Встреча

Он впустил её в квартиру, и они обменялись обычным приветствием, сказав друг другу: «Привет».

– Вот, – сказала она, протягивая ему пакет, – тут вино. Открой его! Надо, чтоб оно подышало.

Он взял из её рук сине-белый пакет с продуктами и отнёс в кухню. На столе к приходу гостьи уже стояло два небольших блюда с салатами: свекольным с черносливом и яблоком и мясным. На плите булькала открытая кастрюля: варились спагетти: в прошлый свой приход она говорила, что на ужин бы съела небольшую порцию тонких спагетти с салатом.

Из пакета мужчина выложил на стол две небольшие палки колбасы, кусок твёрдого сыра, пакетик с абрикосами, бутылку красного полусладкого вина и свежий хлеб – длинный хрустящий багет, упакованный в дырчатую плёнку с логотипом.

Достав из выдвижного шкафа штопор, он открыл вино. Затем нарезал ломтиками часть багета и половину колбас. Выключил плиту...

После лёгкого ужина с вином они стали пить кофе. Мужчина закурил.

– Как на работе? – спросил он, всматриваясь в её простое и, хоть и немолодое, но всё ещё довольно симпатичное лицо.

– Да как обычно, – улыбнулась она. – Детишки ёрзают: не желают спокойно сидеть в кресле.

– В моё время зубы лечили иглами, – произнёс он и посмотрел сквозь старый, недавно стираный, кружевной тюль в окно.

Время было к девяти. Тень уже заполнила двор, но багрянец заката ещё лежал на крышах и верхних этажах домов. Во дворе, на детской площадке, захлёбываясь от воплей восторга, носилась ребятня лет семи-десяти.

– Дай мне сигарету, Боря. Не хочется идти в прихожую за сумочкой.

Тот достал из пачки сигарету и протянул ей. Дал прикурить.

– Ты покрасила волосы, – констатировал Борис, рассматривая её аккуратное каре пшеничного цвета.

Та, вместо ответа, состроила кокетливую гримаску и затянулась дымом. С удовлетворением он отметил, как сквозь стёкла круглых очков на него лукаво посмотрели небольшие и острые серые глаза, обрамлённые сеточкой возрастных морщинок, которые сейчас смотрелись особенно сексуально. Мужчина провёл узловатыми пальцами по её светлой чёлке...

Докурив, женщина встала и положила ладонь на кожистую, едва прикрытую седым пухом, голову Бориса. Под хлопковой тканью летнего кремового платья тот магнетически ощутил большую сочную грудь немолодой и изголодавшейся по ласке женщины. Левая рука мужчины легла на её правое бедро. Старческая кисть прошла дальше и ощутила упругую силу широкой выпуклой ягодицы.

– Пошли в спальню! – негромко произнесла она.

Борис затушил окурок и допил кофе.

– Да, – сказал он, встал и взял пепельницу с сигаретами.

*

Они познакомились в марте. В тот воскресный день Венера всё никак не могла выбрать нужную ей мороженую рыбу в продуктовом гипермаркете. Оказавшийся рядом высокий старик в бордовой дублёнке и старомодной котиковой шапке посоветовал ей небольшую увесистую камбалу, заодно объяснив, как лучше её приготовить. Почувствовав симпатию к старому, но всё ещё крепкому незнакомцу, сорокапятилетняя женщина разговорилась с ним. Пара решила посидеть в кафе. Час спустя Венера отметила, что её нечаянная симпатия к Борису стала перерастать во влечение. Они говорили так, как будто были уже давно знакомы. При этом, от немолодой и не слишком красивой, но достаточно соблазнительной дамы не укрылся интерес к ней, так явственно читавшийся в одиноких светло-голубых глазах старого мужчины.

Вечер того дня Борис и Венера провели у него: сперва на кухне, а затем в гостиной. Всё случилось внезапно и как бы само собой.

– Мы можем пойти в спальню, если вы хотите, – просто сказал он, взяв её руку в свою.

Та, не отняв руки, пристально посмотрев в его глаза, затем встала и протянула свою руку старику...

Когда она уходила, Борис оставил ей номер своего телефона, не попросив взамен её.

Четыре месяца спустя Венера набрала его номер и сказала:

– Хочу встретиться.

*

В спальне они не спеша разделись. Оставшись в одних трусах, Венера посмотрелась в зеркало и помяла свою чуточку обвисшую, но сочную большую грудь. Борис, уже абсолютно голый, стоял за ней. Старый мужчина обнял за талию зрелую женщину и поцеловал её в левое плечо. Его возбуждённый приподнятый член ткнулся в выпуклую ягодицу Венеры.

– Сними их с меня, – шёпотом попросила она.

Старик встал на колени и медленно стянул с неё шёлковые фиолетовые трусы. Не вставая, Борис любовно погладил большие и аккуратные ягодицы сорокапятилетней женщины. Припал к ним ртом, глубоко вдохнул телесный аромат бледной кожи и страстно, с укусом, поцеловал попу своей зрелой любовницы. Та постояла так с полминуты, давая старому мужчине тискать и целовать её красивую голую попку, а затем перебралась на двухместную, заправленную красным покрывалом, кровать. Борис лёг рядом на подушку и широко распластал на кровати свои, слегка загорелые, старческие ноги. Не тратя время на поцелуи, женщина сползла к его животу и взяла в рот член старого мужчины.

Венера не сняла очков. Внимательно, как кропотливая ремесленница, женщина изучала член старика, как глазами, так и своим ртом: пристально посмотрев на небольшую грибообразную головку, она сперва несколько раз целовала её и теребила кончиком своего розового язычка её нижнюю, широкую часть, затем, плотно обхватив её губами, вбирала головку в рот, с мычанием трясла головой и с причмокиванием освобождала её из плена своих напряжённых и тонких и, на первый взгляд, обманчиво-малочувственных губ. Так повторялось раз за разом. Сорокапятилетняя дама увлечённо забавлялась с пенисом Бориса, как могут забавляться только зрелые и изрядно проголодавшиеся по мужскому члену женщины. Доставляя удовольствие неизбалованному женской лаской старику, любовница доставляла гораздо большее удовольствие самой себе: такая забава молодила душу немолодой дамы, привнося в неё игривость, этот непременный атрибут полного раскрепощения, ибо она знала, что такое отношение с её стороны к интимному органу восьмидесятишестилетнего мужчины наполняет сейчас его душу особой благодарностью к ней и в то же время вселяет в него чувство предначертанности полного обладания её красивым зрелым телом, а также сознание того, что он теперь может делать с ним всё, что пожелает его душа или придумает его фантазия. И старик, в самом деле, блаженно дыша, представлял сейчас себе, как он будет утолять свой сексуальный голод голым телом своей, готовой выполнить любую его прихоть, опытной и симпатичной подруги. Ведь, именно для этого она и пришла сегодня к нему.

Женщина стала заглатывать пенис старика глубже, плотно обхватывая ствол члена губами и медленно скользя ими от основания головки до яичек. Венера засопела, обдувая воздухом своих ноздрей мошонку Бориса; старик начал стонать. Его член до отказа наполнился кровью и посылал сейчас в мозг своего обладателя сигналы приближающегося оргазма.

Почувствовала это и женщина. Медленно, она освободила пенис любовника, улеглась рядом с ним, но чуть пониже, на покрывало и, заложив руки за голову, раздвинула  ноги. Старик поднялся, пристроился между мощных, молочного оттенка, бёдер зрелой подруги и ввёл свой твёрдый член в неё. Держа женщину за талию и негромко тяжело дыша, Борис небыстрыми и ровными фрикциями сношал тело своей зрелой любовницы, глядя прямо в её небольшие серые глаза в круглых очках. Та, не отводя взгляда, тихо и часто вздыхала, давая старику размеренно вспахивать членом её лоно.

Несколько раз старый мужчина прерывал процесс сношения, чтобы перевести дух – солидный возраст требовал. Однако его половой орган, подготовленный качественным минетом и распалённым воображением от вида сочного голого тела симпатичной женщины, от теплоты её крепких бёдер, не терял своей стойкости и требовал всё новых погружений в её влажное и тёплое влагалище. В один из таких перерывов Венера перевернулась на живот и встала в коленно-локтевую позу, призывно оттопырив свой голый зад в сторону любовника.

В глазах старика вспыхнул огонь. Его большие ладони похотливо, с нажимом огладили упругие и мягкие ягодицы Венеры, длинные узловатые пальцы жадно ощупали гладкую бледную кожу женской попы, чуя под ней живую силу и токи накопленного желания. Борис сильно шлёпнул попу своей любовницы и вошёл в неё сзади. Вскрикнув, та закрыла глаза, прогнулась и стала принимать в себя ритмичные проникновения пениса, отбивая своими упругими ягодицами смачные удары старческих бёдер по её крупному голому заду. Из приоткрытого рта учащённо дышавшей женщины вылетали частые негромкие охи, в унисон которым звучали натужные стоны сношавшего её старика.

Удовольствие Бориса от проникновения его члена в Венеру усиливалось от телесного взаимодействия его бёдер с её попкой: старик с наслаждением ощущал, как его жёсткие бёдра и низ его дряблого живота упираются в сладостный и мягкий барьер круглых ягодиц, покорно отданных ему в обладание женщиной, пожертвовавшей себя для него в этот июльский вечер.

Достигнув пика удовольствия, Борис хрипло и протяжно вскрикнул и, сильнее прижавшись чреслами к голому заду сорокапятилетней женщины, судорожно влил в неё своё семя. Накрыв своим телом дрожавшее тело Венеры, старик обнял её плечи и припал губами к её обнажённой шее. Каре пшеничного цвета трепетало от жаркого дыхания старика на левой щеке немолодой любовницы. Венера так же, отрывисто и тяжело, дышала, жмуря свои небольшие глаза. Очки сползли ей на нос, и обострившиеся морщинки вокруг её глаз выглядели сейчас особенно прелестными. Немного отдышавшийся Борис поднял голову и поцеловал её висок...

Во время перекура Венера тихо сказала:

– Ты мог бы кое-что сейчас сделать для меня? Очень хочу.

– Говори.

– Выпори меня ремнём. Можешь?

Борис погладил её лобок и правую ляжку.

– Докуришь – ложись на живот! – сказал он.

В серых глазах Венеры сверкнула тёмная молния, а крылья её острого носика расширились. Женщина сильно затянулась сигаретой и через подрагивающие губы выпустила дым.

*

Она поправила смятое красное покрывало и ничком улеглась поверх него, подложив под таз подушку в серой наволочке. Немного раздвинула свои плотные и довольно стройные ноги. Борис уверенно, по-хозяйски погладил и помял её топорщившиеся круглые ягодицы, несколько раз шлёпнул по ним ладонью, взял ремень и принялся пороть женщину.

Старик порол Венеру ровно и сильно. Его широкий кожаный ремень резкими сухими щелчками прорезал воздух спальни и хищно врезался в нежную кожу выпуклого голого зада сорокапятилетней женщины, оставляя на её попке сперва красноватые полосы, а затем – бордовые рубцы. Венера стойко переносила суровую порку, которой её подвергал старый мужчина, не делая попыток закрыть свой страдающий зад рукой или уклониться от ремня. Громко мыча и постанывая сквозь стиснутые зубы, женщина крепко держалась за край матраса у изголовья кровати. Жадно впитывая каждый удар широкого жёсткого ремня своими пышными расслабленными ягодицами, Венера наслаждалась процессом своей экзекуции и острой болью в рассекаемой ремнём заднице. Поровший её Борис, со своей стороны, получал глубокое удовольствие от вида красивого белого тела зрелой женщины, которое та покорно и добровольно подарила ему для исполнения столь интимного ритуала любовного истязания. Мужчина наслаждался видом напряжённых мышц рук, широкой спины и сильных икр своей пассии, её аппетитной и расслабленной круглой задницы с выступившими на ней капельками крови, а также протяжными рычащими стонами самоотверженно переносящей боль женщины.

Отсчитав про себя семьдесят ударов, старик остановился, чтобы перевести дух.

– Сильней! – потребовала женщина.

Борис усилил порку. Бордовая попка Венеры начала приобретать лиловые оттенки. Звуки ударов ремня о голый женский зад звенели сейчас как никогда до этого, заставляя гудеть даже оконное стекло. Женщина застонала громче и сильней вцепилась в матрас. По её телу побежала судорожная рябь, её ноги задёргались. Однако, старик и не думал жалеть свою любовницу: нанося удары с большей силой, он не остановился, пока не досчитал до тридцати, доведя общее количество ударов по Венериной заднице до ста.

– Сто! – сказал Борис и громко выдохнул.

– А-а-ах! – блаженно выдохнула Венера и шёпотом добавила: – Да...

*

Мужчина промокнул принесёнными с кухни салфетками и смазал сливочным маслом высеченную им попу подруги. Та поблагодарила любовника за заботу и поцеловала старика в дряблую щетинистую щеку. Затем они подкрепились, съев по бутерброду с колбасой и допив красное вино.

– Хорошая была порка, – сказала Венера, улеглась на бок и положила голову на левое плечо Бориса.

Широкая кровать была уже расстелена, и они, голые, в слабом свете ночника, лежали на простыни, не укрывшись одеялами. Борис курил и поглаживал левую ягодицу зрелой женщины, ощущая своими пальцами оставленные им на её заднице набухшие рубцы, а она лениво мяла расслабленный член восьмидесятишестилетнего мужчины: для такого возраста он потрудился достаточно. Венера повернула голову влево, её взгляд скользнул по плечу любовника. Женщина нежно улыбнулась. На плече её друга красовалась выцветшая голубая татуировка: маленькая одномачтовая яхта с треугольным парусом на фоне выходящего из моря солнца. Венере она нравилась. Её Борис сделал по окончании ленинградской мореходки в далёком шестьдесят первом, когда ему было двадцать два года. Отцу Венеры тогда было девять лет...

Докурив, старик выключил ночник.

– Моя дочь месяц назад закончила институт, – сказала Венера. – Сегодня она ночует у подруги: девочки отмечают её первое трудоустройство.

– Ты говорила, что ей двадцать один год, – произнёс Борис.

– Уже двадцать два.

– Она такая же красивая, как и ты?

– Да. Рослая, а задница крепче чем у меня.

– Парень у неё есть?

– Был какой-то очкарик, она его недавно бросила... Я, когда представляю, как этот дрыщ подстраивается к ней сзади, так от смеха давлюсь! – Венера прыснула. – У него, должно быть, стручок между ног. Ну что он может им нашуровать моей Катьке?

Старик тихо посмеялся.

– Нет, – продолжала Венера, – баб должны трахать крепкие мужики, чтоб те визжали как свиньи! По самые яйца...

Было темно. Район начинал погружаться в сон. Сквозь оконный тюль Венера видела, как вдалеке гаснут окна в квартирах многоэтажек. Мысли сорокапятилетней женщины вертелись вокруг дочери, у которой послезавтра будет первый рабочий день. Думала она и о приближавшемся августе: через две недели она с двумя подругами поедет на Пхукет, а новый купальник пока ещё не куплен... Её попу приятно саднила резь от давешней порки, глаза женщины блестели. Она смотрела в окно и улыбалась.

Глаза Бориса были закрыты. Ему вспоминалось море, необъятные водные просторы четырёх океанов, иностранные порты, а также «Снежана Васильева» и «Академик Матвеев» – большие исследовательские суда, на которых он прослужил двадцать пять лет, и в спешке списался на берег, будучи старпомом огромного корабля. Причина – скоропалительная женитьба на Юлии, вдове его старшего брата, чей прах доставили из Кандагара в начале лета восемьдесят шестого. Крупнокалиберная пуля душмана пробила бронежилет и разворотила печень, не оставив гвардии майору никаких шансов... Последовавшие затем тридцать два года запоздалого, но истинного счастья протекли ровно, несмотря на все политические и экономические драмы: кабинетная работа в администрации пароходства, рождение сына, поездки с любимой в Европу и Америку, выход на пенсию...

Борис посмотрел вправо. Он знал, что сквозь сумрак, с прикроватной тумбочки на него смотрит Она. Фото было чёрно-белым и датировалось восемьдесят девятым. Они его сделали, когда Юля уже ждала Игоря, их единственного сына. Тогда, в свои сорок два она была прекрасна. Прекрасна, как никогда. На фотографии её глаза, пронзая тьму спальни и прошедших лет, светились от счастья – столь долгожданного и настоящего.

Семь лет назад Борис овдовел. Его племянники – первые сыновья жены – канули в историю: старший ещё в конце девяностых эмигрировал в Канаду и последние десять лет не подавал о себе вестей; младший два года назад сложил голову под Бахмутом. Игорь три года назад из-за новой работы переехал за Урал, и сейчас они видятся с ним не чаще раза в год...

Борис сполз ниже, натянул на себя одеяло и прижался к Венере.

*

Завтракали они голыми. Запивая бутерброд крепким кофе, она оживлённо рассказывала Борису байки и новости из жизни её знакомых стоматологов, скандальный курьёз на выпускном экзамене дочери – один из студентов предстал перед комиссией пьяным, но экзамен сдал, а также делилась соображениями по поводу предстоящей свадьбы одного известного представителя богемы и вдовы какого-то олигарха. Глаза сорокапятилетней женщины весело и шаловливо блестели из-за небольших круглых линз, морщинки вокруг них казались меньше; на худых щёках Венеры играли нежный девичий румянец, а её грудь, лаская взгляд старого мужчины, выглядела куда более крепкой и подтянутой, чем накануне вечером.

Борис почувствовал возбуждение. Опустил под кухонный стол руку и коснулся члена. Тот вновь был в состоянии, готовом к сношению.

Он отвёл её в спальню. Любовники крепко поцеловались. Расположились на незаправленной кровати, и Венера вновь, с увлечением и любовной старательностью, ласкала его член своим строгим ртом, пахнувшим кофе и хлебом...

– Встань раком, – приказал старик.

Венера со вздохом повиновалась, встала на карачки и прогнула спину, устремив взгляд на чёрно-белый фотопортрет Юлии. Две женщины пристально поглядели друг на друга. Не первой молодости, но очень красивая женщина с длинными каштановыми волосами приветливо смотрела на Венеру и взглядом своих больших, лучащихся от счастья глаз ободряла и благословляла симпатичную зрелую даму на подвиг любви. Венера согласно кивнула и улыбнулась ей в ответ.

Борис сильно шлёпнул подругу по её выпоротой попе и начал половой акт.

Он сразу взял быстрый темп. С наслаждением трахая свою зрелую подругу, старый мужчина громко кряхтел от острого удовольствия, которое ему доставляло интенсивное проникновение пениса во влагалище Венеры, сделавшееся, отметил он про себя, уже и плотнее, чем оно было прошлым вечером. Токи удовольствия быстрыми волнообразными импульсами пробегали от его гениталий в ягодицы, спину и ступни, превращая всё тело восьмидесятишестилетнего человека в один сплошной центр наслаждения. Последнее усиливалось и в морально-эстетическом плане от вида роскошных поротых ягодиц сношаемой им женщины, от её приоткрытого ануса, смачного стука его бёдер о щедро и покорно выставленную ею голую попку, и от частых протяжных стонов удовольствия, издаваемых его любовницей – глубоких и пронзительных одновременно, словно призыв русалки в ночном океане. Борис чувствовал, как изнывает под ним Венера, как она течёт и начинает в изнеможении подмахивать ему своим любвеобильным задом, и изнывал сам, разрываясь на части от переполнявшего его удовольствия, но будучи так и не в силах разорваться!

– Ещё! – громко крикнула Венера.

Борис с силой шлёпнул её по заду и заработал сильнее.

– О-о-о! Да-а!! – закричала женщина.

На лбу старика выступил обильный пот, и его капли стали одна за другой падать на разгорячённые ягодицы и на лоснящуюся поясницу сношаемой женщины.

Борис почувствовал приближение оргазма, его взор начал затуманиваться.

– Скоро!! – крикнула Венера, не отводя горящего взгляда от лучистого взора Юлии.

Борис мельком глянул на портрет жены. Сквозь туман накатывавшего экстаза ему показалось, что улыбка Юлии стала шире, немного обнажив скрытые губами зубы. В ушах у него зазвучал её мелодичный ангельский голос, которым она более сорока лет назад наконец ответила на его чувство к ней и поклялась ему в вечной верности. «Любимый! – призывала она. – Ничего не бойся! »

Борис ещё яростней задвигал бёдрами и тазом. Тяжёлая капля пота сорвалась с его лба и пропала в открытом анусе Венеры. Действуя по наитию, мужчина ввёл большой палец правой руки в её анальное отверстие и с удвоенной силой стал трахать вульву сорокапятилетней женщины. Венера закричала. Её затрясло. Её вульва брызнула. Секунду спустя страшной силы оргазм от ступней до макушки накрыл Бориса. Старик громко вскрикнул. Его член мощно разрядился, и избыток спермы густыми потёками вытек из Венериного влагалища. Старик вскрикнул ещё раз и рухнул на женщину.

На несколько мгновений сознание покинуло Венеру, а когда она пришла в себя, то почувствовала, как исполинская масса непривычной тяжестью навалилась на неё и так и осталась лежать. А в её ушах продолжало с отчаянной радостью звучать последнее слово, выкрикнутое Борисом – «Юля! »

*

Освободившись из-под тела Бориса, Венера с минуту посидела на кровати, привела в норму дыхание, затем поправила съехавшие очки, потянулась, расчесала пальцами свои волосы, встала и посмотрела.

Голова старика свесилась вправо, его глаза были открыты, а на кончике члена бывшего любовника блестела прозрачная капля.

Женщина взяла с тумбочки носовой платок Бориса и вытерла им свою промежность. Им же она стёрла и каплю с пениса покойника.

Буднично вздохнув, обнажённая Венера принялась деловито наводить порядок. Переложила одеяло, которым Борис укрывался ночью, на кресло; уложила тело мужчины на его половину кровати, причём, голову его она аккуратно поместила на взбитую подушку. Венера взяла с комода сложенное красное покрывало, которое она туда положила вечером, когда расстилала кровать, и до подбородка накрыла им тело старого мужчины. Его лицо женщина предпочла оставить открытым. Закрыла Борису веки и сложила поверх покрывала его руки. Взяла портрет Юлии, пристально посмотрела на неё и поставила обратно на тумбочку. Окинула удовлетворённым взглядом проделанную ею работу, склонилась над Борисом и поцеловала его, пока ещё не похолодевший, лоб.

– Ну, вот, – просто сказала она, глянув на портрет на тумбочке, – теперь ты с ней, Боря.

Лицо Бориса было умиротворённым, счастливым и помолодевшим.

Приняв душ, Венера позвонила в полицию и вызвала скорую, вымыла оставшуюся после завтрака посуду и сварила ещё кофе.

Было девять часов утра. Спальня покоилась в ласковом солнце.  

8–12 мая 2025 г.