Волки: Братство порока

Пролог

Некоторые сюжетные линии написаны по мотивам реальных событий. Линия тайного братства волков основана на теориях заговора, связанных со студенческим обществом, название которого слишком известно и слишком опасно, чтобы его называть. Все совпадения случайны.

Братство дает силу.

Братство подразумевает долг.

ПРОЛОГ

- Тише, будь умницей. – Раздался в темноте хриплый голос.

Ее глаза были завязаны, поэтому она впитывала на слух каждый шорох, звуки шагов и дыхание. А еще тянула носом густые запахи алкоголя, табака и мятной жевательной резинки. К ним примешивалось еще что-то – пикантное, тонкое. У одного из них был восточный парфюм с нотой перца.

- Пожалуйста... – Дрожа всем телом, произнесла девушка.

Ее сердце колотилось, как бешеное, и его стук отдавался в висках.

- Ничего плохого не случится. – Сказал ей один из них.

Его пальцы коснулись подбородка девушки, вынуждая ее поднять голову. Она чувствовала, как он смотрит ей в лицо, и уже знала - он лжет.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

1

- Варстад – старейший университет страны, он располагается в самом центре Флодберга. По сути, это город в городе. – Объясняла блондинка лет сорока, которую десять минут назад в приемной ей представили как куратора. Ее шаги были широкими и быстрыми, она словно спешила быстрее отвязаться от Тиль, которой приходилось буквально бежать за ней с чемоданом по одной из улиц университетского городка. – Вы бывали прежде во Флодберге?

- Нет, я с юга.

- Ясно. – Бросила она через плечо. – Так вот, Флодберг находится на реке Ирисан, что означает «разделять», поэтому исторически город был разделен между жителями: члены королевских семей, знать, духовенство и ученые проживали на ее западном берегу, а рабочие, ремесленники и торговцы на восточной стороне. В некоторой степени это разделение существует и сегодня – слева ты можешь видеть торговый район восточной части города, а справа, собственно говоря, все исторические достопримечательности и наш студенческий городок. Флодберг, конечно, находится в тени Гримдаля или Моненфлода с их бурной городской жизнью, но сохраняет собственную утонченную индивидуальность, что, по мне, намного важнее. Здесь учились самые известные и высокопоставленные представители нации. Уже чувствуешь атмосферу?

Тиль мазнула взглядом по воде, вдоль которой они двигались.

Если Ирисан и была рекой, то весьма скромной. Правильнее было сказать, речушкой. В сумерках количество велосипедов, расставленных вдоль ее берега на велопарковках, само напоминало реку – только более широкую и бурную. Но уже через мгновение Тиль вслед за провожатой свернула к аллее, за которой возвышалась целая череда величественных старинных зданий, от вида которых у девушки едва не закружилась голова.

- Впечатляет, правда? – Улыбнулась куратор, чьего имени Тиль так и не запомнила.

- Точно.

- Варстад был основан еще в пятнадцатом веке и входит в сотню лучших университетов мира. Восемь Нобелевских лауреатов были его выпускниками. – Женщина махнула рукой. – Кампус окружает его со всех сторон, точно ветви дерева, но не переживай, схема городка достаточно проста, так что ты вряд ли заблудишься. Здесь всего около восьми десятков различных строений.

Тиль обвела взглядом нескончаемые ряды зданий из темного камня и вьющиеся между ними змеями узкие дорожки. Домики университетского городка больше походили на древние мини-замки, а улицы выглядели мрачно. Для южанки, привыкшей к современной архитектуре, это выглядело непривычно, но интригующе, ведь у городка точно имелся свой характер.

- Это библиотека. – Указала куратор на массивное здание с закругленными поверху окнами и такой же дверью. – Там хранится пять миллионов томов книг и сорок тысяч рукописей и древних манускриптов. А нам сюда.

Она резко свернула к аллее, тянущейся меж высоченных дубов, и Тиль вновь пришлось ее догонять.

Девушка едва успевала смотреть по сторонам. Заметив вдалеке, за деревьями и крышами зданий, шпиль, увенчанный крестом, похожим на тот, какими обычно украшают соборы, она хотела спросить, что это, но потом решила, что еще успеет познакомиться с территорией кампуса самостоятельно.

- Корпус с комнатами для студентов. – Махнула куратор в сторону строения из темно-серого камня. – Но там сейчас все места заняты.

- Тогда где же…

- Есть вариант лучше. – Она кивнула в сторону одной из улочек, где вместо травы газоны были выложены булыжниками всех размеров и мастей, что создавало ощущение сдержанной холодности. – Варъярна. Здесь студенты живут небольшими сообществами: девушки отдельно, парни – отдельно, разумеется. Это удобнее и комфортнее, чем в общежитии: в каждом доме своя кухня, ванные комнаты, уборные, отдельные спальни. Тебе повезло, что здесь обнаружился свободный уголок.

Тиль вдруг осознала, что понятия не имеет, где находится. Они так далеко ушли от главного здания и так долго петляли, что ей, вероятно, пригодится карта, когда придется добираться в нужный корпус на занятия.

- Не волнуйся, - словно прочитав на ее лице тревогу, усмехнулась блондинка, - студенты, проживающие в Варъярне, действительно находятся в привилегированном положении по отношению к остальным. Отсюда ближе всего к лабораториям, исследовательским центрам, классам, спортивным объектам и общей столовой.

- Выходит, мне повезло? – Заключила Тиль, бросив взгляд на девушек, болтающих у входа в одно из темно-серых зданий.

Куратор кашлянула. Довольно нервно, как показалось Тиль.

- Несомненно. – Произнесла она, остановилась у здания на противоположной стороне улочки и указала на вход. – Добро пожаловать в Химель, что значит «небеса» или «небесный дом».

Девушка подняла взгляд на строение.

Строгость линий и простота его форм создавали ощущение вертикальности – стремления к небу. Честно говоря, она не понимала, как двухэтажный дом из серого камня может нависать над человеком, будто высокая башня. Часть длинных оконных проемов с узорчатыми арками была украшена витражами, двери были двойными и выглядели массивными, а сизого оттенка вытянутая остроконечная крыша словно врастала в небосвод и оттого казалась невесомой.

Впечатляющий дизайн, буйство ярких красок на фасадах, современная мебель, лифты и солнечные батареи – все это осталось в ее родном Топпстале. Здесь Тиль, похоже, придется обживаться в царстве камня и готической древности. Интересно, а как там внутри?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Долго гадать не пришлось. Куратор распахнула перед ней одну из створок двери:

- Проходи.

Ого, вот это обстановочка.

Высокие потолки, настенные светильники, дающие теплый желтый свет, тяжелые шторы на окнах, громоздкая кожаная мебель по центру гостиной. Благопристойно, важно и даже, она бы сказала, чопорно. На такой диван не упадешь с размаху, и не будешь валяться на нем в обуви. Здесь инстинктивно хочется держать осанку и следить за каждым словом.

- Девушки, - обратилась ее сопровождающая к вдруг появившимся в гостиной незнакомкам в пижамах. – Это Матильда Хаммар, она заселится в комнату наверху.

- Тиль. – Поправила ее новенькая, улыбнувшись.

И заметила, как студентки взволновано переглянулись.

2

- Ну, же, поприветствуйте Тиль. – С натужным радушием воскликнула куратор.

Девушек было четверо, все примерно одного возраста, но очень разные. Две блондинки, похожие друг на друга, словно Барби, сошедшие с одного конвейера: ухоженные и стройные, они стояли с кружками в руках – очевидно, только вышли с кухни. Третья – шатенка с длинными волосами остановилась на лестнице, морща носик и не скрывая своей настороженности. Четвертая – с копной кудрявых светлых волос и в очках смотрела на Тиль во все глаза.

- Привет. – Нерешительно махнула последняя.

Она была единственной, кто улыбнулась новенькой.

- Привет, - отозвалась Тиль, взволновано вцепившись в ручку чемодана.

Больше никто ничего не говорил.

- Ну, что ж. – Направилась к лестнице куратор. – Идем, покажу тебе твою комнату.

Шатенка сошла со ступеней, чтобы освободить им дорогу. Она старалась не встречаться взглядом с Тиль. Кудряшка же наоборот бросилась следом, чтобы сопроводить их.

- Ночью здесь бывает прохладно, - объявила сопровождающая, отперев дверь в спальню на втором этаже, - поэтому пользуйся обогревателем, если появится необходимость.

Она пропустила Тиль вперед, и та замерла, разглядывая помещение. Высокий потолок с округлыми сводами, узкий вытянутый прямоугольник окна с плотными тяжелыми шторами, шкаф, стол, стул, кровать с резной спинкой. Ничего лишнего. Похоже, здесь ничего не слышали о комфорте, но это помещение ей вполне подходило. Она привыкнет.

- Располагайся. – Добавила куратор. – В гардеробе висит твоя форма. На территории кампуса можно ходить в любой одежде, но лекции и консультации мы просим студентов посещать в соответствующем виде.

Тиль сделала шаг и потянула за вычурную ручку высокого шкафа из массива дерева. Внутри висел простой темно-серый жакет, а рядом, очевидно на выбор – галстук и шелковый шарфик, украшенные цветами Варстад: красным, серым и желтым. Рисунок напоминал мозаичный пол, в который изящно был вплетен лого университета

- Как видишь, не особенно строго. – Улыбнулась женщина. - Но мы ценим опрятность. – Она протянула ей ключи. – Держи. Чтобы узнать расписание, зайди в приложение универа в свой аккаунт, логин и пароль должны были прийти тебе на почту. Также там ты получишь доступ ко всей информации и сможешь связываться с преподавателями, отправлять им свои работы, получать задания и следить за новостями.

Ну, ладно. Тиль была вынуждена признать, что Варстад не такой уж древний, в области технологий он не отставал от остальных учебных заведений страны.

- Спасибо. – Кивнула она.

- Чувствуй себя как дома. – Сказала женщина и поспешила удалиться.

Проводив ее взглядом, Тиль посмотрела на все еще мявшуюся в дверях девушку.

- Я – Малин. – Словно нехотя перешагнув порог, протянула руку она. – Малин Эк, ударение на «и». В имени. Мали-и-ин. – Кудряшка смущенно хихикнула.

- Очень приятно. – Тиль пожала ее руку. – Тиль Хаммар.

- Хаммар? Как у того мужика, который баллотируется на должность губернатора?

- Да. – Кашлянула она. – Ханс Хаммар – мой отец.

- А… О! – На лице Малин застыло удивление. – Ясно.

- Мы переехали во Флодберг из-за его избирательной кампании. Родители арендовали здесь дом, но, собственно говоря, им некогда пока там обживаться: кампания это постоянные разъезды. Папа каждый день встречается с избирателями, посещает мероприятия, выступает, а мама его сопровождает. Дом фактически пустует, да и добираться до университета оттуда далеко, поэтому я решила поселиться здесь.

- Ага. – Малин облизнула губы. – Ага. – Она задумчиво кивала, словно думая о чем-то своем. – Ну, тебе здесь понравится. Наверное. Тут

прикольно

. – Девушка бросила взгляд в сторону двери и понизила голос. – На этих сучек Клару и Молли не обращай внимания, они просто идиотки, а вот Оливия, ты видела ее на лестнице, она нормальная, просто бесится. Ей нужно привыкнуть к тому, что кто-то занял комнату Агнес – они довольно близко общались. – Малин пожала плечами. – Вообще, если что-то понадобится, смело обращайся ко мне или Оливии, наши комнаты слева и справа от твоей. А еще на этаже есть своя ванная, это очень удобно. Молли с Кларой занимают комнаты внизу…

- Как ты сказала? – Перебила ее Тиль. – Агнес?

- Да… - Замялась Малин. Ее глаза забегали. – Девушка, которая жила здесь до тебя.

- Она закончила обучение? Съехала? – Тиль улыбнулась. – Когда кто-то бесится при виде меня, я обычно стараюсь понять причину.

Девушка побледнела.

- Ох, как бы сказать…

- Так скажи уж.

- Агнес… В общем, она пропала этой зимой, поэтому эта комната и считается прокл…

- Что? Договаривай. – Нахмурилась Тиль.

-

Проклятой

. – Виновато произнесла новая соседка.

- Что, просто вот так взяла и пропала? Бесследно? – Девушка едва сдержала смешок.

Но, похоже, Малин было не до смеха. Она замотала головой.

- Ничего смешного. Агнес просто исчезла. Растворилась в воздухе. Пропала. Все ее вещи остались на месте, а ее самой и след простыл.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Но люди не пропадают просто так. – Фыркнула Тиль.

- Ты набожная? – Спросила вдруг Малин, опустив взгляд на ее грудь.

Та проследила за ее взглядом, он был направлен на крест на тонкой золотой цепочке, выскользнувший из-под ее джемпера.

- Вообще-то, не очень. – Девушка поспешила спрятать его обратно под одежду.

- Верующая?

- Не особенно. – Призналась Тиль. – Но родители регулярно посещают воскресные службы. Мать считает, что вера помогла ей победить рак. Врачи давали лишь двадцать процентов вероятности выживания.

- Ясно. – Медленно кивнула Малин. – Знаешь, вера тут не будет лишней. Я бы на твоем месте отнеслась к проклятию серьезно. Варъярна стоит на месте старого кладбища, часть могил еще сохранилась, и они тянутся вплоть до собора – несколько сотен метров. Вон, глянь в окно.

- Что… - Подойдя к окну и отдернув штору, Тиль застыла.

В свете фонарей, среди веток могучих дубов можно было рассмотреть темные надгробья и надземные части старинных склепов.

- Говорят, ночью можно видеть, как духи покойных бродят среди могил. – Заунывным голосом произнесла Малин.

По коже Тиль пробежали мурашки, она инстинктивно коснулась пальцами креста под джемпером.

- Но в остальном тебе здесь понравится. – Сменила тон соседка. – В Варстаде бывает весело, особенно у нас – в Варъярне: редкий день обходится без вечеринок. Местные любят отрываться.

Тиль почему-то никак не могла переключиться от сумрачных теней за окном к теме вечеринок. Не то, чтобы она не любила веселиться… просто ее родители старались ограничивать время, которое она проводила со сверстниками. Учеба в университете означала для нее свободу – во всех смыслах.

3

Матс до боли стиснул зубы. Его уже тошнило от сраного университета, от его долбаного кампуса и всего, что происходило на территории. Лучше бы он покончил с собой, как собирался пару лет назад, лежа в темной подворотне и захлебываясь в собственной рвоте. Парень тогда чудом выжил после передоза, и, если бы не клиника, предоставившая ему и еще паре бездомных ребят бесплатную реабилитацию, кто знает, может, и некому было сейчас рисковать, суя голову прямо в пасть волкам.

В сумерках по дорожке, отделанной каменной брусчаткой, стелился туман. Ноги Матса утопали в нем. Желтый свет фонарей, струящийся меж ветвей вековых дубов, медленно рассеивался, оседая в листьях, и улочки Варъярны выглядели зловеще.

Тут и там раздавались голоса студентов, звучала музыка, в домах горел свет, но, несмотря на оживленность, пространство казалось опасным, словно где-то за углом притаился хищный зверь.

Совсем рядом загудел двигатель, и Матс отошел в тень, за дерево. Мимо пронесся спортивный автомобиль. Он резко затормозил у большого серо-желтого здания в конце улицы. Взвизгнули шины. Парень сплюнул на землю и, стараясь не выходить из тени, подобрался ближе.

Послышались голоса и громыханье музыки.

Чертовы мажоры, по наследству принявшие право именоваться элитой. Тупые животные. Грязные ублюдки.

Может, Матс и был отбросом, но уж точно не считал себя ниже их.

Он почувствовал, как ненависть горьким ядом подкатывает к горлу, когда из тачки вышли трое. Ему ничего не стоило убить их. Для человека, которому нечего терять, уже не остается никаких препятствий и страхов. Плевать, что с ним сделают за это их дружки или покровители. Матс мог бы осуществить это хоть прямо сейчас – голыми руками. Но ему нужно было сначала докопаться до сути, вытащить из них правду, а сделать это можно было только очень аккуратно и постепенно.

Для человека без денег, жилья и будущего он слишком многое поставил на карту.

Да, его не было рядом, чтобы ее защитить. Да, он думал только о себе и потому крупно облажался. Но его сердце еще бьется, значит, он жив. И только он сможет во всем разобраться.

Матс затаил дыхание, когда Эрик Асп, наклонившись на автомобиль, закурил. Рыжий огонек сигареты вспыхнул возле его лица. Надменный сукин сын медленно выдохнул дым и запрокинул голову – вероятно, чтобы полюбоваться луной. Он наслаждался властью и тем, что его дружки всегда смотрели ему в рот в ожидании указаний. Ему нравилось отдавать приказы, решать судьбы людей и манипулировать.

Матс знал подобных ему и раньше – избалованных, капризных детишек, для которых другие люди все равно что куклы. Забавные игрушки, которым так весело выкручивать руки или ноги и смотреть, что будет. Только Эрик ко всему прочему был еще осторожен, силен и умен. Как и положено вожаку, он организовывал охоту, делил добычу, следил за порядком и знал, что в случае чего защищать его будет вся стая.

Опасный противник.

Но не для того, кто воевал с самой смертью.

Размышления Матса прервала трель смартфона. Ловким движением Эрик выудил из кармана дизайнерского пиджака мобильный и ответил:

- Да.

Его верные друзья Мартин и Лейф замерли, превратившись в слух.

- Да. Понял. Ясно. До связи.

Спрятав телефон в карман, Эрик отбросил в сторону сигарету. По темной брусчатке заплясали оранжевые огоньки.

- Это Никлас. – Понизив голос, сообщил он. – Звонил сказать, что в комнате Агнес горит свет.

На мгновение меж ними воцарилось тяжелое молчание. Сердце Матса бешено заколотилось в груди.

- Наверное, новенькая. – Сплюнув в сторону, предположил Лейф. – Я слышал, они собирались заселить сегодня кого-то.

- Ты же не думаешь, что… - Обратился к Эрику Мартин, но был прерван на полуслове.

- Мы не говорим на эту тему. – Хрипло произнес вожак. – Девчонка пропала. Никто не знает куда. И пусть так и остается, ясно?

- Да. – Покорно опустил взгляд Мартин.

Матс сжал кулаки. «Никлас» - отметил он про себя.

Никто точно не знал, сколько членов в братстве волков. Информация об этом не афишировалась. Ходили слухи, что их десятки или сотни, и даже некоторые преподаватели имели к ним отношение. Поэтому уши у этой организации были буквально повсюду, а об ее могущественности ходили целые легенды.

- Что насчет Нюберга? – Перевел тему Эрик.

Матс прикусил кулак, услышав свою фамилию.

- Мы говорили сегодня. – Оглядев темную улицу, тихо ответил Лейф. – Все в силе, он участвует.

- Значит, я был прав. – Довольно ухмыльнулся вожак. – Ему нужны деньги.

- Ты не думал приглядеться к парню? Полагаю, он подошел бы. Знает свое дело. Когда нужно, может быть безжалостным, не задает лишних вопросов. Такие, как этот Матс, полезны в качестве исполнителей.

- Для начала наведи о нем справки. – Приказал Эрик, нервным движением откинув волосы с лица. – Мне не нравятся люди, о которых я ничего не знаю. Даже когда речь идет о моем лучшем бойце.

Тем более

, - поправился он, - когда речь идет о моем лучшем бойце. И пока он делает нам кассу, это не имеет большого значения, но если мы собираемся подпустить его ближе, это совсем другое дело.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Мне он нравится, нормальный парень. – Пожал плечами Мартин.

- Не помню, чтобы я интересовался твоим мнением. – Процедил Асп, развернулся и решительно направился к дому.

Они переглянулись и двинулись следом. Вошли внутрь, в окнах загорелся свет.

«Будут под меня копать», - с сожалением признал Матс. Ну, что ж. Будь, как будет. Отступать уже бессмысленно. Но, если же всё обойдется, у него появится возможность проникнуть в организацию и уничтожить эту раковую опухоль изнутри.

Наблюдая за окнами каменного особняка волков, он закурил. Чувства вины и тревоги, захватывая разум, привычно подкидывали ему мысли о том, как легче всего решить вопрос: принять что-нибудь запрещенное, вырубиться в хлам на несколько часов и не думать больше ни о чем. Сопротивляться этим мыслям было сложнее всего. Сжав зубами фильтр сигареты, Матс зажмурился.

Соображай, соображай, соображай.

«В комнате Агнес горит свет», - вспомнил он. Возможно, эта информация могла быть ему полезна.

4

- У тебя точно все хорошо?

- Да, мам. – Развешивая одежду в шкафу, Тиль прижала телефон к уху плечом. – Тут… славно.

- Тебе точно нравится? Судя по голосу, не очень. Я теперь жалею, что не смогла поехать с тобой и лично все устроить.

- Мам, мне девятнадцать. Присутствие родителей на заселении выглядело бы странно. – Тиль повесила джинсы и наклонилась к чемодану, чтобы взять свитер. – Тут, правда, довольно мило. Старомодно, но мило. И ребята хорошие. Девочки, с которыми я буду жить в доме, встретили меня хорошо. – Она на секунду задумалась о девицах, которые даже не пытались скрыть пренебрежение при виде нее. – А вот худи я, наверное, зря взяла. Здесь на занятия ходят в форме с символикой Варстада, и мне больше пригодились бы блузы и юбки.

- Ты можешь заехать в среду. – Предложила мать. – Мы с отцом вернемся из поездки в Реннвинд, где он будет встречаться с представителями профсоюзов. Приходи ближе к вечеру, самолет прилетает в семь. Или я могу оставить ключи. А, может, мне собрать твои вещи и отправить с курьером?

- Не нужно, мам. У меня пока есть, что носить. Увидимся в среду, ладно?

- Хорошо.

- И не переживай.

Послышался усталый вздох.

- Ладно. Знаешь, избирательная кампания так изматывает. У твоего отца куча консультантов, и приходится согласовывать с ними каждый чих: от деталей одежды, в которой он появляется на людях, до каждого гребаного слова в приветственной речи. Я уже начинаю жалеть, что мы во все это ввязались. Ханс постоянно на взводе, вынужден контролировать каждое свое действие и слово, а я, чувствуя его напряжение, тоже переживаю – уже забыла, когда в последний раз засыпала без таблеток.

- Может, тебе лучше остаться в городе и обживаться в доме? Врачи рекомендовали тебе больше отдыхать. – Напомнила Тиль.

- Ладно, дорогая, папочка зовет меня ужинать. Надеюсь, у тебя тоже есть, что поесть. Если нет, купи продуктов.

- Все хорошо, мам, я уже поела. – Соврала Тиль. Аппетита у нее не было совершенно.

- Спокойной ночи, милая. – Пропела она и, не дожидаясь ответа, скинула вызов.

Девушка отложила телефон и присела на пол возле чемодана, на дне которого остались лишь бумага и художественные инструменты: уголь, угольные карандаши, кусочки наждачной бумаги для заточки угольков, палочки, ластик, клячка, фиксатив. Она взяла плотный лист небольшого формата и сделала быстрый набросок комнаты.

Работать углем Тиль нравилось больше всего. Только черный и белый цвета – только глубина, только правда. Рисунки выходили объемными, а игра света и тени делала их реалистичными, словно черно-белые снимки. Готовые работы всегда казались ей настолько живыми, будто вот-вот могли сбежать с бумаги и зажить своей жизнью.

Девушка отложила набросок и уставилась на перепачканные черным руки. Художники недолюбливали угольную технику за грязь на пальцах, которая потом оседала на одежде и лице – везде, куда случайно дотронешься. Но Тиль обожала эту особенность работы. Каждое пятнышко, каждый мазок, каждая клякса и даже просто пыль на руках оживала в ее воображении, становясь птицей, стремящейся в небеса. Иногда она поднимала руки к небу, ожидая, что они взлетят. Ей нравилось фантазировать об этом, но окружающие не понимали этой странности и потому часто сторонились девушки.

Бросив случайный взгляд на открытый, завешанный одеждой шкаф, Тиль замерла. Внизу, внутри него, что-то темнело. Словно кто-то касался грязными руками поддона в шкафу, игравшего роль подставки для обуви. Она потянулась и осторожно надавила в это место. Щелк, и полочка откинулась вверх, открыв взору потайное отделение. Внутри не было ничего, кроме маленькой глиняной фигурки размером с ладонь.

Тиль вынула ее и покрутила на свету.

Волк.

Запрокинув голову, тот словно выл, глядя в небеса. Или на луну, как принято считать, ведь волки обычно воют ночью.

Фигурка была аккуратно покрыта краской. Серой с вкраплениями желтого и черного. Такой окрас делал шкуру хищника объемной, словно волк взъерошен и подает кому-то из собратьев тревожный сигнал. Или призыв.

Поставив фигурку на стул, Тиль сделала новый набросок. Довольная тем, что волк выглядит на ее зарисовке словно живой, она улыбнулась. Встала, отнесла и положила готовые работы на стол, а затем поставила фигурку на подоконник.

Внизу, за деревом, будто что-то мелькнуло. Тиль застыла, всматриваясь в плотный туман, стелящийся от дорожки за домом до кладбища, но так больше ничего подозрительного и не заметила.

Ночью на новом месте у нее никак не получалось уснуть. Простынь скрипела, подушка казалась влажной, одеяло тяжелым. А когда девушка, наконец, провалилась в сон, ее сознание окунулось в сумбур из пестрых картинок, запахов, звуков. Обрывки приходящих видений были похожи на короткометражки, и каждая из них заканчивалась тем, что Тиль выглядывала в окно и на дорожке меж обросших мхом усыпальниц и старинных могил видела девушку в белом платье и с распущенными светлыми волосами. Та смотрела на нее с укором, словно винила за то, что Тиль заняла ее комнату.

Утром ее разбудил шум. Соседки по дому хлопали дверями, громко переговаривались и, судя по звукам, по очереди бегали в душ. Дождавшись, когда станет немного тише и взяв полотенце, Тиль прошлепала в ванную комнату. Внутри она застала одну из девушек – Оливию, та стояла у зеркала, оттянув веко и пытаясь нарисовать ровную стрелку.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- О, прости, я позже зайду.

- Ничего, я уже закончила. – Отозвалась та.

Поправила макияж и обернулась. На ней была серая шерстяная юбка с кожаным ремнем, блузка и удлиненный серый жакет. Несколько прядей девушка убрала назад и аккуратно закрепила сзади заколкой. Единственным более-менее ярким пятном в ее одежде был галстук с эмблемой Варстада.

- Если увидишь, что Клара или Молли заняли нашу ванную, можешь оттаскать их за волосы. – Усмехнулась она. – У этих стерв есть своя ванная внизу. Если бы они вставали вовремя, то успевали бы принять душ, не устраивая из этого шоу.

- Хорошо. – Кивнула Тиль.

Оливия улыбнулась.

- Если эта болтушка Малин не успела рассказать тебе, как тут все устроено, обращайся. Еда у каждого своя, приготовить можно на общей кухне, но я не советую тебе хранить ее в холодильнике: у Клары с Молли каждую ночь новые трахали, и после травки и секса они хуже саранчи – уничтожают любые запасы, даже подписанные, даже прибитые к потолку.

- Понятно. – Смущенно улыбнулась Тиль. – Вижу, вы тут все ладите меж собой.

- Не особо. - Усмехнулась она. – Но ладить с этими курицами не обязательно. Вообще, они безобидные, только до жути тупорылые.

- Ясно.

- Удачи тебе с адаптацией, - Оливия вышла из ванной, освободив помещение для Тиль и оставив за собой шлейф цветочного парфюма, - и будь осторожна.

- Почему? – Войдя внутрь, обернулась девушка.

Та, посмотрев на нее с каким-то сочувствием, пожала плечами.

- Не заблудись. В Варстаде столько темных помещений, коридоров, залов…

- Постараюсь.

Оливия развернулась и направилась к себе в комнату, но, сделав пару шагов, обернулась.

- И не суйся к волкам, пожалеешь. Лучше даже вообще не смотри в их сторону.

Она скрылась в комнате, и новенькая вдруг заметила, что из своей спальни за ними наблюдала Малин.

- О чем это она? – Нахмурившись, спросила у нее Тиль.

- О-о. Она ненавидит волков. – Ответила та.

5

- В Варстаде нет, и никогда не было официальных студенческих сообществ. При этом слухи о волках ходили всегда – даже в те времена, когда здесь училась моя мать. – Хихикнула Малин, когда они почти подошли к одному из зданий университета, поражавшему своими размерами и размахом. – Она говорит, в этом тайном братстве всегда состояли самые богатые и красивые парни. И самые испорченные. Ма говорит, так всегда бывает в состоятельных семьях: могущественные и влиятельные родители балуют своих детишек до невозможности, и те растут с ощущением, что им дозволено все.

- А почему «волки»?

- Легенды этих мест. – Малин, поежившись, подняла воротник жакета. – Варстад даже переводится как «волчий город», а, значит, кому тут править как не волкам? Традиции.

- И братство существует так долго?

- Возможно, даже с основания учебного заведения.

- Ничего себе. А что их объединяет?

- Сила. – С придыханием сообщила девушка. – Богатые обычно общаются только с себе подобными. – Они перешли дорогу, и Малин пожала плечами. – Но, говорят, в их тусовку может попасть каждый, и такое уже бывало. Молли спит и видит, как бы заполучить себе кого-нибудь из братства: это как путевка в лучшую жизнь, билет в закрытый клуб, полный запретных удовольствий. Поэтому они с Кларой постоянно тусуются где-то поблизости к волкам.

- Забавно у вас тут все устроено.

- И не говори.

Тиль вдохнула прохладный утренний воздух и медленно выдохнула. Обилие мрачных красок вокруг удивительным образом ее успокаивало. Темные серые здания, черные скамейки, каменные дорожки, печальные деревья без листьев, даже студенты в сдержанном сером – все это было так похоже на ее рисунки углем, что создавало ощущение уюта.

- Так что им дает участие в братстве? – Едва успела произнести она, как Малин бросилась к ней и закрыла ей рот рукой.

Не пришлось даже спрашивать, почему она так поступила. Метрах в десяти от них, по ступеням к входу в здание поднимались парни. Их было человек пять, и они резко выделялись из толпы.

Другие

. Совершенно другие.

Их вид заставил Тиль задержать дыхание.

Те же цвета одежды, что и у всех, но их плащи, брюки, шерстяные жилеты и даже галстуки сидели на них словно как-то особенно. Небрежно и подчеркнуто вызывающе. Растрепанные волосы, злые взгляды, начищенные туфли, дорогие часы на запястьях – любая деталь буквально кричала о том, что это сливки популярного общества. Люди высшего сорта. Элита.

Тиль понятия не имела, как это работает, но, видимо, дело было в их самоуверенности, льющейся буквально через край и отражающейся в каждом движении, жесте или взгляде. Не хотелось этого признавать, но эти парни выглядели

сногсшибательно

. Просто суперзвезды.

- Ты тоже видишь это, да? – Прошептала Малин, придержав Тиль за рукав и заставив притормозить у основания ступеней.

- Что именно? – Та смотрела на волков, как завороженная.

Парни остановились на верхней ступени, чтобы докурить. Рядом даже урны не было, все они остались внизу – в зонах для курения, и Тиль уже знала, что членов братства это не волнует. Как и правила приличия.

- Сияние. – Хихикнула Малин.

Один из парней повернулся и бросил на них короткий взгляд. Его губы растянулись в нахальной ухмылке, и по спине Тиль побежали мурашки.

- Что им дает братство… – Прошептала новая знакомая. – Лучших девушек университета, власть, кучу денег и возможность выходить сухими из воды, что бы ни произошло.

- А это кто? – Негромко спросила Тиль, когда с противоположной стороны к ним подошел парень в черной худи, рваных черных джинсах и кепке.

Он, вообще, в курсе о форме, в которой принято ходить на занятия, и о которой не забывают даже волки?

- О, этот не должен тебя волновать вообще. – Вздохнула Малин.

Парень поздоровался с волками, и на мгновение поднял голову так, чтобы можно было рассмотреть его лицо. Шрам, пересекающий скулу, нос с небольшой горбинкой, что говорило о том, что его ломали, спутанные волосы цвета воронова крыла и пухлые губы, одна из которых, верхняя, была разбита.

- Матс Нюберг. – Прошептала Малин. – Он странный. Вспыльчивый, закрытый, грубый. И вообще у него дурная слава. Мне кажется, он ненавидит людей, и ему на всех плевать. Хотя, девчонок это не волнует, они за ним толпами бегают.

Тиль сглотнула и отвела взгляд. Неловко было вот так его разглядывать, но еще хуже было стоять тут и топтаться на месте, словно выжидаешь чего-то.

- Он тоже из волков? – Зачем-то спросила она у своей спутницы.

- Нет. – Чуть не рассмеялась та. – Он их цепной пес. Лучший боец Поединков. Никто не хочет с ним связываться, чтобы не потерять зубы и не переломаться. Схватки с его участием приносят волкам баснословные суммы.

Тиль осторожно повернулась и взглянула на него еще раз. Высокий, мускулистый. С краешка его губ свисала дымящаяся сигарета. Странным образом она не выпадала изо рта, когда он разговаривал. Девушка опустила взгляд на его пыльные ботинки, затем подняла выше - на лицо и вздрогнула, когда черные глаза парня, опасно сверкнув, впились в нее.

Тиль резко отвернулась. Это заметно позабавило Малин.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Все мечтают стать одним из них. – Сказала она. – Но везет единицам. Тем, кто получает приглашение. Поговаривают, для инициации нужно пройти множество испытаний. Но если бы мне подвернулся шанс… - Малин закатила глаза, - я бы сделала, что угодно.

- Почему тогда Оливия сказала, держаться подальше от волков? – Почти прошептала Тиль.

Краем глаза она заметила, как один из парней передает что-то Матсу, и тот прячет это в карман.

- Из-за Эрика Аспа. – Усмехнулась Малин. – Вон тот светленький с перстнями на пальцах и длинной челкой. Он волк по праву рождения.

Альфа

. Главный в их стае. Они с Оливией дружили с детства, а после его инициации все разладилось. Теперь они ненавидят друг друга.

Тот, о ком она говорила, швырнул на ступени окурок, развернулся и направился к входу. Его друзья, попрощавшись с Матсом Нюбергом, тоже поспешили на занятия.

- Или дело в Агнес. – Задумчиво проговорила Малин. – Она много времени проводила с ними и вроде как собиралась стать волчицей. Оливия думает, ее исчезновение как-то с этим связано, но по мне так это все фигня. Ну, что идем?

- Да.

Они отправились вверх по ступеням, а Матс стал спускаться вниз. Он прошел буквально в паре метров от них, даже не взглянув в их сторону. Воздух наполнился ароматом его парфюма – терпким, древесным.

Парень не собирался на занятия. Ну, разумеется.

Она обернулась, чтобы проводить его взглядом. Ей показалось, от него повеяло холодком. Прежде, чем парень успел спрятать руки в карманы, Тиль заметила, что костяшки его пальцев избиты в кровь, и раны были свежими.

6

Насчет университета Оливия была права: сразу сориентироваться у Тиль не вышло. Если перед занятиями ей помогла найти нужную аудиторию Малин, то после первой лекции девушке пришлось воспользоваться помощью специального приложения, о котором упоминала куратор.

Потолки в старинных корпусах Варстада были высокими, как в соборе, а коридоры казались бесконечными. Естественный свет проникал в здание через бесчисленное количество узких окон, но его тут же пожирали тусклые стены. Обувь грохотала по каменному полу, когда студенты во время перерывов блуждали по этажам, и застывший воздух приходил в движение, наполняясь красками запахов.

Залы, в которых проходила практика искусств, поразили девушку особенно. Просторные помещения, наполненные солнцем, были заставлены по краям столами или печами для обжига, а по центру всегда оставалось много места для мольбертов и для того, чтобы преподаватель мог свободно перемещаться меж занятыми работой студентами, контролировать процессы и давать подсказки и наставления.

Один из них, который преподавал рисунок, взял Тиль к себе на курс и сразу уделил ей особое внимание. Его звали профессор Лудде Кельберг. Пожилой, странноватый господин в очках, клетчатой рубашке, широких серых брюках на подтяжках и растянутом темном пиджаке. Он пригласил Тиль к себе в кабинет и долго мучил ее вопросами о том, как она видит свое будущее в искусстве, и почему отдает предпочтение монохромным иллюстрациям, ведь цвет – главное орудие живописца.

Тиль и сама не знала, почему так любит работать углем. Черно-белая гамма словно усиливала впечатление от рисунка, позволяла передать конкретное чувство, не отвлекала, не сбивала зрителя с толку. Даже нервно потирая ладони в поисках ответа на этот сложный вопрос, девушка заинтересованным взглядом рассматривала жидкие кудри преподавателя, окружавшие его блестящую лысину на макушке, и представляла, как нарисует их – они станут завершающим штрихом в его портрете. Точнее, штрихами: мелкими спиральками, живыми, колышущимися на ветру, который гуляет по коридорам Варстада.

- Вы мне нравитесь, Матильда. – Серьезно сказал господин Кельберг, наклонившись на стол. – Но вам нужно научиться отстаивать свою точку зрения. Гнуть свою линию, иначе, сами не поймете, как окажетесь под чужим влиянием. Взять, хотя бы, профессора Гётзе: он будет вести у вас курс живописи – хитрец возьмет вас в оборот. Не успеете и глазом моргнуть, как попадете к нему на практику в музей, где придется махать кистью круглые сутки, чтобы заслужить его одобрение. Закончится это все тем, что вы забудете про свою страсть к угольной технике и будете оформлять выставки и скучные мероприятия до конца своих дней.

- Я еще не решила, кем хочу стать. – Пожала плечами Тиль. – Я еще в поиске.

- Дизайнером, архитектором, реставратором? – Усмехнулся профессор, почесав лысину. – Вы отнюдь не какая-то там посредственность, деточка.

- Вы поняли это за тридцать минут разговора?

Он улыбнулся.

- Я видел почти все ваши работы, госпожа Хаммар. И был тем, кто ходатайствовал о принятии вас на отделение искусств.

- О…

- И мне будет обидно, если вы попадете на конвейер к Гетзе. Да, его ученики хорошо устраиваются в жизни, но все они лишь номенклатурные работники, занимающие важные посты в департаментах. А вы – штучный экземпляр, вы зачахнете без искусства.

- Мне приятно, конечно…

- В ваших работах есть душа, Матильда. Вы рисуете одним цветом, но удивительным образом передаете разницу тона, это уникальный навык.

- Спасибо.

- Моя студия всегда открыта для вас. – Серьезно заметил профессор. – И вот еще. - Он встал и протянул ей ключ. – Идемте.

Тиль поднялась и растерянно поплелась за ним. Они прошли через зал, в котором десяток студентов корпел над мольбертами, затем вошли в смежное помещение, похожее на кладовую. Куча хлама, бумаги, картона, инструментов, полки с красками, раковина с водой.

Профессор Кельберг провел ее мимо них к закутку, в конце которого показалась дверь.

- Один очень талантливый студент использовал эту комнатку как убежище. – Произнес он, указывая на замочную скважину. – Приходил сюда в поисках покоя и умиротворения. Знаете, художникам это нужно.

Тиль вставила ключ в замок, повернула и посмотрела на преподавателя. Тот улыбнулся.

- Долгие годы убежище пустовало в ожидании нового мастера, но теперь, я уверен, оно вновь наполнится жизнью.

Профессор толкнул дверь, и девушка вошла.

Внутри было тесно, но светло. Из окна открывался потрясающий вид на кампус и реку. Даже, несмотря на то, что тайная каморка, скрытая от посторонних глаз, была не более десяти квадратных метров по площади, и часть ее была занята столом, рядом оставалось еще место для творчества. А одна из стен была обита пробкой, что упрощало крепление на нее набросков, если вдруг захочется смотреть на свои работы и анализировать их.

- Нравится?

- Да. - Пораженно произнесла Тиль.

- Можете работать здесь в свободное время.

- Серьезно?

- Всегда, когда захотите. И не только работать. Если просто захочется побыть одной, приходите.

Она обернулась и посмотрела на профессора.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Об этой комнате кто-то знает?

- Возможно. – С улыбкой пожал плечами мужчина. – Но это же Варстад. Здесь, как в Хогвартсе, еще столько неисследованных помещений и сюрпризов.

- А это студент… - задумалась Тиль. – Что с ним стало?

- Это был я. – Подмигнул ей Лудде Кельберг. – Варстад стал моим домом, а желание донести до молодых художников мысль о том, что у творчества нет запретов и границ, моей профессией.

- Почему же вы решили, что я достойна того, чтобы стать новым владельцем этой чудесной мини-мастерской?

- Особые таланты требуют особого подхода. В вашем творчестве, госпожа Хаммар, есть что-то такое, что мне хочется понять. Какая-то загадка. Тайна. Какая-то скрытая боль, которую видно в каждом штрихе, каждой линии. Она ведь есть? Верно?

Вместо ответа Тиль прикусила нижнюю губу, сделала глубокий вдох и задумчиво пожала плечами.

7

За прошедшие несколько дней Матс видел новенькую трижды. Два раза в университете, где ему не удавалось толком разглядеть ее. И один раз в городке, (если не считать ту первую встречу на лестнице у входа в главное здание). Она сидела под деревом и старательно чиркала карандашом в большом блокноте или альбоме, не замечая ничего и никого вокруг.

Девушка выделялась среди прочих студенток. Волосы пшеничного оттенка, которые свободными прядями струились по плечам, выразительные карие глаза, длинные стройные ноги. С ее внешностью можно было ходить по Варстаду, гордо расправив плечи – красивые девочки знают, что они красивы, и умеют этим пользоваться. Но она как будто пребывала все время в какой-то задумчивости или нерешительности: рассеянно глазела по сторонам, натягивала рукава на пальцы, прикусывала губы.

Ей словно было не по себе в окружающей обстановке.

Лейф первым узнал ее имя и доложил Эрику. Это было на тренировке перед раздельным стартом. Они пробежали марафон и готовились рассаживаться по одиночкам: на контрольную греблю с соревновательной дистанцией в два километра.

- Тиль. – Громко сказал он. – Эта горячая цыпочка, которая поселилась в Химель. Так ее зовут. Учится на кафедре искусств.

- Художница, значит? – Ухмыльнулся Эрик.

- Свежее мясо. – Заржал один из парней, Виллиам Райден, потерев руки.

- Закатай губу, она – моя, я первый ее заметил! – Толкнул его широкоплечий Лейф.

- Дай знать, если понадобится помощь! – Бросил Никлас.

Пространство у берега заполнилось гулким смехом. Матс сжал челюсти, с трудом сдерживая желание вскочить и разбить рожи – каждому по очереди. Он заметил, как тюфяк Мартин Акерсон покраснел от их слов и спрятал взгляд. Удушливая красная волна пробралась из-под ворота его майки вверх и захватила все лицо, вплоть до кончиков ушей.

- Оставьте новенькую в покое. – Лениво разминая плечи, произнес Эрик. – Вы знаете правила.

Лейф с Никласом разочарованно застонали, но спорить не смели. У волков все решает альфа. Матс подумал, что сильно расстраиваться они не будут: чуть ли не каждый вечер в особняке братства ночевали разные девицы. Так что этим идиотам следовало бы планировать поход в клинику, где есть хорошие специалисты по венерическим заболеваниям, а не то, как подкатить к новенькой.

- По лодкам, - скомандовал тренер Бликст, заметив, что все расслабились и увлеклись разговорами.

Парни поспешили к воде.

- Нюберг, - позвал он Матса, - а ты задержись.

- Да, тренер? – Неохотно поднял он на него взгляд, уже догадываясь, о чем пойдет разговор.

- Слушай, Нюберг, ты ведь понимаешь, почему оказался в команде? – нахмурившись, спросил Бликст.

Матс кивнул.

Он не был спортсменом и уж точно не планировал заниматься греблей, поступив в университет. Его отчим был боксером и много рассказывал о спорте в перерывах между запоями и поколачиванием пасынка. Матс знал, что для успеха нужны усердие, дисциплина и тренировки, но врожденную силу использовал по своему усмотрению, и об этом знали все, в том числе Бликст.

- Да, тренер.

- Ты стараешься, но еще не силен в технике. Пройдет много времени прежде, чем ты ею овладеешь.

- Да, я знаю. – Устало и раздраженно выдохнул Матс, глядя куда-то мимо него. – Вы взяли меня на роль «молотка» в команду: из-за мощной тяги, а не мастерства. Разве я не справляюсь?

Томас Бликст бросил короткий взгляд на ребят, выстроившихся в ряд возле лодок и ожидающих его команды, а затем подошел к парню вплотную.

- Думаешь, я не знаю, чем ты занимаешься? – Процедил он сквозь зубы. – Да на твою рожу уже смотреть невозможно: живого места не осталось! Ты понимаешь, что у нас чемпионат?! У нас старты сейчас будут чуть ли не каждую неделю!

- Разве. Я. Не. Справляюсь? – Ледяным тоном повторил Матс.

Казалось, тренер сейчас взорвется. По его лицу расползлись багровые пятна.

- Завязывай, слышишь? – Прошипел он парню в лицо.

- Да, я вас услышал. – Безразлично ответил Нюберг.

- Я прекрасно знаю, чем они тебя заставляют заниматься. – Шепотом произнес тренер.

- Меня трудно заставить, проще – убить. Я поступаю так, как считаю нужным.

- Тогда ради чего все это?

- Мне нужно оплачивать учебу.

- Такой ценой, Матс? А если тебя…

- Спасибо за совет, тренер! – Громче положенного и с улыбкой бросил парень. – Постараюсь ему следовать. – Развернулся и пошел к остальным.

Эти придурки ржали над очередными убогими шутками Лейфа, и только лицо Эрика, внимательно наблюдавшего за их разговором с тренером, оставалось непроницаемым.

- Все нормально? – Хлопнул он Матсу по плечу.

- Да. – Кивнул тот. – Советует беречь рожу, вдруг придется работать моделью.

Эрик Асп рассмеялся.

- Не переживай, от этого мы тебя избавим. – Его ладонь еще раз легла на плечо Нюберга. – Ты все делаешь правильно, Матс. Ты же помнишь, ради чего все это?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Разумеется. – Как можно более естественно улыбнулся ему парень.

- По лодкам! – Проорал Бликст.

И они послушно потянулись к одиночкам, колышущимся на поверхности акватории.

Устроившись в своей и взяв весло, Матс посмотрел на берег. Вдоль велопарковки шла Тиль со своей очкастой подругой, похожей на пуделя. Лицо новенькой было каким-то отрешенным, невозмутимым, словно она не замечала ничего вокруг. Тогда ее спутница толкнула ее локтем в бок, заставив взглянуть на спортсменов, занимающих места в своих лодках.

Их с Тиль взгляды встретились. Она заметила Матса. Определенно заметила. И тут же отвернулась.

Его сердце отчего-то толкнулось в груди. Какой бы она ни была, ему следовало держаться подальше. Эта девчонка походила на Варстад – такая же холодная, неприветливая и загадочная. А он, в отличие от нее, не вписывался в здешнюю атмосферу совсем.

8

Тиль так и не могла твердо сказать, нравится ей тут или нет. Завораживающая мрачность здешних мест и архитектуры манила ту часть ее души, которая отвечала за творчество, но тяготящее ощущение одиночества, с которым вполне можно было мириться в красочном Топпстале, здесь превращалось в большую черную воронку, что не отпускала девушку даже в университетской толпе.

С соседками по дому все более-менее наладилось. Ну, как… Оливия по-прежнему держалась обособленно: кажется, ее увлекала лишь учеба. Клара и Молли были вполне приветливы – при встречах на кухне или в гостиной улыбались, спрашивали, как дела, предлагали помощь и звали тусоваться: вечеринки они действительно посещали почти ежедневно, все остальное, вроде учебы, их волновало мало.

А вот больше всего жаждала общения с ней Малин. Она всегда была рядом, стоило только выйти из комнаты. Очевидно, ей не хватало общения, и друзей, кроме Тиль, у девушки было не особенно много. Разговоры о погоде, свежие сплетни, пересказы лекций – Малин не замолкала ни на секунду, и сдержанной Тиль, если уж говорить честно, было тяжело выдерживать темперамент новой подруги.

Закрываясь вечером в своей спальне под предлогом того, что ей нужно рисовать и заниматься, она отдыхала в тишине от бесконечной болтовни. Если комната и была проклята, то Тиль уж точно этого не ощущала. Спальня стала ее маленьким тихим мирком, где можно было спрятаться от всего мира. Как и каморка в кладовой одной из художественных аудиторий Лудде Кельберга – там она тоже понемногу обживалась: принесла инструменты, принадлежности, протерла окно.

Обо всем, что происходило в Варстаде, Тиль делала подробные записи в свой дневник. Иногда она вклеивала туда фрагменты своих скетчей или рисовала карандашом на полях. Вообще, в некотором смысле, это был не дневник, а сборник писем, которые девушка писала своей биологической матери – той, что бросила ее после рождения. Тиль не знала, зачем пишет ей послания, которые не собирается отправлять. Но, наверное, в этом был какой-то смысл, ведь после того, как ее мысли получали выход, ей становилось легче.

В этот тихий вечер, наполненный гулом ветра над крышей, Тиль собиралась съездить к родителям. Они как раз должны были вернуться из очередной деловой поездки. Она жевала бутерброд, глядя, как за окном кладбище утопает в густом тумане, а в тени деревьев мелькают странные огоньки, кажущиеся мутными пятнами за плотной стеной пара, когда в дверь постучали.

- Да? – Обернулась она. – Открыто.

В дверном проеме показалась кучерявая голова Малин.

- Варстад победил в гонке! – Воскликнула девушка. Распахнула дверь шире и затараторила. – Наши сегодня участвовали восьмерками: ну, это когда по восемь гребцов в лодке, ну, я тебе рассказывала, помнишь? Это очень престижно – победить в этом этапе! Зря ты не пошла. Но я сделала для тебя кучу снимков! И даже видео! Посмотришь?

Тиль медленно выдохнула и сделала новый глубокий вдох. Иногда ей хотелось перемотать речь подруги как пленку и прослушать заново, чтобы вникнуть. От избытка чувств и желания вывалить поскорее все новости разом Малин частенько упускала суть.

- Мы победили в гонке? – Попыталась вычленить главное Тиль.

- Да! И я сделала для тебя фотки! – Закивала Малин, проходя в комнату. – Но, давай, посмотрим их позже? Сейчас нужно идти на вечеринку, там будут все!

- Вечеринку?

- Да. – Вытаращилась на нее Малин. – Ох, ты же не знаешь. После каждой победы волки закатывают отвязную вечеринку: куча бесплатной выпивки, музыка, танцы, веселье, а главное – весь их особняк в полном распоряжении всех желающих! Такое нельзя пропустить!

- Ты зовешь меня с собой? – Вздохнула Тиль.

Она как раз подумала о поездке к родителям. Ей нужно забрать вещи. К тому же, ради этого девушка изучила карту и составила пеший маршрут таким образом, чтобы по пути увидеть главные достопримечательности Флодберга.

- Да! Да! – Малин почти трясло от нетерпенья. – Это же волки, Тиль! Они так редко кого-то подпускают к себе, а тут… тут можно с ними потусоваться, прикинь! Там соберется чуть ли не весь универ!

- Ясно, я вообще-то…

- Ты не можешь это пропустить! – Она вцепилась ей в рукав и умоляюще посмотрела в глаза. – И я не могу пойти туда одна.

- Ну, ладно. – Подумав немного, согласилась Тиль. – Только не допоздна. Как только мне надоест, уйдем.

- Спасибо! Спасибо! – Бросилась Малин ей на шею. – Тогда я бегу собираться. – Отпустив ее, она рванула к двери. – И ты тоже – надевай что-нибудь сексуальное! И не забудь накраситься!

- Э… ладно. – Выдохнула Тиль.

Она уже начинала жалеть, что согласилась.

- Ах, да. – Притормозила в дверях подруга.

- Что еще?

- Телефон лучше оставь дома. В особняке волков запрещена любая съемка, и мобильники отбирают при входе. Жестко, знаю, но, говорят, на их вечеринках иногда происходит такое… - она закатила глаза, - что лучше никому не видеть и не знать.

- Например? – Насторожилась Тиль.

- Не знаю. – Пожала плечами Малин. – Наверное, всякий разврат. Я слышала разное, но это могут быть всего лишь слухи…

- Ты что, идешь туда первый раз?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Нет. – Покраснела она. – То есть, да. Я уговаривала Агнес взять меня с собой, но она ни в какую. Не идти же мне одной?

- Понятно.

- Ты не бойся. – Серьезно сказала Малин. – Про волков всякое говорят, но я не думаю, что они так уж опасны. Просто очень крутые и… очень горячие парни.

- Ну да. – Кивнула Тиль.

И та, наивно хихикнув, побежала наряжаться.

Тиль взяла с подоконника фигурку волка и покрутила в руках. Разумеется, она не думала, что волки добрые и пушистые, и их братство заключается в том, что они собираются где-то в тайном месте и плетут там браслетики дружбы. Братства казались ей чем-то вроде игр для взрослых мальчиков, воображающих себя мужчинами. В ее представлении они собирались вместе, чтобы делать вид, что их сообщество несет важный смысл и претендует на какое-то влияние над чем-то и кем-то.

Возможно, принадлежность к братству давала им ложное ощущение силы и могущества: собравшиеся вместе крепкие парни вообще и в принципе - сила. Но эти обстоятельства вызывали у нее скорее интерес, чем страх. Да что может с ними случиться, если они сходят на студенческую вечеринку? Главное, много не пить и не курить всякую дурь, что предлагают незнакомцы. Такие простые правила, она выучила их еще в старшей школе. Мысли об этом напомнили ей о бывшем парне – Магнусе.

Не то, чтобы они долго встречались, но тогда Тиль казалось, что это что-то особенное. Ровно до того момента, как он не бросил ее ради рыжей футболистки Кары из параллельного класса. А потом у него была Марта, за ней – Кристин, а на выпускном он, кажется, переспал с учительницей географии, госпожой Эльке. Так что, вероятно, дело было не в Тиль, а в похотливости и озабоченности Магнуса, но девушка все равно еще очень долго мучила себя вопросами, что же она сделала не так, что он предпочел ей другую.

Да и к черту его!

9

Они шли по широкой брусчатой дороге Варъярны, когда Тиль залюбовалась мертвым деревом, тянущим голые черные ветви к небесам. Малин больше интересовали собственные туфли, о которых она трещала без умолку. А еще о том, что она надеется понравиться кому-нибудь из волков, хотя, не знает точно, кто, кроме обитателей особняка, точно является членом братства. Как раз в этот момент начался дождь.

Девушки побежали, чтобы не промокнуть. Тиль смеялась, радуясь, что при ней нет зонта, который странно бы смотрелся в подобной обстановке – большое розовое пятно посреди величественной серости. Ей купила его мать, хотя, и знала, что Тиль не любит выделяться. У нее всегда было свое мнение на тот счет, что для дочери правильно. То, что она любит, редко учитывалось. Но девушка не обижалась, она ощущала это как проявление заботы.

Уже смеркалось, и они бежали на свет и шум. Дом стоял в конце улицы, в тупике – по сути, венчал ее, словно короной. Черный с вкраплениями серо-желтого, с длинными лентами сухих вьюнков на стенах. Он сверкал, громыхал музыкой и был окружен по периметру десятком машин, которые, к слову, были запрещены в пешеходной части кампуса.

К тому времени, как девушки добежали до особняка, они успели полностью промокнуть.

- Девчонки, вы откуда? – Спросил какой-то пьяный тип, пошатываясь возле двери.

Малин подтолкнула подругу и они вошли внутрь, проигнорировав его вопрос. В доме было темно, душно, густо пахло духами и табаком, по стенам носились лучи светомузыки. Народу было столько, что не протолкнуться. В такой темноте трудно было свои руки разглядеть, не то, что вычислить среди студентов представителей братства.

Но, видно, Малин это нисколько не расстраивало: она схватила Тиль за руку и сразу потащила в толпу. Танцующие и кричащие незнакомцы толкали ее плечами и наступали на ноги. От спертого воздуха у Тиль кружилась голова, в груди вибрировала музыка.

- Нужно раздобыть выпивку, - крикнула Малин ей в ухо. – Будь здесь, я сейчас!

Не успела Тиль ничего ответить, как та скрылась в темной реке из гостей. Девушке пришлось придвинуться к стене и прислониться спиной, чтобы не мешаться под ногами у тех, кто сновал туда и сюда с сигаретами и стаканчиками с пивом. Она положила ладони на шершавую поверхность стены, чтобы чувствовать опору, и сделала медленный и глубокий вдох.

- Сердечко? – Проорал какой-то парень, наклонившись к ее лицу.

У него черным были вымазаны губы, волосы стояли дыбом.

- Что? – Втянула голову в плечи Тиль.

- Сердечко? – Повторил он.

Она нахмурилась, показывая, что не понимает, о чем он. Тогда парень вынул что-то из кармана и протянул ей. Тиль разглядела маленькую таблетку в виде сердца на его ладони.

- О, нет. Нет, спасибо! – Замотала она головой.

- Как знаешь! – И его тут же ветром сдуло.

Девушке становилось тяжелее дышать. Она водила глазами по стенам, изучала интерьер и пыталась не ощущать тревожное одиночество посреди танцующей в сумраке толпы.

- Держи. – Когда терпение было уже на исходе, перед ней возникла Малин. Она протянула ей шот. – Все, что нашла. Но мне сказали, что бочки с пивом в другом зале, попробуем отыскать.

- Ага. – Пытаясь перекричать музыку, отозвалась Тиль.

Она опрокинула рюмку с неизвестным содержимым, и желудок неприятно обожгло.

- Круто здесь, правда? – Прокричала Малин, взъерошивая свои кудряшки. – Этот особняк называют Гравар.

На ней был короткий топ и широкие джинсы. Она пританцовывала в такт музыке, рыща в толпе глазами. Ее, кажется, не смущало, что Гравар переводится как «волчья нора» или «яма», и что особняк в принципе создавал довольно мрачное впечатление.

- Ага. – Отозвалась Тиль, почувствовав, как мурашки пробежали по спине.

Она словно смотрела на себя со стороны, поднимаясь над сборищем пьяных студентов. Зависая в воздухе над собственным телом и пытаясь упорядочить взглядом происходящее. Визжащая в экстазе толпа казалась ей неискренней, уродливой, бессмысленной. Какое удовольствие в том, чтобы пропитываться чужим потом, пока тебе отдавливают ноги и словно нечаянно лапают за открытые части тела?

- Только не это. – Поморщилась Малин.

- Что? – Сощурилась в попытке разглядеть хоть что-то Тиль.

- Это Стеллан, мы учимся на одном факультете. Черт, так не хотела с ним тут столкнуться.

- Где? Кто он такой?

- Бегает за мной. – Закатила глаза Малин. – Знаешь, это так напрягает, когда кто-то настойчиво добивается твоего внимания!

Тиль показалось, что она, напротив, выглядит жутко довольной. Словно только и ждала встречи с этим Стелланом. Прежде, чем его высокая угловатая фигура выросла перед ними, Малин успела игриво откинуть волосы с плеч и поправила очки.

- О-о, Стеллан! Какой сюрприз! – Она буквально прыгнула ему на шею. – Не ожидала увидеть тебя здесь!

- Привет. – Засмущался он.

Похоже, парень действительно был рад ее видеть.

- А это моя соседка. – Представила она подругу. – Тиль.

- Очень приятно. – Стеллан пожал ей руку.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Его ладонь оказалась горячей и липкой от пота.

- Мы так и не раздобыли пива! – Пожаловалась Малин, прижимаясь грудью к его плечу.

- Это не проблема, пойдем, покажу, где стоят бочки. – Крикнул парень.

- Мы сейчас. – Бросила Малин.

И они скрылись в толпе.

И снова это давящее чувство – напряжение и тревога. Тиль ощущала себя не в своей тарелке. Платье, в которое она вырядилась, было таким неуютным, что сковывало ее, словно цепи. Кто-то выдохнул струйку дыма ей в лицо, и Тиль закашлялась. Ей захотелось уйти. Она не была стеснительной, иногда ей даже нравилось внимание, но сейчас ей хотелось спрятаться подальше от обращенных на нее взглядов.

- Тиль, - как будто прошептал кто-то.

И она обернулась. Незнакомцы хохотали занятые танцами, выпивкой и друг другом. В таком грохоте нельзя было расслышать никакой шепот, это все бред, игра воображения. Виск

и

больно сдавило от духоты. Она провела руками по влажным после дождя волосам и застыла, заметив, как в другом конце комнаты что-то вспыхнуло. Приглушенный свет. Похоже, будто открылась дверь в какое-то помещение, и несколько человек скрылись внутри.

Ведомая каким-то странным желанием разгадать тайну этой двери, Тиль стала пробираться сквозь толпу. Наконец, она замерла, наблюдая, как двое отворяют эту дверь и скрываются за ней. Там были ступени, они вели вниз, в подвал. Тиль узнала парней, которые туда спустились. Это были волки.

- Тебе помочь? – Перед ней выросла тень.

- А? – Вздрогнула Тиль и подняла взгляд.

Один из них. Худой парнишка с копной каштановых волос. Он улыбался – казалось, даже искренне. И его лицо не было таким надменным и самоуверенным, как у его товарищей.

- Мне показалось, ты заблудилась. – Сказал он. – Я – Мартин.

- Тиль. – Произнесла она.

- Ох, ты дрожишь. – Всполошился он, неловко коснувшись ее локтя. - Попала под дождь?

- Это ерунда. – Тиль обхватила себя руками.

- Идем. – Бесцеремонно, но очень аккуратно и нежно взяв ее за руку, парень потянул девушку за собой.

Она не успела даже возразить. Прикосновение было таким невесомым, что ей сразу стало уютно.

- Сейчас ты согреешься. – Мартин достал из встроенного бара в одном из залов увесистый граненый бокал и плеснул в него из бутылки что-то коричневое. – Не бойся, пей. Он крепкий, но там совсем чуть-чуть.

- Спасибо.

Звуки на мгновенье утихли, когда Тиль смотрела в его лицо. Он как будто был смущен или нервничал, одновременно хмурился и улыбался. «Волки не такие уж небожители, какими их тут все представляют. Обычные парни. Например, этот вовсе не кажется опасным», - пронеслось в ее голове.

10

Она никогда не видела такого бездонного, черного неба. Оно как будто собиралось поглотить ее. Ветер царапал кожу, в воздухе пахло влажной землей, и холод пробирал буквально до костей.

А потом Тиль проснулась.

Где-то на границе сознания надрывался ее телефон. От попытки пошевелиться голову прострелило чудовищной болью.

- Ай… - Простонала Тиль, поднимаясь.

Мобильник продолжал трезвонить. С трудом дотянувшись до него, она приняла входящий вызов и приложила телефон к уху.

- Привет! – Голос матери вонзился сотнями игл в висок.

- Привет. – Ответила девушка.

Собственный голос показался ей скрипучим и чужим.

- Все хорошо, милая?

- Да. – Зажмурилась Тиль в надежде унять головную боль. – Да.

Во рту было так сухо, что язык прилипал к нёбу.

- Ты собиралась вчера зайти.

- Да… Я… - Девушка открыла глаза и в ужасе посмотрела на свой внешний вид. На ней все еще была вчерашняя одежда. – У меня… у меня не получилось, мам.

- А я вчера рано легла спать. Приняла снотворное, и меня вырубило, а утром смотрю – твои вещи на месте, значит, так и не заходила. Когда тебя теперь ждать?

- Мам, я… - По спине Тиль поползли ледяные мурашки, желудок скрутило узлом. – Мам, я перезвоню. Мне пора.

Скинув вызов, она уставилась на экран. Половина одиннадцатого. Что за… Черт! Она проспала занятия! Вот почему за дверью так тихо: ее соседки уже на лекциях в университете. Нужно тоже собираться, чтобы не пропустить оставшиеся часы. Но новая попытка двинуться, отозвалась болью во всем теле, и перед глазами поплыло.

Что за черт…

Тиль поднялась с кровати и чуть не упала. Ноги отказывались ее держать. Откуда такая слабость?

Ухватившись за спинку кровати, она уставилась вниз. Ее колготки были разорваны, ноги перепачканы в грязи, словно Тиль бежала куда-то босиком. А на платье было какое-то пятно, похоже на засохшую рвоту. Оно жутко воняло. Звон в голове мешал соображать.

Что со мной? Что произошло? Как закончился вчерашний вечер? Как я оказалась дома? Она не помнила ничего.

Пошатываясь, Тиль добрела до ванной. Там ее вырвало еще раз.

Заперев дверь, она стала раздеваться.

Синяки – они были повсюду. На предплечьях, плечах, на бедрах. Словно кто-то грубо ее хватал, но, сколько не силилась, девушка не могла ничего вспомнить. Отбросив в сторону то, что осталось от колготок, она осторожно стащила разорванное нижнее белье. Новый рвотный позыв вынудил ее броситься к унитазу.

Ее трясло. От страха, боли, непонимания. От слабости, сковавшей искалеченное тело. Из последних сил забравшись в ванну, Тиль включила воду и разрыдалась.

- Черт, ну, хоть что-нибудь!

Все воспоминания обрывались на том моменте, когда симпатичный парень угостил ее виски. Или чем-то вроде. Она помнила тяжесть бокала в ладони, его взволнованный взгляд, беззлобную улыбку, а дальше всё. Провал.

Что произошло?

Судя по тому, как все болело между ног – худшее.

Стиснув зубы, Тиль опустила голову под прохладную воду.

Небо. Пустое, бездонное. Жуткий холод. Она бежит, бежит, бежит. Легкие горят, ступни деревенеют, уже не ощущая колких камней и вязкой земли.

А что до этого?

Она зажмурилась, пытаясь вспомнить хоть что-то. Хоть какие-то картинки, звуки, запахи. Хоть…

Сердце больно кольнуло.

Их голоса.

Шорохи. Прохлада, сырость, словно она в подвале. Темно. Очень темно. Потому что на ее глазах повязка или мешок, и его никак не снять – ее руки завязаны. И никак не получается пошевелиться.

Тиль заскулила. Всё, больше ничего не удавалось вспомнить.

После ванной она лихорадочно оделась: спортивные штаны, худи с капюшоном, закрывающим лицо, кроссовки. Спрятав разорванное белье и колготки в пакет, Тиль сунула их в карман и выбежала из дома. Двигаясь по улочкам студенческого городка, как в тумане, она проверяла свой телефон. Никаких фотографий, звонков, сообщений. Ничего, что могло дать подсказку.

Как она это допустила? Чем заслужила?

И как же стыдно...

Даже непонятно за что, но стыдно до противного.

Тиль покинула кампус и вышла к реке. Она почти бежала вдоль нее, сама не зная куда. Просто куда глаза глядят. Где липкий страх ее не догонит.

Бежала, постоянно чувствуя на себе злые взгляды прохожих, и потому не поднимала головы. Блестящие после дождя улицы отражали солнечные лучи, влажный ветер путался в волосах. Пугающая темнота словно уже пробралась в нее и не отпускала, все ответы таились в ее голове, но та не спешила открывать воспоминания о том, что причиняло чудовищную боль.

Тиль остановилась у какого-то большого серого здания, куда ноги сами привели ее каким-то непостижимым образом, и медленно подняла взгляд на табличку слева от входа. Полицейский участок. Она коснулась дверной ручки и замерла в нерешительности.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Избирательной кампании отца придет конец.

Ее будут показывать во всех новостях и выставят виноватой. Такой скандал.

Если это выплывет наружу, оно все испортит. Ханс Хаммар будет ассоциироваться только с его распутной дочерью, которая напилась и не помнит, что с ней произошло. Он так расстроится, что и сам не сможет продолжать участие в выборной гонке.

У нее нет на это права. Нельзя. Только не сейчас.

А мама? Она же сойдет с ума от переживаний. Врачи рекомендовали ей держаться подальше от негатива, чтобы не случился рецидив…

- Вы заходите? – Громыхнул над головой мужской голос.

- Нет, - попятилась Тиль, пряча лицо.

Спустилась к набережной и медленно поплелась вдоль реки, размазывая слезы по щекам. Она шла, шла и шла. Так долго, пока силы ее не покинули. А потом опустилась на скамейку и сидела. Неизвестно, как долго. Тиль словно впала в транс. Просто сидела, смотрела на воду, и внутри у нее было так пусто, что, казалось, там воет ветер.

Когда стало смеркаться, она подошла к ступеням, ведущим вниз, к воде, обхватила голову руками и закрыла глаза. Нужно было хоть что-то вспомнить. Запахи, ощущения, звуки. Хоть что-нибудь. Обрывочные воспоминания картинками закрутились в голове, словно в барабане стиральной машины. К горлу подкатила горечь.

Трое

. Кажется, их было трое…

- Эй, осторожно! – Зазвенел чей-то голос.

И в следующий миг Тиль поняла, что теряет равновесие.

11

Матс узнал ее по затылку. Ему следовало пройти мимо, но что-то заставило остановиться. Новенькая.

Тиль

. Так, кажется, говорили, ее зовут. Если бы не капюшон, слетевший с ее головы, он бы и не узнал ее сзади. Пшеничные пряди колыхались на ветру, плечи были напряжены. Девушка стояла на середине ступеней, ведущих к воде, и смотрела на реку.

Разумеется, ему было плевать. Никто не вызывал в нем такого интереса, чтобы можно было говорить о симпатиях всерьез, но Матс продолжал стоять и глазеть на нее, не в силах двинуться или оторвать взгляд. Сегодня на ней был спортивный костюм, и это выглядело необычно. Мерцающий матовый закатный свет играл бликами в мутной воде, и с той точки, откуда он наблюдал, ему казалось, что река и небо сходятся воедино у самых ног девушки.

Парень уже хотел пойти дальше, но тут Тиль внезапно обхватила голову руками. Странная, отчаянная поза. Как у тех готических ангелов на здании библиотеки, спрятанных от посторонних глаз со стороны внутреннего дворика. Он сделал несколько шагов в сторону, чтобы увидеть ее лицо. Девушка стояла с закрытыми глазами и как будто шептала что-то кому-то невидимому. Это зрелище очаровывало и пугало. В нем читалась какая-то боль. Отчаяние.

- Эй, осторожно! – Инстинктивно метнулся к ней Матс, когда Тиль опасно пошатнулась, словно теряя сознание.

Кто знает, может, так и было. И в следующую секунду девушка рухнула бы в воду, но его природное чутье, мощь и быстрота реакции сделали свое дело – оказавшись на ступенях уже через мгновение, он ухватил ее за талию и плотно прижал к себе.

- Ах! – Резко вдохнула она, будто придя в себя.

Ее плечи поднялись, голова дернулась. На долю секунды время словно застыло. Вот река с ее темными прожорливыми водами. Вот Тиль в его объятиях. Ее мягкие волосы щекочут ему лицо и губы. Они пахнут персиковым шампунем и влажным речным воздухом. Она обмякает в его руках, затем делает вдох, и резко отталкивает его от себя. Несмотря на то, что Матс держал крепко, у нее хватило сил, чтобы высвободиться.

- Какого черта?! – Вдруг воскликнула новенькая, оглядываясь.

Она впилась в него настороженным, испуганным взглядом.

- Ты… - Выдавил Матс, хмурясь.

Твою мать. Вот он и влип.

- Ты какого хрена ко мне полез? – Ей пришлось спуститься на ступень ниже, чтобы между ними образовалось безопасное расстояние. Но теперь парень еще сильнее возвышался над ней. – Руки! Убери руки! Только попробуй меня тронуть еще раз!

Матс поднял их всего лишь для того, чтобы попытаться объяснить, но девушка, глядя на них, выглядела не на шутку напуганной. Словно он держал в них ножи. Матс и забыл, какое впечатление может производить на людей. Хотя, его сила пугала соперников, а не девушек. Те обычно приходили в восторг, разглядывая его плечи и рельефную мускулатуру.

- Я просто пытался тебя спасти. – Выдохнул он, отступая назад и отдавая ей пространство.

- От чего? – Возмущенно бросила Тиль.

Но по-прежнему выглядела перепуганной. Кажется, ее даже трясло. И вот эти круги под глазами и припухшее, как от слез, лицо – все это наводило на мысль о том, что Матс подскочил к ней не в самый лучший момент. Возможно, она была сильно огорчена чем-то, а тут он – напугал ее вдобавок ко всему.

- Я думал, ну… что ты собиралась… - он небрежно махнул на воду.

- Думал, я самоубийца? – Скривилась она. – Совсем придурок?

Пристально глядя на него, Тиль продолжала дрожать. Матс сторонился людей, он не собирался заводить дружбу или отношения с кем-то в Варстаде, и в любой другой ситуации точно плюнул бы и пошел дальше, но сейчас почему-то не мог. Что-то в ее лице останавливало его. Оно… Глупо, конечно, так думать, ведь даже скрытые эмоции человека лицо отображает неосознанно, но ему показалось, будто взгляд Тиль отчаянно молит о помощи в то время, как ее плотно сжатые губы предупреждают о том, что лучше даже не пробовать приближаться.

- Прости. – Он опять взмахнул руками и тут же пожалел, заметив, как девушка вздрогнула.

И что еще за «прости»? Матс уже несколько лет не извинялся ни перед кем. С чего делать для нее исключение?

- Просто тебя повело в сторону. Ты качнулась. Если бы я не поймал тебя, ты бы упала в реку.

- Что? Нет! – Растерянно посмотрела Тиль на кромку воды. Кажется, она и сама не была уверена, что произошло. – Я… не собиралась падать.

Она прикусила нижнюю губу, обхватила себя руками за талию, словно пытаясь защититься. Ее лоб прорезали глубокие складки морщин. Девушка словно мучительно пыталась вспомнить, как все было.

- Может, у тебя закружилась голова? Или что-то в этом роде? – Пожав плечами, предположил Матс.

- В любом случае в помощи я не нуждаюсь. Можешь идти.

- Уверена, что все будет нормально? Ты неважно выглядишь. – Сказал он, заметив испарину у нее на лбу. – Тебе лучше отойти от…

- Слушай, тебе какая разница, как я выгляжу? – Огрызнулась Тиль. Ее глаза бегали по сторонам, то и дело, возвращаясь на его лицо. – Иди, куда шел!

- Ступени скользкие. – Вздохнул Матс. Его запас вежливости и так уже был исчерпан, он понимал, что зря тратит время. – Я каждый день тут тренируюсь, поэтому знаю, как легко можно тут навернуться и…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Спасибо, конечно, но я уж как-нибудь разберусь! – Нервно дернув плечом, бросила Тиль.

А затем ее пятка соскользнула вниз, и, потеряв равновесие, девушка стала падать назад.

Матс наблюдал за этим как в замедленной съемке.

Ее глаза в ужасе расширились, она раскинула руки, и черная беспокойная вода Ирисан приготовилась ее поглотить.

Черт подери! Вот же дерьмо.

Она просила держать руки при себе

.

- Не благодари. – Произнес Матс, в последний момент ухватив ее за запястье.

Тиль все еще висела в опасной близости над водой, но больше не возмущалась. Пока он любовался ее разметавшимися по плечам волосами, она вопила что-то про то, чтобы он быстрее поднял ее обратно в вертикальное положение.

Наверное, нужно было позволить ей упасть в воду. Все-таки, обозвала его придурком. Такого никто не позволял себе в университете. Но интерес к ее личности быстро вытеснил негодование: Матсу хотелось знать, что же скрывается в глубине ее карих глаз. Он чувствовал, что те хранят какие-то тайны. Дернув девушку за руку, парень усмехнулся, ведь единственный путь к ее спасению лежал через его объятия.

Тиль вцепилась ногтями в рукава его кожаной куртки, боясь упасть назад, и тяжело дыша. Она покосилась через плечо на реку и облегченно выдохнула. Затем подняла взгляд на Матса.

- И чего ты ржешь? – Ее удар кулачком в грудь рассмешил его еще больше.

- Это вместо «спасибо»? Тебе стоит взять уроки вежливости. – Усмехнулся он.

- Отпусти уже меня! – Густо покраснела Тиль.

- Но это ты меня держишь. – Покосился Матс на ее руки.

Она выпустила из пальцев его курточку, аккуратно отошла на шаг в сторону и, словно опомнившись, вдруг понеслась вверх по ступеням.

- Эй, а благодарности? – Проорал он. – «Ты спас меня дважды», «Теперь я твоя должница», это все лишнее, да? – Матс покачал головой, наблюдая, как она удирает. – Не за что, русалочка!

Парень медленно поднялся по ступеням и побрел к стоянке, на которой оставил свой байк. Заведя мотор, он долго думал об этом чувстве, когда внутри тебя абсолютно пусто, и уже не хочется жить. Отчасти он до сих пор хотел умереть, но у него были еще неоконченные дела.

- Садись, подвезу. – Крикнул Матс, догнав Тиль через двести метров.

Он поравнялся с ней и сбавил ход до минимума. Его мотоцикл протестующее загудел.

Девушка даже не взглянула на него.

- Да не бойся ты. Тебе же в кампус? Пешком долго, а я подкину минут за десять, долетим с ветерком! – Матс и сам не знал, почему ему так хотелось помочь ей.

По сути вещей, ему должно было быть все равно. Как было со всеми, кого он встречал до Тиль.

Вместо ответа она накинула капюшон и ускорила шаг.

Ему пришлось медленно ехать за ней по дороге, что шла параллельно набережной. Машины сигналили, обгоняя его. Ему, разумеется, было абсолютно плевать.

12

Этот раздражающий высокий тип с пугающей внешностью отстал от нее лишь у подъездной дорожки к кампусу. Тиль выдохнула с облегчением, когда рычание двигателя стихло за спиной.

На самом деле, ей следовало быть благодарной ему за то, что он дважды не дал ей упасть в реку. Девушка не знала, насколько глубоки были мутные темные воды Ирисан, да и, честно говоря, мысль о смерти почему-то совершенно ее не пугала и даже виделась облегчением, но, представив, что будет с родителями, когда ее тело выловят из реки, она мысленно поблагодарила своего спасителя.

Свернув в сторону Варъярны, Тиль замедлила шаг. На одном из фонарных столбов в сумерках светлел бумажный прямоугольник – это была порядком поистрепавшаяся на ветру и пожелтевшая листовка с портретом девушки. Тиль подошла ближе.

«ВЫ ВИДЕЛИ ЕЕ?» - темнели буквы по нижнему контуру. Далее давались контакты для связи с родственниками и полицией. С размытого дождями фото на нее смотрела молодая девушка. Длинные русые волосы обнимали хрупкие плечи. Слегка вздернутый нос, прямой, упрямый рот, ярко очерченные скулы. Пропавшая не выглядела недотрогой, она смотрела с вызовом, в ее взгляде ощущалась внутренняя сила, какой не было у Тиль.

Агнес Седерхольм даже походила на нее чем-то, но была намного более выразительной и яркой. У нее был стержень. Неудивительно, что она хотела стать волчицей: рядом с теми самоуверенными парнями в шерстяных пиджаках, длинных плащах и в модной дорогой обуви Агнес смотрелась бы гармонично. Она легко сошла бы за одну из них. Так что же с ней произошло?

Натянув рукава на пальцы, Тиль заспешила вдоль по улице. Она шла, пряча лицо под капюшоном худи. У нее было не так уж много знакомых в Варстаде, но ей все равно не хотелось встретиться с кем-то из них сейчас и разговаривать. Тиль спешила в свою комнату, что считали проклятой, чтобы залезть в кровать и спрятаться под одеялом ото всех. Проклятые слезы так и выкатывались на глаза, размывая очертания дорожки перед глазами, и ей приходилось вытирать их рукавом каждые полминуты.

- О, Тиль! – Радостно воскликнула Малин, столкнувшись с ней в дверях.

- Привет. – Часто заморгала та при виде соседки.

Вот кто может пролить немного света на произошедшее вчера.

- А куда ты вчера пропала? – Искренне улыбнулась девушка, разрушив все ее надежды.

- Я… - в горле Тиль встал ком.

Малин разглядывала ее с интересом. Она нахмурилась, заметив что-то в ее лице. Наверное, следы слез.

- Мы со Стелланом принесли выпивку, но так и не нашли тебя. Почему ты ушла? Из-за этого тупого правила насчет телефонов, мы даже не могли созвониться!

- Да я… - У Тиль хватило сил разве что пожать плечами.

- Понимаю. – Кивнула соседка. – Там было темно, душно, музыка долбила как ненормальная. Мы со Стелланом тоже сбежали оттуда почти сразу, как ты ушла. Он, кстати, не такой уж и зануда. – Она закатила глаза. – С ним весело. Я никогда столько не смеялась! А сейчас мы идем на свидание!

- Здорово. – С трудом выдавила Тиль. – Ладно, удачи.

И, опустив голову, прошла мимо нее к лестнице.

- Привет, соседка, как дела? – Послышался голос Оливии, когда она уже открывала дверь в свою комнату.

- Привет, все хорошо. – Буркнула Тиль, не оборачиваясь.

Толкнула дверь, вошла и заперлась на замок.

Прислонившись к стене, она медленно сползла вниз. Села, вытянула ноги и разрыдалась, пряча лицо в ладони. Ей не хватало воздуха. Отчаянно не хватало воздуха. Каждая попытка вдохнуть болью отдавалась в груди.

Как? Почему? За что?

Похоже, ее опоили. После того, как Тиль выпила спиртное из встроенного бара в особняке волков, она уже ничего не помнила. Оставались только вспышки из темноты. Звуки, запахи, ощущения.

И боль.

Надавив пальцами на виски, Тиль снова услышала их голоса.

Первый, второй, третий.

Их было трое. Как минимум.

От того, который отдавал приказы,

пахло табаком и пряным парфюмом с ноткой перца

. На его

мобильнике стояла странная мелодия

на вызове: какое-то классическое произведение.

У второго были

сильные руки

. От него исходил

кислый запах алкоголя, а голос его был с хрипотцой

.

Третий только

виновато шептал ей что-то на ухо

– словно извиняясь. От него пахло

мятной жвачкой

. И он тяжело дышал. Или вздыхал.

- Ты красивая. – Голос с пугающей хрипотцой.

Она почувствовала, как кто-то перебирает ее волосы. Услышала его дыхание, ощутила запах алкоголя. Съежилась. Горячие ручейки слез обожгли щеки.

- Тише, будь умницей.

- Пожалуйста… - Дрожь нарастала, разбивая тело на осколки.

- Ничего плохого не случится.

Тиль почувствовала, как он грубо касается ее подбородка, вынуждая поднять голову. Ощутила, как его руки больно сжимают ее грудь. Раздался дикий крик. Она даже не сразу поняла, что это ее собственный голос.

- Закричишь еще раз, я тебя убью. – Прохрипел один из них, зажав ей рот ладонью.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Тиль кивнула. Едва он убрал руку, ее вырвало.

- Ничего. – Успокоил голос. – Ты тоже этого хочешь. Так ведь, детка? Я знаю. Хочешь.

А затем мир снова обрел обычные, реалистичные очертания. Слезы полились бесконтрольно. Тиль бросилась на постель, укрылась одеялом и тихо заскулила. Жуя наволочку подушки, чтобы не заорать, она ощущала, как сгорает изнутри, и ничего не могла поделать.

Тиль не знала, сколько прошло времени. Она потеряла ему счет. Комната была черной, как те небеса над головой в ее сне. До рассвета у нее так и не получилось сомкнуть глаз. Девушка лежала, прислушиваясь к каждому шороху, и вздрагивая от шума ветра под крышей. Когда поднялось солнце, она достала свой дневник и сделала запись обо всем, что смогла вспомнить.

«Мы обречены повторять путь своих родителей. В нас как будто заложены программы, которым мы вынуждены следовать, пока не прервем замкнутый круг» - написала Тиль в конце.

Она смотрела на стены комнаты как через толщу воды и гадала, сможет ли когда-нибудь оставить это позади и стать собой прежней. Вряд ли. Спрятав дневник под подушку, Тиль забылась в долгом сне.

13

Тиль не знала, сколько проспала. Может, день. Или неделю.

Липкий страх сковывал ее во сне и наяву. Она не реагировала на стук в дверь, но всякий раз делала над собой усилие, чтобы ответить на звонки матери и убедить ее, что все в полном порядке. Тиль просто не знала, как ей жить дальше. Не понимала. Она чувствовала себя грязной – изнутри и снаружи. Сломанной, искореженной, разбитой.

Некоторое время девушка не ела вообще, потом начала спускаться на кухню – в основном ночью. Ступала тихо, боясь встретить кого-то из соседок или их гостей. Аппетита не было, поэтому Тиль только пила кофе – чем крепче, тем лучше. И без сахара, чтобы от горечи вязало во рту. Ей хотелось сделать себе больнее, чтобы ощутить, что она все еще жива и может чувствовать.

Возвращаясь в свою комнату, она неизменно запиралась и залезала под одеяло. В мире не было ни единого человека, которому она бы могла рассказать о произошедшем, не боясь остаться непонятой. Она осталась один на один со своей бедой, и от этого ей делалось еще страшнее.

Временами Тиль жалела, что так и не обратилась в полицию, затем успокаивалась, напоминая, что правосудие не может никого защитить. Эти подонки были на свободе. А, значит, такие же беззащитные девушки, как она, тоже находились в опасности каждую минуту своего пребывания в Варъярне.

Засыпая, она слышала свой крик. Просыпалась в поту и тряслась, прислушиваясь к тишине. Затем включала свет и долго рисовала. Мертвое дерево с ветвями похожими на крючковатые пальцы старухи. Длинноволосую Агнес, идущую меж склепов по кладбищу и ветер, путающийся в подоле ее светлого платья. Темноволосого парня с лицом, на котором, как на карте, по шрамам и мелким белесым рубцам можно было изучать историю его жизни.

Тиль рисовала до изнеможения и отключалась прямо в ворохе изрисованных бумаг. Просыпалась со следами угольной пыли на лице и руках, пробиралась в ванную, когда все уходили на занятия, и долго сидела под прохладной водой, надеясь, что та заберет ее страхи. Но оцепенение не проходило. Кто-то невидимый словно держал ее за горло, вытягивая все последние силы.

Нужно было возвращаться к жизни. Нужно было привести себя в порядок и пойти на лекции. Нужно было сделать вид, что ничего не произошло, и продолжить жить. Но как она могла это сделать, если ощущала себя мертвой изнутри? Вместо нее осталась лишь тень. Пустая оболочка.

А тот, кто растоптал ее, наверное, жил, как ни в чем не бывало. Ходил по улицам Флодберга, улыбался прохожим. Нет, их было несколько – напоминала она себе. Как минимум, трое. И ей следовало остерегаться, ведь они знали Тиль в лицо в отличие от нее.

В один из дней – может, на третий день или на четвертый, она вдруг вспомнила кое-что еще. Очень важное.

Когда все закончилось, стало очень тихо

. Они вышли. Но рядом кто-то был. Тиль слышала его дыхание. Он подошел к ней. Очень медленно, словно не решаясь потревожить. Она сидела на коленях, привалившись к стене.

- Я принес тебе попить. – Произнес он, поправив ей волосы.

Тиль надеялась, что повязка сдвинется, и она увидит хоть часть его лица, но перед глазами по-прежнему было темно. Девушка сделала глоток. Ее зубы стучали о край стакана так громко, что хотелось скорее это прекратить, к черту жажду.

- Отпусти меня, пожалуйста. – Тихо прошептала она.

Он молчал, но не говорил нет. Ее руки как будто были скованы, она не могла ими пошевелить.

Тиль чувствовала, что этот, третий, не такой, как те двое. Он словно невольный участник зверства. Возможно, если у него есть сердце, он поможет ей сбежать.

- Я никому не скажу. – Выдохнула девушка. – Никто не узнает. Обещаю.

Он подошел ближе и замер. Она почти физически ощущала его замешательство. Это ее единственный шанс, пока те двое не вернулись.

- Пожалуйста. – Хрипло повторила Тиль, вглядываясь в темноту.

Третий не ответил. Она ощутила, как он коснулся ее запястий.

- Я обещаю, что никому не скажу. – Произнесла Тиль.

Он мешкал еще пару секунд, словно борясь с собой, а затем она почувствовала, что может двигаться. В памяти не остался тот момент, когда Тиль покидала это страшное место. Осознание того, что ей удалось вырваться, пришло намного позже. Сначала она не позволяла себе останавливаться, опасаясь погони, а когда остановилась, увидела над головой небо – без единой звезды, безграничное и пустое, как плотное черное покрывало.

Он сжалился над ней и отпустил. Это его не оправдывало, третий все еще был соучастником зверства. Но это заставило ее задуматься кое о чем.

«Когда-то мне очень хотелось понять тебя. – Написала она в дневнике. – Мне хотелось быть к тебе ближе. В одной из статей я вычитала, что по статистике лишь небольшой процент людей может переступить через боль прошлого и жить дальше. В основном, дальнейшая судьба жертв насилия идет по одному из двух путей: либо человек становится замкнутым, недоверчивым и осторожным, либо уходит в другую крайность под названием «сексуальная активность». Спит с кем попало, чтобы доказать себе свою нормальность и вернуть ощущения контроля над своим телом.

К сожалению, я не знаю, какой из двух вариантов выбрала ты. Но сейчас этот вопрос встал передо мной. Мне хочется верить, что во мне достаточно сил, чтобы не стать ни шлюхой, ни жертвой. Я не собираюсь ни прощать, ни мириться с судьбой. Я не верю в теорию заложенных в нас программ. Никто не заслуживает быть униженным, растерзанным и уничтоженным.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

И я не буду.

Теперь у меня появилась цель, и она поведет меня вперед.

Тьма не может поглотить охотника, ведь он сам является тьмой. Отныне это моя суть. Я – зло, которое желает жертву так сильно, что готово разорвать ее руками только ради того, чтобы обладать по-настоящему, не спрашивая разрешения. Я – хищник, а они – еда. И им придется за все ответить».

Тиль закрыла дневник и выдохнула. Ей все еще было страшно и больно, но теперь это придавало ей сил. Она не будет бояться, на охоте нет места этому чувству.

14

- Господи, Тиль, где ты пропадала все это время?! - Малин словно поджидала ее возле ванной утром.

Та подняла на нее взгляд и нацепила на лицо уверенную улыбку.

- Жуткий грипп. Боялась заразить вас. Нечего было шляться по набережной, там жуткий ветрина. – Она прошла в ванную комнату. – Но теперь все уже позади.

- Ого. – С интересом оглядела ее соседка. – Хорошо, что ты… выздоровела.

- Кстати. – Тиль выглянула из ванной. – Подождешь меня? Пойдем вместе на лекции.

- Да. – Замотала головой Малин. – Да!

Приняв душ, Тиль долго рассматривала себя в зеркало. Она по очереди примеряла маски, выбирая подходящую. Нужно было загнать все чувства глубоко под кожу, чтобы никто о них не догадался. Улыбка добавляла внешности беззаботности, но с глазами ничего не удавалось поделать. Глаза никогда не врут. Из них невозможно стереть печаль, боль и горечь обиды. В них навсегда остается отпечаток опыта.

И сейчас из зеркала на нее смотрела юная девушка с глазами старухи.

Что ж, придется компенсировать актерской игрой, в которой она, к слову, никогда не была сильна.

Убрав волосы в гладкий аккуратный хвост, Тиль слегка подкрасила губы. Маленькие серьги-кольца с крохотной жемчужинкой на ободке делали образ сдержанным, но утонченным. Заправив край белой шелковой блузы в серые шерстяные брюки-палаццо, она покрутилась у зеркала и затянула потуже кожаный ремень.

Надо же, как быстро она стала похожа на всех этих богатеев из Варстада, для которых стиль был важнее образования. Повязав на шею шарфик с эмблемой университета, Тиль надела пиджак и взяла в руки учебник с тетрадями. По ее спине пробежали мурашки. Ей пришлось сделать вдох, а затем глубокий выдох, чтобы вновь натянуть на лицо улыбку.

- Так как у вас там со Стелланом? – Заговорщически хихикнув, спросила она у Малин, когда они вышли на улицу и направились в сторону университетстких зданий. – Колись, давай! – Толкнула она ее плечом.

- Мы.. а… - Лицо девушки моментально стало пунцовым. – Ну, он милый. И прикольный. И, кажется, мы нравимся друг другу.

- То есть, все серьезно?

- Мы еще не говорили об этом. – Она смущенно и нервно почесала шею. – Даже не обсуждали, встречаемся или нет.

- За руку держались?

- Ага.

- Поцеловать тебя он пытался?

- Да. – Малин поправила очки. – Да, мы целовались. Вчера в библиотеке.

- И как это было?

Она посмотрела на Тиль во все глаза.

- Липко!

- Но тебе понравилось?

- Да. – Закивала Малин. – Но это точно так и должно быть?

- Липко? – Рассмеялась Тиль. – Может, вы ели что-то сладкое?

- Лакричную улитку и кленаты. – Припомнила соседка.

- Боже, неудивительно, что вы прилипли друг к другу!

- Мне так стыдно…

- Да брось! – Тиль улыбнулась незнакомым парням, которые прошли им навстречу. – Уверена, ему понравилось.

- Это вряд ли.

- Если снова позовет на свидание или пригласит в библиотеку, значит, точно понравилось. Но есть момент.

- Какой? – Вопросительно глянула на нее Малин.

- Перед вторым поцелуем лучше уточнить у парня, встречаетесь ли вы. А то потом окажется, что он всех вокруг просто так целует.

- Ого…

- Да, спроси его прямо. Определенность в отношениях это база, на которой держится доверие. Поверь, очень скоро вам будет недостаточно одних поцелуев, и когда он запустит тебе руку под юбку… лучше твердо знать, что вы пара, и у вас обязательства друг перед другом.

Малин оглянулась по сторонам, чтобы убедиться, что Тиль не услышали посторонние.

- Тс-с! – Одернула она ее. – А ты… а у тебя…

- Что?

- У тебя уже было с парнями? – Выдохнула Малин.

Теперь ее красные щеки видны были уже из космоса.

Тиль сглотнула. Ей стоило усилий вернуть улыбку на лицо.

- Да. Его звали Магнус. Он был красавчик, но полный придурок. Я поверила в его слова, что мы созданы друг для друга, а потом оказалось, что он создан для всех – ни одной юбки не пропустил в старшей школе. Даже учительницу соблазнил на выпускном балу. Я думала, мы с ним поговорим, пришла в подсобку за сценой, а там эти охи и ахи. Клянусь, под конец она завывала как бешеный хаски!

- Серьезно?!

Тиль кивнула.

Все было почти так, только госпожа Эльке забавно поскуливала, когда ее рыхлые бедра сотрясались от столкновения с крепкими бедрами Магнуса. Закрыв глаза и запрокинув голову, она раскачивалась от этих ударов. Впиваясь пальцами в белую ткань его рубашки, учительница настойчиво просила своего ученика добавить темп – еще и еще.

Если бы Тиль не видела это собственными глазами, вряд ли, смогла бы так красочно описать.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Я так и не поняла, почему она так бурно реагировала: Магнус не был особенно хорош в сексе. Его заботили только собственные ощущения и чувства.

А вот тут она лукавила. Магнус был внимателен и нежен, просто у него не хватило терпения, чтобы дождаться, когда Тиль изучит свое тело, научится прислушиваться к собственным ощущениям и раскроет до конца свою сексуальность. Он бросил ее, едва она начала распускаться перед ним, как цветок, который едва вкусил солнца.

Обыкновенный потаскун.

- То есть, тебе не понравился секс?

Тиль сжала зубы.

- Переживаешь, что тебе не понравится со Стелланом? – Смутила она своим пронзительным взглядом простушку Малин.

- Я… да… в общем, да.

- С первого раза никому не нравится. Тут как с пивом, нужно распробовать.

Малин захихикала, но задумчивость прочно поселилась на ее лице.

- Все будет хорошо, не грузись заранее. – Хлопнула ее по плечу Тиль.

Казалось, что это самый подходящий момент, ведь утраченный контакт налажен, и они снова подруги. Можно было попытаться вытянуть из нее все, что она знает в обмен на еще один секретик.

- Кстати. – Тиль облизнула губы. – Я познакомилась с парнем.

- Ух, ты. – Часто заморгала Малин.

- Кажется, он один из волков.

- Что?! – Вытаращилась она на нее. –

Серьезно

?

- Да. Я видела его с ними пару раз.

- И кто он?

- Мартин, кажется? Да. Мартин. – Ответила Тиль после паузы. – Худой такой, волосы каштано…

- Мартин Акерсон?! – Не дала договорить ей Малин.

- Тише. – Ущипнула ее за локоть девушка.

- Мартин Акерсон?! – С придыханием повторила та уже шепотом.

- Ага. – Кивнула Тиль.

Теперь она знала его фамилию.

- Как? Как это случилось? Как вы познакомились?! – Малин почти трясло от нетерпения.

- Ну… - Тиль пожала плечами. – Он сам ко мне подошел.

- Сам? Один из волков сам подошел к тебе, чтобы познакомиться?!

- По правде говоря, я не все помню отчетливо. Мы поговорили, потом я ушла. Шоты быстро ударили в голову, в памяти не осталось деталей.

- Ну, ты даешь! – Кажется, Малин готова была ее прибить. - Если бы со мной познакомился член стаи, я бы точно запомнила!

- Не сомневаюсь. – Хмыкнула девушка.

15

Тиль счастлива была оказаться в своей каморке за художественной студией и остаться наедине с собой. К счастью, профессор Кельберг не стал задавать ей вопросов о ее отсутствии на занятиях на протяжении недели. Когда они делали наброски, он ходил меж студентов, давал подсказки, а ей не сказал ни слова. Лишь многозначительно вздохнул, глядя на матово-черный фон ее работы, но никак не стал комментировать.

Тиль понимала, что нужно прекращать затворничество, ведь перед ней теперь были поставлены цели. Но так много людей, как в коридорах и аудиториях Варстада, так много взглядов, направленных на нее, это было слишком для первого дня.

Взяв обед с собой, она с трудом добралась до своего убежища. Ей хотелось побежать, казалось, что она задыхается, ее спину прошиб холодный пот, но Тиль заставляла себя идти медленно, словно никуда не торопится. И только оказавшись тут, в четырех стенах, и закрывшись на замок, она могла ощущать себя в относительной безопасности.

Приколов к стене набросок, девушка принялась за обед. Чернота, глядящая на нее с бумаги, манила своей глубиной, а в горле стоял не ком, а настоящий булыжник, так что пища никак не хотела туда проходить. Еда остыла, Тиль отодвинула от себя тарелку. Сознание то и дело мрачными флэшбеками возвращало ее в состояние оцепенения, а тело попадало во власть странного ощущения, когда полное бессилие перемешивается состоянием перевозбуждения, когда не можешь успокоиться и сосредоточиться на чем-то.

Просидев так какое-то время, Тиль достала телефон. Нужно было узнать об этом Мартине все, что возможно. Но социальные сети не отличались щедростью на его счет. Единственный сын прокурора Йонаса Акерсона. Занимается греблей. В прошлом году стал чемпионом округа в составе университетской сборной. С фотографии ей улыбались около десятка молодых ребят в спортивной форме, один из которых – тот светленький парень с длинной челкой, которого Малин назвала Альфой. Он держал кубок.

Нужно было узнать про волков как можно больше. Нельзя соваться в логово, не зная о противнике совсем ничего. Тиль вздрогнула от какого-то шороха за стеной. Поднялась со стула, подошла к двери, прислушалась. Тихо. Осторожно повернула ключ в замке, резко распахнула дверь. В кладовой никого не было, только картины стояли ровными рядами вдоль стен.

Закрывшись, она навалилась на дверь и смахнула холодный пот со лба. Тиль не верила в проклятья, но загадочное исчезновение девушки, которая была вхожа в закрытую касту привилегированных студентов, интриговала ее.

Агнес поселилась в Варъярне. Агнес тусовалась с волками. Агнес пропала. Возможно, тут таился ключ к произошедшему с Тиль. Кто знает, вдруг с ней случилось что-то похожее?

Вероятно, следовало ближе познакомиться с Оливией и разузнать подробнее, что тут творилось до исчезновения ее подруги.

А пока…

Она увеличила снимок Мартина Акерсона на экране.

Пока следовало начать с него.

- Я хочу с ним увидеться, - дернула она за руку Малин, подкараулив ту во дворе возле фонтана.

- Ты меня напугала! – Зашипела Малин, схватившись за сердце. – Что? Что ты сказала?

- Этот парень. Мартин. Он не выходит у меня из головы.

- Еще бы. – Усмехнулась Малин. – Так в чем проблема? Подойди к нему.

- А если он меня и не вспомнит? – Взмахнула руками Тиль. Каждое новое произнесенное слово ощущалось на вкус как дерьмо. – Девушки за ним, наверное, толпами бегают.

- А так и есть. – С сожалением констатировала она. – Волки меняют девчонок, как перчатки! Ни одна не задерживается надолго.

- Мне так не надо. – Фыркнула Тиль. – Я хочу серьезных отношений.

- Хочешь стать волчицей? – Загорелись ее глаза.

- Я не знаю, что это значит. Я просто хочу, чтобы мой парень был только моим.

Малин покачала головой. Она приблизилась к Тиль, встала на цыпочки и прошептала ей на ухо:

- Знаешь, почему в их стае еще нет волчиц?

- Почему?

- Потому, что пара у волков на всю жизнь. Чтобы стать волчицей, нужно, чтобы волк пожелал взять тебя в пару. Нужно пройти испытания для вступления в братство, а они могут быть жестокими.

- Например?

Малин прочистила горло.

- Я слышала, как Оливия с Агнес ругались в кухне ночью из-за этого. Агнес встречалась с Лейфом и собиралась стать его волчицей, но Эрик предъявил на нее свои права. Лейф – правая рука Эрика, второй человек в братстве. И Бета-волк не может ослушаться Альфу, он должен подчиниться.

- Что ты хочешь сказать? Агнес спала с ними обоими? – Тиль почувствовала, как кровь прилила к ее голове. Казалось, та вот-вот взорвется.

- Я не знаю. Но слышала, что Эрик поставил ей ультиматум.

- А потом она пропала? – Прищурилась Тиль.

Малин облизнула губы и поправила очки.

- Я не думала, что это может быть как-то связано…

- Так сколько прошло с того момента, как ты услышала их разговор, до того момента, как Агнес исчезла?

- Пара дней. – Она пожала плечами. – Примерно.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Их допрашивали?

- Кого? Волков? – Чуть не расхохоталась Малин. – Брось, их никто не тронет. – На секунду она задумалась и недоверчиво выгнула бровь. – Ты что, правда, считаешь, что они могут быть причастны к ее исчезновению?

- Нет. – Отмахнулась Тиль. – Так, рассуждаю. Мне бы не хотелось влипнуть в историю, если удастся обратить на себя внимание Мартина.

- Будь готова к тому, что Молли захочет стать твоей лучшей подругой. Она и с Кларой-то сдружилась после того, как ту отымел на одной из вечеринок Никлас Ферм. Но оказалось, что он у волков на побегушках – кем-то вроде шестерки. Так что они все еще в поиске добычи пожирнее.

- Я, конечно, была в хлам. – Сказала Тиль. Внутри нее будто что-то оборвалось. – Но Мартин мне действительно понравился.

- Как я тебя понимаю!

- Мне бы снова случайно столкнуться с ним… Может, на вечеринке? Или… Черт, как мне узнать его расписание? Не пойду же я к ним в особняк, чтобы найти его.

Малин нахмурилась, словно пытаясь сообразить.

- Акватория!

- Что?

- Они могут сейчас быть в акватории. – Объяснила та и, схватив Тиль за руку, потащила к реке. – Гребля – элитный и престижный спорт. Что-то вроде гольфа, только для студентов. Волки традиционно составляют костяк команды: их так и вычисляют – по татуировкам на лопатках. Знаешь, когда гребцы садятся в лодку и начинают активно управлять веслами, их мышцы спины работают… м-м, закачаешься просто! И в такие моменты под майкой от пота проступает изображение: оскаленный волк в круге, символизирующем бесконечность. Так здесь и узнают о том, что кто-то принят в члены братства. Ну, и еще по тому, что они предпочитают тусоваться вместе. Короче, членство долго тайной не остается.

Малин выстреливала слова как из пулемета, и у Тиль начинала кружиться голова от ее манеры говорить. А теперь еще и лед пробежал по позвоночнику от перспективы столкнуться лицом к лицу с теми, кто мог оказаться ее обидчиками.

- Сделаем вид, что просто прогуливаемся вдоль Ирисан. – Скомандовала Малин. – А там по обстоятельствам.

16

Место, где лодки спускали на воду, не прилегало к крупным площадям или оживленным набережным, но, нужно было признать, что, несмотря на это, народу в акватории собралось немало. Все свободные скамейки в радиусе пяти сотен метров были заняты девушками, которые даже не пытались скрыть того факта, что собрались поглазеть на тренировку спортсменов.

Тиль с Малин купили мороженое и подошли к ограждению, где тоже находилась немало зевак из числа учащихся и туристов. Зрелище действительно было мощным. Гребцы шли по воде на длинных узких лодках, в каждой из которых располагалось по восемь мускулистых спортсменов с веслами, один из которых активными криками задавал ритм и подбадривал остальных.

Вода вздымалась под веслами и каплями обрушивалась на парней. Переливаясь, она сверкала на их коже, под которой бугрились мышцы. Издалека казалось, что лодки идут легко и равномерно, и гребцам не приходится прилагать особого труда, но, чем сильнее они приближались к зрителям, тем очевиднее становилось, что усилия спортсменами затрачивались колоссальные. Слышно было даже, как они дышат в унисон – словно один мощный паровоз.

Тиль кусала губы, разглядывая гребцов. Она узнала многих из тех, кого видела прежде. Ее сердце застучало так, что в ушах загудело, и показалось, что она вот-вот сейчас потеряет сознание.

- А вот и твой. – Хихикнула Малин.

Тренер, стоящий на берегу, дал команду спортсменам, и лодки замедлились и стали причаливать. Тиль затрясло, когда она увидела вспотевшее и раскрасневшееся лицо Мартина. Он создавал впечатление наивного, открытого юнца. Такое светлое, простецкое лицо с россыпью мелких веснушек. И его руки, хоть и были крепкими, но совсем не напоминали руки мучителя. Тиль даже пришлось напомнить себе, что бездействие не снимает с него ответственности – он виноват так же, как те, кто сотворил с ней немыслимое.

- Нужно подойти ближе, - потянула ее за собой Малин. – Сейчас они поднимутся и пройдут мимо. Если мы останемся тут, он не заметит тебя за толпой из назойливых поклонниц.

Тиль ощущала удушье. Нужно было взять себя в руки, собраться.

Она сделала вдох. Прикосновение руки Малин к ее пальцам вернуло ее в реальность.

Парни поднимались по ступеням. Уставшие, мокрые, удовлетворенные. Живое воплощение силы. Они тащили за собой весла, поднимали на берег лодки – им не было дела до собравшихся вокруг девиц. Альфе так точно. Они для него были не больше, чем пылью под ногами. Он переговаривался с товарищами, не забывая самоуверенно ухмыляться. Каждое его движение говорило о том, что он – хозяин этого мира.

Тиль шагнула вперед. Она хотела видеть его лицо, когда он ее заметит. Хотела видеть, как Эрик отреагирует. Но первым ее увидел Мартин. Он замер и чуть не выронил весло. Неуклюже ухватив его и прижав к груди, парень хватал ртом воздух. Некоторые из гребцов принялись подшучивать над ним, еще не видя причину его растерянности.

Тиль собралась с духом и улыбнулась парню. Мартин улыбнулся ей в ответ – нерешительно и настороженно. А затем неуклюже махнул Тиль рукой. Один из его товарищей по команде, перехватив его взгляд, похлопал его по плечу, что-то сказал и рассмеялся. Этот смех привлек внимание Эрика. Альфа застыл, напряженно разглядывая девушек, и его брови сошлись на переносице.

- Он тебя заметил. – Довольно хрюкнула Малин. – Мартин тебя заметил. Улыбнулся, смотри!

Но Тиль было плевать на него, она не могла отвести взгляд от Эрика. Тот что-то шепнул одному из друзей, затем подошел к Мартину. У того сразу испортилось настроение. Было видно, как все трое были охвачены напряжением. И у Тиль не оставалось сомнений – это из-за нее. Наверное, их смутил и напугал ее приход. Жертва вернулась к хищникам – зачем? Для чего? Замочит их с особым остервенением? Или она даже не подозревает, что они виновны?

Все эти вопросы были написаны на их лицах.

Или Тиль это только казалось?

Ее мутило. Ей хотелось уйти. Убежать, не оглядываясь. Упасть лицом в подушку и разрыдаться. Спрятаться от всего мира. Но она протолкнула слюну в сухое горло и, изобразив беззаботную улыбку, махнула Мартину рукой.

- А теперь идем отсюда. – Произнесла она на выдохе.

- Ты чего? А вдруг он захочет подойти к тебе? – Сопротивлялась подруга. - Не подождешь, пока Мартин подойдет к тебе?

Для Тиль это было уже слишком. Ее нервы были на пределе.

- Нет, пойдем. Чтобы заинтересовать парня, нужно оставаться загадочной.

- Логично, конечно, но…

Малин оборвала речь на середине фразы: Тиль уже тащила ее в сторону от реки.

- Он провожает тебя взглядом. – Заметила она. – Можно я ему помашу?

- Вы даже не знакомы!

- Ты познакомишь меня с волками, если будешь встречаться с ним?

- А как же Стеллан?

- Ты просто посмотри на этих парней! – Малин как будто назло едва переставляла ноги. – Они даже в дурацких майках словно члены королевской семьи!

Тиль тряхнула головой, затем подняла взгляд и резко остановилась, чтобы не врезаться в того, кто вдруг вырос перед ней стеной. Это был тот чертов псих, который в прошлую их встречу принял ее за самоубийцу. Как его? Матс?

К сожалению, ее размышления были прерваны меньше, чем через секунду – ей в спину врезалась Малин, которая все еще не могла оторвать взгляда от волков. Короткий толчок, и Тиль буквально влетела в объятия Нюберга.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Вот же дерьмо!

Он был выше нее, так что девушка впечаталась носом в его подбородок, а грудью прижалась к мокрой майке Матса.

- Черт! – Прорычала она, когда сзади, вдавив ее в него еще сильнее, на нее навалилась Малин.

- Ой, прости. – Чертыхалась подруга.

- Черт. – Повторила Тиль, отлепляясь от Матса и отходя на шаг.

- Заметь, мои руки – вот. – Усмехнулся он.

Его руки были подняты: он даже не коснулся ее, как она и просила в прошлый раз. А вот сама Тиль уже во второй раз прыгала ему в объятия, что его, судя по всему, весьма забавляло.

- Извини. – Буркнула она, медленно подняв на него взгляд. – Не заметила тебя.

- Верю. – Его губы растянулись в нахальной ухмылке. – Мне часто говорят, что я неприметный.

Малин захихикала.

Тиль почувствовала, что ей резко стало жарко. Будто кто-то добавил яркости скупому осеннему солнцу. К ее щекам неумолимо приливал жар. Этого еще не хватало!

Ей захотелось свернуть этому типу шею. Какого черта он появляется рядом с ней уже который раз в самый неподходящий момент? А еще эта его улыбка – снисходительная, ленивая, высокомерная! Что он, вообще, возомнил о себе? Почему так смотрит на нее?

- Идем. – Зыркнув напоследок с неодобрением в темные глаза Матса, бросила Тиль и, схватив Малин, потянула ее за собой.

- Вы знакомы? – Продолжала трещать та, пока они пробирались через толпу поклонниц спортсменов, собравшуюся у ограждений. – Ты не говорила мне, что успела познакомиться с ним.

- Мы и не знакомы.

- А вблизи он такой ничего, да? Даже горбинка на носу его не портит. Хотя, по сравнению с волками он, конечно, отброс. Говорят, отсидел в колонии для несовершеннолетних, и у него проблемы с наркотиками.

Неужели, она не могла хоть на секунду заткнуться?

17

На следующий день, когда они с Малин шли утром на занятия, моросил мелкий дождь. Вдали, сквозь серый туман, прорисовывался темно-серый контур собора, и Тиль поймала себя на мысли, что, возможно, ей следует посетить службу. Она не верила, что это поможет избавиться от преследовавших ее кошмаров или принесет облегчение, просто у людей так заведено – если плохо, отправляйся за советом к богу.

Возвращаться за зонтом было уже поздно, и Малин все ныла о том, что ее кудрявые волосы станут похожи на солому, когда Тиль вдруг увидела, как что-то белеет впереди. Она ускорила шаг. Буквально подбежала к информационному стенду, на котором трепыхалась на ветру листовка. Она была свежей, кто-то поклеил ее поверх старой. «ВЫ ВИДЕЛИ ЕЕ?» - кричала крупная надпись.

Значит, родственники Агнес не сдавались. Они продолжали верить, что она найдется и вернется домой. Они не теряли надежду.

- Какой она была? – Спросила Тиль, когда Малин встала у нее за спиной.

- Она считала меня дурочкой. – Тихо ответила та. – Но это ничего, многие так считают. Я слишком добрая, и мне хотелось ей понравиться. Агнес сказала, что я заискиваю перед ней, а это слабость. А я… я просто хотела быть вежливой, подружиться с ней и Оливией.

- Ты не дурочка.

- Я знаю. У меня высший балл по предметам.

Тиль сдержанно улыбнулась.

- Вы с ней чем-то похожи. – Сказала Малин. – Она очень талантливая, училась на факультете театрального искусства, участвовала в постановках. Агнес из тех, кому никто не нужен, ей хорошо наедине с собой.

- Тогда как они сошлись с Оливией?

- Всем нужно иногда с кем-то разговаривать. Оливия к ней не лезла, не давила. Она давала ей пространство. – Малин подошла ближе и расправила концы листовки, вдавив их в остатки вязкого клея, чтобы лучше держались. – Поэтому я не давлю на тебя. Мы общаемся, когда хочешь ты.

Тиль стало немного стыдно, но девушка была права. Ей в подруги больше подошел бы кто-то более активный и общительный.

- Значит, Агнес мечтала стать актрисой?

- Мне все еще непривычно говорить о ней в прошедшем времени. Кажется, она вот-вот вернется. Да, мечтала.

С черно-белой фотографии на них смотрела девушка, каждую черточку лица которой Тиль уже успела выучить. И эти волосы, и высокий лоб, и острые скулы. Они действительно были похожи – не в деталях, а в целом. Даже на этом снимке Агнес казалась живой, хоть они и не были знакомы и никогда вживую не виделись.

- Ты помнишь тот день, когда она пропала?

Малин кивнула. Молча.

- Было что-то особенное, что тебе запомнилось?

- Почему ты спрашиваешь? – Она подняла на нее задумчивый взгляд.

- Я живу в комнате, которую считают проклятой. – Напомнила Тиль. И решила впервые поделиться с соседкой своими страхами. – Мне не хочется однажды пропасть так же, как она.

По лицу Малин разбежалось волнение.

- Просто не ходи на кладбище. – Бесцветным голосом произнесла она.

- Агнес пошла на кладбище?

Малин прикусила губу.

- Я не знаю. – Виновато выдавила она. – Просто…

- Что просто?

- В тот день она вернулась с занятий и нашла у себя кое-что. Сувенир.

- Фигурку волка? – Нахмурилась Тиль.

- Откуда ты знаешь?

- Неважно. Это была она? Фигурка волка?

Малин неохотно кивнула.

- Я не собиралась подглядывать. Просто заглянула к ней в комнату, хотела позаимствовать карандаш для губ, а у нее было такое лицо… - Она вытаращила глаза. – Испуганное, что ли. Она держала в руках эту фигурку и смотрела на нее. А потом, будто не услышала мой вопрос, как закричит: «Кто-то заходил ко мне, пока меня не было?! Кто был здесь?!» Я ответила, что никого не видела, и она побежала к Оливии. От нее-то я и услышала про кладбище.

- Что именно?

Малин пожала плечами.

- Кажется, Оливия спрашивала ее, собирается ли она идти туда. И Агнес сказала, что еще не знает.

- И в итоге пошла?

- После этого я уже ее не видела. Она просто исчезла.

Тиль гипнотизировала взглядом портрет девушки на листовке, словно тот мог дать ответы на ее вопросы, и чувствовала, как немеют пальцы рук.

- Ты знаешь, что случится. – Тихо произнесла Малин.

- Что? – Обернулась к ней Тиль.

- Оливия так сказала. – Поправив очки, ответила та. – Она сказала Агнес: «Ты знаешь, что случится». Да.

Прошла, наверное, еще минута, пока Тиль, наконец, услышала, что Малин зовет ее и дергает за рукав.

- А? Что?

- Ты как будто ушла в себя. – Тряхнула головой девушка.

- Да, я… немного задумалась. Мне нужно будет сегодня найти третий корпус: я взяла часы по истории искусств и философию. А еще получить учебники в библиотеке. Подскажешь, куда мне идти?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Они пошли вдоль улицы.

- Третий корпус там. - Указала Малин, бросив взгляд на часы. – А мимо библиотеки ты точно не пройдешь, это во-о-он то здоровенное здание справа.

- Ах, точно. – Вспомнила Тиль. – Мне же его уже показывали.

- Только не заблудись там, это то еще жуткое местечко!

- Постараюсь.

- Вообще, у тебя есть приложение Варстада, там можно найти практически любое место.

- Все время забываю об этом. – Усмехнулась она. – Слушай, а по этому приложению, или по телефону вообще не пытались отследить передвижения Агнес?

Малин задумалась.

- Ее родственники тоже спрашивали об этом, но телефон Агнес так и не нашли.

- Ясно.

Тиль обвела взглядом деревья без листьев, которые росли в окружении булыжников, которыми была выложена вся земля по краям дороги. Ей казалось, что она, как эти деревья, тоже пытается пробиться к солнцу посреди холодного пространства Варъярны назло всем ветрам.

18

Библиотека действительно оказалась потрясающей. Сюда следовало продавать билеты, как в музей. Высокие потолки, бесконечное количество стеллажей, устремленных вдаль и в небо и заполненные старинными книгами, которых было так много, что казалось, будто их корешки складываются в потертую гравюру на стене. С темных матовых потолков свисали вычурные люстры, снизу к ним тянулись острые пики балясин на блестящих деревянных перилах лестниц, готовых поднять посетителей на второй этаж, откуда открывался еще более величественный и таинственный вид на залы.

Это место так и манило приобщиться к тайным знаниям, хранящимся в старинных рукописях и свитках.

Выбрав нужные книги, Тиль проследовала в центральный зал, где еще долго любовалась выстроенными квадратом лестницами, роскошными стеллажами и потолком, украшенным готической росписью, складывающейся в изображение карты мира.

Подобные интерьеры могли себе позволить разве что аристократы и богачи. И Тиль представила, как известные ученые начинали здесь свой путь с чтения учебников и изучения манускриптов. Она выбрала не стол, а удобное широкое кожаное кресло в углу. Так никто не мог подобраться к ней сзади. С некоторых пор она все время думала о своей безопасности, поэтому ей было это важно.

Расположившись в кресле, девушка листала пособие по академическому рисунку, внутренне оттачивая до блеска свой опасный план, который мог стоить ей жизни. Здесь, в окружении нескольких десятков людей, рассредоточившихся по залам библиотеки, Тиль не ощущала себя в безопасности, как ощущала бы в своей комнате или в каморке за кладовой, но так она тренировалась снова быть нормальной и не вздрагивать от каждого звука.

Темно-серебристый свет струился по стенам, а в воздухе бродил густой аромат пожелтевших страниц, напоминающий кислинку прелых трав, заготовленных для просушки, с легкой ноткой ванили. Уютный запах. Глубокий. В него хотелось завернуться как плед.

Девушка так расслабилась, что чуть не уснула, подвернув под себя ноги. И вздрогнула, когда в паре метров от нее послышались чьи-то шаги. Эта торопливая дробь, не характерная для умиротворенной атмосферы библиотеки, выбивалась из общего сонного кокона тишины.

Он прошел совсем рядом.

Парень в темном плаще, под которым виднелась форма с ярким галстуком. Пронесся так быстро, что не заметил ее. Взлетел по лестнице, остановился наверху, и вдруг что-то скрипнуло.

Тиль подняла взгляд, но с этой точки не было видно того, что находилось над ее головой. Девушка замерла, не дыша, ожидая, что он сейчас возьмет нужную книгу и уйдет, но тот вел себя абсолютно бесшумно. «Наверное, исследует глазами корешки на полках, ищет нужное издание», - подумала она.

Но интерес не угас, ведь Тиль узнала парня. Она не раз видела его с Эриком. Он без сомнения был членом братства.

Кожа на кресле скрипнула от попытки повернуться. Наверное, скрываться было уже бесполезно. Тиль кашлянула. Но вверху, на площадке второго этажа, по-прежнему было тихо. Тогда девушка осторожно встала, отошла на пару шагов от кресла и посмотрела наверх.

Там никого не было

.

Не поверив своим глазам, Тиль поднялась по ступеням наверх. Прошла вдоль стеллажей, обошла всю площадку, исследовала взглядом перила, пол, потолочные светильники. Парень словно растворился в воздухе.

Что за чертовщина?

Он точно был реальным.

Спуститься вниз можно было только по той же лестнице, по которой ты поднялся наверх. Сделать это бесшумно было практически невозможно, да и Тиль бы увидела, как он спускается. Куда же делся этот парень?

Братство волков пугало и одновременно интриговало ее все сильнее. То, что произошло с Агнес, определенно было связано с ними. И их же Тиль подозревала в том, что приключилось с ней на вечеринке. Нельзя было дальше прятать голову в песок, нужно было действовать.

Просидев в кресле еще час, и не дождавшись, что парень вдруг материализуется в пространстве и спустится обратно, Тиль ушла.

Она шла по узким пешеходным дорожкам кампуса, прокручивая в голове все, что случилось с момента ее приезда. Синяки уже почти сошли, но боль не забудется никогда. Боль прокрутила ее словно через мясорубку, оставив в душе незаживающие шрамы. Виновные должны за это заплатить. Даже если она вновь подвергнет себя риску.

Остановившись за деревом в пятидесяти метрах от особняка братства, Тиль стала вглядываться в окна, следить за подъездной дорожкой. Жаль, у нее не хватило вчера духа, чтобы подойти к Мартину при всех. Теперь приходилось выгадывать момент, чтобы «нечаянно» столкнуться с ним где-то. Если он не появится сегодня, можно будет попробовать завтра разыскать его в университете. Сложная задача, учитывая количество студентов, но другого выбора у нее не оставалось.

Она простояла за деревом еще минут сорок, пока, наконец, не заметила его, выходящим из дома. Мартин остановился, проверил телефон, взъерошил волосы и двинулся в сторону учебных корпусов. Тиль поморщилась, наблюдая его безвольную походку. Это был отличный момент для того, чтобы застать его врасплох.

Она расправила плечи, откинула назад волосы и сделала решительный шаг из-за дерева, как в следующее мгновение на ее плечо сзади опустилась чья-то тяжелая рука.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

19

Матс не ожидал, что его ударит током от этого прикосновения. Коснуться рукой ее плеча было инстинктивным желанием. Девчонка чуть не вскрикнула, воздух будто застрял у нее в горле, а тело дернулось, как от удара. Она резко развернулась и зашипела на него как кошка:

- Опять ты?!

Он увидел свою тень в отражении ее глаз, и его сердце подпрыгнуло. Давненько Матс Нюберг не ощущал ничего подобного в присутствии девушки. А, может, и вовсе никогда. Прошлое осталось где-то далеко, он отказался от него.

- Следишь за мной? – Выдохнула Тиль.

И грубо толкнула его в грудь. Вот уж чего Матс точно не ожидал, так это удара, который чуть не сбил его с ног. Хрупкая на вид девчонка упорно давала отпор.

- Я? – На помощь его растерянному лицу пришла усмешка. – По-моему, это ты тут занимаешься слежкой.

- Не твое дело, чем я занимаюсь. – Она бросила взволнованный взгляд куда-то в сторону. – Иди, куда шел!

Матс проследил направление: Тиль не отрывала глаз от Мартина Акерсона – тот удалялся по улице в противоположную сторону. И девушка как будто мешкала, не зная, броситься ли за ним, или сделать вид, что ей на него плевать.

Акерсон? Серьезно? Матс ни за что не поверил бы, что такой болван мог заинтересовать такую девушку как Тиль. Она выглядела так, будто была выше всего этого. Будто у нее все еще было впереди, будто ее ждало большое будущее – еще, кстати, одна причина, почему Матсу не следовало к ней подходить: от будущего он тоже отказался уже давно.

- Да что с тобой не так?! – Прорычала Тиль, когда он встал у нее на пути.

Девчонка выругалась себе под нос. Смачно, хлестко. И это заставило его улыбнуться.

- У тебя что, не все дома? – Уставилась она Матсу в лицо. – Чего ты улыбаешься? Дай пройти!

- Нет. – Сухо ответил он, стерев улыбку с лица.

- Видишь? – Тиль махнула в сторону Мартина. - Меня там ждут!

- Кто? Этот урод Акерсон?

- Тебе какая разница? – Увидев, что объект ее интереса почти скрылся из вида, она разочарованно опустила плечи.

Теперь ее взгляд полностью сосредоточился на лице Матса, и это каким-то странным, мазохистским образом его радовало. Ему почти физически больно было выдерживать его, но он преодолевал себя. Потому что она была красивой. По-настоящему красивой - от природы. А еще на него давно уже никто так долго и пристально не смотрел.

- Мне без разницы. – Холодно ответил Матс. – Но ты вроде девочка не глупая и не похожа на тех шлюшек, что обычно толпами ходят на их вечеринки, так что вот тебе мой совет: держись от них подальше.

- Иди в задницу со своими советами! – Возмущенно выпалила Тиль. Она продолжала смотреть на него как на что-то мерзкое, вроде навозного жука, и кривила свои красивые губы. – Обойдусь без них!

- Не знаю, что ты задумала, но лучше прими мои слова всерьез.

Ты совсем их не знаешь

.

- Да кого их?

- Волков.

- Да что вы все про них так говорите - с придыханием? Словно они какие-то божества! – Она всплеснула руками. – Возомнили о себе х…

Матс заткнул ей рот ладонью, и Тиль замерла, уставившись на него во все глаза.

- Будь осторожна с тем, что произносишь. Тем более, о них. Здесь даже у стен и деревьев есть уши.

- Не смей меня больше касаться, понял? – Она отшвырнула от себя его руку. – Ненавижу, когда меня трогают!

Тиль попыталась его обойти.

- Боишься прикосновений? – Не дал ей этого сделать Матс.

- Терпеть не могу. – Не глядя на него, огрызнулась Тиль.

- А я обожаю нарушать чужое личное пространство. – Довольно заметил он.

Особенно, если дело касалось драки. Но уточнять Матс не стал. Ему нравилось наблюдать, как она бесится, как раздражается на него. Ему хотелось, чтобы Тиль треснула его еще раз. Глупое желание, он знал. Но тогда ей пришлось бы коснуться его еще раз.

- Почему? – Ее лицо вдруг стало серьезным.

- Почему мне нравится нарушать личное пространство?

Она наморщила нос. Это Матсу тоже понравилось. А еще то, что он, во-первых, впервые так долго с ней разговаривал, а, во-вторых, что он вообще с кем-то так долго разговаривал за последнее время.

- Нет. – Вздохнула Тиль. – Почему я должна держаться от них подальше? Что ты такого знаешь о них?

В его желудке что-то завязалось тугим узлом. Матс вдруг понял, что она его зацепила. Ему было не все равно, если кто-то обидит ее, причинит ей боль. «Почему она?» - спрашивал мозг. Но сердце в этот момент пело какие-то дурацкие песенки, отказываясь отвечать.

- Что они подонки.

- Но ты все равно шестеришь для них.

Он на мгновение опешил.

- Я никогда никому не прислуживал и не буду.

- А что тогда? Надеешься, что тебя примут в стаю?

- На хрена мне это? – Фыркнул Матс. – Я просто зарабатываю бабки.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Толкаешь для них наркоту? – Ее карие глаза прищурились, взгляд помрачнел.

- Нет.

- Я слышала про Поединки. Это там тебя так отделали? – Она провела пальчиком вокруг его лица. – Сколько ты берешь за то, чтобы позволять себя избивать?

- Мне платят за то, чтобы я избивал других.

- Значит, ты считаешь их подонками и все равно на них работаешь. – Заключила Тиль. – Это многое о тебе говорит.

- Что, например?

- Мне пора. – Разорвав наш зрительный контакт, произнесла она. – Надеюсь, больше не увижу тебя.

Он рассмеялся.

- Я – Матс, кстати. – Бросил ей уже в спину.

- Мне насрать. – Ответила Тиль.

Матс ощутил жар, прокатывающийся вниз по телу. Так с ним еще никто тут не разговаривал. Достав сигарету, он зажал ее зубами, но так и не прикурил. Он провожал взглядом ее хрупкую фигурку, пока та не скрылась за поворотом.

Что бы Тиль ни задумала, она не представляла, во что ввязывается.

20

У нее никак не получалось сосредоточиться на домашнем задании по основам анатомии и пропорциям тела человека. Преподаватель дал задание на целый месяц вперед: сделать десять набросков. С натуры. Никаких учебников. В полный рост и отдельно разные части тел. А также что-то необычное: странные, перекрученные, нетипичные позы, трансформации фигуры в танце, активные эмоции или поврежденные части тел. В общем, что-то, что выглядело бы не так, как в спокойном состоянии или в обычной жизни.

Наставник рекомендовал изучать объекты активнее: трогать, гладить, рассматривать натуру, наблюдать, как работают мышцы в процессе движения и даже делать замеры. Но никакой литературы в помощь. Чистое исследование, исключительная практика.

Осуществить подобное даже за месяц в условиях нежелания видеться с кем-то, общаться и взаимодействовать было адски сложной задачкой. В особенности для Тиль, предпочитавшей рисовать по памяти. Она прекрасно отдавала себе отчет, что при таком подходе черты людей часто выходят шаржевыми, гипертрофированными, но это лишь добавляло живости наброскам, а задание преподавателя вынуждало ее ломать себя. Чего он впрочем, как она догадывалась, и добивался. Выход из зоны комфорта это всегда рост.

Боже

. Тиль проглотила комок в горле и обвела взглядом портрет. С белого листа на нее смотрел Матс. Многослойность четких, тонких и полупрозрачных, мягких, широких линий придавала его взгляду глубину. Под каким углом не посмотри, казалось, его черные глаза направлены именно на нее. Она осторожно коснулась подушечкой пальца горбинки на его носу. «Поврежденные части тел». Сломанный нос. Интересно, преподаватель поверит, что Тиль рисовала его с натуры?

Помассировав распухшие веки костяшками пальцев, она смахнула слезы с глаз. Нужно взять себя в руки. Нужно это как-то прекратить. Если все время думать о том, что произошло, то можно просто-напросто взорваться. Голова уже гудела от мыслей. В отчаянии от собственной слабости, Тиль отшвырнула портрет парня, встала и подошла к окну.

Нужно все проверить. Убедиться. Положить этому конец. Только тогда она сможет дышать полной грудью. Тогда сможет жить дальше. Стать той, кем была раньше, или кем-то очень похожим на нее. Планета, замершая на своей орбите, продолжит вращение. Больше не нужно будет бояться и бежать.

Почему над кладбищем всегда стоит белый туман? Это выглядит так зловеще. Жуткие кресты, старинные склепы, кривые деревья. И меж могил словно ходит сама Смерть.

Тиль вглядывалась в очертания мавзолеев, плит и фигуры ангелов, венчающих старые захоронения, и те казались ей объемным тиснением на серой бумаге, настолько все сливалось воедино, укутанное этим мрачным туманом. Любое движение ветвей и пролетевшая в дымке над склепами птица заставляли мороз бежать по ее коже.

Вдали мелькнул огонек и погас. Тиль прислонила нос к стеклу, пытаясь разглядеть. Через секунду он мелькнул правее. Через дорогу потянулись тени. Девушка потерла веки. Ей это не привиделось. Она была уверена. Тени перемещались, периодически подле них вспыхивал огонек. Кто-то шел по кладбищу, освещая себе путь.

Кому понадобилось ходить среди могил в полной темноте?

Тиль взглянула на часы. Одиннадцать вечера, достаточно поздно. От мысли о том, чтобы пойти сейчас туда, у нее перехватило дух.

Что, если кто-то назначил Агнес встречу на кладбище? Она отправилась туда и не вернулась. Что, если девушка навсегда осталась там? Если уж кто и знает, то это те, кто оставил в ее спальне сувенир.

Волки

.

От мысли о том, что кто-то легко может проникнуть в комнату, Тиль стало жутко. Перед тем, как лечь в постель, она еще раз проверила замок и придвинула к двери стол.

Раздевалки располагались в южной части спортивного комплекса. Спортсмены переодевались, затем разминались в спортивном зале или на прилегающей территории и отправлялись к акватории. Отсюда до особняка волков от силы километр, но, разумеется, почти все они приезжали на тренировки на личных автомобилях. Тиль пришлось дежурить здесь с обеда в течение пары часов, чтобы заприметить, на какой тачке приедет Мартин.

Эрик Асп, разумеется, пригнал на премиальном спорткаре – McLaren, кажется. Ему нравилось пускать пыль в глаза, и богатые родители охотно этому содействовали. Его близкий товарищ приехал на Bugatti, марку этого автомобиля узнать было проще: по характерным очертаниям кузова. Да и парня Тиль сразу узнала – это был Лейф Бернадотт. Парень из библиотеки. Правая рука Альфы. Вчера перед сном она изучала соцсети этих парней, и теперь знала, как выглядит каждый.

Мартин Акерсон приехал последним – на спортивной Audi. Прокурор, видимо, не особо баловал сыночка. Но, все же, это был уровень. Большинству студентов обладание люксовой тачкой только снилось. Тиль проводила его взглядом и запомнила, во что он был одет: терракотовые брюки и белое поло - отыскать его шкафчик будет не так уж сложно.

Она вовремя отошла в тень соседнего здания, когда на парковку у спорткомплекса въехал черный байк. Привлекать внимание Матса Нюберга ей совсем не хотелось.

И, все же, Тиль не могла отвести от него глаз. То, как он двигался, как смотрел – во всем этом ощущалась сила, напористость, бескомпромиссность. Парень припарковал свой мотоцикл между двух спортивных тачек, слез и повесил шлем на руль. Черный байк, черная кожаная куртка, черные волосы – разве что-то столь мрачное и пугающее могло выглядеть столь манящим и привлекательным? Но это было так. А еще эта его сигарета, словно прилипшая к нижней губе… Все это выглядело настолько небрежно, сколь чувственно. И Тиль изумилась этой своей мысли, как чему-то чужеродному.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Этот парень был отбросом. Диким цепным псом, которого спускали во время схватки с одной лишь целью – калечить других псов. Ей не следовало о нем думать, не стоило на него смотреть. Полезнее было бы задаться вопросом: зачем вообще это волкам? У них куча денег, связи, дорогие тачки – все, что они пожелают. Зачем им подпольные бои? Или «Поединки», как говорила Малин. Что за «Поединки» вообще такие?

Матс докурил и ушел, и только тогда у Тиль получилось вдохнуть полной грудью. Этот парень мешал ей сосредоточиться, отвлекал от поставленных целей. И она вдруг поняла почему. Отчего-то ей казалось, что у них есть кое-что общее. Они оба сломленные, и их обоих уже не починить.

21

Проникнуть в раздевалку стало самым сложным пунктом в плане. Оказалось, что в спорткомплексе на каждом шагу понатыкано камер, и все помещения, когда спортсмены уходят на тренировку, запираются на ключ. Тиль пришлось дождаться окончания тренировки, а затем она, улучив момент, пока парни были в душе, забежала в раздевалку и принялась шарить по шкафчикам.

Тиль вряд ли сохранила бы место в университете и смогла объяснить, чем занимается, если бы хоть кто-то из парней застал ее на месте преступления. Поэтому она обливалась потом и дрожала от напряжения, пока рыскала по вещам Акерсона, чей шкафчик опознала по одежде. Наконец, найдя то, что могло ей пригодиться, девушка спрятала это в карман и понеслась на выход. Дверь душевой скрипнула как раз в тот момент, когда она успела выйти.

Дурацкий план. Тупой! Абсолютно никчемный. Все можно было организовать намного проще, к чему было так рисковать? Но сделанного не воротишь, и Тиль пряталась на улице, пытаясь унять дрожь и уговаривая себя довести дело до конца.

Ей повезло. Мартин Акерсон оказался тихоней. Он вышел последним. Закинув спортивную сумку через плечо, поплелся к парковке. По пути позвонил мамочке: Тиль шла прямо за ним, готовая действовать, поэтому слышала, как он отчитывается ей, что поел, помылся и сходил на занятия.

- Я перезвоню. – Сказал он ей уже на стоянке.

Убрал телефон, еще раз проверил сумку, пошарил по карманам. Тиль приготовилась. В тот момент, когда он обернулся, она наклонилась, чтобы «поднять с земли» ключ от его машины. Подняла, повертела в руках, затем принялась вопросительно озираться по сторонам.

- О, это мое! – Крикнул Акерсон и двинулся к ней. – Похоже, выронил, пока шел.

- Тебе стоит быть внимательнее. – Невинно улыбнувшись, произнесла Тиль и поправила волосы. – Иначе придется ходить пешком.

- Не представляю, как так вышло. – Смущенно ответил он, остановившись напротив нее.

Она вложила ключ ему в ладонь. От этого прикосновения он нервно дернул головой и на секунду отвел взгляд.

- Я тебя помню. – Поймав его взгляд, сказала Тиль.

Акерсон напрягся, его шея и щеки покраснели. Он нервно сглотнул.

- Ты – Мартин, да? Мы виделись на вечеринке. – Добавила она, внимательно следя за реакцией.

Парень заметно насторожился.

- Точно. – Выдавил он, почесав шею.

- Я тогда… быстро ушла. – Выдавила Тиль, чувствуя, как немеют губы.

Безусловно, она представляла для них опасность. Если они поймут, что Тиль все помнит и знает об их виновности, ее жизни конец. Они не станут церемониться. Она понимала, что буквально ходит по острию ножа.

- Да. – Кивнул Мартин. – Я жалел, что мы совсем не пообщались.

Тиль улыбнулась и смущенно отвела взгляд.

- Ладно, рада была помочь.

Она уже хотела уйти, когда Мартин ее остановил.

- А… что ты тут делала? – Его рука сомкнулась на ее запястье.

Сердце Тиль подскочило к горлу. Она уставилась на его руку, стараясь не выдать свой страх.

- О, прости. – Разомкнул пальцы Акерсон.

- Хотела записаться в бассейн. – Едва слышно произнесла Тиль. – Чуть не заблудилась у вас тут…

Страх ледяными когтями вцепился в ее спину.

- Это в соседнем здании. – Махнул Мартин.

- А, ясно.

Она уже совсем не была уверена в том, что поступает правильно. Хватит ли у нее силы идти до конца?

- Слушай… - Парень нервно почесал висок. – Я на машине. Может, прокатишься со мной?

Тиль обвела взглядом полупустую парковку. На ней оставалась пара машин, да черный байк. Девушка пожала плечами и словно невзначай бросила взгляд через плечо. Матс Нюберг наблюдал за ними у входа в спорткомплекс.

- Хорошо. – Ответила она.

Мартин как будто даже обрадовался.

- Тогда идем. – Он подвел ее к своей тачке и галантно открыл Тиль дверь.

Сев в машину, девушка смахнула со лба пот. От напряжения у нее начинала гудеть голова.

Мартин обошел машину и сел на водительское сиденье. Его руки заметно дрожали.

- Здорово, что ты согласилась. – Выдохнул он, заведя двигатель. Тот мерно заурчал.

- Ты не сказал, куда мы прокатимся. – Заметила Тиль, оглядывая кожаный салон.

С зеркала заднего вида над лобовым стеклом свисал шнурок, на конце которого был закреплен кулон в виде волчьей головы.

- В одно место. – Не глядя на нее, ответил Мартин. – Тебе понравится.

Тиль сделала глубокий вдох, затем медленно выдохнула. Ну, что ж. Она знала, на что идет, и чем рискует.

Игра началась.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

22

- Так, значит, ты с юга? – Парень все еще выглядел взволнованным. Его пальцы перемещались по рулю, нервно барабанили по его кожаной обивке.

- Заметно по акценту? – Тиль развязала ненавистный шарфик с эмблемой университета, позволив его концам свободно свисать по краям. Дышать стало легче.

- Совсем чуть-чуть.

- Да, я из Топпстале. Мой отец решил покорять большую политику и баллотируется в губернаторы. Родители поселятся во Флодберге в случае его победы.

- Надеюсь, он заручился поддержкой влиятельных людей? Мне бы хотелось, чтобы после его победы ты осталась в городе.

- Я – большая девочка, не завишу от предков. – Усмехнулась Тиль.

- Так, стоп. – Задумался Мартин. – Ох, так Ханс Хаммар – твой отец?

- Да.

- Видел его по телеку, серьезный чувак.

- Ага.

- Но Ульф Анселл – серьезный конкурент. И его поддерживает действующая власть.

- Да, отцу придется нелегко.

- Все будет зависеть от того, кого поддержит элита.

- Не народ?

Уголки его губ поднялись в легкой ухмылке.

- Элита. Веками система работает именно так. – Мартин достал из кармана мятную жвачку и закинул подушечку в рот. – Кто спонсирует избирательную кампанию твоего отца? – Он протянул ей пачку. – Будешь?

Тиль почувствовала, как немеют кончики пальцев. Ее сердце забилось быстрее.

- Нет, спасибо. – Она сглотнула. – Что ты спросил?

- Просто я подумал, что в таком деле нельзя без помощи.

- А… – Тиль зажмурилась, у нее зашумело в ушах. – Да… - Она сделала глубокий вдох. К тому моменту, как Мартин повернулся, на ее лице уже сияла улыбка. – О чем мы говорили?

Он улыбнулся ей в ответ. Меж его идеальных зубов показался шарик жевательной резинки. По салону медленно разносился ее запах.

- Родители моих друзей – очень влиятельные люди. Я подумаю, как сделать так, чтобы твой отец мог заручиться их поддержкой.

- Твоих друзей?

- Да. Отец Эрика – владелец транснациональной корпорации, известной во всем мире, а отец Лейфа – начальник полиции. Многие такие дела решаются именно через них.

- Зачем тебе это? Помогать моему отцу?

Неужели, у него проснулось чувство вины?

Руки Мартина крепче сомкнулись на руле, он покраснел целиком - вплоть до кончиков ушей.

- Ты мне нравишься. – Тихо произнес он. – Разве это не очевидно?

Тиль как будто даже поверила ему. Возможно, парень испытывал к ней жалость. Трудно было судить, не видя его глаз: Акерсон не отрывал взгляда от дороги.

- Ты так хорошо знаешь своих друзей, что готов просить их за первую встречную?

- Обычно я не подхожу знакомиться к девушкам на вечеринке. – Его поза была такой напряженной, словно он взвешивал каждое слово прежде, чем произнести. – Пришлось выпить два бокала виски, чтобы набраться храбрости. Ты… показалась мне особенной.

Мартин бросил на нее такой взгляд, что Тиль стало неуютно. Если он играл с ней, то делал это очень умело. Этот парень не походил на подонка, умеющего искусно лгать, глядя жертве прямо в глаза. Сейчас он выглядел как тот, кто действительно испытывает невероятное смущение, признаваясь в симпатии девушке, которая ему нравится.

- И часто вы устраиваете такие вечеринки? – Выдавила она.

- Не очень. – Признался Мартин. – Эрик больше любит закрытые мероприятия, только для своих.

- Для братства? – Бросила на него пронзительный взгляд девушка.

- Ты знаешь про братство? – Он облизнул губы.

- Брось, все знают. – Хрипло сказала она. – Конечно, это больше на уровне слухов, и никто не знает толком, что же такое вас объединяет, но в одном все сходятся точно.

- В чем?

Нужно отдать ему должное, держался он хорошо. На обсуждении его симпатии к Тиль Мартин нервничал гораздо сильнее.

- Все почему-то говорят держаться от вас подальше.

- Кто?

- Так я тебе и сказала.

Наконец, он улыбнулся.

- Определенная логика в этом есть. – Задумчиво произнес парень. – Членство в братстве накладывает определенные обязательства. Просто встречаться с кем-то из волков и быть его девушкой… это разные вещи.

- Ты как будто боишься об этом говорить. – Заметила Тиль, тоже уже порядком напрягшись от его тона.

- Эрик, он… очень… своеобразный. – Нахмурился Мартин, явно подбирая слова. – Впрочем, тебе рано во все это вникать.

- Почему?

- Потому, что мы приехали. – Остановив автомобиль и заглушив двигатель, ответил он.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

23

- Не знаю, нравятся ли тебе морепродукты… - Мартин подвел ее к воде.

- Вау, что это? – Тиль в полном шоке разглядывала небольшое судно, пришвартованное к берегу в самом широком участке реки.

- Мой любимый ресторанчик. – Он помог ей пройти по трапу на борт. – Надеюсь, тебе понравится. – Парень сжал ее ладонь в своей. – У тебя ледяные руки, ты замерзла?

- Немного, - соврала девушка, бросая взгляд в манящие темно-зеленые воды Ирисан.

Ее руки и ноги теперь постоянно были холодными, словно не принадлежали ей больше, и при этом она совсем не мерзла. Просто ее организм постепенно сходил с ума.

- Вас будет двое? – Спросила хостес.

- Да. Мой столик свободен? – Поинтересовался Мартин.

- Я провожу вас. – Кивнула та.

- У тебя даже свой столик тут есть, - улыбнулась Тиль, подойдя к столику под белым тентом, стоящему прямо на палубе.

- Иногда обедаю здесь. – Смущенно, словно мальчишка, улыбнулся парень и галантно отодвинул для нее стул. – Но не думай, что я вожу сюда подружек. С девушкой я тут впервые.

- Мне кажется, или ты пытаешься создать впечатление эдакого скромника? – Сев за столик, спросила она. – Про волков говорят, что они меняют девиц каждый день.

Мартин сел напротив. Кажется, вопрос его не смутил.

- Я не совсем такой, как они. И я… - Его взгляд устремился к воде, затем вернулся на лицо Тиль. – Я не размениваюсь по мелочам.

- Не меняешь подруг как перчатки? – Ее брови взлетели на лоб.

- Нет. – Не зная, куда деть руки, Мартин потер вспыхнувшие щеки.

- Интересно. – Усмехнулась Тиль.

Она перестала уже что-либо понимать. Если он принимал участие в том, что его друзья делали с ней, или был свидетелем, то почему вел себя сейчас словно смущенный девственник?

- Это плохо? Тебе нравятся парни, которые берут от жизни все?

- Нет. Это наоборот хорошо. – Искренне улыбнулась ему Тиль. Если бы за их беседой не стояли обстоятельства, ложь и притворство, она бы ответила ему именно так. – Так в чем еще вы разные? И почему ты в братстве?

Мартин слегка заерзал на стуле. На помощь ему пришел официант, предложивший принять у них заказ.

- Тебе нужно познакомиться с членами стаи, чтобы понять. – Ответил он, когда официант ушел. – Ты можешь не разделять все идеи братства, но обязан подчиняться. Волки – это навсегда. У нас свои законы, которые трудно, да и, наверное, не нужно понимать посторонним. Эти законы выше законов государства, но все мы можем быть уверены в том, что наша дальнейшая жизнь будет устроена самым лучшим образом, а также в том, что члены братства всегда поддержат друг друга.

- Звучит как устав какой-нибудь секты. – Пожала плечами Тиль.

Мартин развел руками.

- Я вообще не должен тебе ничего рассказывать. Просто хочу, чтобы ты понимала, кто я и откуда, и какие у меня могут быть обязательства.

- А это звучит так, будто ты уверен, что нравишься мне. – Игриво приподняв бровь, ухмыльнулась она.

- Не нравлюсь? – Досада волной пронеслась по его лицу.

- Не настолько, чтобы я стала встречаться с адептом тайной секты. – Тиль достала телефон и помахала им перед носом парня. – Если что, я написала матери сообщение с геоданными. Если вы решите принести меня в жертву, ты будешь первым подозреваемым.

Секунда, и Мартин рассмеялся.

- Боже, никаких жертв! Обещаю!

- И если что, я не девственница – моя кровь не подойдет для обрядов.

Он на мгновение замешкался, а затем сдержанно улыбнулся.

- Вся твоя кровь останется при тебе, даю слово.

- А что насчет подпольных боев? – Наклонившись на стол, тихо спросила Тиль. – Зачем состоятельным ребятам зарабатывать таким опасным способом?

- Это называется Поединки. – Ничуть не смутился Мартин. Он пожал плечами. – Развлечение уже стало традиционным. Разумеется, волки зарабатывают на нем, но это больше, чтобы развеять скуку. В нем принимают участие те, кто не может самостоятельно оплатить учебу, для них это шанс заработать. А еще так мы можем отобрать сильнейших бойцов, которые достойны примкнуть к стае.

- О, так это почти благотворительность? – Усмехнулась она.

- Для выживших. – Серьезно ответил он. А затем рассмеялся. – Шучу. Не помню, чтобы за всю историю Поединков кого-то убили.

- Как здорово. И много желающих участвовать?

- Достаточно. – Кивнул Мартин. – Мероприятие закрытое, к просмотру и онлайн трансляциям допускаются только сделавшие взносы, но я могу тебя провести. Ты не боишься вида крови?

- Так, все-таки, кровь. – Кокетливо улыбнулась Тиль.

- Бывает немного. – Он дернул плечами. – Я сам не любитель подобных зрелищ, но это уже, как я сказал, добрая традиция.

- Очень добрая.

- Несомненно.

Они смотрели друг другу в глаза, и каждый думал о своем. К счастью, через мгновение им подали блюда.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- М-м-м… - Удивилась Тиль, откусив кусочек краба.

- Я же говорил. – Нерешительная улыбка Мартина, кажущаяся такой искренней, ударила едва не в самое сердце. – Так, значит, ты учишься на художника?

- Боже, да ты наводил обо мне справки?

- Немного. – Признался он. – Вообще, тут многие о тебе говорят. Твое появление в Варстаде вызвало ажиотаж.

- Почему же?

- Ну, как… Ты – красотка.

- О.

- Да, мне повезло, что ты обедаешь со мной. Я ценю. – Мартин задумчиво поковырял вилкой в тарелке. – Знаешь, даже не хочется знакомить тебя с друзьями. Они… Черт, они крутые, и я боюсь, что ты заинтересуешься кем-то из них.

Тиль застыла в недоумении.

- Э… - Шестеренки в ее мозгу отчаянно крутились, соображая. – Я не собиралась записываться в бассейн. – Выпалила она. – Мне хотелось снова увидеться с тобой. Этого достаточно, чтобы ты не переживал насчет своих друзей?

Теперь пришла его очередь удивляться. Но спустя пару секунд Мартин просиял.

- Да.

- Краб шикарен. – Подмигнула Тиль.

- Я рад.

Отчего-то ее не покидало ощущение, что ее провели. Попасть под обаяние одного из мерзавцев – такого она точно от себя не ожидала.

24

- Вот, значит, как? – Голос Эрика сочился ядом.

Или в его тоне мелькнул интерес? Матс еще не научился отличать оттенки эмоций в голосе этого больного ублюдка Аспа. Он прислонился плечом к стене и слушал, не спеша выдавать свое присутствие. Благо, высокие своды каменных потолков в коридорах Варстада подхватывали каждую фразу говорящих и разносили эхом.

- Когда ты собирался нам рассказать об этом?

Матс рискнул выглянуть из-за угла, чтобы понять, с кем тот говорит. Их было четверо: Эрик, как всегда в дурном настроении и ненавидящий всех вокруг, Лейф, всегда готовый выполнить любой приказ Альфы, каким бы мерзким он ни был, Никлас, мерзкая гиена и шестерка волков, и Мартин Акерсон – жалкий мамкин сынок, оказавшийся в братстве благодаря тому, что его папочка когда-то в нем состоял. Последний был прижат к стене рукой Лейфа, держащей его за воротник.

- А когда я должен был рассказать? Это было вчера.

- Может, ты влюбился, малыш? – Теперь голос Эрика точно сочился ядом, в этом Матс не сомневался.

- Послушай, Эрик, я…

- Ты вообще в своем уме? Сначала по твоей вине случается эта херня, а затем вместо того, чтобы все уладить, ты обхаживаешь эту телку?!

- Мы в безопасности, я во всем убедился. – Перешел на отрывистый шепот Акерсон. – Волкам ничто не угрожает.

- У тебя была только одна задача – сделать так, чтобы ничего не всплыло. Так какого черта в Варстаде шарят копы?

- Копы? – Казалось, Мартин потрясен.

- Если они по нашу душу, и если мне опять придется звонить отцу… - встрял Лейф.

- Да с чего бы? Говорю, все чисто.

- А эта девчонка?

- Мы просто пообедали вместе.

- Надеюсь, ты ничего не выболтал?

- Не нравится мне все это, Эрик. – Вздохнул Лейф. – А если копы опять будут спрашивать про Агнес?

- Отвечай, как договорились. Никто из нас не видел ее в тот день.

- Но…

- Нет никаких свидетелей. – Прошипел Альфа. – Где твои яйца, чувак? Соберись! У них ничего на нас нет. Мы не причастны к ее исчезновению.

- Да. Непричастны.

- Вот. – Похвалил его Эрик. – Так им и отвечай. А ты… - Очевидно, это уже относилось к Мартину. – Решай с этой Тиль. Правила ты знаешь.

- Да… - Покорно отозвался Акерсон. – Я все сделаю.

- Дубина. – Рявкнул на него Лейф, очевидно, для устрашения.

- Да понял я! – Взвизгнул тот.

Шаги стали приближаться, и Матс решил, что пора выйти из укрытия, пока его не застали. Он вырулил из-за поворота на скорости, как будто не прятался, а шел им навстречу.

- Твою мать, Нюберг! – Выругался Эрик. – Ты как призрак.

- А, привет. – Тот поднял на них взгляд и сделал вид, что достает из уха наушник. – Задумался.

- Чуть не влетел в нас! – Хлопнул его по плечу Лейф. – Осторожнее, дружище.

- Да, прости. – Кивнул Матс.

Его выворачивало от их вида: от начищенных до блеска ботинок, дурацких, щеголеватых шерстяных брюк, которые стоили дороже его байка, от дизайнерских пиджаков и блестящих ногтей на ухоженных пальцах, никогда не знавших грязи и тяжелого труда. Но еще больше его бесили их самодовольные рожи хозяев жизни: глядя на них, ему не терпелось выбить этим мудакам зубы.

- Что нового? – Улыбнулся, поздоровавшись за руку Эрик.

Его тон сменился на благоволительный, даже ласковый. Он улыбался, сверкая хитрыми глазами, и Матс в очередной раз только убеждался в мысли, что этот тип натуральный психопат.

- Хм. – Усмехнулся Нюберг и пожал плечами. – Синяки зажили, кулаки снова просятся в бой.

- Что ты скажешь, если против тебя выйдет Рен?

- Содерберг? Я его уничтожу.

- Он так не считает. – На лице Альфы заиграла ухмылка.

- Тем хуже для него. – С улыбкой ответил Матс.

- Мне нравится твой настрой, парень! – Эрик положил ладонь на его плечо и крепко сжал.

- Но я хочу кусок вдвое больше.

- Вот как. – Его зрачки расширились.

- Да. – Решительно кивнул Матс. – Ты видел его? Рен – здоровяк.

- И все знают, что кроме роста и безудержного гонора ему больше нечем похвастать. Это большой мешок с дерьмом, не более.

- Этот большой мешок с дерьмом еще нужно уложить. – Заметил Матс, взглянув на Эрика так, как не каждый дерзнет взглянуть на лидера волков – с вызовом. – Плати вдвое больше, и все насладятся зрелищем.

- А ты дерзкий сукин сын. – Прищурился Альфа. – Мне это нравится! - Он обнял его, как старого друга и отпустил. – Идет. Мы сделаем анонс. Сколько времени тебе нужно на подготовку?

- Мне достаточно хорошо разозлиться. – Оскалился в хищной улыбке парень.

- Ты мое лучшее приобретение. – Довольно заметил Эрик. Все остальные не сводили с них настороженных взглядов. – Я начинаю подумывать о том, чтобы принять тебя в стаю.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Мне не интересно. – Дерзко ответил Матс.

Зрачки Альфы опасно сузились. Он был не доволен ответом, но решил не показывать этого.

- Вот поэтому ты мне и нравишься. – Снисходительно ударил его плечом в плечо Эрик. – Эти засранцы редко бывают со мной честны. – Он бросил убийственный взгляд на Мартина. Тот пригладил пятерней волосы и потупил взволнованный взгляд. – А из тебя вышел бы достойный волк.

Матс слышал, что попасть в братство или даже в их тусовку просто с улицы невозможно. Они сами должны тебя выбрать, так что получалось, что Эрик его практически уговаривает.

- Разве для этого я не должен был родиться на другом берегу? – ухмыльнулся Матс, почесав шрам над бровью.

Асп рассмеялся.

- Ты прав, парням с западного берега в этом плане проще, но братству нужны не только денежные мешки. Каждый из нас лучший в своем деле: кто-то в искусстве, кто-то в спорте, другие в юриспруденции. И все мы будем полезны друг другу однажды, ведь волки – это навсегда. – Пижонским движением Эрик откинул волосы назад. – В деньгах ты не будешь нуждаться, это мы тебе гарантируем. Но для начала придется доказать свою верность братству.

- Вступительные испытания?

- А ты наслышан. – Улыбнулся он.

- О вас ходят легенды, уж извини.

Ему явно польстили эти слова.

- Тогда жди приглашение. Мы рассылаем их всего дважды в год. И будь готов ко всему, что произойдет дальше.

- К чему-то хуже, чем туша Рена, пытающаяся меня раздавить?

- Мне нравится этот парень. – Рассмеялся Эрик, обернувшись к друзьям. Те нехотя улыбнулись. – Он мне нравится, черт его подери!

25

- Малин! – Тиль счастлива была увидеть ее в коридоре университета. – Привет!

Они отошли к колонне.

- Что такое? Мартин пригласил тебя на второе свидание? Ты расскажешь мне, как оно пройдет?

- Боже, нет. – Она закатила глаза. – Смотри, там полицейские. Как думаешь, зачем они пришли?

- А, не переживай. – Отмахнулась Малин. – Какой-то парень толкал дурь прямо на территории кампуса. Преподаватели позвонили копам, те приехали, но, разумеется, его уже не застали. Такое бывает. Кто-то же должен снабжать колесами и травкой этих ленивых задниц, которые отжигают на вечеринках чуть ли не каждую ночь!

- А я думала, вдруг это насчет Агнес.

- Ой, нет, про нее уже все давно забыли. – Поморщилась Малин. – Вот если бы нашелся труп…

По спине Тиль пробежали мурашки. Всего несколько месяцев, а о пропавшей студентке уже почти никто и не вспоминает. Все, что от нее осталось – легенда о проклятой комнате, глупая страшилка, из-за которой все смотрят на Тиль с интересом. Да и об этом тоже быстро забудут, найдутся другие поводы для разговоров.

- У тебя телефон звонит. – Заметила Малин.

- А, да, это мама. – Вздохнула Тиль. – С утра названивает, а я была на занятиях. Сейчас выйду и перезвоню ей.

- Ой, а это не она? – Спросила девушка, посмотрев сквозь толпу.

- Черт. – Пробормотала Тиль, разглядев силуэт матери возле пункта охраны на входе. Та растерянно глазела по сторонам, держа мобильник возле уха. – Придется подойти, иначе она тут всех на уши поднимет.

- Удачи. – Хихикнула Малин. – А мы со Стелланом идем сегодня в кино!

- Берите места для поцелуев. – Бросила Тиль и направилась к матери.

- Дорогая! – Заметив ее, воскликнула та. – Я тебе звоню, звоню…

- Я была на занятии. – Объяснила она. Подошла, обняла мать и потащила ее за собой на выход. – Пойдем на улицу. Что это у тебя?

У госпожи Хаммар на плече висела спортивная сумка.

- Я привезла твою одежду, ты просила, помнишь? А то сама не едешь, я уже начала переживать! Как ты тут, вообще? Ничего толком не рассказываешь!

Она бы так и продолжала кудахтать на всю улицу, если бы Тиль не сжала ее руки в своих.

- Мам, все хорошо. Давай сумку.

- Я сама ее донесу. Ты, что же, не покажешь мне, как устроилась?

- Не сегодня, мам. – Соврала Тиль. – У меня еще живопись.

- Ох. – Нахмурилась она. – Но, может, это и к лучшему: у отца через час дебаты…

- Езжай, конечно. Это намного важнее. – Заверила ее Тиль, улыбнувшись для правдоподобности.

- Ты уверена? – Мать выглядела сбитой с толку.

- Конечно.

- Когда ты заедешь?

- Когда учебы будет поменьше.

- Ладно. На выходных мы улетаем в Гримдаль.

- Не переживай обо мне.

- Отец тоже спрашивал. Он беспокоится о тебе.

- Передавай ему привет, - натянуто улыбнувшись, сказала Тиль.

- Ох, моя девочка. – Обняла ее госпожа Хаммар.

- Все нормально, мам. Мне уже девятнадцать.

- Да. Да…

- Да все хорошо. Честно. – Тиль сжала ее плечи и посмотрела в глаза. – Просто я взяла сразу много занятий: обязательные часы, факультативы, а еще бегаю в библиотеку и делаю домашку – приходится делать эскизы буквально всего, что вижу вокруг. Здесь все так крутятся, мам. Реально.

- Я понимаю. – Неуверенно ответила та.

- Отлично. – Тиль запечатлела поцелуй на ее щеке. – А теперь мне действительно пора на занятия по основам анатомии и пропорциям: мы будем рисовать с натуры. Живого голого человека!

- Ого.

- Да.

- Ладно. – Мать поправила ей волосы. – Звони мне, не забывай. Папа тоже беспокоится.

Тиль сглотнула и заставила себя кивнуть.

- Пока, - улыбнулась госпожа Хаммар.

- Пока, мам! – Махнув на прощание, девушка поспешила обратно в здание университета.

Оглянувшись, махнула матери повторно. Она и не думала, что врать ей будет тяжелее всего. Ей хотелось расплакаться. Догнать маму, рассказать ей все и спросить, как же быть дальше. Но Тиль помнила: ее нельзя подвергать волнениям, ей стоит беречь психическое здоровье. Так что она все делала правильно, скрывая от родителей страшное. Все. Правильно.

Но от одиночества все равно хотелось выть.

Вернувшись, Тиль застала в гостиной человек двадцать неизвестных девиц. Они застелили пол гимнастическими ковриками и разминались в эластичных леггинсах и топах под ритмичную музыку.

- Привет, Тиль! Присоединяйся к нам! – Позвала Молли.

Она с трудом узнала ее и Клару в пестром разноцветии одеяний незнакомых девиц.

- У нас сегодня день фитнеса! – Активно размахивая руками, прокричала Клара.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Нет, спасибо, у меня куча домашки. – Вежливо поблагодарила Тиль и, обойдя у стены веселую компанию, пробралась в коридор, а затем к себе наверх.

26

- Твое имя?

- Простите, но мне сказали, что консультацию можно получить анонимно.

- Все верно. – В окошечке чата «зависли» три точки. – Но для отчетности нам нужно, хотя бы, твое имя. Меня зовут Лили, а тебя?

- Сара. – Напечатала Тиль.

Она сидела на постели прямо в одежде и обуви, укрывшись сверху одеялом, но все равно продолжала дрожать. От холода или тревоги – уже сама не понимала. Ее долго мучили сомнения, стоит ли писать в чат психологической поддержки, объявление о котором случайно вылезло в рекламной строке университетской соцсети, но в какой-то момент невозможность дальше молчать стала ее душить так сильно, что девушка, наконец, решилась.

- Отлично, Сара, что у тебя случилось?

- Кое-что произошло… - Написала Тиль и застыла, раздумывая, как много она может доверить незнакомцу, и как сильно рискует. Вдруг ее история станет достоянием общественности?

- Ты можешь рассказать, не волнуйся.

- В общем, кое-что произошло, но я почему-то не помню всех подробностей. Как ни стараюсь, вместо воспоминаний один туман. Возможно, это из-за препаратов, которые мне подмешали на вечеринке.

- Ты подозреваешь, что тебя опоили?

- Я так думаю. Иначе, почему я не могу вспомнить подробностей?

- Тебе причинили вред? Ты обращалась в полицию?

- Я пишу не из-за этого. – Тиль напряженно вцепилась в телефон, ее руки вспотели. – Мне очень плохо, я себя не узнаю. Иногда мне хочется закрыться ото всех и исчезнуть совсем, а иногда будто в меня вселяется кто-то чужой и незнакомый, я активно ищу внимания и общения, и меня тянет к людям, которых стоило бы опасаться.

- Понимаю.

- Жаль, что нельзя просто нажать «delete» и стереть все воспоминания. Это нормально, что мне хочется отомстить?

- К сожалению, негативные эмоции имеют над сознанием большую силу. Это не означает, что нужно им поддаваться.

- Хуже всего флэшбеки. Они приходят ночными кошмарами или мучают меня наяву. Я вижу обрывки воспоминаний, и будто проваливаюсь в какой-то вакуум. Мне становится очень страшно, я не могу сделать вдох, руки трясутся, а стены комнаты надвигаются, угрожая меня раздавить.

- Очень похоже на паническую атаку.

- В такие моменты я думаю о том, что мне не стоит жить. Я очень хочу все вспомнить, но не могу, как ни стараюсь.

- Сара, тебе нужна помощь специалиста. Очень похоже на то, что у тебя посттравматическое стрессовое расстройство, и твой мозг блокирует часть травмирующих воспоминаний, но точный диагноз может поставить только психотерапевт после очной консультации и тщательного изучения анамнеза и всех данных.

- Это исключено. – Быстро напечатала Тиль.

- Я знаю, как тебе тяжело.

- Нет, вы не знаете.

- Ты не справишься сама, Сара. Я обещаю, что кроме доктора никто о тебе и твоей истории не узнает. Хочешь, я запишу тебя на прием?

- Нет.

- Если это действительно ПТСР, то тебе не справиться одной. Позволь помочь тебе, Сара.

- Ты уже помогла мне, Лили. Спасибо, что выслушала.

- Я просто волонтер. Если бы ты обратилась к специалисту…

- Не переживай. Я не наврежу себе, или чего вы там обычно ожидаете от тех, кто страдает депрессией.

- Сара, доктор поможет тебе. Обещаю.

- У него не получится вернуть прошлую меня.

Тиль закрыла окошко чата и отбросила телефон на постель.

Закрыв глаза, до хруста стиснула зубы. Она даже на рисовании теперь сосредоточиться не могла. То, что раньше вдохновляло ее, теперь казалось бессмысленным. Что делать? Где искать облегчения? К кому идти с вопросами?

Разве что к Богу?

Тиль вытащила из-под толстовки маленький золотой крестик, повертела в руках. Ну, что ж. Если Бог посылает ей такие испытания, значит, у него должны быть ответы.

Она почти бежала по улицам кампуса в густых сумерках. Из-за тумана дорога казалась темно-синей, словно вода. Нырнув под деревья, чтобы срезать, Тиль вынырнула уже перед небольшой кованой оградой, тянущейся вдоль церковного двора. Толкнув калитку, девушка замерла. Старинный собор, вероятно, веками бывший кафедральным из-за расположения почти в центре города, теперь казался слегка заброшенным. Только гранитные валуны в кладке говорили о былом величии.

Обойдя массивное здание по кругу, Тиль вошла в одну из дверей. Внутри было тихо, пахло свечным воском, эфирными маслами ладана, миррой, деревянной мебелью и лавандой, которую добавляют в воду для кропления. Холодок, идущий от каменных стен, заставлял ощущать зябкость. Тиль не знала, как пахнет мертвецом и сыростью, но почему-то ощущала смесь этих запахов именно так.

В зале было почти пусто. На одном из рядов сидели две пожилые женщины. Тиль прошла мимо них и поспешила в конфессионарий – кабинку для исповеди. Вошла и закрыла за собой дверь. Затем оглядела темное помещение и опустилась на лавку. Она не знала правил и особенностей этого действа. Решила, что будет действовать по обстоятельствам.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

С другой стороны кабинки послышались шаги. Через маленькие щели в перегородке она заметила святого отца в облачении. Он сел на скамью и сложил руки в замок. Тиль опустила взгляд и прикрыла лицо волосами – на всякий случай, вдруг он тоже сможет разглядеть ее детально?

- Господь да пребудет в сердце твоем, чтобы искренно исповедовать свои грехи от последней исповеди… - негромко начал священник. – Когда ты в последний раз была на исповеди?

Никогда, вообще-то. Но Тиль не собиралась об этом сообщать. Решила сразу перейти к делу.

- Святой Отец, у меня вопрос.

- Да?

- Мне не в чем исповедоваться, просто нужно понять кое-что.

- Исповедь – это единственное испытание, где виновные получают полное прощение. – Вздохнул он. - Все мы виноваты в чем-то, не существует безвинных. Не бойся рассказывать и проявлять сожаление.

- Да это все ясно. – Прочистив горло, тихо проговорила девушка. – Мне нужен совет. Что делать девушке, если над ней надругались? Имеет ли она право отомстить?

Святой Отец молчал какое-то время, словно размышляя, затем повернулся к ней и произнес:

- Она должна покаяться.

- Что? – Тиль решила, что ей послышалось.

- Ведь ее лишили духовной девственности.

- Вы серьезно? – Она поднялась с лавки и посмотрела на прорези в перегородке.

- Я подскажу молитвы, которые тебе следует прочесть перед…

- Да пошел ты! – Рявкнула она.

Пнула перегородку ногой и выбежала.

Пулей промчавшись мимо удивленных прихожанок, Тиль выскочила на свежий воздух. «Почему это я должна каяться?» - звенело у нее в голове. На глаза прорывались слезы.

- В задницу такого бога! – Прорычала она, бросив разочарованный взгляд на здание, и двинулась в темноту.

Хотя, и понимала, что Бог тут был совсем ни при чем.

27

Порой в моменты отчаянья человек не контролирует себя. Ему становится все равно, он способен на то, чего прежде боялся. Или теряется. Не ищет больше выхода, а идет навстречу своим страхам.

Тиль сама не понимала, как ноги привели ее к старому кладбищу. Она брела среди захоронений и обросших мхом склепов и видела в полутьме на возвышении окно своей комнаты, в котором не горел свет. Ее больше не пугали призраки – к черту их всех! Зачем бояться бесплотных духов, когда вокруг так много жестоких людей? Бояться нужно было их. А здесь… здесь было тихо и уютно. Немного тянуло сыростью с травы, а вдалеке слышался лай бродячего пса, но это лишь добавляло выразительности мрачной атмосфере.

Тиль двигалась медленно, почти не издавая звуков. Разглядывала старинные надгробия, пыталась прочесть надписи на мемориальных досках и табличках фамильных склепов. Она представляла себя на месте Агнес. Зачем той нужно было идти на кладбище? Что ее здесь ждало? Какая опасность могла подстерегать студентку, и что ее сюда так манило?

Наконец, Тиль остановилась, заметив, как что-то мелькнуло под низкими косыми лучами старого фонаря в отдалении. Сойдя с дорожки, девушка отступила в тень за большой могильный камень. Темная фигура приближалась. Из ниоткуда вдруг налетел ветер, заставив зашуметь деревья. Пряди волос Тиль вспорхнули в воздух, как стая перепуганных птиц.

Она оперлась рукой на холодный камень и прищурилась, пытаясь вглядеться в мутную от тумана расфокусированную даль. Приближающаяся фигура казалась ей знакомой. Широкие плечи, решительная поступь, руки в карманах, а голова опущена так, чтобы из-под капюшона худи не было видно лица.

Матс, черт его дери, Нюберг.

Тиль застыла, прижавшись к камню, и перестала дышать. Расстояние между ними сокращалось быстро. Его шаги раздавались эхом. Под подошвами его кроссовок похрустывали сухие листья и ветки. Он прошел совсем рядом, не заметив ее. Тиль обдало терпкой волной парфюма, манящим и грубым мужским ароматом. Парень удалялся, а ей хотелось, чтобы его запах подольше оставался в воздухе, щекотал ее нос, кружил ей голову.

Но любопытство взяло верх. Отойдя от оцепенения, Тиль бросилась следом. Двигаясь параллельно дорожке – так, чтобы, обернувшись, Матс ее не заметил, она кралась за ним. Запнулась в темноте, упала на колено и замерла, прислушиваясь к его шагам, но парень не замедлил ход. Значит, не заметил преследования. Тиль поднялась и перебежками – от дерева к дереву, последовала за ним.

Он остановился через минуту. Закурил у входа в склеп. Огонек сигареты мелькнул красным глазком и растворился во тьме. Где-то в вершинах деревьев закричала птица. А затем Матс исчез. Нырнул в темноту вслед за огоньком, источающим дым.

Провалиться сквозь землю он не мог. Значит, скорее всего, вошел внутрь. Тиль знала, что сильно рискует. Понимала, что может повторить судьбу девушки, что жила до нее в проклятой комнате, но только так она могла разгадать тайну этого кладбища. Осторожно подкравшись ближе, Тиль уставилась на склеп - тот походил своей помпезностью на музей: гранитные ангелы в полный рост, высеченные в камне цветы, птицы, христианские символы.

Она провела пальцами по широкой двери, ведущей в усыпальницу. Та была плотно закрыта. Девушка надавила на нее. Та не поддалась. Она стала искать ручку, за которую можно было потянуть, или щель, куда можно просунуть пальцы, чтобы подцепить дверное полотно, но все было бесполезно. Тиль прислонилась к двери ухом, чтобы хоть что-то услышать и понять, что происходит внутри, но в следующую секунду вздрогнула от голоса, раздавшегося за спиной:

- Бу.

Он издевался.

Тиль поняла это по его наглой улыбке, когда обернулась. В лунном свете черты лица Матса смягчались и выглядели не такими резкими как днем.

- Твою мать. – Выдохнула она.

- Следишь за мной? – Неприлично близко наклонился Матс к ее лицу.

Тиль ощутила аромат табачного дыма от его кожи.

- Я? Пф. – Фыркнула она. – Ты мне не настолько интересен!

Девушка воинственно сложила руки на груди.

- Тогда что ты тут делаешь?

- Гуляю. – Дернув плечами, ответила Тиль.

- Отличное время и место для прогулок. – Огляделся по сторонам Матс.

- Ну да. – Вздернула подбородок девушка. – Я же не спрашиваю, что ты здесь делаешь.

- Правильно, это ведь не твое дело. – Усмехнулся он.

- Так что? Что ты забыл здесь в такое позднее время?

Матс расхохотался.

Как же он ее бесит!

Как такой грубый и мрачный тип мог так очаровательно улыбаться и хохотать?

Очаровательность – дурная примета. Ничего хорошего не сулит.

Матс перестал смеяться и замолк. Наверное, Тиль слишком пристально его разглядывала, чем выдала свой интерес.

- Это секрет. – Совершенно серьезно ответил он.

Ей опять показалось, что Матс прикалывается. Странно, но Тиль вдруг осознала, что этот парень был единственным, с кем она не ощущала дикий дискомфорт во время общения. Возможно, из-за того, что даже в своей небрежности тот был искренен и не пытался выдать себя за кого-то другого или понравиться ей.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Брось, признайся мне. – Она тоже решила быть честной. – Я застала тебя ночью на кладбище. Ты же не с мертвяками поболтать пришел? Что тебя сюда привело?

- Хорошо. – Кивнул Матс. Его хитрая улыбка обезоруживала и успокаивала одновременно. – Идем.

Он взял ее за руку, и Тиль внутренне сжалась.

- А… куда?

Но Матс уже вел ее за собой по тропинке справа от склепа.

- У тебя руки ледяные – жуть. – Бросил он вполголоса.

- Куда ты меня тащишь? – Поинтересовалась Тиль.

Ее давно должна была охватить паника, но этого почему-то не происходило. От ладоней Матса шел согревающий жар. И это было так приятно, что сама мысль об этом приводила девушку в полную растерянность.

- Ты больше не хочешь знать, зачем я пришел на кладбище?

- А разве нельзя просто рассказать?

- Испугалась, что я сатанист и веду тебя к жертвенному алтарю?

- Ты не слишком-то похож на сатаниста.

- А у них есть характерные черты?

- Ну…

- Ты сможешь сохранить тайну? – Резко обернувшись к ней и остановившись, прошептал Матс.

Тиль сглотнула, посмотрев на него снизу вверх.

- Да.

- Клянешься? – Нахмурился он.

Лунный свет растекся по его лицу, коснулся пухлых губ. По спине Тиль побежали мурашки.

- Клянусь.

- Ну, смотри. – Прищурившись, произнес Матс. - Если нарушить клятву, превратишься в камень.

- Да что за страшная тайна такая? – Устало выдохнула Тиль.

Он обошел ее сзади, положил свои ладони на ее плечи и медленно подвел девушку к стене одного из склепов. Внизу, в основании стены был небольшой подкоп, и в углублении послышался шорох.

- Это я. – Негромко позвал Матс. – Я. Выходи, давай.

- Что там? – Дрожащим голосом спросила Тиль.

Парень снял с плеч рюкзак, присел на корточки и стал доставать оттуда какие-то предметы. Девушке пришлось наклониться, чтобы разглядеть их получше: это были контейнеры из-под каких-то продуктов. В один из них Матс налил воды из бутылки, в другой насыпал что-то. Похоже, корм.

И тут Тиль заметила свечение в углублении. Две точки. Она вздрогнула, поняв, что это глаза животного. А через мгновение из ямы вылезла собака. Большая, лохматая, с опущенными вниз ушами, длинными лапами и грустным взглядом.

- Это я. – Сказал ей Матс. – Не бойся, иди.

Он придвинул ей контейнеры с едой и водой, и Тиль отошла на шаг назад, чтобы не спугнуть животное. Собака с жадностью набросилась на еду, и только тогда девушке удалось рассмотреть ее. У нее были набухшие, увеличившиеся соски – значит, кормящая мать.

- Родила пару дней назад, щенков я еще не видел. – Произнес Матс. – Они там, в норе, которую она вырыла.

- Это твоя собака?

- Нет. – Не глядя на нее, ответил парень. – Бродяжка, как и я.

Слова прозвучали с оттенком горечи, но Тиль не решилась уточнять, что он имел в виду.

- И ты кормишь ее?

- Она теперь лопает за двоих, так что да. Подкармливаю. Не хочу, чтобы она надолго отлучалась от своих мальцов на поиски еды.

- Ты как будто открылся мне сейчас с другой стороны. – Наблюдая за ним, произнесла Тиль.

- Не обольщайся. – Бросил он на нее насмешливый взгляд. – Просто животные гораздо добрее людей.

- То, что ты ухаживаешь за ней, многое говорит о тебе.

- Что именно? Что я не конченый? – Матс встал и вытянулся во весь рост. - Так ведь обо мне все думают?

- Я не сужу по слухам, только по своему опыту.

- Да, я помню. «Привет, я – Матс. Да мне насрать!»

Тиль впервые за последние дни позволила себе рассмеяться.

- Просто я… редко подпускаю к себе людей.

- Всех, кроме жалкого слизняка Акерсона? – Его черные глаза впились в нее в поисках ответов на ведомые лишь ему вопросы.

- Это другое. – Выдавила она и закусила губу.

Кажется, у нее ускорился пульс.

- Не может быть, чтобы он был тебе интересен. – Качнув головой, заключил Матс.

- Откуда тебе знать, кто мне интересен. – Усмехнулась Тиль.

- Я, например. – Уверенно выпалил он.

- Чего? Ты? – Смутилась она. – Ха-ха. - Хорошо, что в темноте румянец не бросался в глаза. – С чего ты взял?

- С того, как ты смотришь на меня.

- Ну, допустим. И как я на тебя смотрю?

-

Ты меня хочешь

. – Самодовольно дернул бровями Матс.

- Пхах. – То ли всхлипнула, то ли выдохнула Тиль. – Да я… я смотрю на тебя… с отвращением. И с жалостью! И… я никогда не прикоснусь к такому, как ты!

Но в следующее мгновение по кладбищу разнесся протяжный вой. И от неожиданности Тиль буквально метнулась к Матсу в объятия. Инстинктивное движение. Короткое, абсурдное. И она даже успела остановиться: замерла в полуметре от него с протянутыми руками. А затем тут же обхватила себя ими, так и не коснувшись парня. Но на его лице уже играла победоносная улыбка. Он, видимо, считал, что этим она выдала свое влечение к нему.

28

- Что это? – Тиль казалась не на шутку напуганной.

- Призыв. – Почти шепотом ответил Матс. – Они так развлекаются.

В темноте по кладбищу разнесся новый вой – глубокий и низкий. А затем ему начали вторить несколько голосов: завыли высоко и отрывисто. Знак поддержки вожака.

- Кто

они

? – Девушке как будто стало не по себе, она переминалась с ноги на ногу, оглядываясь и не понимая, откуда идет звук.

- Твои приятели. – Усмехнулся он. –

Волки

.

- Кто? – Она натянула рукава на пальцы: уже привычное движение. Словно защитный рефлекс. – В смысле… ты что, хочешь сказать…

- Ну, не живые же волки. – Фыркнул Матс. – В смысле, звери. Откуда им взяться на старом кладбище в центре города? Конечно, это отмороженные подонки из братства, которым не хрен заняться.

- Я не понимаю. – Поежилась Тиль, пряча шею в воротник. – Зачем они

воют

?

И только бедная бродячая псина не отвлекалась от еды, продолжая хрустеть кормом: то ли так проголодалась, то ли уже привыкла к их выходкам.

- Тебе следовало бы больше знать о тех, с кем ты отрываешься. – Покачал головой Матс.

Теперь она по-настоящему разозлилась. Зыркнула на него из-под бровей, стиснула челюсти.

- Если ты про Мартина, то мы просто пообедали вместе. – Тиль сунула кулаки в карманы толстовки. – Это меня ни к чему не обязывает.

- Вот тут ты ошибаешься. – Матс покачал головой.

Они не лучшие друзья с Тиль. И даже не друзья вообще, чтобы он оказывал ей услугу и спасал ее хорошенькую задницу. Но, черт подери, она вызывала у него странные чувства. Обычно девушки, прельщенные его боевыми заслугами, шрамами и вспыльчивым нравом, заигрывали и буквально смотрели Матсу в рот, а этой – ей было совершенно плевать на него. Тиль смотрела словно сквозь Матса – как, впрочем, и на всех остальных. И ему почему-то очень хотелось это исправить.

- Ты серьезно не понимаешь? – Резко огрызнулся он на нее.

Она вытаращилась на него. Ясно. Девчонка ни хрена не понимает.

- Идем. – Матс взял ее за руку и потащил за собой.

- Пусти! – Шипела Тиль.

- Нет, уж. Если ты считаешь, что достаточно умная и взрослая, чтобы связаться с этими отморозками, то должна понимать, кто они, чем занимаются, и что вообще творится в этих гребаных тайных студенческих сообществах!

Они пробирались сквозь кусты, под деревьями, двигались между могил, и Тиль, нужно отдать ей должное, не проронила ни слова, пока он выдавал всю эти тираду. И даже не перебила его. Словно ждала момента, когда Матс заткнется, чтобы прорычать:

- А ты кто, мой папочка, что ли, чтобы указыв…

Парень заткнул ей рот ладонью.

- М-м-м! – промычала Тиль.

И тогда он развернул ее и прижал спиной к своей груди. Девушка замолчала, увидев в десятке метров от них фигуры, шествующие меж могил стройным рядом. На них всех были какие-то плащи или мантии, закрывавшие лица, а в руке первого идущего был горящий факел.

- Какого хрена… - Прошептала она, когда Матс медленно убрал ладонь от ее рта.

- Не волнуйся. – Тихо ответил он. – Как раз это просто ритуал. Сейчас они спустятся в склеп, который используют для своих тайных собраний, а примерно через час разойдутся.

- Им что, нравятся костюмированные вечеринки? – Глядя, как волки спускаются в склеп, спросила Тиль. – Они не могут пообщаться дома при свечах?

- Как я понял, они проводят такие собрания, когда необходимо присутствие «старших» членов стаи - тех, кто давно окончил Варстад. Вместе они согласовывают разные вопросы: например, кандидатуры в новые члены братства.

- М-м-м, то есть, выпускники тоже принимают участие в жизни братства? А у них какой интерес?

У Матса опустились плечи. Он серьезно посмотрел на Тиль, пытаясь прочесть ее взгляд в темноте.

- Я был прав. Ты ведь совсем ничего о них не знаешь?

- Так расскажи мне.

- Ты одна из тех девиц, которые пачками вешаются на них, считая прикольным их участие в братстве, ни черта не зная о том, что это такое на самом деле. – Выдохнул он, качнув головой.

Почему-то ему хотелось, чтобы Тиль разубедила его.

- А, давай, ты не будешь ставить мне диагнозы, ладно? – Посмотрела она на него снизу вверх. Сырой кладбищенский ветер разметал по плечам ее волосы. – Да, мне интересны волки. Я хочу разобраться, как устроено их сообщество. Зачем это мне – не твое дело. Даже если это опасно, я лезу туда добровольно, ясно?

Значит, он был прав. У нее есть тайна.

- Если я расскажу тебе, что знаю, ты отстанешь от них? Будешь держаться подальше?

Тиль поджала губы.

- Да.

- Лжешь. – Прошипел Матс.

Она закатила глаза, сложила руки на груди в замок.

- Выкладывай, что знаешь, и позволь мне самой решить, что для меня опасно, а что нет.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Дура. – С досады бросил он.

- Хам. – Отвернулась Тиль.

- Если ты свяжешься с Акерсоном, никто не сможет тебя защитить. Даже я. – Не выдержал Матс.

Она подняла на него задумчивый взгляд. Посмотрела так, будто хотела разглядеть в нем что-то такое, о наличии чего он и сам не подозревал.

- От чего меня нужно будет защищать? – Хрипло спросила Тиль.

29

- Давай, уйдем. Нас не должны увидеть или услышать. – Предложил он, уже привычно взяв ее за руку и потянув за собой во тьму. – Я не хочу, чтобы они знали, что за ними следят.

- Так что такого в Мартине, чего мне следует опасаться? – Спросила Тиль, отряхивая спортивные брюки, когда они вышли на каменную дорожку в конце кладбища.

Ее рука только согрелась в его ладони и теперь снова мерзла, но девушка поспешила отстраниться от парня – как-то он слишком настойчиво все время ее касался.

- Он –

Омега

.

- Чего?

Матс шумно выдохнул и побрел к выходу, Тиль бросилась за ним.

- Омега-волк. Слабый хищник, вытесненный на дно иерархии и часто подвергаемый травле в стае.

- Не хочешь перевести на человеческий? – Поравнявшись с ним, спросила Тиль.

- Мартин в братстве только потому, что его отец с юности в нем состоит. Мартина пинают все, кто может: в университете, в спорте, по жизни. Он дрищ, которого так и хочется урыть каждому, кто хоть немного сильнее. Будь Акерсон простым парнем с окраины, это не было бы проблемой, кто-нибудь из подружек оценил бы его нежность и ранимость. Но в стае другие законы. Если ты станешь его девушкой, он не сможет защитить тебя перед Альфой.

- А что такого Альфа может мне сделать? – Напряженно поинтересовалась она.

- Если он тебя захочет, ты будешь принадлежать ему.

- Это как? – Ее голос почти осип.

- Как в природе, дорогая. – Матс пнул камень и с горькой усмешкой глянул на Тиль. – Члены стаи не живут, как им вздумается. Личные интересы подчинены нуждам коллектива. Они даже спариваются только с разрешения вожака – самого сильного волка, который организовывает охоту, делит добычу и следит за порядком. Эти хищники моногамны, но могут участвовать во многих битвах за разных самок прежде, чем образуют с кем-то постоянную пару. Волчица – это очень серьезно, и это на всю жизнь. Они переберут сотни шлюх прежде, чем дать кому-то посадить себя на поводок. Эрик не позволит Мартину встречаться с тобой, пока сам тебя не попробует. А он захочет это сделать, вот увидишь. – Он обвел ее фигуру взглядом. – На его месте я бы так и сделал.

- Имеешь в виду… силой? – Тиль смотрела куда-то сквозь него. Даже пропустила мимо ушей последние оскорбительные слова.

- Найдет, как заставить. Эрик умелый манипулятор. Ему нравится управлять людьми, играть, доводить до крайности. Он непредсказуемый. У него никогда не было авторитетов и границ дозволенного. Ему все подавали на блюдечке: деньги, оценки в школе и универе, девушек. Он не умеет радоваться. Ему все время скучно, и это очень-очень плохо. Приходится все время менять игрушки, чтобы себя развлечь. И что бы он ни делал, волки прикроют его. В этом весь смысл.

- Они делают что-то противозаконное?

- Они

над законом

. – Ухмыльнулся Матс. – Или считают, что это так. Волки растят правящую элиту, Тиль. – Он бросил на нее полный сожаления взгляд. – Веками люди, входящие в это тайное сообщество, делят между собой власть в разных сферах жизни и передают ее по наследству. У них свои взгляды на общественное благо и управление страной. И свой свод правил, главенствующих над законом. Вступая в братство, ты даешь клятву кровью и принимаешь правила. Волки несут друг за друга ответственность: брат не подведет брата, и эта связь вечна. Президент, сенатор, судьи, главы городов, даже некоторые преподаватели Варстада – члены стаи, и они ведут свою политическую игру. Война для них найдется всегда, и волки будут бороться всей стаей до последнего. И защищать, покрывать, страховать друг друга тоже будут на каждом шагу. Поколения меняются, в каждом – свой Альфа, но принципы остаются прежними.

- То есть…

- То есть, волки – это навсегда. Да. А кто не желает подчиняться, исчезает навсегда. Тайный устав, десятки правил и секретов. У них есть Ложа, Совет, Зал Ритуалов, они выбирают Магистра – это не игры, все это длится как минимум пару сотен лет. Власть в нашей стране в их руках на протяжении всего этого времени. И эта организация жестока и мстительна. Туда не попасть с улицы, они сами должны тебя завербовать. Эрик Асп – сын Магистра. У того свой личный самолет и куча денег, и он всегда находится в тени, отдавая указания самому президенту – тот его Бета. Однажды Эрик примет власть, ведь так всегда бывает: смена поколений - вопрос времени. И если кто-то встанет на его пути, волки просто уберут его. Такое тоже было не раз.

- Все настолько серьезно?

- Да.

- Но как… - Тиль всплеснула руками. – Как им удается держать все под контролем? Столько лет.

- Вступительные задания. – Пояснил Матс. – Люди готовы на все, чтобы доказать свое право быть с ними, попасть в этот мир. Кандидату звонят, пишут сообщения или оставляют записки, в которых заставляют сделать какие-нибудь странные вещи. Или дают всего минуту на выполнение череды заданий. Думаю, они приказывают сделать что-то противозаконное – так у них появляется компромат, с помощью которого позднее можно будет управлять этим человеком. Они знают о худших проступках друг друга, и это связывает их крепче крови.

Тиль сильнее укуталась в толстовку, будто замерзла.

- Людям кажется, что Поединки - основная деятельность волков. – Продолжил он. – Но это ширма, это лишь верхушка айсберга. Как их вой на кладбище – они себя так развлекают, учатся быть жестокими, сталкивают людей. Это как первая охота волчат в природе. Юный вожак тренируется удерживать первенство рычанием, кусает и гоняет слабаков, может сбить их с ног на глазах у всей стаи, чтобы в будущем усмирять одним лишь взглядом. А остальные привыкают выказывать послушание перед Альфой. Даже Бета. Тем более, Бета, который возглавит стаю в случае гибели матерого волка.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Лейф?

- Да. – Кивнул Матс. – В этой иерархии он Бета волк, правая рука Эрика, старший воин, охранник.

- Альфа не боится, что Бета его свергнет?

- Это можно сделать, лишь убив Альфу и его самку, а их защищает вся стая.

- В природе.

- Да.

- Значит, Эрик – лидер волков на студенческом уровне, а его отец – там? Наверху?

- Верно.

- Откуда ты это все узнал?

- Следил за ними. Стал их тенью.

- Зачем? Тоже хочешь в стаю?

Матс усмехнулся.

- У меня свой интерес. И я лучше сдохну, чем вступлю в эту гнилую тайную дыру. – Он пожал плечами. – Но волкам лучше думать, что я не прочь заслужить место в их стае.

- Как я понимаю, членство может обеспечить всю твою дальнейшую жизнь?

- Для этого придется прислуживать. А я никогда не опущусь до такого.

- А разве ты сейчас не этим занимаешься?

Матс чуть не испепелил ее взглядом.

- Ну, то есть, ты же участвуешь в этих боях, или как они там называются? – Поспешила поправиться Тиль.

- Я делаю это за деньги.

- А я думала, ты еще толкаешь для них наркоту.

- Что? – Он остановился и уставился на нее.

- Просто они передавали тебе что-то… ну, тогда, в мой первый день… - Она закусила губу.

- Мой кусок. За схватку, которую я выиграл.

- А-а… - Тиль печально вздохнула. – Ясно. Ну, может, у тебя тогда все равно есть что-то, чем можно упороться? Понимаешь, о чем я?

- Чего?

30

Тиль чувствовала себя так, будто из ее легких выкачали весь воздух.

- Я подумала, что у тебя все равно должно быть что-то, чем можно закинуться и забыться. – Неловко пояснила она. – У меня есть деньги, я заплачу.

Матс нахмурился так сильно, что даже в темноте проступили шрамы и следы от незаживших синяков на его лице. Все-таки, этот парень был идеальным кандидатом на то, чтобы знать, где можно раздобыть немного этой дряни. Грубый, мрачный, потрепанный настолько, что казалось, будто он упал с лестницы, тормозя лицом – оттого и стал таким осторожным и угрюмым.

- Если у тебя нет, но ты знаешь, где можно купить, это тоже подходит. – Быстро добавила Тиль.

Он смотрел на нее так, что девушка сглотнула. Глаза Матса распахнулись настолько широко, что отрицать их манящую притягательность и глубину стало практически невозможно. Его черные глаза были потрясающе красивыми. Факт. Даже звезды тонули в них, растворяясь без остатка.

- Зачем тебе это? – Наклонился к ней Матс.

Ох, только не это. Разглядывать его с такого близкого расстояния было еще труднее. Ощущение такое, будто тебе ломают кости.

- Я… - В горле у нее пересохло. – Мне нужно, чтобы я ничего не чувствовала. – Попыталась объяснить Тиль. – Очень нужно.

- Ты раньше принимала что-нибудь? Какие-нибудь запрещенные вещества? Колеса, травку, хоть что-то?

- Какая тебе разница? – Она отвела взгляд.

- Потому что ты не похожа на ту, которая станет принимать эту мерзость! – Хорошенько встряхнув ее за плечи, выпалил Матс.

Тиль словно окаменела от его действий, от этих бесцеремонных прикосновений. Она не знала, что было такое в ее взгляде в этот момент, но парень испуганно поднял руки еще до того, как Тиль попыталась его оттолкнуть.

- А я именно такая. – Исступленно выпалила она. – Такая!

- Не ори. – Он примирительно протянул к ней руки. – Нас могут услышать.

И Тиль снова едва не шарахнулась его. Инстинктивно сжалась, втянув голову в плечи, и на секунду зажмурилась.

«Да что ж со мной такое?!» - простонал внутренний голос. Кажется, у нее едет крыша.

- А ты не трогай меня. – Она встрепенулась, ударила по его рукам.

- Тиль. – Его голос прозвучал спокойно, низко. Возвращая ее к реальности. – Матильда?

Девушка закрыла лицо руками. Гул в висках нарастал. «Боже, прекрати это все, я медленно схожу с ума!»

- Не зови меня так. – Произнесла она на выдохе, представляя, какой жалкой выглядит в этот момент. – Не подходи.

Наверное, Матс теперь считает ее сумасшедшей.

- А ты успокойся, черт тебя дери. – Он подошел ближе, его дыхание согрело ее макушку. – Что я такого сказал? Или сделал?

- Просто не трогай меня, ладно?

- Ладно.

- Никогда. – Всхлипнула Тиль.

- Хорошо. – Сказал Матс.

И она почувствовала, как его большие, сильные руки сомкнулись на ее спине. Вздрогнула, попыталась освободиться, но его объятие стало только крепче. Тиль стала бить парня в грудь и живот – везде, куда могла достать, но Матс прижимал ее к себе только сильнее, и девушка, не выдержав, разрыдалась.

- Дыши. – Прошептал он. – Да, вот так. Я тебя держу.

И она обмякла в его руках и позволила слезам впитаться в его одежду.

Что за дерьмо, вообще? Рыдать на руках у парня, которого знаешь не больше тех, кто причинил тебе боль.

- Это просто истерика, сейчас все пройдет. – Уверенно сказал Матс.

- Отпусти. – Всхлипнула Тиль.

- Я и не держу. – Ответил он, лишь крепче ее обняв.

Возможно, ей нужно было именно это. Крепкая опора. Столько эмоций скопилось, и все они все это время искали выход. А теперь словно прорвало дамбу, и эмоции вместе со слезами хлынули наружу.

Должна ли она теперь как-то ему объяснять, что с ней происходит? Ведь их, по сути, ничего не связывает. Тиль может просто уйти, ничего не сказав. Но пока она так и продолжала стоять, навалившись на его грудь, боясь того момента, когда придется посмотреть ему в глаза.

- Я могу понять, почему ты обратилась ко мне. Наверное, это все слухи о моем прошлом. – Сказал Матс негромко.

- Да забудь.

- Десять месяцев в колонии. Это правда. Я знаю, что все треплются об этом, но мне плевать.

- Не нужно изливать мне душу.

Матс аккуратно разомкнул руки и, убедившись, что Тиль твердо стоит на ногах, отпустил ее.

- Я сел за то, что избил отчима. – Тихо сказал он. – Этот сукин сын на меня заявил.

Она подняла на него опухшие от слез глаза.

- И еще я чуть не сдох тогда от передоза. Как видишь, мне нечем гордиться. Но это именно та причина, по которой я не могу тебе позволить, как ты говоришь, «упороться» неизвестно чем.

- Зачем ты мне это рассказываешь? – Смахнув слезы со щек, пропищала Тиль.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Ну, как. – Пожал плечами Матс. – Навожу мосты. Это простейший психологический прием. Я рассказал тебе свой секрет, и теперь ты доверяешь мне гораздо больше. – Он отступил на шаг, создав между ними безопасное расстояние. – Слова сближают сильнее объятий. Теперь ты расскажи мне о себе, и мы станем еще ближе.

- Хрена с два. – С непроницаемым лицом ответила Тиль. – Не собираюсь я с тобой сближаться. – Она брезгливо поморщилась. - Мне это не нужно. Не нужны отношения. Никакие. Даже дружба.

И решила продолжить путь по укутанной туманом дорожке.

- У меня прям камень с души! – Насмешливо воскликнул Матс, бросившись за ней. – Нет, серьезно. Я аж выдохнул. Еще пара доверительных бесед, чтобы ты ко мне привыкла, и мы сможем потрахаться.

- Что? Не буду я с тобой спать! – Остановившись, возмущенно уставилась на него Тиль.

- Если этикет предполагает еще какие-то условности, я в принципе не против, но если ты про ужины и ухаживания, то тогда это уже будут полноценные отношения. А нам ведь они не нужны? Ты сама так сказала, да?

- Да ты на всю башку отбитый. – Изумленно вздохнула она. – То, что я порыдала у тебя на плече, не говорит о том, что я собираюсь заниматься с тобой сексом!

- Не собираешься? – Продолжал издеваться Матс. – Уверена?

- Еще ни в чем так не была уверена!

- Ну, ты подумай. – С издевкой произнес он, приложив руку к сердцу. – Твои рыдания не настолько шокировали меня, чтобы я отказался от желания тебя хорошенько отшлепать.

Тиль застыла с открытым ртом и часто заморгала. Парень определенно прикалывался, но с таким серьезным видом, что она ощущала полную растерянность. На него невозможно было даже сердиться.

- Не знаю, откуда ты взялся, и как мы перешли от обсуждения волков к интимным намекам, но…

- Это не намеки, я

хочу тебя

и

говорю об этом прямо

. – Матс расплылся в нахальной улыбке. – Не каждый парень будет с тобой так откровенен. Проще навешать лапши на уши, чтобы быстрее заполучить твою хорошенькую задницу, но я выбираю честность. Цени это.

- Счастливо. – Тиль махнула ему на прощание рукой, развернулась и пошла прочь.

- Ты разбиваешь мне сердце! – Проорал ей в спину Матс.

Она слышала, как он хохочет, и не могла не улыбаться. Он все равно не увидит. «Боже, что это было, вообще?»

Это Матс точно чокнутый.

Что он о себе мнит? И почему их общение все еще казалось ей странно приятным? Он столько всего рассказал ей. И это тоже была исповедь своего рода. Они словно на короткий миг сбросили маски и открылись друг другу. С ним Тиль снова могла быть собой.

Свернув к Варъярне, она обернулась. Матс все еще стоял там, где она его оставила. Он махнул ей рукой, и ее сердце забилось быстрее. Тиль закусила нижнюю губу и ускорила шаг.

Не нужно думать об этом парне. Он не для нее.

Матсу лучше ничего не знать о ней. Хотя… Его поведение, его слова, его одержимость волками. Его печальный взгляд. Похоже, он тоже скрывал что-то еще, о чем не спешил делиться с посторонними. Что-то в своем прошлом или настоящем, что-то, что оставляло отпечаток грусти на его лице.

Тиль вспомнила, как Нюберг держится в обществе – холодный, закрытый, грубый, одним видом предупреждающий, что лучше к нему не подходить. А затем в памяти встало его улыбающееся лицо – дерзкий мальчишка, которому нравится ее смешить и видеть реакцию. Таким он был только с ней. Как в той сказке про Красавицу и чудовище: даже зверь с кем-то бывает милым.

Она определенно хотела знать о нем больше. Намного больше.

31

От первого пахло табаком и пряным парфюмом с нотами перца. У второго были сильные руки и вкрадчивый голос с хрипотцой. Третий шептал ей, и от него пахло мятной жвачкой.

- Тише, будь умницей.

Тиль вскочила на постели, сделав глубокий, отчаянный вдох. Вся футболка на ней пропиталась противным, холодным потом. Пульс грохотал в ушах.

- Эй, Тиль! Ты идешь? – Раздалось за дверью.

Она провела ладонями по лицу, потерла глаза.

- Черт, я проспала. Подожди меня пять минут!

- Ладно. – Протянула Малин. – Только давай в темпе!

Тиль с трудом соскребла себя с кровати и принялась одеваться. Собственное отражение в зеркале напугало ее не на шутку. Бледная кожа, темные круги под глазами. Она сейчас совсем не походила на красотку, которая может внедриться в братство, но ничего не поделаешь. Рисовать впопыхах стрелки или наносить тон уже не имеет смысла.

Быстро одевшись в широкие серые брюки и водолазку, Тиль повязала на шее цветастый шарфик Варстада замысловатым игривым узлом. Собрала волосы в высокий хвост, причесала брови, намазала сухие, потрескавшиеся губы блеском и несколько раз ущипнула себя за щеки, чтобы появился румянец. Образ дополнили крупные серьги – совсем не в ее стиле, но такие штуки всегда отвлекали внимание от лица, поэтому Тиль держала их про запас.

- Ты живая, нет? – Промычала подруга.

- Иду-у! – Застегнув ботинки на каблуке, отозвалась она.

Открыла дверь, и Малин чуть не рухнула на нее.

- Ой, выглядишь супер. – Она обвела Тиль взглядом. – Кстати, как там Мартин? Виделась с ним? Он звонил?

- Нет, я забыла дать ему свой номер.

- Но вы, хотя бы, договорились о встрече? – Взмахнула руками девушка.

- Да. И нет. – Пожала плечами Тиль. Взяла сумку, и они двинулись на выход. – Знаешь, мне кажется, Мартин из тех, с кем нужно брать инициативу в свои руки.

- Закрытый? Нерешительный?

- Что-то вроде.

- Да, девчонки болтали об этом. Одна студентка с отделения налогового права пыталась подкатывать к нему и не раз, но у них даже не получилось нормального разговора. – Девушки вышли из дома, и Малин подняла взгляд на тяжелое, затянутое тучами, небо. – Так ты планируешь подойти к нему сама?

- Нет, я планирую не попадаться ему на глаза, чтобы он сам меня разыскал.

- А как же инициатива?

- Это она и есть. – Заверила Тиль.

Они двинулись в сторону университета. В это время суток все студенты стягивались к учебным зданиям и корпусам: оттенки серого в их одежде, а также яркие галстуки и шарфы делали это зрелище похожим на флешмоб – десятки и сотни людей, одетых похоже и идущих в одну сторону именно так и смотрелись.

- Я поняла. – Кивнула Малин. – Толковая стратегия. Ты сделаешь вид, что он тебе не так уж и интересен, и Мартин станет тебя добиваться.

- Возможно. – Водя глазами по компаниям студентов, задумчиво ответила Тиль.

- Может, мне попробовать этот прием со Стелланом?

- Не стоит. Кажется, он нормальный парень, и ты ему действительно нравишься.

- Но разве так я не буду нравиться ему еще сильнее? – Малин улыбнулась обогнавшим их парням в твидовых пиджаках. – Добытое с трудом ценится больше.

- Не всем отношениям нужны игры. Взаимная искренность – хорошая база. – Тиль никак не могла избавиться от ощущения, что кто-то смотрит на нее. Она резко повернулась, но не заметила ничего подозрительного. – Возьмем кофе? – Предложила она подруге, указав на небольшое заведение для студентов на углу.

- Давай. – Глянув на часы и решив, что они успевают, согласилась Тиль.

Подход профессора Гетзе к урокам живописи отличался от подхода других преподавателей. В просторном светлом зале мольберты были расставлены по кругу таким образом, чтобы студенты не могли видеть работы друг друга. И это резко контрастировало с тем, к чему привыкаешь за годы обучения искусству, когда ты в одной куче с товарищами, буквально плечом к плечу, варишься в едином творческом котле, дышишь одним воздухом и ощущаешь, что все создаете нечто единое – будто у вас одно полотно на всех.

Профессор много говорил, рассказывал истории из жизни, постоянно смешил студентов, и в целом был активным и позитивным. Тиль нравилось, что его разговоры отвлекали ее от мрачных мыслей, в которые она погружалась, едва оказывалась в тишине. Но при этом девушка замечала, что его подсказки и рекомендации в плане создания картин были довольно общими, академическими и какими-то безликими.

Она и раньше встречала таких преподавателей в художественной школе Топпстале: они обучали по единому шаблону и по нему же оценивали работы учеников, совершенно не приемля их авторское видение как что-то чуждое классическому искусству и отрицая их авторский стиль в принципе.

- Матильда, задержись на минутку. – Бросил ей Гетзе после окончания занятия.

- Да, хорошо. – Ответила она, разглядывая свой скучный натюрморт, который паутиной нитей обвил белый лист.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Работать с цветом будет еще скучнее – это Тиль знала точно. Она вошла в кабинет Гетзе, когда все студенты уже почти разошлись. Взгляд тут же выхватил цитату на латыни в рамке за его спиной, ее можно было перевести как «Объединяй и направляй».

- Профессор?

- А, Матильда! Да, точно. – Он с трудом отвлекся от компьютера и крутанулся на стуле.

Чего ему было точно не занимать, так это энергии. Активный, словно живчик, и, вероятно, оттого и подтянутый и моложавый. Легкая седина на его темных волосах намекала на возраст, в то время как лицо без единой морщинки могло сбить с толку.

- Я приготовил для тебя список. – Он достал из принтера лист и завизировал своей подписью. – В библиотеке предупреждены, не волнуйся. Они знают, что некоторым моим студентам выпадает особая честь.

- Что это? – Взяв лист, Тиль уставилась на буквы.

Это был какой-то список. Перечень.

- Это книги, моя дорогая. – Очаровательно улыбнулся профессор. – Достояние всего человечества. Такие редкие и такие старые, что в их присутствии не рекомендуется даже дышать.

- Но это же… О… - У Тиль замерло сердце.

- Знаю. – Лениво развалившись в кресле, протянул Гетзе. – Некоторым не суждено увидеть эти великие творения ни разу за всю свою жизнь, а тебе выпал шанс познакомиться с ними лично. Полистать, прочитать, можешь даже сделать фотографии на свой мобильник, когда куратор отвернется.

- Рафаэль… - произнесла она одними губами. – В смысле…

Тот самый

? Рафаэль Санти?

Она никак не могла поверить своим глазам.

- Не только о живописи, там даже есть его дневники и сонеты. Написанные его собственной рукой. Единственные дошедшие до нас.

- Боттичелли?

- Его записки, наброски углем и практическое руководство для начинающих художников.

- Я не слышала об их существовании.

- Сюрприз.

- Да Винчи?

Она посмотрела на профессора, он явно наслаждался произведенным эффектом.

- Тебе выдадут специальные перчатки и позволят полистать гримуар: очень медленно и очень осторожно.

- Но… почему я? – Это было единственным, чего Тиль не понимала.

- Это взятка. – Хитро прищурившись, ответил Гетзе. – Хочу заманить тебя в свою команду. Ты можешь навести справки: у меня обучались лучшие из лучших.

- Да, я знаю. – Еще раз проглядев список, улыбнулась Тиль. – Любой студент с нашего потока пошел бы к вам на курс и на практику с огромным удовольствием и без такого подарка. Учиться у вас – большая честь.

- Тогда ты, тем более, должна прикоснуться к прекрасному. – Пропел он. – Рад, что ты ценишь эту возможность.

- Да. – Кивнула девушка. Ее взгляд упал на шкаф со стеклянными дверцами за спиной у профессора. В нем среди книг на полке стояли различные сувениры. Один из них – волк. Точно такой же, какого она обнаружила в тайнике Агнес. – Спасибо, господин Гетзе.

- Зови меня Октавий.

- Спасибо. – Тиль с трудом заставила себя отвести взгляд от фигурки. – Октавий.

32

Тиль прислонилась к стене. Университет гудел голосами и звуками шагов. Больше всего ей хотелось оставаться прозрачной, чтобы никто не замечал ее в толпе, но у нее была другая цель. Ей нужно было стать другой – как можно более непохожей на ту, что была прежде. Она сделала вдох, расправила плечи и пошла дальше. Нужно было жить. Продолжать жить или, хотя бы, казаться живой.

- Тиль!

Ну, вот. «Улыбайся», - приказала она себе и крепче обняла учебник, прижатый к груди.

- Тиль!

Девушка обернулась. Он шел к ней. Мартин.

Она обвела взглядом холл и заметила его друзей, остановившихся у перил балкона, чтобы поглазеть на них. По спине побежали мурашки.

Их было человек пять или шесть. Точно, шестеро. И все были одеты с иголочки. Тиль понятия не имела, как им удавалось одновременно выглядеть и небрежно, и стильно, и настолько порочно. Оденься она в те же шмотки, будет выглядеть простушкой. Наверное, это все их надменные и самоуверенные выражения на лицах. Смотреть на всех людей вокруг как на мусор – это нужно еще постараться. Или родиться с таким талантом.

- Привет. – Растерянно улыбнулся Мартин. Взъерошил волосы и оглянулся на своих дружков, словно ждал одобрения. – Как дела?

Меж его ровных зубов мелькнула жвачка. Тиль вцепилась в учебник с такой силой, что побелели пальцы.

- Привет, все отлично. – Вернула она ему улыбку.

- Я хотел зайти к тебе вчера, но не вышло. Куча всяких дел.

- Ага. Понимаю. – Кивнула Тиль, вспомнив о его делах на кладбище. – У меня тоже. Ку-уча дел.

- Может, увидимся сегодня? После занятий у меня тренировка, а после тренировки могу за тобой зайти. Ты ведь живешь в Химель, верно?

- Да,

в комнате Агнес

. – Ответила она, внимательно наблюдая за тем, как изменится его лицо.

- Верно. – Закивал Мартин, кажется, даже не смутившись. – Тогда оставишь мне свой номер? На всякий случай.

- Конечно. – Кивнула Тиль и продиктовала номер.

Его друзья громко рассмеялись, и Акерсон заметно занервничал.

- Тогда до встречи? – Склонив голову набок, словно не верит, спросил он.

- Ага. – Улыбнулась она. - А тебе удачи на тренировке.

Ее рука мягко коснулась его плеча. Волки притихли, наблюдая за ними.

- Спасибо. – Хрипло произнес Мартин.

- Увидимся. – Почти прошептала Тиль, убрав руку, развернулась и поспешила в сторону столовой.

Сотни колючих мыслей бомбардировали ее голову, пока она шла по коридору, и звон ее каблучков эхом поднимался к потолку. Тиль представляла, что сделает с этими парнями, когда у нее появится возможность. И как только она убедится, что это их рук дело, у них не будет ни единого шанса. Тиль уничтожит их всех. Неважно, насколько они могущественны. Ей нечего терять.

Взяв нехитрый обед с собой, она поднялась в свою тайную мастерскую. Закрылась, сняла обувь, забралась с ногами на стул и обняла свои колени. Ее колотило.

Тиль не знала, сколько еще выдержит, она сходила с ума.

В голове, как в фильме ужасов, раздавались голоса: одна часть ее личности с остервенением маньяка требовала разорвать на части этих ублюдков, что посмели сотворить с ней такое, другая, словно побитый зверек, жалась в самый темный и тесный уголок души и умоляла не впутывать ее в это и больше не трогать.

Слова Матса о компромате заставили ее переживать еще сильнее. Что, если эти мерзавцы снимали происходящее на видео? Для чего? Как они собираются его использовать? Будут ее шантажировать? Заставят ублажать их, пригрозив, что в противном случае сольют его в сеть?

Был еще Гетзе. Тоже член братства, вербующий талантливых студентов и выпускников на важные посты в министерствах. Чтобы у них везде были свои люди. А сколько еще преподавателей принадлежит к волкам? И у каждого своя сфера влияния, свои задачи и методы. Весь университет под колпаком. Это кузница кадров для тайной сети, паутиной опутавшей все вокруг.

А что насчет наркотика, который они использовали? Матс вчера вывел себя из-под подозрений, отказав ей в помощи. Надо признаться, Тиль тогда почувствовала облегчение. Ей почему-то очень хотелось ему доверять. Это усложняло поиск нужного препарата, но зато она знала, что Нюберг с ними не заодно. Скорее всего, это Лейф. Утащил со склада вещдоков какой-нибудь рогипнол или его производные. Для сынка шефа полиции это не сверхзадача, никто, наверное, и не хватится пропажи. Зато у волчат развлечение – калечат души, ломают судьбы.

Она опять вспомнила про Агнес. Та встречалась с Лейфом. Любил ли он ее? Что он с ней сделал?

Тиль взяла бумагу и уголь и, позабыв о еде, принялась рисовать. Закрепив на пробковой доске готовый портрет, она недовольно покачала головой. Чего-то не хватало. Что-то было не то. Принялась рисовать еще один. Но сколько бы она не старалась, результат ее не удовлетворял. Агнес получалась не такой, как на листовке. Ее взгляд. В нем не хватало силы, стойкости, вызова.

Агнес бы не сдалась. Она боролась бы до конца.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

33

- С какой начнете сегодня?

- С первой в списке, пожалуйста. – Улыбнулась Тиль.

Сотрудница отдела редких книг библиотеки Варстада стала дружелюбнее, увидев письмо от Гетзе. Даже снизошла до улыбки. Подпись профессора, словно удостоверение личности, работала на доверие.

- Хорошо. – Торжественно кивнула библиотекарь. – Наш сотрудник спустится в хранилище, найдет нужный экземпляр и доставит его наверх. Как только книга будет у нас, мы пригласим вас в специальный кабинет. А пока ознакомьтесь с правилами, - она протянула ей лист, - подпишите согласие и ожидайте в общем зале приглашения.

- О, благодарю. – Выдавила Тиль.

Пробежала глазами по листу, поставила подпись и отправилась обратно – в общий зал, который, к слову, легко можно было назвать лабиринтом со стеллажами и нескончаемыми лестницами, в которых можно было легко запутаться. Девушка вдыхала аромат книг, любовалась корешками на полках и сама не заметила, как снова пришла в то место, где в прошлый раз как сквозь землю пропал Лейф Бернадотт.

Она подняла глаза, но на верхнем ярусе было пусто. Только книги, книги, книги. Тиль потянуло туда, она хотела, было, уже подняться, как кто-то напугал ее, подкравшись сзади и положив руки ей на плечи.

- Ай!

- Приве-е-ет. – Низкий бархатный голос прошелестел над ее ухом.

- Черт, я так испугалась! – Повернувшись и увидев перед собой Нюберга, воскликнула Тиль.

И с силой ударила его в плечо.

- Эй! Вообще-то, это я собирался тебя отшлепать! – Возмутился он.

Теперь, в мягком свете старинных люстр и светильников, она снова могла в деталях рассмотреть каждую черточку его несовершенного лица. Но внимание неизменно притягивали глаза – глубокие и черные, в них можно было утонуть, потеряться без остатка, если поддашься соблазну и расслабишься. Поэтому Тиль старалась сохранять бдительность: нахмурилась для пущей важности и уперла руки в бока.

- Ты опять меня преследуешь? – Спросила она.

Почему-то ее возмущение звучало притворно и даже игриво. Это на нее совсем не похоже.

- Библиотека – общественное место! – Напомнил Матс, опасно близко наклонившись к ее лицу. – Но все может быть. – Скопировав ее игривый тон, буквально промурлыкал он.

Боже, да они флиртовали

!

От осознания этого у Тиль закружилась голова. Никакой флирт и никакая романтика в ее планы не входили. И что, если этот парень привлекает ее только потому, что жизнь обошлась с ним не намного лучше, чем с ней?

- Что тебе от меня нужно? – Фыркнула она, разглядывая его лицо и понимая, что не в силах от него оторваться.

Разбитая губа Матса почти зажила, и ей хотелось прихватить ее зубами, чтобы почувствовать привкус крови. Да, вот такое неестественное желание. Никакой нежности – именно укус.

- Мне от тебя? Ничего. – Усмехнулся он. – Кроме тебя самой, разве что. Но только потому, что ты сущая ведьма, а с обычными девчонками мне жутко скучно. Бей меня посильнее, посылай подальше, и мы поладим.

- Господи. – Тиль закатила глаза.

- Я уже завелся, хочешь проверить? – Прищурился Матс.

- Ты когда-нибудь бываешь серьезным? – Качнув головой, поинтересовалась она.

- Только наедине с собой - в душе. – С непроницаемым видом ответил он. – Когда не пою и не дрочу.

- Господи! – Краснея, повторила Тиль.

- А что? Психологи учат быть честными в отношениях с первого дня!

- Да нет у нас никаких отношений. И не будет.

- Это твердое «нет» или «нет, но может быть»? Психологи рекомендуют уточнять.

Да он издевался над ней! Опять!

- Это «Нет. Мать его. Никогда. Точно нет. И нет». – Произнесла она и для пущего эффекта цокнула языком.

- И все равно звучит неуверенно. – Расплылся в улыбке Матс.

- Ты всегда такой придурок?

- Нет, только с тобой наедине. Разве это не знак, что это что-то особенное?

- Уверена, это какой-то другой знак.

- Ладно, проверю в энциклопедии знаков. Не помнишь, на какой она полке?

- Слушай. – Тиль посмотрела по сторонам и снизила голос. – Давай серьезно. Что тебе нужно? Зачем ты таскаешься за мной повсюду?

Парень обвел ее оценивающим взглядом и облизнул свои губы. Ей снова захотелось их коснуться. Дурной знак. Она и так старалась не думать о том, насколько Матс был хорош в этих дурацких брюках со стрелками и темно-серой водолазке, которые непонятным образом очень ему шли, а тут еще это – его близость, его запах, его наглость. Убойный коктейль.

- Знаю, что тебе льстит мое внимание.

- Вот еще!

- Но я тут по делу.

- По какому?

И тут Матс закрыл ей рот ладонью. Опять. Затем толкнул ее в тень под лестницей и резко прижал к стене. Тиль хотела закричать, но услышала шаги. Оттуда, где только что никого не было, кто-то спускался.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Тс-с, - почти беззвучно приказал Нюберг.

И выразительно на нее посмотрел. Тиль послушно кивнула. Это было ошибкой, она знала, но ей хотелось постоять, тесно прижавшись к нему в полутьме, подольше.

Шаги приближались, затем рядом с ними мелькнула тень. Матс мог видеть того, кто это был, Тиль – нет.

- Что это? Кто это? Откуда он вышел? – Затараторила она, едва опасность миновала, и парень убрал ладонь с ее рта.

- Так и думал. – Задумчиво произнес Матс. – Потайная дверь.

- Ты видел, кто это был?

- Эрик. – Прошептал он, вытягивая шею, чтобы убедиться, что тот вышел из зала. – У них тайные помещения по всему университету.

- Для чего?

- Вот бы знать.

Его лицо напряглось, затянулось складками морщин. Тиль нравилось его разглядывать, но ситуация уже казалась двусмысленной. Им пора было выходить отсюда на свет.

- Может, уже отойдешь? – Легонько оттолкнула она его.

- Может, сходим вечером на фестиваль авторского кино? Десятки кинотеатров в округе всю неделю крутят всякое дерьмо для студентов почти задаром.

- Что? – Удивилась Тиль.

Он что, приглашал ее сейчас на свидание?

- Да, правильно. Нечего нам там делать, слишком скучно. Лучше напьемся у меня или у тебя и потрахаемся. Можем делать это всю ночь, а завтра прогулять лекции.

Видимо, у Тиль был такой ошарашенный вид, что Матс растерянно кашлянул.

- Что, опять слишком откровенно?

- А это хоть раз срабатывало с девушками? – Обойдя его, она выбралась на свет.

- Обычно я с ними вообще не разговариваю. Просто трахаю.

Боже. У него вообще не было границ и пределов.

- Так. Ладно. – Прочистив горло, сказала Тиль. Она чувствовала, что жар подбирается к ее лицу. – Давай, расставим точки над «i». Мы с тобой не будем трахаться. Никогда.

- Даже чуть-чуть?

- Чуть-чуть это как?

- Давай, шепну на ушко.

- Нет, не подходи. – Она выстроила между ними границу руками. – Короче, ты понял. Вчера мы мило поболтали, но на этом все. Зависать с тобой в мои планы не входит.

- Ты опять разбиваешь мне сердце. – Дразнящим издевательски сексуальным тоном произнес Матс.

- Тогда вынуждена напомнить, что мне насрать. – Усмехнулась Тиль, сверкнув глазами.

Девушка все еще недоумевала, как так у нее выходит, что в его присутствии она словно по щелчку из покалеченной мстительной фурии превращалась в опьяненную его обаянием кошечку? Но факт оставался фактом.

- Госпожа Хаммар? – Позвала библиотекарь, как из под земли возникнув в зале. – Пройдемте, книгу подняли из хранилища.

- Спасибо, уже иду. – Ответила Тиль и вернула взгляд на Матса. – Мне пора. Надеюсь, еще долго не увидимся.

- На самом деле, мне тоже. – Его черные глаза распахнулись, затем сузились. – Тренировка уже через пятнадцать минут.

- Удачи!

- Неправильно. – Шепнул он, наклонившись к ее уху. Его дыхание обожгло ей шею. – Нужно говорить «Легкой воды и попутного ветра».

- Мне. Насрать. – Также шепотом ответила Тиль.

- Врешь. – Взглянув ей в глаза, хищно улыбнулся Матс. – Врешь, Матильда, которая не любит свое имя.

Он коснулся пальцем кончика ее носа, подмигнул и ушел.

Тиль приложила ладонь к сердцу, чтобы убедиться, что оно не выпрыгнуло из груди. Сердце билось как сумасшедшее. Плохой знак. Очень плохой.

34

Теперь она понимала, что имел в виду Кельберг, когда говорил про то, как Гетзе берет студентов в оборот. Классическая схема нарцисса. Ты чувствуешь себя особенным – тем, кому выпала большая честь прикоснуться к прекрасному и великому, и это не только про книжное наследие из хранилищ библиотеки Варстада, но и про непоколебимый авторитет и талант самого профессора.

И вот ты один такой, кому довелось почувствовать себя на вершине его благосклонности. Исключительный. А потом тебя швыряют вниз – к остальным. И ты делаешь все, чтобы добиться его расположения снова. Чтобы снова побыть особенным, чтобы удостоиться почетного звания «протеже великого маэстро», выполнять его «бесценные» поручения, быть нужным и важным, смотреть ему в рот.

Тиль уже видела такое. Она наблюдала это с детства в отношениях родителей. Ее отец не был злодеем, но, безусловно, манипулировал матерью, всегда старался стоять на ступень выше нее. Сюзанна Хаммар тонко чувствовала настроение мужа и всегда старалась выдерживать баланс: заранее сделать так, чтобы он не огорчился и, не дай боже, не вышел из себя. Знала, чем угодить и как. Помнила, как не следует себя вести и как следует. Интуитивно чувствовала, что нужно сделать, чтобы заслужить его любовь.

Она называла это «создать комфортные условия». Все было очень просто – в этих комфортных условиях он не раздражался на них обеих, и все могли вполне сносно сосуществовать. Нужно было только делать все так, как он любит, и не делать так, как не любит. Чаще хвалить его, угождать ему, радовать его. И это называлось счастьем. Да-да.

Но Тиль никогда не бунтовала, хоть и чувствовала, что задыхается в этой атмосфере. Разве она могла себе это позволить? Разве у нее было право? Эти люди удочерили ее в младенчестве и делали все, чтобы она ничем не отличалась от других детей своего возраста. У нее был дом, еда, одежда, образование, она даже могла позволить себе хобби – практически любое, какое захочет. Жаловаться на то, что отношения родителей не идеальны, было глупо. Они заботились о ней, как могли. И как могли сохраняли семейный очаг. Разве ее биологическая мать могла ей это дать?

Выйдя из отдельного кабинета библиотеки после ознакомления с книжным сокровищем, Тиль ощущала что-то вроде опьянения. Дурманящее, необъяснимое чувство полета, словно она прикоснулась к чему-то волшебному. В носу все еще стоял сладко-пряный аромат хрупких страниц и полуистлевшего книжного переплета. Гетзе определенно знал, как подобное действует на молодых талантливых студентов, для которых искусство – целый мир, полноправной частью которого они мечтают однажды стать.

И неудивительно, что Тиль чувствовала, будто она у него теперь в долгу. Именно так это и работало. За то, чтобы и дальше прикасаться к раритетам, иметь власть в мире искусства многие из студентов отдали бы и душу. И она не могла их винить.

- Ти-и-иль! – Метнулась к ней Молли сразу, как та вошла в дом. – Привет, подруга!

Насторожившись такому теплому приему, Тиль втянула голову в плечи, и очень вовремя, потому что Молли набросилась и крепко стиснула ее в своих объятиях.

- О, привет! – Из кухни появилась Клара. – Будешь кекс? Правда, он из коробки, я быстро запекла его в микроволновке, но, знаешь, прикольный. Вкусный. И кофе только сварили.

Она тоже обняла девушку, едва Молли выпустила ее из своих объятий.

Тиль сама не поняла, как они забрали у нее сумку, учебники и провели на кухню.

- Кофе со сливками? – Уточнила Клара.

- Ага. – Ответила она, усаживаясь за стол.

- С корицей?

- Можно.

Пока Клара суетилась у плиты, Молли отлучилась и вернулась уже с шикарным букетом, в котором было не меньше пяти десятков красных роз на длинной ножке, перевязанных атласной лентой. Чтобы уместить их, понадобилась стеклянная емкость, больше похожая на аквариум, чем на стандартную вазу. Молли поставила букет в центр стола и вопросительно посмотрела на Тиль.

- Почему ты не говорила, что встречаешься с Мартином Акерсоном? Это та-а-ак круто!

- О чем ты? – Поправила прическу Тиль.

- Полчаса назад принесли букет. – Она метнула взгляд на цветы. – Это тебе. От него. Там записка.

- Серьезно? – Удивилась она.

Никто еще не дарил ей цветы.

- И когда ты собиралась нам рассказать? – С улыбкой спросила Молли.

- Но я… мы пообедали один раз, и все. – Пожала плечами Тиль. – А можно карточку?

Та достала из букета небольшую записку и передала ей. «

Думаю о тебе

», - было напечатано в ней. И подпись:

Мартин Акерсон

.

- Ну, же, улыбнись! Он думает о тебе! – Воскликнула Клара, поставив перед ней кофе и странную массу на блюдце, лишь отдаленно напоминавшую кекс.

Силой воли Тиль заставила уголки губ приподняться.

- Ты хоть понимаешь, как тебе повезло? – Придвинулась к ней Молли. – Настоящее свидание с парнем из братства. Букет! Умоляю, скажи, что ты будешь с ним встречаться!

- Ну… он пригласил меня прогуляться сегодня.

- Да-а! – Победно выбросила вверх кулак Молли.

- Не забудь сказать, что у тебя две свободных лучших подруги. – Опустилась на стул слева от нее Клара. – И мы не против прийти на ближайшую вечеринку.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- И на Поединки. – Поддержала Молли. – Достанешь билеты?

- Да. – Неуверенно ответила Тиль, и они взорвались радостными криками. – Да, постараюсь.

- Супер. – Молли с Кларой отбили друг другу «пять».

Тиль не разделяла их восторг и одержимость волками. Она пыталась сблизиться с этими парнями только ради того, чтобы еще какие-нибудь наивные дурочки вроде Клары и Молли не пострадали от их рук.

- Ты хоть понимаешь, какие это перспективы? – С жаром выпалила Клара. – У этих ребят есть все: деньги, тачки, возможности! Это твой билет в будущее, если ты сумеешь распорядиться им правильно!

- Ни у кого еще не получалось закрепиться в стае надолго, но я уверена, что у нас получится. – Захлопала в ладоши Молли.

- Агнес – дурочка, - фыркнула Клара, отхлебнув кофе, - Лейф от нее с ума сходил, на яхте катал, а она не хотела соглашаться на условия! Я бы сделала все, лишь бы стать одной из них!

- Какие условия? – Тиль с интересом ухватилась за слова Клары.

- Кто бы знал, она никому не рассказывала. – Насупилась Молли.

- Предпочла куда-то свалить вместо того, чтобы стать волчицей. – Закатив глаза, выпалила Клара. – Идиотка! Лейф так тащился от нее, каждый вечер заезжал сюда за ней, и они уезжали отрываться! Ни себе, ни людям, ну, хоть бы нас представила кому-то из волков, так ведь нет!

- Они собирались взять ее в стаю, а она не захотела идти на какие-то их условия. – Повторила Молли. – Это все, что я смогла подслушать. Оливия знает больше, но никому, разумеется, не говорит. Она вообще ненавидит волков. Из-за Эрика.

- Бесится, что он выбрал их, а не ее.

- Точно.

- Спасибо, девочки, - сказала Тиль, поднявшись из-за стола. – Пойду готовиться к свиданию.

- А кекс? – Напомнила Клара.

- Очень вкусный, но мне теперь лучше соблюдать диету, иначе эти бедра не влезут в платье. Съешьте сами, ладно?

- Я с удовольствием. – Схватила его Молли.

- А букет? – Крикнула Тиль в спину Клара.

- Пусть останется на кухне, радует всех.

- Хорошо.

И когда Тиль уже вышла, снова послышался голос Клары:

- Брось ты уже этот кекс! К нам придет Мартин Акерсон. Нужно встретить его при параде.

- Он же придет к Хаммар. – Промычала Молли.

- Вдруг кто-то из нас понравится ему больше?

- Точно!

Тиль покачала головой. Эти две курицы напоминали ей двух сестриц Золушки из сказки. Такие же убогие, но наглые до жути.

35

Спустившись вниз, Тиль обнаружила Мартина на диване в гостиной, припертым с двух сторон этими безумными девицами. Они что-то наперебой трещали, а он, судя по виду, пытался сосчитать ворсинки на ковре.

- Тиль! – Воскликнул парень, рывком поднявшись с дивана, едва завидев ее.

- Привет. – Кротко улыбнулась она.

Молли с Кларой тоже, как по команде, подскочили.

- Мы идем? – С надеждой спросил он.

- Да, я готова.

- Ну, счастливо! – Махнула рукой Молли.

- Передавай привет Никласу! – Бросила Клара.

- Угу, - не глядя на них, кивнул Мартин, и они с Тиль отправились на выход.

- Прости, если они тебе докучали. – Сказала девушка уже в машине.

- Да они мне чуть на колени не взобрались! – Усмехнулся Мартин. – Но я привык к такому вниманию. Девчонки любят парней из братства, и многие этим пользуются. Лейф, например. Или Никлас. Даже Эрик. Они меняют девушек чуть не каждую ночь. Но я не могу спать с тем, кого не знаю. Мне это неприятно. – Он посмотрел на нее и вздохнул. – Извини. Мне следовало сказать, что я по тебе скучал. Это важнее. И это правда.

Тиль перевела взгляд с дороги на его лицо. Взгляд Мартина казался искренним, ему хотелось верить. «

От третьего пахло мятной жвачкой, и он вздыхал

» - напомнил внутренний голос. Тиль улыбнулась, и парень положил свою руку на ее ладонь. Она не сопротивлялась.

- Вау, - выдавила Тиль, когда после часа в дороге Мартин подвел ее к пирсу, с которого все наблюдали старт соревнований по гребле.

- Это команда университета Моненфлода, наши соперники. - Произнес парень, облокотившись о перила. – Мы идем в таблице ноздря в ноздрю, постоянно меняясь местами в зависимости от набранных очков.

- Мы будем наблюдать за их тренировкой?

- Хочу найти их слабые места. – Кивнул он. – Но ты не волнуйся, после мы пообедаем в шикарном ресторане на берегу.

- Не сомневаюсь, - почти шепотом проговорила Тиль.

- А завтра я возьму тебя с собой на одно мероприятие, если ты не против. Друзья хотят с тобой познакомиться.

- Правда? – У Тиль пересохло во рту.

- Да, они считают, что я прячу тебя от них.

- А ты прячешь?

- Просто у нас есть правило насчет девушек.

- Какое же?

Мартин с трудом оторвался от созерцания гребцов, готовящихся к старту, повернулся к ней и поднял солнцезащитные очки на макушку.

- Если у кого-то из нас все серьезно с какой-то девушкой, то об этом должны знать все.

- Почему?

- Потому, что в будущем это может означать, что она станет одной из нас.

- А если она не захочет? – Наивно захлопала ресницами Тиль.

- Тогда и отношений не получится. Серьезных, имею в виду.

- Значит… - Она задумчиво облизнула губы, зная, что он не сводит с нее глаз, - у нас с тобой…

- Я бы хотел. – Кивнул Мартин, и очки спали на глаза.

Тиль хихикнула.

- А твои друзья? Они не будут против моей кандидатуры?

«Учитывая то, что они сделали со мной, разумеется».

- С чего бы им быть против? – Придвинулся он к ней.

Она видела во взгляде Мартина неистовое волнение. Либо она действительно сильно нравилась ему, либо у парня небогатый опыт в общении с противоположным полом. Либо третье – то самое, чего она толком не помнит, но то, что, несомненно, отложило отпечаток на его восприятие нее. Или он тоже играет с ней в игры, и ее дни сочтены.

- Ты пропустишь старт. – Хрипло сказала Тиль.

- Не страшно. – Мартин коснулся пальцами ее щеки. Черт подери, он смотрел на нее с обожанием, как на что-то достойное восхищения и дорогое сердцу. – Я вдруг понял, что мне не так интересно следить за стартом. Есть кое-что важнее…

Тиль напряглась всем телом. «Не отталкивай его. Не отталкивай. Будь нормальной.

Нормальной

». Она приказала себе всецело сосредоточиться на его губах. Вот они коснулись ее губ. Горячие. Слегка влажные. Не противные. Мягкие и сладкие на вкус. Мятные. Она вдохнула носом воздух, и его язык осторожно протолкнулся в ее рот и стал его исследовать.

«Расслабься», - проговорила она мысленно. Представь, что ты далеко отсюда. Нет, что он – кто-то другой, кто мог быть тебе приятен. Кому бы ты могла довериться. Кто-то, кто не обидел бы тебя. Но перед глазами как-то некстати встал образ Матса Нюберга – резкого, наглого, издевательски красивого даже со своим неидеальным, покрытым ссадинами и шрамами лицом. И со своим пугающим прошлым. И темным настоящим.

Она представила перед собой самого странного, не вписывающегося в интерьеры и атмосферу Варстада хулигана, отморозка и бывшего (хотя, кто его знал) наркомана, и ее тело отреагировало моментальным встречным движением. Серость превратилась на мгновение в самый красочный фильм, какой точно бы победил на долбанном фестивале авторского кино, если бы там выбирали победителей.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Мартин отпустил ее, посмотрел в глаза и поцеловал снова. А когда дали старт заезда, и он уставился на лодки, Тиль обнаружила, что дрожит всем телом – как перед истерикой. Парень что-то говорил и смотрел на гребцов, а она хватала ртом воздух и умоляла себя не расплакаться.

Ее одолевали смешанные чувства. Этот поцелуй… он был нежным. Мартин касался ее осторожно, словно она была хрупким цветком. Если он так к ней относился, то как мог позволить своим друзьям брать ее силой? А сам стоял и смотрел на это. Немыслимо. И что будет дальше? Он станет встречаться с девушкой, которую они опоили и отымели, пока она ничего не соображала и не могла сопротивляться? А если однажды им придет в голову снова заявить на нее права? Мартин отдаст им ее на растерзание? Он же гребаный Омега, который не посмеет перечить Альфе…

- Все хорошо? – Спросил Мартин, обернувшись.

- Да. – Сглотнув, ответила Тиль. – Ветер в глаза попал.

- Иди сюда. – Он обнял ее и прижал к себе. – Сегодня действительно как-то прохладно.

36

Во рту расплывался металлический привкус. Это она прикусила язык, чтобы сделать себе больнее. Наказать себя за прощальный поцелуй с Мартином Акерсоном, который состоялся в машине. Тиль взбежала по лестнице наверх, мысленно вознося хвалу богам за то, что Молли с Кларой не было дома, и не пришлось никому рассказывать о том, как прошло свидание. Но, поднявшись наверх, услышала, как щелкнул замок в комнате Оливии, а затем приоткрылась дверь.

Воспользовавшись моментом, Тиль вошла к себе и оставила дверь открытой. В коридоре раздались шаги. Девушка взяла с подоконника фигурку волка, поставила на стол рядом с кроватью и принялась, как ни в чем небывало, расплетать волосы. Она уже знала, что Оливия стоит за ее спиной, когда послышался ее голос.

- Что это? - Спросила она хрипло.

Тиль обернулась.

- А, привет.

- Что это? – Указала на сувенир на столе Оливия.

Ее рот презрительно искривился, словно она не фигурку волка увидела, а мерзкого паука.

- Это… - Тиль задумчиво мазнула по ней взглядом, - это я сделала вчера на занятии по керамике.

- Нет. – Тихо проронила Оливия.

Она будто не могла оторвать от нее взгляда.

- Ну, раз ты знаешь, что это, так зачем спрашиваешь? – Шагнула к ней Тиль.

- Она твоя? – Спросила девушка, медленно отведя взгляд от фигурки.

- Нет. – Честно ответила та. – Я нашла ее в комнате, это принадлежало Агнес.

Оливия вдохнула и шумно выдохнула.

- Ясно.

- И что, ты больше ничего не скажешь?

- А что я должна сказать?

- Ты же знаешь, что это означает? Так скажи мне.

Оливия подошла к столу и протянула руку. Она помедлила, словно боясь обжечься, а затем осторожно взяла фигурку.

- Это

приглашение

. – Произнесла она, сжав ее в кулаке.

- Агнес пригласили присоединиться к волкам?

Оливия, молча, кивнула.

- Она хотела? Хотела стать одной из них?

- Я ее отговаривала.

- Почему?

- Потому, что знала, что Эрик этого не допустит. – Тихо сказала Оливия, разомкнув пальцы и посмотрев на фигурку волка ненавидящим взглядом. – Он никому не даст быть счастливым, потому что сам не умеет. Он умеет только разрушать. - Она поставила фигурку на место. – Я знала, что все плохо кончится. Я ее предупреждала.

- Что с ней случилось, Оливия?

- Я… я не знаю. – Ее голос дрожал.

- Какие вступительные испытания она должна была пройти? Что за задания они для нее приготовили? Ты знала? Ты знала что-нибудь об этом?

Оливия задумчиво мотнула головой. Этот жест мог означать что угодно: что она не знает, или что не будет говорить.

- Это правда, что ты встречаешься с Мартином Акерсоном? – Спросила она.

- У нас было два свидания. – Кивнула Тиль.

- Ясно. – Тяжело вздохнула Оливия и закусила щеку изнутри. – Наверное, он неплохой парень. Но слабый. Он тебя не защитит.

- От чего?

- От Эрика. – Почти прошептала она. – Эрик Асп получает все, что хочет.

Абсолютно все

.

- Кроме тебя? – Остановила ее Тиль, заметив, что девушка собирается уйти.

Оливия улыбнулась. В этой улыбке было больше горечи, чем радости.

- Я не уверена. – Ответила она. – В Варстаде нет никого, кто рискнул бы подойти ко мне. Иногда мне кажется, что во всей стране не найдется парня, который бы ни знал, что я принадлежу Эрику Аспу. Он обещал жестоко расправиться с любым, кто нарушит его запрет.

- Но между вами…

- Между нами ничего нет. И не будет. Я плачу за это своим одиночеством.

- Но…

- Надеюсь, допрос окончен? – Отмахнулась, словно готова разреветься, Оливия. – Не хочу больше об этом говорить.

- Подожди. – Остановила ее Тиль.

- Что еще? – Нахмурилась соседка по комнате.

- Можно я тебя нарисую? У меня задание – сделать наброски с натуры.

- Почему я?

- Ты красивая. Очень.

- Какой с этого толк. – Печально произнесла Оливия, затем пожала плечами и обвела взглядом комнату. – Куда мне сесть?

- Сюда. – Радостно сказала Тиль, выдвинув стул, и бросилась доставать уголь.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

37

Это был один из тех вечеров, которые Матс называл паршивыми. Полагалось, что он должен звонить наставнику всякий раз, когда появляется ощущение пустоты, тяжести и непреодолимое желание закинуться чем-то, что ненадолго подарит чувство полета. Но тогда парню пришлось бы звонить ему каждые два-три дня, а именно с такой частотой, словно старая верная подруга, к нему наведывалась безысходность.

Матс не желал сознаваться в слабости. Его считали беспощадным воином, и он собирался быть им до конца. Особенно, когда его собственная душа казалась ему сосудом, откуда выкачали до последней капли радость и удовлетворение. Пустым кувшином, лишенным содержания и смысла. В эти дни он чувствовал, будто входит в темный тоннель без света в конце. Ощущал себя потерянным, мертвым изнутри.

Матс прятался в темноте, надеясь, что тьма его там не отыщет. Старался не двигаться, не дышать. Выжидал. Он не старался думать лишь о хорошем, чтобы отвлечься и не вспоминать о плохом. Он не думал совсем. Слушал ветер в голове. Настраивался на бой.

Когда позади него вдруг хрустнул ветка, Матс невольно вздрогнул и резко обернулся. А затем выругался, увидев перед собой ее – эту необычную и потому невероятно притягательную для него девушку.

- Матильда?

И, разумеется, тут же получил от нее удар в грудь. Что вызвало у Матса непроизвольную улыбку, ведь этого он и добивался. Ему было плевать, как заполучить ее прикосновение: если для этого нужно было назвать Тиль полным именем – что может быть проще, конечно, он это сделает. Больно? Еще лучше, ведь так оно ощущается острее.

- Ты специально? – Прорычала она, готовая ударить еще раз.

Матс с удовольствием испытал бы судьбу, но теперь, глядя в ее лицо в сумрачном синеватом отсвете луны, он думал о том, что хотел бы большего. Не ударов, а нежности. Ее губы блестели от влаги и выглядели спелыми, точно малина.

- А ты? – Он оглядел мрачные окрестности. – Не помню, чтобы назначал тебе свидание на кладбище.

- Я не знала, где еще тебя искать. – Призналась Тиль.

Она пожала плечами, и Матс разглядел бутылку со спиртным в ее руках.

- Соскучилась, значит? – Прищурился он.

Удивительно, как с ее появлением все его проблемы и переживания разом отошли на второй план, уступив место интересу и возбуждению. У него даже получалось шутить, а ведь все эти люди вокруг, вероятно, даже не догадывались о существовании у него чувства юмора.

- Вот еще. – Усмехнулась Тиль, стаскивая капюшон с головы. – Просто у меня не особо много друзей в Варстаде, и мне не хотелось напиваться в одиночку.

- А что насчет той девицы в очках, похожей на пуделя?

- Малин? – Она пожала плечами. – У нее появился парень, она больше обеспокоена тем, чтобы поскорее потерять с ним девственность, чем всем остальным. Так что… - Тиль развела руками. – Мне стало скучно, я сходила в магазин, а потом решила отыскать тебя.

- Судя по всему, долго искала? – Решил уточнить Матс, взяв из ее руки бутылку. В ней не хватало четверти содержимого.

- Я не знала, у кого спросить, где ты живешь. – Вздохнула она, устало улыбнувшись. – Я даже не знаю, вдруг у тебя есть постоянная подружка, и ее заденет наше общение.

- Никаких постоянных подружек. – Честно ответил парень. – Я не спрашиваю их имен.

- Предпочитаешь секс на одну ночь?

- Это позволяет избежать разговоров. Я… не особо болтливый.

- Заметно. – Пьяно ухмыльнулась Тиль. – Видимо, на меня это не распространяется.

- Просто ты выглядишь так, словно тебе это нужно. Поговорить.

- Серьезно? Читаешь мысли?

- Нет, угадываю по глазам.

- Стало быть, это благотворительность, а не флирт? То, что ты разговариваешь со мной всякий раз, когда мы сталкиваемся где-то.

- Не передергивай. – Усмехнулся он, глядя на нее сверху вниз и отчаянно борясь с желанием ее поцеловать.

- И что сейчас говорят мои глаза?

Улыбка сползла с его губ. Матс сглотнул и поставил бутылку на землю.

- Ты бледная. И смотришь, не мигая. Ты чем-то расстроена. И сильно, раз уж взялась за бутылку. – Он подошел к ней вплотную. – Людям в таком состоянии свойственно делать глупости.

- А, может, это то, чего я сейчас хочу? – Хрипло произнесла Тиль, прижимаясь к его груди. – Наделать глупостей.

- Возможно, тебе придется о них пожалеть.

- Мне плевать. – Она облизнула свои сочные губы, от которых пахло алкоголем. – Мне вообще на все сегодня плевать.

- Обычно ты используешь более емкие выражения. – Тихо сказал Матс, чувствуя, как от тепла ее тела у него кругом идет голова.

- Сегодня я хочу быть с тобой ласковой.

- Мне следует радоваться?

- Тебе следует поскорее заткнуться. – Почти прошептала она, и ее губы оказались на его губах.

Для этого Тиль пришлось встать на цыпочки, но уже через секунду Матс наклонился к девушке и крепче обхватил ее за талию, словно боясь, что она упадет. Вдавил ее в себя, чтобы быть как можно ближе, стать одним целым. И закрыл глаза. Он никогда прежде не закрывал глаза во время поцелуев, но сейчас ему хотелось максимально прочувствовать момент, напитаться им, как самой жизнью. Стать живым.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

И именно так это и ощущалось.

Матсу сносило крышу от этого поцелуя. Их губы врезались друг в друга, заявляли друг на друга права. Нежность чередовалась с настойчивостью, осторожность с властной требовательностью. Пока его язык исследовал ее горячий рот, его руки в изнеможении блуждали по ее телу, сжимая и желая большей близости. Эта девушка, ее запах, ее вкус – все это буквально сводило парня с ума.

Вполне возможно, он проглотил бы ее целиком, если бы Сюзи, та самая бродячая собака, не ткнулась бы вовремя в его бедро своей здоровенной башкой в знак благодарности за поздний ужин.

- Ой, - испугалась Тиль, отстраняясь. – А это ты, подруга. – Тяжело дыша и пытаясь прийти в себя, произнесла она.

Девушка опустилась на корточки, чтобы погладить кормящую суку, а Матс, воспользовавшись моментом, поправил в джинсах вздыбившийся от возбуждения член.

- Слушай. – Произнесла Тиль, выпрямляясь.

В свете луны ее глаза казались антрацитовыми.

- Да? – Сглотнул Матс и взъерошил волосы.

- Может, поедем к тебе?

- Ко мне?

- Ну да. Или с этим проблемы?

- Нет, я живу один. – Он обвел ее взглядом, все еще не понимая причины перемен в ее поведении. – Просто… ты уверена?

- Ну, ты же не шутил, когда предлагал мне потрахаться?

Вообще-то, да. Матс не думал, что такой как Тиль это будет интересно.

- Нет, но…

- Тогда к чему тянуть время? – Она снова подошла к нему вплотную.

- Не понимаю, зачем тебе это. – Ощущая бешеную пульсацию в паху, проговорил Матс. – Ты понимаешь, что я…

- Я знаю правила. – Перебила его Тиль. – И ни на что не рассчитываю. Мне это не интересно. Только секс. – Ее пальчики пробежались по замку его куртки. – Зачем мне это? А почему бы и нет. Я не хочу быть сегодня одна. Мое тело просит ласки. Что тут плохого?

То, что она – не такая. И Матс прекрасно это понимал. Просто с ней было что-то не так. Тиль наказывала себя за что-то, или что-то хотела самой себе доказать. Вот в чем проблема. Дело было совсем не в нем. Он это понимал, и почему-то это его расстраивало.

- Хорошо. – Кивнул Матс.

Лучше он, чем кто-то другой, раз уж ей так не хочется быть сегодня одной. Он не был джентльменом и уж точно никому не сочувствовал, но сегодня и именно для этой девушки Матсу Нюбергу хотелось сделать одолжение.

Он чувствовал, что глубоко внутри ей очень-очень плохо. Когда ему было плохо, никого не оказалось рядом. Никто не протянул руку, чтобы удержать его в адский шторм, сбивающий с ног. Матс отчаянно захотел стать для нее этим кем-то – спасителем. Пусть на одну ночь. Пусть ему потом будет больно. Но сейчас он должен был защитить ее от нее самой.

38

Телу было хорошо рядом с Матсом Нюбергом. Его ломало от желания довериться ему, ощутить тепло парня – точно такое же, какое шло от его спины, когда они ехали на его байке по темным, бесконечным, как лента, улочкам Флодберга. Асфальт блестел от моросящего дождя, и свет витрин сливался в один горящий след перед хмельным взором Тиль, которая представляла, что на скорости они мчат от самой тьмы, и та остается все дальше и дальше – где-то в прошлой жизни.

- Ты промокла. – Констатировал Матс, когда они слезли с байка в каком-то незнакомом спальном районе.

Его пальцы коснулись кончиков ее влажных волос. Девушка ткнулась носом в его грудь, словно продрогший бездомный щенок. Его запах укутывал, убаюкивал, она искала в нем ощущение безопасности.

- Ты пьяна. – Устало выдохнул Матс. – Нужно было отвезти тебя домой.

- Только не домой. – Прошептала Тиль.

- Сейчас уже точно нет. Удивительно, как ты не свалилась с байка.

- А где мы? – Отпрянув, оглядела она спящую улицу.

- Я живу неподалеку. – Он взял ее за руку. – Идем, тут минут пять пешком.

- Ты оставишь мотоцикл тут?

- Да. Там, где я остановился, ни к чему привлекать внимание оставленным у дома транспортом.

- Почему?

- Сейчас поймешь сама. – Загадочно проговорил Матс.

Он вел ее за руку, и Тиль опять ловила себя на том, что не способна объяснить собственные чувства. С одной стороны, ей не хотелось, чтобы кто-то к ней прикасался. С другой – она отчаянно нуждалась в том, чтобы прижаться к кому-то.

- Сюда. – Прошептал парень, когда они свернули к одному из домов, в окнах которого не горел свет.

- Ты тут живешь?

- Да.

Тиль даже остановилась, чтобы, запрокинув голову, внимательно оглядеть богатый коттедж. И невольно присвистнула.

- Мы идем к черному ходу? – Спросила она, когда Матс потянул ее за собой по лужайке вдоль дома.

- Верно. – Прошептал парень.

- Почему? Твои родители будут ругаться, если ты явишься за полночь в компании с подружкой? – Хихикнула она.

Слово «подружка» вспыхнуло огнем на языке. Сердце толкнулось о ребра. Конечно, эта фраза вылетела невольно, но почему-то жутко ее смутила. Хотя, волноваться следовало, скорее, о том, что ее спутник не выглядел как тот, кто может проживать в подобном роскошном доме. И, если это так, то к чему этот небрежный стиль в его одежде, и почему он до сих пор не в братстве, куда с большей охотой брали богачей?

- У меня нет родителей. – Холодно произнес Матс. – Они от меня отказались.

- М-м. – Промычала Тиль, не зная, что ответить.

Все верно, он что-то говорил про отчима, который засадил его по малолетке. А что насчет матери? По факту, Тиль Хаммар собиралась вляпаться в очередные неприятности, а точнее – переспать с тем, о ком ни черта не знала. Но желание вернуть контроль над своим телом, доказать, что она может распоряжаться им по своему желанию, было сейчас куда сильнее страха.

- Прошу. – Тихо сказал Матс, открыв для нее стеклянную дверь со стороны веранды.

Судя по всему, ручка была сломана, так как безвольно болталась – словно бы ее выломали.

- Выглядит так, будто это проникновение со взломом. – Хихикнула Тиль, входя в темное помещение.

Лунный свет отражался от металлических поверхностей гарнитура и островка с посудой посреди помещения. Это была кухня.

- Я живу здесь уже две недели, так что это, вряд ли, можно считать проникновением.

- Две недели? – До Тиль начинало доходить. Похоже, они действительно вломились в чужой дом. – А до этого?

- До этого в другом месте. Благо, на рынке недвижимости сейчас застой, и в этом районе полно пустующего жилья. – Матс взял ее за руку и потянул вдоль темных коридоров куда-то наверх.

- То есть, ты живешь здесь нелегально?

- Чисто технически, да. – Все также, шепотом, ответил он. – Но я не порчу имущество и никому не мешаю, так что можно считать это шалостью.

- Серьезно? – Ошалело усмехнулась девушка. – Хочешь сказать, у тебя есть мотоцикл, но нет крыши над головой? Это как-то… странно.

- Байк я купил на деньги с последней схватки. Свободно передвигаться по городу для меня сейчас важнее.

- А общежитие? Почему не претендуешь на комнату?

- Когда я сюда приехал, мне нечем было за нее платить.

- А сейчас?

- Я не планирую задерживаться здесь надолго, так что… Черт, я и так сказал тебе уже больше, чем должен был. – Матс толкнул дверь в одну из комнат. – Прошу.

Тиль вошла и хотела включить свет, но он перехватил ее руку.

- Нельзя. – Прошептал парень.

- Выходит, ты бездомный?

- Да брось. – Прошептал он. – Ты в роскошной спальне, перед тобой кровать размера king size, шелковое постельное белье. Разве бездомные так живут?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Ее глаза привыкали к темноте, и перед взором постепенно вырисовывались очертания того, о чем говорил Матс.

- А как же твои вещи? Где ты их оставляешь? Что, если днем, когда тебя нет, вернутся хозяева?

- Все необходимое ношу с собой в рюкзаке и вожу в багажнике байка. Остальное – в камере хранения на вокзале.

- Это ужасная жизнь. – Произнесла Тиль, чувствуя, как мурашки ползут по спине от бархатных переливов его голоса.

- Не драматизируй. – Сказал он ей в затылок. Его руки легли ей на плечи. - В ванной дорогой гель для душа, в прачечной стиральная и сушильная машины, в кладовой – минимальный запас необходимых продуктов. В доме тепло, есть мебель. На кухне можно даже кофе сварить. Вряд ли, подобное есть в общаге.

- Но ты рискуешь.

- Рискуешь ты. – Матс достал бутылку и сделал жадный глоток. – Если здесь застукают дочь потенциального будущего губернатора, будет скандал. А я… я бегаю быстро.

- То есть. – Тиль прочистила горло. – Если нас тут застанут, ты бросишь меня и будешь спасать свою задницу?

Он рассмеялся. Его низкий голос тихим, дразнящим шелестом разнесся в тишине комнаты.

- Ты мне нравишься, Тиль. – Произнес Матс, сделав еще глоток и отставив бутылку на столик.

- Не порть такую ночь признаниями. – Сказала она, повернувшись к нему и сделав шаг навстречу. – Мне все равно, нравлюсь я тебе или нет.

- Любая красотка универа мечтала бы оказаться сейчас на твоем месте.

Тиль не удержалась от высокомерного смешка.

- Это прекрасно. Значит, ты тот, кто мне нужен.

Он положил ладонь на ее щеку, и девушка невольно вздрогнула.

- Какой тебе нужен? – Решил уточнить Матс.

От него так приятно пахло свежим, древесным парфюмом, что Тиль почувствовала головокружение. Ее пульс ускорился. Оставалось только расслабиться. Нужно было отключить чувства и приказать себе это сделать.

- Опытный. – Хрипло ответила она. – Чтобы я могла

почувствовать

.

Тиль осторожно поцеловала его, чтобы не пришлось подробно объяснять смысл произнесенного. Лучше целовать, чем говорить. Поцелуи всегда лучше любых слов.

- Ты уверена, что хочешь этого? – В его голосе звучал голод.

- На все сто.

39

- Тогда почему ты дрожишь? – Спросил Матс.

Тиль чуть не выругалась.

- Пожалуйста, помолчи. – Попросила она, прижавшись к нему. Ее руки скользили по его крепким плечам, губы искали во тьме его губы. – Не нужно ничего говорить…

И он поддался.

Матс ответил на ее поцелуй с таким пылом и жаром, что у нее должны были подкоситься ноги. Но Тиль трясло еще сильнее. Ее пальцы отбивали сумасшедший ритм на его коже, и парень словно мешкал, ощущая эти нервные вибрации. Его прикосновения становились все более нежными и осторожными, он словно боялся Тиль, считал ее уязвимой и хрупкой.

Стараясь не обращать внимания на онемение в кончиках пальцев и нехватку воздуха, девушка повторяла про себя: «Я –

нормальная

. Все хорошо,

все хорошо

». Лихорадочными рывками она стащила с парня куртку, затем стянула через голову его футболку. Даже в темноте она различала темные узоры на его груди – татуировки, и могла ощутить на ощупь неровности – шрамы. Все тело Матса было словно карта, оно, как и лицо, рассказывало множество историй, каждую из которых Тиль выслушала бы с удовольствием. Когда-нибудь, но не сейчас.

Сейчас ей нужно было, чтобы он оказался внутри нее. Чтобы обнимал ее, шептал ей на ухо пошлости, смотрел ей в глаза. Ей остро необходим был сам факт этой близости, чтобы вновь ощутить себя обычной. Не прозрачной тенью в толпе, не белой вороной, чувствующей себя вывернутой перед остальными наизнанку, не сломанной куклой. А девушкой – с мыслями, чувствами, желаниями. Девушкой, которая сама принимает решения. Обычной.

- Все хорошо? – Прохрипел Матс, стащив через голову с нее худи.

- Да. – Ответила Тиль, дрожа.

- Точно?

Лямка лифчика упала с ее левого плеча. Девушка сглотнула.

- Да, конечно.

- Тиль, послушай. – Матс попытался отстраниться. – Если ты не готова… если не хочешь…

- Почему ты не можешь просто трахнуть меня и не задавать тупых вопросов? – В отчаянии всхлипнула она. Ей хотелось произнести это гневно, вышло – жалобно. Вторая лямка спала тоже, и Тиль рывком сдернула с себя этот проклятый лифчик и отбросила на кровать. – Мне нужен твой член, а не чувства. Ясно? Не… не сочувствие, я хотела сказать…

Она задыхалась. И Матс это видел.

Он был в смятении, не зная, как реагировать. Такая сцена вряд ли располагала к сексу. Тиль ненавидела себя за слабость. Ну, почему так сложно оказалось сыграть желание? Почему она по щелчку не могла превратиться в одну из тех девиц, что пачками вешаются ему на шею? Перед ней стоял один из самых горячих парней Варстада. Красивейший из них. Манящий своей силой. Почему она просто не могла быть нормальной рядом с ним?

- Что с тобой происходит? – Спросил Матс серьезно.

Тиль решила его игнорировать. Вцепилась в пояс его джинсов, расстегнула пуговицу, потянула вниз молнию. Матс не сопротивлялся. Просто стоял и смотрел, как она спускает вниз его джинсы, затем боксёры, обнажая эрегированный член.

Наверное, он считал ее грязной шлюхой. Да плевать. Она будет кем угодно, только бы не вспоминать про то, что произошло. И пусть Матс не двигается, пусть сопротивляется, пусть молчит. Он хочет ее, и это слишком очевидно.

Тиль подняла на него глаза. Облизнула губы.

«И что ты будешь делать дальше?» - словно спрашивал его взгляд.

Она не знала. Ей нужна была подсказка. Тиль готова была разреветься и убежать. Очередной позор, на который она себя обрекла добровольно. Идиотка. Наверное, Матс считает ее непростительно тупой. Или даже ненормальной. Плевать. Плевать!

Тиль сняла спортивные штаны, оставшись в одних трусиках и носках. Ей очень хотелось прикрыть грудь руками, но она сдержалась. Пусть видит, какая она уродливая. Ей нужно только сообразить, как же уложить его на кровать – без этого вряд ли что-то у них получится.

Тиль подалась навстречу, в это время Матс протянул к ней руку. Это было так неожиданно, что она вместо того, чтобы замереть, резко отшатнулась. Покачнулась. И чуть не потеряла равновесие. Парень подхватил ее за талию, Тиль невольно наклонилась на него, и его твердый член прижался к ее животу.

- Прости.

- Черт. Прости.

Они сказали это почти одновременно.

Ей хотелось провалиться от стыда сквозь землю. Он, очевидно, уже пожалел, что привел ее сюда, и мечтал, чтобы Тиль поскорее оделась и свалила.

Но вместо этого Матс Нюберг обнял ее и еще крепче прижал к себе.

- Ты не хочешь этого. – Произнес он ей в макушку.

- Очень хочу. – Упрямо ответила она.

Парень стал гладить ее по голове, затем по спине. Он ошибался. Ему, наверное, казалось, что она – чистая и ранимая. Но это было не так. Если бы Матс узнал, что ее тело – помойка, в которую плевали незнакомцы, что ее тело – это место преступления, где они наследили, не боясь, что придется за это отвечать, его бы тошнило точно так же, как ее сейчас.

Тиль закрыла глаза, чтобы не смотреть на него, и чтобы он не видел ее слез. Она очень хотела быть той, с кем хочется заниматься сексом, не боясь измараться и ощутить моральную тяжесть. Ей хотелось быть смешливой и легкой, чтобы Матс вспоминал о моменте их близости как о чем-то приятном, но незначительном. Тиль хотела быть для него всего лишь «одной из толпы», но в глубине души чувствовала, что из-за своих ран он мог видеть то, что скрывалось у нее внутри. Эту боль, занозой, застрявшую в сердце.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Матс подхватил ее на руки, и девушка сжалась от страха. Он аккуратно положил ее на постель, и сам поднялся.

- Ты куда? – Она приподнялась на локтях, боясь, что он уйдет.

- Презерватив. – Объяснил Матс.

Быстро избавившись от джинсов, путавшихся в ногах, он достал из кармана квадратик фольги, распечатал и ловко раскатал резинку по члену. Сердце Тиль забилось как сумасшедшее. Она приказала себе успокоиться, но это, конечно, ни капли не помогло. Девушка от волнения так сильно закусила губу, что почувствовала во рту металлический привкус.

- Что ты делаешь? – Задыхаясь, спросила она, когда Матс опустился в изножье кровати.

- Помогаю тебе избавиться от носков, - прошептал он, целуя ее икры и пальцами аккуратно стягивая с ее ног белые носочки.

- А теперь? – Задала очередной дурацкий вопрос Тиль, почувствовав, как его губы коснулись внутренней поверхности ее бедра.

- Хочу, чтобы ты расслабилась. – Отозвался Матс, нежно касаясь губами ее кожи.

Он не понимал. Нет. Нельзя было, чтобы он делал это. Если бы только можно было вернуться в прошлое и все предотвратить… Нет, Тиль не хотела, чтобы Матс касался ее там. Это унизительно. Нет. Нет, нельзя!

- Ох! – Вскрикнула она, когда его горячий язык коснулся ее между ног и замер.

Так горячо.

Тиль показалось, что ее сердце остановилось, и кровь перестала течь по венам. Она уставилась на большую хрустальную люстру на потолке, думая, что это последнее, что увидит перед смертью. У нее не было сил оттолкнуть его. Не было сил ни на что. Снова это состояние – когда не можешь сопротивляться. Снова оно. Будто смерть ледяной клешней сдавливает шею.

Но затем Матс продолжил ласки языком, и Тиль вдруг ощутила, как обжигающие слезы прокладывают дорожки по ее щекам.

- Ты… - Хрипло произнесла она. Вцепилась в волосы Матса и потянула его голову вверх. – Ты мог бы не делать этого? Можешь просто…

- Тебе неприятно? – Нахмурившись, спросил парень.

- Нет. Нет, я просто… - Тиль сглотнула. – Давай без… бонусов? Ну, типа… просто трахни меня, и все.

Ее лицо горело от стыда, а слез становилось все больше, отчего трудно было говорить, а попытка вдохнуть превратилась в жалкий сопливый всхлип.

- Ладно. – Глядя на нее с беспокойством, ответил Матс. Подтянулся повыше, и теперь их животы соприкасались, а глаза могли смотреть в глаза. – Во всяком случае, никто еще не рыдал, умоляя меня ее трахнуть.

Тиль нервно хихикнула. До этого момента ей казалось, что он не замечает ее слез. Но, похоже, их было так много, что у Матса вот-вот отпадет желание.

- Я, правда, очень этого хочу. – Произнесла она ему в губы.

- Да? – Усмехнулся парень. – Тогда, может… ну, не знаю… сделаешь что-то, чтобы я убедился в этом.

- Например?

- Не будешь просто лежать, а… погладишь меня? Я должен убедиться, что ты идешь на это добровольно.

Тиль опять нервно рассмеялась. Она была благодарна ему за то, что он все еще здесь, а не удирает от нее в ужасе.

- Хорошо. Я постараюсь.

- Понимаю, что я ужасен и противен, но да – ты уж постарайся. – С умным видом заметил Матс.

Тиль очень хотела чувствовать. Она бы все отдала сейчас за это. И этот парень, так внимательно изучающий сейчас ее лицо, был достоин гораздо большего, чем эта неуклюжая унылая попытка заняться сексом с окаменевшей девушкой, не способной совладать со своими чувствами и страхами.

- Мне просто нужно знать, что я еще жива. – Честно сказала Тиль, стараясь не смотреть ему в глаза.

По тому, как Матс замер, можно было догадаться, что эти слова его, если не напугали, то точно насторожили. Но ей хотелось только одного – перестать бояться. А для этого нужно было постоянно смотреть страху в лицо. Смотреть так долго, пока он не сдуется как воздушный шарик и не исчезнет.

- Ты жива, Тиль. – Прошептал Матс.

Наклонился и поцеловал ее в шею.

«Тиль» - как же нежно это прозвучало. Матс собирал губами слезы с ее шеи и щек, а она чувствовала его твердость и желание у себя между ног и шире разводила бедра. Когда их языки сплелись в горячем поцелуе, он вошел в нее – очень медленно и очень осторожно. У Тиль оборвалось дыхание, пальцы впились в его спину. Матс двигался понемногу, пока не оказался в ней весь, и, ощутив приятное внутреннее давление, девушка смогла, наконец, сделать вдох.

Они не двигались. Он ждал ее реакции, она лежала с закрытыми глазами и прислушивалась к собственным ощущениям. Тиль чувствовала, как Матс напряжен, и как сильно ему хочется начать двигаться в ней все быстрее и быстрее. Но он ждал, и она была ему безумно благодарна за это. Она не знала, сколько прошло времени, пока ее тело не привыкло к присутствию Матса. Затем открыла глаза, посмотрела на него и мягко подалась бедрами назад и навстречу, показывая, что готова продолжить.

И он продолжил. Матс двигался плавно, но с каждым толчком действовал все настойчивее и пульсировал все сильнее. Тиль поддерживала темп, понимая, что он непременно испытает оргазм, а ей точно не светит – для этого нужно, хотя бы, позволить себе расслабиться. Но ей было все равно. Она ощущала этот акт как победу. И праздновала ее слезами, которые текли по щекам, унося с собой часть боли.

Матс был близок, но, видимо, держался из последних сил, чтобы она тоже могла получить оргазм.

- Давай, - прошептала Тиль, целуя его, прикусывая его губы. – Сделай это.

- А ты? – Хрипло прорычал он.

- Не сейчас. В следующий раз обязательно. – Обхватив ладонями его лицо, ответила девушка.

- Значит, будет следующий раз. – Довольно улыбнувшись, простонал Матс.

Не вопрос, утверждение.

- Да. - Чувствуя его дрожь, прошептала Тиль.

Она соглашалась. Хотя, знала, что этого не должно случиться.

Он нежно поцеловал ее и кончил.

40

Матс Нюберг еще никогда не оставался ночевать в одной постели с девушкой. Он старался избегать подобных моментов. Встречался с красотками на нейтральной территории, не раздавал поцелуев и обещаний – просто брал, что дают, и шел дальше. Матс не запоминал их имен и лиц, ни к кому не привязывался. Он не хотел и не мог себе этого позволить. Не потому, что считал себя изгоем, не способным дать девушке стабильности, хотя, так оно и было. А еще и потому, что считал себя не способным чувствовать. Его душа была выжжена изнутри – предательством и равнодушием матери, запрещенными веществами, издевательствами отчима и чувством собственной вины за то, что, попав в колонию, он бросил сестру один на один с этим монстром. Черт возьми, она так в нем нуждалась, а он ее подвел.

Матс не мог себе этого простить. И потому был гораздо более суров к себе, чем к другим. Стал бесчувственным, жестоким. Холодным. И зарождающиеся чувства к этой странной девчонке по имени Тиль до жути его пугали.

Сначала он решил, что это просто физиология: она была отлично сложена и даже без косметики невероятно хороша. Конечно, Матс не прочь был переспать с ней. Но чем чаще они виделись, тем больше ее образ приобретал четкие очертания. Ему казалось, он видит в ней что-то такое, чего не замечают другие. И хотел узнать больше. Гораздо больше.

Ее манера держаться, ее отрешенный взгляд, зажатость, которую Тиль пыталась скрыть за дерзостью и остротами, случайно брошенные ею двусмысленные фразы, от которых холодок разбегался по коже, а также необъяснимый интерес к волкам – все это не давало ему покоя. Эта девушка словно акцент на картине художника, визуальная доминанта, выделенная цветом, привлекала его внимание, где бы ни появлялась – в коридорах Варстада, на улице, вечером на кладбище. Тиль словно никуда не вписывалась, но везде выступала главенствующим элементом восприятия окружающей атмосферы.

Матс видел ее, а на ее фоне – все остальное. Она приковывала его внимание и удерживала все время, пока была в поле зрения. Он все чаще ловил себя на том, что думает о ней, и не узнавал себя, когда они оказывались рядом и общались наедине. Тупые шутки, пошлые намеки, откровенная ахинея – все это вылетало из его рта словно из пулемета, но Матс ничего не мог с собой поделать. Он становился идиотом рядом с Тиль.

Вот и вчера. Их секс был просто ужасным. Ненормальным. Странным и даже отталкивающим. Словно и не секс вовсе, а лабораторный опыт по физике – проверка всех узлов и точек электрической цепи. Есть контакт, нет контакта, а тут – короткое замыкание. Долбанный антинаучный опыт, ничего не имевший общего с чувственными удовольствиями. И, все же, он на него согласился.

И даже кончил.

Шок. Просто шок.

Матс ощущал себя придурком. Уродом. Он занимался сексом с девчонкой, которая, очевидно, совсем его не хотела, а еще имела проблемы с башкой. Но она

так на него смотрела

. Во взгляде Тиль, когда она уговаривала ее трахнуть, была какая-то дичайшая боль, природы которой ему не суждено было постичь, и это заставило пойти Матса у нее на поводу.

Отдаться ей

– по факту. Сделать то, о чем она просит.

Девушки вели себя по-разному в постели с ним. Изображали всякое – и страсть, и экстаз. Но по большей части, конечно, получали настоящее удовольствие, и он это чувствовал и видел. И никогда еще прежде у него не было секса с девушкой с таким напряженным лицом и телом. Тиль даже не пыталась ничего изображать, она словно проводила какой-то эксперимент, о чем-то думала, что-то пыталась понять и ждала, когда все это закончится. А ее слезы… Боже. Только моральный урод мог продолжать засаживать свой член в девчонку, которая рыдает.

Но эта ночь была даже хуже их неуклюжего убогого секса.

Тиль оделась, порывалась уйти, он уговорил ее немного полежать с ним рядом, поболтать о том, о сем, и когда она отрубилась, началось самое веселье. Девчонка билась во сне в истерике, стонала, всхлипывала, металась по постели, просыпалась в холодном поту и отключалась снова. Ему приходилось придерживать ее как младенца в своих объятиях, чтобы она не разбудила себя резкими непроизвольными движениями рук и ног. В этом коконе из его рук Тиль периодически вздрагивала, но уже не просыпалась, и хоть Матс ни черта из-за этого не выспался, но ему почему-то было приятно осознавать, что благодаря нему она хоть немного, но выспалась.

С ней явно было что-то не в порядке. Очень не в порядке.

Здоровые люди не ведут себя подобным образом.

Уж Матс-то знал.

Забавно, но ему хотелось разобраться, в чем тут дело. Его привлекала трещина в душе Тиль, которую она яростно от всех скрывала. У него самого была такая, поэтому Матсу не нужно было ее видеть, достаточно было чувствовать. Он просто знал, что она есть.

Девчонка проснулась. Матс понял это по ее дыханию. Проснулась и разволновалась. Он знал, что она захочет уйти, пока он спит, поэтому притворился спящим. Тиль спала одетой, поэтому нужды лихорадочно собирать одежду не возникло. Она села на кровати и долго не двигалась. Наверное, смотрела на него. Только зачем? Решив, что достаточно с него благотворительности, Матс открыл глаза: пусть теперь ей станет неуютно. У нее был шанс уйти, избежав ненужных разговоров, но Тиль этого не сделала. Пусть теперь расплачивается за это столкновением их взглядов.

- Мне нужно идти. – Хрипло проговорила она.

Вполне ожидаемо. Немного не хватило холодности в голосе, словно бы она ощущала вину за нелепое соитие, произошедшее накануне.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Могу подвезти.

Матс уже ненавидел себя за эти слова. Меньше разговоров – меньше привязанности. Но стоило ему взглянуть в ее бледное лицо, увидеть эти грустные глаза, потрескавшиеся пухлые губы и смятые после сна светлые волосы, как что-то внутри отозвалось ей навстречу.

- Реши, как тебе удобнее. – Не дав ей ответить, добавил он. Встал и направился к ванной комнате. – А я пока приму душ.

Тиль ничего не ответила. Она провожала его растерянным взглядом, не упуская шанса в деталях рассмотреть его тело. Матс выругался про себя, почувствовав, как нарастает возбуждение, и ускорил шаг. Оказавшись в ванной, он включил прохладную воду, разделся и встал под душ. Жесткий стояк мешал соображать. Матса возбуждало в Тиль буквально все: и как она на него смотрела, и как прятала взгляд, и как хамила, и когда плакала у него на груди. Он начинал ее бояться. Но еще больше боялся себя, когда она была рядом. Точнее своей неспособности контролировать собственные слова и действия.

Матс сделал воду холоднее и сжал челюсти. Колкие капли обжигали кожу, сердце неистово колотилось. Когда отворилась дверь, он обернулся и увидел в проеме взволнованное лицо Тиль. Лучше бы она подняла свои глаза выше и не пялилась на его член, ведь тот как послушный питбуль – тут же дернулся под ее взглядом, готовый выполнять любые команды.

- Решила присоединиться? – Ухмыльнулся Матс, смахивая воду ладонью с лица.

- Во двор две машины въехали. – Испуганно произнесла Тиль. – Кажется, риэлтор собирается показывать потенциальным покупателям дом.

- Серьезно? – Он шарахнул рукой по крану, и вода перестала течь.

- Я собрала твою одежду. – Прошептала девчонка.

- Твою мать. – Вместо благодарности прорычал Матс. Дернул с крючка полотенце, наспех обтер груди и плечи и отшвырнул его в сторону. – Надо валить!

- Выпрыгнем в окно? – Усмехнулась Тиль.

Она мало походила на ту, кто обеспокоен происходящим. То, что заставило бы паниковать любую девушку, ее, кажется, вовсе не трогало.

- Там крыша веранды. – Кивнул Матс. Быстро натянул одежду, накинул куртку и рюкзак. – Что ты делаешь? – Удивился он, обернувшись и обнаружив, что Тиль заправляет за ними постель.

Она пожала плечами.

- Привычка.

Внизу уже слышались голоса.

- Идем! – Шепотом бросил Матс, открывая окно.

Тиль не стала спорить и препираться. Подошла, забралась на подоконник, свесила ноги вниз и спрыгнула. Он последовал ее примеру. Они пробежали по крыше веранды и остановились у края. Метра три до земли. Матс услышал, как девчонка задумчиво тянет носом воздух, размышляя, как бы спрыгнуть, не переломав ноги.

- Я тебя поймаю. – Пообещал он.

Сиганул вниз первым. Приземлился на ноги и, слегка потеряв равновесие, наклонился вперед и уперся ладонями в газон. Отряхнув руки, жестом показал Тиль, что она может прыгать.

- Давай же, ну! Живее!

Девчонка бросила взгляд через плечо, затем посмотрела на него.

- Не бойся. – Твердо сказал Матс.

Она кивнула.

- Давай на раз, два…

Но Тиль прыгнула, не дожидаясь. Через секунду он обнаружил ее лежащей на своей груди посреди газона.

- Немножко не удержался на ногах. – Произнес Матс, улыбнувшись. Его руки обвивали ее талию. – Ты как? Не ушиблась?

- Все в порядке. - Ответила она, поднимаясь. – Нужно бежать.

И протянула ему руку. Руку! Он что, калека какой-то? Разумеется, Матс встал без ее помощи. Но ее ладонь, все же, схватил, поднявшись. И потащил девчонку за собой. Они пробежали под деревьями, перепрыгнули изгородь и помчались по дороге, смеясь.

- Подброшу тебя в Химель? – Решил уточнить он, когда они добежали до припрятанного под деревьями байка.

- Да, спасибо.

- Ты же живешь… - Матс сел на мотоцикл и завел мотор.

- В проклятой комнате. – Кивнула Тиль, забираясь на заднее сиденье. – Они так называют ее после исчезновения студентки, которая жила в ней до меня.

- И ты веришь в проклятья? – Его голос прозвучал глухо.

Во рту пересохло, в горле будто встал ком.

- Я верю в жестокость людей. – Произнесла она, нерешительно обвивая его талию руками. – Когда что-то происходит, всегда есть виновные. – Тиль вздохнула и прочистила горло. – Буду признательна, если ты высадишь меня до въезда в Варъярну. Не хочу, чтобы нас видели вместе.

- Конечно. – После паузы холодно ответил Матс.

- Дело не в тебе. – Добавила она тихо.

- Разумеется. – Усмехнулся он и сорвал байк с места.

41

По телевизору на первом этаже шли новости. На кухне галдели Молли с Кларой. Тиль аккуратно прикрыла дверь, чтобы не привлекать их внимание, и быстро, на цыпочках, пробралась к лестнице. Когда она была уже на верхней ступени, послышался голос отца. Плечи невольно напряглись, по спине пробежали мурашки, но через секунду до нее дошло: это его предвыборный ролик по ТВ.

Тиль обернулась и устремила взгляд на экран.

Ханс Хаммар бодро делился с избирателями планами по наведению порядка в округе, пестрая толпа рукоплескала ему. Девушка выдохнула. Нужно было помнить о том, ради чего все это. Никто не узнает о произошедшем, но виновные будут наказаны. Она рискнет жизнью, если будет нужно.

Следует тщательно обдумывать каждый шаг.

Быть осторожной.

Следить за словами и иметь глаза даже на спине.

Тиль взглянула на часы. Нужно было торопиться. Проходя мимо комнаты Оливии, она замедлила шаг. Тиль показалось, что она слышит приглушенные голоса. Будто кто-то шептался. Затем подошла к своей спальне, отперла дверь и вошла.

На столе были разложены наброски. Портреты, выполненные углем, были объемнее, чем ее собственная реальность. Ей хотелось бросить все и нарисовать двух любовников в постели: красивого, сильного парня и почти прозрачную девушку – холодную, без эмоций, пытающуюся понять, жива ли она, раз ничего не чувствует. Но нужно было спешить на занятия. Слушать нудные лекции, рисовать скучные пейзажи.

- Скажи, что ночевала у Мартина Акерсона! – С этими словами ворвалась к ней Малин.

Тиль вздрогнула от неожиданности, ее сердце забилось где-то в горле.

- Привет. – Обернулась она.

Подруга уже стояла возле нее и дергала ее за рукав.

- Ты же была с ним? С ним? Я видела, как ты вернулась. Так у вас все было? Вы переспали? Ну, и как он?!

- Не хочу тебя расстраивать, но ночь я провела не с Мартином. – Малин не обязательно было знать, с кем. – Я ночевала у родителей.

- Жа-а-ль… - Ответ ее явно огорчил.

- Мне нужно принять душ и собраться. – Кашлянув, заметила Тиль.

- Да. – Подруга глянула на часы. – Да.

- А как у вас со Стелланом? – Решила она сгладить момент.

- Вчера он забрался ко мне под юбку и пальцами творил такое… – Шепотом похвасталась Малин и зарделась. – Мне уже не терпится перейти к основному действу!

- О, я рада за вас. – Выдавила Тиль.

- Сегодня я иду к нему в общагу, будем смотреть Поединок онлайн: Стеллан купил доступ, отвалил сумасшедшие деньги! – Ее внимание привлекли портреты, разложенные на столе. – Ух, ты… Тиль, ты потрясающе рисуешь! Это что… Агнес? Вау! Для человека, который не видел ее вживую, ты круто передала ее черты. А это…

- Сегодня состоится Поединок?

Так вот о каком мероприятии говорил Мартин.

- А ты не знала? Ну, ничего, став девушкой волка, ты сможешь присутствовать на боях. Я даже немного тебе завидую! Билеты на трансляции стоят нереально дорого, а попасть на арену – только для избранных! – Малин осеклась. Через секунду ее хищные пальчики схватили со стола один из набросков. – О, боже, Тиль…

- Это… - Замялась она под вопросительным взглядом подруги. Та держала в руке портрет Матса.

- Он что, тебе позировал?!

Сознаться, что рисовала по памяти, означало дать Малин новую пищу для размышлений. Соврать, что Нюберг ей позировал, было еще хуже.

- Какой он злющий тут. – Не дожидаясь ответа, подруга бросилась разглядывать портрет.

- Хмурый.

- Как будто готовится к поединку. Ты поэтому его нарисовала? Потому что собираешься сегодня смотреть, как он поколотит Великана Рена?

- А… - Растерянно опустила взгляд Тиль. – Да.

- Этот Нюберг – идеальный кандидат для вступления. Если он победит сегодня, это будет его двенадцатая победа в Поединках. К тому же, парень прочно обосновался в их команде по гребле. Спорим, волки пригласят его в братство?

- Очень может быть. – Тихо проговорила девушка.

- Жаль, что он забывает о тех, кого трахнул, едва спрятав член обратно в трусы. Такой волк – лакомый кусочек для студенток Варстада. Все с ума сойдут, пытаясь заполучить его внимание!

Тиль поморщилась, вдруг поймав себя на мысли о том, что ей неприятны все эти разговоры про то, с кем спал Матс.

- Даже если Рен превратит его лицо в кашу, он будет самым легендарным кандидатом в братство. – Продолжала трещать Малин, активно жестикулируя. – Хорошо, что мы не знакомы. Боюсь, я бы стала одной из тех девиц, что с тоской вспоминают проведенное с ним время. Даже Лин Райтанен, которая всего лишь отсосала ему на парковке после вечеринки, и та плачется о том, как ей было с ним хорошо! – Рассмеялась она, хлопнув Тиль по плечу. – А ведь Нюберг даже не поздоровался с ней на следующий день!

- Ладно, я в душ. – Чтобы поскорее завершить разговор, сказала Тиль. У нее начинала болеть голова. – Иначе опоздаем.

- Да, беги. – Продолжая рассматривать наброски, ответила Малин.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Поняв, что она не собирается покидать ее спальню, Тиль взяла полотенце и отправилась в ванную комнату. Закрывшись изнутри, она несколько раз проверила, хорошо ли держит замок. Затем включила воду, залезла под струю и зажмурилась. Тиль старалась думать о том, что было между ней и Нюбергом, чтобы отвлечься, но в голову прямо лезли навязчивые флешбэки – звуки, запахи, воспоминания о грубых прикосновениях.

Так всегда бывало, когда она оставалась одна.

Возможно, со временем станет легче, но для того, чтобы отпустить, нужно восстановить в памяти каждое мгновенье произошедшего. Пережить его снова.

Тиль обняла себя руками, закрыла глаза и с силой стиснула зубы.

Это случится. Она вспомнит все до мельчайших деталей. Но для того, чтобы это произошло, нужно подобраться ближе. Нужно посмотреть страху в глаза. Бросить ему вызов. Прикоснуться к монстрам.

42

- Мрачновато. Не хочешь добавить немного цвета? – Гетзе рассматривал ее работу, склонив голову набок и прищурив глаза.

- Нет. – Выдохнула Тиль, не отрывая взгляда от серо-зеленой дымки, окутывающей пейзаж. – Мне нравится эта гамма.

Она три с половиной часа билась над тем, чтобы получить этот оттенок. Хрена с два будет теперь менять его в угоду преподавателю. Может, это ее авторский стиль, в конце концов?

- Что-то в этом есть. – Нехотя признал Октавий. Его рука легла на плечо Тиль, и девушка задержала дыхание. – Глубина.

- Мне нравится, когда природа выглядит настоящей. – Тихо произнесла девушка. – Она, в отличие от людей, не носит масок.

- Но пейзаж предполагает изображение природы в ее первозданном виде. – Гетзе убрал руку с ее плеча и коснулся пальцами грубоватых мазков в углу. – А это что? Кладбище?

Дорога на полотне уходила в плотный туман, в очертаниях которого прорисовывались старые деревья, высокие памятники и спокойные аллеи.

- Да. Оно меня вдохновляет. – Сделав глубокий вдох, ответила Тиль. – Тишина, покой, благоговение перед ушедшими. Идеальное место для раздумий о смысле жизни и осознания ее временности.

Профессор поежился. Он нахмурился, неотрывно глядя на картину и словно пытаясь отыскать в ней то, о чем говорила студентка.

- Кстати, я должна поблагодарить вас. «Положение во гроб» Рафаэля. – Сказала Тиль, обернувшись к преподавателю. – Изучив его дневник, я увидела еще больше в этом произведении. Горе, любовь, благо, честь…

- И столько грации, трепета. – Кивнул Гетзе.

- Выразительность фигур уже не кажется чудом, великий художник действительно вложил в них эти чувства.

- Тогда секреты фресок Боттичелли просто сведут тебя с ума. – Хитро улыбнулся он.

Тиль улыбнулась ему в ответ, хотя, ей физически тяжело было изображать улыбку.

- Благодарю за возможность.

- Не стоит. Искусство лишь приоткрыло тебе завесу своих тайн. Это только начало. – Профессор подмигнул. – Возможно, позже ты найдешь свое предназначение в изучении и сохранении национального художественного достояния. Стране нужны надежные люди, которые понимают ценность мировых шедевров. Достаточно талантливые, но при этом не настолько амбициозные, чтобы противопоставить себя великому.

Тиль кивнула. Все ясно. Он считал ее достаточно посредственной художницей и перспективным исполнителем с задатками полезных для теневого правительства качеств. Волки вербовали в систему управления страной послушных марионеток, которых при необходимости можно было использовать по своему усмотрению. Люди продавали им свою жизнь в обмен на достаток и должности. Вступив в тайное общество, они навсегда отдавали себя в подчинение.

- Думаю, я в вас не ошибся. – Произнес профессор, удаляясь в свой кабинет.

Оглушенная грохотом сердца в ушах, Тиль расслабила узел шарфика. Казалось, что земля уходит из-под ног. Интересно, Октавий знал о том, чем занимается молодое поколение волков? Или он такой же, как они – с юности ощущал власть как вседозволенность?

В коридорах университета все только и шептались о предстоящем Поединке. Студенты в очереди в столовой хвастались купленными на трансляцию билетами, а девушки в женском туалете, хихикая, обсуждали физические достоинства Матса и его идеальное тело, мысли о котором с утра и так не покидали Тиль. Даже на лекциях о мировой художественной культуре нашлись те, кто делал ставки на схватку, и те, кого больше интересовала вечеринка, которую закатят в честь победителя.

У Тиль голова кругом шла от всего этого. Ей хотелось забиться в свою каморку и рисовать до тех пор, пока не стемнеет. Лишь бы не думать о том, что она находится в центре невероятных событий, в которых является и охотником, и жертвой одновременно. Лишь бы не принимать решений, никого не видеть, ни о чем не вспоминать. Пребывание в обществе других студентов отнимало у нее последние силы.

Тиль страшила необходимость действовать согласно ею же поставленному плану. Но еще больше пугала возможность нечаянной встречи с парнем, с которым у нее случилась близость. По глупости, конечно – так она и объясняла себе вчерашнее. Тиль слишком ему открылась, была более откровенной, чем следовало. Он смотрел ей в глаза, видел ее слезы, целовал ее - и делал это нежно. Тиль ненавидела себя за эту слабость. За то, что у этого парня получилось в некотором смысле прикоснуться к ее сердцу.

- Тиль! – Мартин ее заметил в тот момент, когда она после занятий собиралась пойти в свою мастерскую.

- Привет. – Улыбнулась девушка, добела вцепившись пальцами в объемную папку с листами и буквально загородившись ею от парня.

Он преодолел несколько метров, разделявших их, буквально за пару секунд, но этого времени хватило Тиль для того, чтобы пробежать глазами по коридору и понять, кто из учащихся может за ними наблюдать. Холл был полон студентов, но, к счастью, его друзей не видно было поблизости. Под тяжелым взглядом Эрика было труднее всего изображать беззаботность.

- Ты неуловима. – Переведя дыхание, выпалил Мартин. Он стоял перед ней в своем идеальном шерстяном пиджаке с символикой Варстада и источал аромат богатства и успеха. Чувствовалось, что его парфюм стоил немало. – Привет.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Его восторженный взгляд сбивал ее с толку. Как он мог смотреть на нее так, будто не видел всей той грязи, что сотворили с ней его друзья? Будто сам не был ее частью?

- Я соскучился. – Признался Мартин.

Тиль открыла рот, но так и не смогла ничего выдавить. Но в следующее мгновение парень наклонился и поцеловал ее. Поцелуй привычно отдавал мятой. Сердце девушки сжалось. Она сделала над собой усилие, чтобы ответить на его ласку, но мысль о том, что его вкус так не похож на вкус Матса, больно кольнула под ребрами. Нюберг целовал ее пылко, страстно и необузданно, а это… Это действо напоминало разве что попытку распробовать дешевый подтаявший пломбир.

- Ой, листы. Тут мои работы. – Неуклюже отстранившись, когда Мартин прижал ее к своей груди, пробормотала Тиль.

Она заметила шепчущихся возле колонны студенток, не отводящих от них взглядов.

- Прости. – Парень облизнул губы и шагнул к ней. Его рука коснулась ее волос, убрала выбившуюся прядь ей за ухо. – Я просто очень рад тебя видеть.

- И я. – Прошептала Тиль, наблюдая, как румянец захватывает его лицо.

- Вечером все в силе? – Спросил он, положив ладонь на ее щеку.

По спине Тиль пробежал холодок.

- Да.

- Я зайду в половину десятого, хорошо? Нужно будет прибыть заранее, на мне куча организационных вопросов. Поединок – технически сложная штука, все должно сработать четко.

- А это место… оно далеко?

- Увидишь.

Мартин сплел их пальцы и внимательно посмотрел ей в глаза.

- Я сам не фанат этого действа, но Поединки - часть традиции. Если тебе не понравится, дальнейшее присутствие не понадобится. Ты приглашена для знакомства с моими братьями, и это куда важнее того, что будет происходить на арене. Так это и воспринимай.

- Хорошо.

- Я и сам волнуюсь. – Признался он.

- Почему?

- Не хочу, чтобы Эрик напугал тебя.

- А он может?

- Ему нравится

производить впечатление

. – Неуверенно выдавил Мартин. Похоже, парень действительно волновался. – И будь моя воля, я бы и близко тебя к нему не подпустил. Но таковы правила. Я постараюсь сделать так, чтобы он тебя не доставал.

- И как мне себя вести?

- Будь собой. – Он мягко коснулся ее губ и запечатлел на них легкий поцелуй.

- Что за вступительные испытания, о которых все говорят? – Хрипло спросила Тиль. – Что мне придется сделать, чтобы стать одной из вас, если я захочу?

- Тиль. – Мартин обхватил ее за плечи.

- Что-то незаконное? Страшное? Мерзкое? Какие испытания проходил ты?

Он покачал головой.

- Не думай об этом сейчас. Когда до этого дойдет, я постараюсь убедить их в снисходительности на твой счет. А пока просто будь проще. Чем меньше ты заинтересуешь Эрика, тем больше вероятность того, что он не захочет играть с тобой в свои изощренные психологические игры.

- Мартин, как ты терпишь их? – Вглядевшись ему в глаза, спросила Тиль. – Зачем тебе это все?

- У волков свои законы. – С горечью ответил он и пожал плечами. – Мы не только подчиняемся, но и заботимся друг о друге. Служить братству – большая честь. – Парень попытался улыбнуться. – Если ты решишь, что это не для тебя, то тебе и не придется принимать на себя обязательства.

- Но тогда я не смогу быть с тобой?

Мартин, подумав, кивнул.

- Ясно. – Вздохнула Тиль.

- Прости. – Он опустил взгляд.

- Хорошо. – Ответила она. – Все хорошо. Я сделаю это. Приду сегодня и познакомлюсь с твоими друзьями.

- Спасибо. – Просиял Мартин.

- Так как мне одеться?

- Поскучнее.

- Ты переживаешь, что Эрик может меня у тебя отбить? – Притворно хихикнула Тиль.

В глазах парня в этот момент промелькнул и угас целый ураган эмоций.

- Надеюсь, этого не случится. – Пробормотал он как-то печально.

- Поняла. Надену водолазку с высоким воротом. – Ей все труднее было сохранять спокойствие. Уровень тревоги, исходящий от Мартина, раскалял воздух до предела. Он чувствовал опасность, но ситуация была безвыходной. – Буду готова к половине десятого.

- Да. – Задумчиво протянул Мартин, стиснув в своей ладони ее руку. – До вечера. – Отпустил, улыбнулся и пошел.

Проводив его глазами, Тиль стерла ответную улыбку с лица и нахмурилась, размышляя, не новая ли ловушка ее ждет. А затем подняла взгляд и увидела Матса. Тот стоял у противоположной стены совсем один. И с непроницаемым лицом наблюдал за ней. Наверное, он и поцелуй их видел.

Тиль сглотнула.

Матс Нюберг не сводил с нее глаз. Ее сердце завертелось кульбитами в груди. Они ничего не обещали друг другу. Секс ни к чему не обязывал. Тогда почему Тиль было так стыдно перед ним за эту сцену? И почему ее так волновало то, что она не могла прочесть никаких эмоций сквозь маску безразличия на его лице?

С трудом отведя взгляд, девушка прижала папку крепче к груди и понеслась прочь.

43

- Нюберг, ты куда? А тренировка? – Прокричал Виллиам, заметив, что Матс в последний момент свернул в смежный коридор.

- Немного опоздаю. – Отозвался он, жестом показав партнеру по команде, что все о’кей. – Нужно уладить вопрос с долгом по истории.

- Бликст тебя с говном сожрет! – Донеслось ему уже в спину.

- Да и похер. - Отмахнулся Матс.

Ленивым шагом спустившись к балкону, через который можно было срезать путь до соседнего корпуса, он проскочил незамеченным под сводами массивных арок, затем спрыгнул вниз, пробежал через двор и нырнул в прохладу смежного здания.

Студенты отдыхали здесь на старинных каменных лавках, расставленных вдоль стен холла: кто-то читал книги, другие разговаривали друг с другом за чашкой кофе, третьи повторяли текст роли для спектакля или репетировали танец возле окна. Слушатели факультетов искусств обожали это шумное место, среди которого всегда можно было найти свой творческий островок тишины.

Матсу не удалось избежать внимания. Какой-то парень громко пожелал ему удачи в предстоящем бою, а две девушки попросили его о совместном фото. Грубо отмахнувшись, Нюберг поспешил к дальней двери, пройдя через которую, оказался в темном коридоре с высокими сводчатыми потолками, где каждый шаг разносился эхом по стенам.

Он не ставил задачу проследить за Тиль, парень уже знал, куда она идет, потому что наблюдал за ней в предыдущие дни. Наблюдательность вообще приносила много плодов: за последние месяцы, став тенью Эрика и его шайки, он получил кучу информации о волках. Кроме, разве что, главного – того, ради чего он приехал в Варстад.

Осторожно заглянув в залитую светом аудиторию, Матс убедился, что внутри никого нет. Бесшумно ступая меж расставленных по кругу мольбертов, он задавал себе всего лишь один вопрос: «Что такого в этой Тиль? И почему ты упрямо следуешь за ней?» Но ответов так и не находил. Пробравшись через кладовую, парень замер возле двери. Еще был шанс уйти незамеченным. Но он просто не мог. Его тянуло к ней. И тянуло безумно. Настолько сильно, что Матс в очередной раз терял над собой контроль.

Он как раз прильнул к дверному полотну, вслушиваясь в тишину за ним, когда в каморке послышался шум шагов. Через секунду дверь резко распахнулась, и парень, потеряв равновесие, чуть не ввалился внутрь.

- Боже, я не верю своим глазам! – Зарычала Тиль, глядя на него снизу вверх.

- Ты слишком бурно проявляешь радость от встречи со мной. – Выпрямившись, расплылся в ехидной улыбке Матс.

- Радость? Скорее возмущение. Какого черта ты тут делаешь? Как ты меня нашел? – Ей пришлось встать на цыпочки, чтобы метнуть взгляд ему за спину.

- Позволишь? – Спросил он, делая шаг.

- Еще чего. – Наморщив носик, фыркнула девчонка.

- Благодарю. – Проигнорировав ее реплику, Матс оттеснил ее в сторону.

- Я тебя не приглашала! – Попыталась протестовать Тиль.

Но парень уже вошел и закрыл за собой дверь.

- А у тебя тут уютно.

- Что тебе нужно? – Спросила она, явно нервничая.

Матс сделал шаг. Тиль попятилась. Он стал приближаться к ней, вынуждая ее отступить к столу.

- Зачем ты пришел? – Спросила она хрипло.

Матс видел, что девчонка взволнована, и где-то в глубине подсознания голос здравомыслия нашептывал, что не следует продолжать, но ничего не мог с собой поделать.

- Я просто хочу понять. – Прошептал он, наклоняясь к ней.

Тиль сглотнула, но не отвела взгляд. Она была плотно прижата бедрами к столу и, все же, могла бы при желании вырваться. Но не делала этого. Значит, не хотела. Матс видел, как высоко поднимается ее грудь в этой простенькой белой блузе, как шумно срывается воздух с ее полураскрытых манящих губ, и ощущал разгорающееся желание.

- Что? – Тихо спросила Тиль, вцепившись пальцами в столешницу. – Что ты хочешь понять?

Он наклонился еще ниже, пока не уперся лбом в ее лоб.

- Что ты нашла в этом слизняке Акерсоне? – Выдохнул Матс ей в губы.

Его рука коснулась ее бедра, скользнула под подол юбки и начала медленное движение вверх. Он заметил, как участилось ее дыхание.

- Тебя не должно это волновать. – Усмехнулась Тиль. – Мы с тобой не пара, мы просто перепихнулись. Это не накладывает на меня обязательства хранить тебе верность. Я могу встречаться с кем хочу.

Это была правда, но почему-то его задело. Сглотнув горечь, Матс ухмыльнулся ей в лицо.

- Тебя передергивает, когда он тебя касается. – Произнес он, больно сжав пальцами ее ягодицу.

- Тебе бы хотелось, чтобы так и было? – Высокомерно улыбнулась Тиль.

Но ее глаза не умели так искусно лгать, как ее хорошенький ротик.

- Мне бы хотелось, чтобы его поганые руки больше никогда тебя не касались. – Прошептал Матс, зарываясь носом в ее длинные светлые волосы. – Никогда. Иначе, боюсь, я могу не удержаться и случайно проломлю ему башку.

Внезапная честность поразила даже его самого.

- Мартин – мой парень. – Сказала Тиль.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Прозвучало так, словно она об этом сожалела.

- Нет. – Прорычал Матс. Подхватил ее под бедра и усадил на столешницу. – Нет. – Повторил он, устроившись меж ее разведенных ног. – Я никогда не поверю, что ты хочешь быть с ним.

- Он мне нравится. – Задыхаясь, проговорила Тиль.

Ее глаза округлились. Она почувствовала каменно-твердый член Матса, прижатый к ее промежности.

- Ложь. – Прошептал Матс, вжимая ее в себя еще сильнее.

Одной рукой он схватил ее за шею и впился губами в ее губы. Их языки столкнулись в яростном поцелуе. Чтобы Тиль не говорила, она подавалась навстречу и отвечала ему. Может, и не со всей страстью, но намного активнее, чем минувшей ночью.

- Нравится. – Отстранившись на мгновенье, прошептала Тиль.

- Ложь. – Упрямо повторил Матс. – Ты что-то задумала, и мне нужно знать что.

- Не твое дело. – Позволяя его губам осторожно коснуться своих, выдохнула она. – Я встречаюсь, с кем хочу.

Они дышали в унисон, готовые вновь броситься в омут. Но Матс видел в ее глазах больше боли, чем желания, и это сбивало его с толку. Что же такого стряслось с этой девушкой? Что за тайны она хранит?

- Я не хочу, чтобы ты с ним встречалась.

Неужели, он действительно сказал это вслух?

С ее губ сорвался тихий удивленный стон.

- Ты тоже можешь встречаться, с кем хочешь. Готова поспорить, ты так и живешь.

Перед его глазами все плыло. Он хотел ее. Хотел большего – и только с ней. Должно быть, он окончательно тронулся умом.

- Это было до того, как я понял, что мне неприятно видеть рядом с тобой кого-то еще. – Признался Матс.

Он, черт подери, буквально расстелил себя перед ней. Никому в целом мире Матс Нюберг не говорил ничего подобного и никогда не думал, что скажет.

- Ты меня совсем не знаешь. – Простонала Тиль, когда его руки крепко обхватили ее бедра. Отчаянно хватая ртом воздух, она запрокинула голову назад. – Я совсем не такая, какую ты себе напридумывал.

- А какая? – Его губы провели дорожку из поцелуев по ее шее вверх – до подбородка.

Матс тяжело дышал, сминая в руках ее ягодицы.

- Сломанная. – Хрипло ответила Тиль, возвращая взгляд на его лицо. – И меня уже не починить. – Она попыталась аккуратно отстраниться, в ее глазах отразилась невыносимая боль. – Тот секс был ошибкой, это больше не повторится. Тебе лучше забыть о моем существовании, ясно? Мне нравится Мартин, поэтому не стоило и начинать…

Тиль была плохой лгуньей. Просто никчемной. Что бы ее ни терзало, они могли бы с этим справиться. Матс был уверен. Еще никто не вызывал в нем таких чувств как Тиль. Она была замечательной. Неиспорченной, милой, складной. Идеальной.

Раньше ему казалось, что жизнь потеряла смысл, но теперь он верил, что справиться можно с чем угодно. Если бы только девушка ему открылась. Если бы только доверилась, рассказала, что с ней случилось, кто сделал ее такой – избегающей взглядов, близости, колючей и эмоционально недоступной. Такой, каким был он сам некоторое время назад.

- Поздно. – Сказал Матс, коротко поцеловав ее в губы и не встретив сопротивления. – Я уже не смогу отступить. Ты и сама это чувствуешь. Притяжение между нами.

- Я ничего не чувствую. – С сожалением произнесла она, посмотрев куда-то сквозь него.

Его рука переместилась к чувствительной точке между ее ног, Матс погладил ее большим пальцем через тонкие хлопковые трусики. Тиль зажмурилась и перестала дышать. Слышно было, как она сглотнула. Ее тело напряглось, словно пружина, и будто ждало чего-то.

- Эй. – Позвал он, вынуждая ее открыть глаза и посмотреть на нее. Его палец надавил сильнее. – Тиль.

- М-м? – Единственное, что она смогла произнести.

Свободной рукой он погладил ее по щеке. Матс и сам не знал, что с ним такое, почему его так тянет к этой девчонке, и отчего ему так хочется видеть истинное возбуждение и ответное тепло в ее глазах. Он поцеловал ее – настойчиво, но нежно. Это был долгий и чувственный поцелуй. С каждой секундой она дышала все чаще и все сильнее подавалась ему навстречу.

- Ты чувствуешь. – Хрипло произнес он, резко сдвинув вбок ее трусики и войдя в нее одним пальцем.

Тиль охнула. Она была

мокрой

. Чертовски мокрой. Матс коснулся языком ее горячего рта, Тиль ответила, легонько прикусив его нижнюю губу. Девчонка задыхалась, ей словно не хватало воздуха. Он и сам мог вот-вот кончить, даже не успев оказаться в ней.

- Нравится тебе Мартин или нет, но

хочешь ты меня

. – Констатировал Матс, отстраняясь.

Тиль выглядела растерянной. Резко сведя ноги, девчонка хватала ртом воздух.

- Уходи, - попросила она, пряча взгляд.

Матс понимал, что лучше ей уступить. У них еще будет время все обсудить. Он резко развернулся и застыл как вкопанный. В желудке похолодело, дыхание оборвалось. Со стены на него смотрела Агнес. Несколько ее черно-белых портретов поражали своей реалистичностью. Ему даже показалось, что у него едет крыша, настолько живой она выглядела на них.

- Что это? – Матс обернулся к Тиль. Она уже стояла возле стола, нервными движениями поправляя подол юбки. – Это ты рисовала?!

- Да. – Взволновано выдавила Тиль.

- Когда? – Возбуждение схлынуло, уступив место панике. – Ты ее знаешь? Ты видела ее?!

- Я… я не… - пробормотала девушка, испугавшись напряжения в его лице.

- Когда ты видела Агнес?! – Выкрикнул Матс, встряхнув ее за плечи.

- На листовке. – Выдохнула Тиль, побледнев. – На листовке на улице. Я нарисовала по памяти…

Она смотрела на него непонимающе. Он напугал ее своей яростью.

- Прости. – Немеющими губами произнес Матс.

Отпустил ее и вихрем вылетел из комнаты.

44

И снова накатывало это состояние.

Тиль кто-то словно выдергивал из реальности, заставляя смотреть на саму себя со стороны. Она болталась в бессмысленной пустоте, пока ее ноги несли ее по улочкам Варъярны, а мимо проходили другие студенты, с удовольствием проживающие свои жизни. Все вокруг казалось чужим и холодным. Даже уродливым. И Тиль не чувствовала ничего – ни боли, ни горечи, ни тоски. Ее мысли ныряли из тревожности в бездонную серость, где не было вообще никаких ощущений. Лишь пустота.

- Когда ты приедешь? Папа спрашивает о тебе, волнуется.

- Что? – Она крепче сжала смартфон. Мать уже минут пять о чем-то болтала, а Тиль даже не слушала, просто отсутствовала, думая о своем. – Что ты сказала, мам?

Сюзанна Хаммар шумно вздохнула.

- Просто со связью что-то. – Брякнула Тиль.

- Я спрашивала, когда ты соизволишь нас навестить?

- Я… эм… знаешь, мне задали столько работы…

- В выходные мы с папой прилетаем с дебатов. Я сделаю вишневый пирог.

- Мам, я постараюсь. – Нехотя согласилась Тиль.

- Если раздобуду лимоны, сделаем лимонад. Ты очень любила его в детстве, помнишь?

- Да. Да, конечно. – Задумчиво протянула девушка, остановившись. – Слушай, мам. А ты знаешь прокурора Йонаса Акерсона?

- Слыхала. Твой отец должен знать его лично. А почему ты спрашиваешь?

- Да ничего. Просто так. Мы познакомились с его сыном Мартином.

- Он за тобой ухаживает? Вы встречаетесь?

- Пока ничего серьезного, мы просто общаемся. Иногда. Не говори отцу, хорошо?

- Да уж точно, Ханс разволнуется. – Хихикнула мать. – Его любимая маленькая девочка встречается с парнем!

- Мам.

- Хорошо, что он из достойной семьи. – Продолжала кудахтать Сюзанна. – А он симпатичный?

- Мам, мне пора.

- Нет, ты так не оборвешь разговор, Матильда. – Возмутилась она. – Я тоже буду теперь переживать. Ты, конечно, уже взрослая, но именно в таком возрасте больше риска наделать ошибок.

- Меня уже зовут, прости. Целую тебя, до связи! – Тиль сбросила вызов, спрятала телефон в карман и поморщилась.

Она ненавидела себя за то, что приходилось врать. Но еще труднее было бы сказать правду. Нет, она даже не представляет, как такое возможно. Нет, только не это. И не родителям в глаза.

- О, привет, Тиль. – Пробормотал Стеллан, столкнувшись с ней в дверях, когда она входила в Химель.

- Привет, подруга! – Радостно поприветствовала ее Малин, выглянув из-за плеча своего парня.

- Привет. Вы уходите? – Улыбнулась Тиль.

Ей было приятно смотреть на эту милую парочку. Они держались за руки и выглядели счастливыми. Вот уж кто точно не был обременен тайнами и испытывал реальные чувства в объятиях друг друга.

- Нужно успеть поесть мороженого до начала Поединка. – Подмигнула ей Малин.

Они переглянулись со Стелланом, едва сдерживая смешки.

- Лучше возьмите вина и пиццу. – Усмехнулась Тиль.

- И кое-что в аптеке, - толкнула Малин своего парня в бедро.

- Я уже. – Покраснев, промычал он.

Блин. Они даже смущались мило.

- А ты? – Вдруг встряхнула ее за плечо подруга. – Будешь сегодня наблюдать за схваткой из первого ряда?

- Наверное. – Пожала плечами Тиль. – Мартин обещал заехать за мной в половину десятого.

- Как же я тебе завидую! – Взвизгнула Малин, бросившись ей на шею. – А если тебе разрешат нажать на кнопку на пульте управления, то я вообще – просто описаюсь от зависти!

- Что за кнопка? – поинтересовалась Тиль, высвободившись из объятий эмоциональной подруги до того, как та ее задушила.

- Не знаешь? – Удивился Стеллан. Он почесал репу. – Слушай, ну, это крутая штука. Благодаря ей Поединки никогда не проходят банально. Богачи, наблюдающие за схваткой, могут подыгрывать понравившимся бойцам: они закидывают бабки, и устроители жмут на рычаг, чтобы придержать одного из участников на какое-то время.

- Придержать?

- Да! Прикинь, один оказывается обездвиженным, пока другой его молотит!

- Но разве это честно? – Задумалась Тиль.

- Главное, это зрелищно! – Радостно выпалил Стеллан.

- Если бы у меня было столько денег, как у этих богачей, которые делают ставки на Поединки, я бы тоже не удержалась! – Малин повернулась к своему парню. – Прости, Стелл, но я спустила бы все накопления, чтобы помочь этому красавчику Нюбергу!

- Уверен, он справится и без твоих денег. – Прищурился тот. – Всегда справлялся.

- Что с твоим лицом? – Хихикнула она. – Ты ревнуешь?

- Нет.

- Ревнуешь!

- Может, чуть-чуть.

- Вот и правильно. Ревность полезна.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Малин запрыгнула на него, и они начали целоваться. Похоже, конфликт умер еще в зачатке. Теперь все снова были счастливы.

- Прости, Тиль, мы побежим. – Спрыгнув со Стеллана, сказала подруга.

Ее парень обнял ее за талию и поцеловал в шею.

- Хорошего вечера, - улыбнулась Тиль, уступая им дорогу.

- Пока, Тиль! Хорошего вечера с волками! – Бросил Стеллан на прощание.

Она закрыла за ними дверь и поспешила наверх – переодеваться.

Нужно было приготовиться к встрече с врагом. Если парни из братства те, кого она подозревает, и если Тиль сможет все вспомнить, ей нужно будет решить, как с ними поступить. Возможно, разумно было бы использовать против них их же оружие, но, если применить хитрость и правильно выстроить тактику, если вбить между ними клин… возможно, они уничтожили бы себя сами. Возможно.

Тиль вошла к себе в комнату и остановилась у зеркала.

«Я – хищник», - произнесла она шепотом, чтобы напомнить себе о том, что страх ей только помешает.

Девушка распустила волосы и стала их расчесывать. У Агнес они были длиннее и светлее, но, в целом, нельзя было отрицать схожесть их типажей.

Агнес. Что же с тобой произошло?

Если кто и знает, то волки.

Тиль вспомнила лицо Матса в тот момент, когда он увидел портреты Агнес на стене. Он тоже знал ее. И, очевидно, знал близко. Возможно, даже любил. Матс выглядел таким растерянным, таким уязвленным. Чем больше она о нем узнавала, тем сильнее ей хотелось узнать этого парня еще ближе.

45

- Я знал, что ты не послушаешь. – С легким сожалением вздохнул Мартин, когда Тиль вышла к нему из дома.

На ней был темно-красный джемпер с довольно открытым декольте и обтягивающие темные джинсы. Девушка нанесла красную помаду на губы и уложила волосы голливудской волной на одно плечо. Тиль внутренне дрожала, ожидая его реакции. Она бросала ему вызов.

Овца, принарядившаяся на свидание к волкам. Жертва, предлагающая себя на блюде. Своим поведением Тиль рассчитывала сбить их с толку, но даже смятенный хищник оставался хищником, и об этом стоило помнить.

- Я привезла кучу вещей, которые не наденешь в Варстад. Мне было жаль, что они пылятся в шкафу. – Она медленно подошла к Мартину и невинно улыбнулась. – Не злись.

- Я и не думал. – Ответил он. Очевидно, ему стоило труда это произнести. – Ты выглядишь потрясающе.

- Спасибо. – Тиль запечатлела на его губах короткий поцелуй. Все-таки, не хотелось тратить на него помаду, которую она наносила, чтобы произвести впечатление на Альфу. – И не переживай.

Я могу постоять за себя.

- Я впервые жалею о вступлении в братство. – Обняв ее за талию, проговорил парень.

Тиль прижалась к нему и бедром почувствовала твердость в его брюках.

- Все так плохо?

- Просто ты очень красивая.

- Я думала, это мой козырь. – Она захлопала ресницами, изображая наивность. - Хотела понравиться твоим друзьям.

Мартин сглотнул.

- Ты им понравишься. – Хрипло проронил он, отводя взгляд. Отпустил ее, затем взял за руку.– Ну, что, идем?

- Да. – Тиль оглядела улицу. – А куда? Ты без машины, значит…

- Мы идем в Гравар.

- О, отлично. – Ее голос дрогнул. – Значит, я, наконец-то, увижу, как ты живешь.

- Ты же была там на вечеринке. – Напомнил Мартин, увлекая ее за собой по улице.

- Ах, точно. – Семенила рядом с ним Тиль. Она обернулась. В окнах Химель виднелись лица Клары и Молли. Соседки показывали ей большие пальцы вверх. Она кивнула им. – Но я уже смутно помню дом.

- Хорошо, я покажу тебе свою комнату. – Пообещал Мартин, крепче сжав ее ладонь. – Но сначала нужно разобраться с Поединком. На членах братства куча организационной работы: от технического сопровождения трансляций до обеспечения безопасности мероприятия оффлайн. В прошлый раз я крупно накосячил: кто-то пронес телефон и сделал снимки. Хорошо, что обошлось без разбирательств. Полиция в наши дела не встревает, но при условии, что мы свою деятельность на территории кампуса не афишируем.

- Так где проводятся Поединки?

- Об этом, как и о том, кто входит в братство, знают немногие. На схватку можно попасть лишь по приглашению. Либо… - он улыбнулся, - нужно быть одним из нас.

- И какие еще привилегии дает членство в братстве?

- Уверенность в завтрашнем дне. – Подумав, ответил Мартин. – Ты точно знаешь, что твоя жизнь будет устроена, что о тебе позаботятся, и ты никогда не будешь нуждаться в деньгах.

- А взамен?

Он прочистил горло и бросил на нее внимательный взгляд.

- Нужно быть полезным братству.

- То есть… делать все, что попросят?

- В общем, да.

- А если не захочешь?

Мартин усмехнулся, но было видно, что вопрос ему неприятен.

- Волкам следует разделять их общую философию.

- Значит, ты

продаешь

им свою жизнь? – В лоб спросила Тиль.

- Нет. – Неуверенно протянул парень.

- Погоди. – Ухмыльнулась она. – Ты вступаешь, даешь клятву и служишь идеям братства. Взамен получаешь сытую жизнь, хорошую должность, статус, деньги, благополучие. Но в один прекрасный момент – или чаще – к тебе приходят старшие члены стаи, чтобы указать, какие решения следует принимать на своем посту, и как действовать? А если это будет противоречить твоим моральным принципам?

- Есть правила.

- Боже, Мартин, это и называется – продать свою жизнь!

- Ну, это сложно…

- Как же нужно любить деньги?

- Я не могу открывать тебе всех подробностей, это только для посвященных. Но, поверь, все не так ужасно, как может показаться на первый взгляд.

«Да уж, точно. Все еще хуже. – Подумала Тиль. – И я знаю про компромат, которым Волки при необходимости ломают хребет своим преданным братьям».

- Тиль, да, минусов предостаточно. Я согласен. – Сказал Мартин задумчиво. – Но плюсов в братстве больше.

Они подошли к большому серо-желтому с черным особняку и остановились у дверей. У Тиль бешено заколотилось сердце.

- Добро пожаловать в Гравар. – Торжественно произнес парень.

- А после мы поедем на Поединок? – Растерянно поинтересовалась девушка. В горле у нее пересохло, ладони начали неметь.

Мартин открыл дверь и пропустил ее вперед.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Не придется никуда ехать. – Ответил он.

Из глубины здания повеяло холодом. Тиль почувствовала, как слабеет. Она надеялась, что вокруг будет много людей, но, похоже, позволила завести в ловушку.

Неужели, думала, что эти парни позволят сбежавшей свидетельнице их зверств, представляющей для них слишком очевидную опасность, просто разгуливать по кампусу? Разумеется, они не идиоты, и избавятся от нее при первой же возможности. Как можно было быть такой дурой, чтобы явиться к ним самой? Да еще и при полном параде? Вот же тупица…

Тиль вошла в просторный холл и подняла глаза к высокому потолку. Ну, что ж, ее жизнь и так словно фильм ужасов. Есть ли, о чем жалеть?

Некстати вспомнились черные глаза Матса, его губы на ее коже, его пальцы в ней, его прерывистое дыхание возле ее уха. Возможно, стоило его послушать и держаться от них подальше.

Но какая теперь разница?

«

Ничего плохого не случится

» - как наяву произнес голос из ее кошмаров.

Сзади щелкнула дверь, и Тиль вздрогнула.

Теперь ей некуда было бежать.

46

- Опаздываешь. – Голос прозвучал хрипло.

Тиль не поняла, откуда он доносится, пока из коридора не показалась высокая темная тень. От страха у нее закружилась голова. Кажется, она его узнала.

- Я предупредил, что отлучусь на десять минут. – Произнес Мартин за ее спиной. – Мне нужно было привести Тиль.

У нее не было сил обернуться, она во все глаза смотрела на тень, которая двигалась к ним, приобретая на свету человеческие очертания. Это был парень. Высокий, плечистый. Густые брови, слегка вьющиеся на концах каштановые волосы, хитрый прищур серо-зеленых глаз.

- Гости уже собираются. – Произнес он, ступая на край дорогого ковра в восточном стиле. – Нужно работать.

Его взгляд опустился на Тиль, словно тяжелый молот. Уголок губ дернулся в хищном оскале. Это был Лейф Бернадотт, и он осматривал ее с головы до пят так, словно ее тело было лишь гребаным куском мяса. Его глаза раздели и отымели ее в самых непристойных позах – вот как он на нее посмотрел. И даже не собирался этого скрывать.

- Я помню. – Недовольно отозвался Мартин. Подошел, встал рядом с ней и взглянул на часы. – К слову, у меня есть еще пара минут.

- Так, значит,

Тиль

? – Ухмыльнулся Лейф, словно позабыв о существовании друга. Он в секунду преодолел разделяющее их расстояние и взял ее за руку. – Наслышан.

Лейф слегка наклонился, и его губы мягко коснулись ее ладони. При этом парень не прерывал с девушкой зрительного контакта. Тиль шумно втянула носом воздух. Ей хотелось вырвать руку и убежать, но хватка волка была сильной.

- Лейф. – Представился он, выпрямившись.

Парень не спешил отпускать ее руку. Место поцелуя горело огнем.

Тиль пыталась прочесть по взгляду Лейфа эмоции, но видела лишь похоть. Та бурлила, сочась ядовитой пеной, и обжигала даже на расстоянии. Похоже, ему нравилась игра, которую затеяла Тиль, и он не прочь был сыграть и сделать в ней ставку.

- Привет, - наконец, выдавила Тиль, взяв себя в руки.

- Рад, что вы познакомились. Даже без моей помощи. – Недовольно зыркнул на него Мартин. Его явно беспокоил тот факт, что Бета не спешил отпускать руку девушки, и ему было плевать на мнение Омеги. – А теперь, может, пойдем? Эрик велел…

- Учишься на художницу? – Не обращая на него внимания, продолжал Лейф.

- Да.

- Наверное, это жутко интересно?

- Вполне.

Мартин покраснел, нервно задергался, а Лейф явно получал от его реакции удовольствие. Кем бы ни был Эрик, и какой властью бы ни обладал, Тиль готова была поспорить в этот момент, что Бета ничуть не менее опасен, чем Альфа. У нее ледяные мурашки разбегались по спине от его тяжелого темного взгляда. А от самодовольной улыбки подкашивались ноги. Этот тип разглядывал ее как добычу, не как человека, и он определенно был жестоким – об этом говорил его взгляд.

- Тебе нравится в Флодберге?

- Очень. – Заворожено глядя на него, кивнула Тиль.

- Значит, и у нас понравится.

- Имеешь в виду братство? – Набравшись смелости, ляпнула девушка.

Взгляд Лейфа вспыхнул любопытством, затем одобрением.

- Верно. – Четко произнес он, на мгновение сжав ее пальцы чуть сильнее.

- Наслышана. – Копируя его манеру, произнесла Тиль.

Бета довольно улыбнулся. Она готова была поспорить, что они оба сейчас думали лишь об одном – Мартин слишком слаб по сравнению с ними. Возможно, он полезный исполнитель, и такие пригождаются братству. Но ему никогда не забраться выше – туда, где решаются хоть сколько-то важные вопросы и распределяются роли. Даже Тиль обладала большим внутренним стержнем, чем он.

- Я рад знакомству. – Обаятельно улыбнулся Лейф, отпустив ее руку.

- Взаимно. – Стараясь унять дрожь в коленях, вымученно улыбнулась она.

- Время не ждет. – Заметил он, так и не сводя с нее голодного взгляда. – Скоро все начнется, пойдем.

Он пропустил Тиль вперед, и она неуверенно двинулась в указанном направлении. Из смежного помещения раздавались голоса. Очевидно, идти следовало туда.

- Попробуй унять, наконец, свой стояк! – Прорычал за ее спиной Мартин. – Это

моя

девушка, вообще-то.

- Ты знаешь, кто решает такие вопросы. – Усмехнувшись, ответил Лейф.

- И прекрати на нее так смотреть.

- А то что?

Мартин заглох, слышалось только его недовольное фырканье и тяжкие вздохи. Тиль вышла в коридор, который тут же узнала. В нем располагалась дверь, ведущая в подвальное помещение, в которое входили и из которого выходили члены братства на злополучной вечеринке. Ее сердце рухнуло вниз, она с трудом заставила себя продолжить движение, чтобы не выдать свое волнение. Кажется, это то самое место, где они…

Черт, Тиль сглотнула.

Скорее всего, это оно. Место, откуда не слышно криков, и где удобнее всего лишать человека жизни и воли.

- А куда… - Она замолчала, когда двое парней в деловых костюмах, стоявших у двери, обернулись к ней.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Все верно, - подхватил ее под руку Мартин. – Нам туда. Скоро все начнется.

- Не бойся, Тиль. – Пророкотал над ухом хрипловатый голос Лейфа. – Тебе понравится.

У нее в ушах зашумело, ноги стали ватными. Картинка происходящего расплывалась от страха перед глазами.

- Она со мной. – Подведя ее к незнакомцам, проговорил Мартин.

- Секунду. – Один из парней достал планшет.

- Телефоны оставьте здесь. – Протянул круглый блестящий поднос второй парень.

Тиль посмотрела на Мартина, тот кивнул. Она, нехотя, выудила из кармана мобильный и положила на поднос. Второй парень тут же унес его куда-то.

- Это наша гостья, Сэйме. – Прорычал Лейф первому, который все еще копался в планшете. – Можно побыстрее?

Тот сверился со списком, что-то отметил и виновато улыбнулся им:

– Ты же знаешь, Альфа любит порядок. Проходите.

Очевидно, эти двое были охранниками. Они с интересом разглядывали заметно побледневшую Тиль. Один из них отворил дверь подвала, и оттуда вырвались вибрация и звуки музыки, а также легкий запах сырости с примешавшимися к нему ароматами дорогих парфюмов всех мастей.

- Не волнуйся. – Прошептал Мартин, заводя ее в полутьму. – Тут особая атмосфера, уникальная. И это круто.

Девушка обернулась, чтобы удостовериться – Лейф шагнул за ними. Дверь закрылась.

- Осторожно, ступени. – Предупредил Мартин.

И Тиль уставилась на уходящую вниз каменную лестницу, в основании которой, внизу, горели факелы, закрепленные по обе стороны стен. Сделав вдох, она стала спускаться – аккуратно и неторопливо, чтобы не оступиться. Колесики памяти энергично крутились, пытаясь отыскать в подсознании воспоминания о том вечере, когда ей уже довелось тут побывать, но так ничего и не находили. Эти данные словно все еще были скрыты под пеленой тьмы.

- Слышишь? – Прокричал Мартин, крепко держа ее за руку. – Все уже готово, скоро начнется!

По мере спуска музыка усиливалась, голоса становились все громче. Это точно не был обычный подвал. Шум тут стоял как в ночном клубе.

- Красиво? – Спросил Акерсон, когда они свернули по лестнице вправо и очутились на просторной площадке, залитой палитрой цветных огней.

Тиль ахнула.

Пространство под домом, которое занимал подвал, по размерам вряд ли уступало самому дому. Тайные подземные площади поражали своими размерами: высокие потолки, море воздуха и дизайн, напоминавший собой огромную воронку как в древних амфитеатрах. Помещение было многоуровневым и закручивалось книзу, где центром служила круглая сцена, напоминавшая арену для битв гладиаторов.

Ярусы каменной воронки были отгорожены замысловатыми арочными парапетами и поделены на комнаты или кабинеты, внутри которых уютно располагались диваны и столики, за которыми, как в ресторанах или клубах, отдыхали люди. Многие из них были в белых масках животных, что, вероятно, позволяло им сохранять статус инкогнито.

- Ну, как? – Спросил Мартин, проводя ее вдоль парапета верхнего яруса.

- Кто это построил? – Ошеломленно произнесла Тиль. – И когда?

Громкая музыка вибрировала у нее в груди и расползалась под кожей. Это было совсем не то, что она ожидала увидеть. Масштаб поражал впечатление. Очевидно, то помещение, где над ней издевались, находилось где-то здесь - среди вереницы отдельных кабинетов, притаившихся вдоль стен. Но у нее не получалось вспомнить. Никак. Ничто из увиденного не казалось ей знакомым.

- Подземные ходы были прорыты еще в семнадцатом веке. – Рассказал Мартин. – Позже основатели братства привели помещение в порядок, доработали и стали использовать для своих нужд. Тебе нравится?

- Да. Просто… - Тиль проводила взглядом смеющуюся парочку: мужчину в белой маске зайца и девушку в маске тигрицы. – Снаружи и не скажешь, что тут… столько места.

- Я полагал, все знают, где проводятся поединки. – Напомнил о своем присутствии Лейф. – Традиция уходит корнями в далекое прошлое.

- Нет, я не знала. – Поежилась девушка, встретившись с ним глазами.

- Идем, нам сюда. – Потянул Мартин.

Они прошли вдоль бара, где на стойке в ряд выстроились цветные коктейли. Официанты составляли их на круглые подносы и, ловко лавируя меж гостями и столиками, разносили желающим. По количеству бокалов и количеству столиков, что успела заметить Тиль, можно было заключить, что в тайном амфитеатре волков собралось около полусотни человек.

Довольно многолюдно. Что позволяло девушке находиться в относительном спокойствии. Похоже, они действительно пригласили ее наблюдать за схваткой бойцов.

- А это… - Тиль чуть не указала пальцем на худого молодого человека в очках, прислонившегося к стене и задумчиво потягивающего в одиночестве свой коктейль. Тот был без маски, поэтому она его узнала.

- Милая, - вовремя остановил ее Мартин.

- Это же тот парень, - прошептала она ему на ухо, - гений с физико-математического. – Щуплый ботаник заметил ее интерес, и Тиль пришлось отвернуться. – Что он тут делает? Он тоже в братстве?

- Волкам нужны мозги, не только мускулы. – Многозначительно дернул бровями парень.

- Ого. – Удивилась она, бросив на математического гения прощальный взгляд.

О нем писали на сайте Варстада, поэтому Тиль его запомнила. Чуть ли не вундеркинд – выигрывает на всех олимпиадах и научных соревнованиях, мечтает иметь собственную лабораторию и совершать научные открытия. Такой мозговитый чувак может быть особо полезен волкам, а они ему. Интересно, пришлось ли ему проходить какие-то испытания?

Они остановились у двери.

- Жди. – Произнес Мартин.

Постучал и вошел.

Когда он скрылся за дверью, Тиль обернулась к Лейфу. Тот все также смотрел на нее – тем же хищным взглядом. Девушка готова была поклясться, что, подай она ему знак, что тоже испытывает влечение, и они бы уже совокуплялись где-то неподалеку – например, за этой плотной шторой в углу или в отдельном кабинете.

- Что за ней? – Кивнула Тиль на дверь.

- Сердце всего. – Ухмыльнулся Лейф, приблизившись к ней на неприлично близкое расстояние. Он практически дышал ей в лицо, отчего ее волосы колыхались. От парня пахло дорогим виски и больше ничем. Никакого парфюма, только запах чистого тела. – Главный пульт, откуда можно управлять всем процессом.

- Зачем Мартин туда пошел?

- Чтобы доложить о твоем приходе. Тебя примет Эрик. Наедине.

- А… вы? Ты и Мартин?

Он расплылся в дерзкой улыбке. Провел языком по белоснежным зубам.

- У нас куча своей работы. Твой парень, как ты его называешь, не особо способный, знаешь ли. Часто подводит команду. – Палец Лейфа коснулся ее подбородка, скользнул по щеке, мягко погладил. Наверное, так удав играет с мышкой перед тем, как съесть. - Поэтому советую тебе рассмотреть более перспективные варианты.

- Тебя, что ли? – Усмехнулась Тиль, пытаясь скрыть страх.

- Вот увидишь, Эрик скажет то же самое. – Он наклонился к ее лицу так близко, что при желании мог коснуться губами ее губ.

Девушку затрясло.

- Мне нравится Мартин. – Выдавила она. – Но это не значит, что мне интересны ваши игры в братство и те безделушки и привилегии, которые оно сулит.

- А мне нравится недоступное. – Проговорил он, придвигаясь плотнее. – Больше интерес его заполучить.

Тиль забыла, как нужно дышать. Ее тело сковал лед.

Но в следующую секунду дверь открылась, и Лейф выпрямился. Похотливое выражение слетело с его лица, едва он увидел того, кто вышел к ним. Тиль сглотнула и медленно повернулась в направлении его взгляда.

Это был Эрик Асп.

47

О чем она только думала, когда явилась сюда? Неужели, Тиль действительно полагала, что можно победить волков в их же логове? Даже то, что ей нечего было терять, не оправдывало ее глупость.

- Наконец-то. – Произнес Эрик, глядя на нее.

В его взгляде не было враждебности, но Тиль все еще хотелось удрать отсюда, пока не поздно. Она продолжала стоять и смотреть на него, не в силах пошевелиться.

Альфа был породист и красив – стоило признать. В стильном пижонском костюме-тройке цвета переспелой сливы и дорогих блестящих кожаных туфлях он смотрелся настолько органично, как не удалось бы никому из присутствующих: словно на нем был костюм из денег, и богатство было ему к лицу как никому другому.

Высокий, светловолосый, с самыми холодными на свете глазами-льдинками, этот парень безусловно знал себе цену и считал, что она выше, чем у всех остальных. Конечно же, он вырос, считая себя хозяином жизни, и потому вел себя соответственно. Так, словно ему все дозволено. Дьявол во плоти – богатый и опасный. Неудивительно, что у него был взгляд изощренного садиста, не знающего пощады и жаждущего получить кайф от чужих страданий.

- Привет. – Не узнала девушка собственный голос. – Я – Тиль.

- Все свободны. – Холодно бросил он друзьям и вернул на нее свой металлический взгляд. – Прошу.

Эрик кивнул ей на дверь.

Тиль посмотрела на Мартина, тот послушно попятился назад. Ее сердце заметалось, руки затряслись. Сделав глубокий вдох, она расправила плечи и проследовала в кабинет.

Помещение было просторным. Половину его занимал большой кожаный диван, рабочий стол, стеллаж, бар и кресла. Другая была заставлена всевозможным компьютерным оборудованием с кучей мониторов, на которые транслировалось происходящее на арене, а также в каждом из ярусов по отдельности.

Кабинет Эрика имел панорамное остекление. Но Тиль готова была побиться о заклад, что с трех сторон никому из посторонних не удалось бы их увидеть. И только со стороны парапета, откуда открывался самый выгодный вид на схватку, и где не было стекол, они с Альфой, если бы подошли к краю, были бы сейчас как на ладони у приглашенной публики.

- Итак, Матильда? – Раздался за спиной голос Эрика, когда она подошла к мониторам.

- Я предпочитаю Тиль. – Проговорила она, не без удивления заметив на экране сидящего за одним из столиков в обществе эффектной брюнетки профессора Гетзе. Тот сдвинул маску слона, чтобы глотнуть шампанского, и в этот момент его лицо можно было разглядеть довольно четко. – Тиль Хаммар.

Девушка медленно обернулась к нему.

- Чрезвычайно приятно. – Заметил Альфа не без доли иронии. Он обвел ее взглядом и направился к бару. Даже походка его была волчьей: уверенной, жесткой, матерой. – Нет. Серьезно. Я навел о тебе справки, поэтому у меня была возможность составить мнение.

- Спрашивал обо мне у Гетзе? – Решила действовать смелее Тиль.

Эрик усмехнулся.

- Верно. – И принялся смешивать спиртное в высоком бокале.

Она нервно почесала плечо. Ей даже дышать удавалось с трудом от волнения и страха.

Если Лейф смотрел на нее как на кусок мяса, то взгляд Альфы по-настоящему пугал. Ему словно было плевать на ее тело, Тиль вообще не была для него человеком – лишь вещью или жалким насекомым.

- Значит, он тоже в стае? – Спросила Тиль.

Ее голос дрогнул. «

Не дергайся, успокойся

», - приказала она себе. Отступать уже некуда, иди до конца. Но сложнее всего было удержаться на ногах, когда Эрик на нее смотрел. Страх пробирал буквально до костей.

- Мы называем это семьей. – Прищурившись, ответил он.

Взглянул на большое табло с часами на одном из мониторов, затем взял бокал и направился к ней. Тиль чувствовала, как кровь разгоняется в венах, как кислород торопится их покинуть, лишая ее последних сил.

Альфа остановился в метре от девушки, но движение воздуха уже донесло до нее терпкий аромат его парфюма с ноткой жгучего перца. Она почувствовала, как ужас сковывает ее ледяными лапами.

- Держи. – Проговорил он, протягивая ей бокал. Его глаза внимательно изучали Тиль, уголки губ медленно приподнимались в улыбке. – Выпей. Ты слишком взволнована.

Толпа внизу зашумела, музыка стала ритмичнее, словно что-то назревало. Тиль взяла бокал. Эрик смотрел на нее выжидающе. В последний раз это кончилось плохо, но разве она не знала, на что идет, и как сильно рискует?

- Это все атмосфера. – Выдохнула Тиль. Подошла к парапету и взглянула вниз, где двое рабочих готовили арену, какими-то приборами проверяя ее массивное металлическое основание. Она сделала вид, будто пригубила коктейль, боясь, что зубы будут слишком громко стучать по стеклу. – Ненавижу насилие.

- Бойцы идут на это добровольно. – Произнес Эрик, подойдя ближе и встав за ней. Она практически могла ощущать его дыхание на своем затылке. – Ради славы, денег, ну, и еще чтобы доказать, что они достойны занять место в братстве в будущем.

- Это настолько привлекательно? – Спросила Тиль, сжимая дрожащими пальцами бокал. – Состоять в братстве?

Альфа не удержался от смешка.

- Просто про вас ходит столько слухов и легенд. Непонятно, что может оказаться правдой. Но что хуже, - она повернулась к нему, - создается ощущение, что вы как огонь для мотыльков: люди стремятся примкнуть к вашему тайному сообществу, даже не зная о выгодах, которые им это сулит. Были ли те, кто прошел испытания и не был удовлетворен тем, что получил взамен?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Эрик ухмыльнулся. Его красивые губы словно были созданы для этой раздраженной ухмылки.

- А ты такая, какой тебя и описывали.

- Какая? – Задрала подбородок Тиль.

- Смышленая. – Улыбнулся он.

- Так в чем прелесть участия в братстве?

- Мне еще не приходилось уговаривать кого-то примкнуть к нам. – Обведя ее непроницаемым взглядом, произнес Альфа. – И, уверен, этого не случится. Стать одним из нас хотят даже те, кто притворяется, что ему это не интересно.

- А почему в братстве нет волчиц?

Он рассмеялся. Как показалось Тиль – довольно добродушно.

- Возможно, ответ заложен в слове «братство». Это ведь не сестринство, и девушка должна оправдывать свое нахождение среди нас. Быть равной нам, что настолько редко, что практически невозможно. Либо быть верной парой одному из волков, чего в моем поколении еще не происходило.

- Может, дело в тебе самом? – Негромко спросила Тиль.

И тут же чуть не пожалела, заметив опасный блеск в его глазах.

- Имею в виду, ты же

главный

, и сам все за них решаешь. Так у вас все устроено?

- Да.

- Если ты недоверчив, то любая кандидатка будет недостаточно хороша для того, чтобы стать частью стаи. Ох, прости – семьи. Вот твоя мать, например, она волчица? Как она заслужила эту честь?

Тиль физически ощутила его внутреннее негодование. Ей захотелось попятиться назад, но это было невозможно – за ее спиной был лишь парапет.

- В ней есть стержень. – Совладав с гневом, ответил Эрик. – Но чтобы быть спутницей жизни волка не обязательно быть волчицей. Многие члены братства женятся в зрелом возрасте и не посвящают супруг ни в какие подробности.

- О, так тоже можно?

- Думаю, так даже правильнее.

- Считаешь женщин ниже себя? – Брякнула Тиль скорее от волнения, чем следуя плану.

Эрик облизнул пухлые губы, погладил пальцами левой руки перстни на правой.

- Считаю, что ни к чему связывать себя обязательствами с какой-то одной женщиной, если тебе может принадлежать любая. – Подойдя ближе, проговорил он.

- Так уж и любая? – Чужим голосом произнесла Тиль.

- Да. – Его дыхание обожгло ей лицо.

- А если она не захочет?

Эрик приподнял бровь, будто удивляясь. Он словно нечаянно коснулся локтя Тиль, и девушка вздрогнула. Они стояли так близко, так опасно близко друг к другу, что она боролась с желанием оттолкнуть его и убежать.

- Мне еще никто не отказывал. – Почти прошептал Альфа.

Самодовольная ухмылка на мгновение захватила его соблазнительный рот. Тиль внезапно подумала о том, сколько же девушек бросались к нему в объятия, купившись на харизму и силу, и не подозревая о тьме, что у него внутри?

- Но тебя бесит, когда в тебя не влюбляются с первого взгляда, да? – Выдохнула она ему прямо в эти идеальные губы, уже примерно представляя, как можно вбить клин между волками. Эта идея грела ей душу.

- В конечном итоге я всегда получаю то, что хочу. – Произнес Эрик хрипло, гортанно. Голодный, хищный блеск наполнил его взгляд.

Внизу раздался звук гонга, и Тиль словно очнулась ото сна.

- Начинаем. – Улыбнулся он и отошел, оставляя ее одну у парапета.

Пространство амфитеатра погрузилось в темно-зеленый туман, сразу стало немного темнее, и в таком освещении ярусы трибун выглядели зловеще. Тиль подошла близко к краю и посмотрела вниз. Заиграла динамичная музыка, и мужской голос попросил поприветствовать бойцов. Когда в круг внизу вышел Матс, ее сердце больно кольнуло.

48

Толпа взревела, приветствуя бойцов. Люди в масках кричали, салютуя им бокалами. Камеры, установленные на разных уровнях парапетов, снимали происходящее. Тиль наблюдала за этим с высоты примерно третьего этажа, с самой выгодной точки.

- Шрам! – Проорал ведущий, местонахождение которого так и оставалось для нее загадкой.

Матс Нюберг поднял руку, отдавая дань уважения публике. Он стоял к Тиль боком, но даже так она могла детально разглядеть его внешний вид и татуировки на груди, которые частично прикрывала одежда. Вообще, он, конечно, странно был одет для поединка – массивные высокие армейские ботинки на шнуровке, плотные черные брюки, майка в цвет. Девушка ожидала увидеть что-то в духе боксерского одеяния – шорты, удобная обувь, поэтому его вид ее поразил.

Когда на арену вышел его противник, к горлу Тиль подкатил приступ паники.

- Беспощадный! – Голос ведущего эхом взорвал пространство.

В круг тяжелой поступью вышел здоровяк под два метра ростом. На нем были точно такие же черные ботинки, но брюки и майка были уже цвета хаки. Их ткань натягивалась на животе и заднице бойца, который вместо приветствия принялся сыпать проклятьями в сторону Матса и жестами показывать, что собирается сделать с ним.

- Это вообще честно? – Обернулась к Эрику Тиль. – Один участник намного крупнее другого!

Тот что-то нажал на пульте управления, и на один из мониторов вышло видео из большой комнаты, в которой находилась куча компьютерной техники. В помещении работало несколько человек, в том числе Мартин и Лейф: они стояли возле одного из компьютеров и что-то обсуждали. Эрик что-то нажал, и стало слышно, о чем они говорят.

- Что по общей сумме? – Спросил он.

Услышав голос Альфы, первым отозвался Лейф:

- Почти миллион.

- Держите в курсе. – Эрик убрал звук и повернулся к Тиль. - Судя по сделанным ставкам, шансы примерно равны. – Довольно заметил он. – Так что бой обещает быть интересным.

Тиль метнулась к парапету. Толпа бесновалась, люди скандировали прозвища бойцов.

- Глотни, тебе полегчает. – Усмехнулся Эрик, напоминая ей про бокал, который она все еще держала в руке.

Девушка замерла, когда блуждающий по ярусам взгляд Матса вдруг остановился на ней. Парень переменился в лице. Он словно пазл на столе, по которому ударили кулаком – разлетался на части, совершенно растерявшись от увиденного. Тиль чувствовала, как земля уходит у нее из-под ног. Но тут раздался голос ведущего, предупреждающий о том, что начинается бой, и Матс повернулся к сопернику и принял боевую стойку.

- Что самое интересное в играх? – Проговорила Тиль, заворожено глядя вниз.

- Это субъективно.

- Нет, я спрашиваю, что нравится именно тебе? От чего ты тащишься?

Эрик встал с ней рядом и облокотился о парапет.

- Зрелищность. Шоу. Непредсказуемость.

- Это общие понятия. Еще скажи, деньги.

- Оправданная жестокость. – Улыбнулся он, глядя на арену. – Азарт и насилие. Возможность влиять на процесс и результат.

- Например?

- Подыгрывать бойцам. – Эрик замолк, так как по сигналу Матс и здоровяк бросились с кулаками друг на друга.

Во взгляде Альфы не было омерзения или азарта, в нем было чистейшей воды возбуждение. У него расширились зрачки, участилось дыхание, он облизнул пересохшие губы и всем телом подался вперед, чтобы не упустить ни детали. Эрик Асп был чертовски, мать его, возбужден схваткой. Тиль не удивилась бы, узнав, что у него встал на происходящее на арене.

- Подыгрывать бойцам, - повторил он хрипло, - так, как это делают гости мероприятия. При желании они платят за помощь бойцу, к которому испытывают симпатию.

Тиль застыла в ужасе от происходящего внизу. Кровавое месиво. Бойцы молотили друг друга голыми руками. Она видела, как от удара по лицу Матса воздух взрезали капельки крови, и взвизгнула от страха - чего сама от себя не ожидала.

- Что… Почему они так странно двигаются? - Спросила Тиль, залпом осушив бокал. – Как-то заторможено…

- В подошву их ботинок вмонтированы магниты, мощность которых можно регулировать. Поверхность арены притягивает их, ограничивая движения.

Вот почему ей казалось, что бойцам тяжело ступать!

- Тогда… Эй! – Вскрикнула она, когда здоровяк свободно приблизился к Матсу и нанес удар в пах. Матс еле успел извернуться так, чтобы подставить под удар бедро. – Что происходит?! – Буквально заорала Тиль на Эрика.

- Все данные на мониторе. – С поражающим спокойствием махнул в сторону пульта управления Эрик. – У каждого из гостей Поединка на столе есть гаджет, с помощью которого в режиме реального времени можно внести определенную сумму и повлиять на ход боя.

- Зачем? – Не выдержала Тиль, глядя, как противник беспрепятственно наносит один за другим ударом Нюбергу, и тот приседает, уже не успевая уворачиваться.

- Кто-то внес пожертвование. – С удивительным хладнокровием продолжил Эрик, неотрывно глядя на происходящее на арене и поглаживая свои массивные украшенные камнями и гравировкой перстни. – Это ограничило передвижения одного из бойцов на короткий промежуток времени. Его магниты сейчас работают на полную мощь.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- На какое время? Да он превратит его в котлету, если это не прекратить.

- Шрам – один из лучших бойцов. Не переживай, он выдержит. И позже возьмет свое. У него есть незаменимые для Поединков качества – ловкость, гибкость и выносливость. Даже будучи обездвиженным, этот парень умудряется уклоняться от ударов. За это его и любят. Вот увидишь, сейчас кто-то вложится в отмщение.

Альфа был прав. Спустя мгновение бойцы поменялись местами: здоровяк больше не мог ступить и шагу, отчего вынужден был уйти в оборону, а Матс принялся атаковать его, ударяя во все незащищенные участки тела. Толпа бесновалась, а у Тиль кружилась голова. Пот, кровь, крики толпы – эти Поединки были самым ужасным, что она видела в своей жизни.

Ей хотелось, чтобы схватка скорее прекратилась, чтобы не видеть больше, как кто-то огромный избивает парня, который еще пару дней назад был совершенно ей безразличен. Она обернулась к мониторам. На одном из экранов Лейф, Мартин и другие волки с невозмутимыми лицами обсуждали ход битвы и что-то фиксировали в своих планшетах.

То, что казалось ей жутким и вызывало оторопь, было для них обыденностью. У нее это в голове не укладывалось.

И вдруг толпа взревела. Кто-то засвистел, другие сорвались на крик. Тиль взглянула вниз. Здоровяк душил Матса одной рукой.

- Господи…

Удар!

Нюберг пробил ему локтем в живот, и противник отпустил его, застонав. Закачавшись, он едва не потерял равновесие. А, удержавшись на ногах, зарычал и снова бросился в бой.

Тиль обернулась к мониторам.

На них отображались ставки и заявки на вмешательство в ход игры с обозначениями сумм, количество которых росло с каждой секундой. Эрик тоже фиксировал взглядом происходящее, изредка бросая взгляды через плечо, и явно был доволен тем, как все идет.

- Когда это прекратится? Долго еще? – Спросила Тиль.

- Когда одного вынесут с арены. – Улыбнулся Эрик, вынимая из ее дрожащих пальцев бокал и отставляя в сторону на низкий столик. – Живым, не переживай. Ну, либо один из них попросит пощады.

- Это ужасно. – Выпалила она, наклоняясь на парапет. – Не представляю, как можно добровольно пойти на это. Даже ради денег. Даже ради членства в тайном обществе. Да они даже не знают, что их у вас ждет!

- Мы связаны правилами и тайнами. – Многозначительно заметил Эрик. – Этого не понять, пока не станешь одним из нас. И мы не можем открыть всего чужакам, которые не произносили клятв.

- Кот в мешке. – Фыркнула Тиль и зажмурилась, когда Матс ударил противника в челюсть, и на пол брызнула слюна, смешавшаяся с кровью.

- Что бы ты ни говорила, я вижу, как ты заинтригована. – Произнес Эрик, придвинувшись к ней вплотную. – Иначе не пришла бы сюда.

- Я пришла сюда со своим парнем, а ты сейчас трешься об меня своим бедром так, будто тебе вообще плевать на это. – Сказала она, но не отодвинулась ни на миллиметр. Теперь их глаза и губы были на одном уровне: слишком близко друг к другу. – Для человека, который так хорошо знает себе цену, ты забываешь, что у других она тоже есть. Наверное, это все от скуки?

- Ты слишком умна для Мартина. – Довольно улыбнулся Альфа. – Что ты в нем нашла?

- Он милый. И искренний. – Тиль вздрогнула, когда с арены донесся глухой звук удара, сопровождаемый хрустом. Здоровяк застонал и согнулся пополам. – С ним можно построить что-то настоящее.

- Тебе придется делить его с волками, ты готова? А ему, возможно, придется тоже делиться с нами многим.

- Что ты имеешь в виду? – По ее позвоночнику пробежал холодок.

- Если ты хочешь встречаться с одним из братьев, значит, я должен доверять тебе. – Его голодный взгляд опустился по ее шее вниз и уперся в декольте. – Нам нужно видеться чаще и узнать друг друга ближе.

- Что я должна сделать, чтобы вступить в братство? – Едва слышно произнесла она, когда его рука легла на ее талию. – И что мне это даст?

- Не торопись, Тиль. – Его бархатный шепот разнесся теплом по ее шее.

Один из мониторов запищал, Альфа вынужден был отстраниться и посмотреть на него, затем вниз.

На арене Матс яростно вколачивал соперника в пол. Он остановился только, когда здоровяк попытался отползти. Матс выпрямился и посмотрел наверх. Его лицо было перемазано кровью, глаз заплыл. Парень тяжело дышал, глядя на Тиль. И девушка переживала, что Эрик заметит это и все поймет.

Сплюнув на пол, Нюберг развернулся, кивком поблагодарил зрителей за овации и собрался покинуть арену. Но не успела Тиль с облегчением выдохнуть, как Эрик достал из кармана какой-то предмет и швырнул вниз. Успевший подняться на ноги здоровяк подхватил его, едва тот со звоном приземлился возле него. Звон заставил Матса обернуться. И очень вовремя – потому что противник надел предмет на руку и бросился на него.

Черт его раздери, это был кастет! Эрик Асп только что бросил проигравшему то, что можно было считать оружием!

- Эй! – Вскрикнула Тиль, заметив, как Альфа двигает на пульте рычажок. – Что ты делаешь?

Она метнула взгляд на арену: ботинки Матса приросли к полу. Пользуясь этим, его противник стал наносить удары по его лицу и в живот. Нюберг пытался защищаться руками, но толпа недовольно ревела.

- Уравниваю шансы. – Отозвался Эрик.

Его голос прозвучал небрежно.

- Ты что? Он же убьет его сейчас!

Она бросилась к пульту, а он даже не мешал ей: подошел к парапету, чтобы насладиться зрелищем. Эрику Аспу было плевать на ставки, его заводили кровь и страх.

Господи, во что же она вляпалась!

Судорожно обхватив руками рычаг, Тиль сдвинула его вниз, в исходное положение, и подбежала к ограждению. Здоровяк был повержен: Матс справился и без ее помощи, даже с обездвиженными ногами. Он рухнул от усталости рядом с противником и размазал пот с кровью по шее и груди. Возле его ног валялся окровавленный кастет.

- Это отвратительно. – Воскликнула Тиль, пятясь назад, в глубину кабинета.

- Это нормально, что тебе не нравится. – Эрик обернулся к ней. - Поединки в почете даже не у всех волков.

- А Агнес? Ей они нравились? – Выпалила девушка, еще до конца не осознавая, на сколь тонкую почву ступает. – Или она не захотела быть среди вас по другой причине?

Выражение его лица переменилось. Эрик на секунду потерял присущую ему невозмутимость. Сглотнув, он резким движением откинул волосы с лица и, склонив голову набок, впился в Тиль взглядом.

- Агнес?

- Да… - Растерялась она. – Я живу в ее комнате, и… все об этом говорят. – Эрик шагнул к ней, и Тиль поспешила добавить. – Нужно было у нее самой спросить, когда она звонила позавчера в Химель.

Вот оно. То, ради чего и была сказана эта фраза. Потрясение, трещиной расползшееся по его лицу. Эрик Асп был ошеломлен новостью о том, что Агнес Седерхольм могла быть жива. Он разом потерял самообладание.

- Агнес звонила? Зачем?

Тиль сделала глубокий вдох и шумно выдохнула.

- Наверное, хотела поговорить с кем-то из девочек. Не знаю. – Она пожала плечами. – Сказала, что жалеет, что покинула Химель: теперь ей придется искать жилье, когда она вернется.

- Что еще она говорила? – Нахмурился Эрик, приблизившись к Тиль.

- М-м… - Она воздела глаза к потолку, делая вид, что пытается вспомнить. – Агнес в конце еще добавила, что перезвонит в другой раз. Да. Точно, так и сказала.

Он резко отвернулся.

- Что-то не так? – Ангельским голосом проговорила Тиль.

Но Альфа уже потерял к ней всякий интерес. Он обдумывал услышанное. Оно явно поразило его до глубины души.

- Эрик?

- Налью нам выпить. – Выдохнул он.

Зрители все еще шумели, провожая бойцов.

- Я откажусь, извини. Раз уж Поединок завершился, пойду к Мартину. Спасибо за возможность… увидеть все, так сказать, с VIP-трибуны.

- Нет, стой. Сейчас мы отправимся поздравить победителя.

49

- Уйди. – Рыкнул Матс на Леви, студента медфакультета, который пытался обработать его раны.

Этот паренек частенько прислуживал волкам, в его обязанности входили несложные медицинские процедуры и проверка самочувствия бойцов во время Поединков. В сложных случаях обычно вызывали доктора Рапаса, но сегодня, несмотря на то, что лицо и тело Нюберга напоминало кровавую кашу, его жизни ничего не угрожало.

- Но я почти закончил. – Проблеял он, отступая. – А вот тут лучше обезболить, а то ты не уснешь этой ночью.

- Убирайся, я сказал! – Взревел Матс, швыряя в него полотенце.

- Хорошо. Хорошо, я понял. – Поспешил ретироваться Леви.

Схватил чемоданчик, втянул голову в плечи и семенящей походкой покинул помещение раздевалки. Когда дверь за ним закрылась, Матс со всей силы ударил кулаком по металлической дверце шкафчика. На ней осталась вмятина.

Он ненавидел сырой запах этого подземелья. Ненавидел стоящий в его стенах гул и вой возбужденной толпы. И ненавидел себя за то, что казавшийся ему продуманным до мелочей план катился в бездну.

Матс видел ее. Тиль была там, наверху, с Эриком.

Какого дьявола?

И что хуже – почему ему не плевать на то, что девчонка буквально ходила по лезвию, играя с волками в непонятные игры? Она точно не была любительницей приключений на одну ночь или готовой на все фанаткой. Тогда зачем так упорно стремилась в этот капкан? Ведь он же предупреждал ее, он выложил ей все, что знал о них. Неужели, этого было недостаточно? Или у Тиль, как и у него самого, была своя цель?

Ему следовало оставить ее в покое. Никакого секса без обязательств, совместных ночевок и разговоров по душам. Все это было не в его стиле, да и чуждо ему в принципе. А с тараканами в ее голове пусть бы разбирался кто-то другой.

Матс расшнуровал чертовы тяжеленные ботинки и отшвырнул от себя подальше. Взял со стола кем-то заботливо подготовленную бутылку с виски и сделал пару жадных глотков. Вряд ли эта дрянь могла унять адскую боль, которая огнем сейчас расползалась по его костям и мышцам, но Матса больше беспокоила боль внутренняя. Тревога, закручивающаяся в груди в спираль, точно гребаный вихрь.

Его увлечение этой девчонкой зашло слишком далеко. Одна мысль о ней заставляла улыбаться. Но вот смотреть на то, как ее трогает или целует другой парень – это было на удивление невыносимо. Словно его медленно нарезала на кусочки большая гильотина. И это еще мягко сказано, потому что он пропустил на арене больше пяти ударов только из-за того, что краем глаза пытался следить за тем, что происходило на балконе Альфы.

Матс чувствовал, что должен это остановить. Никто не может приближаться к Тиль. Никто не смеет ее касаться. Он готов был убить Эрика Аспа, не раздумывая – даже если его смерть закрывала все двери к разгадке случившегося с Агнес. Плевать. В тот момент на арене Нюбергу казалось, что он не переживет, если этот урод посмеет коснуться Тиль.

Матс подошел к небольшому зеркалу, висевшему на стене, и вгляделся в отражение. Места ушибов наливались кровью, его лицо практически потеряло форму. Он коснулся пальцами разбитой губы. Взгляд упал на костяшки пальцев, что были разбиты в хлам. Странно, что он все еще мог видеть заплывшим глазом.

За дверью слышалась музыка, шум голосов и приближающиеся шаги. Его сердце застучало быстрее. Он до боли стиснул челюсти и обернулся как раз в тот момент, когда в раздевалку вошли Эрик, Лейф, Мартин и Никлас. Но далее произошло то, чего он и боялся – из-за спины Эрика вдруг показалась она, девушка, к которой он хотел быть безразличен, но почему-то не мог.

- Матс, наш герой! – Всплеснув руками, приветствовал его Альфа.

Высокомерный хлыщ.

- Ты держался молодцом. – Похвалил его Лейф.

Озабоченный урод.

- Отлично справился. – Брякнул Мартин.

Тряпка.

- Поздравляю, дружище, - Эрик протянул ему руку.

Матс заметил, как замешкалась у входа Тиль. Как неохотно сделала шаг и замерла, глядя на него пораженно.

Да, выглядел он хреново. Нюберг сделал короткий вдох и резкий выдох. И почему раньше ему было плевать, кто после него трахает девушек, с которыми он был? Да, ему нечего было ей предложить, но, черт подери, только не волки – эти сволочи были жутко опасны.

- Спасибо. – Он все-таки пожал руку Альфы, но не спешил ее отпускать. Сдавив ее достаточно для того, чтобы причинить ему дискомфорт, Матс наклонился вперед. – У меня только один вопрос.

Эрик метнул в него угрожающий взгляд, затем посмотрел на пальцы, которым благодаря перстням в железной хватке Матса было особенно больно.

- Что за история с кастетом?

Альфа выкрутился: у него хватило силы сдавить ладонь Матса в ответ достаточно сильно, чтобы тот вынужден был отпустить. Улыбка на его губах говорила о том, что он готов сделать вид, что не заметил этот его выпад, но уважает его право на возмущение.

- Недосмотрели. – Сказал Эрик, обняв его за плечи. – Уверен, такое больше не повторится. Мартин сейчас во всем разберется, ответственные за беспорядок будут наказаны.

- И все? – прорычал Матс. – Рен нарушил правила!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Мне жаль.

- Я, мать твою, имел право его за это убить!

- И хорошо, что этого не произошло. – Расплылся в лживой улыбке ублюдок Асп. – Лишние проблемы нам ни к чему. Их улаживание отнимает время.

Матс бросил взгляд на невинно хлопающую ресницами Тиль. Самое время было перестать пялиться на нее, но у него никак не получалось.

- Давайте лучше повеселимся! – Крепче обнял его Эрик. – Ты выйдешь к гостям? Там в баре спиртное льется рекой, и куча девчонок желает с тобой познакомиться.

- Мне нужно прийти в себя. – Отрывисто бросил он.

- Конечно. – Хлопнув его еще раз по спине, Эрик брезгливо вытер ладонь о дорогие брюки. – Отдохни немного. Поединок был шикарным, мы заработали кучу денег, и нужно отпраздновать это хорошенько. Будем ждать тебя в общем зале.

- Пригласить к тебе девочек? – Спросил Лейф. – Немного расслабишься.

Матс бросил на Тиль короткий взгляд. Она смотрела себе под ноги. Его член с удовольствием поприветствовал бы ее, вытянувшись по стойке смирно, если бы в помещении не было посторонних, и если бы этот кретин Акерсон не крутился возле нее.

- Эй, не смотри так на нее. – Словно прочитал его взгляд Мартин. Он прихватил ее за локоть. – Она здесь не для этого. Это моя девушка. Тиль.

Его слова вызвали бурную реакцию у Эрика с Лейфом – те рассмеялись.

- Да, реально. – Усмехнулся Альфа. – Выбирай любую другую.

- Очень приятно, Тиль. – Словно не слыша их, произнес Матс. Его тон бросал Мартину вызов и заставлял девушку волноваться.

- Поздравляю с победой. – Отозвалась она, все еще не глядя ему в глаза.

И облизнула свои пухлые губы.

- И почему каждая вторая красотка всякий раз оказывается чьей-то девушкой? – Издевательски продолжая исследовать ее взглядом, спросил Матс.

Альфа с Бетой опять заржали.

- Самые лучшие девушки принадлежат волкам. – Заметил Эрик, подмигнув Тиль.

Матсу захотелось вскочить и дать ему по роже. Особенно после того, как Мартин смиренно опустил голову.

- Так блондинку или брюнетку? – Поинтересовался Лейф.

Матс знал, что тот может найти любую, какую он пожелает. И каждая будет готова отдаться ему без разговоров.

- Брюнетку. – С горечью ответил он, бросив прощальный взгляд на Тиль.

- Заметано.

- А мы ждем тебя на празднование, - хищно улыбнувшись, поспешил к выходу Эрик. – Не задерживайся.

Матс видел, как Акерсон взял Тиль за руку, чтобы вывести из помещения. Желчь подкатила к его горлу, дыхание участилось. Уходя, она не удостоила его последним взглядом, а он вместо того, чтобы злиться, переживал, что девчонка уходит с волками, и некому будет ее защитить.

Меньше, чем через минуту, в дверь раздался стук. Матс с надеждой встал с лавки, но тут же с сожалением выдохнул, увидев на пороге стройную темноволосую девушку. Короткое платье, длинные серьги, каблуки. Сложена она была ничуть не хуже Тиль и, в общем-то, мало в чем ей уступала. Но это была не Тиль, и это почему-то все меняло.

- Привет, я – Грета. – Сказала она, покраснев.

Каждая мышца в его теле напряглась. Незнакомка смотрела так, будто ее не пугали его синяки и шрамы. Ей было плевать, что большее, на что она может рассчитывать в близости с Матсом, это оргазм. Похоже, она была из тех, кто не считает свое тело храмом и привык довольствоваться малым.

Он подошел ближе, сгреб ее в охапку и прижал к себе.

Девушка всхлипнула, но не от страха, а, скорее, от удивления. И тут же расплылась в улыбке, ожидая, что сейчас он что-нибудь скажет, а потом поцелует ее. Ее большие зеленые глаза смотрели на него с интересом.

Матс не целовал тех, с кем развлекался после Поединков. Не позволяла брезгливость. Резинка во время секса служила барьером и давала хоть какое-то чувство защищенности, а обмена слюной с незнакомкой он всячески старался избегать.

Резко развернув девушку к себе спиной, он прислонил ее к стене и грубо задрал подол ее платья. Она не сопротивлялась. Шлепнув ее по ягодице, он стянул вниз ее трусики.

- Какой ты быстрый, - простонала девушка, выпячивая попку.

- А ты неразборчивая. – Сильнее прижав ее лицом к стене, небрежно ответил Матс.

- Что, прости?

- Неужели, тебе все равно, кто и что будет совать в тебя, дура? А если у меня нет средств защиты? Если я чем-нибудь болен? Тебе совсем плевать, кто тебя трахает?

- Придурок! – Закричала она, вырвавшись.

Натянула трусики, обиженно поправила платье.

- Дешевка. – Выдохнул он, отворачиваясь.

Она выбежала, хлопнув дверью, и Матс не сомневался, что уже через пару десятков минут в зале найдется желающий ее осчастливить. Это, к счастью, будет не он. Как же ему все это надоело. Матс хотел долгого секса с поцелуями, бессмысленного шепота на ухо и трепетных прикосновений. Он хотел

близости

. И хотел смотреть в глаза Тиль, когда окажется в ней.

50

- Как ты?

От неожиданности она вздрогнула и обернулась.

- Все хорошо? – Шепнул Мартин, когда они шли обратно.

Эрика останавливали почти у каждого столика и кабинета. Он вынужден был перекидываться парой фраз с гостями, и, судя по его виду, всеобщее внимание ему только льстило. Особенно тот факт, что волки из старших поколений признавали его авторитет. В этот момент он как раз пожимал руку какому-то пожилому тучному господину в белой маске медведя, и тот, нахваливая Поединок, почтительно кланялся молодому Альфе.

Воспользовавшись тем, что он отвлекся, Тиль отвела Мартина немного в сторону.

- На самом деле, мне не по себе от этой схватки. – Призналась она. – Два парня безжалостно молотили друг друга, а остальные этому радовались. Ты видел его лицо? Этого… как его? Матса. На нем живого места не осталось!

- Мужчины любят такие развлечения. – Развел руками Мартин. – Прости, что пришлось смотреть на это.

- А сколько ты знаком с этими ребятами? – С серьезным видом спросила Тиль. – Ты им доверяешь?

По тому, как взметнулись брови Акерсона, девушка решила, что попала прямо в цель.

- Что ты имеешь в виду?

- Ну, вы состоите в братстве, подчиняетесь старшим, и все такое. Но ты уверен, что можешь им доверять? Что они не подставят тебя, не предадут, не обманут?

- Почему ты спрашиваешь? – Насторожился Мартин.

Она бросила на Лейфа, терпеливо ожидающего Эрика, короткий взгляд и затем посмотрела на Мартина. Ее пальчики нервно пробежались по его груди, теребя пуговицы рубашки.

- Они мне не нравятся. – Призналась Тиль, ангельски хлопая глазами. – Они так смотрели на меня… Этот Лейф, он буквально раздевал меня глазами. А Эрик… Мне показалось, он намекает на что-то… что тебе точно не понравится.

- Что? Что он сказал? – Его руки легли ей на плечи.

- Что, возможно, мне следовало бы обратить внимание на кого-то другого из стаи. Кто… сильнее, харизматичнее, могущественнее…

Мартин тяжело задышал, стиснул зубы.

- Не обращай внимания на Лейфа, он просто озабоченный придурок и никогда тебя не тронет. – Его ладони погладили ее плечи. – А с Эриком я поговорю, - перейдя на шепот, пообещал Мартин, - иногда его заносит.

- Я им не доверяю. – Наморщив носик, сказала Тиль. – Больше не оставляй меня с ними наедине, мне было жутко не комфортно.

Ну, что ж, первый клин между волками был вбит.

- Обещаю. – Поцеловал он ее в лоб.

- Может, уйдем отсюда? Ты обещал показать мне свою комнату.

Мартин нахмурился.

- Ты точно не хочешь остаться? Повеселиться немного. У меня еще куча дел. Нужно разобраться с камерами, понять, как на арене оказался кастет. Не хочу опять оказаться крайним.

Тиль вспомнила о Матсе, к которому отправили брюнетку. Наверное, сейчас он развлекается с ней. Этот факт не должен был задевать ее, но почему-то задевал.

- Нет, я устала. Правда. – Она пожала плечами. – Ты же не обидишься, если я пойду домой и высплюсь?

- Ладно, тогда я провожу тебя. – Задумчиво протянул Мартин. – Погоди.

Он отошел, перекинулся парой фраз с Лейфом, и затем они подошли к ней вдвоем.

- Лейф проводит тебя. – Явно недовольный таким развитием событий, выдавил Акерсон. Он провел пятерней по волосам. – Прости. Мне еще нужно разобраться с делами.

Значит, Омега, и правда, ничего не решает. Как бы ему ни хотелось быть значимым, в братстве он полностью подчинен старшим и не имеет даже права голоса.

- Хорошо. – Кивнула Тиль, взглянув снизу вверх на Лейфа.

- Прости, что так вышло. – Буркнул Мартин. Он с трудом сдерживал ярость и дергался так, будто его поджаривают на сковороде. – Завтра увидимся?

- Конечно. – Печально улыбнулась она ему.

- Тиль! – Махнул на прощание Эрик. – Рад был познакомиться. Заходи в Гравар, всегда рады.

Он подмигнул ей и послал воздушный поцелуй.

Она кивнула, отметив, что это жутко взбесило Мартина, который, однако, ничего не мог с этим поделать. Бесправный шестерка – вот кто он. И если завтра эти двое пожелают вновь овладеть его девушкой, они его точно спрашивать не будут.

- До завтра. – Улыбнулась Тиль Мартину и последовала за Лейфом.

- И как тебе? – Спросил он, когда они, миновав сборища гостей, свернули к лестнице.

Здесь стало тише.

- Ты про бой? Или про подземное царство, которое прячется под вашим домом? – Она слышала, как ее сердце набирает обороты. Ей было страшно оставаться с ним наедине.

- Про все сразу. – Лейф галантно взял ее под руку, помогая преодолеть ступени в слабом освещении.

- Поражает воображение.

- Эрик был с тобой вежлив?

Она подняла на него удивленный взгляд.

- Просто он иногда забывает о манерах. – Усмехнулся Лейф.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Эрик наделен властью с рождения. – Заметила Тиль, поднимаясь. – Он ею упивается и не ценит. Прости за откровенность, но мне показалось, что он просто избалованный ребенок. Если бы я не знала, что он у вас главный, то решила бы, что Альфа - ты.

- Почему? – Кажется, этот вопрос его ничуть не обескуражил.

- В тебе чувствуется стержень. Сила. Решительность. Думаю, ты из тех, кто постоянно начеку и держит руку на пульсе. Пожалуйста, не говори Эрику, но он слегка меркнет на твоем фоне. Надеюсь, нас никто не слышал. – Она хихикнула, обернувшись.

- Мы дружим с детства. – Немного резко ответил Лейф. Похоже, ему не польстили ее слова. – Я обязан ему жизнью.

- И ты заменишь его, если с ним что-то случится?

- Ты слишком много болтаешь. – Качнул головой парень.

Поднявшись по ступеням, они вышли из подвала. Один из охранников вернул Тиль ее телефон. Едва они оказались на улице, девушка потянула носом прохладный воздух Варъярны. Ей захотелось разрыдаться. Идя в логово волков без оружия, она даже не до конца верила, что вернется живой, а теперь чувствовала опустошение почти на грани истерики.

- Тебе холодно? – Спросил Лейф.

Тиль посмотрела на Гравар, кажущийся тихим и сонным. Ничто не намекало на то, что внизу, под его фундаментом, кипела жизнь.

- Немного.

Он снял пиджак и накинул ей на плечи. Их контакт глазами в этот момент длился несколько дольше, чем предполагали рамки приличия.

- И, все же, почему Мартин? – Спросил Лейф, когда они пошли вдоль темной улицы.

- А почему нет? – Улыбнулась растекающемуся в лужах свету фонарей Тиль.

-

Ты красивая

.

Ее сердце подскочило к горлу. Она посмотрела на него, в его глазах читалось желание и интерес.

- Я знаю. – С усмешкой ответила Тиль.

Лейф рассмеялся.

– Я ему понравилась, и он первым ко мне подошел. Все благодаря его смелости.

- Мартин и смелость? – Рассмеялся он. – Далекие понятия.

- Я вообще не собиралась заводить отношений.

- Вы спите с ним?

- Что? – Она посмотрела на него.

Лицо Лейфа в полутьме отражало пренебрежение.

- Интересно, способен ли этот тюфяк хоть на что-то. Он ведь представил тебя Эрику чуть ли ни как невесту. Видимо, боялся, соперничества.

- Ты говоришь так, словно планируешь меня отбить. – Легкомысленно усмехнулась Тиль.

- Не планировал. – Многозначительно посмотрел на нее Лейф. – Но теперь не смогу не думать об этом.

- Забавная шутка. – Хихикнула она. – Ладно, спасибо, что проводил.

Лейф поднял взгляд на окна Химель.

- Не за что.

Она вернула ему пиджак.

- Счастливо.

- Пока. – Улыбнулся он.

Слишком искренне, надо признать, улыбнулся – в особенности для того, кто уже брал силой девушку, стоявшую перед ним.

51

«

Ты красивая

»…

«Ты красивая», «красивая», «красивая»…

Это попахивало психушкой, но Тиль прокручивала эти слова в своей голове снова и снова, пытаясь сопоставить с тем, что осталось в ее памяти из той, стертой ночи.

Этот тембр. Хрипловатый, низкий. Совпадал ли он с тем, что она слышала, пока ее глаза были завязаны? Кажется, да.

Тиль зажмурилась и заставила память, как пленку, воспроизвести фразу еще раз. Вытащила словно щипцами из закоулков сознания, прокрутила, попробовала на вкус, а затем вернулась к тому, как произнес ее Лейф.

«Ты красивая».

Все сходилось. Но почему тогда у нее было такое противное внутреннее чувство, словно она что-то упускает, и будто у нее не достаточно доказательств для того, чтобы осуществить возмездие? Или, может, это что-то вроде стокгольмского синдрома, и Тиль уже испытывает симпатию к этим испорченным, злым мальчишкам, которые считают себя едва ли не богами? Может, ее подсознание уже примеряет на нее роль волчицы? Может, она уже верит в то, что волки способны поставить рядом с собой на одну ступень ту, которую еще недавно считали бесправной игрушкой?

Тиль швырнула подушку в стену и разрыдалась.

Почему она? Как теперь жить?

Перестанет ли она когда-нибудь считать себя грязной и недостойной? Перестанет ли закрываться на ночь на замок и вздрагивать от каждого шороха?

Размазав потекшую тушь вместе со слезами по лицу, Тиль с силой ударила по стене, затем упала на кровать и беззвучно закричала, желая, чтобы вместе с этим криком ушла боль. Еще в начале вечера она ощущала в себе решимость разобраться с обидчиками, а теперь собственная беспомощность выводила ее из себя. Вспыхнувший в груди огонь охватывал все тело, черным дымом заволакивая разум.

Вскочив с постели, она взялась за единственное, что всегда ее успокаивало – рисование. Расположившись на полу и вооружившись всем необходимым, Тиль рисовала. До одури, до умопомрачения, пока просто не упала без сил посреди десятков листов, заполненных графичными линиями, отрывистыми штрихами, абстракциями и похожими на паутину изображениями. И лишь на нескольких набросках можно было разглядеть что-то понятное и логичное: это была запекшаяся кровь на чьих-то красивых губах, чей-то неидеальный нос с небольшой горбинкой, часть татуировки на чьей-то перепачканной груди и опухшие после боя руки с разбитыми костяшками.

На следующий день она проснулась настоящей звездой. Молли с Кларой откуда-то пронюхали, что Лейф провожал ее до дома и хотели знать подробности, а Малин требовала рассказать, как все прошло в волчьем логове. С первыми все было ясно: что бы Тиль ни сказала, она предстанет в их сплетнях грязной развратницей, обслуживающей в постели сразу всех членов братства. А с Малин все оказалось еще проще: стоило им выйти из дома, как на смену теме о Поединках пришла исповедь о том, как та вместо того, чтобы потерять со Стелланом девственность, неловко подрочила ему под одеялом.

- Теперь он будет считать меня странной. – Рвала на себе волосы Малин.

- Нет же. – Пыталась успокоить ее Тиль. – Это нормально, что ты решила не торопиться. Это волнительный процесс, особенно для девушек. Стеллан должен понимать, что ты не готова.

- Я готова, но все говорят, что в первый раз почти невозможно получить удовольствие!

- Именно так к этому и стоит относиться.

- Мне страшно!

- Это не та боль, которую стоит бояться. – Вздохнула Тиль.

- А если он решит, что я его не хочу? – Простонала Малин.

- Думаю, он не настолько глупый.

- Вдруг подумает, что он меня не возбуждает?

Тиль вспомнила тот момент, когда пальцы Матса оказались в ней. Она и сама не ожидала, что ее тело еще способно испытывать желание и так реагировать на кого-то. Ей казалось, такого уже не будет никогда.

- Стеллан знает, что ты его хочешь. Уж будь уверена. Парни чувствуют такое порой лучше нас самих.

Тиль притормозила, заметив возле угла здания Эрика. Она удивилась тому, что он был без друзей. Но еще больше удивилась тому, что с ним была Оливия. Они разговаривали и явно на повышенных тонах. Очевидно, после рассказа Тиль о выдуманном звонке Агнес, Асп бросился выяснять у нее подробности.

Оливия, отвернулась, словно больше не хочет его слышать, и Эрик схватил ее за запястье. Дернул, вынудив девушку посмотреть на него. Она не смогла скрыть волнения во взгляде, хоть и вскинула подбородок, показывая, что не позволит ему указывать.

- Ты чего? – Обернулась Малин.

- Ничего. – Поспешила за ней Тиль.

Парочка обменялась еще парой фраз и разошлась в разные стороны.

Трещинка сомнения расползалась в сознании Эрика – это было очевидно. Но что это могло означать? Исчезла ли Агнес по его вине? Судя по всему, он точно был причастен. Но вряд ли приложил к этому собственные руки, раз сомневается.

Загадок становилось только больше, да и риск возрастал.

Тиль все еще чувствовала сомнения по поводу того, что затеяла, и уже тихонько начинала сомневаться и в том, что вокруг происходит, и как влияют на это ее действия. Реальность начинала походить на тот путанный сон из ее памяти, состоящий лишь из обрывков слов и мешанины звуков.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Прости, что так получилось вчера. – Виновато проговорил Мартин, взяв ее за руку, с которой она с трудом отмыла утром въевшийся в кожу уголь.

Они встретились в обеденный перерыв между корпусами. Ветер нес тучи и запах тины с берегов Ирисан, метался среди голых верхушек деревьев студенческого городка, осыпал асфальт крошечными бусинами дождя. Мартин держал ее ладонь так бережно, что это сбивало с толку.

- Ты насчет Лейфа? - Тиль убрала пушинку, налипшую на рукав его твидового пиджака.

Ей приходилось прогонять каждое свое слово через проекцию его о ней представления. Каждую секунду она напоминала себе: «Это он. Он видел, как они делали это, он ничего не сделал, чтобы остановить их. Они думают о том же, глядя на меня. Это они позволили ему подобрать меня – их жертву, позабавиться с ней, доесть объедки с их стола».

- Да. Мне пришлось остаться. Прости.

- Ты у них как раб, или что-то вроде того. – Как можно более беззлобно произнесла Тиль.

- Вовсе нет. – Вздохнул он. – Просто Поединки – групповая работа, каждый отвечает за свою часть. Братство накладывает обязательства.

- Но это временно?

- Да. После Варстада каждый пойдет своей дорогой.

- Но не совсем.

- Да. – Виновато опустил голову Мартин.

Бисеринки влаги, упавшие ему на нос, скатились к самому кончику.

- Тебя это, хотя бы, радует?

- Меня радует то, что мое будущее будет устроено самым лучшим образом.

- Нужно только быть всю жизнь их марионеткой. – Улыбнулась Тиль.

- Черт, Тиль, прости. Эрик тебе вчера чего-то наговорил? Не стоило оставлять тебя с ним.

- Не думаю, что у тебя был выбор. – Она погладила его пальцем по щеке.

- Я понимаю, что все это тебя пугает. – Мартин внимательно посмотрел ей в глаза.

- Да. Но я хочу быть с тобой. И это главное.

- О, Тиль.

Он поцеловал ее. Его пальцы запутались в ее волосах.

- Мы сейчас промокнем насквозь, - проговорил Мартин, и они побежали в здание университета. – Прогуляемся сегодня вечером? – Предложил он, когда они оказались внутри. – После моей тренировки.

- Да, конечно. – Улыбнулась Тиль.

Мартин убрал влажные пряди с ее лица.

- Тогда безумно жду вечер.

Еще один поцелуй, и каждый пошел к своей аудитории.

Тиль обернулась ему вслед. Какого черта она, вообще, делала? Ей следовало бы иметь более четкий план, в котором нет места жалости или симпатии.

Закончив с этюдом, Тиль пообедала в тишине в своей каморке. Затем отправилась в библиотеку и провела там два долгих часа в изучении дневников, принадлежавшим художникам средневековья. Они так же, как и Тиль, всюду оставляли пометки, рисовали на полях или выделяли какие-то мысли в собственных записях цветом. На кого бы Гетзе не работал, и какими бы способами не вербовал студентов, она была благодарна ему за этот бесценный дар – возможность прикоснуться к наследию тех, кто считался великими среди мастеров.

Дождь уже прошел, и улицы Варъярны дышали свежестью. Тиль любовалась блеском дождевых капель на покатых отшлифованных камнях по краям дорожек, но так и не могла расслабиться полностью. Ощущение, что

они

где-то рядом, живут неподалеку и дышат с ней одним воздухом, вызывало тошноту.

Она вошла в дом, поднялась по лестнице, толкнула дверь в свою комнату и замерла в изумлении. На ее кровати сладко спал Матс, чтобы ему провалиться, Нюберг!

Увидев его, Тиль испытала скорее радость, чем возмущение. И это было довольно странно.

52

Он слышал, как она подошла. От нее пахло персиками, так же, как от простыней, на которых он лежал. Тиль остановилась рядом с кроватью и не двигалась. Наверное, разглядывала его синяки. По правде, выглядел Матс отвратительно – еще хуже, чем вчера. Отеки распространились на все лицо, и парень знал, что напоминает сейчас своим видом бродягу, но держал глаза плотно сжатыми, давая девушке разглядеть каждую ранку и каждый кровоподтек.

И только спустя минуту открыл глаза.

- Ох, же ж мать твою! – Подпрыгнула Тиль от неожиданности.

- Иди сюда. – Он приподнялся, ухватил ее за руку и усадил рядом с собой на край постели.

- Что ты тут делаешь? – Она ударила его в плечо. Натурально. – Как ты вошел?!

- Ты когда ругаешься, такая сексуальная. – Промурлыкал Матс.

- Серьезно? – Только у этой девчонки получалось нахмуриться и улыбнуться одновременно.

- У меня даже встал, вот, смотри. – Он положил ее ладонь на одеяло в том месте, где у него был пах.

- Боже! – Воскликнула Тиль, округлив глаза, и тут же отдернула руку.

- Видишь, я скучал по тебе.

- А как же та девица? – Фыркнула она. – Которую привел Лейф. Плохо обслужила?

- Просто я ненасытный. – Издевательски улыбнулся Матс.

- Как хорошо, что это не мои проблемы. Вставай и проваливай. – Тиль отогнула одеяло. – Иисусе! Ты еще и голый в моей постели?

- Да, я решил, что нужно быть готовым ко всему. В прошлый раз ты так сильно меня хотела, а я был так зол… В общем, жаль, что не срослось, но сегодня наверстаем. Залезай!

- Пошел. Вон. – Твердо сказала девчонка, поднявшись с кровати.

Черт, так же твердо, каким был сейчас его член.

- Только давай договоримся, что ты не будешь орать. – Сев на постели, прошептал Матс. – Твои соседки не в курсе, что я здесь. Пришлось вскрыть замок.

- Ах, ты! – Она схватила подушку и огрела его по башке.

- Боже, Матильда, а где же манеры? – Взвыл он. – Я – твой гость, вообще-то!

- Гостей приглашают, а ты просто вломился! Без спроса!

- Ладно. Ладно, все. – Матс выставил перед собой руки, чтобы не получить новый удар. – Давай, договоримся для начала, что ты не будешь драться. Этот урод Рен и так чуть не превратил меня вчера в отбивную. У меня все болит! Каждая клеточка!

- Сочувствую. – Глядя на него из-под бровей, буркнула Тиль.

И сложила руки в замок на груди.

- Я не договорил. – Он серьезно посмотрел на нее. – Ближайшие несколько дней я буду ограниченно работоспособен, поэтому сегодня сверху ты. Идет?

- Еще чего! Не пойти ли тебе…

- До того, как ты это произнесешь, я должен напомнить, что несколько раз спасал твою аппетитную попку из разных передряг, поэтому имею право, хотя бы, на…

- Не буду я на тебе скакать, придурок! – Тиль указала ему на дверь.- Одевайся и вали.

- Это все из-за брюнеточки? Я так и подумал. – Вздохнул Матс, изображая сожаление. – Если тебя это утешит, мне с тобой понравилось больше.

- Так, хватит. Всё. Уматывай.

- Гораздо больше!

Девчонка обнаружила его одежду на стуле, схватила в охапку и швырнула в него.

- Предлагала мне свободные отношения, а сама бесишься от ревности! Да что с тобой не так?

- Мне просто не до шуток. – Выдохнула Тиль. – Я пришла в свою комнату и хочу отдохнуть от незваных гостей.

- Да не спал я с ней. – Серьезно сказал он, глядя Тиль прямо в глаза. Сбросил с кровати одежду и поманил ее рукой. – Иди сюда. Сядь. Все, хватит шуток, давай, поговорим как взрослые люди.

- А если я не хочу? – Как-то немного истерично всхлипнула она и прикусила губу. – Если я хочу, чтобы ты просто ушел?

- Мне некуда идти, забыла? Позапрошлой ночью я лишился временного убежища, а вчера ночевал у волков. Отрубился прямо на лавке в раздевалке. Ты выгонишь меня на улицу?

- Но раньше-то ты ведь как-то справлялся? – Растерянно протянула Тиль.

- Хочешь, чтобы я искал ночлег в таком состоянии? – Матс указал на свое лицо. – На мне места живого нет.

- А если сейчас придет Мартин?

- Мартин меня волнует меньше всего. К тому же, после тренировки он вряд ли сможет свободно разгуливать по городу: я добавил в его бутылку с водой слабительное. Так что сегодня у него свидание с унитазом.

- Как ты мог? – Вытаращилась она.

- Говорит мне девушка, которая выкрала у него ключи и сделала вид, что нашла их на дороге! – Парировал он. – Да, я все видел.

- Вот и славно. Только попробуй проболтаться кому-нибудь об этом!

- Кому? Мартину? Да срать я на него хотел. – Усмехнулся Матс. - Ох, прости: это как раз то, чем он сегодня и будет заниматься.

- Зачем ты это сделал? – Ее плечи беспомощно опустились.

- Да потому, что я не хотел, чтобы он помешал нам поговорить. Да, Тиль, нам нужно поговорить, и я выбрал самый мягкий способ, чтобы отстранить на время Акерсона. Из-за тебя.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Матс, не надо. – Покачала она головой. – Пожалуйста.

- Надо, Тиль. – Он все-таки взял ее за руку и усадил рядом с собой. – Хочешь или нет, но ты меня выслушаешь. Вся эта штука со свободными отношениями это прикольно, и раньше даже прокатывало. Но не с тобой. Я понял, что не могу так. – Матс вплел пальцы в ее длинные мягкие волосы, взглянул ей в глаза. – Не могу видеть рядом с тобой кого-то другого. Мне хочется убивать. А это опасно. Это может плохо кончиться.

- Я поняла, куда ты клонишь. – Хрипло произнесла Тиль и отвела взгляд. – Но мы с тобой не пара, Матс.

Он выругался.

- Чушь, - повторил то же самое, но в более приличном варианте. – Посмотри на меня.

- Нет.

- Посмотри на это уродливое лицо, пожалуйста. – Попросил Матс. – Знаю, что выгляжу как жеваная жвачка, и сейчас меня может захотеть разве что кто-то совсем отбитый на голову, но просто представь меня прежнего. Обычного.

Она медленно повернулась и взглянула ему в глаза. Тиль дышала тяжело и словно собиралась встать и убежать, поэтому он нежно обнял ее за талию.

- Мне не понравилось то, что я видел вчера. – Честно признался Матс. – И мне не понравилось то, что я при этом испытывал, хотя, не должен был. Понимаешь? Я чуть не рехнулся от ревности. – Он сделал вдох и медленно выдохнул. – Не знаю, какого черта тебе понадобилось от этих отморозков, но предупреждаю: я тебя к ним больше и на пушечный выстрел не подпущу. Имей в виду.

Тиль хотела что-то сказать, но Матс прикрыл ей рот ладонью.

- Погоди. Не говори пока ничего. Перевари. Смирись с услышанным. Не посылай меня так далеко, откуда мне не так-то легко будет вернуться. – Он улыбнулся. – И не ври мне, что я тебе безразличен. Тут повсюду мои портреты, я их видел.

- М-м-м! – Простонала девушка.

- Я тоже тебя хочу. – Ответил Матс.

Убрал руку со рта Тиль и поцеловал ее.

53

Ей так много хотелось сказать ему, но он вряд ли бы понял. Да и не описать в двух словах того, что было написано на шрамах, покрывающих ее сердце. И что еще хуже – узнав ее тайну, Матс испытал бы отвращение. Видеть эту унизительную эмоцию в его глазах стало бы очередным жестоким испытанием.

Тиль хотела убежать. Хотела оттолкнуть его. Хотела сказать что-нибудь мерзкое и обидное, чтобы парень сам ушел. Но не могла. Она отчаянно нуждалась в нем. Не как в ком-то, кто смотрел бы на нее этим преданным, восторженным взглядом и касался ее так, словно она была для него бесценной. А конкретно нуждалась в Матсе, чьи глаза, шрамы на лице и сильные руки удержали ее в самый сложный момент на краю пропасти. В Матсе, который понимал ее, даже не зная природы ее боли, потому что сам был таким же несовершенным, разбитым и травмированным.

Он целовал ее так, будто не знал о существовании на свете других девушек – более красивых, более сексуальных, открытых к близости. Девушек беззаботных и уверенных в себе, по которым не плачет психушка, и которые с легкостью могут разобраться в собственных чувствах. Матс Нюберг целовал ее так, будто Тиль была самой желанной для него девушкой на свете, и она не могла от него убежать, потому что нуждалась в этом глубоком, пугающем чувстве, словно в лекарстве от смерти.

Она с трудом сдерживала слезы, хотя, другая, нормальная, девчонка на ее месте должна была бы испытывать возбуждение. Ей так трудно было отпустить страхи и не думать о том, что ее исковеркало.

Матс медленно раздевал ее, а Тиль застыла словно кукла, позволяя ему делать это. В ее голове в ту секунду назойливо крутилась лишь одна мысль: он заслуживает лучшего. Гораздо лучшего, чем она.

Но каждое действие, взгляд и слово Матса Нюберга говорили о том, что

он хотел именно ее

. Тиль. Вот такую – странную, резкую, напряженную, неудобную. Вот такую поломанную и прячущую свой внутренний мир ото всех.

Он раздевал ее и любовался ее телом: шеей, руками, грудью, животом, ногами. Сначала кожи Тиль касались его глаза, затем руки, затем горячие губы. Мучительно медленно. Беспредельно чувственно. Матс словно шаг за шагом пробуждал ее ото сна.

А она сначала безучастно смотрела на свое тело – на белую кожу, на покатую грудь, мягкий впалый живот и не понимала, чего такого красивого он в них увидел? Почему так смотрит, будто готов поклоняться им?

А потом начала медленно оттаивать. Потихоньку отпускала все мысли, оставляя в голове лишь одну – о Матсе Нюберге и его пылких поцелуях. И даже тьма отступила в сторону, позволяя им побыть наедине. И больше не было никаких преград.

- Матс, - прошептала Тиль.

- Нет, не нужно сейчас ничего говорить. – Остановил он ее.

И был прав. Она опять чуть все не испортила. Не нужно слов, только прикосновения. Сейчас, когда ее окаменевшее тело только начало отзываться на его ласки, когда ускорился пульс, а набухшие соски встали торчком под его взглядом.

Тиль была уже полностью без одежды, когда Матс усадил ее на себя верхом и положил ее руки себе на грудь. Девушка взволновано потянула ртом воздух. Чего он хотел от нее? Каких ласк ждал?

Она посмотрела вниз, на его эрегированный член, и сглотнула. Нужно было лишь слегка приподняться и направить эту штуку рукой, чтобы она оказалась в ней. Хотела ли она этого? Возможно. Тиль почувствовала ноющую боль внизу живота от одной только мысли, что Матс наполнит ее собой, и она почувствует его до самой глубины.

Она вопросительно посмотрела на парня. Тот развел руками.

- Делай, что хочешь. Это все твое. – И удобнее устроился на подушке.

Тиль ощутила панику. Но вместе с тем, ощущение контроля придавало ей уверенности. Сейчас она сама могла руководить процессом, а, значит, была его активным участником. Даже инициатором.

Ее руки медленно прошлись по его твердой груди, избегая те места, которые были покрыты синяками, и нежно коснулись татуировок. Она увидела, как Матс от удовольствия прикрыл глаза, и ей это понравилось. Ее руки начали блуждать по его телу, лаская кожу, и когда парень застонал, она подключила губы.

- Я так не могу. – Изнемогая, прорычал Матс. Притянул ее к себе и поцеловал Тиль почти грубо: жадно протолкнув язык в ее рот и взяв его практически штурмом. – Я сейчас сдохну. Кончу от одних твоих прикосновений. – Он потянулся за джинсами, вытащил из кармана презерватив и протянул ей. – На, держи. Тебе помочь?

Тиль повертела в руках квадратик, надорвала зубами и достала резинку. Не без труда раскатала латекс по его члену. Тот требовательно дернулся в ее руках, намекая на потребность, которую жаждал поскорее удовлетворить, и девушка взглянула на Матса, который буквально задыхался от желания одним резким движением насадить ее на себя сверху.

Вместо того, чтобы облегчить его страдания, Тиль перевела взгляд ему в пах и облизнула губы в предвкушении. Она наклонилась вперед так, чтобы обнаженный член уперся ей между ног и поцеловала Матса. Девушка дразнила его, продлевая муку. Они целовались как умалишенные. Долго, пылко и страстно, и их дыхания смешивались друг с другом, а пульс ускорялся до предела.

Руки Матса блуждали по ее бедрам, но так и не решались положить конец мучениям. Тиль терлась о него, двигаясь взад и вперед, и ее клитор пульсировал от частых соприкосновений с горячей головкой его члена, скользящей по ее влажной плоти. Девушка закусила губу, понимая, что сводит с ума их обоих. Матс зарычал, стиснув зубы, и поняв, что так можно довести его и до сердечного приступа, Тиль опустилась на его член, позволяя ему заполнить ее целиком.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Они оба застонали в один голос, и сила этой страсти удивила ее. Руки Матса вцепились до боли в ее бедра, и девушка поняла, что, если двигаться быстро, он вот-вот кончит. Парень обхватил ее затылок ладонью и притянул Тиль к себе для поцелуя. Она плотно обхватила его изнутри и начала двигаться – осторожно и очень медленно. Матс простонал что-то нечленораздельное ей в губы, и они продолжили неистово целоваться.

Тиль так сосредоточилась на ощущениях, что практически забыла о реальности. Ее живот ходил ходуном, волосы липли к лицу и плечам, пальцы царапали плечи и грудь Матса, а дыхание превратилось в частые хриплые стоны, вырывающиеся из приоткрытого рта с каждым новым толчком. Она и не заметила, как стала двигаться все быстрее и энергичнее. Сердце Матса задавало ритм, колотясь под ее ладонью. Он ухватил ее бедра и держал так крепко, словно боялся, что Тиль ускользнет.

Матс смотрел на нее. Ловил каждую эмоцию. Его глаза горели. Он был глубоко в ней. Все глубже. Все теснее. Темп становился все более диким, и она понимала, что Матс держится уже из последних сил. Он двигал бедрами навстречу, дышал все чаще, сжимал ее все крепче, и Тиль оставалось лишь держаться за него, позволяя ему неистово вколачиваться в нее. Она отказалась от контроля, потому что перед ее взором уже вся комната ходила ходуном, и даже уже весь дом.

Тиль вскрикнула, когда в глазах стало ослепительно ярко. Тепло и наслаждение разлились внизу ее живота, а тело утонуло в сладкой дрожи. Она кончила, хрипло прошептав его имя, и следом за ней Матс – его словно пронзила судорога. Тиль упала ему на грудь, с трудом дыша. Он вжал ее в себя и нежно поцеловал в макушку.

Вот это секс.

Она точно сейчас это пережила?

54

Матс впервые ощущал такой внутренний подъем, такую легкость, что почти не чувствовал боли во всем теле, которая привычно сопровождала его еще как минимум неделю после каждого боя. Он словно переродился. Получил мотивацию, цель, обрел что-то ценное, ради чего можно было снова цепляться за жизнь. Удивительное чувство, которого Матс никогда прежде не испытывал. Оно опьяняло.

Но при этом он ощущал, как что-то темное надвигается на него. Матса не оставляло предчувствие, что момент счастья скоротечен, и скоро все закончится. Он понимал, что Тиль ему не принадлежит, она скрывает от него что-то такое, с чем нелегко примириться. Знал, что им нужно поговорить, открыться друг другу, но в ее присутствии, у него как будто отключался мозг.

Матс проснулся в ее комнате.

Простыни все еще пахли близостью и источали тонкий, едва уловимый аромат персиков. Солнце за окном только-только поднималось из-за горизонта, с трудом пробиваясь сквозь плотную пелену тяжелых туч. Он сел на постели и улыбнулся, вспоминая прошедшую ночь. В некоторых моментах Тиль была с ним такой нежной и открытой, что он почти забывал, какой напряженной, недоверчивой и зажатой она бывает порой, когда погружается в свои потаенные мысли, которыми не спешит с ним делиться.

Матс оживил в памяти каждый ее всхлип и стон, раздававшийся в тишине ночной комнаты. Вспомнил, как она металась под ним, как царапала его спину, вцеплялась лихорадочными пальцами в простынь, как хрипло шептала его имя на пике удовольствия. Вспомнил ее трепещущие ресницы, разметавшиеся по подушке волосы, припухшие от поцелуев губы, упругую молочно-белую грудь в его ненасытных смуглых руках – ничего красивее и дороже он не видел в жизни, и это резко контрастировало со всем тем, что Матс прежде чувствовал к девушкам.

Вернее, с отсутствием чувств вообще. Он вдруг понял, что ничего похожего не чувствовал никогда и ни к кому. Притяжение, невообразимая, дикая, безграничная нежность, желание заботиться и защищать. Матс словно по щелчку пальцев превратился в одного из тех влюбленных дурачков, которые прежде вызывали у него одним своим видом неудержимый приступ тошноты.

Он осмотрел комнату. Весь пол был усеян листами и обломками угольных карандашей. Похоже, Тиль проснулась с рассветом и бросилась рисовать. И делала она это как одержимая, если учесть количество потраченной бумаги и материалов. И снова на всех набросках был он – Матс. Его лицо, глаза, руки, татуировки, шрамы.

Парень смотрел на эти скетчи и не узнавал себя. Не в том смысле, что был не похож. Нет, его черты были переданы настолько четко, что по коже бежали мурашки. Просто Матс поразился тому, насколько умиротворенным он выглядел во сне. Расслабленным, спокойным и даже счастливым. Он уже и забыл, что может выглядеть таким. По крайней мере, в зеркале Матс каждый день видел совершенно другого человека – с печатью травм и боли на лице.

Представив, как Тиль сидела на полу обнаженной и рисовала его в полутьме сонной комнаты, он закусил губу. Эта девушка сводила его с ума. В приятнейшем из смыслов.

Матс встал, и вот тут-то уж тело в полную силу напомнило ему о боли в тканях и мышцах. Даже голову немного закружило. Пришлось постоять так с полминуты в ожидании, когда перед глазами прояснится. Затем, натянув боксеры, он замер. Его взгляд упал на небольшую книжку, застрявшую между спинкой кровати и матрасом. Взять ее в руки было первым непроизвольным желанием, что он и сделал.

И тут же понял, что это не книга, а что-то очень личное. Дневник, может быть. Потому что тот был пухлым от рукописного текста, рисунков и вклеек, которые можно было заметить, даже не открыв – на обрезе. Матс повертел его в руках и хотел положить обратно, когда вдруг открылась дверь, и послышался вздох.

- Эй! – Тиль влетела в спальню, словно ураган.

На ней было полотенце, ее волосы были влажными после душа, но Матс не думал о том, насколько зрелище было возбуждающим – первым, что бросилось ему в глаза, был ее испуганный взгляд. Тиль побледнела, увидев свою личную вещь в его руках, она буквально изменилась в лице.

- Зачем ты это взял?! – В секунду преодолев расстояние между ними, девушка вырвала ее из его рук.

- Я не открывал. – Не отрывая от нее взгляда, ответил Матс.

Он видел, как эмоции одна за другой сменяли друг друга на ее лице, и гадал, что же такого в этой книге, из-за чего Тиль так всполошилась.

- Зачем ты вообще трогаешь мои вещи? – Тяжело дыша, она спрятала эту вещицу себе за спину.

Ее взгляд метался по полу, Тиль словно не могла собраться с мыслями. Ее колотило, на побледневшем лице выступили капельки пота.

- Я не открывал его, клянусь. – Потянулся к ней Матс.

И девушка вздрогнула.

Вот это номер. Парень поднял руки, показывая, что не собирается ее трогать. Но Тиль была перепугана настолько, что казалось, будто совершенно потерялась в пространстве. Она убрала книгу на стол, придавила парой других книг, сделала несколько шагов в сторону, затем вернулась к столу и замерла, схватившись руками за голову.

- Уходи. – Сдавленно попросила она.

Ну, вот, начинается.

- Погоди, Тиль. Давай, сначала поговорим? – Матс боялся даже сделать шаг в ее сторону.

Тиль стояла к нему спиной в такой напряженной позе, что невозможно было понять, что случится в следующую секунду: агрессия или истерика. Поэтому парень отступил назад и опустился на постель.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Ты ничего обо мне не знаешь. – Проговорила девушка с болью в голосе.

- Я знаю достаточно, чтобы осознать, что мы нуждаемся друг в друге. – ответил он.

- Ты заблуждаешься. – Почти прошептала Тиль.

- Да мне плевать.

- У меня есть тайна.

- Я знаю. Мы все что-то скрываем. Давай, поделимся друг с другом и станем ближе?

- Я не хочу становиться ближе к тебе. – Обернувшись, Тиль бросила в него раздраженный взгляд. Это его уязвило. – Мне это не нужно.

- Неправда. – Вскочив с кровати, уверенно заявил Матс.

- Я не могу дать тебе большего, Нюберг. – Пристально глядя ему в глаза, сказала она. – Просто не могу. Да ты и сам не захочешь, если… Да неважно. – Тиль отвернулась.

- Что такого в этом дневнике? – Развернув ее к себе, спросил он. Приподнял пальцами ее подбородок и застыл, заметив слезы в ее глазах. – То, что ты скрываешь, оно там, да?

- Там письма к моей матери. – С трудом выдавила Тиль. – Моей биологической матери. Меня удочерили сразу после рождения.

- О… - Только и смог выдавить парень.

Он обнял ее и прижал к своей груди. Тиль стояла безучастно, даже не пытаясь обнять его в ответ. Слезы катились из ее глаз и падали ему на кожу.

- Я узнала, когда мне было семь. Спасибо болтливой соседке.

- Ты когда-нибудь видела ее? Свою настоящую мать. Вы общались?

- Нет. Мы даже не знакомы.

- Почему она отказалась от тебя?

- Потому, что она меня не хотела. Она ненавидела меня. Ее изнасиловали – вот как я родилась.

- Мне… мне очень жаль. – Матс притянул ее ближе, погладил спину.

- Не нужно меня жалеть. Мне повезло попасть в хорошую семью, Сюзанна и Ханс воспитали меня как свою. – Тиль осторожно высвободилась и смахнула слезы.

- Ты никогда не хотела увидеться со своей биологической матерью и поговорить?

- Нет. – Твердо сказала девушка. – Но я пишу ей письма, которые однажды передам.

- Хочешь узнать мою тайну? – Матсу было холодно без нее, ему хотелось еще раз обнять Тиль. Ему словно жизненно необходимо было вновь ощутить ее тепло в своих объятиях.

- Нет. – В попытке успокоиться она резко вскинула подбородок. – Нет, Матс. Довольно. Мы с тобой договаривались лишь на секс.

Он грязно выругался.

- Тебе еще раз объяснить, почему так не прокатит?

- Матс, прошу тебя… - Устало выдохнула Тиль, отойдя на шаг.

- Нет, ты меня выслушаешь. – Упрямо прорычал Матс.

- Зачем тебе это? Уйди, пожалуйста, пока не наговорил лишнего.

- Тиль, я уже не смогу выкинуть тебя из головы.

Ты там навсегда

. – Его рука потянулась к ней, коснулась края полотенца, осторожно погладила плечо. – Глядя на тебя, я чувствую то, что никогда не чувствовал. Позволь, доказать тебе.

- Это похоть. – Дернув плечом, произнесла она.

Матс сделал глубокий вдох и резко выдохнул. Черта с два он сдастся.

- Я все знаю о тебе. Твои привычки, твои любимые словечки, твой распорядок дня, расписание твоих занятий. Знаю, что ты часами рисуешь, словно в тебя бесы вселились, и забываешь поесть. Знаю, что ты ненавидишь свое полное имя и любуешься чертовыми сухими деревьями по пути в учебный корпус, а еще ты закусываешь губу, когда нервничаешь. Знаю, что ты чего-то боишься, и что тебе что-то нужно от этих сраных волков! Но не знаю что именно. И не знаю, как заставить тебя довериться мне и все рассказать, чтобы я мог помочь.

- Да не нужна мне твоя помощь! – Взорвалась Тиль. – Ты не знаешь, о чем говоришь…

- Тогда скажи, что не хочешь меня. Скажи, что хочешь придурка Мартина Акерсона. – Улыбнулся Матс. – Только сделай это, глядя мне в глаза.

- Да пожалуйста. – Усмехнулась Тиль. – Мартин – мой парень. – Она сглотнула. – А ты –

ошибка

. Нам не стоило с тобой спать. Надеюсь, никто об этом не узнает. Ты ведь никому не скажешь?

Ей словно было больно. Каждое слово она произносила так, будто ей приходилось пережевывать стекло. Разумеется, он не поверил. Тиль испытывала боль, и Матс понятия не имел, как ей помочь.

- Пообещай не приближаться к ним. – Вздохнув, сказал он.

- Ты оглох?

- Расскажи мне, зачем ты это делаешь?

- Ты еще и тупой. – Срывающимся голосом выдавила Тиль. Она схватила со спинки стула его футболку, швырнула в него, затем подхватила с пола джинсы и поступила с ними также. – Давай, Матс, вали уже отсюда. Я не хочу, чтобы нас видели вместе. Забудь, что было!

- Я – не ошибка, и ты это знаешь. – Уверенно произнес он.

Ему хотелось наброситься на Тиль, сорвать с нее полотенце, стереть эту ложь с ее губ поцелуями, дать ей столько страсти и ласки, чтобы она больше не смела лгать, глядя ему в глаза. Ему просто хотелось знать, почему она упорно его отталкивает. Но Матс понимал, что не стоит давить – это только все испортит. Тиль была колючим ежиком, который выставлял иголки еще до того, как кто-то приблизится к нему вплотную, и причину такого поведения ему еще предстояло понять.

- Одевайся, тебя не должны здесь видеть. – С мольбой выдохнула девушка.

Матс послушно натянул джинсы, носки, футболку и кроссовки. Тиль прятала взгляд, ее плечи подрагивали.

- Я не отступлюсь. – Предупредил он.

Она шумно вдохнула.

- Можешь не говорить мне, какая у тебя цель. Но я не позволю тебе наделать глупостей, поняла? – Процедил он сквозь сжатые зубы. Его интонация явно повергла девушку в смятение, она разом как-то вся сжалась. – Я их ненавижу. Всех. Эрика, Лейфа, всех их шестерок.

Из-за них пропала моя сестра

. И я не буду ждать, когда то же самое произойдет и с тобой, Тиль! Черта с два мне придется опять расклеивать листовки, гадая, куда ты пропала!

Я. Просто. Переубиваю. Их. Всех

. Каждого, кто посмеет прикоснуться к тебе хоть пальцем. Понятно?

Тиль медленно обернулась к нему. Ее взгляд изучал его лицо, она пыталась переварить услышанное.

- Агнес? – Прошептала Тиль.

Матсу казалось, что он вот-вот взорвется.

- Да.

- Но…

- У нас разные отцы. Мать родила ее от моего отчима. Да, того самого. Сначала я предал Агнес, обдолбавшись и попав в рехаб, а затем в колонию. А потом предал ее, когда не смог защитить от этих ублюдков. Поэтому я не прощу себе, если что-то случится и с тобой. Тиль, ты можешь мне пообещать, что не приблизишься к ним?

Она сглотнула.

Он навис над ней словно темная туча.

- Скажи, что тебя тревожит, и я решу эту проблему. Обещаю. – В последний раз попытался Матс.

Тиль закусила губу и отрицательно качнула головой.

Стало так тихо. Очень тихо. Почти нестерпимо. Он видел, как по ее коже расползаются мурашки, и как в глазах дрожат слезы. Давлением ничего не добиться, но это не означает, что он так просто отступит.

- Неважно. Я решу все сам. – Бросил он.

Взял куртку, телефон и вышел из комнаты.

В горле саднило так сильно, что казалось, будто по нему прошлись наждаком. Злость смешивалась с обидой, и хотелось разрыдаться – совсем как в детстве. Матс сжал пальцы в кулаки, поднял голову и напоролся взглядом на девчонку, которая, застыла в удивлении у двери соседней комнаты, увидев его выходящим из спальни Тиль. Серо-синие глаза, длинные каштановые волосы. Оливия Столт.

Они успели познакомиться, когда он подкатывал к ней пару месяцев назад, чтобы навести справки о сестре, ведь девушки до исчезновения Агнес дружили. Но Оливия тогда не купилась на его комплименты и не подпустила близко: оборвала общение сразу, как поняла, что он близок к парням из братства. Она им не доверяла.

- Привет. – Буркнул Матс, проходя мимо.

Оливия ничего ему не ответила.

55

Все это зашло слишком далеко.

Тиль переступала через валяющиеся на полу наброски, цепляя взглядом знакомые черты, смотрящие на нее с них. Она просто не хотела, чтобы Матс ей нравился. Чтобы ей вообще кто-либо нравился, занимал ее мысли, предлагал встречаться, относился к ней как к долбанной хрустальной вазе, которую страшно разбить. Она и так была разрушена до основания, с ней нельзя было построить что-то нормальное, к ней нельзя было относиться как к обычной девушке. Тиль была уничтожена, ее раненое сердце требовало мести, а не любви. Она не заслуживала. Она…

Тиль просто хотела понять, сама ли она виновата в произошедшем.

И не могла никому рассказать о том, что случилось. Ей казалось, тогда небо обрушится на землю. Стоит только сказать это вслух, и это перестанет быть ее личным ночным кошмаром. Это станет правдой. Мерзкой, уродливой, грязной правдой, которую узнают все.

Ей казалось, она не переживет, если Матс узнает. Не сможет посмотреть ему в глаза. И уж точно Тиль не захочет того, чтобы он рисковал своей жизнью из-за нее, пытаясь разобраться с членами братства. Это не его война. Это касается только ее и волков. Она заставит их молить о пощаде. Покажет им, насколько это унизительно – то, что довелось ей пережить. Они вкусят сполна эту горькую долю, прочувствуют боль и беспомощность до самой последней капли. Они пожалеют…

- Это что, Матс Нюберг был у тебя сегодня ночью? – Прямо в лоб спросила Оливия, едва Тиль открыла дверь комнаты, собираясь пойти на занятия.

- Тебе показалось. – Холодно ответила она.

Соседка посторонилась, давая ей пройти. Ее взгляд блуждал по разбросанным на полу наброскам. «Путь думает, что хочет», - с этой мыслью Тиль захлопнула дверь прямо перед ее носом.

Оливия больше не задавала вопросов. Тем более, в следующий момент из соседней спальни выпорхнула Малин.

- Привет. – Пропела она, обведя ее глазами. – Оливия, ты сегодня не идешь на занятия?

- У меня дела. – Поправив пижаму, отозвалась та и поспешила к себе в комнату.

Дождавшись, когда она скроется за дверью, Малин вцепилась в руку Тиль, словно клещ:

- О, боже! Я полночи не спала! – Прошептала она. – Скорее рассказывай!

- Что именно?

- Думаю, вся Варъярна слышала вас!

У Тиль кольнуло в желудке от волнения.

- Мартин Акерсон ночевал у тебя! – Принялась трясти ее за руку подруга. – С ума сойти!

- Эм…

- Не думала, что он такой горячий жеребец! Вы та-а-ак шумели!

Жар волной поднялся к лицу Тиль.

- Да. – Кашлянув, протянула она. – Да… В общем, да.

- Ох, и нелегко ему придется сегодня на игре! Но, думаю, он не боится сложностей, раз до утра не давал тебе спать.

- На игре?

- Ну, да. – Как на дурочку посмотрела на нее Малин. – У них же сегодня выезд в Моненфлод. Если выиграют, Варстад ждет грандиозная вечеринка по этому случаю!

- О, ясно.

- А ты что, не знала? – Она толкнула Тиль локтем. – Все понятно, вам было не до разговоров!

И расхохоталась.

Малин была права. Мартин позвонил ей после первого занятия и сообщил, что у них сегодня игра с главными соперниками. Пообещал, что они встретятся вечером. Тиль соврала, что ждет этого с нетерпением. Ее даже передернуло от мысли, что они могут остаться наедине. Что она тогда будет делать? Ляжет и уставится в потолок? Или будет изображать желание и с жаром отвечать на его ласки?

Ей словно уже было все равно. Она запуталась. Не понимала, чего хочет. Устала метаться между видениями из кошмаров и сумрачными картинками из реальности. Между пустотой в душе, гневом и зарождающимися, словно нежный зеленый росток на пустынной почве, чувствами к Матсу. Опять накатило нежелание жить, но тут же растворилось – не из-за ярости, а из-за волны нежности, взметнувшейся откуда-то из воспоминаний о прошлой ночи. То, что было между ней и этим парнем, оно удивительным образом пробуждало к жизни, давало надежду на то, что Тиль еще сможет любить и чувствовать. Но. Эти чертовы «но», будь они прокляты.

Она с трудом дождалась вечера, когда от Мартина пришло сообщение. Он велел ей выйти из дома в восемь. Тиль оделась, накрасилась, уложила волосы. Оставалось только забыть про Матса. Просто не думать о нем. Представить, что их жизни больше не пересекутся. Жаль, что все так запуталось, что это стало практически невозможным.

Она вышла из Химель и остановилась на ступенях. Над верхушками деревьев в сумрачном мареве кружили вороны. Словно из под их крыльев на землю, к ее ногам, падали сухие желтые листья. Мимо прошла компания пьяных студентов. Тиль поежилась и проверила телефон. Мартин был в сети час назад. Может, стоило ему позвонить?

Но через мгновенье у края дороги остановился автомобиль такси.

- Тиль Хаммар? – Спросил водитель, опустив стекло.

- Да.

- Мне поручено доставить вас в указанное место.

- Куда? – Спросила она с волнением.

- Узнаете по прибытии. – Пожал плечами таксист.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Хорошо. – Нехотя, согласилась девушка.

Уже через пятнадцать минут автомобиль притормозил возле одного из особняков в спальном районе Флодберга.

- Нам точно сюда? – Уточнила Тиль.

- Если адрес указали верно, то да. – Усмехнулся тот.

Немного помолчав, чтобы собраться с мыслями, она улыбнулась.

- Спасибо. Сколько я вам должна?

- Господин Асп все оплатил, не переживайте.

Тиль замерла на мгновение, затем, взяв себя в руки, вышла из автомобиля. Из шикарного особняка доносилась музыка, окна были плотно зашторены. Она достала мобильный и быстро набрала Мартина. Тот не отвечал.

56

- Ты на вечеринку? – Чей-то голос заставил ее вздрогнуть.

Тиль резко обернулась. Она уже видела этого парня. Он с юридического, если ей не изменяла память.

- Что?

- Тебе тоже пришло приглашение? – Добродушно улыбнулся тот.

- Видимо, да. – Кивнула Тиль.

- Надеюсь, там все бесплатно. Не собираюсь платить за пиво, даже не зная, кто все это устраивает! – Паренек обвел ее заинтересованным взглядом. – А ты одна? Без подруг?

По спине девушки пробежал холодок.

- Сейчас приедет мой парень.

- Надеюсь, там будет еще много симпатичных девчонок. – Хмыкнул он.

И они, держа дистанцию, направились к входу.

Едва открылась дверь, по ушам ударили басы: музыка надрывалась так, что вибрации разбегались по стенам и потолку и отдавались в животе. Внутри было темно, слышались голоса, мелькали тени. Густо пахло табаком и парфюмом. Пока Тиль размышляла, безопасно ли входить, паренек с юридического буквально втолкнул ее внутрь – как в самый страшный сон, и темнота тут же поглотила ее.

Вот идиотка. Неужели, она думала, что действительно может что-то противопоставить этим садистам из братства? Даже хитрость не всегда бьет силу. Неужели, Тиль реально полагала, что не попадет снова в ту же ситуацию, из которой в прошлый раз едва нашла выход?

Дом был полон людей. Они смеялись, разговаривали, пили, что-то громко обсуждали, пытаясь перекричать музыку. Разделились на компашки и, выпивая, дергались под музыку и болтали. Парни. Здесь были только парни. Ни одной девушки. Чем дальше двигалась в толпе Тиль, тем отчетливее понимала, что оказалась в ловушке.

- Эй, красотка!

- Ну, наконец-то, хоть одна цыпочка!

- Потанцуем?

Пьяные возгласы раздавались со всех сторон. Незнакомцы так и норовили тронуть ее или ущипнуть. Сердце Тиль разогналось до немыслимых величин, пульс грохотал в ушах. Она шарахалась от них, но упрямо шла дальше, пока не оказалась в просторной гостиной, где дышалось немного легче. Но и здесь она не смогла отыскать взглядом ни одной девушки.

Худший ночной кошмар приобретал очертания реальности. Стены словно надвигались на нее. А под взглядами десятков голодных глаз дышать становилось все труднее. Тиль почувствовала, как по ее коже скатываются крупные холодные капли.

- Малышка, налить тебе чего-нибудь? – Чье-то пьяное дыхание обожгло щеку.

- Предпочитаешь покрепче? – Приблизился к ней еще один.

- Может, сразу поднимемся наверх? – Хрипло спросил другой.

У Тиль пересохло в горле. Ноги отказывались ее держать, перед глазами поплыло. Лучше сдохнуть, чем пережить это еще раз. Она опустила руку в сумочку и обхватила рукой ножницы, которые положила туда заранее на случай, если придется защищаться. Просто так им ее не заполучить. Тиль будет отбиваться, пока не иссякнут силы.

Но тут ее запястье кто-то обхватил и крепко сжал. Она подняла взгляд. Матс!

- Это проверка. Не паникуй.

- О чем ты?

Он огляделся по сторонам и наклонился к ее уху.

- Они нас проверяют. Не показывай свой страх.

- Эй, Нюберг, ты решил в одиночку приходовать единственную девицу на вечеринке? – Проорал один из тех, кто мгновение назад предлагал ей выпить.

- Те, кто пройдут проверку, получат приглашение. – Шепнул ей Матс и развернулся к тому, кто к нему обращался. – Ты что-то сказал о моей девушке, Олле?

- Оу, брат, ты чего? Полегче! – Тот вскинул руки. – Сразу бы и сказал, что она с тобой!

- Еще слово, и твой язык окажется в твоей заднице. – Схватив его за грудки, прорычал Нюберг. Затем отшвырнул его от себя и обернулся к остальным. – Еще кто-то здесь хочет высказаться?

- Нет. – Промычал кто-то из толпы.

Никому не хотелось связываться с чемпионом Поединков.

- Если кто-то хоть пальцем тронет мою девушку, уничтожу! – Бросил он и обернулся к ней.

Тиль обреченно вздохнула.

- Что ты делаешь? – Она обвела взглядом зал, полный парней, в надежде, что не наткнется на Мартина, который был рядом и все это слышал. Хотя, решимость придерживаться плана заметно поугасла в ней от испуга.

- Пытаюсь защитить тебя от пьяных животных.

- Но ты не мой парень.

- Что-то я тут других претендентов не наблюдаю. – Ухмыльнулся он. – Если ты, конечно, не планируешь выбрать себе кого-то из этого стада.

Тиль смотрела, как Матс упрямо сжимает челюсти, и видела его волнение за маской спокойной холодности. Ну, почему она не могла оставаться равнодушной, глядя на него? Почему ей так хотелось уступить его напору? Он казался таким понимающим и надежным. Возможно, ему она могла бы открыться… Тиль тряхнула головой.

Нет. Ничего подобного

.

Но от Матса так приятно пахло, и его лицо было уже таким знакомым, почти родным. К тому же, она успела за день соскучиться по этой его лукавой ухмылке.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Нет же, нет.

- Что за проверка? – Спросила Тиль, встав на носочки.

- Пока сам не понимаю. Но кто-то в этой толпе для массовки, и лишь часть для того, чтобы претендовать на приглашение. А что, Мартин разве не предупредил тебя?

- Думаю, его и не спрашивали. – С неохотой признала она.

- Мм, как по-мужски. – Съязвил Матс, наклонившись к ней.

Его дыхание щекоткой пронеслось по ее шее.

- Ладно, все, я справлюсь сама. – Чувствуя нервозность от его близости, выдавила Тиль.

- Уверена? – Он приподнял одну бровь.

Она обвела взглядом толпу пьяных парней, пожирающих ее взглядами в перерывах между разговорами и заглатыванием халявной выпивки.

- Черт. – Снова накатило волнение. Рядом с Матсом было намного спокойнее. – И что мне делать?

- Идем. – Он потянул ее за собой.

Кто-то в толпе громко свистнул, решив, что они решили уединиться в одной из спален. Но выкрикнуть какую-нибудь мерзость никто так и не решился. Матс провел ее через гостиную в коридор и толкнул дверь в одну из гостевых комнат.

- Закройся здесь и жди. Я выясню, что назревает, и вернусь за тобой.

- Что? – Попробовала возмутиться Тиль. – Я не стану сидеть тут и ждать…

Он не дал ей договорить. Обхватил ладонями ее лицо и прижался губами к ее губам – так порывисто, что Тиль врезалась спиной в дверной косяк. Еще никогда забота не казалась ей такой возбуждающей, а поцелуи такими властными и оттого восхитительными.

Сколько бы раз она не давала Матсу отпор, он каждый раз возвращался и заявлял на нее свои права, но умудрялся делать это так, что это не было насилием. Он добивался ее, завоевывал и постепенно заслуживал ее доверие. Тиль внезапно поймала себя на том, что, чем бы это ни было, она хочет еще и еще. Матс для нее как спасательный круг, который каждый раз не дает опуститься и сгинуть на глубине.

Он с трудом отстранился и метнул затуманенный взгляд в комнату – на широкую кровать. Оба знали, что, окажись они внутри наедине, уже не смогут сопротивляться притяжению. Тиль даже не верила, что все это может происходить с ней и ее телом. Ну, почему она встретила человека, который ей не безразличен, в такой ужасный, неподходящий момент? Зачем судьба так шутила с ними?

- Никому не открывай. – Задыхаясь, проговорил Матс.

Коротко поцеловал ее еще раз, втолкнул в комнату и захлопнул дверь.

Тиль повернула замок, наклонилась спиной на дверь и постаралась отдышаться. На глаза прорвались слезы. Она не была готова к тому, что в ее отчаянный план мести ворвутся чувства. Не думала, что вдруг почувствует себя живой и захочет любить сильнее, чем умереть. Злилась на себя. Смеялась над тем, какой оказалась глупой.

Тиль крепко сжала веки. А когда открыла их и стерла со щек слезы, ее взгляд вдруг упал на фотографии на прикроватном столике. На всех снимках была какая-то состоятельная семья: родители и двое детей возрастом не старше десяти лет. Почему они решили устроить в своем доме отвязную студенческую вечеринку? Девушка медленно подошла к окну и отодвинула штору. На подъездной дорожке притормозили две патрульных машины с мигалками. Сквозь шум музыки прорвались звуки полицейских сирен, из автомобилей вышли сотрудники в форме и направились к двери.

«Проверка», - зазвучало в голове.

Волки заставляли кандидатов делать что-то незаконное или неприемлемое, чтобы оценить их решимость вступить в братство. Они устроили вечеринку в особняке, хозяева которого отсутствовали, разослали приглашения, а затем вызвали полицию. Наблюдать за тем, как будут выкручиваться попавшие в ловушку претенденты – идеальное развлечение.

Черта с два она даст себя арестовать! Тиль ни за что так не подставит отца.

Дождавшись, когда полицейские дойдут до крыльца, девушка открыла окно, оценила расстояние до земли и выпрыгнула наружу – прямо под яблоню. Слава богу, ей было уже не впервой. А когда в доме начался переполох по случаю прибытия служителей закона, Тиль уже драпала через сад на соседний участок, а оттуда, перемахнув через изгородь, она выскочила прямо на дорогу, отряхнулась и неспешно, делая вид, что никуда не торопится, пошла вдоль улицы.

Она почти восстановила дыхание, когда возле нее затормозил шикарный спортивный автомобиль.

- Тиль Хаммар, вы арестованы. – Разлился по вечерней прохладе насмешливый бархатный голос Эрика Аспа.

- Не в этот раз. – Парировала она, остановившись и откинув волосы с лица.

Его ледяные глаза скользнули по ее фигуре и вернулись на лицо. Альфа обворожительно улыбнулся.

- Я в тебе не ошибся. Садись.

Тиль хмыкнула.

– Понял. - Он вышел, обошел автомобиль и открыл ей дверцу. – Так лучше?

- Схватываешь налету. – Бросила она, с достоинством прошагала к машине и села.

Смеясь, Эрик закрыл за ней дверцу. Вернулся за руль и сорвал автомобиль с места.

- Так что ты решила? – Спросил он, когда ворвавшийся в салон ветер разметал по плечам ее волосы.

- Насчет?

- Мартин просто бредит твоим участием в братстве. – Бросил на нее взгляд Эрик. – Сначала я не понимал, почему он не может просто с тобой развлечься и забыть, но теперь сам заинтригован. Его идея привязать тебя таким образом уже не кажется мне бредовой.

- А Мартин знает о моем участии в этом… испытании?

- О, Тиль, это еще не испытание. Это просто церемония. Пройдя через нее, ты заслужила свой пригласительный. – Чудесным образом в его руке оказалась уже знакомая ей вещица: фигурка волка. Альфа протянул ее ей. – Если ты решишься их пройти, они навсегда свяжут тебя с братством.

- Мне придется делать что-то, чего я не хочу? – Сверля взглядом сувенир, спросила Тиль.

- Мы все чем-то жертвуем на этом этапе. – Ответил он, рассматривая ее коленки. – Но дальше я позабочусь о том, чтобы твои желания были удовлетворены.

Мрачный блеск в его глазах не сулил ничего хорошего.

- Ты всегда добиваешься того, чего хочешь. – Произнесла Тиль. – Да, я помню. – Она взяла фигурку и повертела ее в руках. – Но и я не привыкла изменять своим желаниям.

- Куда тебя отвезти, Тиль?

Она взглянула на часы на экране смартфона.

- Домой. Хочу проведать родителей. – И назвала адрес.

- Как там избирательная кампания отца?

- Надеюсь на успех.

- Тогда должен предупредить: его соперника, Ульфа Анселла, поддерживают серьезные силы.

- Волки, что ли? – Усмехнулась Тиль.

Эрик ответил ей ленивой улыбкой.

- Нельзя идти в политику, не заручившись поддержкой нужных людей.

- Неужели, все настолько завязано на тайных междусобойчиках и власти тех, у кого есть деньги? Честные выборы уже ничего не решают?

- Все честно. Но за деньги. – Подмигнул ей Альфа, небрежно крутанув рулем, который отзывался на любое его, даже малейшее, движение. – Поэтому все и хотят стать частью нашего сообщества.

- Так и передам отцу.

Эрик рассмеялся.

- Спасибо, что подвез. – Бросила Тиль с улыбкой, когда Альфа остановился у ее дома. Он хотел сказать что-то на прощание, но девушка махнула ему, развернулась и поспешила к двери.

Войдя, она сбросила обувь, как привыкла это делать в их семейном доме и направилась в гостиную нового особняка, который еще не успел стать родным. Повсюду стояли коробки с вещами и кое-где с мебели еще не успели снять пленку.

- Тиль! – Навстречу ей вышла мать. – Ничего себе, а я уже собиралась ложиться спать.

- Привет, мам. – Она обняла ее.

Из гостиной слышался голос отца. Заглянув в проем, Тиль увидела, как он размашисто меряет шагами комнату, разговаривая по телефону.

- Ты так оделась. – Мать обвела ее взглядом. – И накрасилась…

- Да, я была… - Тиль поморщилась, когда из комнаты вдруг повеяло табаком. Она обернулась и уставилась на столик, где в пепельнице дымилась сигара отца. – На веч… Я была в гостях.

- Хорошо, как только будет известно, сразу сообщи мне. – Строго приказал кому-то отец, сбросил вызов и обернулся к ней.

Что-то такое в его лице заставило Тиль потерять самообладание.

- Матильда. – Хрипло произнес он и нервно взбил пальцами седоватые волосы.

Рядом с пепельницей уже привычно стоял пузатый бокал, наполовину наполненный виски. Отец всегда накачивался перед сном в особенно тяжелые в эмоциональном плане дни. Поэтому от него часто пахло алкоголем, даже когда он пытался маскировать этот запах жвачкой.

- Ну, же, поздоровайся с папой. – Подтолкнула ее мать.

Тиль сделала шаг ему навстречу и замерла. Аромат парфюма с нотками перца чуть не сбил ее с ног. Но даже в тот миг осознание еще только подкрадывалось к ней, точно зверь на мягких лапах, не позволяя в полной мере принять правду. Пока у Ханса Хаммара в руке вновь не зазвонил телефон.

Эта мелодия ударила ее, словно обухом по голове. Отец буквально боготворил Вивальди: неудивительно, что одна из любимых мелодий даже стояла на вызове.

- Смотри-ка, опять бросила туфли. – Как через вату донесся до нее голос матери. – Если бы ты в прошлый раз не оставила обувь у порога, я бы и не знала, что ты забегала. Я, кстати, убрала туфли в шкаф, если захочешь забрать. Кажется, это твои любимые.

Тиль не могла оторвать взгляда от лица отца.

Она не могла ни вдохнуть, ни сглотнуть, ни пошевелиться.

Ее охватил уже знакомый парализующий ужас, который и раньше жил и дышал в ней постоянно.

Ужас, который ее сознание пыталось блокировать, замещать другими, ложными воспоминаниями. Ужас, который делал из нее робкого зверька, тихого и беспомощного. Превращал в существо, которое бежит от мысли о том, что тот, кого ты так любишь, может причинить тебе боль.

Она смотрела на Ханса и видела все, о чем он думает. Тиль уже не хуже матери могла читать мысли и понимать его настроение. Он стоял, смотрел на нее и ждал, что будет дальше.

Выдаст ли она его

.

Тиль почувствовала, как лед пробирается от ног к голове, сковывая постепенно все мышцы. Молчание означало бы повторение ада, оно развязало бы ему руки. Но сказать хоть что-то сейчас девушка тоже не могла. Даже, несмотря на то, что ненависть в одно мгновение заместила собой любовь.

- Ханс, почему ты не отвечаешь на звонок? – Нахмурилась Сюзанна, глядя на то, как мобильный разрывается мелодией в его руках. – Тиль? – Повернулась она к дочери. – Да что с вами обоими такое?

Тиль быстро вдохнула. Она была буквально сокрушена тем, что ей наконец-то открылось.

57

- Тиль! – Крик матери звенел в ушах все время, пока она бежала босая вдоль улиц Флодберга.

Закат медленно догорал на горизонте, розовым золотом разливаясь по поверхности Ирисан. Город погружался в ночную дымку, размывая очертания домов и улиц и оставляя лишь желтые круги от фонарей на асфальте. Волосы у Тиль слиплись от слез и пота, пока она бежала вперед, не разбирая дороги. Неважно куда – лишь бы подальше от тьмы, которая грозилась поглотить ее без остатка.

Девушка вся тряслась. Стуча зубами, размазывала слезы по лицу. Открывшаяся правда никак не хотела укладываться в ее голове.

-

Ты красивая

. – Звучало в голове.

Только теперь она знала, чей это был голос. Все детали пазла встали на свои места, и картина сложилась.

- Красивая. – Перебирая пальцами ее волосы, сказал в тот вечер отец.

Мать уже приняла свои таблетки и крепко спала. Они были вдвоем в темной гостиной. От отца пахло табаком, алкоголем и мятной жвачкой. Бутылка на столе была почти пуста, на дне бокала темнел виски. Ханс Хаммар был пьян, и в его глазах разгорался странный огонь.

Тиль присела на подлокотнике кресла, когда он подошел. Она забежала после вечеринки, чтобы просто забрать вещи, а он предложил ей «побыть немного с папочкой». Ничего необычного. Но девушка чувствовала, как сгущаются тучи. Что-то было не так. Не как обычно. Что-то в его поведении, взгляде, энергетике изменилось, и это почему-то пугало и настораживало.

А потом Ханс положил руку на ее грудь, и она потеряла дар речи. Попыталась мягко отстраниться, но мужчина грубо прихватил пальцами ее за подбородок.

- Тише, будь умницей. – Прошептал он, глядя ей в глаза.

И страх, словно змея, заскользил по спине вверх и обвил ее шею. Горло сдавило настолько, что Тиль не могла сделать вдох.

- Пожалуйста, - прохрипела она.

- Ничего плохого не случится, - пообещал тот, кого девушка с рождения почитала как отца, любила и уважала.

Ханс заткнул ей рот поцелуем. Это было омерзительно. Его руки метались по ее телу, по-хозяйски сжимая и впиваясь в кожу, а мокрый язык властно пробирался ей в рот. Тиль вскрикнула, и тут же получила пощечину, от которой ее голова резко отлетела назад.

- Закричишь еще раз, и я тебя убью. – Пообещал он.

Рывком поднял ее с кресла и швырнул на стоящий рядом диван. Тиль не успела опомниться, как он придавил ее сверху своим весом. Ее мозг отказывался принимать происходящее, сердце неистово колотилось.

- Ничего. – Шептал Ханс, покрывая жадными поцелуями ее шею. – Ты тоже этого хочешь. – Ему пришлось прижать ее руки к дивану, чтобы она перестал сопротивляться. – Так ведь, детка? Я знаю. Хочешь.

Она всхлипнула, и на ее лицо обрушился еще один удар.

- Скажи, как сильно хочешь, чтобы папочка тебя приласкал. – Разрывая свободной рукой на ней колготки, прорычал он.

А дальше все было как в тумане. Тиль просто отключилась, чтобы не чувствовать боль и стыд. Она словно находилась в вакууме, в пространстве между небом и землей. Где-то меж мирами, откуда не было выхода. Там, где обитали души тех, чью жизнь снесло мощным взрывом, и у кого больше не было тела.

А когда все закончилось, он протянул ей стакан воды:

- Я принес тебе попить.

Она приподнялась, посмотрела куда-то сквозь него, и тут тишину взорвала трель мобильного. Тиль словно отошла ото сна.

- Мне нужно ответить, - с досадой заметил Ханс, глянув на экран. И нажал кнопку. – Хаммар слушает.

Не чувствуя ног, Тиль поплелась к выходу. Толкнула дверь и побежала вдоль темной улицы. Как и сегодня – без обуви.

Все это время ей казалось, что у нее едет крыша.

Но так и было. Когда во что-то не хочешь верить, вычеркиваешь это из себя. Мужчина, который взял ее в семью младенцем, воспитывал как свою дочь, кормил, одевал, заботился – как он мог сотворить такое? Немыслимо. Поэтому мозг и выдумал других виновных, чтобы убежать от реальности. Поэтому она и не могла ничего толком вспомнить.

Правда была настолько ужасной, что ее невозможно было пережить.

А ведь Тиль его неосознанно защищала. Не обратилась в полицию, чтобы не разгорелся скандал во время избирательной кампании. Она даже мыслить о его виновности себе запрещала. И винила себя. Хотя, ни в чем не была виновата. А как же мать? Она не переживет, если узнает. Это ее уничтожит. Но что же делать?

В кармане зазвонил телефон. Мартин.

Боже…

Тиль спрятала мобильник, ускорила шаг, обхватила руками голову. Парень продолжал упрямо набирать ее номер.

Иисусе!

Она подозревала невиновных. Бедный Мартин… Временами ей хотелось изощренно издеваться над ним, пока он не сознается в преступлении, которого даже не совершал. Да если бы не вышло наказать их хитростью, Тиль раздумывала над тем, чтобы расправиться с волками физически. А если бы она привела свой приговор в исполнение? Что бы чувствовала сейчас?

- Эй, цыпа, тебе не нужна компания? – Прокричал посетитель летнего кафе, мимо которого проходила Тиль.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Она поежилась.

- Посмотри, она босиком. Какая-то сумасшедшая. – Сказал его друг.

- Да плевать, глянь, какая симпатичная.

Тиль даже не обернулась.

Они видели хорошенькую девушку, как и все в университете и в городе. И никто за это время даже не догадался о ее внутренней боли. Никто даже не подозревал, что она была человеком с застрявшей пулей в груди. С ранами, которые не видны ни на коже, ни под одеждой. Никто даже не мог предположить, насколько ей было плохо и одиноко, и как сильно ей нужна была помощь. Люди не замечают такое. Это им невыгодно. Не интересно.

- Тиль. – Он подскочил со ступени возле входа в Химель и бросился к ней. – Я тебе звонил!

- Привет, Мартин. – Глухо отозвалась она.

- Что… - Парень осмотрел ее с головы до ног. Его глаза расширились, когда Мартин увидел, что Тиль без обуви. – Что с тобой? О, боже, я убью его. Прости! Прости, Тиль! – Он принялся гладить ее по волосам, по плечам, прижал к своей груди. – Если бы я знал, что Эрик устроит такое! Ох…

- Все нормально. – Она высвободилась и отошла на шаг. – Со мной все в порядке.

- Извини. За приглашение, за вечеринку и облаву. Когда они мне все рассказали, я был вне себя от бешенства! Если бы я знал заранее, я бы не позволил, чтобы с тобой…

- Мартин. – Тиль положила руку ему на плечо.

- Нет, не успокаивай меня. Я представляю, что тебе пришлось пережить! Удирать от полицейских босиком – да я убью Эрика!

- Мартин. – Отрешенно повторила она.

Ему пришлось заткнуться и посмотреть в ее заплаканное лицо.

- У тебя не было возможности на них повлиять, я все понимаю. Таковы правила братства. – Тиль устало вздохнула. – Но и ты меня пойми. Нам с тобой не стоит быть вместе.

- Тиль… - Выдохнул он, вцепившись руками в ее талию. – Тиль, прости. К черту братство! Я покончу с этим, лишь бы быть с тобой. Ты дорог

а

мне. Дорог

а

, слышишь? – Его голос дрожал, глаза лезли из орбит. – К черту их всех.

- Мартин, я ничего не чувствую к тебе. – Холодно произнесла Тиль и стряхнула с себя его руки. – Я использовала тебя. Использовала для того, чтобы попасть в братство.

Он замер.

- Брось, что за ерунда? – Замотал головой.

- Ты мне даже не нравишься. Прости.

Мартин стоял, ошарашено глядя на нее. У него буквально отвалилась челюсть.

- Ладно. – Вздохнула Тиль. Ей не хотелось быть сукой. – Не так. – Она всплеснула руками. – Ты – хороший парень. Симпатичный, милый, добрый. И ты обязательно встретишь девушку, которая тебя полюбит. Но это не я.

- Это все из-за Эрика и его игр? – С надеждой спросил он.

- Тебе нужно научиться давать им отпор. – Честно сказала Тиль. На Мартина было больно смотреть, таким жалким он сейчас выглядел. Она хлопнула его по плечу. – Стань сильнее, научись показывать зубы. Ты же спортсмен, в конце концов. Мартин, это дружеский совет. Надеюсь, у тебя все сложится.

- Ты что, реально со мной расстаешься? – Бросил он ей в спину, когда она направилась к крыльцу.

- И научись смотреть правде в глаза. – Отозвалась Тиль, открыв дверь. – Это тоже совет. Всего хорошего!

Она вошла и навалилась спиной на дверь. На нее уставились две пары глаз – Молли и Клары.

- Что это было?

- Ты реально только что отшила Мартина Акерсона?

Они затараторили, перебивая друг друга.

- Можете пойти и утешить его прямо сейчас. – Безразлично отозвалась Тиль, оттолкнулась от двери и поплелась к лестнице.

Она поднялась под их изумленные возгласы наверх и направилась к своей комнате с одним желанием – упасть на кровать лицом вниз и лежать так до бесконечности. Но отворив дверь, застыла в полнейшем изумлении.

На ее кровати сидела Агнес Седерхольм.

58

- Пожалуйста, - встав при ее появлении, попросила девушка. – Не поднимай шум.

Похоже, врываться в спальню Тиль без спроса стало чем-то обыденным. Но ведь это была Агнес. Собственной персоной. Живее всех живых. И, должно быть, у нее все еще имелся ключ от комнаты.

- Привет, Тиль. – Голос Оливии заставил вздрогнуть.

Девушка стояла справа, у стола, поэтому Тиль не заметила ее сразу.

- Как… что… - у Тиль не хватало слов. – Боже! Откуда вы здесь?

- Прости. – Оливия подошла ближе, выглянула в коридор, осмотрелась, затем закрыла дверь. – Прости, что ворвались, но нам нужно было поговорить с тобой без свидетелей.

- Привет, я - Агнес. – Прежняя владелица комнаты подошла и протянула ей руку. В жизни она была еще красивее, чем на листовке. Но что точно отличало ее от портретов, так это улыбка – немного несовершенная, кривоватая, но удивительно обаятельная. Совсем как у Матса.

- Привет. – Пожала ее руку Тиль. – Что все это значит? Я думала… Ну, ты ведь пропала…

- Все верно. – Переглянувшись с Оливией, кивнула она. – Мне пришлось исчезнуть на какое-то время. Знаешь… Такие обстоятельства. Я не хотела, чтобы кто-то меня нашел, чтобы кто-то знал, где я. Мне нужно было… побыть одной. Обдумать все, что произошло.

- Все думают, что ты мертва.

Агнес облизнула губы и виновато опустила взгляд.

- Мне жаль. Но у меня не было другого выхода.

- Это из-за волков? Что они сделали тебе?

- Я не… - Она посмотрела на подругу. – Я не могу сказать всего. Это личное. Мне нужно было время, и я не хотела, чтобы кто-то кроме Оливии знал, где я нахожусь.

- Ты боишься их? – Тихо спросила Тиль.

Агнес бросила взгляд на Оливию и прикусила губу, затем шумно втянула носом воздух и, посмотрев на Тиль, улыбнулась.

- Иногда до чертиков. Но иногда мне жутко их не хватает. – Она пожала плечами. – То, что произошло между мной, Эриком и Лейфом, не каждому дано понять. Это… - Агнес сглотнула и посмотрела на подругу так, словно искала поддержки и одобрения, - сложно, больно и странно. И это касается только нас троих. – Она прочистила горло и снова натянула на лицо улыбку. – Я здесь не поэтому, Тиль. Я здесь из-за брата. Совершенно случайно узнала, что он поступил в Варстад и сблизился с парнями из братства. Если бы Оливия не упомянула его имя, когда рассказывала о тебе, то мне бы и в голову не пришло, что он может… Боже, я так переживаю, что он наделает глупостей! Он ведь из-за меня здесь, да?

- Да. – Кивнула Тиль. – И Матс сильно рискует. Он думает, волки виноваты в твоем исчезновении. Учеба, гребля, участие в Поединках – Матс хватается за любую возможность подобраться к ним ближе. Думаю, он хочет, чтобы они ответили за твою смерть.

- Этого я и боялась. – Агнес подошла к столу, на котором были разложены наброски, и провела рукой по тем, на которых был изображен ее брат. – Господи, Матс… Он ведь всегда так заботился обо мне. Защищал перед отцом. Вступился, чтобы тот меня не тронул, и та их драка… Это я во всем виновата. Из-за меня Матс избил отца и попал в колонию. – Она резко обернулась к Тиль. – Ты знаешь, где его найти?

- К сожалению, нет. – Покачала головой та.

- Но я думала, вы близки. Оливия сказала, он ночевал у тебя.

- Это так. – Тиль почувствовала горечь, растекающуюся по горлу. – Но мы не пара. У меня даже нет его номера.

- А где он живет? Оливия так и не смогла узнать.

- Нигде. – Выдохнула она. – Матс – бездомный.

Агнес нахмурила свой высокий лоб.

- Мне жаль. – Сказала Тиль. – Если бы я знала, как его найти, то не стала бы скрывать эту информацию. Он мог бы прийти сюда, но мы расстались не на лучшей ноте: я его оттолкнула. К тому же, волки вчера устраивали испытание для кандидатов: нелегальную вечеринку, участников которой задерживала полиция. Я даже не знаю, удалось ли Матсу оттуда бежать.

- Испытание? – Обреченно вздохнула Агнес.

- Да.

- Значит, он получит приглашение. – Напоминая о своем присутствии, проговорила Оливия.

- Может, есть еще какие-то места, где можно его поискать? – Спросила Агнес у Тиль.

- Разве что на кладбище. – Ответила та. – Он подкармливал там собаку.

- Как похоже на Матса.

- Ты не можешь пойти туда, тебя увидят. – Обратилась к ней Оливия.

- Какая разница? – Подошла к окну Агнес. – Мне все равно придется вернуться: поздно или рано.

- Я могу сходить с тобой. – Вызвалась Тиль, тронув Оливию за плечо.

- Хорошо. – Кивнула та и повернулась к подруге. – А ты уезжай. Время для возвращения еще не пришло.

- Позвони мне, если найдешь его. – Попросила Агнес. Она надела кепку и натянула капюшон худи. – Никто не должен пострадать.

Когда Агнес выбралась из дома через окно в уборной на первом этаже, выходящее в узкий дворик с видом на могилы и склепы, девушки вышли из парадной двери и двинулись на кладбище.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Не хочешь рассказать, почему ты явилась домой без обуви? – Спросила Оливия.

- Нет. – Поежилась Тиль и обхватила себя руками за плечи.

- Ясно.

Они прошли через ограду и двинулись по дорожке, тянущейся вдоль могил.

- А ты не хочешь мне рассказать, как тебе удавалось молчать все время, пока полиция и родные сбивались с ног, пытаясь отыскать следы Агнес? – Спросила она.

Оливия усмехнулась.

- Все это не только из-за волков, но по большей части и из-за отца Агнес. Он – настоящий тиран и садист. Убил бы ее, узнай, что она беременна.

- Что? – Удивилась Тиль.

Оливия вздохнула.

- Да. Агнес была беременна. Никто не должен был об этом узнать. И надеюсь, не узнает. Уверена, ее отец избивал бы ее до смерти, узнай он об этом.

- А отец ребенка?

Уголки губ Оливии едва заметно поднялись.

- Сделал бы все, чтобы этот ребенок родился.

- Я не об этом. – Тиль понизила тон голоса, ступая меж кустов, укутанных вязким туманом. – Отец ее ребенка. Кто он? Лейф?

- Не слишком ли много ты хочешь знать? – Фыркнула та.

- Прости. – Развела руками Тиль. – Не мое дело, понимаю. Просто я слышала столько всего. О волках, об Агнес, о Лейфе. Об их особенных отношениях внутри братства. Неужели, Эрик заставил друга… я даже не знаю, как это произнести.

Оливия остановилась и внимательно посмотрела на нее.

- Эрик – чудовище. – Тихо произнесла она. – Ему нравятся игры. Нравится дергать за ниточки, подталкивать, провоцировать. Но он не принуждает девушек лечь к нему в постель. Он все подводит к тому, что они воспринимают это как привилегию и думают, будто сами его соблазнили.

- Что ты хочешь сказать?

- Лейф – его самый верный брат. Он готов умереть за Альфу. – Прищурившись, ответила Оливия. – И Лейф делится с ним всем, что у него есть. Вообще всем, ясно? Вот такая у них дружба.

- О. – Выдавила Тиль. – Так значит…

- Тема закрыта. – Отрезала она.

Видно было, что Оливии неприятно говорить об этом. Тем более, в этой истории были замешаны Агнес и Эрик – оба в некотором смысле близкие ей люди.

- Куда идти?

- Здесь. – Указала Тиль.

Они обошли склеп и склонились у собачьей миски. Та была наполовину полна корма. Значит, Матс уже был здесь сегодня. И ушел.

Тиль выпрямилась и обвела взглядом молчаливое темное кладбище.

- Может, он появится завтра в университете? – С надеждой спросила она, разговаривая сама с собой.

- Ой. – Вскрикнула Оливия.

- Не бойся. – Улыбнулась Тиль, опускаясь на корточки к выбравшейся из укрытия собаке. – Это его подопечная.

Они обе стали гладить ее мощную шею и спину.

- Дай угадаю. – Внимательно посмотрела в темноте на Тиль Оливия. – Ты тоже получила приглашение?

- Да. – После паузы ответила Тиль. – Советуешь мне отказаться?

- У тебя своя голова на плечах. – Ухмыльнулась та. – Я к тому, что, если Матс его тоже получил, то вы встретитесь на вступительном испытании.

- Ты знаешь, что это будет?

Оливия пожала плечами.

- Что-то максимально отвратительное, чего ты точно не захочешь повторить и не сможешь забыть.

Тиль кивнула и подумала о том, что вряд ли может быть что-то хуже того, что она уже пережила.

59

Тиль очнулась от настойчивого звона мобильного. Который час? Хорошо хоть, ей не нужно сегодня на занятия.

- Дорогая, что это вчера было? – Вместо приветствия взвилась мать. – Я начинаю беспокоиться, что ты попала под дурное влияние и начала принимать какие-то запрещенные вещества!

- Мам. – Тиль потерла лоб.

Ее голова раскалывалась.

- Ты что, только проснулась? Уже обед.

- Мам, погоди, не шуми.

- У тебя похмелье?

Решив, что информация о бессонной ночи ничего не изменит, Тиль откашлялась и произнесла:

- Мам, мы можем встретиться? Нужно поговорить наедине. Только не рассказывай отцу, хорошо? Мне нужно кое-что тебе рассказать, и чтобы никто не мешал.

- Ты меня пугаешь.

- Знаю. – Хрипло сказала Тиль.

То, что она собиралась ей поведать, напугает ее еще сильнее.

- Хорошо.

Через час они уже сидели в кафе у реки, и Тиль мяла салфетку, не зная, как обрушить на мать новость, которая разделит ее жизнь на «до» и «после». Она всегда чувствовала ответственность за брак родителей и не хотела стать той, кто все перечеркнет.

- Помнишь тот вечер, когда я ушла пораньше со скучной вечеринки и приехала домой за вещами? – Начала Тиль неуверенно. – Я тогда еще оставила туфли в коридоре.

- Да. – Напряженно буравя ее взглядом, кивнула мать.

- Ты уже спала, когда я пришла.

- Да.

- А отец – нет. – Ее голос дрогнул. – Он был пьян.

Она закрыла глаза, снова и снова проживая весь невообразимый ужас того вечера. Из ее глаз покатились слезы.

Тиль стала рассказывать, как все было, и все новые и новые подробности вспыхивали картинками перед ее взором. Закончив, она встряхнула головой. Слезы было уже не остановить: они текли сами собой. Просто ручьем.

На лице матери не дрогнул ни один мускул. Она продолжала наблюдать за дочерью с каменной маской, через которую не удалось бы пробраться наружу ни единой эмоции.

- Зачем? – Холодно спросила Сюзанна, когда Тиль, съежившись под ее взглядом, прижала салфетки к лицу. – Зачем ты придумала весь этот бред? Кого ты хочешь обмануть?

Тиль замерла. Мокрые смятые салфетки упали на стол. Это было еще хуже того, чему ее подверг отец. Это было больнее. Намного.

- Что?

- Для чего ты придумала эту мерзость? Чтобы сломать нашу жизнь? – Злобно проговорила мать. – И все это в благодарность за то, что мы вырастили тебя и дали все самое лучшее?

- Но это

правда

. – Только и смогла выдавить девушка. – Я клянусь тебе.

- И куда ты пойдешь с этой правдой? Что ты с ней будешь делать?

Тиль хлопала глазами, не понимая, как ей быть дальше. Она искала защиты, а встретила ярость. Ее предали дважды – и отец, и мать.

- В полицию. – Тихо ответила Тиль.

И мать ударила кулаком по столу.

- Ты не посмеешь. – Прорычала она. – Я не дам тебе разрушить все, что строила годами!

- Мама… - Собственный голос показался ей чужим и жалким.

- Нет, ты будешь молчать. – Наклонившись на стол, процедила Сюзанна. – Ясно? - Ее лицо стало пунцовым от гнева. – Сначала крутишь перед ним задницей, маленькая подлая тварь, а потом пытаешься выставить его виноватым?! И не смотри на меня так, словно тебя кто-то обидел! Это ты залезла на моего мужа, а теперь строишь из себя невинность!

Тиль показалось, что она задыхается.

Эти слова, словно удар в живот, лишили ее кислорода. Женщина, которую она всю свою жизнь безмерно уважала, только что полностью обесценила ее чувства, и это травмировало гораздо сильнее физического насилия.

- Залезла? – Надломлено произнесла Тиль. – Да он ударил меня по лицу. Дважды. Он зажимал мне рот, рвал на мне белье. – Она смахнула слезы с лица. - Я просила меня отпустить. Но, видя мои слезы, он продолжал. Видя, что мне плохо, он продолжал!

Ее снова затошнило, как в тот вечер.

- Это не он. Это алкоголь. – Тут же нашла для мужа оправдание Сюзанна. Она обвела дочь брезгливым взглядом и откинулась на стуле. – И вообще, кто тебе поверит?

Посетители начинали настороженно поглядывать на рыдающую Тиль.

- Ничего этого не было. – Задумчиво произнесла мать. - Я была с мужем в тот вечер.

- Ты выпила таблетку и отключилась. – Срывающимся голосом напомнила Тиль. – Он пичкает тебя этими таблетками уже много лет. Ты ему настолько осточертела, что он заставляет тебя пить снотворное, чтобы ты не докучала ему вечерами! – Выпалила она, размазывая слезы по щекам. – И какое же счастье жить в кампусе, мама! Потому что он больше не приходит ко мне, когда ты засыпаешь, не садится возле моей кровати, думая, что я сплю, и не трогает меня, не гладит по волосам и не говорит мне, что нельзя быть настолько красивой, что у него буквально круглосуточно на меня стоит! Или ты думаешь, почему я перестала носить юбки в старших классах? Потому что его глаза не отлипали от моих ног. Мне было стыдно, мама! Я думала, что виновата – перед тобой, перед ним – за то, что он так смотрит на меня! Я думала, что съеду от вас, и все закончится, я…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Хватит! – Сюзанна вскочила со стула. – Хватит, Матильда! Тебе никто не поверит. Хватит повторять эту чушь!

- Знаешь, почему я ненавижу это имя? Потому что отец так называл меня, когда приходил в мою спальню. – Дрожа всем телом и стойко выдерживая на себе ее взгляд, сказала Тиль. – Он трогал, гладил, нюхал меня, даже облизывал, когда ложился рядом. Я не поверю, что ты никогда ничего не замечала, мама. Ты знала, но ничего не делала. Может, ты меня никогда и не любила?

- Нет. Я тебе не мама. – Мотнув головой, бросила женщина. Она, похоже, все еще отказывалась верить, потому что это означало бы принятие вины. – Твоя мать – шлюха, которая нагуляла тебя и выбросила. Неудивительно, что ты выросла такой же. – Она указала на нее пальцем и скривила лицо. – Можешь и дальше настаивать на своей лжи, но знай: я не позволю тебе увести моего мужа. Разговор окончен.

Развернулась и, чуть не сшибив бедром соседний столик, понеслась к выходу.

«Проблема не во мне, а в них. Проблема не во мне, а в них. – Уронив лицо в ладони, повторяла Тиль в попытке успокоиться. – Все это время я не была сумасшедшей».

Страх, ужас, беспомощность – темная бездна, глубокий стресс, спасение от которого психика может искать в отрицании. Ее мозг выдумал других виновных, чтобы удержать ее в сознании, уберечь от того, что может толкнуть к непоправимому.

- С вами все в порядке? – Спросила официантка, наклонившись к Тиль.

- Нет. – Призналась та.

- Может, вызвать вам такси? Или вам есть, кому позвонить, чтобы вас забрали?

Перед глазами встал образ Матса, которого она столько раз отталкивала. Удивительно, но только с ним Тиль было хорошо и спокойно. Только с ним она ощущала себя в безопасности. И мысли о нем все еще помогали ей держаться на плаву.

- Я не знаю, как ему позвонить. – Тихо проронила она, покрутив в руках телефон.

- Тогда позвоните тому, кто тоже может выслушать. – Улыбнулась девушка.

Тиль на мгновение задумалась, а затем открыла мессенджер и выбрала нужный чат.

- Лили, привет, это Сара. – Напечатала она. – Кажется, мне нужна помощь. Мы можем поговорить?

60

- Нюберг?

Матс подскочил от неожиданного окрика тренера. Приподнялся и потер глаза, пытаясь, наконец, сообразить, где находится. Чертова лавка, рюкзак в качестве подушки и куртка на плече вместо одеяла. Точно: он завалился под утро в раздевалку спортивного центра – сразу после того, как договорился с полицейскими, которым пришлось отдать за освобождение львиную долю своего выигрыша в Поединке.

- Тренер Бликст. – Хрипло произнес он, проведя ладонями по лицу.

- Может, объяснишь, как твоя побитая туша оказалась здесь, если ключ от помещения есть только у меня? – Томас явно пребывал в дурном настроении. Он морщился, оглядывая парня, и возвышался над ним, точно гора.

- Вы оставляете его на посту охранника, а этот лентяй храпит всю ночь так громко, что слышно вне кампуса.

- Вот урод.

- Согласен.

- Так какого хрена происходит, Нюберг? – Прорычал Бликст. – И как долго это еще будет продолжаться?

- Вы про охранника?

- Про тебя, идиот. – Покачав головой, вздохнул тренер. – Ты что, ночевал здесь?

- Да. – Неохотно признался Матс. – Мне некуда было пойти.

- Я слыхал, ты выиграл в последней бойне. Хотя, по твоему внешнему виду и не скажешь. Разве тебе не заплатили?

- Долгая история.

Томас Бликст сел рядом с ним на скамью.

- Знаешь, что, сынок. Завязывай-ка ты с этим, ладно? На черта тебе сдались эти волки? Ну, примут они тебя к себе, но ты ведь никогда не будешь там своим. Лишь пешкой, которой управляют при помощи шантажа и денег, чередуя их, словно кнут и пряник.

- Но вы ведь тоже член братства, разве нет?

Бликст многозначительно ухмыльнулся.

- И каждый свой день живу с ощущением, что меня держат за яйца, сжимая их, когда необходимо, и разжимая ненадолго в знак благодарности. Чтобы понять цену счастья, нужно знать цену деньгам и осознать, что счастье не в них. Деньги возбуждают. Да. Они дают иллюзию свободы и власти. Но грехи ими не замолить, поверь мне. Реальная свобода это возможность жить на своих условиях, и она намного дороже.

- У меня свои цели относительно братства. – Взъерошив волосы, выдохнул Матс.

- Ты – способный парень, Нюберг. – Впервые улыбнулся тренер и толкнул его плечом. – Если бы ты не отвлекался на всякую херню, то давно бы сделал карьеру в спорте. Я мог бы помочь тебе с жильем, если надумаешь. Просто… - Он развел руками. – Если тебе есть, ради чего жить, то не спускай эту жизнь в унитаз. Не будь болваном, которым я был двадцать пять лет назад, когда связался с ними. У меня есть многое, почти все необходимое для безбедной жизни, но я – низшее звено в этом адовом теневом механизме. Мелкая сошка без мнения и самоуважения. Когда-то давно решение вступить в братство решило мои финансовые проблемы, но стоило ли это того, чтобы всю жизнь жить по чьей-то указке и бояться оступиться?

- Спасибо, тренер. – Сказал Матс, встав со скамьи.

- Не за что. А куда это ты собрался? – Усмехнулся Бликст. – Раз проштрафился, будешь сегодня со мной чистить инвентарь.

- Не-е-е-ет, - простонал парень.

- Дуй в душ, от тебя жутко воняет каким-то дерьмом, а потом пообедаем и за дело.

- Это не дерьмо, это бомж обоссался – мы сидели в одной камере.

- Боже, давай, только без подробностей! – Изобразил тошноту Бликст.

Надраивая лодки и очищая бортовое оснащение специальными составами в инвентарной комнате центра, Матс думал о том, как ему лучше поступить. Его мысли постоянно перескакивали от Агнес к Тиль. Он понимал, что должен приложить все усилия, чтобы разузнать, что произошло с сестрой, но в то же время дико беспокоился за ту, из-за которой неровно билось его сердце. Вчера он видел, что ей удалось удрать, и даже сам сдался полицейским, чтобы у Тиль была возможность убежать подальше и сохранить репутацию.

И теперь он снова не мог не думать о ней.

Вспоминал последние слова, что она сказала ему после их совместной ночи, искал в них скрытый смысл. Тиль назвала его ошибкой. Прогоняла его из комнаты и из своей жизни. Он мог бы еще раз вломиться в ее комнату и все узнать из долбанного дневника, но Матсу хотелось, чтобы сама все ему рассказала и позволила стать ее крепкой опорой.

Да, временами он обижался на слова Тиль, словно мальчишка. Они задевали его. Он тоже мог наговорить ей в ответ всяких грубостей, но что-то останавливало. Может, ее хрупкость. Может, с трудом завоеванное и такое шаткое доверие, которого не было в их первые встречи. Но он чувствовал, как Тиль постепенно ему открывается, и осознавал, что должен защитить их обоих – сам еще не до конца понимал от чего.

Матс полагал, у них достаточно времени, чтобы разобраться со всем этим, помечтать, как они будут вместе, убедить Тиль, что на него можно положиться. Он достал из рюкзака лист, сложенный вчетверо, и развернул. Это был его портрет, нарисованный ее рукой. Матс умыкнул его в тот вечер, когда вломился к ней в спальню. Ему нравилось, что Тиль видит его как-то по-особенному – настоящим, и не пытается приукрасить его или сделать идеальным. Ему казалось, что он тоже, в свою очередь, видит в ней намного больше, чем она показывает всем остальным.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Матс замер, заметив на дне рюкзака не принадлежавшую ему вещь. Фигурку волка. И в этот момент раздался звонок мобильного. Неизвестный номер.

- Да, - ответил Матс.

- Полночь. Фамильный склеп Брёдерод.

- Кто это?

- Ровно в полночь. Приходи один.

Соединение оборвалось.

Матс знал, что это означало. Он был избран. Попал в шестерку претендентов, которым предстояло пройти главные испытания, чтобы стать частью братства. Но был ли он готов? Был ли уверен, что союз с этими отморозками откроет ему секреты исчезновения Агнес? Как брат он должен был пойти на что угодно ради поиска ответов, а как человек, чье сердце внезапно открылось для любви, Матс должен был сделать все, чтобы уберечь от опасности Тиль.

- В полночь. Фамильный склеп Брёдерод. – Произнес чей-то металлический голос.

Тиль с удивлением посмотрела на экран.

- Приходи одна.

Она даже не успела ответить, как в динамике стало тихо. Если это приглашение от волков, значит, там она найдет Матса. Тиль искала его полдня, бродила по кладбищу, набережной, обошла студенческий городок, но все безуспешно. Даже собиралась спросить у волков, но в Гравар никто не открыл ей дверь. И вот теперь этот звонок. Странный, но дающий надежду. Неудивительно, что, когда вновь запиликал мобильный, она сразу же, не глядя, ответила:

- Алло!

- Матильда, ты где? – От голоса Ханса Хаммера у нее оборвалось сердце. – Я приехал к тебе, нам нужно поговорить.

Она сбросила вызов и выключила телефон. Ее затрясло. Больше нельзя было возвращаться в Химель. Хотя, при желании, отец мог найти ее везде. В университете, в отеле, на улице. Найти и запугать. Заставить замолчать – любым способом.

Дрожа всем телом, Тиль отправилась на городскую площадь. Но даже там, в толпе, она больше не ощущала себя в безопасности. Вздрагивала, если кто-то касался нечаянно ее локтя, и оборачивалась на любой резкий звук – от детского крика до клаксона автомобиля.

А к полуночи уже ощущала себя практически изможденной. Она шла по кладбищу, озираясь по сторонам, и пытаясь разглядеть очертания деревьев и могил в белом тумане. Но волки теперь не пугали ее так сильно, как приемный отец, и даже вой, разнесшийся меж каменных изваяний и надгробий, лишь придал ей уверенности и заставил ускорить шаг.

Нужный склеп оказался тем самым, в котором члены братства собирались той ночью, когда они с Матсом следили за ними. Большой, но на удивление неприметный – обросший мхом и вьюнком, скрытый от посторонних глаз за пышной акацией и массивной серой дверью.

- Имя? – Большая серая фигура заставила Тиль подскочить от страха.

Перед входом стоял неизвестный в мантии с капюшоном, под которым белела маска волка.

- Тиль Хаммар. – Сглотнув, ответила она.

- Телефон и личные вещи. – Потребовал он.

Девушка послушно отдала.

- Теперь можешь войти. – Он открыл перед ней тяжелую дверь.

Тиль шагнула в полумрак, наполненный запахом сырости и дыма. Каменные ступени вели вниз, а путь освещали факелы, закрепленные на стенах с двух сторон. Снизу доносилась неспешная, гипнотизирующая мелодия.

- Тиль Хаммар? – Встретил ее внизу, возле шелкового занавеса, второй неизвестный в мантии и белой маске. Она не узнавала его голоса. – Ты готова к первому испытанию?

Тиль огляделась и неуверенно кивнула.

- Отлично, выпей это. – Он протянул ей бокал с небольшим количеством алого содержимого.

Инстинкт самозащиты сигнализировал ей, что не стоит этого делать, но где-то там, за занавесом, мог оказаться Матс. Ей нужно было его увидеть, нужно было поговорить с ним, остановить его, уберечь от ошибок. И Тиль послушно приняла бокал и сделала пару глотков. На вкус напиток напоминал вино.

- Прошу. – Человек в мантии отодвинул занавес. – Наслаждайся вечером, получай удовольствие.

Тиль нерешительно шагнула внутрь. Помещение было небольшим, посередине стоял длинный и широкий диван в виде буквы «П», перед ним столик с закусками. На диване расположились четверо: три парня и одна девушка. Они о чем-то говорили, но из-за громкой музыки, проникающей буквально под кожу, нельзя было разобрать ни слова. Никого из присутствующих Тиль не знала, их лица не были ей знакомы. Хотя, кажется, одного из парней она могла видеть на тренировке по гребле.

Тиль сделала шаг и почувствовала легкое головокружение. Во рту будто немного пересохло. Странное ощущение. И в груди вдруг стало так тепло, словно она выпила не меньше пары бокалов.

- Привет, иди к нам! – Позвала темноволосая девушка. – Как тебя зовут?

- Тиль... – Чужим, сонным голосом произнесла Тиль.

Села в метре от них, улыбнулась. Двое парней выглядели слегка растерянными, один расстегивал рубашку, словно ему было жарко. Девушка, хихикая, подала ему коктейль и опустилась к нему на колени.

- Что они заставят нас делать? – Хмурясь, спросил парень, казавшийся Тиль знакомым.

Его взгляд блуждал по бедру темноволосой девушки, которое та обнажила сама, немного приподняв подол. У остальных тоже не получалось оторвать взгляда от подвязок ее чулок, выглянувших из-под юбки.

- Давайте просто веселиться, - сказал кто-то из них.

Голос прозвучал будто через вату. Или Тиль уже не отличала мужские голоса от женских. В низ ее живота медленно опустилось обжигающее пламя. Тягучее желание постепенно стало охватывать все ее тело.

- Что… что… - пытался облачить мысли в слова паренек, сидящий рядом с ней, наблюдая за тем, как девица в юбке целует с языком парня, у которого сидит на коленях.

Он тряхнул головой, словно пытаясь избавиться от наваждения. А другой парень в это время уже придвинулся к целующейся парочке и стал оглаживать бедро девушки, задирая ее юбку все выше и выше, пока та не оказалась уже на талии.

Тиль откинулась на спинку дивана, пытаясь отдышаться. Под потолком горел зрачок камеры. Слева еще один, в правом углу – еще. Их снимали с разных ракурсов. Кто-то наблюдал за процессом.

Музыка тем временем набирала обороты, наращивала темп, словно призывая их к действиям. Тиль ощущала, как нарастает и возбуждение в ее теле, и как остальные вдруг становятся симпатичнее и притягательнее.

Она лежала, пригвожденная к дивану, и во все глаза наблюдала за тем, как парни скидывают с себя одежду и спешат прильнуть губами к обнаженной груди, животу и губам брюнетки. Через минуту их тела уже двигались в такт музыке, блестели потом, а помещение наполнилось томными вздохами девушки и их нетерпеливым рычанием.

Тиль облизнула губы. В этом сплетении тел уже невозможно было понять, кто и где. Девушку обступили полуголые парни, а она, целуясь с ними по очереди и трогая за обнаженные гениталии, уже раскачивалась верхом на одном из них. Зал до краев заполнили ее всхлипы, протяжные стоны и звуки шлепков.

- Давай, я помогу тебе. – Сказал Тиль один из парней, опускаясь рядом с ней на диван.

Он был единственным еще не до конца раздетым из них. В его трусах дыбился эрегированный член. Она не сопротивлялась, когда его пальцы коснулись пуговиц на ее кофточке. Хоть и с сомнением, но подалась навстречу. Но в следующее мгновение, когда он потянулся к ней губами, какая-то неведомая сила вдруг резко отшвырнула его от нее.

Сквозь пелену музыки и полумрак прорвалась чья-то разъяренная, грязная брань. А затем над Тиль склонился тот, в ком она больше всего нуждалась в этот момент.

- Матс… - Произнесла она, разглядывая его уже ставшее родным, но почему-то злое лицо.

Выругавшись еще раз, он подхватил ее на руки, прижал к груди и куда-то понес.

- Ублюдки, сволочи, мрази! – Сыпал ругательствами парень, пока выносил ее из склепа.

- Они опоили нас чем-то. – Довольно промурлыкала Тиль, целуя его в шею. – Мне так плохо, что даже хорошо.

- Я уж понял, когда увидел эту оргию. Шикарный бы вышел видеокомпромат, если бы я тебя оттуда не забрал. Вот же сраные животные! Твари! Отморозки!

Они вышли, и Тиль увидела серебристую луну в черном небе. В нос ударил влажный запах земли и травы.

- Но ведь ты пришел сюда, чтобы пройти испытания. – Напомнила она.

- Нет, чтобы найти тебя. – Матс пронес ее еще пару десятков метров, затем поставил на ноги. – Тебе там не место, Тиль.

- Я знаю. – Она прильнула к его груди и посмотрела ему в глаза. – Мне нужно так много тебе рассказать.

- Рассказывай. – Тяжело дыша, произнес он.

- Ты что, тоже выпил эту штуку? – Удивилась Тиль, обнаружив, что он возбужден. Ее рука легла ему на пах и крепко сжала его член.

Матс застонал и тихо выругался.

- А как бы иначе меня пропустили в тот зал? Да. – Пожал плечами он. – Теперь в штанах дымится так, что, если я не окажусь в тебе через минуту, то просто взорвусь.

- Мы на кладбище. – Напомнила она, порывисто целуя его и одновременно расстегивая ему ширинку.

- Вполне романтично.

- К тому же, нас опоили.

Матс расстегнул джинсы, опустился на траву и потянул Тиль за собой.

- Надеюсь, мы никого не разбудим. – Срывая с себя одежду и белье, пробормотала она.

- Ты про усопших? – Перекатившись, Матс оказался на ней. – Думаю, им все равно.

Раздвинул Тиль ноги, приподнял ее бедра и медленно вошел.

- О, боже…

- Не кричи, - попросил он, закрыв ее рот поцелуем.

Вошел глубже, и Тиль подалась бедрами навстречу.

- До сих пор не могу поверить, что мы делаем это на к…

- Да забей.

Он вошел так резко, что она вскрикнула. Медленно вышел и с силой вошел так, что ее стон разнесся сквозь туман. А потом снова и снова. Еще и еще. Сильнее и быстрее. Неистово. Пока оба не остались без сил.

- Агнес жива. – Тихо произнесла Тиль спустя несколько минут, лежа на спине и глядя в ночное небо.

- Что? – Посмотрел на нее Матс.

- Она приходила вчера ко мне.

- Господи… - Он закрыл руками лицо на мгновение, затем убрал ладони и посмотрел на нее. – Реально?

- С ней все в порядке.

- Но как? Почему?

- У нее были причины. Вы встретитесь, и она все тебе расскажет.

- Тогда я хочу сделать это немедленно. Ты знаешь, как ее найти?

- Оливия знает.

– Может, тогда пойдем к тебе? - Матс застегнул джинсы и сел.

- Есть еще кое-что.

- Что?

И Тиль рассказала ему о самом главном.

О том, что уничтожило ее. О том, что заставило сознание выстроить другую реальность, чтобы защитить психику. О том, как считала себя виноватой и чуть не отомстила невиновным. О разговоре с матерью. Об отце. О том, что рискует никогда не оправиться, и уж точно никогда больше не будет прежней. О том, как страшно теперь начинать борьбу, но еще страшнее хранить молчание, смириться и продолжать бояться.

Слезы беспрерывно лились из глаз Тиль, но она призналась, что рассказать ему боялась больше всего на свете.

Матс хотел встать, пойти и убить голыми руками причинившего ей эту боль, но вовремя понял, что большего всего он нужен сейчас самой Тиль.

Парень сжал ее ладонь, а затем обнял ее так крепко, что не оставалось сомнений: они пройдут через это вместе и все преодолеют. И это было важнее любых слов.

- Что ты теперь думаешь обо мне? – Прошептала Тиль, все еще боясь, что он ее оттолкнет.

- Что теперь ты можешь отдать часть этой боли мне. – Уверенно ответил Матс.

Эпилог

В Химель было шумно. Один из щенков Сюзи, которого взяла себе Малин, наделал кучу посреди гостиной, куда нечаянно вступила Молли – аккурат перед тем, как пойти на свидание с Мартином.

- Удачи тебе, - шепнула Тиль подруге. – Скажи ей, что это на счастье.

- Тебе удачи. – Хлопнула ее по плечу Малин и повернулась к разъяренной Молли. – Да что ты орешь? Подумаешь, дерьмо налипло!

Ссора грозилась выйти за рамки, но вовремя вмешалась Оливия:

- Если бы ты не накормила его лазаньей, - возразила она Молли, - он терпел бы до вечера!

Тиль рада была уйти подальше от этого шума. Выйдя, она навалилась спиной на дверь и вдруг заметила Мартина с букетом цветов.

- Красивые розы. – Улыбнулась Тиль. – Привет.

- Привет, - неловко отозвался тот.

- Молли понравятся.

- Думаешь?

- Точно понравятся. – Заверила она. – Думаю, ее даже испытания для вступления в братство не напугают, чтобы там новенького не придумал для нее Эрик. Ну, если ты, конечно, решишь, что ей место среди вас, что вряд ли.

- Слушай, я не знал про… - замялся он.

- Да забей. – Усмехнулась Тиль. – Все уже в прошлом. – Она подняла взгляд. – О, мне пора.

Провожаемая взглядом Мартина, девушка подошла к подъехавшему мотоциклу, надела шлем, села позади водителя и крепко обняла его за талию.

- Готова? – Спросил Матс.

- Не уверена. – Взволновано ответила она.

- Я с тобой.

И они понеслись по узким улочкам Флодберга к зданию суда.

Во время заседания Тиль старалась не встречаться с Хансом Хаммаром взглядами. На мать она также старалась не смотреть. Держалась с достоинством, стойко сносила все ее едкие замечания и обвинения.

Давая показания, Тиль вспомнила тот день, когда Матс привез ее к дому ее биологической матери. Сначала они долго наблюдали за ней из машины, а потом оставили дневник с письмами у нее на крыльце.

- Я подумал, нужен кто-то с подобным опытом, чтобы ты увидела, что, если даже не получается забыть, то все равно можно жить дальше.

И действительно. Глядя на цветущую молодую женщину в атласном платье под руку с высоким, симпатичным мужчиной вряд ли бы кто-то мог догадаться о том, что ей пришлось пережить в далекой юности.

Тиль оставила ей свой адрес – на случай, если женщина захочет когда-нибудь продолжить общение. И именно этот момент она вспоминала, в мельчайших деталях описывая в суде то, что произошло с ней в тот роковой вечер, когда она после вечеринки вернулась домой.

Конечно, показаний Тиль было недостаточно, чтобы осудить насильника, но пригодилось белье, которое она сняла с себя утром после инцидента и сохранила в пакете под ванной. А также немаловажную роль сыграл адвокат, которого нанял Матс. К слову, парень держал ее за руку во время всего процесса. Это особенно помогло, когда Ханс во всеуслышание заявил, что Тиль сама его спровоцировала, соблазнила, сама хотела близости с ним и вообще «всем ему в жизни обязана» и чуть ли не является его собственностью.

Тиль до последнего не верила, что ее отец понесет заслуженное наказание. У него были связи, он угрожал ей, да и мать тоже постаралась: звонила Тиль каждый день, чередуя мольбы с угрозами.

Но вот присяжные произнесли «виновен», судья зачитал приговор, а присутствующие, поднявшись с мест, зааплодировали. И Тиль чуть не потеряла сознание, все еще не веря в услышанное, когда Матс подхватил ее на руки и прижал к своей сильной груди.

- Видишь? Ты думала, дело безнадежное. Но у меня тоже есть связи. – Сказал он и махнул кому-то.

Она проследила за его взглядом. С последнего ряда поднялся Эрик Асп, коротко кивнул им и вышел из зала.

- Ты не жалеешь, что не стал волком? – Спросила Тиль у Матса, взяв его за руку.

Дело было в одном из коридоров Варстада спустя неделю после суда. На Тиль еще поглядывали косо некоторые студенты, шумиха до конца не улеглась, но она старалась игнорировать эти взгляды и шепотки.

- Нет. – Ответил он, бросив взгляд в сторону, где у окна большой компанией расположились полные достоинства и уверенности в себе парни в стильных пиджаках. – И я рад, что мы закрыли этот вопрос, оставшись с ними в нормальных отношениях. Теперь никаких Поединков, и больше времени для спорта.

- Смотри. – Толкнула его в бок Тиль.

Матс повернулся.

По коридору, качая бедрами, уверенно вышагивала Агнес. Блузка цвета шампанского, короткая шерстяная юбка, шарфик с эмблемой университета, блестящие лоферы и дерзкие гольфы. В ее волосах путался ветер, а на губах играла ухмылка. Шум голосов резко стих. Эффектное появление, ничего не скажешь.

- Она тебе так толком и не рассказала, почему ей пришлось так поступить? – Спросила Тиль, украдкой взглянув на парней из братства.

Те выглядели ошарашенными. Эрик и Лейф одновременно шагнули вперед, увидев Агнес.

- Особо не распространялась. – Хмыкнул Матс, качнув головой. – Но думаю, моя сестра еще расскажет свою историю.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Думаю, ее история только начинается. – Улыбнулась Тиль.

От автора

В жизни бывают такие ситуации, когда просто нельзя оставаться одному. Обязательно поговорите с кем-то, кто может поддержать и помочь. Лучше со специалистом. И помните: жертва не виновата в том, что стала жертвой. Никогда.

Конец