кресле.

Поглядывает на меня исподтишка, но больше предпочитается смотреть на стол. Нервически переплетает и расплетает пальцы. Трясет ступней…

Ее вид придает мне спортивной злости.

Что ж, если и она будет среди оценивающих мое выступления, то я просто обязана сделать все на пять с плюсом!

– Прошу вас, Мила Александровна, можем начинать.

Поправляю рукой свой костюм и откашливаюсь.

Уровень волнения и стресса – просто запредельный!

Сердце, кажется, выскочит из груди.

В рту пересыхает, но я не собираюсь сдаваться.

В голове мгновенно выстраивается картина презентации.

Все те цифры, над которыми я корпела долгие часы ярко вспыхивают перед глазами.

Не глядя в документы из папки, начинаю речь.

С каждым моим словом я воодушевляюсь все сильнее и сильнее.

Замечаю, как вскидывают на меня глаза мужчины.

Читаю в их глазах приятное удивление и воодушевляюсь им еще больше.

Экспромтом продолжаю сыпать цифрами и фактами, без особого труда сводя их в логически выверенные выводы.

Вот уже вижу и уважительный блеск глаз, за стеклами очков женщины.

Она внимательно слушает.

Все они внимательно слушают. Вижу, как стараются не пропустить ни слова.

Горжусь собой!

Бросаю взгляд на Марка Андреевича.

Он, нисколько не смущаясь присутствием подчиненных, развернулся в кресле навстречу восходу солнца и слушает, закинув ноги на стол.

Задумчиво потирает большим пальцем подбородок и не смотрит на меня.

Как же он красив в желтоватых лучах солнца.

Яркие блики сверкают в темных волосах…

Так, Мила, не отвлекаемся! Надо добить их всех своим выступлением!

Марк поглощен… мной! Это несомненно.

Краем глаза замечаю позеленевшее от злости лицо Ксении.

Даже смотреть на нее не хочу после всей той подлости, что она учинила.

Пусть сама захлебывается своей желчью и завистью.

Я не собираюсь в этом участвовать.

Мое выступление – не для нее. И не ради того, чтобы утереть ей нос уж точно.

Оно – для НЕГО.

Воодушевленно заканчиваю презентацию, ни разу не заглянув в документы.

С волнением жду его реакции.

Сидящие за столом сотрудники словно просыпаются и переглядываются между собой.

На их лицах абсолютно легко можно прочитать недвусмысленное удовлетворение и восхищение.

Кайфую от этого, но меня интересует реакция лишь одного человека – самого главного.

Он по-прежнему задумчиво смотрит в окно.

Нависает абсолютная тишина.

Которая, кажется, нарушается только стуком моего взволнованного сердца.

– Что ж, – наконец медленно произносит Марк Андреевич, – это определенно было блестящим выступлением и я должен поблагодарить вас за него.

Заливаюсь краской радостного смущения и тихонечко выдыхаю все еще не веря собственным ушам.

– Вы отлично поработали…

Мужчины и женщина за столом кивают, соглашаясь с Марком.

В разнобой раздаются:

– Да-да…

– Без сомнения…

– Прекрасная работа, профессиональное выступление…

Только Ксения, естественно, помалкивает.

Не смотрю на нее даже – совсем не хочется портить момент своего триумфа.

Я просто на вершине мира!

– Ваша презентация весьма своевременна и важна, но…

Замираю.

–…прежде чем мы сможем двинуться дальше я хотел бы заслушать еще одну презентацию.

Что? Я не ослышалась?

Ничего не понимаю. Нужно было что-то еще сделать?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Стремительно бледнею и непонимающе смотрю на Марка.

Он не отвечает на мой немой вопрос – смотрит в другую сторону.

На Ксению.

– Ксения Анатольевна, прошу.

Зеленое от злости лицо Ксении покрывается смертельной бледностью.

Глава 40

– Я… я… – начинает суетиться Ксения. – Марк Андреевич, подождите… Я…

Марк скидывает ноги со стола и выпрямляется в кресле.

– Мила Александровна, – не обращает внимания на лепет Ксении и поворачивает лицо в мою сторону.

Напряжение меня еще не оставило.

Ничего не понимаю.

Смотрю на него с изумлением.

– Отличная работа.

Поднимаю на него глаза и… пропадаю в них.

Они как темные водовороты, с мелькающими, манящими огоньками в своей глубине.

Теперь в них что-то безвозвратно изменилось.

Он смотрит на меня не так, как раньше…

Не понимаю произошедших изменений, только чувствую их как может чувствовать женщина отношение мужчины.

Теперь в них не только сексуальное желание…

– Прошу вас, присаживайтесь. Скоро приступим к обсуждению, – легким кивком головы он указывает на кресло напротив Ксюшиного места.

Кажется, я не могу сдвинуться с места.

Настолько я напряжена.

Делаю над собой усилие и переступаю на ватных ногах.

Меня все еще не отпускает. Осознание услышанного происходит медленно.

Столько эмоций… Они как огромное, нарастающее цунами только высвобождают свою энергию.

Оглядываю присутствующих – в их глазах читается уважение. Ни единого намека на неприязнь!

Я…

Я справилась!

Это просто офигенно!

Я справилась! Справилась! Справилась!

Радуюсь, как маленькая девочка получившая пятерку за контрольную.

Мысли тут же перескакивают к Марку… Все это происходит так стремительно, ты быстро – за то время пока я медленно иду к столу, освобождая место для Ксении.

О Марке думать пока не могу – с таким взрывом эмоций мне попросту не справиться сейчас!

Усаживаюсь, выдыхаю.

– Но как же, – до меня, словно издалека, доносится дребезжащий голос Ксении. – Сейчас я попрошу – загрузят презентацию…

О чем это она?

Нахожусь во власти восторженных чувств. Я словно чуть-чуть сумасшедшая от свалившейся радости.

О чем идет речь?

Усилием воли спускаюсь с пушистого облака на землю.

Ага, речь о презентации Ксении. Не знала, что она готовится к той же теме.

На сколько помню Ольга только мне давала такое задание. Уверена, она бы не забыла меня предупредить.

– Не нужно, Ксения Анатольевна, – слышу голос босса и невольно вздрагиваю.

Смотрю на него – глаза начинают гореть от нетерпения.

– Вы же очень стремились возглавить эту тему в нашей компании? Продемонстрируйте нам, пожалуйста, уровень владения ситуацией.

Ксения вспыхивает и что-то бормочет невнятное.

Марк Анатольевич поджимает губы.

– Послушайте, Ксения Анатольевна, у нас очень мало времени. Все мы здесь – занятые люди. Пожалуйста, давайте будем ценить и свое время, и время ваших коллег. Я не прошу у вас полноценной развернутой презентации наизусть – озвучьте тезисы, и сделайте предложения, – Марк прерывается на мгновение и добавляет. – В таком же ключе, как это сделала сейчас Мила Александровна.

Вспыхиваю при упоминании своего имени, а Ксения, кажется, зеленеет еще больше.

Неуклюже поднимается. Перебирает дрожащими руками какие-то бумажки на столе.

До меня только-только начинает доходить масштаб ее подлости.

Она не просто подгадила, она целенаправленно создала ситуацию для моего провала, чтобы занять место!

Меня просто передергивает от омерзения.

Не хочется смотреть на нее. Слушать тем более нет никакого желания…

Приходится напомнить себе, что я профессионал и это – часть моей работы.

Выдыхаю.

Меня все еще немного колотит.

К радости, от отлично выполненной работы примешивается неприятный привкус. Ощущение, что я прошла по краю.

А если бы я не справилась? Подставила бы Ольку… Как бы я потом ей в глаза смотрела?

Особенно тошно становится от мысли, какое впечатление я произвела бы на Марка…

И все из-за тщеславных притязаний Ксюши!

Просто пипец!

Она наконец выходит и замирает перед столом.

Вид у нее просто ужасный – огромные блеклые глаза навыкате, на бледно-зеленом, землистом лице.

Тонкие губы растянуты и дрожат.

Пальцы сминают бумаги…

В этих документах она пытается найти хоть какую-то опору и постоянно стреляет туда глазами.

В какой-то момент мне становится ее просто жаль.

Ее выступление начинается и… присутствующие стыдливо потупляют глаза.

Речь Ксении сбивчивая, еле слышная. Разобрать что-то очень трудно.

Быстро смотрю на Марка – он единственный кто-то внимательно вслушивается в то, что говорит Ксюша.

Но с каждым словом и ему сложнее вникать.

Наблюдаю за Марком. С каждым Ксюшиным словом его брови все больше сходятся к переносице, а лицо каменеет.

Вскоре он принимается постукивать ручкой.

Ксения пытается выжать из себе еще что-то, но информацией она не владеет и замолкает.

– Марк Андреевич, – после недолгой паузы начинает она, – я провела большую работу и подготовила материал, но без презентации… без документов под рукой… я… это неправильно… это не честно!

Марк изгибает вопросительно бровь:

– Не честно?

Ксения смолкает и опускает глаза.

– Скажите, Ксения Анатольевна, ваши выводы по результатам изучения вопроса отличаются от выводов, сделанных Милой Александровной?

Она молчит.

Тут до меня доходит. Ксения вообще еще не подготовилась.

В ее планы входило только завалить меня, и уже потом действовать… Какой недальновидный просчет!

– Вы же изучали вопрос, не так ли? Какие-то мысли у вас должны были остаться и без… презентации?

Ксения кивает, но на этом все.

– Вы не один раз подходили ко мне с просьбой пересмотреть решение Ольги Сергеевны, но теперь… Убеждали меня. Вам нужно еще время на подготовку?

Бледно-зеленая Ксения кивает еще раз.

– Хорошо, – соглашается Марк Андреевич, и я удивленно на него смотрю.

Неужели он даст ей еще один шанс?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Я понял вас, – продолжает он. – Как вы считаете, возможно вам следует изменить приоритеты?

– Что вы имеете в виду, Марк Андреевич? – голос Ксении предательски дрожит.

– Я предлагаю подумать вам о том, чтобы работать в команде и на благо команды, а не тянуть одеяло на себя.

Выдыхаю.

Сомневаться в Марке – как подобная глупость могла хоть на секунду прийти мне в голову.

Поражаюсь мудрости его решения.

Оно взвешенное, точное и максимально тактичное.

Очень гуманное отношение с его стороны. Даже к такой гадине как Ксения.

Ксения потупившись, молчит.

– Как считаете, Ксения Анатольевна?

Через секунду она кивает, но глаз не поднимает.

– Отлично, – кажется, что и Марк незаметно вздыхает с облегчением. – Вы свободны. Возвращайтесь к работе.

Ксения направляется к выходу метнув на меня взгляд полный ненависти.

Мне становится не по себе. Да что она меня так невзлюбила-то?

Хорошо, что Марк – мудрый руководитель, а не самодур какой-то. С ним можно быть спокойной…

Но с этой гадиной теперь лучше держать ухо востро.

Дверь с легким щелчком захлопывается за Ксенией.

Марк смотрит на часы.

– Так, мероприятие у нас затянулось, поэтому обсуждение мы переносим на удаленный формат.

Все понимающе качают головами.

– У нас наметился прорыв по этой теме с крупным партнером в Красноярске… На кону многомиллиардные обороты.

Мужчины воодушевленно переглядываются между собой, не сдерживая улыбок.

– Это прекрасные новости, Марк Андреевич, – подает голос женщина.

Я тоже радуюсь. За компанию… За Марка…

– Я немедленно лечу в Красноярск, – продолжает Марк.

Ну вот, опять улетает… Сердце непроизвольно сжимается от тоски.

– Мила Александровна, – неожиданно он обращается ко мне. – Вы летите со мной…

Глава 41

Его слова оглушают.

Что? Я не ослышалась?

Медленно поворачиваюсь к нему не в силах скрыть недоуменное выражение лица.

– Я-я-я? – удивленно тяну я.

Марк Андреевич держит телефонную трубку у уха и кивает мне:

– Олесь, два билета до Красноярска. Со мной летит Леднева, – из трубки ему что-то отвечают и возникает пауза. – Да, на ближайший возможный рейс. Бизнес-классом.

Кладет трубку.

– Всем спасибо. Жду от всех вопросов и предложений по текущему проекту к нашему созвону. Организатор – Олеся, коммуникация через нее.

– Марк Андреевич, – робко зову я.

Какая поездка? С ним? В Красноярск?

Ничего не понимаю…

Волнуюсь ужасно. В голове дикий сумбур.

Все так неожиданно и… волнующе.

Остальные участники совещания тянутся к выходу.

– Я не могу лететь…

Марк вскидывает бровь и с интересом смотрит на меня.

Этот взгляд заставляет меня трепетать.

Так страшно и так желанно оставаться с ним наедине.

Ощущение будто кто-то другой вселяется в мое тело и завладевает разумом. Хочется подойти к двери и, повернув ключ, отгородить нас от всего остального мира…

Ничего не говорит – просто смотрит.

Я же под его взглядом заливаюсь краской. Чувствую, как тянет низ живота, а соски встают торчком.

Ну почему он так смотрит?!

– Твое выступление было просто потрясающим.

Сбиваюсь с мысли.

Он всегда умудряется удивить меня.

– Я в восхищении… правда. Все на очень высоком профессиональном уровне. Я это говорю без относительно наших с тобой личных отношений…

При этих словах я становлюсь просто пунцовой. Хотя куда уж больше?

–…именно поэтому я решил, что в этой поездке ты должна сопровождать меня.

Мне очень приятны его слова.

В отражении глаз я вижу искренность и… уважение.

– Я не могу, Марк Андреевич, – произношу негромко. – У меня сын. Я не могу его оставить.

Марк не отвечает. Задумчиво смотрит на меня.

Я же смотрю в ответ с… надеждой.

Неожиданно для самой себя, мне хочется отправится в эту поездку. Очень.

Дело не только в том, что это потрясающее признание моего старания и профессионализма.

Мне хочется быть рядом с ним.

Именно с ним.

Быть полезной и нужной.

– Сейчас он где и с кем?

– Дома. С няней.

Появляется ощущение, что Марк сможет решить все это. Не знаю как, но сможет.

– Ну и не вижу проблемы тогда…

В груди что-то разочарованно обрывается.

Неужели он мог допустить мысль, что я оставлю сына, а сама отправлюсь в другой город? Да не просто в другой, а за несколько тысяч километров.

–…возьмем их с собой. Устроим вас в отличную гостинцу. Там будет комфортно и малышу, и тебе. Ну и няне конечно же тоже.

От неожиданности не успеваю ничего сказать, и Марк снимает телефонную трубку.

– Олесь, потребуется еще билет на взрослого и на ребенка. Номер люкс для троих, и посмотри, чтобы был детский пакет или что-то типа того, хорошо? Данные скину чуть позже.

Все так быстро закручивается, что у меня перехватывает дух.

А если няня не согласится?

И как вообще так можно сорваться в другой город с ребенком?

В голове сплошной сумбур.

– Послушай, Марк, – я сама незаметно для себя перехожу на «ты». – Я не знаю, согласится ли няня… Все так быстро… Надолго ли мы? как вообще…

Заминаюсь.

Марк же – сама спокойная уверенность.

– Звони няне. Сейчас решим.

Повинуюсь ему без лишних возражений.

Идти в след за мужчиной, который знает, что и когда нужно делать и не сомневается в своих суждениях – легко и естественно. О таком даже не задумываешься.

Набираю няню и без лишних раздумий протягиваю телефон Марку.

Он берет трубку и приложив к уху спрашивает меня с улыбкой:

– Как ее зовут?

Спохватываюсь.

– Антонина Васильевна…

Как же так – сейчас ей позвонит какой-то незнакомый мужик и предложит лететь в Красноярск, да еще и прихватить с собой чужого ребенка…

Кто же так делает, Мила? Нужно было хотя бы предупредить женщину! Сейчас переволнуется еще…

А ты с радостью спихнула все на Марка и довольна.

С замиранием сердце жду начала разговора.

Мечусь в мыслях – успеть выхватить телефон и начать разговор самой или уже поздно?

Мысль успевает мелькнуть несколько раз и пропадает…

– Добрый день, – начинает разговор Марк. – Мы с вами еще не знакомы. Меня зовут Марк Андреевич, я глава компании, в которой работает Мила Александровна…

До меня долетает встревоженный говорок.

– Нет, с ней все в полном порядке, – в голосе звучат явственные успокаивающие нотки.

Они настолько сильны, что действуют и на меня – выдыхаю немножко.

– Наоборот – она прекрасно выступила и справилась с очень сложной задачей. С этим, как раз и связан мой звонок вам. Дело в том, что нам с Милой Александровной просто необходимо немедленно лететь в Красноярск…

Опять говорок, и я напрягаюсь.

Марк смеется:

– Да-да, в тот самый. На берегу Енисея, все верно… Ах, город молодости, говорите. Ну, так это же совсем прекрасно! И значительно упрощает дело.

Взволновано прижимаю руки к груди. Впиваюсь взглядом в Марка – ну да мне хоть намек как идет разговор!

Он не смотрит на меня, поглощенный беседой с няней.

– Приглашаю вас в поездку. Да, в Красноярск. Дня на два-три. Посмотрите чудесный город, развеетесь. А мы с Милой Александровной поработаем немного и чуть позже сможем составить вам с Яриком компанию…

Не верю своим ушам. Неужели он запомнил, как зовут моего сына?

Я просто в офигенном приятном шоке.

– Да-да, вы все верно понимаете, – улыбается Марк. – От вас мне требуются только данные паспорта… Можете скинуть их смской.

Трубка что-то нежно воркочет. Видимо, Марк покорил и Антонину Васильевну.

– И меня было очень приятно познакомиться, Антонина Васильевна. До свидания.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Марк передает мне телефон.

– Вопрос решен. Ярик вместе с няней отправляются нами.

Мои глаза сияют от радости.

Глава 42

Окрыленная, я вылетаю из кабинета моего босса.

Впереди такая уйма дел!

Настроение – будто отправляюсь в отпуск на Багамы, а не в рабочую поездку в Красноярск.

Меня переполняют радостные эмоции.

Их коктейль столь сложен, что я даже не пытаюсь его как-то осмыслить – просто позволяю потоку нести себя.

Коллеги встречают меня улыбками и поздравлениями.

– Ну что вы, что вы, – смущаюсь я всеобщем вниманием, – будто я премию какую-то выиграла…

– Теперь недалеко и до премии! – кричит кто-то.

– А там и за Оскаром отправишься!

Смех, радость и улыбки.

Я просто купаюсь в этом.

Господи, как приятно теплое отношение. Без грязи, злобы и интриг.

Кстати, об интригах.

Зеленое злобное пятно в виде Ксении сидит на своем месте и делает вид, что работает.

Несмотря на все свое прекрасное настроение, я понимаю, что нужно расставить некоторые точки над «и».

Прочертить границы.

– Кофе! Кофе! Идем все пить кофе!

Я вежливо отвечаю, что присоединюсь через минуту.

– Ксюш, – обращаюсь я к ней, подходя к столу.

Не отрываясь, смотрит в монитор.

Какой ответственный работник – вы только посмотрите на нее.

– Чего тебе? – грубо отзывается она. – Я занята. Работать надо.

– Я знаю, что это ты удалила мою презентацию…

– Ничего я не удаляла! – шипит она, покрываясь пятнами.

– Не собираюсь с тобой спорить…

– Можешь идти и нажаловаться на меня! – практически мгновенно срывается в истерику Ксения. – У тебя же столько друзей, в руководстве в том числе! Ольга Сергеевна тебя всегда выгородит…

Не собираюсь больше терпеть этот бред.

Меня вообще ждут доброжелательные коллеги и вкусный кофе.

– Можешь думать, как хочешь. Я скажу тебе только…

Ксения поднимает на меня искривленное злобой лицо:

– Мне все равно что ты скажешь…

Я стремительно наклоняюсь к ней чуть ли не вплотную.

Цежу сквозь зубы с трудом сдерживая ярость.

Сама удивляюсь своему ледяному голосу, который звенит металлом.

– Послушай меня внимательно, повторять не буду. Держись от меня подальше…

С каждым словом вижу округляющиеся от удивления и страха глаза Ксении.

–…еще раз попытаешься выкинуть такой фокус – пожалеешь, что на свет родилась. Понятно?

Для полноты картины мне остается только зарычать.

Но этого не требуется – бледная Ксения мелко дрожит, вдавившись в кресло.

А я собой очень и очень горжусь!

Ухожу с гордо поднятой головой, оставляя «коллегу работать».

Остаток дня проходит в суетливых сборах.

Нужно успеть переделать тучу вещей: начиная от рабочих задач, заканчивая сборами сына и няни.

Для ускорения процесса Марк выделяет мне рабочий автомобиль с водителем, и я чувствую себя по настоящему большой шишкой!

Сижу на заднем сиденье, счастливо и немножко глупо улыбаюсь.

Потом все-таки разрешаю себе насладиться моментом триумфа. Он заслуженный!

Дома провожу совсем немного времени. Все приходится делать на бегу и на лету.

Договариваемся с няней. Обсуждаем необходимый багаж для Ярика. Оставляю денег для срочных покупок и снова упархиваю на работу.

Перед уходом целую спящего сыночка в лобик и задерживаюсь ненадолго – полюбоваться его красотой.

В груди возникает сладкое щемящее чувство… связанное с Марком.

Отгоняю напрасные мечты и мчусь к выходу. Перед тем как покинуть квартиру, наклоняюсь и вдыхаю аромат цветов.

Цветов, подаренных им.

Договариваемся с Антониной Васильевной, что они с Яриком поедут в аэропорт сразу из дома.

Мне же предстоит переделать кучу дел и придется выезжать с работы.

В офисе я продолжаю чувствовать себя окрылено.

Даже пятно в виде Ксении меня нисколько не заботит – пусть сидит себе тихонечко. Мне ее даже жалко. Если не будет пакостить, то я первая ее не трону.

Погружаюсь в работу: нужно собрать и перепроверить кучу данных. Подготовиться нужно на все сто.

Не представляю, чтобы я подвела Марка.

Время пролетает не просто незаметно, а очень быстро.

Сверх быстро!

Медленно день клонится к завершению, а с учетом разницы во времени в Красноярск мы прилетим уже совсем ночью.

В аэропорт едем на одной машине с Марком.

Сидим рядом на заднем сидении.

Он задумчив.

Бросаю искоса взгляды.

Внешне остается спокойным. Даже невозмутимым.

Но я чувствую назревающее в нем напряжение.

Буквально физически.

Это напряжение, как электрическое поле – невидимое, но вполне ощутимое.

Пытаюсь его понять, но не могу.

Речь идет о слишком больших деньгах. Куда больших, чем задолжал мой бывший благоверный бандитам.

Если говорить откровенно, я даже не могу осознать этой цифры – несколько миллиардов.

Кажется, что Марк задумчиво смотрит в окно.

Но на его скулах играют желваки, а брови то и дело сердито сдвигаются к переносице.

Повинуясь вдруг какому-то внезапному импульсу, я протягиваю руку и кладу поверх его ладони.

Он удивленно поворачивает голову.

Долю мгновения он будто бы выныривает из глубин своего внутреннего мира…

А потом…

Благодарно улыбается мне и сжимает мою ладонь…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 43

Прилетаем поздно ночью.

Ярик сладко посапывает у меня на ручках.

Сибирская ночь встречает нас холодком. Зима совсем не торопится уходить из этого сибирского города.

По пустынным дорогам быстро долетаем до отеля в центре города.

Регистрируемся на ресепшене.

Понимаю, что расставаться с Марком мне совсем не хочется.

Поднимаю на него глаза.

– Хорошенько отдохните, Мила. Завтра у нас непростой день… который мы обязательно сделаем успешным.

Его улыбка вселяет в меня уверенность.

Я благодарно киваю, и мы уходим – сыну нужно поскорее нормально лечь в постель.

Просторный двухкомнатный номер кажется мне очень уютным. Каждая вещь и предмет мебели функциональны.

Чистота, мягкие нерезкие цвета.

Повсюду аромат чистоты…

Кажется, здесь мне уже нравится.

Пожалуй, я бы не отказалась задержаться здесь еще на пару дней.

Перекладываю Ярика на кровать. Быстро раздеваюсь и ложусь рядом.

Сегодня был очень необычный день…

Кажется, в моем случае обычные дни скоро станут редкостью.

Улыбаюсь, глядя в ночную темноту. Поворачиваюсь и тихонько, чтобы не потревожить сон ребенка, целую его в лобик.

Так много сегодня произошло! Еще рано утром я торопилась на метро чтобы доделать работу… а теперь – лежу в роскошном номере люкс за многие тысячи километров от дома…

Дома? Разве у меня есть дом?

Перед глазами возникает спокойное, с легкой, едва заметной улыбкой, лицо Марка. Поворачиваюсь к Ярику и еще раз чмокаю его.

Вопрос, заданный самой себе, оставляю без ответа.

Долго пялюсь в потолок пока наконец незаметно не погружаюсь в сон.

Просыпаюсь от яркого солнечного луча, пробившегося в щель между занавесками.

Мгновенно вскакиваю и бегу плотнее задернуть шторы. Пока озорной солнечный зайчик не разбудил Ярика – пусть спит маленький. Спит и растет.

Смотрю на часы – можно было бы еще поваляться и подремать немного, но… сердце начинает возбужденно колотиться.

Никогда не бывала на переговорах такого уровня.

Понимаю, что волнуюсь не поэтому.

Переживаю и всей душой болею за Марка. Очень хочется, чтобы у него все сегодня получилось.

Я точно для этого сделаю все, что нужно.

Как говорится, буду стоять рядом и подавать патроны.

Вообще-то, так говорят о… запинаюсь даже мысленно и тут же краснею.

Все! Хватит витать в облаках. Лучше потратить это время с пользой: можно спокойно, никуда не торопясь принять душ и привести себя в порядок.

Пусть я и не его женщина, но в какой-то степени олицетворяю ее внешне.

Поэтому я должна быть неотразима. По-деловому, естественно.

Расчесываю волосы и убираю их в строгий пучок. Чуть подкрашиваю ресницы и подвожу брови.

Капля бледно-розовой губной помады.

Придирчиво осматривая себя в большое зеркало.

Оттуда на меня смотрит красивая молодая женщина. Глаза блестят. На щеках играет естественный легкий румянец.

Ни следа усталости.

Улыбаюсь себе и обещаю, что день будет просто прекрасным.

К тому моменту, когда я полностью готова и придирчиво оглядываю свой аккуратный строгий брючный костюм, просыпается и встает Антонина Васильевна.

Негромко обсуждаем план на день, и я выскакиваю в коридор – время начинает поджимать…

Спешу вниз, и в холле тут же замечаю Марка.

Такого мужчину не заметить просто невозможно.

Высокий, широкоплечий. Он одет в темно-синий костюм, прекрасно сидящий на его фигуре.

Коричневые туфли на ногах поблескивают чистотой.

Он стоит в пол оборота и смотрит сквозь стеклянные двери на улицу.

Словно чувствует мое появление и тут же оборачивается.

На вишневом галстуке поблескивает золотой зажим.

Когда Марк направляется ко мне, замираю.

Дыхание перехватывает и я просто, с остановившимся сердцем, завороженно наблюдаю как этот роскошный красивый мужчина приближается ко мне.

– Чудесно выглядишь, – произносит он вместо приветствия, глядя мне в глаза.

Не могу выдержать его взгляд. Смущаюсь и краснею.

Ругаю себя за эту застенчивость, но не могу совладать с собой.

От него исходит животный магнетизм, который чувствую не только я.

Девушка за стойкой ресепшена не отрывает от Марка восторженных глаз.

Понимаю ее. Прекрасно понимаю.

– Кофе? Завтрак?

– Мы, наверное, опаздываем уже…

Марк поднимает руку. Красивое запястье обхватывает коричневый ремешок с золотыми часами.

– Все в порядке. Мы никуда не опаздываем и везде успеваем.

Благодарно смотрю на него, но волнение все нарастает и нарастает.

Уже второй день такая мощная встряска. И как только Олька выдерживает эти нагрузки?

Качаю отрицательно головой.

– Я совсем не голодна…

– Переживаешь? Волнуешься?

Киваю и поднимаю на него глаза.

Марк – сама уверенность. Ни тени сомнения или волнения в глазах.

Лицо спокойное. Наоборот – на губах играет легкая подбадривающая улыбка.

От нее сразу становится тепло и… напряжение отпускает.

Рядом с этим мужчиной я чувствую себя в полной безопасности.

– Прекрасно понимаю. Этого не надо стесняться или смущаться. Я, например, считаю это поводом для гордости. Прекрасное свидетельство, что сотруднику не все равно…

– Мне точно не все равно, – перебиваю его.

За веселым добродушием в его глазах светится понимание и уважение.

Я замечала эти перемены во взгляде и раньше, но не могла понять… Теперь же они стали куда более мощными.

Засматриваюсь на него, все более и более убеждаясь в собственной правоте.

Он – сильный властный мужчина. Руководитель, бизнесмен…

Заслужить уважение в его глазах, да еще будучи женщиной… В такое мне очень хочется верить, но и предаваться ложным иллюзиям я не могу.

Не хочу больше совершать ошибок с мужчиной.

Не имею на это права.

С трудом отрываю от него глаза. В голове сумбур самых разных мыслей и образов…. И почти ни одна не связана с работой.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Сглатываю и произношу тихо:

– Тогда нам лучше отправляться навстречу?

Марк кивает и почти повернувшись добавляет:

– Сегодняшний день многое изменит…

Глава 44

Солнечное, приятно волнительное утро стремительно перерастает в полный напряжения день.

Деловые переговоры оказываются очень-очень жаркими!

Такого накала страстей я просто не ожидала.

Все начиналось вполне спокойно: мы приехали в большой бизнес-центр.

Нас встретил один из владельцев компании, и в его сопровождении мы поднялись на двадцатый этаж.

В огромном конференц-зале познакомились со всеми присутствующими.

Мы с Марком были в меньшинстве – всего двое против шестерых!

Двое – непосредственные владельцы бизнеса. Остальные – группа поддержки из юристов, экономистов и прочих советников.

Я тут же смутилась и испугалась, но стоило мне взглянуть на спокойное уверенное лицо Марка, как сомнения ушли прочь.

Я решила стараться и помогать ему изо всех сил.

Приготовилась к бою и встала рядом с ним.

И мои ожидания не обманулись!

То, что сейчас происходит – просто жесть!

Жаркие споры затянулись настолько, что все потеряли счет времени.

Помощницы только и успевали разносить кофе и минеральную воду.

Несмотря на напряжение, я не могу не поражаться способности Марка вести переговоры.

Даже я – не искушенная в бизнесе девушка, вижу, как медленно, но верно Марк продавливает оппонентов.

Мужчины, напротив, сидят уже изрядно раскрасневшиеся и вспотевшие.

По помещению плывет непростая смесь ароматов дорого парфюма и пота.

Я то и дело подкладываю Марку необходимые документы, которые помогают ему легче и четче оперировать цифрами и аргументами.

Всякий раз несказанно радуюсь, когда он использует информацию, предоставленную мной.

– Вы уверены в правильности прогнозов, основанных на этих цифрах? – взрывается один из собственников.

Грузный мужчина с бычьей шеей.

Накал страстей максимальный.

Мужчина сидит с багровым лицом и постоянно утирает лоб и верхнюю губу платком.

Марк же напротив – сама холодная невозмутимость.

Только я понимаю степень его напряжения по чуть более бледному, чем обычно, лицу.

Этот вопрос на долю мгновения подвисает в воздухе.

Он очень важный.

И информацию эту проверяла и сводила я…

Чувствую, как от волнения покалывает кончики пальцев.

Набираю воздуха, словно собираюсь броситься в воду…

И опережаю Марка:

– Информация проверена в трех разных независимых консалтинговых фирмах, – сама поражаюсь своей смелости.

Взгляды всех присутствующих обращаются ко мне.

В горле мгновенно пересыхает.

С трудом сглатываю, и каким-то чудом продолжаю:

– С корректировкой на два рейтинговых агентства. Проверка максимальная. Перечень и реквизиты задействованных фирм указан на листе тридцать три. Вы всегда можете убедиться в актуальности и правильности полученных сведений.

Замолкаю.

Нависает тишина.

Что-то сейчас произойдет. Кажется, грянет буря…

Может быть, мне не следовало вмешиваться? Сидела бы себе как мышка…

Ну куда я полезла…

– Простите, как вас зовут? – спрашивает «грузный». – Нас представляли, но, пожалуйста напомните имя и должность…

Открываю рот, но Марк меня опережает:

– Мила Александровна Леднева, руководитель направления…

От удивления у меня расширяются глаза, но я сдерживаюсь чтобы не демонстрировать изумления.

Я все еще боюсь реакции партнеров на мое мини выступление.

Неужели сейчас сорвутся переговоры?

Грузный смотрит на второго партнера и поворачивает лицо ко мне:

– Что ж, благодарю вас за это важное уточнение…

Протягивает руку и один из советников тут же вкладывает лист бумаги ему в ладонь.

Грузный быстро пробегает его глазами.

– Мы, конечно, проверим ваши данные, но проделанная вами работа впечатляет. И профессионализмом, и задействованными консалтинговыми механизмами…

Ничего не понимаю… меня что, хвалят?

Смотрю на Марка, и он бросает на меня благодарный и полный уважения взгляд в подтверждение моей догадки.

Не могу сдержать себя и заливаюсь краской.

Переговоры на этом не заканчиваются, но накал заметно спадает.

Все уже точно движется в нужную нам сторону.

Еще несколько часов мы обсуждаем детали разного рода, а потом главный партнер с неожиданной для такого большого тела легкостью поднимается с кресла.

– Ну, что ж, дамы и господа! Считаю, что сегодня мы проделали огромную совместную работу. И что главное – очень и очень результативную. Все основные моменты согласованы и, если у вас Марк Андреевич нет возражений, юристы немедленно приступят к оформлению документов.

Марк кивает.

– А нам я предлагаю встретится в неформальной обстановке и отпраздновать это знаменательное событие за ужином.

Мы возвращаемся в гостиницу.

Впереди – торжественный ужин.

Я хотела было твердо отказаться от посещения, но перед тем, как разойтись по нашим номерам Марк остановил меня.

Придвинулся близко-близко обжигая жаром своего тела…

– Мила, я очень благодарен тебе за помощь и с нетерпением жду сегодняшнего вечера…

Эти слова вызывают во мне безудержный волнительный трепет…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 45

Роскошный ресторан встречает нас ненавязчивой музыкой и легким шумом ужинающих людей.

Я изумлено оглядываюсь кругом, не пытаясь скрыть восхищения.

Мягкий приглушенный свет создает интимную атмосферу. Ретуширует четкие границы. Мягко переливается на темных столешницах, гармонирует с темно-бордовыми вставками.

Кругом обилие живых растений. Они собраны в причудливые композиции, расставленные по залу и даже свисающие с потолка.

Барная стойка, словно черная блестящая змея, разрезает общий зал на две неравные половины.

Отблески яркого пламени вспыхивают, озаряя лица – бармен готовит какой-то замысловатый коктейль.

Все кругом говорит не просто о достатке – о настоящем богатстве.

Женщины в изумительных нарядах. Стильно и дорого одетые мужчины…

Снова чувствую себя лишней в таком роскошном месте.

Марк будто бы чувствует все эти мысли, которые проносятся у меня в голове и берет меня под руку.

Я вспыхиваю.

Сейчас мы точно производим впечатление пары.

А что подумают его новые партнеры?

Смотрю на него краешком глаз – спокоен, как всегда. Ему словно нет никакого дела до того, что могут подумать другие.

– Не волнуйся, Мила.

Благодарно обхватываю его мощную руку. Под тканью дорогого костюма явно чувствуются стальные мышцы.

– Ты неотразима.

Вспыхиваю и позволяю себе поверить этим словам.

Понимаю вдруг со всей четкостью и ясностью – мне не хочется больше убегать.

Это словно озарение.

Будто вспыхивает молния и освещает неестественным, немного пугающим белым светом все вокруг.

Вижу Марка более отчетливо и… преобразившимся.

Волнующий мираж длится меньше секунды и исчезает.

Только и я уже другая. Окончательно.

Волнуюсь. Понимаю, что нахожусь на пороге грандиозных перемен в моей жизни.

И верю, что все только к лучшему.

Ведь сейчас я здесь.

Рядом с ним.

И благодаря ему.

Ужин идет превосходно. Никакого намека на еще недавнее рабочее напряжение между нами и новыми партнерами.

Светская беседа, деловые обсуждения…

Умные разговоры важных мужчин.

Я стараюсь вникать, но сил за день потрачено очень много. Да и темы быстро сворачивают от общего бизнеса к каким-то частным случаям.

Мне становится скучно.

Накатывает усталость. За ужином я выпила немного белого вина и теперь чувствую себя разморенной и расслабленной.

Марк будто все чувствует.

– Хочешь на воздух?

Киваю.

Мы поднимаемся и выходим на открытую площадку ресторана.

Морозный ветер упруго и отрезвляюще бьет в лицо. Я словно умываюсь ледяной водой.

Холодно.

Марк тут же снимает пиджак и укрывает меня.

Очень холодно. Я дрожу.

Дрожь ведь от этого?

Он обнимает меня за плечи и прижимает к себе.

Чувствую раскаленный жар его тела.

Я под воздействием двух стихий: леденящего холода и опаляющего жара.

Льну к нему.

Растворяюсь в моменте.

Под нашими ногами – панорама ночного города. Белоснежные улицы с еще нерастаявшим снегом, огни города, потоки автомобилей. Вдалеке блестит полоса реки, за ней – темная изломанная громада гор…

Я в волнительном предвкушении. Хочется остановить мгновение навсегда и стоять так рядом, наслаждаясь окружающей красотой и близостью его тела.

На площадке мы одни. Стеклянные двери надежно ограждают нас от лишнего шума.

Марк разворачивает меня к себе. Его руки, как крылья, обволакивают меня, создавая надежный теплый защитный барьер.

Его аромат смешивается с морозным воздухом заставляет покрываться мурашками.

Терпко-горький со сладкими благородными нотками – будто мой любимый черный шоколад…

Большим пальцем приподнимает мой подбородок.

Его темные глаза, как черный водоворот, затягивают огни ночного города и… меня.

Наклоняется ниже. Я тянусь к нему…

В последний момент упираюсь ладонями в его грудь.

Чувствую сердцебиение.

– Марк… мы не должны… Я… не могу.

Проводит тыльной стороной пальцев по щеке. Так ласково, так нежно…

Больше всего на свете мне хочется отдаться этим прикосновениям. Перестать тревожится и беспокоится обо всем.

Я верю, что только рядом с ним я смогу вздохнуть свободно и спокойно…

Я хочу этого…

И не могу…

– Марк, понимаешь, – я пытаюсь подобрать слова, – я очень хочу, чтобы ты понял меня…

Добавляю:

– Для меня это важно…

Мы будто находимся на вершине мира. Только вдвоем.

Наедине с небом, звездами и луной.

Под их пристальным, серьезным и ласковым взглядом для лжи не найдется места.

Я верю в это всей душой.

Не собираюсь играть и уворачиваться.

Хочу высказать ему все что лежит тяжелым грузом на душе…

Я должна. Так будет честно. И правильно.

– Понимаешь, Марк…

Огоньки в его глазах исчезают. Они мгновенно становятся серьезными и внимательными.

Его серьезное отношение приободряет меня.

– Может быть я не такая, как тебе нужна…

Его бровь чуть-чуть приподнимается вверх.

– Я всей душой хочу любить и быть любимой. Понимаешь? Заботиться о муже и растить детей… Вот что для меня важно… и я не изменюсь…

Облизываю вдруг пересохшие губы.

– Да, я жестко обманулась однажды – в отце моего сына… Боль его предательства…

Смолкаю и с трудом перевожу дыхание.

Марк сжимает меня в объятиях сильнее и от этого… и легче, и невыносимо тяжелее.

– И я очень хотела бы встретить… человека. Поверить ему и… не обмануться, понимаешь?

С удивлением чувствую, что в глазах стоят слезы.

Слезы от того, что мне сейчас придется сказать этому роскошному, притягательному мужчине…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 46

Он не прерывает меня. Продолжает спокойно и внимательно смотреть мне в глаза.

Не могу выдержать его взгляд.

Мне больно.

Физически.

Мне предстоит сказать ему самые сложные в моей жизни слова.

Мне трудно это сделать.

Невозможно.

Но я должна.

Должна собственноручно отказать ему. Выпорхнуть из-под его сильных рук и остаться в холодном одиночестве.

– Мне не подходят отношения на один раз… Понимаешь? Я не смогу так. Для меня важна только любовь и искренность… Но тебе…

Выдыхаю.

Не чувствую холода ветра, но дрожу всем телом.

Каждое слово дается с огромным трудом.

– Мы слишком разные, понимаешь? Разные цели, разные интересы… И нам не суждено быть вместе…

Легким ласковым нажимом ладони он прижимает мою голову к своей груди.

– Ни одна женщина из тех, кого я хотел не отказывала мне никогда. Я всегда добивался и добиваюсь желаемого.

Я чувствую вибрации его тела и воспринимаю слова даже не на слух, а всей кожей.

Слезы оставляют влажные следы на его рубашке.

– И только одну я считал себе равной. Восхитительно красивая, умная и образованная… обладающая живым, острым умом… Я видел в ней идеал… до предательства.

Я затихаю пораженная его признанием.

– Эта женщина была со мной с самого начала моего пути. Вместе мы становились богаче. Получали все новые и новые возможности… Но так бывает – черная полоса может догнать кого угодно. Она предала меня в трудный момент жизни и ушла. Я не виню ее – она сделала свой выбор. Я же стал сильнее…

Поддаюсь безотчетному порыву и обнимаю его за талию. Прижимаюсь к нему все сильнее и сильнее стараясь выразить поддержку и облегчить боль, которая все еще внутри него.

Насколько сильна эта боль я знаю сама и не понаслышке.

– И я думал, что силен. А на женщин стал смотреть лишь как на приятные красивые игрушки, украшающие мою жизнь тогда, когда мне этого захочется…

Он отстраняется.

Берет меня за подбородок и наклоняется ко мне близко-близко.

– Так было до твоего появления.

Смотрю в его глаза.

Хочу ему верить, но ищу любой намек на ложь в глазах.

И не нахожу…

– Ты перевернула мой мир. Это произошло очень быстро – в какой-то момент я просто понял, что раньше и не жил вовсе…

Еще ближе. Опасно близко…

– И теперь я знаю одно.

Напрягаюсь.

– Мне нужна ты. Необходима. Как воздух, как вода, как солнечный свет необходимы для жизни. И я сделаю все чтобы ты поверила…

Встаю на носочки и прерываю его поцелуем.

Бабочки в животе взрываются яркими переливами салютов.

Мы будто кружимся в танце среди облаков.

Я упиваюсь вкусом его губ. Наши языки переплетаются в нежных ласках, и время останавливается для нас.

Мы отрываемся друг от друга.

Смотрим друг другу в глаза – между нами не осталось барьеров. Никаких преград.

Внизу живота разливается трепетное чувство.

Кажется, пробуждается вулкан…

Марк приподнимает бровь:

– Давай сбежим?

И через секунду мы бежим, громыхая металлом лестничных переходов.

С каждым стуком обезумевшего от счастья сердца все новые и новые порции адреналина попадают в кровь.

Мы хохочем, как нашкодившие дети, и совсем не ощущаем холода сибирской ночи.

Мчим на такси в отель.

Ночной портье смотрит удивленно.

Ну еще бы! Мы выглядим как сумасшедшие!

Раскрасневшиеся и с горящими глазами.

Не дожидаясь лифта, летим по лестнице. Смеемся, зажимая ладонями рты чтобы не перебудить постояльцев.

На нашем этаже я не успеваю опомниться, как Марк подхватывает меня, как пушинку и взваливает на плечо.

– Чтобы не вздумала убежать, – отвечает он со смехом на мои притворные возмущения. –Теперь ты моя. Только моя и навсегда!

Как какой-нибудь неандерталец тащит меня в свою берлогу.

И я знаю для чего…

У нас общие желания.

Огонь во мне разгорается все сильнее и силнее!

Ногой он распахивает дверь своего номера.

Загорается свет.

Нами овладевает какое-то безумие!

Он спускает меня со своего плеча, но не опускает на пол.

Обвиваю его ногами стискивая бедрами. Его сильные пальцы сжимают мои ягодицы.

От прикосновения сильных властных мужских рук по телу проносится легкая судорога.

Сливаемся в поцелуе. Я будто пью воду после блуждания по раскаленной пустыне.

Ласкаем друг друга страстно и безудержно, словно этот мираж может рассеяться в любое мгновение.

Но это не мираж.

Падаем на кровать. Меня придавливает тяжестью его тела.

Даже через одежду чувствую твердость его вставшего члена.

Скольжу ладонью по рубашке расстегивая и разрывая пуговки. Брякая ремнем и, обхватываю горячий толстый член рукой.

Какой же он огромный!

С моей блузкой Марк не церемонится вовсе – разрывает ее одним движением и осыпает лицо, шею, грудь горячими поцелуями.

Его мокрый язык скользит по ложбинке между грудей.

Губы обхватывают окаменевший сосок и ласкают его.

Я с трудом сдерживаю стон.

Моя киска горит от возбуждения, истекая сладостным соком.

Марк скользит губами ниже и ниже…

Срывает брюки, властно разводит бедра. Его горячий нежный язык принимается вылизывать мои складочки щедро поливая их слюной.

Не могу сдерживать стонов. Тяжело дышу, вцепившись пальцами в простыни.

Марк обхватывает губами пульсирующий клитор, ласкает языком и нежно посасывает.

Я взрываюсь оргазмом, изгибаясь всем телом.

Ощущения настолько мощные и яркие, что меня накрывает темной горячей волной.

Ничего не вижу, только сотрясаюсь под сладкими пульсациями, выдыхая горячие стоны в потолок.

Не успеваю прийти в себя и перевести дыхание, как чувствую толстую горячую головку у входа в мою влажную дырочку.

Успеваю закусить губу, и Марк тут же входит в меня.

Его член такой толстый!

Чувствую нарастающее возбуждение моего мужчины.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Он обхватывает мои бедра и приподнимает их. Кладет ноги себе на плечи и принимается ритмично двигаться во мне.

Подаюсь навстречу его члену. Раз-другой и тут же оргазм сотрясает меня.

Никогда не испытывала подобных ощущений.

Они похожи на взрывы салютов внутри. На землетрясение. На огненное цунами.

Перед глазами плывут разноцветные точки.

Я стараюсь изо всех сил. Ускоряюсь вместе с моим мужчиной, громко крича от ярких оргазмов.

Все мое тело превращается одну пульсирующую от удовольствия клеточку.

Чувствую, как его член во мне напрягается, и через мгновение Марк разряжается струями горячей ароматной спермы, заливая живот, лобок и бедра.

Я без сил падаю на кровать…

Глава 47

Я в раю.

Просто не могу поверить своему счастью – как бы это банально не звучало.

Часто хочется ущипнуть себя – убедиться, что не сплю.

Потому иначе объяснить происходящее очень сложно.

Это сказка.

Сказка про гонимую девушку и прекрасного принца.

В моей жизни было все: и неудачи, и горе, и злодеи… и вот, наконец, появился он.

Я точно знаю – тот самый, единственный на всю жизнь, особенный мужчина.

Как же долго я его искала.

Как же долго мы шли друг к другу.

Марк откладывает все дела, и мы остаемся в Красноярске.

Когда говорят о романтических путешествиях, обычно не упоминают раннюю сибирскую весну, не так ли? Не слишком романтично, и насколько отличается от популярных картинок, которые рисуют соцсети.

Тем не менее это оно – самое лучшее и волшебное романтическое путешествие.

Мы все время вместе.

Марк постоянно раскрывается все больше и больше с совершенно неожиданных сторон.

За суровой внешностью: добрый и заботливый мужчина.

Мужчина с большой буквы. Настоящий. Цельный. И самый лучший.

Он с удовольствием возится с Яриком.

Я с трепетом и сладкой болью в сердце наблюдаю как они играют.

Сынок заливисто смеется – он счастлив.

Сначала я немного переживала по этому поводу.

У нас с Марком даже состоялся как-то разговор.

– Марк, послушай, я очень ценю твою заботу и внимание к Ярику, но тебе совершенно не обязательно уделять ему столько времени. Никаких проблем, – я закусываю губу, потому что сама не верю в то, что говорю, но не сказать этого я не могу. – Я все понимаю. Это нисколько не повлияет на отношения между…

Он не дает мне договорить.

По его окаменевшему лицу я вижу, что сказала что-то совсем не то.

Будто я оскорбила его. Причем намеренно…

– Значит так, – начинает он веско, и в его голосе звенит сталь. – Ярик – твой ребенок, а это для меня меняет абсолютно все. Он и мой тоже. Это не обсуждается и не предмет для споров. Ясно?

Киваю, пряча счастливые глаза.

– Надеюсь, ты не серьезно все это начала, потому что иначе…

Прерываю его страстным и долгим поцелуем.

Мы проводим чудесные дни в Красноярске.

Но нашему путешествие наступает конец, и пора возвращаться в Москву.

Впереди много работы и хлопот.

Бизнес не ждет и не стоит на месте. А с новым контрактом у Марка нагрузка только возрастает.

Я, конечно же, буду рядом и стану помогать изо всех сил.

Тем более, что Марк настаивает на нашем с Яриком скором переезде. Нужно подготовить его дом и докупить необходимые мелочи.

Чем я и планирую заняться сразу же по возвращении в Москву.

Голова гудит от переполняющих мыслей и планов, а в животе порхают бабочки.

Я часто задумываюсь о том, какая у нас будет жизнь… Погружаюсь в мечты, а потом резко пугаюсь и оглядываюсь на Марка – не пропал ли?

Он всегда рядом. Улыбается одними глазами так, что становится тепло и спокойно.

Словно говорит: «Не исчезну никуда… никогда…»

Конечно же, я рассказываю Марку всю правду о том, что случилось со мной и сыночком в прежней жизни.

Как жестоко предал меня муж. Какой он оказался сволочью…

Рассказывая все это, я стараюсь выбирать формулировки помягче, потому что вижу, как темнеет лицо Марка, и в тонкую ниточку сжимаются губы.

Это не предвещает ничего хорошего для тех, кто меня обижал.

Но я не хочу тянуть за собой эту историю – пусть мрачное прошлое остается в прошлом.

Ведь впереди у нас только счастливая жизнь…

Москва встречает нас неприветливо.

Хмурое небо затянуто свинцовыми тучами.

Ветер тревожно воет в ветвях деревьев.

В этот момент весна кажется куда дальше, чем хотелось бы. Становится как-то зябко и неуютно…

Нас встречает две машины.

Антонина Васильевна с Яриком поедут прямиком домой и будут отдыхать после дороги, а нам с Марком пора приниматься за работу – дел накопилось очень много.

День пролетает в рабочей суматохе.

Долгий перелет, а потом сразу же максимальное погружение в рабочий процесс забирают много сил.

В офисе все как обычно: мужчины балагурят и радуются заключенной сделке, которая и для них сулит хорошую премию и немалые перспективы.

Ксения…

После нашего последнего разговора она сидит тише воды и ниже травы, но все-таки бросает на меня испепеляющие взгляды, полные ненависти.

Но я слишком сосредоточена на своем счастье и куче навалившейся работы, чтобы переживать из-за ее проблем.

Хочет жить в деструктивной злобе? Ее выбор. Я с ней не ссорилась и дорогу не переходила.

Не собираюсь наполнять свою душу злом и негативом из-за нее.

К концу рабочего дня голова просто гудит.

Я сильно измотана, но предвкушаю наш вечер с Марком и собираюсь приготовить что-нибудь особенное на ужин. Мне хочется радовать его во всем!

Первая неудача меня ждет сразу же, когда я захожу к Марку в кабинет обсудить вечер.

– Милая, прости, но сегодня я освобожусь совсем поздно… У меня еще встреча с инвесторами. Да и тебе ни к чему после такого насыщенного дня стоять у плиты. Закажи доставку в ресторане и больше отдыхай.

Я понимающе киваю. Даже не буду расстраиваться – впереди у нас столько этих вечеров!

Но при этом мне, конечно же, жаль терять даже один.

Очень тяжело расставаться с Марком даже на вечер. За эти дни, что мы провели вместе, я просто прикипела к нему.

И по его взгляду я вижу тоже самое…

Собираюсь домой. Достаю телефон посмотреть время и понимаю, что давно не было привычных смсок от няни.

Может быть, за время нашей поездки она привыкла к тому, что нет необходимости их отправлять.

Да, должно быть дело именно в этом.

Червячок сомнения и тревоги гложет душу, и я быстро собравшись ухожу домой.

Пока жду метро начинаю волноваться все больше и больше.

Пытаюсь успокоить себя рациональными аргументами. Привожу доводы… но что-то смутное и темное не перестает тревожить меня.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Быстрыми шагами уже чуть ли не бегу от метро к дому.

Заворачиваю за угол и, не сдерживаясь, перехожу на бег.

Залетаю в подъезд, не обратив никакого внимания на большой черный внедорожник в дальнем конце двора…

Визуалы 5

Дорогие мои!

Хочу вас порадовать очередной порцией визуалов)

Немного красоты перед кое-чем динамичным...)

Конференц-зал в котором проходили переговоры с потенциальными инвесторами.

Вид с открытой площадки ресторана, где Мила и Марк открылись друг другу

Номер произошла их первая близость

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 48

Сердце чувствует беду.

Не знаю, как это работает, но лифта я уже не дожидаюсь – бегу по лестнице.

В ушах шумит.

Сердце выпрыгивает из груди.

На лестничной площадке все нормально. Ни запаха гари, ни потопа.

Ничего такого из-за чего можно было бы переволноваться.

И тем не менее, я понимаю – что-то не так.

Открываю дверь.

Как нехорошее предзнаменование меня встречают почти увядшие цветы в полумраке коридора.

Стоп.

Почему так темно?

Ни в одной из комнат не горит свет…

Прохожу дальше не разуваясь.

Хватаюсь рукой за грудь – сердце пронзает острой, невиданной болью.

В Олиной комнате – пусто!

Быстро бегу в спальню – и там пусто!

Дрожь пробивает тело.

Хочется закричать, но воздух будто выкачали разом из легких.

В голове пульсирует мысль.

Ярик! Ярик! Ярик!

Может быть они пошли гулять?

Господи, хоть бы они вышли зачем-то… в магазин или…

Дрожащими руками достаю телефон.

Меня трясет просто дико.

Не удерживаю негнущимися пальцами аппарат и роняю его.

В голове колотятся молоточки.

Наклоняюсь поднять мобильник и не слышу тихо отворившейся двери.

Возле лежащего телефона возникает нога в грязном белом кроссовке.

– Ну, че, сучка, подмылась?

Голос из прошлой жизни.

Нога наступает на телефон и придавливает его.

Я просто в шоке. Во рту пересыхает.

Поднимаю голову – Лупоглазый.

Ужас сдавливает сердце.

Не чувствую ног.

– Где мой сын, – выдыхаю я.

– Щенок-то твой? Да у нас, у нас. Не переживай. Вместе со старухой. Целы и невредимы. Пока.

От этого «пока» мороз идет по коже.

– Отдайте мне сына, – бесцветным голосом произношу я.

Меня трясет.

Лупоглазый ухмыляется.

– Да какие вопросы – пошли.

Произносит это так, будто он – друг семьи или сосед которого я знаю всю жизнь, а мои родные просто зашли к нему в гости.

Я знаю, что если я пойду вместе с ним целой я не вернусь.

Возможно, не вернусь вообще.

Но для меня это не имеет значения.

Не колеблюсь ни секунды – встаю и говорю хрипло:

– Идем.

– У-ух, какая горячая, – цокает языком бандит. – А ты стала еще аппетитнее, чем была…

Мне плевать на его слова. Меня они нисколько не трогают.

Плевать на то, что будет со мной дальше – лишь бы только вытащить сына.

Я готова на все.

Он не трогает меня. Видимо, у него другой приказ или ждет более подходящего случая.

Мы выходим из квартиры.

Как напутствие звучит:

– Только давай без глупостей. А не то сама понимаешь – сыну твоему, – и выразительно проводит пальцем по горлу.

Не сомневаюсь, что у этих ублюдков хватит смелости причинить зло маленькому малышу.

Не собираюсь рисковать его жизнью.

Выходим из подъезда. Дорогу преграждает черный джип.

Распахивается дверь, и я, не проронив ни слова, сажусь в машину, которая больше напоминает катафалк.

Едем куда-то. Недолго.

Останавливаемся у обычной хрущевки. Поднимаемся по зловонной лестнице на пятый этаж.

Местечко они выбрали себе под стать – такое же темное и вонючее.

Останавливаемся перед обитой дешевым дермантином дверью.

Лупоглазый звонит особым образом.

Нас впускают.

В темной прихожей нас встречает еще один мужчина и коротко говорит:

– Сюда.

Прохожу в комнату.

Все как в тумане. Пожалуй, я до конца не осознаю реальность происходящего – еще совсем недавно я была самой счастливой женщиной на свете, а теперь…

Мозг пытает справится с чудовищным уровнем стресса и облачается во что-то вроде кокона, через который с трудом пробиваются звуки, запах и чувства…

Прохожу в комнату. Спиной к грязному окну стоит мужчина.

Я узнаю его сразу и не удивлена, когда лысый, по прозвищу Бес, поворачивается ко мне.

Сверлит тяжелым взглядом. Хищно ухмыляется.

– Набегалась?

Его голос звенит неконтролируемым возбуждением.

– Где мой сын? – хриплю я, глядя ему прямо в глаза.

– В соседней комнате…

Не успевает он договорить, как я бросаюсь туда. Мужчина у входа успевает перехватить меня и сдавить в тисках.

– Пустите меня, – выдавливаю я.

Инстинктивно не хочу кричать – боюсь напугать сына.

– Покажи ей, – кивает Бес. – И обратно.

Меня волокут по коридору. Потом распахивают передо мной скрипучую дверь, и… сердце облегченно трепещет.

Антонина Васильевна, бледная, полумертвая от страха держит на руках Ярослава. Прижимает к груди и заботливо покачивает.

Сын спит.

Мы обмениваемся с женщиной долгими взглядами. Не смогла бы выразить словами все то, что было сказано между нами без слов.

Кидаю на нее последний, полный благодарности взгляд, и меня одергивают прочь – во тьму коридора.

К Бесу.

В ад.

Как куклу меня швыряют в продавленное кресло. Не поднимаю лица. Меня потряхивает.

– Думала скрыться от меня? А? Блядина!

Бес стремительно подлетает ко мне и наклоняется. Чувствую жар его тела. Считываю возбужденные вибрации.

Зажмуриваюсь.

Будь, что будет.

– Я сделаю все что хотите, – произношу слова, как робот. – Только отпустите их.

Он смеется дьявольским смехом.

– Конечно сделаешь! Еще как!

Радуется, стервятник.

– Только все уже не так просто. И дела касаются не только твоего пустоголового мужа и тебя, ясно?

Сижу с каменным лицом. С трудом слышу и понимаю, о чем он говорит.

– С тебя причитается неустойка, ясно? Проценты накапали.

Киваю.

Денег-то у меня все равно нет. Все мое богатство – сопит в соседней комнате.

– Да хули я с тобой тут время трачу. Короче, мне твой мужик нужен.

Вот это вызывает невольное удивление.

– Игорь? – ошарашено переспрашиваю я.

– Да не Игорь, блять! Твой новый мужик, поняла? Тот – лощеный, с бабками и бизнесом.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Марк?!

– Ага, по глазам вижу, что поняла.

Они хотят причинить зло и Марку? Но причем тут он?

– Короче. Расклад такой. Говорю один раз. Один, блядь, только раз. Усекла, сука?

Быстро киваю.

Уже двое моих любимых мужчин в смертельной опасности. Не понимаю, как выдерживает мое сердце.

– Мне нужен его бизнес и бабки, ясно? Звоним ему – переписывает все на моего человека, переводит бабло и валите нахуй. С долгами покончено.

– Да вы ошибаетесь, – медленно говорю я лихорадочно соображая, как бы не впутывать сюда Марка.

– Чего ты там пискнула?

– Он наемный директор… На зарплате… Нет там денег, – спохватываюсь и добавляю для правдоподобия. – Больших.

Бес приближает свое лицо к моему и сверлит меня горящими глазами.

– Ну раз у него денег нет, значит жопой будешь отрабатывать долги, ясно?

Смотрю в одну точку.

– Каждый день будет таким, будто тебя паровоз трахнул!

Смотрит. Отслеживает реакцию.

– Только отпустите сына, – произношу тихо.

Молчание.

Напряжение словно осязаемое. Висит тяжелым грузом, между нами.

– Нет, значит денег, говоришь?

Быстро киваю.

Щелкает пальцами и подает знак кому-то за спиной.

– Сдается мне, что ты пиздишь.

Поднимаю на него взгляд.

– Потому что вот она, – кивает мне за спину, – говорит совсем по-другому…

Опустив голову, в комнату входит и встает рядом с Бесом… Ксения!

Глава 49

Смотрю на нее пристально. Вкладываю во взгляд максимум презрения, на которое я способна.

– Ну что, блядина, – рычит Бес со злобной ухмылкой. – Допрыгалась?

Я не реагирую на его слова – продолжаю смотреть на Ксению.

Зачем она это сделала? Для чего? Неужели злоба и зависть настолько застлали ей разум?

– Ксения, – произношу не без труда хриплым голосом. – Ты понимаешь, что свидетели им не нужны?

Она вскидывает голову и смотрит на меня недоуменными глазами.

– Неужели ты об этом не подумала? – поражаюсь я.

Как можно быть такой недалекой?

– Заткнись! – рявкает Бес и обращаясь к Ксении: – А ты не слушай, что она там мелет с перепугу. Все будет как договаривались: и бабки, и должность. Не очкуй, девочка, все будет четко!

Так вот оно что!

Бес продолжает давить на меня:

– Ты о ней не думай. Ты о себе думай, ясно? Твой пиздеж меня очень разозлил. Еще раз откроешь пасть без спросу – сразу без зубов останешься. Это на первый раз. Потом хуже будет. Отвечаю.

Прохаживается по комнате засунув руки в карманы черных спортивных штанов.

– С тебя твои долги еще никто не снял. А ты за этого коммерса паришься, – поворачивается к Ксюше. – А ты не соврала, хвалю. Сразу видно, что она с ним трахается.

Я прихожу в себя от удивления. Стараюсь не поддаваться на провокации.

Мне нужно вытащить сына… и не подставить Марка под удар.

– Отпустите сына и няню, пожалуйста.

Бес противно гыгыкает. Ксения тоже злорадно ухмыляется.

– Ага, конечно! Я че, похож на дурака?

– У вас же есть я. Зачем вам…

Молниеносным прыжком оказывается возле меня.

– Я тебе, блядь, сказал заткнуться или нет?

Я отшатываюсь в ужасе.

Его глаза горят диким бешенством и… каким-то необузданным безумием.

– Никто никуда не уходит, пока дело не будет закончено.

Достает телефон и жестом показывает всем чтобы молчали.

Набирает номер, но не звонит, переводит взгляд на меня:

– Смотри, бля. Только попробуй выкинуть фокус – щенку твоему пиздец.

Эти слова острой болью пронзают сердце. От ужаса меня просто трясет и чуть не теряю сознание.

В глазах все темнеет и отдаляется, потом начинает медленно плыть.

Пытаюсь справиться с приступом паники и не потерять сознание.

Где-то на краю сознания слышу голос бандита. Он разговаривает с Марком.

Тон голоса убаюкивающий, вежливый и вкрадчивый… будто тихонько посвистывает и шипит подползающая огромная змея.

–…Марк Андреевич, давайте без угроз. Вам нечего противопоставить. Я же предлагаю простую деловую сделку: честный и справедливый обмен. Ваша женщина с ребенком в обмен на деньги и активы… Бонусом добавлю няню, и только из уважения к вам.

В трубке звучат перекаты знакомого голоса, но расслышать подробнее я не могу.

Сижу, затаив дыхание, с трудом удерживая угасающее сознание.

Прямая угроза моему сыну просто выбила почву из-под ног.

Краем глаза вижу Ксению, которая пытается вслушиваться в разговор. Она напряжена и возбуждена – розоватый румянец играет на щеках, а глаза поблескивают алчностью.

Боже, какая же она дура…

Я не знаю, кто выиграет от этой сделки, но то, что она окажется за бортом – абсолютно очевидно.

– Да-да. Я гарантирую, что с обеими женщинами и ребенком ничего не случится, – Бес улыбается как обожравшийся сметаны кот.

Лжет – мне это прекрасно видно, и от этого становится безумно страшно.

– У вас нет выбора, Марк Андреевич, кроме как положиться на мое слово. Оно нерушимо.

Бес поворачивается ко мне и подмигивает.

Хочется закричать, предупредить Марка… Сделать хоть что-нибудь!

Совершенно неосознанно, инстинктивно дергаюсь вперед. Успеваю заметить, как вздрагивает Ксения и… тут же слышу металлический щелчок и холодный предмет упирается мне в шею.

– Не надо, сучка. Поживи еще маленько.

Застываю, узнав голос Лупоглазого.

Он наклоняется ко мне близко-близко. От него воняет кислым застарелым потом и перегаром.

– Дело идет к завершению. А значит скоро я попробую тебя на вкус… – шепчет он так, чтобы даже Ксения не услышала.

– Разумный выбор делового человека. Поздравляю вас, Марк Андреевич с приобретением. Очень рад, что мы так быстро пришли к соглашению. Ждем подписания документов, мои люди, – Бес бросает взгляд на Ксению, – проверяют правильность и каждый получает свое.

Роль предательницы становится более ясной.

– Хотелось бы добавить, естественно, только для галочки: никакой полиции и прочих органов, которые могли бы сорвать эту замечательную сделку привлекать не надо, да? Но, я уверен, вы и сами все прекрасно понимаете. Вам ведь не хочется получить набор под названием «Собери счастливую семью сам», верно? Если что, жалобы по некомплекту «деталей» не принимаются, – и довольный Бес кладет трубку.

Подходит ко мне. Лицо его самодовольно сияет.

– Твой ебырь оказался мягче сливочного масла и уже готовит документы.

Оборачивается к Ксении:

– Малышка, вопрос практически решен. Будь рядом. Никуда не уезжай.

Ксения кивает головой и выходит из комнаты.

Бес молча изучающе разглядывает мое лицо.

Долго.

Тягостно.

Потом выдыхает опаляющим жаром:

– Ты же не думала, что все закончится так легко и быстро, да?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 50

Следующие дни тянутся в тягостном тумане безнадеги.

Марк соглашается на все условия бандитов.

У него не остается никакого выбора или маневра – ведь его действия проверяются Ксенией, которая знает работу компании изнутри.

Пока готовят документы, пока идут проверки и согласования… мы находимся в плену.

Сидим в маленькой грязной комнатушке втроем: Антонина Васильевна, Ярик и я.

Я стараюсь подбадривать пожилую женщину. Ищу нужные слова. Но все это очень непросто.

Она заметно сдала от испуга, но держится.

Я живу только одной надеждой – что Ярику удастся спастись.

О своей судьбе я предпочитаю не думать.

Только бы получилось вытащить сына… Все остальное не так важно.

Утро сменяет ночь, день – утро, следом – вечер, и далее – ночь.

Бесцветные, полные тоски дни идут один за другим.

Мучительно долго…

Невыносимо.

Однажды вечером дверь в комнату отворяется и на пороге появляется Ксения.

Выглядит как обычно – бесцветно.

Только тонкие губы кривятся в злорадной улыбке.

– Ну все, – начинает она, и ее голос заметно дрожит, – твой Марк все подписал. Теперь у него не осталось ничего – все отдал ради тебя. Радуйся.

Чему радоваться – я не понимаю. Моему выбору мужчины? Да, этому бесспорно можно порадоваться. Как и тому, что он, не колеблясь, отдал все ради нашего с сыном спасения…

Молчу.

Не удостаиваю ее ответом.

Вообще, не понимаю этой дикой злобы по отношению ко мне.

Мне нет до этого дела – пусть захлебнется в своем злорадстве и ненависти.

– А я теперь директор фирмы… – радуется Ксения.

Интересно, такое достижение стоило всего этого ужаса?

– Пусть это тебя порадует, – тихо отвечаю я. – И принесет счастья.

– Уж принесет, не сомневайся! – визгливо отвечает она.

Ей хочет добавить еще что-нибудь, но не находится слов.

Мне слушать ее совершенно неинтересно…

За ее спиной появляется Бес.

На его губах играет таинственная ухмылка, которая не предвещает ничего хорошего. Глаза горят, и это пламя пугает меня и отвращает сильнее лживой улыбки Ксении.

– Ты уже прибежала хвастаться? – со смехом спрашивает он ее.

Та слегка смущается и не отвечает.

– Ну так ты и не все награды еще получила, – его голос звучит зловеще, а за спиной маячат какие-то мужчины.

Вид у них недобрый, а в глазах горит похотливый огонь.

Меня пробивает леденящий озноб.

В воздухе отчетливо пахнет опасностью…

– Что? – Ксения с недоумением смотрит на Беса. – О чем ты говоришь? Я директор, твой человек владелец… деньги вы передаете мне позже…

– Ты, – веско чеканит Бес, – никто.

Ксения в ужасе отшатывается и бледнеет.

– Ты отработанный материал. Просто тупой кусок мяса.

– Что? О чем ты говоришь, Леня? – лепечет Ксения. – Мы же договаривались… Ты обещал…

– Ребятам я тоже обещал… – и кивает головой.

Хмурые, накачанные мужчины вытаскивают верещащую Ксению из комнаты.

Раздирают на ней одежду…

Двери захлопываются, приглушая ее вопли…

Я прикрываю сына рукой и в ужасе смотрю на Беса.

Он пожимает плечами:

– Только не говори, что тебе ее жаль.

Молчит долю мгновения, которое кажется вечностью.

Смотрит на меня.

Этот взгляд вызывает ледяную оторопь.

– Передай сына старухе, – хрипит он возбуждено.

Я прижимаю сына к себе.

– Передай, я сказал. Или я сам это сделаю.

Антонина Васильевна протягивает руки и берет малыша.

Ярик заливает плачем, от которого у меня сводит сердце.

Бес хватает меня за руку и волочет прочь.

Я падаю на пол. Он не обращает на это внимания – тащит меня по полу в соседнюю комнату.

Швыряет на продавленный диван…

Нависает надо мной.

– Ну че, сучка, теперь моя награда, – и расстегивает ремень. – Пора тебе угодить мне...

В страхе отползаю в угол, стараясь сократить расстояние.

Он хватает меня за ногу и тянет к себе…

От него исходит удушающий звериный запах.

Ядреная смесь возбужденного тела.

Задыхаюсь.

Его пальцы жадно рыщут по моему телу.

Раздирают блузку…

Я сопротивляюсь изо всех сил – царапаюсь и кусаюсь.

Его это только больше возбуждает.

Не кричу. Выталкиваю воздух с ожесточенной яростью – просто я не сдамся.

Бес гораздо сильнее меня. И опытнее в таких отвратительных делах…

Он перехватывает мою ногу и стискивает стальными пальцами. Разрывает пояс на брюках…

Сердце бешено стучит. В ушах шумит, а перед глазами от напряжения плывут сиреневые круги.

Я выкладываюсь на все сто… двести процентов… Но противник слишком силен.

Шансов нет.

Никаких.

Он наваливается на меня, подминая весом своего тела.

Задыхаюсь.

Начинаю терять сознание.

Благодарю кого-то всемогущего за эту последнюю милость – просто отключиться и не чувствовать больше ничего.

Сознание полыхает пламенем, а тело требует кислорода.

Несмотря ни на что, я продолжаю бороться.

Гнусные пальцы скользят по коже, царапая и раздирая ее…

Вдруг, какая-то сила сдергивает с меня Беса.

Кажется, это уже порождение агонизирующего сознания, потому что перед собой я вижу Марка.

Его лицо напоминает белую маску смерти. Ноздри раздуваются от ярости.

Бес исподлобья смотрит на него.

Картинка статична.

Мы будто маленькие насекомые, которые навечно застыли в янтаре…

Наваждение длится долю мгновения, и мужчины срываются с места и переплетаются в борьбе.

Глухие удары, громкий стук падающих тел.

Ни звука больше: ни ругательств, ни стонов, ни мольбы…

Только тяжелое дыхание двух борющихся, которые знают – из этой схватки живым выйдет только один.

Марк подминает под себя Беса и обхватив его голову с силой опускает ее на пол. Раздается ужасный звук, чем-то напоминающий громкий стук и, одновременно, хруст яйца…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Бес издает глухой стон, и все заканчивается…

Должно было бы закончиться.

Дверь распахивается и на пороге возникает окровавленный Лупоглазый!

Все смешивается в одно какой-то пестрое, мелькающее пятно. Я уже не знаю верить ли собственным глазам, или я галлюцинирую…

На лице бандита расплывается огромный зелено-фиолетовый синяк. Подбородок вымазан в крови, которая льется из разбитого носа… но в руке он сжимает поблескивающий нож.

– Марк! Берегись! – кричу я и бросаюсь к Лупоглазому, стараясь его задержать.

Поздно.

Слишком поздно.

Реакция бандита мгновенная.

Марк успевает обернуться, но хищная полоска стали вонзается ему в бок.

Я кричу и висну ну руке бандита.

Марк точным ударом сворачивает ему челюсть.

Одним клубком мы падаем на корчащегося Беса.

Меня заливает горячей липкой кровью…

Тяжелый запах пота и крови просто сводит с ума.

Лупоглазый пытается сопротивляться и ударить еще раз, но не успевает – Марку хватает сил еще на несколько ударов.

Я с ужасом смотрю на кровавую рану у него в боку.

Сдергиваю блузку, комкаю и придавливаю, стараясь остановить кровь.

Паника бьет через край, когда я смотрю в обескровленное лицо Марка.

Его глаза поблескивают из-под полуприкрытых век. Дыхание становится прерывистым.

Не могу выдержать всего этого.

Просто не могу.

Должна, но нет…

В последней попытке удержать угасающее сознание закусываю губу изо всех сил – до крови, до боли.

Вскакиваю. Надо звать на помощь!

– Не смей терять сознание! – кричу я Марку и не узнаю собственный охрипший голос.

Метеором вылетаю из комнаты и натыкаюсь на какого-то хмурого бугая.

Вскрикиваю.

– Спокойно, – бугай невозмутимо произносит бугай, – мы от Разина. Марк в курсах.

Ничего не понимаю, но вижу за его спиной вповалку лежащих связанных бандитов, над которыми стоит еще один звероподобный мужчина с пистолетом в руках.

– Марк! – задыхаюсь и слезы катятся из глаз. – Марк! Там! Туда! Быстрее!

Вот и все, на что я оказываюсь способна.

Бугай спокойно, даже неторопливо отстраняет меня и идет к Марку.

Дверь соседней комнаты открывается и еще один мужчина бережно выводит трясущуюся Антонину Васильевну с Яриком на руках.

Я рыдаю, выпуская накопившееся напряжение и бросаюсь к ним.

Сынок спокойно переводит взгляд с одного мужчины, на другого, потом смотрит на меня ясными глазенками, будто хочет сказать:

– Спокойно, мама. Все уже кончилось.

Глава 51

Ирония судьбы.

Так мне хочется сказать, когда майор ФСБ сообщает мне, что Ксения находится в той же больнице, что и Марк.

Жертва группового изнасилования – так он говорит.

Жертва?

Сочувствие к ней борется с жесткой мыслью, что она получила по заслугам за свои злодеяния.

Роковая встреча – так это называет майор. Бандиты выслеживали меня и узнали о Марке.

А потом Бес вынюхивал у бизнес-центра, столкнулся с Ксенией, обманул ее, охмурил и воспользовался тлеющей завистью.

Грустно. Безумно грустно и горько.

Останавливаюсь на том, что никто все-таки не заслуживает подобного и… прощаю ее.

Больше не хочу видеть ее в своей жизни никоим образом – ни вживую, ни даже в виде мыслей.

Хватит с меня этой грязи. Тянуть ее в свою жизнь я не собираюсь.

Добродушный улыбчивый майор с холодными оценивающими глазами еще долго что-то рассказывает про нее.

Про то, как она вступила в преступный сговор с криминальным авторитетом по кличке «Бес». Как участвовала в мошеннической схеме по рейдерскому захвату бизнеса…

Слушаю его рассеяно – для меня это не самая важная информация в жизни на данный момент.

Передо мной на больничной койке лежит Марк.

Из него торчат трубки. Рядом пикает медицинское оборудование.

Марк боец.

И сейчас, как прошлые дни, он сражается за жизнь.

Коварный удар бандита и большая потеря крови сделали свое губительное дело.

Но Марк выкарабкивается. И в этом ему изо всех помогаю я.

Майор сообщает, что на время следственных мероприятий все сотрудники компании отправлены в отпуска, а деятельность компании заморожена.

Киваю рассеяно и поправляю одеяло.

Марк еще не приходил в себя, но уже переведен из реанимации.

Первая победа.

Верю, что все будет хорошо.

Майор еще что-то говорит, о неминуемом торжестве правосудия и о том, что все причастные будут пойманы, а затем прощается и уходит.

Мне тоже пора – я устроилась временно, пока не найду что-то получше, мыть несколько магазинов и торговых точек.

Моей большой семье нужны деньги, и время не ждет – не дает ни малейшего шанса на промедление.

Привычно вибрирует телефон.

Достаю – смс от Антонины Васильевны. Их с Яриком фото за какой-то увлекательной игрой.

На душе становится тепло.

Смотрю на часы – хочется побыть еще хотя бы немножко, но я и так уже опаздываю на работу.

Поднимаюсь и целую Марка в прохладный лоб.

Шепчу:

– Все будет хорошо, любимый, – и ухожу.

Да, сейчас нам приходится нелегко.

Марк в больнице в тяжелом состоянии, безденежье…

Несмотря на это я смотрю в будущее с какой-то необъяснимой уверенностью – все будет хорошо.

Это ощущение рождается само по себе – глубоко в душе. Расцветает словно цветок.

Так бывает, когда после суровой зимы, наступает долгожданная весна: еще очень холодно, и не весь растаял снег, но в разрывы белых облаков виднеются лоскуты неба – синего-синего, а солнечные лучи жарко пригревают…

Я знаю – мы справимся.

Ведь самое главное, что мы вместе.

Мои вечерние смены пролетают незаметно быстро.

Я даже рада заниматься утомительным физическим трудом – так как-то меньше думаешь о плохом.

Хотя я вообще стараюсь о плохом не думать.

Скучаю сильно по Оле, но по ней вся эта история тоже сильно ударила и помочь она пока никак не может. Как лицо близкое к Марку, она сейчас вынуждена отбиваться от правоохранительных органов.

Скорее бы Марк пришел в себя и объяснил, что она тут совсем ни при чем.

Возвращаюсь домой сильно за полночь.

Любимые уже спят.

Устало раздеваюсь, принимаю душ и валюсь в постель…

Тут же приходит смс.

Смотреть не хочется, но перебарываю желание провалиться в сон и поднимаю телефон.

Из больницы.

Сердце трепещет радостно и тревожно.

Трясущимися руками подношу телефон ближе и открываю сообщение – Марк пришел в себя.

Срываюсь среди ночи в больницу.

Крупные слезы срываются с глаз, пока я бегу, гулко стуча по больничным коридорам.

Врываюсь в палату.

Наши взгляды встречаются.

Застываю.

Молчим.

Нам не нужно слов.

Мы обо всем говорим другу-другу и без них…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Эпилог

Роскошный кабриолет петляет по горному серпантину.

Яркое солнце заливает дорогу белым светом и бликует на морских волнах.

Прохладный бриз раздувает мои волосы, взметая их роскошным фонтаном вверх.

Мы едем неспеша – наслаждаемся видами моря и гор.

– Папа, – в очередной раз доносится голос Ярика с заднего сидения, – можно остановиться и посмотреть с обрыва?

Улыбаясь, мы переглядываемся с Марком.

Я счастлива, что сын зовет Марка папой. Он и не помнит своего биологического отца – настоящим назвать Игоря никак не поворачивается язык.

Никогда не забуду с какой легкостью Игореша отказался от сына, когда мы встретились наконец для того, чтобы развестись официально и оформить все бумаги для отъезда.

Безразлично пожал пухлыми плечами, да почесал небритый подбородок.

Попытался, правда, денег срубить – думал мы на все пойдем только бы избавиться от него. И я бы с радостью откупилась, да вот только Марк не из таких.

Он тогда отвел Игоря в сторону и о чем-то недолго поговорил. Игорь внимательно слушал, опустив голову, а после – все подписал без лишних требований…

Он и сейчас живет все в той же арендованной квартирке и медленно спивается…

Голос Марка вырывает меня из мыслей:

– Конечно, сынок. Сейчас появится съезд и тут же зарулим, хорошо?

Смотрю на сына в зеркало заднего вида – он серьезно кивает и поворачивается к детскому креслу, в котором сидит его сестренка.

Они так похожи друг на друга – брат с сестрой, и в тоже время такие разные!

Он – светловолосый, с большими голубыми глазами, спокойный вдумчивый мальчик.

Она, в свой годик с небольшим – уже яркая брюнетка. Своенравная мадам с характером.

Мы с мужем очень любим наших детей.

И друг друга.

Останавливаемся в тени огромной скалы.

Выходим из машины.

Средиземное море поражает своей красотой.

Аромат моря и влажной прохлады гор, пропитанный солнечным светом – дурманит.

Марк заглушает двигатель автомобиля, и наступивший тишине тут же раздается оглушительный стрекот цикад.

Поглаживаю живот и забираюсь мужу под руку.

Он прижимает меня к себе и ласково целует в лоб.

– Как ты себя чувствуешь? Все в порядке?

Киваю и благодарно смотрю на него.

Ярик восторженно смотрит в морскую даль, где на горизонте белеет парусами яхта.

– Папа, а мы тоже будем плавать на яхте?

– Конечно.

Сынок отходит от нас и принимается собирать красивые камни и осколки скал.

Он у нас очень любознательный.

– Знаешь, – начинает Марк. – У меня возникла идея вновь открыть бизнес в России. С Демидом уже обсуждал – он готов помочь и поучаствовать…

Я киваю.

Полностью поддерживаю мужа во всех начинаниях.

С тех пор как два года назад Марк пришел в себя на больничной койке, произошло множество событий.

Ему удалось вернуть большую часть денег и контроль над компанией благодаря хитрой задумке с несколькими совместными предприятиями. Однако, мы решили продать бизнес и уехать – нам хотелось начать жизнь с чистого листа.

Теперь мы – счастливая семья.

Я мама двоих замечательных деток и готовлюсь стать ею в третий раз.

Марк – прекрасный отец.

Мы абсолютно, безоговорочно счастливы.

И я знаю, что впереди нас ждет такое же безоблачное и безбрежное будущее, как и расстилающийся сейчас передо мной морской горизонт.

КОНЕЦ

***

Дорогие читательницы!

Приглашаю вас в свою эмоциональную новинку о предательстве

"Развод в 55. Простить нельзя уйти"

Простить нельзя уйти - где героиня поставит запятую? Давайте узнаем вместе!

– Как ты мог? – горло раздирает от боли, когда я протягиваю мужу телефон с его фотографиями в объятиях молодой любовницы.

Он окидывает меня ледяным взглядом.

– Мог что? – презрительно поджимает губы. – Разве ты сейчас способна что-то понять? Успокоишься, тогда поговорим.

О каком спокойствии он говорит, если в день тридцатилетия свадьбы на порог нашего дома заявилась молоденькая девушка и заявила, что беременна от моего мужа?

Читать первую главу можно здесь...

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Конец