Горячее воскресенье в парке Останкино

Часть 1. Реальная

Это было тем летом 2010 года, когда на юго-востоке Московской области полыхали торфяники, окутывая город едким дымом, а жара, казалось, плавила асфальт. Температура в Москве зашкаливала за 35 градусов, воздух был тяжёлым, пропитанным гарью и зноем, и даже тень не спасала. В тот воскресный день, ещё с первой женой, Ларисой, мы решили сбежать от духоты квартиры и прогуляться по парку Останкино. Лариса, стройная брюнетка с короткой стрижкой и зелёными глазами, надела лёгкое белое платье, которое слегка просвечивало, подчёркивая её упругие груди второго размера и тонкую талию. Я, в шортах и выцветшей футболке, чувствовал, как пот стекает по спине, но идея проветриться казалась спасением.

Мы припарковали нашу старую «девятку» недалеко от Останкинской телебашни, рядом с Храмом Живоначальной Троицы. Уже выйдя из машины, я заметил, как людно было вокруг: несмотря на дым и жару, москвичи тянулись к воде. Два берега пруда со стороны 2-й Останкинской улицы были усеяны загорающими. Полдень едва наступил, а народ уже лежал на покрывалах, блестя загорелыми телами, пил пиво и лениво переговаривался. Женщины в ярких бикини, мужчины в плавках — всё это выглядело как пляжный оазис посреди задымлённого города.

Мы с Ларисой неспешно пошли вглубь усадьбы, где тенистые аллеи обещали хоть какую-то прохладу. Парк был полон жизни: дети носились с мороженым, парочки ворковали на скамейках, а запах шашлыка издалека дразнил ноздри. Пройдя мимо старых дубов и ухоженных клумб, мы нашли свободную лавочку под раскидистой липой. Лариса устроилась рядом, её платье задралось, обнажив гладкие бёдра, и я, не удержавшись, бросил на неё взгляд. Она поймала мой взгляд, улыбнулась и легонько шлёпнула меня по руке:

— Что, Саш, жара на тебя действует?

Я хмыкнул, достал пачку «Явы» и закурил, с наслаждением затягиваясь. Никотиновый дым, густой и тяжёлый, повис над нами клубами, смешиваясь с дымкой от далёких пожаров. Мы болтали о всяком: о работе, о том, как задолбала эта жара, о планах на остаток лета. Лариса, смеясь, рассказывала, как её коллега чуть не растаяла в офисе без кондиционера, а я, выдыхая дым, подтрунивал над её привычкой покупать слишком много фруктов, которые потом портились в этой духоте.

И тут я заметил их. Две девушки, лет по 25, шли по аллее прямо к нам. Они были в бикини, и не просто в бикини, а в таких, от которых у меня челюсть чуть не отвисла. На обеих были стринги — крошечные треугольники ткани, едва прикрывающие их упругие, загорелые попки. Верх купальников тоже не отличался скромностью: тонкие лямки, которые еле удерживали их полные груди, подпрыгивающие при каждом шаге. Одна, блондинка с длинной косой, имела кожу цвета молочного шоколада, а её сиськи, третьего размера, колыхались так, что я невольно задержал дыхание. Вторая, шатенка с короткой стрижкой, была чуть стройнее, но её попка, круглая и подтянутая, двигалась с такой грацией, что казалось, будто она нарочно покачивает бёдрами. Их загорелые тела блестели от пота или солнцезащитного масла, а купальники, ярко-красный и изумрудный, выглядели как вызов всей этой задымлённой Москве.

Я обомлел. Это был не закрытый пляжный клуб, не частная вечеринка у бассейна, а общественный парк в центре города! Да, у пруда я видел смелых девчонок в откровенных бикини, но тут, в глубине парка, вдали от воды, их вид был как экзотический фрукт на прилавке с картошкой. Лариса, заметив моё оцепенение, проследила за моим взглядом и хмыкнула, но ничего не сказала. Девушки прошли мимо, их попки, почти полностью обнажённые, покачивались в такт шагам, а я, к своему стыду, пялился на них без всякого стеснения. Блондинка, будто почувствовав мой взгляд, обернулась и бросила короткий, но игривый взгляд, её губы дрогнули в лёгкой улыбке. Шатенка, хихикнув, что-то шепнула подруге, и они, не останавливаясь, пошли дальше, растворившись в тени аллеи.

Я затянулся сигаретой, пытаясь скрыть неловкость, но Лариса, с её чутьём, всё поняла. Она наклонилась ближе, её грудь коснулась моей руки, и шепнула:

— Ну что, Саш, понравилось зрелище?

Я кашлянул, отводя взгляд, и пробормотал что-то невнятное про жару и дым, но мой член, предательски напрягшийся в шортах, выдал меня с головой. Лариса рассмеялась, её голос был низким, с той хрипотцой, которая всегда появлялась, когда она была в игривом настроении.

— Ладно, пялься, только не забудь, с кем домой пойдёшь, — подмигнула она, и её рука, будто невзначай, скользнула по моему бедру, чуть задев пах. Я почувствовал, как жар, и без того невыносимый, стал ещё сильнее.

Мы посидели ещё немного, но образ тех двух нимф в стрингах не выходил у меня из головы. Их загорелые попки, покачивающиеся в ритме шагов, их груди, едва удерживаемые тонкими лямками, и тот мимолётный взгляд блондинки — всё это кружило в моей голове, как дым от сигареты. Лариса, кажется, тоже была под впечатлением, потому что её прикосновения стали смелее, а глаза блестели не только от жары.

Домой мы вернулись к вечеру, когда город окутала дымная мгла, а жара чуть спала. Лариса, сбросив платье, осталась в тонком белье, её соски проступали через кружевной лифчик, а попка, обтянутая трусиками, выглядела не менее соблазнительно, чем у тех девушек в парке. Я, не теряя времени, притянул её к себе, и она, с лукавой улыбкой, ответила на поцелуй с такой страстью, что я понял — вечер будет жарким.

Мы оказались в спальне, и Лариса, сорвав с меня футболку, толкнула на кровать. Её руки скользнули по моему телу, а губы, горячие и влажные, оставляли следы на шее и груди. Я стащил с неё лифчик, и её сиськи, упругие и тёплые, легли мне в ладони. Я сжал их, чувствуя, как соски твердеют под пальцами, и Лариса, выгнувшись, застонала. Она стянула мои шорты, и мой член, уже твёрдый, как камень, вырвался наружу. Лариса, с той же хрипотцой в голосе, шепнула:

— Видимо, те попки тебя завели, да?

Я не ответил, лишь притянул её ближе, срывая трусики. Её киска, влажная и горячая, блестела в полумраке, и я, не сдерживаясь, вошёл в неё одним резким движением. Лариса вскрикнула, её ногти впились мне в спину, а бёдра двинулись навстречу. Мой член скользил в её узком, скользком лоне, каждый толчок сопровождался её стонами, а её сиськи подпрыгивали, пока я долбил её всё быстрее. Она была горячее, чем обычно, её тело дрожало от возбуждения, а стоны становились громче. Я чувствовал, как её киска сжимается вокруг моего ствола, и это сводило с ума. Образ тех двух девушек, их попок и грудей, мелькал в голове, но Лариса, с её страстью и похотью, была в сто раз лучше.

Она кончила первой, её тело содрогнулось, а влагалище ритмично запульсировало, сжимая мой член. Я, не выдержав, с рычанием излился в неё, чувствуя, как горячая сперма заполняет её до краёв. Мы рухнули на кровать, тяжело дыша, потные и довольные. Лариса, лёжа на моём плече, хихикнула:

— Ну что, Саш, может, мне тоже стринги купить?

Я рассмеялся, целуя её в висок, и подумал, что это лето, с его жарой, дымом и неожиданными встречами, точно останется в памяти. А секс в тот вечер, пропитанный похотью и лёгкой ревностью, был, безусловно, одним из самых жарких в нашей жизни.

Часть 2. Фантастическая

Тот знойный день в Останкинском парке, когда я не мог оторвать глаз от двух девушек в откровенных стрингах, оставил в моей памяти не только жаркий секс с Ларисой. Лето 2010 года, пропитанное дымом торфяников и удушающей жарой, продолжало удивлять. Лариса, с её авантюрным духом и умением находить приключения, через пару недель после той прогулки объявила, что разыскала тех самых «нимф». Она наткнулась на них в кафе неподалёку от Останкино, где, благодаря своему обаянию, быстро завязала разговор. Их звали Катя и Вика — блондинка и шатенка, чьи загорелые попки и упругие груди не давали мне покоя. Лариса, с лукавой улыбкой, сообщила, что пригласила их в бар.

— В пятницу, в «Шторм» на Садовом, — сказала она, поправляя волосы перед зеркалом. Её зелёные глаза искрились, а голос был полон игривой интриги. — Пойдём, Саш, потанцуем, поболтаем. Они кайфовые.

Я был ошарашен. Лариса всегда была раскрепощённой, но подружиться с девчонками, на которых я бесстыдно пялился, и звать их тусить? Это было неожиданно. Но её энтузиазм заразил меня, и я, чувствуя лёгкое возбуждение, согласился.

— Только не таращься, как в парке, — подмигнула она, и я почувствовал, как мой член слегка напрягся при воспоминании о тех крошечных стрингах.

Пятница наступила быстро. Жара не отпускала, дым висел над Москвой, но в баре «Шторм» кондиционеры создавали спасительную прохладу. Лариса надела облегающее чёрное платье с глубоким декольте, которое подчёркивало её упругие сиськи второго размера и округлую попку. Я выбрал тёмные джинсы и рубашку с закатанными рукавами. Катя и Вика уже ждали у стойки. Катя, в алом платье, которое едва прикрывало бёдра, выставляла напоказ свои пышные груди, выпирающие из выреза. Вика, в обтягивающем топе и короткой кожаной юбке, демонстрировала стройные ноги и подтянутую попку. Их загорелая кожа блестела под неоном, и я, к своему стыду, снова поймал себя на жадном взгляде.

— Ларис, Саш, привет! — Катя вскочила, обняв Ларису, а потом чмокнула меня в щёку, её грудь слегка коснулась моей руки. Вика, с улыбкой, повторила жест, её пальцы задержались на моей спине. Мой член начал пульсировать, и я поспешил сесть.

Вечер закрутился стремительно. Мы пили мохито, шоты текилы, болтали о жаре, Москве и их жизни. Катя и Вика, приехавшие из Ростова, были весёлыми, с лёгким южным акцентом, который добавлял им шарма. Лариса сияла, её смех звенел, а глаза блестели от алкоголя и азарта. Я заметил, как она поглядывает на Катю и Вику, особенно когда те вставали за коктейлями, их попки покачивались в такт шагам.

Когда заиграла сальса, Лариса потащила всех на танцпол. Я, не любитель танцев, поддался их напору. Танцпол был полон, тела двигались в ритме, и я оказался окружён тремя красотками. Лариса прижималась ко мне, её сиськи тёрлись о мою грудь, а рука скользила по спине. Катя, танцуя рядом, «случайно» задевала меня бёдрами, её платье задралось, мелькнули красные стринги. Вика, с другой стороны, прижималась попкой к моему паху, и я чувствовал, как мой член твердеет, натягивая джинсы. Лариса, заметив это, шепнула:

— Саш, ты как? — Её голос был хриплым, а глаза горели.

Танцы становились всё откровеннее. Катя обняла Ларису, их тела слились в ритме, груди тёрлись друг о друга. Вика, прижавшись ко мне, коснулась губами моей шеи, и я почувствовал, как адреналин бьёт в виски. Мой член был твёрдым, как камень, и я знал, что вечер выходит за рамки обычного. Лариса, переглянувшись с девчонками, кивнула в сторону туалетов в дальнем конце бара.

— Пойдём, проветримся? — предложила она, и в её тоне было что-то, от чего мой пульс участился.

Мы пробрались через толпу к узкому коридору, ведущему к уборным. Туалет был просторным, с тремя кабинками, и, к нашему счастью, пустым. Лариса, с лукавой улыбкой, втолкнула меня в одну из кабинок, Катя и Вика последовали за ней. Дверь щёлкнула, и я оказался в тесном пространстве с тремя женщинами, чьи тела, блестящие от пота, манили, как в порн.

Лариса начала первой. Она притянула меня к себе, её губы впились в мои, а руки расстегнули джинсы. Мой член, твёрдый и горячий, вырвался наружу, и она, опустившись на колени, обхватила его губами. Её язык закружился вокруг головки, слюна стекала по стволу, и я застонал, упираясь руками в стену. Катя и Вика, хихикая, наблюдали, их руки блуждали по телам друг друга. Лариса, отстранившись, кивнула Кате:

— Твоя очередь.

Катя, скинув платье, осталась в красных стрингах. Её сиськи, пышные и упругие, колыхнулись, когда она прислонилась к стене и раздвинула ноги. Я, не теряя времени, стянул её трусики, обнажив влажную, выбритую киску. Мой член, скользкий от слюны Ларисы, вошёл в неё одним толчком. Катя вскрикнула, её влагалище, узкое и горячее, сжалось вокруг меня. Я трахал её, мои бёдра шлёпали о её попку, а её сиськи подпрыгивали, соски, тёмные и твёрдые, тёрлись о стену. Лариса, стоя рядом, мяла свои груди через платье, её соски проступали через ткань, а Вика, опустившись, лизала её шею, заставляя Ларису стонать.

Катя кончила быстро, её киска запульсировала, а стоны эхом отразились от кафеля. Я, чувствуя, как подкатывает оргазм, вытащил член и кивнул Вике. Она, сбросив топ и юбку, осталась в зелёных стрингах. Повернувшись спиной, она упёрлась руками в стену, её попка, круглая и упругая, торчала вверх. Я сорвал её трусики и вошёл в неё, её киска, мокрая и тугая, хлюпала от каждого толчка. Вика стонала, я трахал её, шлёпая по ягодицам, пока они не покраснели, а Лариса, подойдя ближе, целовала её, их языки сплетались, пока я долбил Вику всё быстрее. Вика кончила, её тело содрогнулось, а киска сжала мой член так сильно, что я едва сдержался.

Лариса, с горящими глазами, задрала платье. Её чёрные кружевные трусики были мокрыми, киска блестела. Я сорвал бельё и вошёл в неё, мой член растянул её горячее влагалище. Она обхватила меня ногами, её стоны эхом разносились по кабинке. Катя и Вика, встав по бокам, сорвали с Ларисы лифчик. Их губы впились в её сиськи, они сосали её соски, твёрдые, как вишни, тянули их зубами, пока Лариса не завыла от кайфа. Я долбил её, чувствуя, как её киска сжимается, а их языки скользят по её грудям, оставляя влажные следы. Лариса кончила, её влагалище ритмично сжало мой член, и я, рыча, излился в неё, сперма хлынула, заполняя её.

Мы стояли, тяжело дыша, потные и довольные. Лариса, поправляя платье, хихикнула:

— Саш, ну ты и зверь. Девочки, он всегда такой?

Катя и Вика, смеясь, натягивали одежду, их тела всё ещё манили, но я знал, что этот вечер в тесной кабинке бара стал нашим самым безумным приключением. Мы вернулись на танцпол, будто ничего не было, но Лариса, прижавшись ко мне, шепнула:

— Надо их ещё раз позвать.

И я почуствовал, как мой член снова шевелится.