Объективное искушение

- К тебе можно подсесть?

Лёша поднял взгляд. Перед ним стоял высокий довольно атлетичный мужчина в сером пиджаке, чёрной жилетке и белой рубашке с пучком на голове и серебряной цепочкой на шее. Всё на нём, как с иголочки. Глаза спрятаны за тёмными очками (зачем их носить в помещении, Лёше было неведомо).

- Конечно! - сказал Лёша.

Незнакомец в тёмных очках кивнул и подсел к Лёше рядом. На его подносе был самый жирный бургер, который только есть в данном заведении, картошка, наггетсы и целых два шоколадных мороженных плюс один большой клубничный коктейль. Как мужик, жрущий столько фастфуда за один присест, сохраняет такую стройную фигуру - одному богу известно. А Лёша довольствовался салатом - бургеры для него были слишком жирной пищей. Отвернувшись от яств своего соседа, Лёша взглянул на стол своих одноклассников. Парни-девчонки все ели, болтали, смеялись - для них Лёша всегда был невидимым. Преимущество - хулиганы его не трогали. Недостаток - девушки его не замечали.

- Может тебе лучше с ними? - услышал Лёша голос.    

Это говорил незнакомец в тёмных очках. Он уже успел откусить приличный кусок от бургера. Лёша обратил внимание ещё на две детали. Во-первых, его кулон источал довольно приятный сладковатый аромат, которого Лёше хотелось вдохнуть побольше. И во-вторых, на цепочке висел странный амулет, похожий на букву “S”, только немного криво слепленную: извивающаяся змея, смахивающая больше на макаронину без глаз и рта, покрытая поперечными кольцами. Нет, не змея - червячок.

- Просто я вижу, что ты... - Незнакомец указал на ленточку “Выпускник 2025”, которую носил, как Лёша, так и его одноклассники.

- А, нет, я лучше здесь... - Лёша немного засмущался.

- Как знаешь, - пожал плечами Незнакомец, - не хочу тебе мешать.

Лёше нравился Незнакомец - этакий прикольный хипстер давно ушедших лет, но при это источающий приветливость. Лёша хотел бы представиться, но засмущался. Порылся в своём салате. Затем-таки решился:

- Меня зовут Алексей, - выпалил Лёша.

Незнакомец перевёл на него взгляд, приспустив очки. У него были ясные карие глаза.

- Рад знать. - ответил Незнакомец и повернулся к своему пиру.

Лёша почувствовал, как краска растекалась по его лицу. В самом деле, с чего это на него напал такой приступ дружелюбия: “Привет, я - Лёша! Хочешь дружить?” Лёша отвернулся к своему салату, который ему показался унылым и безвкусным, как и его жизнь. Вот закончил он школу - а дальше куда? В экономический институт, который за него выберут родители. Новая школа - такая же, как и старая. В армию его не взяли по состоянию здоровья (хотя у Лёши крылось подозрение, что это его отец приплатил кому надо), никаких особых талантов у Лёши не было. Особенно талантов непринуждённого общения, которым обладали все самые популярные ребята с его класса. Как говорил его отец, “Никто не обязан быть тебе другом, но никто и не знает, что ты - хороший друг.” Что это значит? Почему папаша всегда говорил загадками?

- Ну, кем ты станешь, Алексей? - вдруг прервал его мысли Незнакомец.

Лёша аж дёрнулся. Он повернулся к мужчине. Тот глядел на него поверх очков с явным интересом.

- Какая разница?

- Большая, Алексей, ты сейчас на распутье жизни и всё в твоих руках. Вот подумай, кем бы ты хотел стать?

- Юристом, наверное... финансистом...

- Нет-нет! - Незнакомец рассмеялся, - это желания твоих родителей...

- Ну вообще-то...

- Я же вижу, ты это говоришь неискренне, - Незнакомец снял очки, - давай, пофантазируй, кем бы ты хотел стать?

- Ну... может блоггером...

- Вот это ближе к теме... ещё давай, пофантазируй...

- Ну, это прозвучит глупо…

- Фантазии глупыми не бывают, говори смело...

- Может кем-то вроде “БэдКомедиана” ... Разбирать кино... Делать видеоролики.

- Ничего глупого я не вижу, ты хочешь развлекать людей, а это - благородное занятие...

- Может стану знаменитым…

- Станешь звездой... И у тебя будет куча поклонниц...

От последнего Лёша засмущался. Он пригляделся к лицу Незнакомца в поисках иронии - и не нашёл ничего.

- Ну, может быть...

- Да поклонницы у тебя точно будут! И от них не будет отбоя!

Лёша отмахнулся рукой.

- Поверь мне, я знаю женщин... Шикарных женщин, которые только и ищут такого, как ты...

Ну да, конечно... Такого, как Лёша - неловкого забитого задрота, который был отшит одноклассницей настолько сурово, что он давно поставил на любовных перспективах крест.    

- Серьёзно, я заведую каналом в ВК, специализирующемся на красивых женщинах. Всех до одной я фотографирую лично. Всех до одной я знаю лично...

С этими словами, Незнакомец достал телефон и показал его Лёше. На телефоне в ВК была открыта страничка общества “МАСТЕР КЛА$$”. Все посты сообщества, ровно как и фотография фона - сплошные девушки. Сексуальные девушки. Снятые в стиле пин-ап, как правило, на белом фоне. Иногда - на фоне розовой кирпичной стены. Все до одной - красавицы-супермодели, к которым Лёша и на пушечный выстрел бы не подошёл (уж эти его бы отшили сразу). Лёша смущённо взглянул на Незнакомца.

- Мастер это я, - Незнакомец протянул Лёше руку, - рад знакомству!

Рукопожатие у него было уверенное, но при этом осторожное.

- А вы меня не разводите?

- Да ни за что на свете, Алексей! - Мастер смотрел на Лёшу абсолютно серьёзно, - Я не из тех, кто издевается над славными ребятами вроде тебя!

- А это - точно ваше?

Мастер кивнул и указал на свой амулет.

- Видишь червячка?

Лёша кивнул. Мастер показал ему фото профиля группы - точно такой же серебристый червячок на весь экран.

- Также я могу добавить тебя в сообщество, я там - админ.

Лёша назвал своё полное имя ВКонтакте и за пять минут Мастер нашёл его профиль.

- Добавил!

Лёша проверил телефон. И действительно его добавили в группу “МАСТЕР КЛА$$”. Также он увидел последний пост в группе “Ищу помощника. Высокая зарплата. Много привилегий. Заинтересовавшимся - в личку”. Лёша перевёл взгляд на Мастера. Тот кивнул головой.

- Да, я серьёзно ищу ассистента.

- А что от меня будет требоваться?

- Да ничего особенного, свет держать, реквизит выносить, ну и, конечно, помогать девушкам в костюмерной.

Лёша сглотнул: перспектива увидеть таких роскошных женщин вживую его уже будоражила, но тот факт, что он их увидит в костюмерной, да ещё и будет взаимодействовать с ними...

- В к-костюмерной?

- Ну да, если присмотришься к фотографиям, увидишь, что девушки носят весьма сложные наряды. Некоторые из них быстро не наденешь... Ну, без посторонней помощи... Также надо будет помочь им некоторые наряды снять... Ну ещё плюс - намазывать им кожу, чтоб блестела, как надо...

Лёша почувствовал, как у него застучали зубы и участилось дыхание. Внезапно штаны стали для него слишком тесны. То, что обещал ему Мастер, Лёша всегда считал невозможным. Только не для него. Только не с такими красотками. Лёше хотелось даже переспросить, а правильно ли он услышал? Его мозг застрял в вечном режиме загрузки, как переполненный файлами телефон: вроде работает, но со страшнейшей задержкой, и чем чаще на него жмёшь - тем дольше задержка.

- Я вижу, для тебя это несколько неожиданно, да и вряд ли ты планировал трудоустройство сразу по окончании школы...

Внезапно Лёша испугался, что сейчас этот Господин его покинет. Что-то ему подсказывало, что если он не согласится на эту работу здесь и сейчас - то такой шанс будет упущен навсегда...

- Я согласен! - заорал Лёша так громко, что даже одноклассники прекратили свой галдёж и обернулись на него. Одна из девчонок хихикнула... Но всё это было не важно. Главное, что шанс навсегда упущен: в своём энтузиазме, Лёша спугнул Мастера, словно тупорылый рыбак, включивший тяжёлую музыку, прежде чем запускать удочку. Лёша силой заставил себя взглянуть Мастеру в глаза. Его карий взгляд, впрочем, выражал довольство.

- Отлично! - сказал Мастер, - Люблю твой энтузиазм!

- То есть, вы меня берёте?

- Беру! - Мастер вгрызся в наггетс - Сейчас доедим, а затем садись ко мне в машину и я довезу тебя до лофта.

***

В автомобиле (довольно просторном, современном, явно китайским с синеватой покраской) Лёше приходила в голову мысль, что возможно его похищают, однако осмотр ВК-сообщества питал надежду на лучшее. Лёша заметил, что на страничках не демонстрируются случайные модели: все и каждая девушка явно снимались многократно в разных костюмах и на разных фонах (в основном белый и кирпичный, но иногда и на фоне фотошопа леса или пустыни). Все они выглядели обворожительно, но каждая - по-своему. Всего их Лёша насчитал пять. Одна - явно азиатского происхождения с изящной фигурой и кожей, словно из молока. Остальные все были, возможно, европеоидными, но точно Лёша понять не мог... Да и, если честно - не хотел. Как тут думать о расовой принадлежности блондинки с длинными атлетичными ногами, словно из фэнтэзи-постеров Фразетты?   А как насчёт рыжей красавицы с такими полными аппетитными губами, причём без намёка на силикон - текстура губ нежнейшая, как лепестки розы. Не стоит забывать и смугленькую милашку с каштановыми волосами: губы у неё нормальные, грудь небольшая, талия тончайшая, но ниже - вот здесь настоящее чудо: Лёша всё выискивал её снимки со спины, ибо таких аппетитных ягодиц он за пределами порно-сайтов и сексуальных тиктоков никогда в жизни не видел. Но лучшая - брюнетка, со страстными тёмными глазами, украшенными богатой тушью, которая на белоснежном лице выглядела невероятно... Впрочем, как тут любоваться её глазами при наличии такой роскошной груди? Четвёртый, может быть - пятый размер, вполне возможно, что искусственная, но хирург этот - гений. Лёша с разочарованием заметил, что хоть брюнетка грудью щеголяет в кадре постоянно, её соски всегда оставались прикрытыми. Впрочем, не совсем: на одной фотке явно проглядывал кусочек из-под её ладони. На этом снимке она сидела на кресле фронтально к камере, шаловливо прикрывая свои обнажённые орудия руками... И всё же... кусочек... светло-розовый...

- Ну вот и приехали!

Лёша совсем увлёкся рассматриванием красавиц - и только теперь обратил внимание, куда его завёз Мастер. Это был явно рабочий центр Москвы. Либо “Улица 1905-ого”, либо “Бауманская”. Какая-то из станций, где много закрывшихся заводов. И они подъезжали к одному из них. В голове у Лёши роились самые разные мысли. Наиболее навязчивая била тревогу “Всё это слишком хорошо, чтобы быть правдой”... Лёша гнал её, поскольку он и так уже слишком далеко зашёл. К тому же, перед глазами проплывали девушки из самых разных фото: Азиатка на фоне лесной природы в жёлтом купальнике, Блондинка на качелях в костюме а-ля 1940-ые, раскачивающая своими невероятными ножками в воздухе, крупный план Рыжей с идеальными губами, словно приглашающими на поцелуй, редкий кадр Смугляшки в белоснежном купальнике, сидящей на скамейке спиной к камере так, что формы её ягодиц чётко просматривались (и Лёша, даже, догадывался, какие они на ощупь)... и, конечно же - Брюнетка в широкополой шляпе в полосатом купальнике, улыбающаяся прямо ему, как бы говоря “Я знаю, ты смотришь на грудь... так смотри... и любуйся...”. Все эти образы проплывали у него перед глазами. Сердце билось о грудную клетку, словно взбесившийся попугай.  

А когда он вышел из машины и выпрямился - масштаб его возбуждения стал по-настоящему очевиден: брюки почти мучительно его давили и, опустив глаза, Лёша понял, что за простую искривлённую ткань этот явно торчащий бугорок уже не сойдёт.

- Ай-да за мной! - скомандовал Мастер и двинулся вперёд.

Лёша поплёлся следом. Этот майский день был особенно жарким. Лёша оставил ленточку “Выпускника 2025” в машине (а то родители наверняка спрашивать будут, куда она делась) и шёл в своём пиджачке и рубашечке... Но казалось, будто на нём целая шуба.

Они шли к облезлой кирпичной стене некоей промышленной постройки Советского Образца.   Лёше не верилось, что столь прекрасных муз можно найти в столь жутковатом месте, однако его либидо твердило “Кто не рискует - тому не дают”. Мастер, между тем, передвигался весёлой походкой почти в припрыжку. Лёша попытался скопировать его веселье и непринуждённость, но волнение в нём было слишком сильное. Он увидел современный домофон у двери в жуткий... ангар... склад... барак? Так или иначе, а домофон Лёшу обнадёжил - быть может здешние работники даже слышали про “Вай-фай”. Мастер нажал кнопку. Послышался звонок. Затем усталый мужской голос: “Да?”

- Дима, открывай, это - Мастер, пришёл сюда с новым работником!

Голос по ту сторону домофона оживился: “Мастер? Конечно! Всё, что скажите! Тут у вас уже девушки наготове! Мы все вас ждём!”

Звуковой сигнал - и дверь открылась. Мастер повернулся, улыбнувшись Лёше:

- Я у них самый прибыльный клиент, меня каждое фотоателье Москвы знает.

- А это - фотоателье? - с сомнением спросил Лёша

- Естественно! - Мастер удивлённо поднял брови, - для меня и моих девушек только всё лучшее!

Лёше всё равно не верилось: в этом месте если что и снимать - так либо какую чернуху для НТВ, либо фильмы ужасов. Очень странное заведение.

Впрочем, внутри помещение оказалось совсем не таким, как снаружи: всё ухоженное и чистое. При этом стены стильно раскрашены всеми цветами радуги. С потолков свисали сталактиты дизайнерских ламп, придающих помещению тёплое, почти домашнее освещение. У одной из стен - гардероб с парочкой весьма скромных женских курточек. “Тут у вас уже девушки наготове” - вспомнил Лёша. Неужели он увидит этих нимф вживую? Неужели всё правда?

В дальнем углу прихожей была стойка с кассой в стильном деревянном оформлении под нечто среднее между Ирландским пабом и Японским суши-баром. Мужчина за стойкой выбежал встречать Мастера, чуть ли не кланяясь ему в ноги.

- О, как мы вас ждали! Мы всегда вам рады! - воспевал он, пока Мастер вытаскивал из кармана белый конверт, явно предназначавшийся хозяину ателье, - О, спасибо-спасибо... А вы не представите меня молодому человеку?

- Конечно, Дима! - Мастер повернулся к Лёше, - Алексей, это - Дима, заведующий ателье... Возможно вы ещё будете встречаться.

- Непременно! - вставил Дима, энергично пожимая Лёше руку, - вы не представляете, какой Мастер замечательный человек! Лучший в бизнесе!

- Хорош, Дима, - усмехнулся Мастер, - прибавки всё равно не получишь!

Лёша преисполнился уверенности - его начальника все уважают. Впрочем, радость Димы казалась немного нелепой - у него был восторг ребёнка, попавшего в “Диснейленд”... или наркомана, в предвкушении новой дозы... Нет, прекрати со своими мрачными мыслями, просто тебе всё не верится в собственное счастье... настолько, что ты даже не предупредил родителей.

Эта мысль резко ударила в голову Лёши - почему он не предупредил Папу с Мамой, куда уехал и с кем? Вместо этого он всю дорогу фантазировал о супер-моделях. Наверное, потому что чувствовал за собой вину, что его главный позыв был именно сексуальным, но разве можно его за это винить?

- Алексей! - позвал его Мастер, - иди вперёд и налево! Там как раз встретишь девушек! Узнай, не нужно ли им чего!

Лёша, как по команде двинулся по коридору. Там было два прохода - направо и налево. Лёша повернулся к двери налево и остановился. Он слышал из-за двери воркующие женские голоса. До его ноздрей доходил запах лаванды. Лёша приспустил пиджак, надеясь, что тот скроет его торчащий пульсирующий энтузиазм. Дрожащей рукой Лёша открыл дверь - и его лицо залил яркий свет.

Аромат лаванды хлынул в лицо. Свет исходил от лампочек, украшавших гримёрные зеркала. Комната была довольно просторной, отделанной кирпичом, покрашенным в розовый цвет. К дальней стене была приставлена перекатывающаяся вешалка с огромным набором женских костюмов: платья, купальники, чулки, юбочки, блузки, корсеты, джинсы, спортивные комбинезоны и даже кольчуга с женской грудной бронёй.

Но вовсе не одежда приковала взгляд Лёши, а пять фигур. Пять женских фигур. Пять идеальных женских фигур. Каждую из них он только что видел на фото по пути сюда. Вживую они ещё прекрасней, чем он ожидал. Все они носили бикини разных цветов. Все они обернулись на Лёшу. Воцарилось молчание. Лёша чувствовал на себе взгляды нимф - и под ним начала трястись земля, хотя никто этой тряски кроме него не ощущал. Мозг лихорадочно подсказывал команду Мастера. И Лёша выпалил:

- Э-э-э... Я от Мастера... Я - его новый ассистент... не нужна ли вам помощь?

Внезапно Смуглянка с идеальными ягодицами расхохоталась звонким смехом. Остальные девушки приветливо улыбнулись, кроме Азиатки, в глазах которой читалось некая подозрительность.

- Он - ассистент Мастера, а спрашивает, что нужно нам! - не угоманивалась Смуглянка.

- Не смущай паренька, Алиса, - произнесла Рыжая своими идеальными губами, - не видишь, что ли, это - его первый день?

- Ой, Любонька, - ответила Рыжей Алиса, - ещё скажи, что это его первый раз!

Услышав последние четыре слова - “Это его первый раз” - Лёша встал, как вкопанный. Неужели всё правда? Неужели всё будет именно так, как обещал ему Мастер?

- Алиса, типун тебе на язык! - произнесла Брюнетка с идеальным бюстом, скрытым под светло-розовым топом - Не смущай мальчика!

- Извини, Вера. - Алиса явно была поставлена на место, что не помешало ей кокетливо вильнуть задом Лёше.

“Вера... значит эту самую роскошную зовут Вера” - Лёша думал про себя, пока объект его мыслей поворачивался к нему. Он это видел, как в замедленной сьёмке: Белый свет сзади подчёркивал контур её головы, мягкий боковой свет комнаты ласкал её белоснежную кожу, а тени подчёркивали формы. Во взгляде Веры читалась сила - она явно пользовалась у девушек авторитетом. Сглотнув, Лёша подошёл к ней ближе.

- Я... - начал Лёша, - я хотел бы вам помочь...

- Не сомневаюсь. - бросила Азиатка, - только руки не распускай, “помощничек”, а то я по твоим штанам уже вижу, чего ты хочешь!

- Микка, не обижай его, - вступилась Вера, - он и так смущён...

Лёша подошёл к Вере поближе. Она была на полголовы выше его. Её грудь чуть ниже его уровня глаз. Внезапно сзади раздался голос Мастера:

- Нет, Вера! Розовый не годится! Снимай его к чёрту - и надевай чёрный!

Лёша внезапно заметил, как взгляд Веры изменился.   Вместо силы и авторитета в её глазах возникла абсолютная почти жалкая покорность. Вера послушно и абсолютно беззастенчиво сняла розовый бюстгальтер прямо на глазах Лёши.

Он никогда ещё не видел женской груди вживую. Только на экране. Без объёма, без аромата и с текстурой, ограниченной возможностями плёнки либо матрицы камеры. Но теперь она открылась перед ним. Несомненно, пятый размер, идеально выстроенная, словно из мрамора, явно мягкая на ощупь. Сквозь белоснежную кожу чуть просвечивали вены, но парадоксально они добавляли эротизма - она живая. Она дышит. И соски... о боже, соски! Всю дорогу в машине Лёша их высматривал на фото и никак не мог увидеть - теперь они предстали перед ним во всей своей красе: большие, под стать груди, светло-розовые и стоячие торчком.   Лёша заметил, как чёрные кружки формировались вокруг груди Веры... чёрные кружки формировались всюду, куда бы он ни бросал взгляд - эти кружки внутри его глаз. Все звуки приглушились. Пол под ногами исчез. Исчез также свет. Исчезли и все звуки. Лёша вертелся в темноте, словно перекати-поле.

***

Перед его глазами белый потолок. Каким-то образом он оказался в лежачем положении. Под ним - чёрный диван из искусственной кожи.

- Ты как, живой? - услышал он голос Мастера. Тот уже настраивал штатив, но при этом озабоченно смотрел на Лёшу.

Последний тут же понял, что с ним случилось: он увидел грудь Веры - и упал в обморок. Всё его тело заледенело от стыда: Мастер протянул ему руку помощи, устроил на эту работу, и вот так он себя показал в деле. Мозг начал тут же составлять извинения самой разной степени раскаяния, но Мастер, словно услышав его мысли, поднял руку:

- Не стоит извинений, Алексей, - сказал он, - ты - человек, и ничто человеческое тебе не чуждо, я всё понимаю.

- Да? - Лёша неловко улыбнулся.

- Поверь мне, я с ними работаю уже не один год, - подмигнул Мастер, - и до сих пор они меня влекут... Уж представляю, как на тебя всё это навалилось...

- Но я буду стараться! - вдруг начал оправдываться Лёша, как будто его увольняют, - я о такой работе всю жизнь мечтал!

- Не бойся, - спокойно продолжил Мастер, - сказать честно, я рад, что тебе они понравились.

Лицо Лёши залилось краской.

- Серьёзно, я рад, - добавил Мастер, - это значит ты будешь трудиться на этой работе не покладая рук, и я это приветствую...

- Ну, э-э-э...

- Вот мой тебе совет, не принимай всё близко к сердцу, считай, что это – игра.

- Игра?

- Именно, главное - наслаждайся моментом и не думай ни о чём.

Лёша улыбнулся. Ему нравился этот совет. Ему нравился Мастер. Ему нравились эти девушки - даже ехидная Алиса и циничная Микка. Он ощутил сильнейшее желание сдвинуть горы ради такого рая.

- Что я мог бы сейчас сделать?

- Вон видишь вот этот белый задник?

Лёша повернулся за пальцем Мастера. Дальняя часть кирпичной комнаты представляла из себя отполированную белую стену, полукругом переходящую в пол, потолок и другие стены. Словно сама реальность меняла здесь свою форму, и вся вселенная сходилась в этой точке. Да и откуда Лёше знать - может так оно и было.

- Вижу.

- Поставь вот эти прожектора туда, три спереди и один сзади, осторожней с софтбоксом, он должен стоять спереди, а я пока позову девушек.

Лёша принялся за работу. Прожектора были довольно тяжёлыми. Особенно трудно было с софтбоксом - этот гигантский набалдашник пирамидальной формы вечно норовил перекосить прожектор мордой вниз. Камера уже стояла на позиции - гладкий чёрный прямоугольник с полукруглыми углами из центра которого торчал довольно длинный серебристый объектив. Из любопытства Лёша присмотрелся к фотоаппарату в поисках логотипа - и не нашёл его. Наверно, вещь настолько фирменная, что логотип тут не нужен. Используя камеру, как ориентир, Лёша установил два прожектора (один - софтбокс и один простой) чуть сзади камеры по бокам. Третий прожектор он поставил немного в сторонке, выбрав диодный, потому что его было легче всех переставлять.

И вот, в комнату вошёл Мастер, а с ним - девушки. Последние носили бикини, как и в тот раз, когда Лёша их встретил (за исключением Веры, на которой был чёрный цельный купальник). Лёша, улыбнувшись, предоставил Мастеру студию - “Та-да!”

- Нет-нет, Алексей! - Мастер покачал головой, - Я же на длиннофокусный снимаю, придвинь фронтальные прожектора, а то они-ж не дотянут, да, и вместо диодного поставь на контровой ламповый - он светит ярче!

Алиса хихикнула, но Вера строгим взглядом её заткнула. Лёша почти в панике побежал всё менять, как сказал Мастер, чуть не обвалив софтбокс (предательски стремящийся стукнуться мордой об пол) и меняя местами боковой прожектор и задний, потянув в процессе большой палец правой руки и чуть не спутав провода.

- Ну вот, другое дело! - обрадовался Мастер - Я знал, что на тебя можно положиться.  

- Что теперь?

- Вот, видите, как рвётся в бой! - довольный Мастер указал девушкам на Лёшу, - Встань за контровым и меняй его, как я скажу, а я буду следить за рисующим и заполняющем...

- Контровым?

- Ну, который ты сзади установил.

- А, точно!

Сама съёмка прошла довольно гладко. Лёша поворачивал прожектор по команде Мастера. Тот ставил девушек в самые разные позы и, не стесняясь в выражениях, говорил, что ему нужно (сиськи колесом - жопу чуть назад). По началу Лёша любовался процессом с огромной радостью, словно получил пропуск закулисы “Плэйбоя”. Практически все девушки снимались спиной к нему. Но вот наконец настала очередь Алисы. Лёша любовался её ягодицами, когда была снята первая десятка кадров. Затем она повернулась задом к камере и передом к нему. И Лёша увидел её лицо. От шутливой шаловливой кокетки не оставалось и следа - это был стеклянный взгляд, от которого все эротические желания начинали пропадать. Алиса напоминала в тот момент заключённую каторжницу, отрабатывающую некую повинность, и Лёша не мог понять, что же ей в этой работе могло не нравиться. Внезапно их глаза встретились - и Лёша ей улыбнулся, пытаясь хоть как-то поднять ей настроение. Алиса улыбнулась ему, и на мгновение её глаза немного ожили. Мастер продолжал давать команды, Алиса продолжала их исполнять, но уже с повышенным настроением.

Лёша перевёл взгляд на остальных девушек, но из-за слепящих фронтовых прожекторов видел лишь их силуэты. И несмотря на это, ему казалось, что они все до одной глядели на него. Изучали его. Их интерес восстановил его либидо. Его мысли были о Вере: “Если эта богиня в данный момент любуется моей работой - то я буду на Седьмом Небе от счастья.”

Он этого не знал, но Вера и вправду за ним пристально следила. На её устах была улыбка, а в глазах - умиление. Она видела, как он поднял настроение Алисы - а это дорогого стоило. Лёша не знал, что являлся, по сути, главным объектом внимания девушек, потому что его наличие казалось для всех - даже циничной Микки - единственным лучиком тёплого света в этом тёмном холодном аду.

***

По окончании съёмки в бикини, Мастер послал девушек переодеться для следующего сета.

- А мне что делать? - спросил Лёша.

- Как и договаривались, - ответил Мастер, - ты поможешь им с переодеваниями, пока я перестраиваю аппаратуру.

- А вы уверены, что это - хорошая идея? - Лёша занервничал, - а то я в тот раз...

- Скажу откровенно, - Мастер положил руку ему на плечо, - ты девушкам нравишься, и ты в костюмерной справишься куда лучше, чем с приборами.

- Э-э-э.. правда?

- Конечно, они тебе доверяют! - Мастер развернул Лёшу к двери и толкнул на выход, - воспользуйся этим!

- А если я опять?

- Притворись, что это игра и наслаждайся процессом!

Лёша вышел в коридор. Дверь за ним закрылась. Дверь перед ним была полузакрыта. Лёша подошёл к ней поближе. Ему пришла идея сначала их подслушать, но он вспомнил слова Мастера - “Они тебе доверяют”. Несомненно, подслушав их разговоры он точно предаст их доверие. Так что, совершенно не таясь, Лёша откашлялся, объявив о своём присутствии, постучал легонько в дверь.

- Да-да? - ответили ему женские голоса.

Лёша открыл дверь.

В этот раз он зашёл в раздевалку уверенней “Притворись, что это игра и наслаждайся процессом”. Девушки были абсолютно спокойны, но при этом Лёшу не игнорировали. Микка смотрела на него с недоверием. Лёша набрался смелости и подошёл к ней:

- Тебя зовут Микка, да?

- Ну да...

- Тебе помочь с чем-нибудь?

- Не надо. - холодно отрезала Микка

- А мне помощь нужна! - сказал голос за спиной Лёши.

Он развернулся и увидел Блондинку с шикарными ногами, которая только-только докрасила ногти.

- Будь добр, подуй на мои ноготки, - сказала она, - а то я сама не дотягиваюсь.

Лёша подошёл к ней. Вблизи её ноги были просто само совершенство: гладкая смуглая кожа, мышцы чёткой формы (не слишком большие, но достаточно заметные), потрясающая форма коленей и голеней, а уж бёдра... как же Лёше хотелось к ним прикоснуться. Но вместо этого он послушно подул на ногти Блондинки

- Спасибо! - сказала та, - Кстати, я – Света.

- А я...

- Алексей, мы слышали.

- Ой, точно... Просто извините, это мой первый раз на такой работе...

Света улыбнулась и уселась, перекрестив ноги на ногу.

-  Главное, чтобы работа была не в тягость...

Лёша обнаружил, что общаться со Светой было весьма легко. Быть может, он и справится...

- Алексей! - позвал его голос Веры, - ты не мог бы мне помочь?

Опять началось волнение. Стоит ли говорить, что из пятерых красавиц Вера ему нравилась больше всех? Лёша повернулся к ней.

Вера стояла в одних туфлях, чулках, трусах и не застёгнутом корсете. Её идеальная грудь была абсолютно обнажена. “Наслаждайся процессом” - говорил Мастер. И Лёша решил именно так побороть своё волнение - наслаждаться. В конце концов, она его не стесняется. Она ему доверяет. И судя по всему, он - в числе редкого количества избранных, которым довелось видеть её абсолютно топлесс. Он подошёл к ней ближе.

- Чем могу помочь? - услышал он себя

- Слушай, Алекс... можно буду звать тебя Алексом? - Вера смущённо смотрела на Лёшу, - у меня из-за груди не видно застёжек на корсете, ты не мог бы мне его застегнуть?

Лёша опустил взгляд. На корсете было всего 15 застёжек. Из них застёгнуты были только самые нижние 10. Остальные пять предстояло застегнуть ему, ведь грудь закрывает бедняжке обзор - и крючки приходится крепить на ощупь.

Лёша покорно опустился на корточки и застегнул один из крючков. Это было легко, механизм вполне примитивен. Осталось три. Лёша чуть приподнялся, чтобы застегнуть второй крючок, обратив внимание, как близко его костяшки пальцев были к низу её груди. И не только костяшки - пытаясь чётко провести крючок в петлю, Лёша оказался своим лбом очень близко к груди. Он чувствовал, как от неё исходит жар, его нос заполонил её парфюм, у которого не было запаха, но чесались ноздри и, что удивительно, возрастало желание. Страстное желание коснуться груди. Предпочтительно губами... но вместо этого Лёша переключился на следующую застёжку. Она была ещё ближе к груди. Лёша чувствовал, как его сердце билось о грудную клетку... А бьётся ли её сердце сейчас точно также? Это можно узнать наверняка, если приложить ухо к... Вместо этого он нашёл кончиком крючка петельку.

- Молодец! - произнесла Богиня сверху, - Остался последний.

Последний крючок был самый хитрый. Лёша рисковал защипнуть им кожу Афродиты. Пришлось взять его не в большой и указательный, а в большой и средний, используя указательные для разглаживания кожи. Он был вынужден коснуться груди пальцами снизу, чтобы чуть приподнять её и уберечь нежнейшую белоснежную кожу от защемлений. Эффект оно имело трёхкратный. Во-первых, Лёша впервые ощутил мягкость и нежность текстуры кожи своего объекта вожделения. Во-вторых, Вера хихикнула от щекотки, её тело чуть дёрнулось, напомнив Лёше о своей чувствительности. В-третьих, её грудь поддалась вперёд уже практически касаясь Лёшиного лба - и он чувствовал, что если приставит к ней своё лицо, то уже не сможет остановиться. Тогда Лёша сделал “ход конём” - выпрямился, чтобы грудь была подальше от него. Это был дурацкий манёвр, ведь теперь его лицо возвышалось над её грудью, а пальцы щупали крючки и петли наугад. Весь его обзор перекрыли полные белоснежные округлости с большими торчащими сосками. Лёша чувствовал, как по его лбу стекает капелька пота и собирается на кончике его носа. Но вытереть её он не мог: руки заняты, а в досягаемости его носа лишь белоснежная кожа Богини. Он лишь видел, как капля набухла на кончике его носа и, под гнётом гравитации, сорвалась с него, ударившись прямо о её правый сосок. Он видел, как его капелька пота разделилась на две капельки, огибая сосок справа и слева. Он видел, как сосок набухал. Совершенно обнажённый, совершенно уязвимый, полностью доверенный ему...

Доверенный...

Она ему доверяла. Это осознание позволило Лёше увидеть ситуацию с другого ракурса: самая прекрасная женщина на свете в тот момент в ту секунду ему доверяла. Он вспомнил её авторитет, вспомнил и её покорность, когда она впервые обнажила перед ним свою грудь. Вера. Не Афродита, не Богиня и не Нимфа - чья-то дочь по имени Вера, судьба которой, по воле Богов, оказалась в руках Лёши: крючок в правой и петелька в левой, пока его пальцы разглаживали ей кожу. Подняв глаза с её груди, Лёша встретил её взгляд. Добрый, внимательный и уязвимый взгляд, полный абсолютного доверия. В этот момент крючок точно вошёл в петельку - “Та-да”.

В глазах Веры вспыхнула радость. Её уста разошлись в улыбке. Лёша вдруг услышал аплодисменты со всех сторон и только сейчас понял, что пока он трудился все девушки замолчали. Они все понимали, что здесь происходит нечто большее, чем помощь с костюмом. И они все одобрили результат. Лёша огляделся. Алиса откровенно ликовала, Люба немного всплакнула, Света умилительно улыбалась, а Микка смотрела со скромным одобрением. Лёша в этот момент был в самом настоящем раю...

- Что за шум-гам-тарарам? - послышался голос Мастера.

Внезапно вся радость с глаз девушек исчезла и её сменила покорность. В костюмерную вошёл Мастер.

- Лёша просто отлично справился с моим корсетом, - сказала Вера, - вот, взгляни!

Мастер коротко осмотрел, одобрительно кивнул.

- Ну, молодец, - бросил он Лёше, а затем обратился к остальным, - Давайте выходите!

Дальнейшая фотосессия прошла достаточно живо. Лёша стоял, как и раньше - на контровом. Но теперь каждый раз, когда не нужно было смотреть в камеру, девушки смотрели ему в глаза. Лёша им приветливо улыбался, и они также улыбались ему в ответ. Даже Микка смотрела на него с добротой. Алиса, однако, зашла ещё дальше: когда Мастер прервался, чтобы сменить картридж, она сексуально-шаловливо улыбнулась Лёше и приспустила свои трусики, обнажив идеальные ягодицы. Лёша, засмотревшись на них, споткнулся и тут же упал, прихватив с собой диодник. Мастер тревожно выпрямился, но Лёша принял весь удар на себя, спасая аппаратуру.

- Извините... - сказал он.

- Перерыв два часа! - объявил Мастер, - Я как раз проголодался!

***

Пировал Мастер один на один с Лёшей. Девушки остались в студии. На подносе Мастера было сразу несколько бургеров, большая картошка фри, целое ведро куриных крылышек и пару мороженных. У Лёши пропадал аппетит от одного лишь взгляда на всю эту отраву. Опять-таки, как у Мастера получалось выглядеть так стройно и без единого прыща - загадка. Лёше также не хотелось оставлять девушек одних.    

- Им надо следить за фигурами - бросил Мастер - для них я полностью арендовал всю студию...

- В смысле всю?

- Ты заметил, что переодеваются они в одной комнате, а фотографируются в другой? Обычно так не делается, ведь разные комнаты занимаются разными людьми. Но я скупаю всю студию целиком, плюс приплачиваю сверху. Потому меня директор так любит.

- Ага, Дима был точно вам рад.

- Он вот-вот закроется. Нынче инстасамки строят студии у себя дома. Всё меньше и меньше арендуют. Цены растут - и всё меньше людей ими пользуются... короче, я единственный, кто вообще поддерживает его жалкую помойку.

- А, по-моему, там очень даже ничего...

- Ой не надо, я же помню твою реакцию. Ты думал, тебя там распатронят на органы.

Лёша совсем забыл свои страхи. Теперь уже они казались ему такими нелепыми. Вся эта работа шла лучше, чем он ожидал. Особенно ему нравились девушки...

- Интересно, как они там одни?

- Никуда не денутся, - отмахнулся Мастер - главное, ты сам ешь - это полезно...

Мастер протянул Лёше одну из картошек фри. Исключительно из вежливости Лёша взял её в рот и медленно начал жевать.

- Вообще, бабам надо знать своё место, - продолжил Мастер, - они все как дети: всё за них надо решать, а уж давать им думать своими мозгами - это вообще страшнейшая ошибка...

- Но мы ведь в двадцать первом веке живём

- Это всё - американская пропаганда! - продолжал Мастер, - бабы по определению тупее мужчин, ну там за исключением лесбиянок-аутисток, а так, у них развитие останавливается в 15 лет! За ними нужен глаз-да-глаз...

- Но вы же своих в студии оставили...

- Это потому, что я их давно сломал. Не смотри на меня так, баб надо ломать. Иначе они тебя растопчут!

Лёша вспоминал обречённый взгляд Алисы и абсолютно покорный взгляд Веры - неужели они слушаются его именно потому что он их “сломал”?

- Но они же - люди! - вступился Лёша, - у них есть права...

- Ага, я знаю, почему ты так говоришь, ты их хочешь...

Лёша заёрзал на месте.

- Хочешь-хочешь, и думаешь, что получишь, если будешь “хорошим парнем”, потому что ты проецируешь. Ты хочешь, чтоб бабы были тебе, как мамки, и думаешь, что они хотят заботливых благочестивых мальчиков, вроде тебя...

Лёша вспомнил, как одевал корсет на Веру. Неужели он себя сдерживал просто чтобы быть “хорошим парнем”? Неужели это он просто втирался к ним в доверие, чтобы рано или поздно “сломать”? Нет, это - не так. Может, часть его личности и надеялась на некую благодарность, но главным его мотиватором было доверие с её стороны - он был в этом уверен... или нет? Сейчас, сидя рядом с Мастером, прокручивая события в голове, Лёша всё пытался найти изъян. Может, даже, самообман.

- Я понимаю, ты хочешь быть добропорядочным человеком, и это похвально. Но истина в том, что бабы не любят добропорядочных. Они любят как раз плохих мальчиков, потому что именно плохие мальчики их и ломают.

Лёше трудно было не согласиться с этим утверждением. Сколько раз он слышал истории о девушках, выбравших себе в мужья откровенных скотов, а потом горько об этом сожалевших, обманывая себя, что “его можно исправить”, скрывая синяки под тёмными очками. Но также всплыл у него совет отца. Ещё давным-давно, когда Лёше было 13, отец сказал ему такую вещь: “Грести всех под одну гребёнку - это дешёвая манипуляция, Лёш, запомни, у людей строение мозгов также индивидуально, как и строение отпечатков пальцев. Да будь у нас прозрачные черепа, мы бы различали людей по мозгам, а не лицам... и это был бы лучший мир, наверное.”  Так кто прав? Мастер, говорящий, что все женщины одинаковы, или отец, утверждающий, что одинаковых людей попросту не существует?

Задумавшись над этим, Лёша заметил странное и довольно пугающее явление: на еду Мастера вдруг стал иначе ложиться свет. Причина - включение уличных ламп. За окном уже стемнело. А значит, уже девять часов. Лёша провёл в компании Мастера - как минимум - семь часов! А Папа с Мамой за него уже не начали волноваться? Он же так и не сказал им, где пропадал! По идее, он должен был сразу после того обеда, на котором встретил Мастера, ехать домой...

Лёша сразу вытащил телефон.

- Ты кому звонишь?

- Не звоню. Просто хочу написать Маме, где я, а то она волнуется...

- Не надо, Алексей!

- Почему?

- Потому что у нас ещё работа не завершена!

- Да что такого?

- Ну сообщишь ты им, а что будет дальше? Я же не беру тебя на работу обычным образом, ну там, с бюрократией, паспортом, пробивкой диплома и прочей фигнёй - у меня всё по-современному. Они не поймут. Наверняка подумают худшее, вызовут полицию, и сорвут мне всё дело! Конечно, выяснится, что это всё - недоразумения, они же не могут ничего поделать с тем, что мыслят старомодно, но это - уже вопрос десятый. Главное, весь сегодняшний труд уйдёт на смарку. А это - деньги! Я такого не потерплю.

- Что вы хотите сказать?

- Короче, если ты сию секунду позвонишь родителям, то я это расцениваю, как саботаж. И мы с тобой распрощаемся прямо здесь и сейчас!

- Но вы, ведь, были рады моей работой!

- Ещё как, ты - хороший сотрудник. Но все твои позитивные качества этот саботаж перекроет окончательно и бесповоротно. И ты больше не увидишь ни меня, ни Микку, ни Свету, ни Алису, ни Любу, ни Веру... Никого из нас ты не увидишь. И я тебя из сообщества выкину. Будешь и дальше жить, как жил.  

Лёша чувствовал, как к нему подступала паника. Всё стало пульсировать - и стол, за которым он сидел, и лицо Мастера, и его серебряная цепочка-червяк. Он вдруг вспомнил, как ему было хорошо, когда девушки зааплодировали вокруг него. Какие надежды эти красавицы в него вселяли. Неужели он больше никогда их не увидит, разве что на фото в интернете, как и миллионы таких же неудачников, как он? С другой стороны, а как же Мама с Папой? Не натворят ли они делов, волнуясь за него? Как он им объяснит, где был, когда вернётся? Лёша беспомощно смотрел на Мастера, не в силах выдавить из себя ни слова. Мастер смягчился:

- Слушай, я понимаю твою заботу... Давай поступим так: я с тобой заканчиваю через пару часов, а потом быстро везу домой по твоему адресу, записав 90 тысяч рублей тебе на карту... или если карты нет - дам наличными! Все налоги уплочены. Покажешь родителям деньги - и они тебе всё простят, гарантирую.

Это был выход. Этот выход вполне устраивал Лёшу. Он энергично кивнул Мастеру.

- Вот и отлично, - урезонил Мастер и протянул Лёше нераскрытый бургер, - а теперь ешь, тебе ещё понадобятся силы.

Лёша не стал упираться, он взял бургер, развернул его и сразу же откусил кусок. Бургер был вкусный.

***

Когда Мастер подвозил Лёшу к студии в первый раз - последний был увлечён фото в телефоне. А когда Мастер подвёз Лёшу до кафе, тот был в эйфории. В обоих случаях Лёша не присматривался к окружению и думал, что находится где-то в центре. Но теперь, под покровом ночи, Лёша к улицам пригляделся и понял - эта студия не в центре Москвы. Это - некое Подмосковье, причём очень даже глухое. Мимо проезжали леса, частные дома и новостройки. Лёша не понимал, как это в первый раз он думал, что это - Москва? Неужели его действительно настолько заворожила мечта о совместной жизни с супермоделями? Так или иначе, а с заходом солнца, Лёша стал не на шутку нервничать. Он также краем глаза заметил, что серебристый червячок светится в темноте. Но не зелёным, как обычный фосфор, а фиолетовым, словно под специальными лампами. Что этот червячок может значить? Лёша не имел ни малейшего понятия. Главное, что его утешало, это то, что пока всё шло именно так, как Мастер ему обещал. И если так будет и дальше, что Лёшу ждёт настоящий рай: работа в шоу-бизнесе, тесный контакт с настоящими красавицами. При воспоминаниях о Микке, Свете, Любе, Алисе и особенно Вере, дух у Лёши вновь поднялся (и не только дух).

Дима встретил их с энтузиазмом, как раньше. В этот раз Лёша присмотрелся к курткам на вешалках. Эти самые куртки, вроде бы женские, но какие-то не такие. Как-то они не подходили тем пятерым девушкам, ожидающим его в костюмерной. Возможно, это просто - уличная одежда... Но всё же, что-то с этими куртками было не так. Какие-то они были слишком... дешёвые. И парочка из них явно бы не налезла ни на одну из пяти девушек. Впрочем, откуда ему знать? Он же - не спец. Может за пределами студии девушки выглядят иначе.

Лёша пошёл к ним в костюмерную спросить, не нужно ли чего. Голоса в костюмерной в этот раз практически не слышны: девушки переговаривались шёпотом. Лёша напряг слух, но ничего так и не смог различить. Вежливо постучавшись, он открыл дверь.

Девушки его встретили дружно и весело. От их вида, у Лёши сразу все сомнения отпали: он рад их видеть, а они все рады ему.

- Могу ли я вам помочь?

В ответ они почти хором сказали: “Да, да, побудь здесь”.

Света подошла к Лёше, закрыла за ним дверь и чуть-ли не прижалась к нему:

- Алекс, дорогой, то как ты помог мне с ногтями - это просто чудо! - ворковала она, - А уж с Верой ты вообще молодец!

Вера подошла к Лёше с откровенной радостью на лице.  

- Алекс, - сказала Вера, - теперь нам всем понадобится твоя помощь.

Вперёд вышла Алиса с двумя корзиночкой, полной чёрных баллончиков.

- Что это? - спросил Лёша.

- Это - специальные масла, любимый! - восторженно произнесла Алиса, - и ты нас должен ими натереть для особой фотосессии, чтобы кожа блестела!

Лёша не ослышался? Она и вправду назвала его “любимым”? И неужели он вправду будет натирать их нежные мягкие прекрасные...?

- После того, как ты мне помог с корсетом, я никому не доверю эту процедуру, кроме тебя. - проворковала Вера, - Ты это заслужил.

- Но есть одна проблема, - сказала Люба, прислонив указательный палец к своей идеальной верхней губе, - ты этим маслом точно загваздаешь свой парадный костюм.

Лёша только сейчас сообразил, что до сих пор носил свой костюмчик выпускника 2025-го года. Пиджачок, штанишки, рубашку. На этом костюме, наверное, уже дырки образовались.

- Но что теперь делать?

- Тебе придётся его снять! - радостно воскликнула Алиса, - И мне лично не терпится посмотреть, что ты от нас скрываешь!

- Алиса, не наглей! - сказала Люба, затем смущённо добавила, - Но она права, надо бы тебе раздеться.

- Но я вообще-то не... - начал Лёша, но его перебила Микка.

- Ну да, посмотреть на нас голыми ему в радость, а вот раздеться самому! - воскликнула она.

- Микка, прекрати, видишь же, что он смущается, - сказала Вера, затем перевела взгляд на Лёшу, - а зря.

Её одобрения было достаточно. К тому же Микка права, так что Лёша с вызовом оглядел всех присутствующих дам, затем расстегнул пиджачок.

- Во, это - другое дело! - воскликнула Алиса с неподдельным восторгом - Жги, Алекс! Покажи нам, чего стоишь!  

Пиджак был снят. Была снята и рубашка, под которой не было майки. Остались штаны. Остатки скромности велели Лёше остановиться, но он всё равно их снял. Какая разница - тут нечего стесняться. Теперь на нём были лишь носки и боксёрские трусы. Лёша испытующе взглянул на девушек. В их глазах не было никакой усмешки и никакого презрения. Более того, Микка, вновь убедившись в своей неправоте, глядела на Лёшу серьёзно. Но было в её взгляде что-то ещё. Что-то, чего Лёша никогда не встречал в глазах женщин. По сути, оно было во взгляде всех и каждой. Это был томный взгляд, который Лёша видел постоянно в кино и порновидео, но никогда не в реальности - и уж точно - не в отношении себя. Эти взгляды вызывали в нём желание, которое боксёрские трусы скрыть не могли. Девушки окружили его, Алиса выдала ему баллончик.

- Начни с меня, дорогой, - сказала она, - будь понежнее и ничего не пропусти.

Лёша начал мазать ей спину.

- Ой, какой нежный! - проворковала Алиса.

Справа к Лёше подошла Люба, а слева - Вера. Через плечо Алисы Лёша видел Микку. Она включила на телефоне расслабляющую музыку и начала двигаться в такт ей. Алиса подняла руки, и Лёша натёр ей подмышки.

- Ой, господи, девочки, он просто чудо! - пролепетала она, - Такой нежный, вы даже не представляете!

- Я уже представляю! - прошептала Люба в правое ухо Лёши. Она едва касалась своими пышными устами его ушной раковины.

Лёша почувствовал, как ему массируют спину.

- Это Света, - подсказала ему в ухо Люба, - она мастер эротического массажа.

Дыхание Лёши участилось. Ему уже удалось побороть искушение с корсетом, но это было нечто совершенно иное. Здесь девушки не давали ему пути к отступлению.

- Тебе нравится эротический массаж? - шептала Люба, едва касаясь нежнейшими устами уха Лёши, - Она его делает только тем, кого хочет...

За плечом Алисы Микка начала ласкать свой живот, любуясь зрелищем. Лёша заметил, как её пальцы вошли ей под трусики. Опустив глаза, Лёша увидел идеальные ягодицы Алисы в миллиметре от кончика пульсирующей палатки его боксёрских трусов.

- Она хочет тебя, и её легко понять, - продолжала Люба, нагревая своим дыханием Лёшино ухо, - ведь я тоже тебя хочу...

Лёша вдруг почувствовал прикосновение чего-то мягкого гладкого нежного и тёплого к своему левому плечу. Он обернулся - это была грудь Веры. Вера безцеремонно вдруг взяла левую руку Лёши.

- Намажь меня. - сказала она и прижала его руку к своей груди.

Рука Лёши скользила с лёгкостью. Он с удивлением заметил, что хоть сама грудь нежна, торчащие соски твёрдые, как пули.

- И я знаю, ты тоже меня хочешь, - продолжала Люба, - ты хочешь всех нас...

Лёша почувствовал лёгкое прикосновение атлетичной ноги Светы к его обнажённым икрам. Микка прижалась спиной к стене и уже откровенно удовлетворяет себя, не отрывая взгляда от Лёши. Его правая рука непроизвольно скользнула вниз по спине Алисы к её ягодицам.

- О да, - простонала Алиса, - помажь тут обязательно!

- ... так отдайся, милый мой, - продолжала Люба, - мы ждём!

С этими словами Люба обхватила устами мочку уха Лёши. Одновременно, как по команде, Вера сжала его ладонь между грудей. До его левого уха донёсся стон удовольствия Микки.   Света, вдруг, просунула ладонь в трусы Лёши и ухватила его за правую ягодицу. Лёша поддался рефлекторно вперёд, а Алиса чуть нагнулась и поддала тазом назад. Он внезапно ощутил её ягодицы сквозь ткань её боксёрских трусов. Они правы, он хотел их. Хотел с той самой секунды, как увидел их фотографии.   Розовая ароматная волна чистейшего удовольствия возникла прямо перед ним. Волна высотой с небо и шириной с горизонт. Волна неумолимо накатывала на него. Произошло сразу три события:

1) По всему телу Лёши пробежал спазм удовольствия, от которого сжались пальцы у него на ногах

2) У него изо рта вырвался стон, причём таким фальцетом, какого он от себя не ожидал

3) В его боксёрских трусах разлилось нечто горячее.

Внезапно все замерли, словно изображали нелепую статую парня посередине и четверых девушек, целующих, ласкающих и просто касающихся его со всех сторон.  

Секунда. Две.

Затем Алиса произнесла четыре самых кошмарных слова, которые только может произнести женщина. Четыре слова, от которых Лёша хотел бы умереть прямо там на месте от стыда.

“И это что - всё?”   

Лёша моментально разрушил композицию “Четыре красотки и задрот” и молниеносно понёсся к двери. Он не оглядывался. Он не хотел видеть их лиц. Он знал, что ему не понравятся их выражения: насмешка, возможно разочарование или ещё хуже - жалость. Он просто хотел убежать от своего позора. По пути его остановила Микка с криком:

- Алексей, милый мой, ты прости Алису, умоляю! - крикнула она - Мы лишь хотим тебе...

Внезапно её рот захлопнулся, громко стукнув зубами, и по лицу стали проходить странные судороги. Лёша заметил, что похожие судороги проходили по лицам остальных девушек. Всё это было слишком странно - он открыл дверь и вырвался прочь.

Выбежав, Лёша практически влетел в Мастера. Тот грациозно устоял на ногах и лёгким движением руки удержал Лёшу от падения.

- Тпрррр, куда несёмся? - воодушевлённо спросил Мастер, - похоже, девочки позволяют себе лишнего..

У Лёши между тем прояснилось сознание. Теперь, когда похоть удовлетворена (пусть и не самым лучшим образом), он стал лучше понимать свою ситуацию. Явно картина целиком не ясна, но это что-то ненормальное:

- Послушайте, э-э-э... уважаемый Мастер, - начал Лёша, - Вы были очень добры ко мне, и я правда ценю ваше доверие, но эта работа всё-таки не для меня!

- Напротив, - протянул Мастер, - я всё больше убеждаюсь, что ты идеально для этой работы подходишь.

- Нет, не подхожу! - выпалил Лёша, - Вы правы, я не умею общаться с девушками, мне неловко от всей этой... пошлости!

- Поверь мне, по сравнению с иными областями шоу-бизнеса, то что здесь происходит - верх целомудрия...

- Может я и не хочу в шоу-бизнес, - почти жалостливо сказал Лёша, - это для меня слишком, я не справляюсь!

- Похоже я чего-то не учёл, эти девочки тебя обижали?

- Нет, они... - Лёша осёкся, то, что произошло в костюмерной он никому уже не расскажет, ни Мастеру, ни психотерапевту, - ... они-то как раз были очень милы...

- Так в чём проблема, не понимаю?

Лёша не знал, что ответить. Как донести до Мастера свои ощущения? Как донести, что он проснулся от грёз и теперь понял, что попал не на своё место? Как ему объяснить, что некоторые мечты должны оставаться мечтами? Вместо этого он решил сделать то, что давно должен был сделать - вытащить телефон и сообщить родителям, где он. Плевать, что он уже не увидит ни Мастера, ни девчонок - ему им всё равно предложить нечего (”И это что - всё?”).

Лёша потянулся к карману штанов, но нащупал лишь свои боксёрские трусы, измазанные гелем (и возможно не только им). Холодный страх сковал Лёшу, он почувствовал себя, как в кошмарном сне, где ему приходилось сдавать экзамены голышом.

- Ты успокойся, малыш, - утешающе проговорил Мастер, - это просто с непривычки...

- Но мне и вправду домой пора...

- Не сейчас, сначала доработай спокойненько, а потом уже езжай. У тебя прекрасно всё получалось, ну а если считаешь, что этот бизнес тебе не по зубам, то хотя бы дотяни до конца этой смены...

- Но... но я...

- Слушай, Лёха! - тон Мастера вдруг стал строгим, - Мне уже надоело с тобой носиться постоянно, мне надоели твои детские капризы, я тебе не нянька. Ты уже взрослый совершеннолетний мужик, так веди себя соответствующе! Ты взял на себя ответственность, так дойти до конца!

Эти слова Лёшу отрезвили. Всё-таки, и вправду, он должен радоваться судьбе, а вместо этого начал слёзы пускать, прямо как... прямо как... баба! В конце концов, он получит 90 тысяч за простейшую работу на свете - многие его одноклассники убили бы за такую возможность.

- Тут в подвале душ, - продолжил Мастер, - иди смой с себя всё говно, а затем - ко мне на площадку.

Лёша двинулся к двери, ведущей в подвал. Эта дверь была прямо рядом с вешалкой женских курток. По пути он бросил взгляд на сидящего за приёмным столом Диму. Вечно счастливого Диму, который так был рад приветствовать Мастера. Этот самый Дима в одиночестве уже счастливым не выглядел. Он ничего не делал, просто сидел за столом и тоскливо смотрел на входную дверь, словно пытался разглядеть улицу. Мысли Лёши вернулись к женским курткам. Он подошёл к вешалке с куртками, присмотрелся к ним повнимательней. Дима абсолютно не обращал на Лёшу внимания, просто смотрел в дверь. Лёша, присмотревшись, почти вплотную наконец увидел, что с этими куртками не так - они все изъедены молью. Он протянул руку и коснулся пальцем розовой курточки. Ткань разлагалась буквально от одного контакта - эту одежду только на помойку. Всхлип за спиной Лёши заставил его развернуться. Дима всё смотрел на входную дверь, по его глазам текли слёзы.

Лёша решил уйти от греха (и гниющих курток) подальше и спустился в подвал. Там было значительно холоднее и воняло сыростью. Лёша нащупал выключатель - одинокая лампа осветила серое бетонное помещение с примитивным советским унитазом вдалеке. Рядом с ним - душевая, больше похожая на скотобойню: кафельное днище со сливом в центре, кафельные стены, ржавые трубы и шланг. На трубах два вентиля. Первый не работал. Второй включал холодную воду. Аккуратно смывая с себя гель под вялым ледяным потоком, Лёша задумался о девушках: они же намазаны этим, как правильно сказал Мастер “говном” похлеще него... особенно Алиса, которую он ухитрился вымазать с шеи до ягодиц - неужели этой бедняжке предстоит мучаться здесь? Да, она, конечно, нанесла фатальный удар по Лёшиному достоинству (”И это что - все?”), но даже она такого не заслуживала. Лёша вспомнил сцену из “Списка Шиндлера”, которая его в своё время здорово шокировала - как евреек в Освенциме раздели и подставили под общий душ. Он всегда представлял себе этот душ морозно-ледяным. Неужели Алисе предстояло здесь мучаться? А как же остальные девушки? Куртки, висящие строго для вида, разлагались на глазах. А местные костюмы годились для пин-ап фоток, но только не для прогулки по подмосковным улицам, даже в самую жаркую погоду. Жуткая мысль посетила Лёшу – что, если эти девушки никогда не выходили из студии? Что если они здесь спали по ночам? Он нигде не видел кроватей, только диваны и пол - не самое приятное ложе. А как же Дима, тоскливо смотревший на дверь - неужели он здесь тоже пленник?

Всё это не вязалось - нет. Лёша уже голову сломал подобными размышлениями и пришёл к выводу - не париться.

Полотенце там нашлось ровно одно. Грязное вонючее и покрытое плесенью - Лёша решил им не вытираться, а вместо этого растёр руками намоченные ноги и руки, надеясь, что скоро всё само испарится.  

***

Дальнейшая фотосессия прошла довольно печально. Естественно, девушки намазали друг дружку - для этого Лёша был не нужен. Сам Лёша всё ещё не обсыхал и работал в боксёрских труселях. Девушки фотографировались обнажёнными, но Лёша уже никакой радости не испытывал. Вместо этого он представлял, как бедняжкам предстоит мучаться в подвале - и это его абсолютно не радовало. Парадоксально, девчонка, которая его больше всех злила - Алиса со своим острым языком - вызывала у Лёши больше всего жалости. Теперь она на него не смотрела, хотя большую часть снимков её лицо было повёрнуто к нему. Она избегала встречаться с ним взглядом, словно чувствовала свою вину. Единственная из всех девушек, которая смотрела прямо на Лёшу - Микка, но в её глазах читалось такое раскаяние, что у Лёши самого слёзы наворачивались.  

С технической же стороны всё прошло без сучка и задоринки - Мастер был доволен.

- Окей, девчата, смывайте с себя говно - перестраиваемся!

Девушки покорно покинули студию. Лёша подошёл к Мастеру.

- Извините, - застенчиво сказал Лёша, - а Вы в курсе, что там нет горячей воды?

- Ага, я думал установить водогрей, но это денег стоит, а девчонки не жалуются.

- Просто им там не очень комфортно...

- И замечательно! Первое время я их полотенцами снабжал, но они их изводили слишком быстро - грязные сучки - так что больше я не трачусь, только на макияж и костюмы. Остальное - роскошь! У них там одно полотенце на всех есть, так что пусть им и пользуются...

Лёше стало откровенно не по себе. Мастер ему нравился всё меньше и меньше. И чем скорее они разойдутся - тем лучше.

- Ну что-ж, - сказал Лёша, - моё дело сделано...

- А я этого не говорил!

- Слушайте, моя помощь Вам особо-то и не нужна, Вы, если что, сами до прожектора дойти можете...

- А я говорю сидеть! - рявкнул Мастер, - мы-ж ещё не дошли до самого главного!

- Чего? - Лёша начинал выходить из себя, - Мы сняли девушек несколько раз, в костюмах и без, чего ещё не хватает?

- Тебя.

- В смысле?

- Что скажешь, если я сфотографирую тебя?

Лёша завис - подобного развития он никак не ожидал. Внезапно он почувствовал себя по-настоящему голым, инстинктивно он прикрыл руками свои  “боксёры”.

- Не бойся, не в этом виде и не сейчас, - заверил Мастер, - ко мне уже приехал специально пошитый на тебя костюм, уж ты в нём будешь мачо!

- Но-но мы так не договаривались!

- Мы договаривались на всё, парень! - засмеялся Мастер, - у нас все договора устные, а их условия меняются, как облака в небе!

С этим Лёша ничего поделать не мог. Вновь жуткие мысли подвала навалились на него: все-все, кого он видел в этом ателье - все пленники! Но он свободен! Он мог надеть пиджачок, рубашку, штаны  - и свалить в любой момент! Воспользоваться приложением такси - и поехать домой. Он не был обязан всё это терпеть!

- С меня хватит! - сказал Лёша, - я ухожу!

- Никуда ты не уйдёшь! - прорычал Мастер, - я тебя сфотографирую, как и других!

- Обойдётесь!

- У тебя денег не хватит, дружок!

Лёша замер на месте.

- Ага, я вот посмотрел, сколько стоит такси отсюда до Москвы... три с половиной тысячи рублей

- Три...?

- Мы дальше от столицы, чем тебе кажется, дружок.

Лёша стал прикидывать в уме, но он смутно помнил, что у него на счету было около тысячи. А наличка? Смех и грех - едва пятьсот наберётся.

- Я маме с папой позвоню!

- А где ты?

- Я... э-э-э... меня по датчику найдут...

- Не найдут, дорогой, - улыбнулся Мастер - мы тут у секретного военного объекта находимся, он все GPS сбивает ко всем чертям, и, если ты не местный, ты никогда сюда дорогу не найдёшь!

Лёша замечал, как пути отступления утекают у него сквозь пальцы. Нет - он не пленник! Он не будет здесь пленником!

- А... а они меня всё равно найдут!

- Рано или поздно найдут, - промурлыкал Мастер - точно уж не сегодня, так что хочешь-не хочешь, а придётся кое-какое время провести со мной.

- Я, ведь, здесь не в плену...

- Естественно, не в плену, - продолжил Мастер - зачем мне тебя здесь содержать? Ты не являешься официальным владельцем этой помойки, как Дима, так что на администрацию тебя не посадить, а в остальном... скажем так, ты не того пола, чтобы удовлетворять мои личные нужды...

От последнего у Лёши прошёл мороз по коже. Внезапно его жалость к девушкам возросла: неужели они - сексуальные рабыни этого слащавого падонка?

- Всё, что я хочу - это лишь одну твою фотографию, мой сладенький, - заключил Мастер - всего одно фото, и я отправлю тебя домой с 90 тысячами в кармане.

- В сценическом костюме?

- Можно и без него, если честно мне плевать, - бросил Мастер, - но главное, чтобы это фото было сделано ровно в полночь.

- Ровно в полночь?

- Не раньше и не позже.

- Одно фото?

- Ровно одно фото.

- И вы меня отвезёте домой?

- Как и договаривались, моё слово - железо!

Ха, а ведь только что оно было облаками... Но ладно, Лёша решил, что и так слишком далеко зашёл.

***

Сценический костюм уже ждал Лёшу - плотные джинсы. Лёша чисто из эксперимента решил их примерить. С боксёрскими их не одеть, пришлось трусы снять. Джинсы оказались ужасными, они сдавливали яйца, в них невозможно было сгибаться. Невольно Лёша вспомнил все сценические костюмы девушек - наверняка в них также неудобно. Это какое должно быть героическое усилие, чтобы улыбаться, нося такой ужас?

Лёша решил снять джинсы, всё равно Мастеру плевать, во что он будет одет, лишь бы успеть к полуночи. Лёша хотел одеть трусы, но вместо этого вытащил из кармана телефон - надо всё-таки предупредить родителей.

Сигнала нет.

Лёша почти ожидал это - конечно сигнала тут быть не может. Это же владения Мастера, и всё происходит строго по Его Воле.

- Алекс! - донёсся до Лёши нежный голос.

Он развернулся и увидел девушек. Все они были полностью обнажены после душа, мокрые и дрожали (всё-таки не один он брезгует тем полотенцем). Лёша инстинктивно хотел прикрыть промежность, но их взгляды его остановили. Они не возражали против его наготы и не возражали предстать пред ним нагими. Он с ними на равных. Вера вышла вперёд, её грудь была всё также обворожительна, но Лёша смотрел ей в глаза.

- Мы понимаем, ты испугался, - сказала она, - мы сами виноваты, слишком резко на тебя пошли.

- Ты пойми, у нас так давно никого не было, кроме него - добавила Люба, - мы немного увлеклись и не подумали о тебе.

Лёша кивнул. Его догадка была верна, перед ним гарем рабынь Мастера.

- Вы не можете уйти? - спросил Лёша.

Вера хотела что-то сказать, но её рот захлопнулся, а по лицу пробежала судорога. Лёша уже такое видел. Неужели Мастер мог контролировать даже их речь? Вместо этого Лёша переключился на более насущную проблему.

- Вам холодно?

Девушки кивнули.

- Хотите согрею?

Девушки взглянули на Лёшу. В их взгляде читалось согласие.

Лёша подошёл к Алисе и начал быстро-быстро растирать ей плечи. Алиса, внезапно, разрыдалась:

- Прости меня, Алекс, прости! - всхлипнула она, - я сама не знала, что говорила!

- Всё хорошо, - ответил Лёша, - всё в прошлом.

Растерев Алису, он переключился на Микку. В глазах Микки тоже были слёзы, но не сожаления, а радости.

- Я люблю тебя, Алексей, - сказала она, - мы все тебя любим

- Мы хотели сделать тебе подарок, - добавила Света, когда Лёша начал растирать её, - вышло, правда, неловко.

- Первый блин комом. - усмехнулся Лёша.

Девушки звонко рассмеялись, и Лёша заметил, как в нём пробудилось желание. Уже не было штанов и трусов, чтобы его скрыть - он стоял абсолютно гол среди абсолютно голых. Когда дошла очередь Любы, он уже едва касался её кончиком. Уста Любы немного посинели, но сохраняли свою пикантность. А в глазах её - желание. То самое, как и в тот раз.

Лёша перешёл на Веру - её он растирал медленней остальных. Вера его приглашала взглядом: “Давай, смелее, я этого хочу, и ты этого хочешь”.

Лёша прижался устами к её груди. Его правую руку взяла Алиса, его левую руку - Микка.

Света прижалась к нему сзади.

Люба поцеловала ему живот.

Лёша поймал ртом сосок Веры. Он был одновременно твёрдым и нежным.

В этот момент, Алиса положила его ладонь себе на ягодицы - и он свободно их обследовал.

Микка же прижала его другую ладонь к своему идеально гладкому лобку.  

Люба стала целовать его живот всё ниже и ниже. Он вдруг почувствовал, как касается кончиком её подбородка.

Лёше пришла идея, он начал ласкать сосок Веры языком. Вера нежно простонала - это была хорошая идея.

Алиса провела его ладонью по своим ягодицам вниз. Его пальцы нащупали её влажное лоно.

Точно такое же влажное лоно нащупала его левая рука, но в этот раз - самостоятельно. Микка прижалась к нему плотнее.

Нога Светы начала ласкать его ногу, она всем весом прижалась к его ягодицам.

Он почувствовал, как нечто невероятно тёплое и нежное коснулось его кончика. Из-за груди Веры не видно, но это была Люба. Она дошла его до самой чувствительной части и нежно целовала её со всех сторон.

Лёша ускорил движения языка. Алиса смочила его пальцы в себе и навела их чуть выше своего лона. Микка приняла пальцы во всю свою глубину, жаркую, словно печь и невероятно влажную. Света начала тереться о его ягодицы, смачивая их в своём тепле. Люба перестала дразнить - и теперь Лёша ощутил её уста, нёбо и язык.

Лёша хотел стонать и услышал их стоны. Их стоны приглашали к ним присоединиться. Здесь нет тайн ни у кого и ни от кого. Он присоединился к их стонам. Он чувствовал, как к нему снова подходит волна удовольствия, но теперь это - не безжалостное цунами, а ласковый прилив, в котором он терялся постепенно.

Он вцепился зубами в грудь Веры, стараясь не перегнуть палку... Вера коснулась его нижней челюсти, прошептав лишь: “Сильнее, не бойся!”  Его смоченный палец с лёгкостью затерялся в Алисе... на удивление узкой Алисе, зажавшей его со всех сторон. Его другие пальцы утонули в Микке, стекающей вниз по его запястью. Точно также по его ягодицам и ногам стекала Света, повышая интенсивность и скорость трения. Шершавый язык Любы заработал в полную силу, лаская его по всей длине.

Он отдался им, они отдались ему, соревнуясь лишь в одном - кто дойдёт до финиша быстрее. Он безжалостно потянул на себя грудь Веры, ощутил, как его палец сдавила Алиса, а другие пальцы также сдавила Микка, Света замедлила движения, а Люба приняла его всего без остатка.

Состязание окончилось. Результат - ничья. Победила дружба.  

Он позволил стону оргазма вырваться наружу - и этот стон потонул в хоре женских голосов, выражающих лишь сладострастие. Закрыв глаза, он слился с ними, а они слились с ним. Шесть существ обратились одним. Их пульс идентичен, их дыхание идентично, их удовольствие идентично. Девушки обняли Лёшу, поддерживая и его, и себя в вертикальном положении. Никто ничего не сказал. Никому ничего не надо говорить.

Спустя вечность Вера подала голос: “Теперь можешь идти, Мастер ждёт.”

Как же Лёше этого не хотелось. Он хотел и дальше быть единым с ними существом, но Мастер ждал - надо было идти.

- Теперь всё будет хорошо, - сказала Света, - это наш тебе подарок.

- Мы не знаем, какой эффект он возымеет, - добавила Микка, - но мы надеемся всё кончится хорошо.

Лёше не совсем нравилось последнее замечание. В смысле - какой эффект оно возымеет?

- Главное, будь готов ко всему, - сказала Люба.

- К чему именно? - спросил Лёша.

Алиса подошла к нему вплотную. Её губы странно подрагивали, словно в нервном тике. Она как будто искала правильные слова и одновременно пыталась преодолеть некую судорогу, мешающую сказать то, что она хотела. Лёша терпеливо ждал.

Наконец она произнесла:

- Ты знаешь, что мы больше не увидимся... Но будь уверен... мы тебя не забудем... и что... что (тут она просто молча кивнула, кривя губы в судороге)... бы не случилось... мы желаем тебе счастья...  

С этими словами она чмокнула его в нос и с характерной весёлостью завершила:

- Иди-покажи ему, чего стоишь.

***

Когда Лёша пришёл к Мастеру, тот убрал опустевшую бутылку вина (с которой явно дожидался полуночи) в сумку на кожаном диване и коротко оглядел Лёшу:

- Всё-таки решил позировать в своём костюмчике выпускника?

- Какая Вам разница? - подметил Лёша - Вы сами сказали, что могу фотографироваться хоть голым.

Мастер кивнул и махнул рукой. Насвистывая, он подошёл к камере на штативе и включил её. Похоже, алкоголь здорово поднял ему настроение.

- Вставай на фон!

Лёша встал

- Мне в какую позицию встать?

- Да похрен: стой, как тебе удобно, - отмахнулся Мастер, скрыв своё лицо за камерой, -  главное - не шевелись.

Лёше показалось, что он увидел в линзе глаз мастера, словно в старомодном мультфильме... Но это - невозможно: за линзой цифровая матрица, проецирующая изображение на экранчик камеры, как там мог быть глаз? К тому же у Мастера глаза карие, а у глаза в объективе радужная оболочка была золотистая... и что-то не то было со зрачком - какой-то он был скорее треугольный, чем круглый... Это видение промелькнуло слишком быстро - и Лёша ничего не смог толком разглядеть.

Часы Мастера просигналили “полночь”.

- Улыбнись! - сказал Мастер

Щёлк.

Никаких вспышек - просто механический звук.

- А теперь стой и не с места - скомандовал Мастер

В ту же секунду ноги Лёши одеревенели. Он не мог ими двигать при всём желании.

- Эй! - вскрикнул Лёша - Что происходит?

- Заткнись! - рявкнул Мастер - И чтоб ни звука!

То, что произошло дальше, ввергло Лёшу в ужас. В своей недолгой жизни он подобное испытал лишь однажды, когда сдуру прикоснулся к оголённому проводу, и его шарахнуло. В тот раз мышцы сокращались самостоятельно в ужасающем спазме - совсем не таком забавном, как показывают в мультиках. Лёшу еле откачали и с тех пор он больше всего стал бояться ударов током. Но теперь Лёше был представлен ужас совершенно нового уровня, имеющий, впрочем, родство с тем кошмарным спазмом. Сразу по команде мастера, язык Лёши сам откинулся назад, прижавшись к нёбу, а рот сомкнулся с такой силой, что стукнули зубы, отозвавшись в ушах. Боль пронизала всё лицо и Лёше хотелось кричать, но его голосовые связки отказывались издавать звук: максимум, что выходило - шум воздуха, продувающего слишком широкое горло.

Лёша вспомнил спазмы у тех бедняжек - неужели Мастер именно так их контролирует? Неужели ему достаточно было скомандовать, чтобы они не сказали об этой ловушке ни слова? Неужели он полностью взял их под контроль своей камерой точно также, как и его? Но ведь, Мастер сам подметил, что Лёша ему не нужен ни как работник, ни как любовник - так что будет дальше?

А голос за камерой продолжал. Он говорил ровно и чётко, словно отличник, заучивший стих наизусть:

-    О, друг и компаньон, черпающий блаженство в собачьем вое и пролитой крови, блуждающий среди теней меж могил, жаждущий крови и дарующий ужас смертным, Горго, Мормо, луна в тысячи лиц!   - Мастер сделал паузу и указал пальцем на Лёшу - Узри во блаженстве своём жертву мою!

Внезапно, боль исчезла. Одеревенение прошло. Голос вернулся. Лёша сделал пару шагов назад.

Мастер выглянул из-за камеры с выражением крайнего удивления на лице.

- Стоять! - крикнул он.

Лёша лишь уставился на камеру, которая начала шевелиться, словно сделана не из метала и пластика, а из резины. Ему показалось, что линза в объективе покрывается некой органической материей. Он сделал ещё шаг назад.

Мастер вышел из-за камеры и указал на Лёшу пальцем:

- Я кому говорю! - крикнул Мастер ломающимся голосом, - Стоять!

Затем Мастер увидел свой палец. Его кончик опух, как от укуса пчелы - и продолжал раздуваться. Мастер с ужасом заметил, что раздуваться стала его ладонь. Затем рукав, слишком узкий для утолщающейся конечности, начал растягиваться и рваться. Лёша заметил, как также у Мастера растягивалась и рубашка с пиджаком. Пуговицы слетали, как пули. Он надувался, словно тётушка в третьем “Гарри Поттере”, но если та наполнялась воздухом, то он наполнялся жиром. На лице Мастера стали возникать прыщи, его щёки заплыли и раскраснелись, как со страшнейшего бодуна.

Дверь открылась, в комнату вбежали девушки. На секунду Лёша испугался, что они подверглись той же трансформации, но нет - их обнажённые тела оставались всё такими же безупречными. Зато в глазах у них была неописуемая радость.

- Ах вы шлюхи! - прохрипел жиреющий Мастер - Я же сказал вам завлечь его, чтоб не убежал... но как вы могли... он же жалкий никчёмный...?

- С ним лично у меня был первый настоящий оргазм за десять лет! - выпалила Алиса, подмигнув Лёше, - и я уверена, не только у меня!

Мастер, всё ещё жирея и отекая, двинулся на девушек со страшным рыком. Лёша метнулся наперехват - возможно тот их больше не контролирует, но вред причинить может (тем более, что теперь он весом превосходит их всех вместе взятых). Лёша понимал, что прямой удар или толчок не сработает, и применил тактику, которая не раз спасала его от тяжеловесных задир - подставил подножку, предоставив остальное гравитации. Сработало, Мастер плюхнулся, как мешок с картошкой, его одежда разорвалась окончательно. Лишь штаны кое-как держались, прикрыв срам. Мастер лежал на животе, он всё пытался приподняться, но силёнок не хватало. После двух попыток он лишь яростно крича стал бить кулаками по полу.  

Девушки звонко расхохотались. Лёша подошёл к ним, девушки радостно его обняли. И лишь Микка замолчала.

- О, нет! - воскликнула она, - Камера!

Отвлёкшись на фотографа, Лёша совсем забыл про камеру. Теперь он на неё взглянул. Аппарат на штативе претерпел чудовищную трансформацию: теперь об был обтянут дышащей бежевой кожей, испещрённой пульсирующими кровеносными сосудами.

- Беги! - крикнула Вера, - Беги, Лёшенька, пока червяк не вылез!

Но Лёша не мог бежать - он был заворожён зрелищем. Из объектива фотоаппарата показалась мясистая форма, вылезающая, словно фарш из мясорубки. Этот фарш был розовый с синей веной на боку. Лёша бы подумал на фаллос, но Вера подсказала ему верный ответ - червяк. Гигантский земляной червь толщиной с объектив и длинной уже в метр, продолжающий вылезать из объектива живого фотоаппарата.

- Лёша, беги! - Света толкнула Лёшу к выходу, - он пришёл за тобой!

- Ничего подобного! - возразил совершенно новый голос - Мне он такой не нужен!

Лёша присмотрелся к червю: этот голос исходил из него, но при этом слова формировались не беззубым ртом, который был на самом кончике его головы (какой головы - у червя-то?), а всем его вибрирующем телом, издающем звук, словно динамик.

Голос червя был чёткий, интеллигентный и напоминал Советского Диктора. Только вместо “Говорит Москва” он торжественно произнёс:

- Вы успешно лишили его девственности, так что я его не трону.

- И как вы только прознали! - крикнул Мастер, ожирение которого наконец приостановилось.

- Ничего они не знали, - возразил Червь, - они просто заметили, что ты мне скармливаешь девственников, вот и решили исправить положение в меру своих сил. Откуда им знать, что все твои заклятия сразу перекроются, как только ты мне предложишь “не того”?

- Что за заклятия? - спросил Лёша.

- Ну, это сила, за которую он нам должен свою плоть, - ответил Червь, - полный контроль над телами, как собственным, так и каждого, кого он сфотографирует на свой аппарат.   Вот сейчас он потерял контроль над своим телом - и каждый его эксцесс начал на нём отражаться.

Лёша вспомнил огромного размера заказы фаст-фуда, ровно как и своё удивление, как оно всё в нём умещалось. Мастер контролировал уровень своего жира, а теперь - перестал. И судя по всему, его схватило не только моментальное ожирение, но и похмелье - наверняка он постоянно хлестал вино безо всяких негативных последствий. Сам Лёша никогда похмелья не испытывал, но представлял себе, что это - состояние не из приятных.

- У нас с ним был договор на два года, - продолжал червь, - но его всегда можно было продлить ещё на два, если скормить мне абсолютно невинную девственную душу в любое число мая-месяца, ровно когда настаёт полночь в том месте, где жертва находится. Жертва должна быть добровольной, и он её мог взять под контроль не раньше полуночи.

Вот, значит, почему Мастер его уламывал-заманивал? Он с самого начала хотел скормить Лёшу червю, и скормил бы, если бы девушки работали строго по сценарию: маня, но никогда не сближаясь.

- Он скормил уже пятерых у нас на глазах, - вставила Вера, - один раз заставлял нас смотреть.

- Мы не хотели, чтобы и ты также кончил, - сказала Алиса, а потом усмехнулась - хех... кончил...

- Мы не хотели рисковать, - вставила Микка, - парочка предыдущих были абсолютно невозможными извращенцами, которые притворялись лапочками, чтобы влезть к нам в койку... Одному из них я, даже, поверила, пока Алиса не подловила его на лжи.

- Ха! - воскликнул Мастер, - Типичные “хорошие парни”!  

- Ладно, Глеб, - обратился червь к Мастеру (Глеб? Так его зовут, сука, Глеб?!!!), - я голоден, а ты нарушил договор, так что пора мне поужинать. Ты как раз себя откормил...

Жирный Глеб сразу понял, к чему разговор - и начал панически верещать, как резанный (хотя червь к нему, даже, ещё не прикоснулся).

Лёша отвернулся, не желая видеть этого ужаса. Он сконцентрировал свой взгляд на девушках, закрыв уши руками, чтобы не слышать лишнего. Крики Глеба продолжались, затем обратились в такие вопли, что непонятно, это орёт мужчина, или женщина. После чего прекратились совсем. Лёша смотрел на девушек, которые не просто не отворачивались - они наслаждались зрелищем. В их глазах читалось мстительное злорадство, от которого холодела кровь в жилах - особенно в исполнении Веры, у которой, казалось, кроме добра ничего во взгляде быть не могло. Лёша прикинул - 10 лет. Алиса сказала 10 лет. Неужели этот Глеб-Хлеб владел бедняжками всё это время, подвергая их самым разным унижениям и мукам? Неужели всё десятилетие, пока он прилежно ходил в школу и отдыхал потом в телефоне, наслаждаясь новыми шедеврами “Ю-туба”, они жили здесь, моясь в холодном подвале, спя либо на диване, либо на полу, не видя ничего за пределами этого здания, потому что Глеб-Хлеб дал им команду “на улицу - ни ногой”? Скорее всего, после такого они были бы рады провести своего “Мастера” через все пыточные камеры Лондонского Тауэра, любуясь каждой секундой возмездия.    

Вера первая повернулась к Лёше, кивнув ему головой - теперь уже можно. Боясь увидеть кошмар, но не желая казаться трусом на глазах у восторженных красавиц, Лёша повернул голову. От Мастера Глеба ничего не осталось, кроме отполированного до блеска ключа от автомобиля. Червь всё ещё торчал из камеры:

- Вам всем стоит знать, - обратился он к девушкам, - поскольку он вас десять лет не кормил, и поддерживал ваши жизни и формы ваших тел одной лишь своей волей, вы долго не протяните...

- Сколько? - спросила Вера.

- С Восходом Солнца, природа возьмёт своё, - продекларировал червь, - но я замолвлю за вас словечко, вы спасли невинную душу, так что вас ждёт наилучшая загробная жизнь, какая доступна очень немногим. Всё по справедливости.

Лишь в тот момент до Лёши дошёл весь масштаб их горя. Ну разумеется Глеб-Хлеб их не кормил. Он мог заставить своё тело не толстеть - и также заставлял их тела сохранять формы и жизнедеятельность, не тратя на бедняжек ни копейки. Внезапно Лёша пожалел, что отвернулся - ему захотелось насладиться зрелищем последних секунд жизни этого паразита.  

- А ты, Алексей, ступай к машине, в которой тебя привёз Глеб, - заключил червь, - Дмитрий тебя отвезёт до Москвы, у него есть права... но надо успеть до рассвета. А там - поймаешь такси без проблем, расплатишься наличными из конверта Дмитрия. Ну, всего вам справедливого.

С этими словами червь втянулся обратно в объектив камеры. Яркая вспышка - и камера исчезла, оставив лишь штатив с оплавленной головкой.

Лёша с грустью взглянул на девушек, обречённых на верную смерть к рассвету. Но затем, он кое-что вспомнил. Он побежал к кожаному дивану и раскрыл сумку Мастера. Алиса оживилась первой:

- Это - то, что я думаю?

Лёша вытащил недопитую бутылку вина. Там же оказалась целая куча нераспакованных шоколадок и печений. Девчонки устроили себе тайную вечерю, не стесняясь ни в чём. Лишь Вера сохраняла манеры изысканной леди, ограничившись вином и парочкой печений. Люба и Света поцеловали Лёшу. Алиса с вымазанным шоколадом ртом налетела на Лёшу и прижала его к полу.

- Я люблю тебя! Ты лучший! Дай мне его!

Она расстегнула ему ширинку, её рука сразу его обхватила. Её возбуждение было настолько заразным, что Лёша не продержался и пяти секунд. Алиса взглянула на него. Лёша уже напрягся в ожидании тех четырёх слов, но вместо этого она его поцеловала прямо в губы, произнеся лишь три слова: “Ты просто чудо!”

- У нас всё равно времени нет, - сказала Вера, - рассвет через три часа

- А что, - сказала Люба, - ему до МКАДа ехать два с половиной часа, так что у нас есть полчаса.

Эта фраза (ровно как воспоминание о её устах) сразу зарядило либидо Лёши. Он умоляющим взглядом посмотрел на Веру. Вера вздохнула и улыбнулась:

- Хорошо, но только со мной.

Они устроились на диване. Вера с мастерством порнозвезды сняла с Лёши штаны. На момент он испугался, что опять выстрелит раньше времени, но она оказалась на удивление чуткой, избегая прикосновений в самый опасный момент, и смело его касаясь, когда угроза миновала. В тот момент Лёша впервые ощутил настоящую женщину, принявшую его в себя. Его хватило всего на десять минут, да и то, лишь потому что она его опередила на пару секунд. И удержаться, пока идеальная женщина стонет на нём от удовольствия - этого не смог бы даже Казанова. Она не выпускала его из себя, пока не выжала всего.  

***

Потребовалось ещё пять минут, чтобы убедить Диму, что начальник мёртв, и теперь он может подойти к двери, не боясь спазмов. Главное, что его убедило - вид девушек, жующих печенье. Перед выходом, Лёша сорвал лже-куртки с вешалок и растоптал их в тряпки. Девушки аплодировали.

Дима оказался способным водителем, но пару раз была угроза катастрофы (оба раза - из-за Диминого энтузиазма). Он болтал без умолку, вытягивая из Леши информацию о последних событиях. Главным образом он спрашивал, победил ли Трамп на выборах. Лёша сказал, что победил, лишь потом сообразив, что речь не о 2024-ом, а о 2016-ом.

Когда они добрались до МКАДа, Лёша заказал такси, договорившись об оплате наличкой. Дима спокойно выдал ему папку с деньгами - в ней оказалось 150 тысяч рублей наличными.

Наконец Лёша спросил:

- А ты что будешь делать?

- Дождусь рассвета, - сказал Дима, - в грёбанном лофте нет окон, и я не видел рассвета десять лет.

- А у тебя нет родных?

- Была жена... теперь с другим... я рад за неё...

Лёше пришла мысль:

- Слушай, а ты с девушками не...

- Нет, никогда... Мастер запрещал.

Ну естественно.

Когда подъехало такси, они попрощались. Лёша не знал, что произошло, когда взошло солнце, и не хотел знать. Он лишь надеялся, они все теперь в лучшем мире.

***

Родители, конечно, были в шоке. Лёша сказал им, что был на подработке и протянул конверт с деньгами. Мать его за это отругала ещё пуще:

- С бандитами связался! Вот увидишь, налоговая тебе устроит! Эти деньги надо сжечь!

- А, может, лучше, спрятать? - предложил Отец.

- Ты готов пойти на такой риск? - крикнула на него Мать.

- Ну это всё-таки не миллион долларов...

- Сжечь!

- Ладно-ладно, сожгу. - Отец подмигнул Лёше: ничего с деньгами не случится.

Следующий день Лёша практически проспал, но что ему снилось: Вера, Алиса, Света, Люба и Микка приветствовали его на королевской кровати и последовали непрерывные удовольствия. Всё, о чём пожелаешь, они создавали из чистого воздуха силой воображения, все яства, игрушки и одежды. В один момент Лёша вдруг обнаружил, что от оргазма можно проснуться также резко, как от ужаса. Разница лишь в том, что он желал вернуться в мир сна - и вернулся. В этот раз, наслаждения были мягче, девушки хотели с ним задержаться подольше.

По пробуждении, Лёша обнаружил кое-что новенькое. Скорее из любопытства, чем из иных побуждений он зашёл в группу “МАСТЕР КЛА$$”. Его там ждало два сюрприза. Во-первых, модераторы заблокировали доступ к этой странице для всех, кроме него. Во-вторых, последнее фото совершенно точно было сделано не в студии - это была фотография девушек и Лёши в королевской кровати прямиком из его сна. Под фотографией надпись: “Мы любим тебя, возвращайся когда захочешь, живи своей жизнью и не повторяй наших ошибок”.